Словно в благодарность, он стал охотно рассказывать:
- Если б застрелили. Похоже, отравили. А как? Есть версия, что с помощью пистолета. Когда эти подонки подъехали на мотоцикле, баба, что сидела сзади, взошла на крыльцо, постучала в дверь. Ей открыл Кирюшка - и тут же повалился ей под ноги. Она заскочила в дом, включила свет и на Кирюшкину жену, Валентину, навела вроде как пистолет...
- Вы это видели? - переспросила Гюзель.
- Не я, - честно признался Байбай. - Видел Наташкин бахур. Он как раз выходил от Наташки. А Наташка живет напротив. Бахур слышит - мотоцикл. Подумал, что муж Наташкин возвращается не во время. Он овчар, овец пасет. И бахур, чтоб не схлопотать, сиганул вот туда, в палисадник. И там затаился. Он-то все и видел.
- А какие они собой? Страшные? - спрашивала Гюзель как любопытная женщина.
- Насчет страха понятно. Только в темноте много ли увидишь? А видел он вот что. Мотоцикл, остановился напротив Наташкиного двора, а баба проследовала вперед. Он заметил, что она в черном одеянии, юбка до самой земли. Такие длинные в нашей местности не носят. А как они отъехали Наташкин бахур сразу ко мне. Мы с ним побежали к Остапцам, а там уже трупы.
Не знал лейтенант Байбай, как не знали Полунин и Давлетова, что эти самые мотоциклисты сделали ещё один труп - убили Чермашинцева.
Прощаясь, участковый посоветовал аспирантам искать целительниц в других селах - они теперь везде есть. А бабке Харитонихе сейчас не до клиентов.
Этим советом они и воспользовались.
23
Питеру Уайзу опять нездоровилось. И Луиза ещё с вечера ушла к русским. Там и заночевала.
Несмотря на значительную разницу в возрасте, она, по сравнению с мужем, чувствовала себя , как говорят немцы, на подъеме. Муж её не удовлетворял: ссылался, что он где-то в ЮАР, работая на урановом руднике, получил облучение и с тех. пор к женскому полу его не тянет.
К жене он ревности не питал. И как мужчина её обслуживал, не скрывая своего неприязненного отношения к этой работе. А вот ребята, прозванные Питером "героями чеченской войны", хвалили хозяйку за её горячий темперамент, за ласку, за хорошее вино. Для них это была вовсе не работа, а страстное удовольствие. Они сменяли друг друга, как на спортивном снаряде спортсмен сменяет спортсмена.
Не привыкшие к европейскому, то есть групповому сексу, они, по-первам испытывали некоторую неловкость. Да и звания смущали: один - лейтенант, другой - прапорщик, третий - сержант, а четвертый, самый мелкий и самый безобразно рыжий, но : самый работоспособный, - рядовой.
Хозяйка Фейергрота быстро их отучила от вредного предрассудка. Русские сексом занимаются сугубо индивидуально, и это несмотря на то, что у них ещё недавно были колхозы, то есть коллективный труд, а это, в её понимании, что коллективный секс: начальство вызывало провинившихся на ковер, и там применяло к ним административный секс.
Свои возможности графиня рекламировать не любила. По документам она была единоличной хозяйкой, но хозяином был и Питер - холодный, расчетливый гражданин ФРГ, а теперь уже и России. Да, у него, как и у нее, был хозяин. Он сидел в офисе на берегу Рейна и руководил оттуда. 0н уже подсчитал, сколько миллионов марок ежегодно будет приносить ему Каменный Корж.
Но подобные расчеты вели и за океаном. Там тоже узнали, что таится в недрах Каменного Коржа. С приходом к власти в России новых людей, многие из которых были в Политбюро, американцы потребовали предъявитъ им отчеты по геологической разведке. Россия оказалась супер-Клондайком. И американцы, ещё не став полными хозяевами России, принялись нарасхват столбить лучшие участки её территории.
Россия - не какая-то там Панама, морскую пехоту не высадишь. У России пока ещё есть ядерное оружие и есть генералы, которые могут не принять капитуляцию.
Выбран был самый безобидный вариант оккупации - российско-американское сотрудничество. Одной из этих фирм и было поручено взять на себя подготовку к приобретению Каменного Коржа.
Землю продавать будет, конечно, правительство России. Часть долларов, которые потом окупятся, пойдут на подкуп чиновников.
Фирма, купившая себе офис на Тверской, работала с завидным усердием. Так, пожалуй, не усердствует резидентура в стране вероятного противника,
Эта фирма наряду с другими подобными рекламировала колготки, стиральные порошки - через народных и заслуженных артистов, газонную травку - через бывших полковников Российской армии, но её главным объектом стал Каменный Корж. Руководитель рекламы, в недавнем прошлом агент ЦРУ, исходил из элементарной истины: все, что открыли русские геологи, не является для них тайной. А тайну Каменного Коржа нужно было скрыть от самих же русских. Тайной тринадцатой скважины владела бригада буровиков, бригаду возглавлял Валерий Александрович Шут.
В офисе на Тверской решили: бригаду и её бригадира надо заставить каменно молчать. Наняли киллера и к нему помощника, знающего Каменный Корж.
Киллером согласился быть некто Булат. Когда-то он занимался вольной борьбой в легчайшем весе. Он любил резать и не обязательно русских. В Буденновске, участвуя в налете на райотдел милиции, отвел душу, практикуя свое умение бить кинжалом в сердце. Однажды этот прием во время дележа добычи он применил на товарище, с которым ходил на Ставрополье за баранами. По суду шариата ему грозила смерть, и он сбежал в Москву.
Дядя, младший брат матери, Мансур Манибаевич Рафиков, бывший подполковник Советской Армии, сделал ему документы, что якобы тот беженец из Нагорного Карабаха. Убедившись, что племянник отчаянно дерзкий и прекрасно владеет оружием, дядя предложил ему работу, которую оплачивала российско-американская фирма.
Булат получал задания от дяди и дядя расплачивался наличными. Таких денег он не мечтал получить даже за налет в Буденновске.
Теперь же он работал на фирму, дававшей ему прекрасный заработок.
Перед новым заданием его познакомили с русским, который будет его укрывать и по надобности вывозить на охоту. За каждого убитого Булатом русский получал свою долю. У русского была нежная кличка - Ласточка. Он ей вполне соответствовал: был смугл и стремительный в движениях, особенно когда управлял мотоциклом. Когда Булат по сотовой связи выходил на переговоры с дядей, эта кличка служила паролем.
На время операции дядя покидал Москву и его "Мерседес-100" с тонированными стеклами и московскими номерами можно было видеть на трассах юга России. Однажды целую неделю Булат провел в дядином "Мерседесе": срочно доставленный из Москвы хирург извлекал из его спины охотничью дробь.
После каждой удачной операции они с Ласточкой получали вознаграждение. Как-то Ласточка попросил, чтобы дядя Булата, этот далеко не молодой костистый кавказец, удвоил ему гонорар. Наглость русского удивила. Раскрыв рот, полный золотых зубов, бывший подполковник несколько секунд молчал, потом с упреком зацокал языком.
- За что удваивать?
- Булат убил моего друга. И я молчу. - И будешь молчать. - И ездить все опасней, - гнул свое Ласточка.
На этот счет бывший подполковник отделался шуточкой, пояснив: Москва, куда богаче бедного горца, а шахтерам за опасность не платят и шахтеры понимают: тяжело государству - всем тяжело.
Ласточка был прав: с каждым новым убийством носиться по степи - было все опасней. Их уже отслеживали и, несомненно, поймают.
Осталось убрать одного, не считая Соплыги - последнего из бригады Валерия Шута, а именно: Юрия Панасенко. В тот раз Панасенко не растерялся пальнул из ружья, и срочно поменял место жительства.
Булат отделался легко. А вот Ласточку сейчас беспокоила рана, полученная от каких-то незнакомых, по всей вероятности, милиционеров, прикомандированных из Мурманска. Был слух, что приезжают мурманчане в помощь местной милиции. В Ласточку стрельнули почему-то не из автомата. Пуля скользнула по плечевому суставу. Утешало: кость цела. Но водить мотоцикл, как прежде, он уже не мог.
24
Питер Уайз представлял Россию, как африканские джунгли, с той лишь разницей, что лесов здесь, в частности, в южных районах, нет, зато есть дремучие люди. А дремучие способны на все.
Кто-то из них ощутимо пакостит фермерскому хозяйству. Все убийства население записывает на счет батраков графини.
А ведь батраки только сделали попытку поймать убийц, как наткнулись на каких-то аспирантов. Судя по тому, с какой ловкостью, безоружные, действовали против вооруженных, отпадали всякие сомнения, что это люди далеко не гуманитарной профессии.
А кто же? Налоговая полиция? В Каменке, а не в Мергеле, предпринимателей предостаточно, большинство из них уклоняется от уплаты налогов. Именно там простор для налоговой полиции.
Питер Уайз склонен был считать, что ему пакостит "новый русский" господин Ишутин. Питеру уже доложили, что аспиранты побывали на седьмой скважине. Лейтенант Горчаков даже составил схему их маршрутов. Получалось, что друзья "нового русского", эти самые аспиранты, успели побывать в четырех населенных пунктах: в Каменке, Мергеле, Жабокрюковке и Барановке. В Барановке задержались не более часа: там накануне их посещения был убит мелкий предприниматель Остапец. В Жабокрюковке они встречались с челноком Данькиным, у него ночевали, в Каменке каждый раз встречаются с господином Ишутиным, пользуются его мотоциклом. Все это чуточку понятно: идет какой-то торг и, видимо, касается будущего земель Каменного Коржа. Не понятно только, что у этих аспирантов общего с бывшим милиционером Козинским.
А если они все же из налоговой полиции, то вероятней всего, что Козинский их осведомитель. Вполне возможно, что Козинский следит за хозяйства Луизы Цвях. Но полиции должно быть известно, что Каменный Корж под налоги не подпадает - в правительстве готовится проект отвода территории Каменного Коржа под земли змеиного заповедника. Заповедник будет иметь коммерческую ценность.
Яд пойдет на экспорт. А это - большие деньги. А с больших денег большие налоги. Но какой предприниматель, даже если он немец, легко расстается с большими деньгами? Чем их больше, тем дальше их прячут. Например, ни один российский олигарх не держит своих денег в России - здесь рано или поздно отнимут.
Вот агент по фамилии Козинский, видимо, поставлен держать в поле зрения фермерское хозяйство Луизы Цвях. Но так ли это? Взялся было внести ясность глава администрации. Он узнал, что Козинский тут ни при чем. Чтоб успокоить графиню, он позвонил из Каменки, но поговорить с ней не удалось она опять ночевала у "героев Чечни".
С Питером тоже разговор не получился. Накануне его ужалила гюрза. От высокой температуры у него раскалывалась голова. Так было и сейчас.
- Господин Скопцов, - обратился Уайз к главе администрации. - Завтра моя супруга будет у вас. И вы ей доложите. А я что-то неважно себя чувствую.
Откладывать информацию до завтрашнего дня Скопцов не считал целесообразным.
- Передайте графине, что в прошлую ночь в Барановке умертвили ещё одного вероятного фермера. Поэтому побеспокойтесь о своей безопасности.
- Спасибо за предупреждение. Я передам, - а про себя подумал: "Дурак ты, господин Скопцов. Не за вероятными фермерами они охотятся, а за бывшими буровиками тринадцатой скважины".
Что извлекли из тринадцатой, Питер знал. По знал это ещё кто-то, и этот "кто-то" уже перебрался с Уол-Стрита на Тверскую, и ждет, когда будет принят Закон о продаже земли.
Проклятая Дума тянет волынку, не слушается даже президента, который четко заявил: землю - продавать! Если продавать будут только россиянам, пожалуйста: Луиза Цвях и Питер Уайз уже россияне. Что же касается местной власти, то господин Скопцов готов продать хоть весь район, лишь бы и ему что-то перепало.
Чем хороши русские, рассуждал Уайз, русскому дай пфенинг, но лично ему, и он за него отдаст миллион, но государственных денег. Тот же господин Скопцов, за подаренный Луизой "Опель-рекорд", при каждом удобном случае целует ей ручки. Сын Скопцова разъезжает на "Опеле" и не догадывается, в какую сумму России, в частности, Каменскому району, обошелся этот никчемный подарок.
"Ах, русские джунгли! - качал маленькой лысой головкой Питер Уайз. Еще долго-долго будем вас дешево покупать, пока вы не поумнеете". Он знал, что взяточники не умнеют, а лишь до поры-до времени обогащаются. И ещё он подумал, что информацией о трагедии в Барановке пренебрегать не стоит.
Солнце уже было в зените, а хозяйка все ещё не возвращалась. Ей нравилось проводить время на летней базе. Летняя база - большой каменный дом, где в свою бытность Генрих Цвях, дед Луизы, оборудовал паровую мельницу и где сейчас обитали русские.
Звонить было бесполезно: чтоб телефон не мешал, Луиза обычно его не включала, что мужу будет нужно - сам явится.
Луизу, как всегда, он застал совершенно обнаженной. Она лежала на тахте в прохладной комнате, где когда-то помещалась контора мельника. В этот раз её обслуживали двое: лохматый, как медведь, Корецкий и рыжий, словно окропленный охрой, Алтунин. Оба они были в набедренных повязках.
Увидев Питера, Алтунин с проворностью молодого кобелька соскочил с графини, шмыгнул в комнату отдыха. Там Горчаков и Семагин - тоже в набедренных повязках, - попивая пиво, беседовали о смысле жизни.
Бывший прапорщик, несмотря на присутствие мужа, продолжал как ни в чем не бывало массажировать графине её массивную грудь.
- Ну что там? - спросила графиня, подняв на мужа слегка утомленные, но по-прежнему прекрасные голубые глаза,
- Звонил господин Скопцов.
- Оставь нас, деточка, - обратилась она к прапорщику. Тот словно нехотя разогнул свою широкую в черном волосе спину - Питер не доставал ему и до плеча, - вышел из комнаты. Питер передал жене разговор с главой администрации. Получалось, что обстановка не благоприятствовала.
- Тебе срочно нужно в посольство, - сказал Питер. - Если русские не примут меры, задержись в Москве. Наш конкурент уже выбил почти всю бригаду.
- Но буровики могли и не знать, что они нашли?
- Вероятно, так оно и есть, - согласился Питер. - А ликвидировали они для гарантии, чтоб тайна осталась тайной.
- И кто теперь на очереди? - В голосе Луизы сквозила тревога.
Во второй половине дня Горчаков отвез графиню в аэропорт. Ночью она уже была в Москве.
25
Тем временем Ишутин докладывал в Москву. Полковник Гладков выслушав своего агента, уточнил:
- Их нужно взять живьем. Обязательно живьем.
Ишутин знал и без напоминания, что террористы представляют ценность в наручниках: мертвецы - молчат. Живые, как бы ни пытались отмалчиваться, все равно заговорят. Вся соль в том, к какому следователю они попадут.
Есть спецы, которые бьют на сознательность. Но время таких спецов давно прошло. У террориста, как и у любого заурядного бандита, главное деньги. Кто больше даст, тому и служат.
Есть спецы, которые бьют на зависть: будешь отмалчиваться - сдохнешь в сизо, а твой хозяин за счет таких же, как и ты шестерок, днем на Канарских островах трахает проституток, а вечером за одним столиком с первым и последним президентом СССР рассуждает о высокой политике. И подследственный, презирая и бывшего президента и своего хозяина, начинает давать правдивые показания.
Есть спецы, что красноречием не злоупотребляют. Сначала подследственного молча обрабатывает умелец с кулаками боксера и ногами футболиста. Когда подследственный уже харкает кровью, умелец подводит его к следователю и следователь, вальяжно листая "Дело", задает предельно короткий вопрос:
- Ну?
Если подследственный не излагает все, что он знает и не знает, процедуру повторяют, и так до тех пор, пока в показаниях не появится то, что нужно следователю.
Но террорист не бандит в обычном смысле. Террориста интересует сумма вознаграждения, а из какого она фонда - его вовсе не заботит. Оплачивает фирма, а фирму финансирует государство. В бюджете любого государства есть закрытая статья на расходы, продиктованные национальными интересами.
Сегодня крупные государства мира большую часть расходов по этой статье связывают с Россией.
Первыми в этом убедились офицеры отдела по борьбе с терроризмом.
И напоминание полковника Гладкова, что террористов - этих неуловимых мужчину и женщину, возникающих на мотоцикле и исчезающих неизвестно куда, пора обезвредить, Павел Петрович Ишутин воспринял как упрек прежде всего Полунину, а затем уже и ему.
Его инициативу привлечь Силукова и Чермашинцева к поимке террористов Гладков расценил как серьезный прокол: он стоил Чермашинцеву жизни. Спасибо Силукову, что всю вину взял на себя: кто мог подумать, что женщина в длинной цыганской юбке с пышными черными волосами вдруг выхватит из-под кофты газовый пистолет. Что он был газовым, в этом Силуков не сомневался.
Но, давая свидетельские показания, Силуков умолчал, что он дважды выстрелил по мотоциклистам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Если б застрелили. Похоже, отравили. А как? Есть версия, что с помощью пистолета. Когда эти подонки подъехали на мотоцикле, баба, что сидела сзади, взошла на крыльцо, постучала в дверь. Ей открыл Кирюшка - и тут же повалился ей под ноги. Она заскочила в дом, включила свет и на Кирюшкину жену, Валентину, навела вроде как пистолет...
- Вы это видели? - переспросила Гюзель.
- Не я, - честно признался Байбай. - Видел Наташкин бахур. Он как раз выходил от Наташки. А Наташка живет напротив. Бахур слышит - мотоцикл. Подумал, что муж Наташкин возвращается не во время. Он овчар, овец пасет. И бахур, чтоб не схлопотать, сиганул вот туда, в палисадник. И там затаился. Он-то все и видел.
- А какие они собой? Страшные? - спрашивала Гюзель как любопытная женщина.
- Насчет страха понятно. Только в темноте много ли увидишь? А видел он вот что. Мотоцикл, остановился напротив Наташкиного двора, а баба проследовала вперед. Он заметил, что она в черном одеянии, юбка до самой земли. Такие длинные в нашей местности не носят. А как они отъехали Наташкин бахур сразу ко мне. Мы с ним побежали к Остапцам, а там уже трупы.
Не знал лейтенант Байбай, как не знали Полунин и Давлетова, что эти самые мотоциклисты сделали ещё один труп - убили Чермашинцева.
Прощаясь, участковый посоветовал аспирантам искать целительниц в других селах - они теперь везде есть. А бабке Харитонихе сейчас не до клиентов.
Этим советом они и воспользовались.
23
Питеру Уайзу опять нездоровилось. И Луиза ещё с вечера ушла к русским. Там и заночевала.
Несмотря на значительную разницу в возрасте, она, по сравнению с мужем, чувствовала себя , как говорят немцы, на подъеме. Муж её не удовлетворял: ссылался, что он где-то в ЮАР, работая на урановом руднике, получил облучение и с тех. пор к женскому полу его не тянет.
К жене он ревности не питал. И как мужчина её обслуживал, не скрывая своего неприязненного отношения к этой работе. А вот ребята, прозванные Питером "героями чеченской войны", хвалили хозяйку за её горячий темперамент, за ласку, за хорошее вино. Для них это была вовсе не работа, а страстное удовольствие. Они сменяли друг друга, как на спортивном снаряде спортсмен сменяет спортсмена.
Не привыкшие к европейскому, то есть групповому сексу, они, по-первам испытывали некоторую неловкость. Да и звания смущали: один - лейтенант, другой - прапорщик, третий - сержант, а четвертый, самый мелкий и самый безобразно рыжий, но : самый работоспособный, - рядовой.
Хозяйка Фейергрота быстро их отучила от вредного предрассудка. Русские сексом занимаются сугубо индивидуально, и это несмотря на то, что у них ещё недавно были колхозы, то есть коллективный труд, а это, в её понимании, что коллективный секс: начальство вызывало провинившихся на ковер, и там применяло к ним административный секс.
Свои возможности графиня рекламировать не любила. По документам она была единоличной хозяйкой, но хозяином был и Питер - холодный, расчетливый гражданин ФРГ, а теперь уже и России. Да, у него, как и у нее, был хозяин. Он сидел в офисе на берегу Рейна и руководил оттуда. 0н уже подсчитал, сколько миллионов марок ежегодно будет приносить ему Каменный Корж.
Но подобные расчеты вели и за океаном. Там тоже узнали, что таится в недрах Каменного Коржа. С приходом к власти в России новых людей, многие из которых были в Политбюро, американцы потребовали предъявитъ им отчеты по геологической разведке. Россия оказалась супер-Клондайком. И американцы, ещё не став полными хозяевами России, принялись нарасхват столбить лучшие участки её территории.
Россия - не какая-то там Панама, морскую пехоту не высадишь. У России пока ещё есть ядерное оружие и есть генералы, которые могут не принять капитуляцию.
Выбран был самый безобидный вариант оккупации - российско-американское сотрудничество. Одной из этих фирм и было поручено взять на себя подготовку к приобретению Каменного Коржа.
Землю продавать будет, конечно, правительство России. Часть долларов, которые потом окупятся, пойдут на подкуп чиновников.
Фирма, купившая себе офис на Тверской, работала с завидным усердием. Так, пожалуй, не усердствует резидентура в стране вероятного противника,
Эта фирма наряду с другими подобными рекламировала колготки, стиральные порошки - через народных и заслуженных артистов, газонную травку - через бывших полковников Российской армии, но её главным объектом стал Каменный Корж. Руководитель рекламы, в недавнем прошлом агент ЦРУ, исходил из элементарной истины: все, что открыли русские геологи, не является для них тайной. А тайну Каменного Коржа нужно было скрыть от самих же русских. Тайной тринадцатой скважины владела бригада буровиков, бригаду возглавлял Валерий Александрович Шут.
В офисе на Тверской решили: бригаду и её бригадира надо заставить каменно молчать. Наняли киллера и к нему помощника, знающего Каменный Корж.
Киллером согласился быть некто Булат. Когда-то он занимался вольной борьбой в легчайшем весе. Он любил резать и не обязательно русских. В Буденновске, участвуя в налете на райотдел милиции, отвел душу, практикуя свое умение бить кинжалом в сердце. Однажды этот прием во время дележа добычи он применил на товарище, с которым ходил на Ставрополье за баранами. По суду шариата ему грозила смерть, и он сбежал в Москву.
Дядя, младший брат матери, Мансур Манибаевич Рафиков, бывший подполковник Советской Армии, сделал ему документы, что якобы тот беженец из Нагорного Карабаха. Убедившись, что племянник отчаянно дерзкий и прекрасно владеет оружием, дядя предложил ему работу, которую оплачивала российско-американская фирма.
Булат получал задания от дяди и дядя расплачивался наличными. Таких денег он не мечтал получить даже за налет в Буденновске.
Теперь же он работал на фирму, дававшей ему прекрасный заработок.
Перед новым заданием его познакомили с русским, который будет его укрывать и по надобности вывозить на охоту. За каждого убитого Булатом русский получал свою долю. У русского была нежная кличка - Ласточка. Он ей вполне соответствовал: был смугл и стремительный в движениях, особенно когда управлял мотоциклом. Когда Булат по сотовой связи выходил на переговоры с дядей, эта кличка служила паролем.
На время операции дядя покидал Москву и его "Мерседес-100" с тонированными стеклами и московскими номерами можно было видеть на трассах юга России. Однажды целую неделю Булат провел в дядином "Мерседесе": срочно доставленный из Москвы хирург извлекал из его спины охотничью дробь.
После каждой удачной операции они с Ласточкой получали вознаграждение. Как-то Ласточка попросил, чтобы дядя Булата, этот далеко не молодой костистый кавказец, удвоил ему гонорар. Наглость русского удивила. Раскрыв рот, полный золотых зубов, бывший подполковник несколько секунд молчал, потом с упреком зацокал языком.
- За что удваивать?
- Булат убил моего друга. И я молчу. - И будешь молчать. - И ездить все опасней, - гнул свое Ласточка.
На этот счет бывший подполковник отделался шуточкой, пояснив: Москва, куда богаче бедного горца, а шахтерам за опасность не платят и шахтеры понимают: тяжело государству - всем тяжело.
Ласточка был прав: с каждым новым убийством носиться по степи - было все опасней. Их уже отслеживали и, несомненно, поймают.
Осталось убрать одного, не считая Соплыги - последнего из бригады Валерия Шута, а именно: Юрия Панасенко. В тот раз Панасенко не растерялся пальнул из ружья, и срочно поменял место жительства.
Булат отделался легко. А вот Ласточку сейчас беспокоила рана, полученная от каких-то незнакомых, по всей вероятности, милиционеров, прикомандированных из Мурманска. Был слух, что приезжают мурманчане в помощь местной милиции. В Ласточку стрельнули почему-то не из автомата. Пуля скользнула по плечевому суставу. Утешало: кость цела. Но водить мотоцикл, как прежде, он уже не мог.
24
Питер Уайз представлял Россию, как африканские джунгли, с той лишь разницей, что лесов здесь, в частности, в южных районах, нет, зато есть дремучие люди. А дремучие способны на все.
Кто-то из них ощутимо пакостит фермерскому хозяйству. Все убийства население записывает на счет батраков графини.
А ведь батраки только сделали попытку поймать убийц, как наткнулись на каких-то аспирантов. Судя по тому, с какой ловкостью, безоружные, действовали против вооруженных, отпадали всякие сомнения, что это люди далеко не гуманитарной профессии.
А кто же? Налоговая полиция? В Каменке, а не в Мергеле, предпринимателей предостаточно, большинство из них уклоняется от уплаты налогов. Именно там простор для налоговой полиции.
Питер Уайз склонен был считать, что ему пакостит "новый русский" господин Ишутин. Питеру уже доложили, что аспиранты побывали на седьмой скважине. Лейтенант Горчаков даже составил схему их маршрутов. Получалось, что друзья "нового русского", эти самые аспиранты, успели побывать в четырех населенных пунктах: в Каменке, Мергеле, Жабокрюковке и Барановке. В Барановке задержались не более часа: там накануне их посещения был убит мелкий предприниматель Остапец. В Жабокрюковке они встречались с челноком Данькиным, у него ночевали, в Каменке каждый раз встречаются с господином Ишутиным, пользуются его мотоциклом. Все это чуточку понятно: идет какой-то торг и, видимо, касается будущего земель Каменного Коржа. Не понятно только, что у этих аспирантов общего с бывшим милиционером Козинским.
А если они все же из налоговой полиции, то вероятней всего, что Козинский их осведомитель. Вполне возможно, что Козинский следит за хозяйства Луизы Цвях. Но полиции должно быть известно, что Каменный Корж под налоги не подпадает - в правительстве готовится проект отвода территории Каменного Коржа под земли змеиного заповедника. Заповедник будет иметь коммерческую ценность.
Яд пойдет на экспорт. А это - большие деньги. А с больших денег большие налоги. Но какой предприниматель, даже если он немец, легко расстается с большими деньгами? Чем их больше, тем дальше их прячут. Например, ни один российский олигарх не держит своих денег в России - здесь рано или поздно отнимут.
Вот агент по фамилии Козинский, видимо, поставлен держать в поле зрения фермерское хозяйство Луизы Цвях. Но так ли это? Взялся было внести ясность глава администрации. Он узнал, что Козинский тут ни при чем. Чтоб успокоить графиню, он позвонил из Каменки, но поговорить с ней не удалось она опять ночевала у "героев Чечни".
С Питером тоже разговор не получился. Накануне его ужалила гюрза. От высокой температуры у него раскалывалась голова. Так было и сейчас.
- Господин Скопцов, - обратился Уайз к главе администрации. - Завтра моя супруга будет у вас. И вы ей доложите. А я что-то неважно себя чувствую.
Откладывать информацию до завтрашнего дня Скопцов не считал целесообразным.
- Передайте графине, что в прошлую ночь в Барановке умертвили ещё одного вероятного фермера. Поэтому побеспокойтесь о своей безопасности.
- Спасибо за предупреждение. Я передам, - а про себя подумал: "Дурак ты, господин Скопцов. Не за вероятными фермерами они охотятся, а за бывшими буровиками тринадцатой скважины".
Что извлекли из тринадцатой, Питер знал. По знал это ещё кто-то, и этот "кто-то" уже перебрался с Уол-Стрита на Тверскую, и ждет, когда будет принят Закон о продаже земли.
Проклятая Дума тянет волынку, не слушается даже президента, который четко заявил: землю - продавать! Если продавать будут только россиянам, пожалуйста: Луиза Цвях и Питер Уайз уже россияне. Что же касается местной власти, то господин Скопцов готов продать хоть весь район, лишь бы и ему что-то перепало.
Чем хороши русские, рассуждал Уайз, русскому дай пфенинг, но лично ему, и он за него отдаст миллион, но государственных денег. Тот же господин Скопцов, за подаренный Луизой "Опель-рекорд", при каждом удобном случае целует ей ручки. Сын Скопцова разъезжает на "Опеле" и не догадывается, в какую сумму России, в частности, Каменскому району, обошелся этот никчемный подарок.
"Ах, русские джунгли! - качал маленькой лысой головкой Питер Уайз. Еще долго-долго будем вас дешево покупать, пока вы не поумнеете". Он знал, что взяточники не умнеют, а лишь до поры-до времени обогащаются. И ещё он подумал, что информацией о трагедии в Барановке пренебрегать не стоит.
Солнце уже было в зените, а хозяйка все ещё не возвращалась. Ей нравилось проводить время на летней базе. Летняя база - большой каменный дом, где в свою бытность Генрих Цвях, дед Луизы, оборудовал паровую мельницу и где сейчас обитали русские.
Звонить было бесполезно: чтоб телефон не мешал, Луиза обычно его не включала, что мужу будет нужно - сам явится.
Луизу, как всегда, он застал совершенно обнаженной. Она лежала на тахте в прохладной комнате, где когда-то помещалась контора мельника. В этот раз её обслуживали двое: лохматый, как медведь, Корецкий и рыжий, словно окропленный охрой, Алтунин. Оба они были в набедренных повязках.
Увидев Питера, Алтунин с проворностью молодого кобелька соскочил с графини, шмыгнул в комнату отдыха. Там Горчаков и Семагин - тоже в набедренных повязках, - попивая пиво, беседовали о смысле жизни.
Бывший прапорщик, несмотря на присутствие мужа, продолжал как ни в чем не бывало массажировать графине её массивную грудь.
- Ну что там? - спросила графиня, подняв на мужа слегка утомленные, но по-прежнему прекрасные голубые глаза,
- Звонил господин Скопцов.
- Оставь нас, деточка, - обратилась она к прапорщику. Тот словно нехотя разогнул свою широкую в черном волосе спину - Питер не доставал ему и до плеча, - вышел из комнаты. Питер передал жене разговор с главой администрации. Получалось, что обстановка не благоприятствовала.
- Тебе срочно нужно в посольство, - сказал Питер. - Если русские не примут меры, задержись в Москве. Наш конкурент уже выбил почти всю бригаду.
- Но буровики могли и не знать, что они нашли?
- Вероятно, так оно и есть, - согласился Питер. - А ликвидировали они для гарантии, чтоб тайна осталась тайной.
- И кто теперь на очереди? - В голосе Луизы сквозила тревога.
Во второй половине дня Горчаков отвез графиню в аэропорт. Ночью она уже была в Москве.
25
Тем временем Ишутин докладывал в Москву. Полковник Гладков выслушав своего агента, уточнил:
- Их нужно взять живьем. Обязательно живьем.
Ишутин знал и без напоминания, что террористы представляют ценность в наручниках: мертвецы - молчат. Живые, как бы ни пытались отмалчиваться, все равно заговорят. Вся соль в том, к какому следователю они попадут.
Есть спецы, которые бьют на сознательность. Но время таких спецов давно прошло. У террориста, как и у любого заурядного бандита, главное деньги. Кто больше даст, тому и служат.
Есть спецы, которые бьют на зависть: будешь отмалчиваться - сдохнешь в сизо, а твой хозяин за счет таких же, как и ты шестерок, днем на Канарских островах трахает проституток, а вечером за одним столиком с первым и последним президентом СССР рассуждает о высокой политике. И подследственный, презирая и бывшего президента и своего хозяина, начинает давать правдивые показания.
Есть спецы, что красноречием не злоупотребляют. Сначала подследственного молча обрабатывает умелец с кулаками боксера и ногами футболиста. Когда подследственный уже харкает кровью, умелец подводит его к следователю и следователь, вальяжно листая "Дело", задает предельно короткий вопрос:
- Ну?
Если подследственный не излагает все, что он знает и не знает, процедуру повторяют, и так до тех пор, пока в показаниях не появится то, что нужно следователю.
Но террорист не бандит в обычном смысле. Террориста интересует сумма вознаграждения, а из какого она фонда - его вовсе не заботит. Оплачивает фирма, а фирму финансирует государство. В бюджете любого государства есть закрытая статья на расходы, продиктованные национальными интересами.
Сегодня крупные государства мира большую часть расходов по этой статье связывают с Россией.
Первыми в этом убедились офицеры отдела по борьбе с терроризмом.
И напоминание полковника Гладкова, что террористов - этих неуловимых мужчину и женщину, возникающих на мотоцикле и исчезающих неизвестно куда, пора обезвредить, Павел Петрович Ишутин воспринял как упрек прежде всего Полунину, а затем уже и ему.
Его инициативу привлечь Силукова и Чермашинцева к поимке террористов Гладков расценил как серьезный прокол: он стоил Чермашинцеву жизни. Спасибо Силукову, что всю вину взял на себя: кто мог подумать, что женщина в длинной цыганской юбке с пышными черными волосами вдруг выхватит из-под кофты газовый пистолет. Что он был газовым, в этом Силуков не сомневался.
Но, давая свидетельские показания, Силуков умолчал, что он дважды выстрелил по мотоциклистам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22