Еду я еще и для того, чтобы убедить тебя в том, что могу оставить тебя...
– Что ж, поезжай!
Элен попыталась высвободить свои руки, но он крепко держал их. Затем прижал ее к себе еще ближе, и это крепкое объятие позволило Элен почувствовать его напрягшееся тело. Рука Райана поглаживала ей спину, опускаясь ниже, к изгибам ее бедра и лаская их. В это мгновение он посмотрел в ее глаза и на ее раскрывшиеся губы.
– О нет, я не уеду без горячего прощания...
Это уже звучало как вызов, который Элен не хотелось бы принимать, но ее сердце уже не могло противиться. Когда он стал крепче прижимать ее к себе, она и сама прильнула к его груди, приподнявшись на цыпочки, чтобы встретить его страстный поцелуй. Ее губы дрожали, сдаваясь перед его требовательностью, но вскоре и она тоже сжимала его в сильных объятиях, которые доставляли обоим сладостную боль...
Ее руки скользили по его затылку, пальцы перебирали волосы, впивались в мускулы шеи. Она все сильнее прижималась к нему в агонии мучительного, страстного желания, так что ее разгоряченная нежность еще больше возбуждала проявление его мужского естества.
От ее неожиданной ласки Райан сделал судорожный вздох, а его пальцы заскользили по ее платью, но пуговицы одна за другой выскальзывали из петель, он торопливо стащил платье с ее плеч вместе с лифом. Элен помогла ему, стянув одежду до талии, ослабив тесьму панталон и нижней юбки, давая им упасть к ногам. Потом она снова прильнула к нему, торопливо вытаскивая из брюк его рубашку и расстегивая пуговицы впереди, но он одним движением стянул ее через голову. Пока он стаскивал сапоги, она откинула в сторону свои туфельки, забралась на высокую постель и стала расстегивать и снимать подвязки.
Райан, сняв свои узкие брюки, остановил ее быстрым жестом. Во всем великолепии своей наготы он встал между ее коленями, раздвинул их шире и, снимая подвязки одну за другой, сам стал медленно стягивать с ее ног чулки. Он опустился на колени, прижимаясь губами в поцелуе к гладким изгибам ее коленей, продвигая свои влажные жаркие губы вверх по чувствительной внутренней поверхности ее бедер, туда, где они соединяются. Он легким и нежным толчком повалил ее на спину на мягкий матрас, а Элен залилась румянцем стыдливости и восхитительного, будто беспричинного восторга.
Возможно, нужно было воспротивиться его напору, перехватить инициативу, но она забыла обо всем на свете, погрузившись в волны наслаждения. «Если это происходит с нами в последний раз, что вполне возможно, то пусть все станет особым, чтобы нам обоим запомнилась эта любовная встреча», – подумала Элен.
Его прикосновения горячили ее кровь, разжигая в Элен пылкую страсть и безумное желание. Вдруг все перестало иметь какое-либо значение, за исключением их близости...
Когда Райан поднялся, она потянулась за ним, но он не склонился к ней навстречу. Вместо этого он подошел к столику у кровати и взял первую попавшуюся бутылочку с духами из тех, что там стояли. Вынув пробку, он повернулся к постели.
Глаза Элен широко раскрылись. Она приподнялась, повернувшись на бок.
– Что ты делаешь? – спросила она чуть охрипшим голосом.
– Хочу испытать и себя... и тебя. – Он поднял бутылочку. Несколько капель ароматной жидкости упало ему на пальцы, на его ладонь, на простыню, распространяя в воздухе знакомое благоухание.
Элен беспокоило, что он казался таким бесстрастным и чужим.
– Зачем все это? – спросила она.
– Ляг на спину, – тихо попросил Райан. Она напряженно легла, а он, встав коленом на матрас, навис над ней и обрызгал духами все ее тело. Быстро, прежде чем текущие тонкими ручейками капли не убежали, он стал растирать драгоценную жидкость по ее коже, втирая в белые холмики ее грудей, в изящные изгибы бедер и талии, в мягкую поверхность живота и в золотистый треугольник под ним, по пушку на ее стройных бедрах. Легкая дрожь пробежала по телу Элен, а Райан улыбнулся, довольный своими действиями, прежде чем накрыл ее своим телом.
Их тела слились в окружении невидимого облака благоухающих духов. Они скользили вместе, щекоча друг друга нежными поглаживаниями, поглощенные великолепием ощущений. Элен слышала сильное и учащенное биение его сердца, чувствовала его напряжение, связанное с безуспешными попытками сдерживать себя. Она была благодарна ему за эти сладостные ощущения, пока на гребне волны восторга и радости не ослабила ноги, раздвигая их, и не приняла его в себя.
Элен содрогнулась от жгучего трепета, волной пронесшегося по ее телу. Сладкая дрожь пронзила ее, заставив издать придушенный гортанный вскрик и выгнуться навстречу ему, прижимаясь. Он шел ей навстречу, пытаясь утолить ее желание, стараясь погружаться все глубже и глубже, с безграничной настойчивостью. Принимая нарастающие усилия его толчков, Элен таяла, радуясь глубине своих ощущений. Дыхание ее стало прерывистым и затрудненным, в голове шумело. Сердце колотилось так, словно хотело выскочить из груди.
На мгновение забывшиеся в удивительном восторге, они затихли. Потом, открыв глаза, посмотрели друг на друга в немом упоении.
Несколько мгновений спустя Райан повернулся на бок, притягивая Элен к себе. Он вдыхал благоухающий запах ее волос, стараясь запомнить каждый изгиб ее тела. Он искал ее губы, крепко целуя их снова и снова. Наконец, сделав неловкое движение, с большой неохотой он уложил ее на спину и чуть отодвинулся.
Поднявшись, Райан отошел к умывальнику в углу и холодной водой с мылом смыл запах ее духов, вдруг показавшийся ему невыносимым. Вытерев насухо тело, он бросил полотенце на кресло и подошел к шкафу, доставая оттуда кожаные брюки и куртку для верховой езды.
Через несколько минут он был одет. Держа в руке шляпу с узкими полями и скатку походной постели и запасной одежды, он направился было к двери, взялся за ручку, но, передумав, повернулся к Элен. Его взгляд бродил по лежащей на постели женщине, любуясь ее красивым телом и белоснежной кожей. Тихо выругавшись, Райан быстро отошел от двери и подбежал к Элен. Припав к соску ее округлой груди, он поцеловал его, словно пробуя на вкус, потом крепко и страстно поцеловал ее губы.
Вдруг Райан резко выпрямился и снова пошел к двери, распахнул ее рывком.
– Если это победа, то я предпочитаю поражение, – обернувшись, грустно сказал он, глядя на Элен.
Дверь за ним закрылась.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Элен лежала, глядя на мягкие складки противомоскитной сетки, натянутой над постелью, и прислушивалась к удаляющимся шагам. Она не шевелилась, пока полная тишина, повисшая вокруг, не подсказала ей, что Райан покинул стены этого дома...
Нет, она не плакала. Только ее грудь что-то теснило, да и дыхание стало неровным. Все-таки он оставил ее, несмотря на запах ее духов, несмотря на волнующую близость их тел. Этого не должно было произойти, но все же случилось.
Элен любила его... Она знала об этом и раньше, чувствовала, как сначала интерес к нему, а потом и любовь растет в ней с каждым днем. Дивота предупреждала, что если она сама влюбится, то тут же потеряет контроль над собой в отношениях с мужчиной. И еще горничная что-то говорила о любящем сердце, но Элен пропустила это мимо ушей.
Райан подумал, что смог победить чары ее духов или, по крайней мере, доказал ей, что они на него не действуют. Возможно, он и сумел это сделать, но все равно она не знала, чему верить... И зачем он только уехал в такую даль?..
Не было никакой нужды подвергать свою жизнь опасности только для того, чтобы доказать, что Элен не в силах его удерживать. По дороге в Вашингтон его могли убить, он же капер, а не курьер. Скорее всего им движет обычная мужская гордость, которая и заставила его отправиться в эту дальнюю поездку по дикой, необжитой местности.
Нет, Элен следовало быть более справедливой. Миссия, возложенная на Райана, не имеет к ней никакого отношения. Он – человек, которого беспокоит судьба его родной Луизианы. События, которые сотрясают колонию, вызывают у него большой интерес и имеют для него важное значение. И это самая важная часть его жизни, а для Элен места не остается...
Райан часто говорил ей о своем стремлении к ней, о своих желаниях и о том, что он ее обожает, но последнее скорее всего происходило под воздействием запаха ее духов. А вот о любви он даже словом не обмолвился, за исключением того случая, когда она заболела лихорадкой, и тогда он решил сказать ей о своей любви, наверное, для того, чтобы у нее появилось желание бороться за жизнь.
Разумеется, Дивота не могла обещать ей, ЧТо у нее будет любовь. Желание – да. Очарование, увлеченность плоти, порабощение своего любовника. Все это она получила сполна... Но какими ничтожными казались подобные ощущения без любви!
Неужели она упустила возможность добиться настоящей любви, а, используя духи, получила только привязанность, которая зависела от аромата и привычки к этим запахам? И что могло произойти между ними в те три длинные ночи в темноте тайника под домом Фавье, если бы еще накануне она не воспользовалась духами Дивоты? Испытали бы они внезапное зарождение глубоких чувств, которые сразу же переросли в воспламеняющую страсть?..
Когда через некоторое время в комнату к ней зашла Дивота, Элен уже успокоилась... Но все равно целый день ее преследовали мрачные мысли и вопросы, ответов на которые она не находила. Вечером горничная принесла поднос с легким ужином – жареного цыпленка, хрустящий подсушенный хлеб, вино и сливочную карамель на десерт. Элен через силу немного поела и вскоре отослала Дивоту. Потом задула свечу и натянула на себя покрывало.
Утро Элен встретила с тяжелым сердцем, она чувствовала себя беспокойно и не собиралась покидать постель. С чашкой кофе в руке она молча наблюдала за тем, как в спальне хлопочет Дивота, поднимая шторы и собирая разбросанную одежду. Горничная вымыла ее, сменила постельное белье, так как оставшийся запах духов вызывал у Элен отвращение. Ей хотелось остаться одной в тишине этой полуосвещенной комнаты.
– Chere? Ты будешь сегодня вставать или останешься в этой постели навсегда? – спросила Дивота, подбоченившись.
Элен вяло отбросила волосы с лица и прикрыла рукой глаза.
– Не знаю, – наконец собралась она с духом.
– Тебе надо встать. Ты пугаешь меня, chere. Сама на себя не похожа.
– Встать и что делать?
– Что-нибудь. Месье Райан оставил нам денег на покупки. Можем сходить на рынок.
– Это сделает Бенедикт... – с неохотой ответила Элен.
– Он тоже беспокоится о тебе. Месье Райан, когда вернется, станет винить его в том, что ты опять захворала.
– Неужели?
– Так думает Бенедикт.
– Он ошибается. Сомневаюсь, чтобы Райан волновался из-за меня.
– О чем ты? Конечно же, он будет переживать!
Элен приподнялась и села в постели.
– Он меня бросил, Дивота! – жестко сказала Элен. А потом, уже немного мягче, добавила: – Он уехал.
– Но он непременно вернется, – спокойно ответила Дивота.
– Ты убеждала меня в том, что он превратится в моего раба, будет доставлять мне радость и удовольствие.
– Значит, от мужчины ты хочешь только одного, чтобы он стал твоим рабом?
Элен проглотила слезы и торопливо затрясла головой, давая понять, что ей этого не надо.
– Но я никогда не предполагала, что он уедет от меня. Этого я не ожидала...
– Значит, поэтому ты ешь так мало и лежишь целый день в постели?
Элен не в состоянии была вымолвить ни слова и опять покачала головой. Глаза ее наполнились слезами и тут же потекли по щекам.
– Если я поднимусь, то мне придется покинуть этот дом, – прошептала она.
– Покинуть? – недовольно переспросила Дивота.
– Да, оставить дом Райана и найти жилье где-нибудь в другом месте.
– Но почему?..
– Я не могу находиться под одной крышей с мужчиной, который меня не любит, – ответила Элен.
– Как ты можешь говорить такое?
– Да, он не любит меня. Он попал в мою ловушку, а теперь избавился от нее. А я не желаю быть игрушкой в руках капера.
– Но ты же знаешь, что он не просто капер, – строго сказала Дивота.
– Какая разница!
– Да это просто глупо! Ты нуждалась в Райане раньше и нуждаешься в нем теперь. Что изменилось?
– Все осталось по-прежнему, я вижу это... Но сама я стала иной. Я люблю его, но этого мало. Когда я начала пользоваться твоими духами, то вначале использовала свою власть над ним, а потом могла бы впутать его в дела и похуже. Я не могу оставаться здесь и заставлять его расплачиваться за то, что может произойти позже, чем бы все это ни закончилось.
– Ты имеешь в виду убийства? Так в них нет ни твоей, ни моей вины, клянусь тебе. Неужели ты не можешь мне поверить?
– Я не могу рисковать...
– Ну и как ты представляешь свою жизнь? Куда мы с тобой денемся?
– Пока не знаю. Я пыталась найти выход, но пока ничего не придумала...
– Тогда мы могли бы подождать возвращения месье Райана, – с надеждой в голосе сказала Дивота и с этими словами вышла.
Элен допивала свой кофе и медленно дожевывала пирожок. Ей стало легче, когда удалось выразить словами то, что мучило ее и камнем лежало на душе. Однако проблема оставалась нерешенной: что же все-таки делать?
У нее по-прежнему не было денег, на которые можно было бы снять комнатку. Это означало, что придется полагаться на знакомых, хотя бы на первое время. Если бы была жива Эрмина, то актриса нашла бы для нее какое-нибудь местечко уголок, где можно было приклонить голову. От Жози нечего ожидать. Полезным мог оказаться только Морвен, но она опасалась, что, лишившись покровительственного присутствия Райана, его помощь придется определенным образом оплачивать. Тем более что он никогда не скрывал своих симпатий к Элен. По всей видимости, немногие женщины ему отказывали. Но как бы то ни было, его труппа проживала в доме, принадлежавшем вдове Пито, а уж от нее Элен менее всего ожидала радушного приема.
Маловероятным было и то, что месье и мадам Туссар смогут принять ее. С одной стороны, мешала гордость мадам, которая едва ли позволила бы кому-нибудь узнать, что она не в состоянии держать прислугу из-за весьма скромных средств. С другой стороны, Франсуаза Туссар придерживалась буржуазных принципов. Она еще могла опуститься до того, чтобы нанести визит женщине, находящейся на содержании у мужчины, но вряд ли приняла бы в качестве гостьи ту самую женщину.
Для Флоры Мазэн респектабельность тоже играла немаловажную роль, к тому же Элен разочаровала и даже обидела эту девушку, отказав ей в духах, которые та просила. Более того, Элен считала совершенно неприличным вторгаться в жизнь девушки, которая еще не сняла траур.
Из всех ее знакомых, которые вместе с нею попали сюда с Сан-Доминго, оставался только Дюран.
Ее невеселые раздумья прервала вошедшая в комнату Дивота. Она подошла к Элен, держа руки в карманах фартука, грусть в ее глазах не предвещала ничего хорошего.
– Я кое-что должна сообщить тебе.
– Да, и что это за новость? – Элен поставила чашку с кофе на столик, готовая выслушать служанку.
Дивота колебалась, даже прикусила зубами нижнюю губу, решая, как начать, наконец глубоко и огорченно вздохнула, а потом поспешно проговорила:
– Это о наших духах. В них нет магической силы...
– Что ты такое говоришь? – удивилась Элен.
– То, что слышишь. В духах, которые я приготовила, повторяю, никакой волшебной силы нет. Я обманула тебя... и сделала это с одной целью придать тебе уверенности перед свадьбой с Дюраном...
– Ох... Дивота, – прошептала Элен, глядя на горничную широко раскрывшимися от изумления глазами, когда наконец до нее дошел смысл сказанного.
– Поэтому, как ты теперь понимаешь, духи не имели никакого отношения к тому, что месье Райан взял тебя к себе, а тем более не имели отношения ни к яду, ни к убийствам.
Наступило тягостное молчание. Элен на секунду крепко зажмурила глаза и тут же открыла их.
– А почему я должна тебе верить? – Дивота гордо выпрямилась.
– Потому что я тебе это говорю! – вымолвила она.
– Но прежде ты говорила мне совсем другое... и я поверила тебе. Однако поведение Райана не соответствует тому, что ты теперь говоришь: он любил меня, когда я пользовалась духами, а когда перестала, то он и не подходил ко мне...
– Всегда? – недоверчиво спросила Дивота.
Элен вдруг вспомнила о нескольких последних неделях, когда она сама уничтожила большую часть духов.
– Не всегда, но достаточно часто. И потом, почему ты раньше не говорила мне правду?
– Потому что я хотела, чтобы ты поверила в себя... Ну а сейчас, я считаю, насталовремя тебе узнать об этом, чтобы избавиться от всяческих сомнений.
«Неужели Дивота сказала правду? Значит, предложение Райана стать его женой вызвано его искренним желанием находиться рядом со мной...»
Безусловно, Элен почувствовала облегчение, узнав, что никоим образом не связана с теми тремя смертями людей с Сан-Доминго. Следовательно, и Дивота не имеет к этому никакого отношения.
Элен облизала пересохшие от волнения губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Что ж, поезжай!
Элен попыталась высвободить свои руки, но он крепко держал их. Затем прижал ее к себе еще ближе, и это крепкое объятие позволило Элен почувствовать его напрягшееся тело. Рука Райана поглаживала ей спину, опускаясь ниже, к изгибам ее бедра и лаская их. В это мгновение он посмотрел в ее глаза и на ее раскрывшиеся губы.
– О нет, я не уеду без горячего прощания...
Это уже звучало как вызов, который Элен не хотелось бы принимать, но ее сердце уже не могло противиться. Когда он стал крепче прижимать ее к себе, она и сама прильнула к его груди, приподнявшись на цыпочки, чтобы встретить его страстный поцелуй. Ее губы дрожали, сдаваясь перед его требовательностью, но вскоре и она тоже сжимала его в сильных объятиях, которые доставляли обоим сладостную боль...
Ее руки скользили по его затылку, пальцы перебирали волосы, впивались в мускулы шеи. Она все сильнее прижималась к нему в агонии мучительного, страстного желания, так что ее разгоряченная нежность еще больше возбуждала проявление его мужского естества.
От ее неожиданной ласки Райан сделал судорожный вздох, а его пальцы заскользили по ее платью, но пуговицы одна за другой выскальзывали из петель, он торопливо стащил платье с ее плеч вместе с лифом. Элен помогла ему, стянув одежду до талии, ослабив тесьму панталон и нижней юбки, давая им упасть к ногам. Потом она снова прильнула к нему, торопливо вытаскивая из брюк его рубашку и расстегивая пуговицы впереди, но он одним движением стянул ее через голову. Пока он стаскивал сапоги, она откинула в сторону свои туфельки, забралась на высокую постель и стала расстегивать и снимать подвязки.
Райан, сняв свои узкие брюки, остановил ее быстрым жестом. Во всем великолепии своей наготы он встал между ее коленями, раздвинул их шире и, снимая подвязки одну за другой, сам стал медленно стягивать с ее ног чулки. Он опустился на колени, прижимаясь губами в поцелуе к гладким изгибам ее коленей, продвигая свои влажные жаркие губы вверх по чувствительной внутренней поверхности ее бедер, туда, где они соединяются. Он легким и нежным толчком повалил ее на спину на мягкий матрас, а Элен залилась румянцем стыдливости и восхитительного, будто беспричинного восторга.
Возможно, нужно было воспротивиться его напору, перехватить инициативу, но она забыла обо всем на свете, погрузившись в волны наслаждения. «Если это происходит с нами в последний раз, что вполне возможно, то пусть все станет особым, чтобы нам обоим запомнилась эта любовная встреча», – подумала Элен.
Его прикосновения горячили ее кровь, разжигая в Элен пылкую страсть и безумное желание. Вдруг все перестало иметь какое-либо значение, за исключением их близости...
Когда Райан поднялся, она потянулась за ним, но он не склонился к ней навстречу. Вместо этого он подошел к столику у кровати и взял первую попавшуюся бутылочку с духами из тех, что там стояли. Вынув пробку, он повернулся к постели.
Глаза Элен широко раскрылись. Она приподнялась, повернувшись на бок.
– Что ты делаешь? – спросила она чуть охрипшим голосом.
– Хочу испытать и себя... и тебя. – Он поднял бутылочку. Несколько капель ароматной жидкости упало ему на пальцы, на его ладонь, на простыню, распространяя в воздухе знакомое благоухание.
Элен беспокоило, что он казался таким бесстрастным и чужим.
– Зачем все это? – спросила она.
– Ляг на спину, – тихо попросил Райан. Она напряженно легла, а он, встав коленом на матрас, навис над ней и обрызгал духами все ее тело. Быстро, прежде чем текущие тонкими ручейками капли не убежали, он стал растирать драгоценную жидкость по ее коже, втирая в белые холмики ее грудей, в изящные изгибы бедер и талии, в мягкую поверхность живота и в золотистый треугольник под ним, по пушку на ее стройных бедрах. Легкая дрожь пробежала по телу Элен, а Райан улыбнулся, довольный своими действиями, прежде чем накрыл ее своим телом.
Их тела слились в окружении невидимого облака благоухающих духов. Они скользили вместе, щекоча друг друга нежными поглаживаниями, поглощенные великолепием ощущений. Элен слышала сильное и учащенное биение его сердца, чувствовала его напряжение, связанное с безуспешными попытками сдерживать себя. Она была благодарна ему за эти сладостные ощущения, пока на гребне волны восторга и радости не ослабила ноги, раздвигая их, и не приняла его в себя.
Элен содрогнулась от жгучего трепета, волной пронесшегося по ее телу. Сладкая дрожь пронзила ее, заставив издать придушенный гортанный вскрик и выгнуться навстречу ему, прижимаясь. Он шел ей навстречу, пытаясь утолить ее желание, стараясь погружаться все глубже и глубже, с безграничной настойчивостью. Принимая нарастающие усилия его толчков, Элен таяла, радуясь глубине своих ощущений. Дыхание ее стало прерывистым и затрудненным, в голове шумело. Сердце колотилось так, словно хотело выскочить из груди.
На мгновение забывшиеся в удивительном восторге, они затихли. Потом, открыв глаза, посмотрели друг на друга в немом упоении.
Несколько мгновений спустя Райан повернулся на бок, притягивая Элен к себе. Он вдыхал благоухающий запах ее волос, стараясь запомнить каждый изгиб ее тела. Он искал ее губы, крепко целуя их снова и снова. Наконец, сделав неловкое движение, с большой неохотой он уложил ее на спину и чуть отодвинулся.
Поднявшись, Райан отошел к умывальнику в углу и холодной водой с мылом смыл запах ее духов, вдруг показавшийся ему невыносимым. Вытерев насухо тело, он бросил полотенце на кресло и подошел к шкафу, доставая оттуда кожаные брюки и куртку для верховой езды.
Через несколько минут он был одет. Держа в руке шляпу с узкими полями и скатку походной постели и запасной одежды, он направился было к двери, взялся за ручку, но, передумав, повернулся к Элен. Его взгляд бродил по лежащей на постели женщине, любуясь ее красивым телом и белоснежной кожей. Тихо выругавшись, Райан быстро отошел от двери и подбежал к Элен. Припав к соску ее округлой груди, он поцеловал его, словно пробуя на вкус, потом крепко и страстно поцеловал ее губы.
Вдруг Райан резко выпрямился и снова пошел к двери, распахнул ее рывком.
– Если это победа, то я предпочитаю поражение, – обернувшись, грустно сказал он, глядя на Элен.
Дверь за ним закрылась.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Элен лежала, глядя на мягкие складки противомоскитной сетки, натянутой над постелью, и прислушивалась к удаляющимся шагам. Она не шевелилась, пока полная тишина, повисшая вокруг, не подсказала ей, что Райан покинул стены этого дома...
Нет, она не плакала. Только ее грудь что-то теснило, да и дыхание стало неровным. Все-таки он оставил ее, несмотря на запах ее духов, несмотря на волнующую близость их тел. Этого не должно было произойти, но все же случилось.
Элен любила его... Она знала об этом и раньше, чувствовала, как сначала интерес к нему, а потом и любовь растет в ней с каждым днем. Дивота предупреждала, что если она сама влюбится, то тут же потеряет контроль над собой в отношениях с мужчиной. И еще горничная что-то говорила о любящем сердце, но Элен пропустила это мимо ушей.
Райан подумал, что смог победить чары ее духов или, по крайней мере, доказал ей, что они на него не действуют. Возможно, он и сумел это сделать, но все равно она не знала, чему верить... И зачем он только уехал в такую даль?..
Не было никакой нужды подвергать свою жизнь опасности только для того, чтобы доказать, что Элен не в силах его удерживать. По дороге в Вашингтон его могли убить, он же капер, а не курьер. Скорее всего им движет обычная мужская гордость, которая и заставила его отправиться в эту дальнюю поездку по дикой, необжитой местности.
Нет, Элен следовало быть более справедливой. Миссия, возложенная на Райана, не имеет к ней никакого отношения. Он – человек, которого беспокоит судьба его родной Луизианы. События, которые сотрясают колонию, вызывают у него большой интерес и имеют для него важное значение. И это самая важная часть его жизни, а для Элен места не остается...
Райан часто говорил ей о своем стремлении к ней, о своих желаниях и о том, что он ее обожает, но последнее скорее всего происходило под воздействием запаха ее духов. А вот о любви он даже словом не обмолвился, за исключением того случая, когда она заболела лихорадкой, и тогда он решил сказать ей о своей любви, наверное, для того, чтобы у нее появилось желание бороться за жизнь.
Разумеется, Дивота не могла обещать ей, ЧТо у нее будет любовь. Желание – да. Очарование, увлеченность плоти, порабощение своего любовника. Все это она получила сполна... Но какими ничтожными казались подобные ощущения без любви!
Неужели она упустила возможность добиться настоящей любви, а, используя духи, получила только привязанность, которая зависела от аромата и привычки к этим запахам? И что могло произойти между ними в те три длинные ночи в темноте тайника под домом Фавье, если бы еще накануне она не воспользовалась духами Дивоты? Испытали бы они внезапное зарождение глубоких чувств, которые сразу же переросли в воспламеняющую страсть?..
Когда через некоторое время в комнату к ней зашла Дивота, Элен уже успокоилась... Но все равно целый день ее преследовали мрачные мысли и вопросы, ответов на которые она не находила. Вечером горничная принесла поднос с легким ужином – жареного цыпленка, хрустящий подсушенный хлеб, вино и сливочную карамель на десерт. Элен через силу немного поела и вскоре отослала Дивоту. Потом задула свечу и натянула на себя покрывало.
Утро Элен встретила с тяжелым сердцем, она чувствовала себя беспокойно и не собиралась покидать постель. С чашкой кофе в руке она молча наблюдала за тем, как в спальне хлопочет Дивота, поднимая шторы и собирая разбросанную одежду. Горничная вымыла ее, сменила постельное белье, так как оставшийся запах духов вызывал у Элен отвращение. Ей хотелось остаться одной в тишине этой полуосвещенной комнаты.
– Chere? Ты будешь сегодня вставать или останешься в этой постели навсегда? – спросила Дивота, подбоченившись.
Элен вяло отбросила волосы с лица и прикрыла рукой глаза.
– Не знаю, – наконец собралась она с духом.
– Тебе надо встать. Ты пугаешь меня, chere. Сама на себя не похожа.
– Встать и что делать?
– Что-нибудь. Месье Райан оставил нам денег на покупки. Можем сходить на рынок.
– Это сделает Бенедикт... – с неохотой ответила Элен.
– Он тоже беспокоится о тебе. Месье Райан, когда вернется, станет винить его в том, что ты опять захворала.
– Неужели?
– Так думает Бенедикт.
– Он ошибается. Сомневаюсь, чтобы Райан волновался из-за меня.
– О чем ты? Конечно же, он будет переживать!
Элен приподнялась и села в постели.
– Он меня бросил, Дивота! – жестко сказала Элен. А потом, уже немного мягче, добавила: – Он уехал.
– Но он непременно вернется, – спокойно ответила Дивота.
– Ты убеждала меня в том, что он превратится в моего раба, будет доставлять мне радость и удовольствие.
– Значит, от мужчины ты хочешь только одного, чтобы он стал твоим рабом?
Элен проглотила слезы и торопливо затрясла головой, давая понять, что ей этого не надо.
– Но я никогда не предполагала, что он уедет от меня. Этого я не ожидала...
– Значит, поэтому ты ешь так мало и лежишь целый день в постели?
Элен не в состоянии была вымолвить ни слова и опять покачала головой. Глаза ее наполнились слезами и тут же потекли по щекам.
– Если я поднимусь, то мне придется покинуть этот дом, – прошептала она.
– Покинуть? – недовольно переспросила Дивота.
– Да, оставить дом Райана и найти жилье где-нибудь в другом месте.
– Но почему?..
– Я не могу находиться под одной крышей с мужчиной, который меня не любит, – ответила Элен.
– Как ты можешь говорить такое?
– Да, он не любит меня. Он попал в мою ловушку, а теперь избавился от нее. А я не желаю быть игрушкой в руках капера.
– Но ты же знаешь, что он не просто капер, – строго сказала Дивота.
– Какая разница!
– Да это просто глупо! Ты нуждалась в Райане раньше и нуждаешься в нем теперь. Что изменилось?
– Все осталось по-прежнему, я вижу это... Но сама я стала иной. Я люблю его, но этого мало. Когда я начала пользоваться твоими духами, то вначале использовала свою власть над ним, а потом могла бы впутать его в дела и похуже. Я не могу оставаться здесь и заставлять его расплачиваться за то, что может произойти позже, чем бы все это ни закончилось.
– Ты имеешь в виду убийства? Так в них нет ни твоей, ни моей вины, клянусь тебе. Неужели ты не можешь мне поверить?
– Я не могу рисковать...
– Ну и как ты представляешь свою жизнь? Куда мы с тобой денемся?
– Пока не знаю. Я пыталась найти выход, но пока ничего не придумала...
– Тогда мы могли бы подождать возвращения месье Райана, – с надеждой в голосе сказала Дивота и с этими словами вышла.
Элен допивала свой кофе и медленно дожевывала пирожок. Ей стало легче, когда удалось выразить словами то, что мучило ее и камнем лежало на душе. Однако проблема оставалась нерешенной: что же все-таки делать?
У нее по-прежнему не было денег, на которые можно было бы снять комнатку. Это означало, что придется полагаться на знакомых, хотя бы на первое время. Если бы была жива Эрмина, то актриса нашла бы для нее какое-нибудь местечко уголок, где можно было приклонить голову. От Жози нечего ожидать. Полезным мог оказаться только Морвен, но она опасалась, что, лишившись покровительственного присутствия Райана, его помощь придется определенным образом оплачивать. Тем более что он никогда не скрывал своих симпатий к Элен. По всей видимости, немногие женщины ему отказывали. Но как бы то ни было, его труппа проживала в доме, принадлежавшем вдове Пито, а уж от нее Элен менее всего ожидала радушного приема.
Маловероятным было и то, что месье и мадам Туссар смогут принять ее. С одной стороны, мешала гордость мадам, которая едва ли позволила бы кому-нибудь узнать, что она не в состоянии держать прислугу из-за весьма скромных средств. С другой стороны, Франсуаза Туссар придерживалась буржуазных принципов. Она еще могла опуститься до того, чтобы нанести визит женщине, находящейся на содержании у мужчины, но вряд ли приняла бы в качестве гостьи ту самую женщину.
Для Флоры Мазэн респектабельность тоже играла немаловажную роль, к тому же Элен разочаровала и даже обидела эту девушку, отказав ей в духах, которые та просила. Более того, Элен считала совершенно неприличным вторгаться в жизнь девушки, которая еще не сняла траур.
Из всех ее знакомых, которые вместе с нею попали сюда с Сан-Доминго, оставался только Дюран.
Ее невеселые раздумья прервала вошедшая в комнату Дивота. Она подошла к Элен, держа руки в карманах фартука, грусть в ее глазах не предвещала ничего хорошего.
– Я кое-что должна сообщить тебе.
– Да, и что это за новость? – Элен поставила чашку с кофе на столик, готовая выслушать служанку.
Дивота колебалась, даже прикусила зубами нижнюю губу, решая, как начать, наконец глубоко и огорченно вздохнула, а потом поспешно проговорила:
– Это о наших духах. В них нет магической силы...
– Что ты такое говоришь? – удивилась Элен.
– То, что слышишь. В духах, которые я приготовила, повторяю, никакой волшебной силы нет. Я обманула тебя... и сделала это с одной целью придать тебе уверенности перед свадьбой с Дюраном...
– Ох... Дивота, – прошептала Элен, глядя на горничную широко раскрывшимися от изумления глазами, когда наконец до нее дошел смысл сказанного.
– Поэтому, как ты теперь понимаешь, духи не имели никакого отношения к тому, что месье Райан взял тебя к себе, а тем более не имели отношения ни к яду, ни к убийствам.
Наступило тягостное молчание. Элен на секунду крепко зажмурила глаза и тут же открыла их.
– А почему я должна тебе верить? – Дивота гордо выпрямилась.
– Потому что я тебе это говорю! – вымолвила она.
– Но прежде ты говорила мне совсем другое... и я поверила тебе. Однако поведение Райана не соответствует тому, что ты теперь говоришь: он любил меня, когда я пользовалась духами, а когда перестала, то он и не подходил ко мне...
– Всегда? – недоверчиво спросила Дивота.
Элен вдруг вспомнила о нескольких последних неделях, когда она сама уничтожила большую часть духов.
– Не всегда, но достаточно часто. И потом, почему ты раньше не говорила мне правду?
– Потому что я хотела, чтобы ты поверила в себя... Ну а сейчас, я считаю, насталовремя тебе узнать об этом, чтобы избавиться от всяческих сомнений.
«Неужели Дивота сказала правду? Значит, предложение Райана стать его женой вызвано его искренним желанием находиться рядом со мной...»
Безусловно, Элен почувствовала облегчение, узнав, что никоим образом не связана с теми тремя смертями людей с Сан-Доминго. Следовательно, и Дивота не имеет к этому никакого отношения.
Элен облизала пересохшие от волнения губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39