– прошептал Зизи. – Все это отвратительно!Но, очевидно, он испытывал больше страха, чем горя!
Откровенно говоря, Зизи не мог любить своего отца. Он считал, что тот виновен во всем; а накануне вечером Зизи узнал еще и о том, что тот был замешан и в последнем убийстве; он не мог очень сожалеть о его смерти и даже, вопреки самому себе, думал о нем, в общем, как о жалком бедняге. Однако, Зизи здорово растерялся.– Я убил своего отца, – повторял он, – я – отцеубийца!При этой мысли волосы поднялись дыбом на его голове… Вскоре последовала резкая реакция. Если вначале он был парализован от ужаса, то теперь Зизи понимал, что надо действовать…– Если меня найдут в этой комнате, – рассуждал он, – то сразу же решат, что именно я нанес удар! Напрасно я клялся бы, что был пьян, моя песенка была бы спета! Надо уходить!Он быстро вышел из комнаты. В кухне Зизи умылся, замыл капли крови, которыми был забрызган, потом вышел, сбежал с лестницы… затерялся на улицах…Два часа Зизи шагал по улицам, не останавливаясь. Гонимый инстинктивным ужасом, он удалялся от квартала, где, как ему казалось, он совершил преступление. Но вскоре он возвратился назад.У Зизи очень болела голова, что было вполне естественным после такого сильного опьянения. Его мысли путались. Ему было трудно вспомнить, освежить в памяти события предыдущего вечера. Иногда он удивлялся тому, что уже успокоился, ведь он только что убил своего отца…Однако по мере того, как улицы становились все более оживленными, как пробуждался Париж, Зизи испытывал все большую и большую тревогу…Несколько часов тому назад, когда он увидел своего отца убитым, Зизи буквально отупел от удивления, как это бывает от сильного удара. Он понимал лишь наполовину…Теперь, наоборот, он лучше понимал то, что произошло, а также те неизбежные последствия, которые угрожали ему.Впрочем, новая находка повергла его снова в шок! Когда он опустил руку в карман, чтобы найти там окурок и попытаться немного взбодрить себя несколькими затяжками табака, он нащупал засунутую в куртку пачку бумаг, один вид которых заставил его вздрогнуть…– Что такое? – вскрикнул Зизи. – Неужели я украл акции, которые были у моего старика?Тогда он стал размышлять с возрастающим волнением обо всем странном, что было в данном происшествии.Накануне вечером его отец клялся, что эти бумаги ему не принадлежали…Старый кучер утверждал, что он стал жертвой места, что ему подсунули ценные бумаги в карман для того, чтобы арестовать…И вот теперь этими бумагами стал обладать он, Зизи! Почему? Как это случилось?Зизи также вспомнил таинственную надпись, которую он видел на пачке бумаг: «Правосудие Жапа!» Особенно непостижимой была эта надпись!– Честное слово! – воскликнул Зизи. – Я допускаю в крайнем случае, что сообщник моего папаши сунул ему в карман эти компрометирующие бумаги, а уж как его схватить – это дело правосудия, но не понимаю, как произошло, что теперь именно я нахожу все это в своем кармане. Однако я их не крал!Зизи вернулся на улицу Солитэр. Он очень боялся, что его арестуют, но какая-то непреодолимая сила притягивала его к дому, где совершилось преступление!Из осторожности несчастный парнишка издалека окинул улицу взглядом и вздрогнул:– Боже мой! Вот все уже и раскрылось! Вся эта толпа простаков, стоящих перед дверью моего папаши, конечно, обсуждает несчастье… Ах! Черт побери! Что же мне делать?В этот момент несчастный Зизи испытывал огромное желание убежать, но любопытство его удержало.– Все-таки надо, чтобы я знал, – пробормотал он, – подозревают меня или нет?Некоторое время он колебался… Затем внезапно успокоился.– Прежде всего, – рассудил он, – никто не видел, как я возвращался с папашей; матушка Ландри дрыхнула в эту ночь… значит, я ничем не рискую, если пойду и узнаю новости?..И с безумной отвагой Зизи стал продвигаться вперед.Он поработал локтями, вошел в дом, где совершилось преступление, и обратился к консьержке, бледной, как мертвец, которая скорее прислонялась к креслу, чем сидела в нем в глубине своего жилища:– Как дела?Консьержка выпрямилась, как будто вытолкнутая пружиной.– А! Боже милостивый! – закричала она. – Не хватало только тебя!Потом, несмотря ни на что, она разразилась рыданиями.– Малыш, случилось непоправимое несчастье… здесь только что была полиция, убит твой отец!Матушка Ландри при этих словах зарыдала еще сильнее. Зизи, бледный от волнения, ухватился за обивку, чтобы не упасть…– Убит папаша? – повторял он.И добавил, так как это особенно его поразило:– Здесь только что была полиция? Правда? Что они сказали?Тем временем матушка Ландри подыскивала слова соболезнования.– Не надо убиваться! – говорила добрая женщина. – В конце концов, видишь ли, мой мальчик, твой отец всего-навсего пьяница!.. Но все-таки уважать его надо… Между прочим… твоя мать еще ничего не знает!..Зизи прервал ее дрожащим голосом:– Но кто нанес удар? Что говорит полиция?Не слушая его, матушка Ландри продолжала искать слова утешения.– И потом, видишь ли, – говорила она, – теперь, когда он мертв, бедняжка, мир его праху! Как говорится, вино больше не повредит ему!.. Да, ты спрашиваешь подробности? Так вот, в это утро, когда я поднялась, я нашла его дверь открытой. Я вошла, ах! Меня это совсем сразило!– Да, да, – торопил Зизи, – а потом?– Потом я побежала к комиссару сделать заявления, чтобы не было неприятностей…Матушка Ландри шумно высморкалась и продолжала:– Через час пришел инспектор полиции, некий Жюв, говорят, известный, который привел с собой сюда журналиста, некого Фандора…Зизи, слушая эти речи, бледнел все больше. Как? По воле случая именно Жюву было поручено собрать сведения о смерти его отца.Грум, слабея, подумал: «Я пропал!»Однако он пытался не терять самообладания.– И что же сказал Жюв, матушка Ландри?Консьержка воздела руки к небу.– Ах! Вот это-то и есть самое поразительное! – заявила она. – Представь себе, что он и его дружок обыскали все, рыскали под всей мебелью… Они сказали поразительные вещи.– Что же?– Жюв, так тот полагает, что твой отец вернулся домой не один. Он уверяет, что нашел следы второго лица, какого-то подростка…– Возможно ли это? Что за глупость… – высказался Зизи, чувствуя, что жизнь покидает его.– Так он сказал! – повторила консьержка. – А потом Жюв утверждал, что твоего отца убил Фантомас! Да, ты хорошо расслышал… Фантомас!Произнося это ужасное, трагическое имя, голос матушки Ландри задрожал…Зизи, наоборот, приобрел некоторую уверенность. Значит, подозревали не его? Подозревали Фантомаса?Он спросил:– Вы не знаете еще чего-нибудь?– Да, кое-что забавное… Именно в это утро твой отец получил письмо… Ах, бедняжка, это письмо он уже не прочтет никогда!.. Впрочем, оно и не было адресовано ему!..– Как это, оно не было адресовано ему, мадам Ландри? Что это вы поете? Можно посмотреть?..Консьержка поискала в шкафчике, висящем на стенке ее жилища.– Смотри, – сказала она, – скорее это можно назвать почтовой открыткой… А на месте адреса помечено: «Господину Авару, начальнику Службы безопасности, у кучера Коллардона». Ты видишь?Она протянула карточку Зизи.Грум взял ее дрожащей рукой, повернул и перевернул. Вдруг он испустил крик изумления.– Вот что самое поразительное из всего! Вот те на!Он очень покраснел, волна крови залила его щеки.– Ты понимаешь? – спросила матушка Ландри.Зизи перечитал открытку: «Жап совершил правосудие, не беспокойте никого».Резким движением грум вернул маленькую открытку консьержке.– Честное слово! – проговорил он. – Это дело мне кажется очень запутанным! Привет вашим голубям, матушка Ландри! Займусь-ка я тем, что навещу нотариуса…И пользуясь растерянностью славной женщины, которая начала находить, что поведение Зизи странное, грум убежал…По правде говоря, Зизи торопился покинуть дом, где совершилось преступление.– Во всей этой истории, – сказал он себе, – одна половина событий не понятна, другая тревожит. Самое лучшее, что я могу сделать, это постараться быть в стороне!Затем он поразмыслил вслух еще:– Что это значит, к примеру: «Жап совершил правосудие»? Ну и дела! Разве Жап – это господин, который заинтересован в том, чтобы наказать моего отца за то плохое, что он сделал? Жап совершил правосудие… ладно! Но правосудие во имя чего?.. Его участие в убийстве простака Фавье или в похищении пленницы «Деревянных коней»?– В конце концов, все равно, но мне хотелось бы, чтобы удар нанес не я. Теперь я умываю руки! В любом случае не я укокошил моего папашу, потому как Жап написал, что это сделал он…Зизи остановился, чтобы лучше подумать.– В результате, – заметил он, – в этой истории меня тоже наказали, так как, с одной стороны, я сильно впутан, а с другой, сильно раздосадован из-за бумаг, которые находятся в моем кармане!Зизи снова пустился в путь. Через некоторое время он добавил:– Правда, я тоже принимал участие в похищении молодой девушки… Может, по этой причине я попал в такой переплет?Грум перебрал все идеи, приходившие в голову, а затем, казалось, внезапно принял наилучшее решение:– Фантомас! Жюв и Фандор говорят, что это он убил моего отца! Честное слово, я хотел бы, чтобы было так! Но все же мне кажется, что это скорее Жап! Только вот, кто же это, Жап? А, тем хуже! Пусть сами полицейские и выходят из затруднительного положения… главное, что это не я!..В этот момент Зизи входил в кафе.Он заказал стаканчик, попросил все для письма и сунул в конверт акции, которые таким таинственным образом попали к нему.– Дополним правосудие Жапа, – сказал себе Зизи, – устроив так, чтобы все это попало в те руки, которые имеют на это право.На конверте вместо адреса он написал:Господину Жюву, инспектору Сюртэ. Глава 19СЕРЬЕЗНОЕ ОБВИНЕНИЕ – Что ты сказал, Фандор?..– Да ничего я не сказал! Продолжайте, Жюв… потому что, если я буду вас все время прерывать, очевидно, нам не удастся проделать полезную работу. К тому же вы предупредили меня, что вы торопитесь.– Действительно!..Жюв стоял в кабинете Фандора и находился в самом безмятежном настроении. Его беседа с другом длилась едва ли несколько минут, однако, он успел сообщить, что пришел попросить его об «услуге», о «большой услуге», осталось лишь объяснить.– Мой дорогой, – начал Жюв, – знаешь ли ты, что пустил меня по следу очень странного дела в тот день, когда зашел за мной, чтобы пойти в маленький особняк на улице Жирардон, где, по словам баронессы де Леско, была совершена кража?– Я знаю это слишком хорошо! – ответил Фандор. – С этого момента дела идут все хуже и хуже. Друг за другом следуют самые необычайные происшествия, вы расследуете, я расследую, весь мир проводит расследование, и никто ничего не понимает…– О! Ты слишком спешишь! – прервал Жюв с улыбкой. – Ты уверен, что никто не может отгадать, что кроется в этих загадках?– Черт возьми! А что вы отгадали?– И ничего, и много! Прежде всего, я знаю, что живет некая славная женщина Гаду, которая убила миллионера Фавье…– Да, мой дорогой, это вы знаете, но дальше вы не продвинулись.– Как посмотреть! Наконец, я знаю некого Зизи, который, если я не ошибаюсь, стащил кошелек на улице Спонтини, я тебе это уже объяснял…– Прекрасно! Но какое это имеет отношение к болезни Жапа?– Еще раз говорю, поживем – увидим…Жюв отвечал тоном, выражающим такое сомнение, будто хотел этим формальным способом дать понять, что он подозревал многое, чем крайне озадачил Фандора.Поразмыслив некоторое время, репортер спросил:– Вне всякого сомнения, старина Жюв, вы что-то замышляете! Вам что-то пришло на ум! Могу я узнать?..– Пока еще нет! – решил Жюв, непринужденно смеясь. Затем сказал, извиняясь:– О! Я не скрываю от тебя тайну, Фандор, но то, к чему я пришел, настолько необычно, что я не хочу тебе об этом говорить, прежде чем не удостоверюсь сам!.. Кстати, ты читал газеты? Ты заметил, что все говорят о явлении Жапа в связи с убийством Коллардона, и никто не хочет верить, что здесь замешан Фантомас?– Да, – ответил Фандор и прибавил убежденным тоном. – Болезнь Жапа, это какое-то странное безумие!..– Или банда злодеев, чертовски хорошо организованная и занимающаяся наказанием опасных негодяев… так как, между нами, кучер Коллардон не представлял никакого интереса…При этих словах Жюв остановился, а затем продолжил скороговоркой, как будто сожалел о своей чрезмерной болтливости:– Но в настоящий момент речь идет не об этом!– А о чем же? – возразил Фандор.– О задержании, которое надо произвести и которое я доверяю тебе…– Но я ведь не из Сюртэ!– Это не имеет никакого значения! Вот приказ об аресте. Займись задержанием этого лица, приведи его ко мне, а я сам отведу его в участок…– Ладно!Такой образ действия, возможно, был не вполне законным, так как фактически Жюв не имел права поручить своему другу Фандору произвести задержание. Но в этот момент было не до формальностей.Очевидно, Жюву требовалось освободиться ко второй половине этого дня. С другой стороны, надо было произвести задержание; наилучшим выходом казалось сделать это при помощи друга и таким образом сохранить свою свободу.– Кого надо задержать? – спросил между тем Фандор.– Увидишь в приказе об аресте! – смеясь ответил Жюв. – Это так называемый Зизи. Ты видишь, что операция не будет опасной?– И где же прячется этот мальчишка?– Я знаю от осведомителей, что его можно найти поблизости от площади Мобер между семью с половиной – восемью часами вечера. Оттуда он убегает в сторону Ботанического сада. Задержи его без скандала, ладно?– Договорились!– И сразу же веди его ко мне… Да, если меня не будет, подожди или приходи завтра… Возможно, я не потеряю время даром…Фандор вновь отметил удовлетворенный вид Жюва, затем взял шляпу.– Хорошо! Я немедленно иду выслеживать вашего сорванца! – объявил он. – Ну, а вам желаю удачи!Мужчины вместе спустились по улице Риволи и расстались на Шатле.– Вам в какую сторону? – спросил Фандор.– Я возвращаюсь к себе!– Значит, вы будете работать у себя?– И да, и нет. Я ожидаю посетителей…И с загадочной улыбкой, вновь появившейся на лице, Жюв решительно удалился, тогда как Фандор перешел мост через Сену и поднялся на бульвар Сен-Мишель, чтобы оттуда пройти на площадь Мобер и там подстеречь Зизи.Впрочем, Фандор абсолютно не испытывал затруднений при мысли, что ему надо узнать бывшего слугу Валентины де Леско…Заинтригованный таинственными событиями, связанными с Жапом, он проводил в течение первых дней официальное расследование, которое ему облегчил Жюв, и, наблюдая за особняком на улице Спонтини, ему много раз представлялся случай увидеть подростка. Фандор полагал, что задержание Зизи не вызывало и не могло вызвать никаких затруднений…В любом случае Жюв снабдил его точными данными. В семь часов десять минут, когда Фандор, сидя за столиком соседнего трактира, с удовольствием потягивал кружку вкусного темного пива, юный грум появился на площади Мобер.– Вот и моя дичь! – воскликнул журналист.Он выполнял свой долг и, не торопясь, пересек мостовую, чтобы остановить Зизи и пригласить его с собой…К сожалению, на площади Мобер, на этом перекрестке, в определенные часы собираются все бедняки, которые занимаются в Париже малодоходной профессией «сборщиков окурков», такой известный журналист, как Фандор, не мог остаться незамеченным…В тот момент, когда друг Жюва пересекал мостовую, раздался свист, резкий и продолжительный. Несчастные бродяги, которые шатались, сидели на краю тротуара, ожидая часа «биржи окурков», немедленно подняли головы…Зизи, как и все, услышал свист.С тех пор, как Зизи жил в воровском мире, он узнал многое, в том числе, и то, что такой сигнал обычно не предвещал ничего хорошего…Зизи поднялся, посмотрел во все стороны, заметил Фандора, которого он уже встречал в районе улицы Спонтини, и, не долго думая, пустился наутек…– Все-таки это обидно, – сказал себе Зизи, – удирать от полиции, когда ни в чем не замешан… или почти не замешан! Вот не повезло – быть не более виновным, чем отец и мать, и постоянно бояться полиции! В конце концов, надо браться за ум!..Независимо от того, принимал Зизи свою грустную участь или отвергал, но убежать он торопился.Места, прилегающие к площади Мобер, были ему знакомы. Он пробирался по грязным и извилистым маленьким улочкам, проскальзывал через проходные подъезды домов, наконец спустился к Сене и, очутившись на набережной, оглянулся.– Меня все еще выслеживают? – Вдали мелькнула мягкая шляпа Фандора. – Определенно, нет худа без добра, – прошептал Зизи, так как события принимали нежелательную для него окраску.Зизи побежал вдоль набережной, перешел через Маленький мост, оставив позади Нотр-Дам, еще раз пересек Сену и вернулся на левый берег.– Что, этот тип все время там?На расстоянии менее чем сто метров, он вновь заметил Фандора.– Все хорошо! – решил Зизи. – На данный момент все хорошо! Только я боюсь, как бы болезнь не осложнилась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Откровенно говоря, Зизи не мог любить своего отца. Он считал, что тот виновен во всем; а накануне вечером Зизи узнал еще и о том, что тот был замешан и в последнем убийстве; он не мог очень сожалеть о его смерти и даже, вопреки самому себе, думал о нем, в общем, как о жалком бедняге. Однако, Зизи здорово растерялся.– Я убил своего отца, – повторял он, – я – отцеубийца!При этой мысли волосы поднялись дыбом на его голове… Вскоре последовала резкая реакция. Если вначале он был парализован от ужаса, то теперь Зизи понимал, что надо действовать…– Если меня найдут в этой комнате, – рассуждал он, – то сразу же решат, что именно я нанес удар! Напрасно я клялся бы, что был пьян, моя песенка была бы спета! Надо уходить!Он быстро вышел из комнаты. В кухне Зизи умылся, замыл капли крови, которыми был забрызган, потом вышел, сбежал с лестницы… затерялся на улицах…Два часа Зизи шагал по улицам, не останавливаясь. Гонимый инстинктивным ужасом, он удалялся от квартала, где, как ему казалось, он совершил преступление. Но вскоре он возвратился назад.У Зизи очень болела голова, что было вполне естественным после такого сильного опьянения. Его мысли путались. Ему было трудно вспомнить, освежить в памяти события предыдущего вечера. Иногда он удивлялся тому, что уже успокоился, ведь он только что убил своего отца…Однако по мере того, как улицы становились все более оживленными, как пробуждался Париж, Зизи испытывал все большую и большую тревогу…Несколько часов тому назад, когда он увидел своего отца убитым, Зизи буквально отупел от удивления, как это бывает от сильного удара. Он понимал лишь наполовину…Теперь, наоборот, он лучше понимал то, что произошло, а также те неизбежные последствия, которые угрожали ему.Впрочем, новая находка повергла его снова в шок! Когда он опустил руку в карман, чтобы найти там окурок и попытаться немного взбодрить себя несколькими затяжками табака, он нащупал засунутую в куртку пачку бумаг, один вид которых заставил его вздрогнуть…– Что такое? – вскрикнул Зизи. – Неужели я украл акции, которые были у моего старика?Тогда он стал размышлять с возрастающим волнением обо всем странном, что было в данном происшествии.Накануне вечером его отец клялся, что эти бумаги ему не принадлежали…Старый кучер утверждал, что он стал жертвой места, что ему подсунули ценные бумаги в карман для того, чтобы арестовать…И вот теперь этими бумагами стал обладать он, Зизи! Почему? Как это случилось?Зизи также вспомнил таинственную надпись, которую он видел на пачке бумаг: «Правосудие Жапа!» Особенно непостижимой была эта надпись!– Честное слово! – воскликнул Зизи. – Я допускаю в крайнем случае, что сообщник моего папаши сунул ему в карман эти компрометирующие бумаги, а уж как его схватить – это дело правосудия, но не понимаю, как произошло, что теперь именно я нахожу все это в своем кармане. Однако я их не крал!Зизи вернулся на улицу Солитэр. Он очень боялся, что его арестуют, но какая-то непреодолимая сила притягивала его к дому, где совершилось преступление!Из осторожности несчастный парнишка издалека окинул улицу взглядом и вздрогнул:– Боже мой! Вот все уже и раскрылось! Вся эта толпа простаков, стоящих перед дверью моего папаши, конечно, обсуждает несчастье… Ах! Черт побери! Что же мне делать?В этот момент несчастный Зизи испытывал огромное желание убежать, но любопытство его удержало.– Все-таки надо, чтобы я знал, – пробормотал он, – подозревают меня или нет?Некоторое время он колебался… Затем внезапно успокоился.– Прежде всего, – рассудил он, – никто не видел, как я возвращался с папашей; матушка Ландри дрыхнула в эту ночь… значит, я ничем не рискую, если пойду и узнаю новости?..И с безумной отвагой Зизи стал продвигаться вперед.Он поработал локтями, вошел в дом, где совершилось преступление, и обратился к консьержке, бледной, как мертвец, которая скорее прислонялась к креслу, чем сидела в нем в глубине своего жилища:– Как дела?Консьержка выпрямилась, как будто вытолкнутая пружиной.– А! Боже милостивый! – закричала она. – Не хватало только тебя!Потом, несмотря ни на что, она разразилась рыданиями.– Малыш, случилось непоправимое несчастье… здесь только что была полиция, убит твой отец!Матушка Ландри при этих словах зарыдала еще сильнее. Зизи, бледный от волнения, ухватился за обивку, чтобы не упасть…– Убит папаша? – повторял он.И добавил, так как это особенно его поразило:– Здесь только что была полиция? Правда? Что они сказали?Тем временем матушка Ландри подыскивала слова соболезнования.– Не надо убиваться! – говорила добрая женщина. – В конце концов, видишь ли, мой мальчик, твой отец всего-навсего пьяница!.. Но все-таки уважать его надо… Между прочим… твоя мать еще ничего не знает!..Зизи прервал ее дрожащим голосом:– Но кто нанес удар? Что говорит полиция?Не слушая его, матушка Ландри продолжала искать слова утешения.– И потом, видишь ли, – говорила она, – теперь, когда он мертв, бедняжка, мир его праху! Как говорится, вино больше не повредит ему!.. Да, ты спрашиваешь подробности? Так вот, в это утро, когда я поднялась, я нашла его дверь открытой. Я вошла, ах! Меня это совсем сразило!– Да, да, – торопил Зизи, – а потом?– Потом я побежала к комиссару сделать заявления, чтобы не было неприятностей…Матушка Ландри шумно высморкалась и продолжала:– Через час пришел инспектор полиции, некий Жюв, говорят, известный, который привел с собой сюда журналиста, некого Фандора…Зизи, слушая эти речи, бледнел все больше. Как? По воле случая именно Жюву было поручено собрать сведения о смерти его отца.Грум, слабея, подумал: «Я пропал!»Однако он пытался не терять самообладания.– И что же сказал Жюв, матушка Ландри?Консьержка воздела руки к небу.– Ах! Вот это-то и есть самое поразительное! – заявила она. – Представь себе, что он и его дружок обыскали все, рыскали под всей мебелью… Они сказали поразительные вещи.– Что же?– Жюв, так тот полагает, что твой отец вернулся домой не один. Он уверяет, что нашел следы второго лица, какого-то подростка…– Возможно ли это? Что за глупость… – высказался Зизи, чувствуя, что жизнь покидает его.– Так он сказал! – повторила консьержка. – А потом Жюв утверждал, что твоего отца убил Фантомас! Да, ты хорошо расслышал… Фантомас!Произнося это ужасное, трагическое имя, голос матушки Ландри задрожал…Зизи, наоборот, приобрел некоторую уверенность. Значит, подозревали не его? Подозревали Фантомаса?Он спросил:– Вы не знаете еще чего-нибудь?– Да, кое-что забавное… Именно в это утро твой отец получил письмо… Ах, бедняжка, это письмо он уже не прочтет никогда!.. Впрочем, оно и не было адресовано ему!..– Как это, оно не было адресовано ему, мадам Ландри? Что это вы поете? Можно посмотреть?..Консьержка поискала в шкафчике, висящем на стенке ее жилища.– Смотри, – сказала она, – скорее это можно назвать почтовой открыткой… А на месте адреса помечено: «Господину Авару, начальнику Службы безопасности, у кучера Коллардона». Ты видишь?Она протянула карточку Зизи.Грум взял ее дрожащей рукой, повернул и перевернул. Вдруг он испустил крик изумления.– Вот что самое поразительное из всего! Вот те на!Он очень покраснел, волна крови залила его щеки.– Ты понимаешь? – спросила матушка Ландри.Зизи перечитал открытку: «Жап совершил правосудие, не беспокойте никого».Резким движением грум вернул маленькую открытку консьержке.– Честное слово! – проговорил он. – Это дело мне кажется очень запутанным! Привет вашим голубям, матушка Ландри! Займусь-ка я тем, что навещу нотариуса…И пользуясь растерянностью славной женщины, которая начала находить, что поведение Зизи странное, грум убежал…По правде говоря, Зизи торопился покинуть дом, где совершилось преступление.– Во всей этой истории, – сказал он себе, – одна половина событий не понятна, другая тревожит. Самое лучшее, что я могу сделать, это постараться быть в стороне!Затем он поразмыслил вслух еще:– Что это значит, к примеру: «Жап совершил правосудие»? Ну и дела! Разве Жап – это господин, который заинтересован в том, чтобы наказать моего отца за то плохое, что он сделал? Жап совершил правосудие… ладно! Но правосудие во имя чего?.. Его участие в убийстве простака Фавье или в похищении пленницы «Деревянных коней»?– В конце концов, все равно, но мне хотелось бы, чтобы удар нанес не я. Теперь я умываю руки! В любом случае не я укокошил моего папашу, потому как Жап написал, что это сделал он…Зизи остановился, чтобы лучше подумать.– В результате, – заметил он, – в этой истории меня тоже наказали, так как, с одной стороны, я сильно впутан, а с другой, сильно раздосадован из-за бумаг, которые находятся в моем кармане!Зизи снова пустился в путь. Через некоторое время он добавил:– Правда, я тоже принимал участие в похищении молодой девушки… Может, по этой причине я попал в такой переплет?Грум перебрал все идеи, приходившие в голову, а затем, казалось, внезапно принял наилучшее решение:– Фантомас! Жюв и Фандор говорят, что это он убил моего отца! Честное слово, я хотел бы, чтобы было так! Но все же мне кажется, что это скорее Жап! Только вот, кто же это, Жап? А, тем хуже! Пусть сами полицейские и выходят из затруднительного положения… главное, что это не я!..В этот момент Зизи входил в кафе.Он заказал стаканчик, попросил все для письма и сунул в конверт акции, которые таким таинственным образом попали к нему.– Дополним правосудие Жапа, – сказал себе Зизи, – устроив так, чтобы все это попало в те руки, которые имеют на это право.На конверте вместо адреса он написал:Господину Жюву, инспектору Сюртэ. Глава 19СЕРЬЕЗНОЕ ОБВИНЕНИЕ – Что ты сказал, Фандор?..– Да ничего я не сказал! Продолжайте, Жюв… потому что, если я буду вас все время прерывать, очевидно, нам не удастся проделать полезную работу. К тому же вы предупредили меня, что вы торопитесь.– Действительно!..Жюв стоял в кабинете Фандора и находился в самом безмятежном настроении. Его беседа с другом длилась едва ли несколько минут, однако, он успел сообщить, что пришел попросить его об «услуге», о «большой услуге», осталось лишь объяснить.– Мой дорогой, – начал Жюв, – знаешь ли ты, что пустил меня по следу очень странного дела в тот день, когда зашел за мной, чтобы пойти в маленький особняк на улице Жирардон, где, по словам баронессы де Леско, была совершена кража?– Я знаю это слишком хорошо! – ответил Фандор. – С этого момента дела идут все хуже и хуже. Друг за другом следуют самые необычайные происшествия, вы расследуете, я расследую, весь мир проводит расследование, и никто ничего не понимает…– О! Ты слишком спешишь! – прервал Жюв с улыбкой. – Ты уверен, что никто не может отгадать, что кроется в этих загадках?– Черт возьми! А что вы отгадали?– И ничего, и много! Прежде всего, я знаю, что живет некая славная женщина Гаду, которая убила миллионера Фавье…– Да, мой дорогой, это вы знаете, но дальше вы не продвинулись.– Как посмотреть! Наконец, я знаю некого Зизи, который, если я не ошибаюсь, стащил кошелек на улице Спонтини, я тебе это уже объяснял…– Прекрасно! Но какое это имеет отношение к болезни Жапа?– Еще раз говорю, поживем – увидим…Жюв отвечал тоном, выражающим такое сомнение, будто хотел этим формальным способом дать понять, что он подозревал многое, чем крайне озадачил Фандора.Поразмыслив некоторое время, репортер спросил:– Вне всякого сомнения, старина Жюв, вы что-то замышляете! Вам что-то пришло на ум! Могу я узнать?..– Пока еще нет! – решил Жюв, непринужденно смеясь. Затем сказал, извиняясь:– О! Я не скрываю от тебя тайну, Фандор, но то, к чему я пришел, настолько необычно, что я не хочу тебе об этом говорить, прежде чем не удостоверюсь сам!.. Кстати, ты читал газеты? Ты заметил, что все говорят о явлении Жапа в связи с убийством Коллардона, и никто не хочет верить, что здесь замешан Фантомас?– Да, – ответил Фандор и прибавил убежденным тоном. – Болезнь Жапа, это какое-то странное безумие!..– Или банда злодеев, чертовски хорошо организованная и занимающаяся наказанием опасных негодяев… так как, между нами, кучер Коллардон не представлял никакого интереса…При этих словах Жюв остановился, а затем продолжил скороговоркой, как будто сожалел о своей чрезмерной болтливости:– Но в настоящий момент речь идет не об этом!– А о чем же? – возразил Фандор.– О задержании, которое надо произвести и которое я доверяю тебе…– Но я ведь не из Сюртэ!– Это не имеет никакого значения! Вот приказ об аресте. Займись задержанием этого лица, приведи его ко мне, а я сам отведу его в участок…– Ладно!Такой образ действия, возможно, был не вполне законным, так как фактически Жюв не имел права поручить своему другу Фандору произвести задержание. Но в этот момент было не до формальностей.Очевидно, Жюву требовалось освободиться ко второй половине этого дня. С другой стороны, надо было произвести задержание; наилучшим выходом казалось сделать это при помощи друга и таким образом сохранить свою свободу.– Кого надо задержать? – спросил между тем Фандор.– Увидишь в приказе об аресте! – смеясь ответил Жюв. – Это так называемый Зизи. Ты видишь, что операция не будет опасной?– И где же прячется этот мальчишка?– Я знаю от осведомителей, что его можно найти поблизости от площади Мобер между семью с половиной – восемью часами вечера. Оттуда он убегает в сторону Ботанического сада. Задержи его без скандала, ладно?– Договорились!– И сразу же веди его ко мне… Да, если меня не будет, подожди или приходи завтра… Возможно, я не потеряю время даром…Фандор вновь отметил удовлетворенный вид Жюва, затем взял шляпу.– Хорошо! Я немедленно иду выслеживать вашего сорванца! – объявил он. – Ну, а вам желаю удачи!Мужчины вместе спустились по улице Риволи и расстались на Шатле.– Вам в какую сторону? – спросил Фандор.– Я возвращаюсь к себе!– Значит, вы будете работать у себя?– И да, и нет. Я ожидаю посетителей…И с загадочной улыбкой, вновь появившейся на лице, Жюв решительно удалился, тогда как Фандор перешел мост через Сену и поднялся на бульвар Сен-Мишель, чтобы оттуда пройти на площадь Мобер и там подстеречь Зизи.Впрочем, Фандор абсолютно не испытывал затруднений при мысли, что ему надо узнать бывшего слугу Валентины де Леско…Заинтригованный таинственными событиями, связанными с Жапом, он проводил в течение первых дней официальное расследование, которое ему облегчил Жюв, и, наблюдая за особняком на улице Спонтини, ему много раз представлялся случай увидеть подростка. Фандор полагал, что задержание Зизи не вызывало и не могло вызвать никаких затруднений…В любом случае Жюв снабдил его точными данными. В семь часов десять минут, когда Фандор, сидя за столиком соседнего трактира, с удовольствием потягивал кружку вкусного темного пива, юный грум появился на площади Мобер.– Вот и моя дичь! – воскликнул журналист.Он выполнял свой долг и, не торопясь, пересек мостовую, чтобы остановить Зизи и пригласить его с собой…К сожалению, на площади Мобер, на этом перекрестке, в определенные часы собираются все бедняки, которые занимаются в Париже малодоходной профессией «сборщиков окурков», такой известный журналист, как Фандор, не мог остаться незамеченным…В тот момент, когда друг Жюва пересекал мостовую, раздался свист, резкий и продолжительный. Несчастные бродяги, которые шатались, сидели на краю тротуара, ожидая часа «биржи окурков», немедленно подняли головы…Зизи, как и все, услышал свист.С тех пор, как Зизи жил в воровском мире, он узнал многое, в том числе, и то, что такой сигнал обычно не предвещал ничего хорошего…Зизи поднялся, посмотрел во все стороны, заметил Фандора, которого он уже встречал в районе улицы Спонтини, и, не долго думая, пустился наутек…– Все-таки это обидно, – сказал себе Зизи, – удирать от полиции, когда ни в чем не замешан… или почти не замешан! Вот не повезло – быть не более виновным, чем отец и мать, и постоянно бояться полиции! В конце концов, надо браться за ум!..Независимо от того, принимал Зизи свою грустную участь или отвергал, но убежать он торопился.Места, прилегающие к площади Мобер, были ему знакомы. Он пробирался по грязным и извилистым маленьким улочкам, проскальзывал через проходные подъезды домов, наконец спустился к Сене и, очутившись на набережной, оглянулся.– Меня все еще выслеживают? – Вдали мелькнула мягкая шляпа Фандора. – Определенно, нет худа без добра, – прошептал Зизи, так как события принимали нежелательную для него окраску.Зизи побежал вдоль набережной, перешел через Маленький мост, оставив позади Нотр-Дам, еще раз пересек Сену и вернулся на левый берег.– Что, этот тип все время там?На расстоянии менее чем сто метров, он вновь заметил Фандора.– Все хорошо! – решил Зизи. – На данный момент все хорошо! Только я боюсь, как бы болезнь не осложнилась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34