А она по своей глупости проснулась с чувством всепоглощающей любви к этому человеку, не стоившему ни одного доброго слова! Человеку, использовавшему ее тело, отнявшему ее сердце, а теперь желавшему избавиться от нее да еще и нагреть руки на сделке.
— Предатель! Предатель! — повторяла она, уткнувшись в подушку. — А я, наивная дура… Как он, должно быть, смеется надо мной!
Алекс проклинала то его, то себя, терзаясь от стыда. Еще немного, и она бы сошла с ума.
— Как могла я быть такой слепой! — воскликнула она в пустоту. — Как я могла поверить в то, что люблю его!
Вот в этом была самая главная трагедия. Превратившись в того наивного ребенка, которым она помнила себя, витавшую в романтических мечтах в их маленьком чистом саду в Бриджуотере, она легко, слишком легко подарила свое сердце мужчине, показавшемуся ей похожим на принца. Впервые Алекс искренне пожалела о том, что, дожив до двадцати двух лет, так и не научилась распознавать зло. Тот мир, который создал для нее отец, мир без обид, без разочарований, разбился, как хрупкая елочная игрушка. Она так и осталась дурочкой, простушкой, отдавшейся благородному лорду.
Тихо, без слов выплакала Алекс свою обиду на мир, на собственное ничтожество в крохотной каюте, запертой на ключ так же плотно, как она решила запереть свое сердце.
Глава 13
Майлз влетел на главную палубу как раз в тот момент, когда доктор Копели отскочил от люка, но, увы, бедняга не был достаточно проворен для того, чтобы остаться не замеченным капитаном. Откровенно говоря, у Майлза хватало насущных проблем, помимо разборок с доктором, но не высказать свое отношение к лжецу и обманщику, выдававшему себя за любовника Александры Уайком, Майлз не мог, да и настроение у него было соответствующее.
— Эй, доктор!
Копели понимал, что в его положении лучшей защитой является нападение, и разработал соответствующую тактику. Сделав вид, что только-только заметил капитана, он, не дав Кроссу опомниться, на одном дыхании выпалил:
— А, это вы! Я как раз собирался узнать, что за безобразие здесь происходит. Зачем вы притащили нас в эту кишащую пиратами клоаку?! Вы что, намерены нас продать?
Майлз смерил Копели презрительным взглядом:
— Вы льстите себе, доктор, если думаете, что за такой жалкий кусок мяса, каким являетесь вы, можно получить деньги. Никто за вас и ломаного гроша не даст! Мы здесь, чтобы пополнить припасы, и все. Но я должен вас предупредить, — с угрозой в голосе добавил капитан, подступая к Копели вплотную, — держитесь от меня подальше и от Александры тоже. Вы низкий и подлый лгун. Существа презреннее вас я еще не встречал на этом свете.
Копели в ужасе отшатнулся. Он понял, что почва под его ногами стала опасно зыбкой.
— Что вы имеете в виду? Что я такого…
— Я не прощу вам того, что вы наговорили про Александру, — тихо, но внятно повторил Майлз. — Не знаю, какие цели вы преследовали, пытаясь внушить мне, что она не настоящая леди, знаю лишь, что вас за это следовало бы выпороть. Если вы посмеете сказать о ней хоть одно плохое слово, клянусь честью, больше вы никогда и никому ничего не скажете!
Удовлетворенный тем, что Копели, судя по всему, хорошо его понял, Майлз, не теряя более времени, быстро поднялся на мостик, где его ждал Оги.
Копели почувствовал приближение еще одного рвотного спазма, и непонятно было, что тому виной: страх или качка. Посчитав за лучшее последовать совету Кросса, Копели поспешил спуститься вниз, к себе в каюту. Доктор не сомневался, что между Александрой и капитаном что-то произошло, что-то позволившее Кроссу уличить его во лжи. Нетрудно было догадаться, в чем состояло это «что-то». И новость эта, разумеется, способствовала тому, что ненависть доктора к капитану разгорелась с новой силой.
«Неистовый» легко и изящно проплывал мимо «Дьявола» в тенерифскую гавань к причалу.
Подойдя к Оги, Майлз оглянулся, посмотрев на огромный оставшийся позади галеас.
— Он исчез сразу после того, как вы увели мисс Уайком вниз, — сказал Оги, не дожидаясь вопроса капитана.
— Но вскоре он, несомненно, появится вновь, — закончил Майлз. — У нас совсем мало времени. Оги, — крикнул Майлз, — быстро зови ко мне Депроу, Спанглера и Хала.
Оги бросился выполнять команду, а Майлз, взяв из рук Марко штурвал, сказал:
— Я доведу корабль до причала, Марко. Позаботься о швартовке, выстави вооруженную охрану и никому не давай подниматься на борт. Да, пусть по двое матросов сторожат возле каждого из входных люков.
К тому времени как «Неистовый» подошел к причалу и стал на якорь, Оги вернулся с командой, которую потребовал к себе Майлз, и Марко успел выставить сторожевые посты. Теперь никто не мог приблизиться к кораблю, не будучи замеченным.
Майлз застопорил руль на всякий случай, чтобы корабль не бился о причал, затем самых надежных из своих людей высадил на берег. Вся команда хорошо понимала цель приготовлений. Майлз держал ситуацию в своих руках, отдавая приказы четко, без суеты, спокойным, уверенным тоном.
— Я собираюсь попросить вас о невозможном: нам надо пополнить корабль припасами и отчалить с вечерним приливом. Надо все сделать для того, чтобы корабль покинул Тенерифе до начала аукциона рабов. У нас ценный груз.
Матросы закивали. Большинство под ценным грузом понимали пушки и ружья, но Оги вдруг подумал о том, что Майлз имел в виду Александру. Дальнейшие слова капитана подтвердили догадку шотландца:
— К несчастью, этот Родера увидел Александру Уайком. Теперь его внимание целиком приковано к нам. Если бы этого не случилось, мы могли бы не так беспокоиться, но я знаю Диего Родеру: если мы не покинем порт до того, как он закончит свои дела, связанные с продажей невольников, он нападет на нас. У нас с ним старые счеты, но сейчас не время их сводить.
— Мы понимаем, капитан, — заверил его Оги. — Что от нас требуется?
— Оги, вы с Депроу пойдете на рынок и закупите мяса. Цены будут непомерные, но торговаться не надо — мы не можем терять время. Если не будет солонины и сушеного мяса, покупайте живую скотину. Приготовьте загон для забоя скота. Пусть кок приготовится забить и разделать животных. Спанглер, купи сколько можешь свежих овощей и фруктов…
— Как насчет воды? — перебил капитана Спанглер.
Майлз покачал головой:
— Нам некогда заниматься пополнением запасов воды здесь, на Тенерифе. Купите несколько новых бочек в городе, шесть — восемь, и проследите за тем, чтобы туземцы доставили их на корабль. Придется причаливать к какому-нибудь пустынному острову, там и наберем воды, фруктов и дичи.
— Капитан! — изо всех сил закричал Марко, и Майлз бросился к рулевому.
— Что такое?
— Родера, сэр! Смотрите, он плывет к берегу!
Майлз оглянулся и внимательно посмотрел на длинную лодку, только что отчалившую от «Дьявола». Дюжина гребцов дружно поднимали и опускали весла. Испанец вальяжно восседал на возвышении, покрытом турецким ковром. Его одежда, столь же яркая, как и его трон, состояла из гавайской рубашки в красную и белую полоску и изрядно потертых бархатных бриджей малинового цвета. Золотые кисти свешивались с навеса из другого турецкого ковра. Если бы не серьезность положения, Майлз посмеялся бы над этим забавным зрелищем. Диего походил на попугая.
— Ты думаешь, он собрался к нам, парень? — осторожно спросил Кросса Оги.
— А куда же еще? Визит вежливости, как и положено джентльмену, — язвительно заметил Майлз. — Не беспокойтесь, я знаю, как с ним разговаривать.
— Будут еще указания, капитан? — спросил Депроу.
— Набери себе команду, сколько считаешь нужным, чтобы купить припасы, а Оги я выдам деньги. Припасы в порт доставят туземцы, а погрузку я поручаю нашим матросам. Никого из местных на корабль не пускать, ясно?
— Что, если продавцы не смогут доставить все припасы сегодня?
— Тогда возвращайтесь на корабль, берите людей и тащите все сами. А теперь с Богом…
Палуба опустела в одну секунду. Остался лишь Оги. Он заметно нервничал.
— Понимаю, что это мелочь… И все же…
— Что такое, Оги?
— Александра, сэр. Я обещал купить девочке одежду…
— Я уже подумал об этом. Как только я разберусь с Родерой и буду уверен в безопасности судна, я сам позабочусь о наряде для нее. В любом случае у меня есть кое-какие дела на берегу. Боюсь, что выбор нарядов здесь весьма ограничен. Придется ей довольствоваться двумя рулонами ткани. Надеюсь, искусство владения иглой позволит ей сшить подходящий наряд, опыт у нее, очевидно, есть.
Оги усмехнулся. Он был доволен произошедшей с Майлзом переменой. Капитан вновь стал прежним — бойким и уверенным в себе.
Майлз насмешливо прищурился, догадавшись о том, что сейчас творилось на душе у Оги, и, неожиданно широко улыбнувшись, дружески хлопнул шотландца по плечу:
— Шевелись, старый морской волк!
— Есть, капитан, — рассмеялся Оги. — Добро пожаловать домой!
Майлз подошел поближе к борту, чтобы лучше видеть Диего. Даже вид заклятого врага не мог испортить Майлзу настроения. Для Кросса большим праздником было примирение с Оги. Пусть судьба преподнесла им неприятный сюрприз в виде Диего, день все равно был чудный, и в немалой степени тому способствовала женщина. Та самая, о безопасности которой Майлз так тревожился. Он отчасти сожалел о том, что так грубо повел себя с ней. Конечно, она заслужила не такого приветствия, но не беда, он сумеет загладить свою вину. Майлз не мог не заметить, что в первый момент, когда они встретились взглядами, на лице ее была счастливая улыбка, осветившая прелестные черты. Вот это самое выражение Кросс не мог забыть. Итак, она на него не злилась. В противном случае она бы набросилась на него как разъяренная тигрица. Разве этого не достаточно, чтобы с уверенностью смотреть в будущее?
Между тем лодка испанца причалила к песчаному пляжу.
— Отобрать у него оружие, капитан? — спросил один из матросов.
— Не надо. Удвойте только охрану и внимательно следите за тем, чтобы он прошел на корабль один. Пусть кто-нибудь проводит гостя в мою каюту.
— Есть, сэр.
Майлз еще раз огляделся, дал последние распоряжения матросам, стоявшим на посту у люка, ведущего к каютам, после чего спустился к себе вниз.
Вдвоем с Куртом они мигом раскидали вещи по местом, и, хотя Курт и был в курсе того, что произошло здесь ночью, Майлз не хотел, чтобы юнга видел постель. Торопливо свернув простынь, Кросс затолкал ее подальше в шкаф, пока Курт прибирался на столе, собирая осколки.
Они только-только успели закончить, когда на лестнице послышались тяжелые шаги Диего. Майлз упал в кресло, быстро разбросал по столу бумаги и напустил на себя озабоченный вид.
Вошедшего гостя Майлз встретил рассеянным взглядом.
— Прекрасный денек, коллега, — с масленой улыбочкой приветствовал Кросса Диего.
— Здравствуй, Диего. Что привело тебя ко мне в такую рань? Не похоже на тебя. Я-то думал, что ты в это время еще спишь после бурной ночи.
— Ты знаешь меня слишком хорошо, — добродушно засмеялся Диего. — Откровенно говоря, почти так оно и было. Я был… как это говорится среди нас, джентльменов, в неглиже, когда до меня дошла удивительная весть о твоем прибытии.
— А, тогда понятно! — протянул Майлз, откинувшись в кресле.
— Что именно?
— Очевидно, ты одевался очень быстро, — пояснил Майлз, окинув выразительным взглядом костюм Диего.
— Может быть, может быть, — засмеялся Диего. — Но ты же знаешь, я выбираю такие умопомрачительные наряды намеренно. Пытаюсь произвести впечатление, чтобы меня надолго запомнили.
— Ты несправедлив к себе, дружище. Мы оба прекрасно знаем, что твоя отвратительная репутация ничего общего не имеет с твоими нарядами.
Диего принял слова Кросса как комплимент.
— Спасибо. Однако и я удивлен, увидев тебя таким нарядным, таким чистеньким… Сдается мне, все дело в сеньорите, которую ты пытался спрятать от меня сегодня утром. Будь я на твоем месте, дружище, я бы постарался обращаться с ней поласковее. Если тебе нужна помощь… чтобы она чувствовала себя более удовлетворенной, я буду только счастлив оказать услугу.
Майлз подавил отчаянное желание заехать Диего кулаком по физиономии. Он заранее знал, что испанец постарается как можно быстрее перейти к делу, приведшему его сюда, к Александре. Знал Майлз и то, что испанец не сможет обойтись без скабрезностей. И тем не менее делать хорошую мину при плохой игре все равно было нелегко.
— В этом нет необходимости, — как можно спокойнее сообщил Майлз. — Леди не нуждается ни в чем, что ты мог бы ей предложить.
Диего пожал плечами и пододвинул стул ближе к Майлзу. Он хотел было сесть, но вдруг замер и, чуть подавшись вперед, спросил:
— Ты не предлагаешь гостю стул?
— Прости, Диего! — с чистосердечной улыбкой воскликнул Майлз. — Садись, чувствуй себя как дома!
На самом деле Майлз все рассчитал. Заставить гордого испанца стоять, самому развалившись в кресле, означало задать нужный тон разговору.
— Спасибо!
Взгляды обоих горели ненавистью. Майлз поспешно отвел глаза, спросив:
— Итак, Диего, что привело тебя к нам? Не сигару же ты хотел со мной раскурить…
Диего усмехнулся, пожав плечами:
— Разве старым друзьям непременно нужен повод для визита?
— Поскольку тебя, Диего, я мог бы назвать другом в последнюю очередь, полагаю, ты несколько кривишь душой. Выкладывай, что у тебя за дело, мне некогда.
— Что это у тебя за дела здесь, на Тенерифе? — Глаза испанца уже горели нездоровым любопытством.
— Тебя не касается, — ответил Майлз.
— Ты появился на Тенерифе, когда в моем бизнесе наступил весьма важный момент, и я имею право знать, не стали ли мы вдруг партнерами.
— Нам никогда не стать партнерами, Диего, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.
— Да, но было время, когда ты весьма активно работал со мной, или, следует лучше сказать, на меня…
Майлз с трудом сдерживал ярость. Диего посыпал солью старую рану, но показать испанцу, насколько это напоминание болезненно для него, значило бы предоставить Диего преимущество, которого так добивался испанец.
— Это было давно, Диего, и, как ты помнишь, у меня не было тогда особого выбора. Итак, если ты пришел сюда только для того, чтобы сказать об этом…
Майлз привстал, давая понять испанцу, что разговор окончен, но Диего замахал рукой:
— Нет-нет, прости меня. Я, кажется, тебя разозлил, но, честное слово, это не входило в мои намерения. Прошлое есть прошлое. Что было, то было, а кто старое помянет, тому глаз вон.
— Что было, то было, это верно. Только забыть все не так-то просто, — уже веселым тоном заявил Майлз. — Я бы хотел, чтобы память у тебя была свежа к тому дню, как я соберусь прикончить тебя.
Диего от души рассмеялся:
— Ну, Майлз, опять за старое. Ты мне говоришь это уже много лет, да только воз и ныне там. Возможно, однажды ты меня и убьешь. Когда-нибудь мы с тобой сойдемся в решающем поединке, вот тогда и увидим, чья возьмет.
Майлз кивнул:
— Я выпью за то, чтобы этот день наступил поскорее, Диего. Да только не сейчас. Вино у меня кончилось. Почему бы тебе не закончить свое дело поскорее и пойти куда-нибудь выпить, чтобы отметить благосклонность судьбы, так долго хранившей тебя от меня.
Диего засмеялся, но на этот раз довольно натянуто:
— Ты видел моих друзей в порту…
— И твоих врагов, — напомнил Майлз.
— Да, и врагов тоже. Знаешь, мне пришлось преодолеть немало трудностей, организовывая весьма выгодную продажу некоего… товара. Если ты здесь для того, чтобы мне помешать…
— Я никакого отношения не имею к аукциону рабов, Роде-ра. Мы причалили, чтобы пополнить припасы, и все.
— Хорошо. Возможно, я смогу тебе как-нибудь посодействовать в приобретении нужных вещей. Ты же знаешь, на рынках сейчас не хватает товаров.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи и не хочу от тебя никаких услуг, Диего, однако… спасибо за любезное предложение.
— Слово «любезное» здесь неуместно, мой друг, — блеснув черными глазами, заметил Диего. — Речь идет о сделке. Я хочу купить у тебя одну ценную вещь.
— Нет, Диего, никаких сделок с «Дьяволом». Моя душа мне по-прежнему очень дорога.
Родера рассмеялся:
— Речь не о твоей душе и даже не о твоей голове. Я ее получу, можешь не сомневаться, но не сегодня. Сейчас я имею в виду более симпатичную головку, чем твоя… более привлекательную. В придачу с телом, чудным телом, достойным ангельского личика. Я бы, конечно, хотел получить более наглядное представление об этом предмете, прежде чем начать торг, — спокойно продолжал испанец, словно не замечая растущей ярости Кросса.
— Я не торгую людьми, Диего, — процедил Майлз, едва сдерживаясь.
— Ах да. Я слышал, Золотой Орел держит у себя в доме только свободных черных…
— Традиция моих родителей — обычай, достойный всяческого одобрения.
— Ну что ж, я придерживаюсь противоположного мнения, — пожав плечами, заметил Диего. — Вернемся к моему предложению. Великий принц, сын султана Адена, требует белокурую красавицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Предатель! Предатель! — повторяла она, уткнувшись в подушку. — А я, наивная дура… Как он, должно быть, смеется надо мной!
Алекс проклинала то его, то себя, терзаясь от стыда. Еще немного, и она бы сошла с ума.
— Как могла я быть такой слепой! — воскликнула она в пустоту. — Как я могла поверить в то, что люблю его!
Вот в этом была самая главная трагедия. Превратившись в того наивного ребенка, которым она помнила себя, витавшую в романтических мечтах в их маленьком чистом саду в Бриджуотере, она легко, слишком легко подарила свое сердце мужчине, показавшемуся ей похожим на принца. Впервые Алекс искренне пожалела о том, что, дожив до двадцати двух лет, так и не научилась распознавать зло. Тот мир, который создал для нее отец, мир без обид, без разочарований, разбился, как хрупкая елочная игрушка. Она так и осталась дурочкой, простушкой, отдавшейся благородному лорду.
Тихо, без слов выплакала Алекс свою обиду на мир, на собственное ничтожество в крохотной каюте, запертой на ключ так же плотно, как она решила запереть свое сердце.
Глава 13
Майлз влетел на главную палубу как раз в тот момент, когда доктор Копели отскочил от люка, но, увы, бедняга не был достаточно проворен для того, чтобы остаться не замеченным капитаном. Откровенно говоря, у Майлза хватало насущных проблем, помимо разборок с доктором, но не высказать свое отношение к лжецу и обманщику, выдававшему себя за любовника Александры Уайком, Майлз не мог, да и настроение у него было соответствующее.
— Эй, доктор!
Копели понимал, что в его положении лучшей защитой является нападение, и разработал соответствующую тактику. Сделав вид, что только-только заметил капитана, он, не дав Кроссу опомниться, на одном дыхании выпалил:
— А, это вы! Я как раз собирался узнать, что за безобразие здесь происходит. Зачем вы притащили нас в эту кишащую пиратами клоаку?! Вы что, намерены нас продать?
Майлз смерил Копели презрительным взглядом:
— Вы льстите себе, доктор, если думаете, что за такой жалкий кусок мяса, каким являетесь вы, можно получить деньги. Никто за вас и ломаного гроша не даст! Мы здесь, чтобы пополнить припасы, и все. Но я должен вас предупредить, — с угрозой в голосе добавил капитан, подступая к Копели вплотную, — держитесь от меня подальше и от Александры тоже. Вы низкий и подлый лгун. Существа презреннее вас я еще не встречал на этом свете.
Копели в ужасе отшатнулся. Он понял, что почва под его ногами стала опасно зыбкой.
— Что вы имеете в виду? Что я такого…
— Я не прощу вам того, что вы наговорили про Александру, — тихо, но внятно повторил Майлз. — Не знаю, какие цели вы преследовали, пытаясь внушить мне, что она не настоящая леди, знаю лишь, что вас за это следовало бы выпороть. Если вы посмеете сказать о ней хоть одно плохое слово, клянусь честью, больше вы никогда и никому ничего не скажете!
Удовлетворенный тем, что Копели, судя по всему, хорошо его понял, Майлз, не теряя более времени, быстро поднялся на мостик, где его ждал Оги.
Копели почувствовал приближение еще одного рвотного спазма, и непонятно было, что тому виной: страх или качка. Посчитав за лучшее последовать совету Кросса, Копели поспешил спуститься вниз, к себе в каюту. Доктор не сомневался, что между Александрой и капитаном что-то произошло, что-то позволившее Кроссу уличить его во лжи. Нетрудно было догадаться, в чем состояло это «что-то». И новость эта, разумеется, способствовала тому, что ненависть доктора к капитану разгорелась с новой силой.
«Неистовый» легко и изящно проплывал мимо «Дьявола» в тенерифскую гавань к причалу.
Подойдя к Оги, Майлз оглянулся, посмотрев на огромный оставшийся позади галеас.
— Он исчез сразу после того, как вы увели мисс Уайком вниз, — сказал Оги, не дожидаясь вопроса капитана.
— Но вскоре он, несомненно, появится вновь, — закончил Майлз. — У нас совсем мало времени. Оги, — крикнул Майлз, — быстро зови ко мне Депроу, Спанглера и Хала.
Оги бросился выполнять команду, а Майлз, взяв из рук Марко штурвал, сказал:
— Я доведу корабль до причала, Марко. Позаботься о швартовке, выстави вооруженную охрану и никому не давай подниматься на борт. Да, пусть по двое матросов сторожат возле каждого из входных люков.
К тому времени как «Неистовый» подошел к причалу и стал на якорь, Оги вернулся с командой, которую потребовал к себе Майлз, и Марко успел выставить сторожевые посты. Теперь никто не мог приблизиться к кораблю, не будучи замеченным.
Майлз застопорил руль на всякий случай, чтобы корабль не бился о причал, затем самых надежных из своих людей высадил на берег. Вся команда хорошо понимала цель приготовлений. Майлз держал ситуацию в своих руках, отдавая приказы четко, без суеты, спокойным, уверенным тоном.
— Я собираюсь попросить вас о невозможном: нам надо пополнить корабль припасами и отчалить с вечерним приливом. Надо все сделать для того, чтобы корабль покинул Тенерифе до начала аукциона рабов. У нас ценный груз.
Матросы закивали. Большинство под ценным грузом понимали пушки и ружья, но Оги вдруг подумал о том, что Майлз имел в виду Александру. Дальнейшие слова капитана подтвердили догадку шотландца:
— К несчастью, этот Родера увидел Александру Уайком. Теперь его внимание целиком приковано к нам. Если бы этого не случилось, мы могли бы не так беспокоиться, но я знаю Диего Родеру: если мы не покинем порт до того, как он закончит свои дела, связанные с продажей невольников, он нападет на нас. У нас с ним старые счеты, но сейчас не время их сводить.
— Мы понимаем, капитан, — заверил его Оги. — Что от нас требуется?
— Оги, вы с Депроу пойдете на рынок и закупите мяса. Цены будут непомерные, но торговаться не надо — мы не можем терять время. Если не будет солонины и сушеного мяса, покупайте живую скотину. Приготовьте загон для забоя скота. Пусть кок приготовится забить и разделать животных. Спанглер, купи сколько можешь свежих овощей и фруктов…
— Как насчет воды? — перебил капитана Спанглер.
Майлз покачал головой:
— Нам некогда заниматься пополнением запасов воды здесь, на Тенерифе. Купите несколько новых бочек в городе, шесть — восемь, и проследите за тем, чтобы туземцы доставили их на корабль. Придется причаливать к какому-нибудь пустынному острову, там и наберем воды, фруктов и дичи.
— Капитан! — изо всех сил закричал Марко, и Майлз бросился к рулевому.
— Что такое?
— Родера, сэр! Смотрите, он плывет к берегу!
Майлз оглянулся и внимательно посмотрел на длинную лодку, только что отчалившую от «Дьявола». Дюжина гребцов дружно поднимали и опускали весла. Испанец вальяжно восседал на возвышении, покрытом турецким ковром. Его одежда, столь же яркая, как и его трон, состояла из гавайской рубашки в красную и белую полоску и изрядно потертых бархатных бриджей малинового цвета. Золотые кисти свешивались с навеса из другого турецкого ковра. Если бы не серьезность положения, Майлз посмеялся бы над этим забавным зрелищем. Диего походил на попугая.
— Ты думаешь, он собрался к нам, парень? — осторожно спросил Кросса Оги.
— А куда же еще? Визит вежливости, как и положено джентльмену, — язвительно заметил Майлз. — Не беспокойтесь, я знаю, как с ним разговаривать.
— Будут еще указания, капитан? — спросил Депроу.
— Набери себе команду, сколько считаешь нужным, чтобы купить припасы, а Оги я выдам деньги. Припасы в порт доставят туземцы, а погрузку я поручаю нашим матросам. Никого из местных на корабль не пускать, ясно?
— Что, если продавцы не смогут доставить все припасы сегодня?
— Тогда возвращайтесь на корабль, берите людей и тащите все сами. А теперь с Богом…
Палуба опустела в одну секунду. Остался лишь Оги. Он заметно нервничал.
— Понимаю, что это мелочь… И все же…
— Что такое, Оги?
— Александра, сэр. Я обещал купить девочке одежду…
— Я уже подумал об этом. Как только я разберусь с Родерой и буду уверен в безопасности судна, я сам позабочусь о наряде для нее. В любом случае у меня есть кое-какие дела на берегу. Боюсь, что выбор нарядов здесь весьма ограничен. Придется ей довольствоваться двумя рулонами ткани. Надеюсь, искусство владения иглой позволит ей сшить подходящий наряд, опыт у нее, очевидно, есть.
Оги усмехнулся. Он был доволен произошедшей с Майлзом переменой. Капитан вновь стал прежним — бойким и уверенным в себе.
Майлз насмешливо прищурился, догадавшись о том, что сейчас творилось на душе у Оги, и, неожиданно широко улыбнувшись, дружески хлопнул шотландца по плечу:
— Шевелись, старый морской волк!
— Есть, капитан, — рассмеялся Оги. — Добро пожаловать домой!
Майлз подошел поближе к борту, чтобы лучше видеть Диего. Даже вид заклятого врага не мог испортить Майлзу настроения. Для Кросса большим праздником было примирение с Оги. Пусть судьба преподнесла им неприятный сюрприз в виде Диего, день все равно был чудный, и в немалой степени тому способствовала женщина. Та самая, о безопасности которой Майлз так тревожился. Он отчасти сожалел о том, что так грубо повел себя с ней. Конечно, она заслужила не такого приветствия, но не беда, он сумеет загладить свою вину. Майлз не мог не заметить, что в первый момент, когда они встретились взглядами, на лице ее была счастливая улыбка, осветившая прелестные черты. Вот это самое выражение Кросс не мог забыть. Итак, она на него не злилась. В противном случае она бы набросилась на него как разъяренная тигрица. Разве этого не достаточно, чтобы с уверенностью смотреть в будущее?
Между тем лодка испанца причалила к песчаному пляжу.
— Отобрать у него оружие, капитан? — спросил один из матросов.
— Не надо. Удвойте только охрану и внимательно следите за тем, чтобы он прошел на корабль один. Пусть кто-нибудь проводит гостя в мою каюту.
— Есть, сэр.
Майлз еще раз огляделся, дал последние распоряжения матросам, стоявшим на посту у люка, ведущего к каютам, после чего спустился к себе вниз.
Вдвоем с Куртом они мигом раскидали вещи по местом, и, хотя Курт и был в курсе того, что произошло здесь ночью, Майлз не хотел, чтобы юнга видел постель. Торопливо свернув простынь, Кросс затолкал ее подальше в шкаф, пока Курт прибирался на столе, собирая осколки.
Они только-только успели закончить, когда на лестнице послышались тяжелые шаги Диего. Майлз упал в кресло, быстро разбросал по столу бумаги и напустил на себя озабоченный вид.
Вошедшего гостя Майлз встретил рассеянным взглядом.
— Прекрасный денек, коллега, — с масленой улыбочкой приветствовал Кросса Диего.
— Здравствуй, Диего. Что привело тебя ко мне в такую рань? Не похоже на тебя. Я-то думал, что ты в это время еще спишь после бурной ночи.
— Ты знаешь меня слишком хорошо, — добродушно засмеялся Диего. — Откровенно говоря, почти так оно и было. Я был… как это говорится среди нас, джентльменов, в неглиже, когда до меня дошла удивительная весть о твоем прибытии.
— А, тогда понятно! — протянул Майлз, откинувшись в кресле.
— Что именно?
— Очевидно, ты одевался очень быстро, — пояснил Майлз, окинув выразительным взглядом костюм Диего.
— Может быть, может быть, — засмеялся Диего. — Но ты же знаешь, я выбираю такие умопомрачительные наряды намеренно. Пытаюсь произвести впечатление, чтобы меня надолго запомнили.
— Ты несправедлив к себе, дружище. Мы оба прекрасно знаем, что твоя отвратительная репутация ничего общего не имеет с твоими нарядами.
Диего принял слова Кросса как комплимент.
— Спасибо. Однако и я удивлен, увидев тебя таким нарядным, таким чистеньким… Сдается мне, все дело в сеньорите, которую ты пытался спрятать от меня сегодня утром. Будь я на твоем месте, дружище, я бы постарался обращаться с ней поласковее. Если тебе нужна помощь… чтобы она чувствовала себя более удовлетворенной, я буду только счастлив оказать услугу.
Майлз подавил отчаянное желание заехать Диего кулаком по физиономии. Он заранее знал, что испанец постарается как можно быстрее перейти к делу, приведшему его сюда, к Александре. Знал Майлз и то, что испанец не сможет обойтись без скабрезностей. И тем не менее делать хорошую мину при плохой игре все равно было нелегко.
— В этом нет необходимости, — как можно спокойнее сообщил Майлз. — Леди не нуждается ни в чем, что ты мог бы ей предложить.
Диего пожал плечами и пододвинул стул ближе к Майлзу. Он хотел было сесть, но вдруг замер и, чуть подавшись вперед, спросил:
— Ты не предлагаешь гостю стул?
— Прости, Диего! — с чистосердечной улыбкой воскликнул Майлз. — Садись, чувствуй себя как дома!
На самом деле Майлз все рассчитал. Заставить гордого испанца стоять, самому развалившись в кресле, означало задать нужный тон разговору.
— Спасибо!
Взгляды обоих горели ненавистью. Майлз поспешно отвел глаза, спросив:
— Итак, Диего, что привело тебя к нам? Не сигару же ты хотел со мной раскурить…
Диего усмехнулся, пожав плечами:
— Разве старым друзьям непременно нужен повод для визита?
— Поскольку тебя, Диего, я мог бы назвать другом в последнюю очередь, полагаю, ты несколько кривишь душой. Выкладывай, что у тебя за дело, мне некогда.
— Что это у тебя за дела здесь, на Тенерифе? — Глаза испанца уже горели нездоровым любопытством.
— Тебя не касается, — ответил Майлз.
— Ты появился на Тенерифе, когда в моем бизнесе наступил весьма важный момент, и я имею право знать, не стали ли мы вдруг партнерами.
— Нам никогда не стать партнерами, Диего, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.
— Да, но было время, когда ты весьма активно работал со мной, или, следует лучше сказать, на меня…
Майлз с трудом сдерживал ярость. Диего посыпал солью старую рану, но показать испанцу, насколько это напоминание болезненно для него, значило бы предоставить Диего преимущество, которого так добивался испанец.
— Это было давно, Диего, и, как ты помнишь, у меня не было тогда особого выбора. Итак, если ты пришел сюда только для того, чтобы сказать об этом…
Майлз привстал, давая понять испанцу, что разговор окончен, но Диего замахал рукой:
— Нет-нет, прости меня. Я, кажется, тебя разозлил, но, честное слово, это не входило в мои намерения. Прошлое есть прошлое. Что было, то было, а кто старое помянет, тому глаз вон.
— Что было, то было, это верно. Только забыть все не так-то просто, — уже веселым тоном заявил Майлз. — Я бы хотел, чтобы память у тебя была свежа к тому дню, как я соберусь прикончить тебя.
Диего от души рассмеялся:
— Ну, Майлз, опять за старое. Ты мне говоришь это уже много лет, да только воз и ныне там. Возможно, однажды ты меня и убьешь. Когда-нибудь мы с тобой сойдемся в решающем поединке, вот тогда и увидим, чья возьмет.
Майлз кивнул:
— Я выпью за то, чтобы этот день наступил поскорее, Диего. Да только не сейчас. Вино у меня кончилось. Почему бы тебе не закончить свое дело поскорее и пойти куда-нибудь выпить, чтобы отметить благосклонность судьбы, так долго хранившей тебя от меня.
Диего засмеялся, но на этот раз довольно натянуто:
— Ты видел моих друзей в порту…
— И твоих врагов, — напомнил Майлз.
— Да, и врагов тоже. Знаешь, мне пришлось преодолеть немало трудностей, организовывая весьма выгодную продажу некоего… товара. Если ты здесь для того, чтобы мне помешать…
— Я никакого отношения не имею к аукциону рабов, Роде-ра. Мы причалили, чтобы пополнить припасы, и все.
— Хорошо. Возможно, я смогу тебе как-нибудь посодействовать в приобретении нужных вещей. Ты же знаешь, на рынках сейчас не хватает товаров.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи и не хочу от тебя никаких услуг, Диего, однако… спасибо за любезное предложение.
— Слово «любезное» здесь неуместно, мой друг, — блеснув черными глазами, заметил Диего. — Речь идет о сделке. Я хочу купить у тебя одну ценную вещь.
— Нет, Диего, никаких сделок с «Дьяволом». Моя душа мне по-прежнему очень дорога.
Родера рассмеялся:
— Речь не о твоей душе и даже не о твоей голове. Я ее получу, можешь не сомневаться, но не сегодня. Сейчас я имею в виду более симпатичную головку, чем твоя… более привлекательную. В придачу с телом, чудным телом, достойным ангельского личика. Я бы, конечно, хотел получить более наглядное представление об этом предмете, прежде чем начать торг, — спокойно продолжал испанец, словно не замечая растущей ярости Кросса.
— Я не торгую людьми, Диего, — процедил Майлз, едва сдерживаясь.
— Ах да. Я слышал, Золотой Орел держит у себя в доме только свободных черных…
— Традиция моих родителей — обычай, достойный всяческого одобрения.
— Ну что ж, я придерживаюсь противоположного мнения, — пожав плечами, заметил Диего. — Вернемся к моему предложению. Великий принц, сын султана Адена, требует белокурую красавицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45