Но Юань-гун был обезьяной старой, умудренной опытом, за долгие годы жизни он научился владеть собой и не допускать опрометчивости. Вот и сейчас он опустился на колени, обнял шкатулку и произнес:— Наставница моя, Небесная матушка Сюаньнюй, помоги мне открыть шкатулку. Клянусь тебе всегда быть Верным учению и никогда не творить зла.Отвесив несколько поклонов, Юань-гун поднялся с колен и притронулся к крышке. Она сразу открылась, и Юань-гун увидел в ней ослепительно сверкавший парчовый сверток. В свертке оказалась небольшая книжица, длиною в три вершка, озаглавленная: «Книга исполнения желаний». В ней перечислялось сто восемь способов даосских превращений — тридцать шесть великих, по числу духов Северного Ковша Духи Северного Ковша. — Пантеон даосского религиозного культа состоял из множества богов — звезд и созвездий, которые подчас выступали и как небесные полководцы (обычно они ассоциировались с историческими лицами). Северный Ковш символизировал искусство гадателей и ворожеев.

, и семьдесят два малых, по числу духов земных Земные духи — олицетворяли различные силы природы.

. Юань-гун возликовал:— Одной этой книжицы предостаточно! Весь век мне приходилось учиться у других, теперь же я сам смогу учить!Присвистнув от удовольствия, Юань-гун вскочил на облако и полетел в пещеру Белых облаков. Макаки и мартышки толпой бросились ему навстречу и от радости пустились в пляс.— Видите эту книгу? — обратился к ним Юань-гун. — Теперь я стану наставником, достигну вершин познания и сделаю всех вас счастливыми. А сейчас выровняйте-ка мне две стены в этой пещере.Обезьяны мигом принялись за дело: одни зубилами скалывали неровности, другие шлифовали камень, и вскоре обе стены стали гладкими, как зеркало.Юань-гун взял кисть, обмакнул ее в тушь и переписал на стены текст книги, а затем велел обезьянам высекать по написанному иероглифы. Когда все было готово, он с улыбкой сказал:— Люди говорят, что у Неба нет тайн. Тогда зачем ему подобные книги? Выходит, Небесный владыка хранит их для себя лично. Я же обращу их на пользу людям. Братья мои, смотрите же, старательно учитесь и постигайте все, что здесь написано!— Горе нам! — вскричали обезьяны. — Как же нам постигать написанное, если мы не умеем читать? Вся надежда на вас. Будьте нашим учителем!— Когда служанка берется за сватовство, она должна понимать, что ей грозит, — сказал Юань-гун. — Я сам пока научился только лишь читать да писать и еще не постиг всех тайн учения. Повремените немного — ну, скажем, дней десять или с полмесяца — и, если Яшмовый владыка не хватится пропажи, я испрошу у него дозволения отлучиться и приду сюда учить вас.Не успел он договорить, как снаружи послышался какой-то грохот.— Гром гремит! — вскричали обезьяны. — Видно, само Небо знамение подает!— Это не гром, это барабаны бьют у врат небесных, — возразил Юань-гун. — Всякий раз, когда в Небесном дворце готовятся к судебному разбирательству, об этом оповещают барабанным боем, словно о наступлении. «О наступлении оповещают барабанным боем» — говорится в конфуцианских книгах. Схоронитесь пока в пещере, а я тем временем схожу на перекличку небесных служителей и разузнаю, в чем дело.Юань-гун выскользнул из пещеры и быстро направился к небесным вратам.Вот как случилось, что Юань-гун нарушил небесный устав и за это поплатился.Поистине: Если не веришь, что промысел Небабесконечно мудр и глубок,Бед и страданий избегнуть не сможешь,ждет тебя тяжкий урок. Если хотите знать, что произошло дальше, прочтите следующую главу. Глава вторая Владыка Северного Ковша Владыка Северного Ковша — один из ведущих богов даосского пантеона; определял смерть человека. В отличие от него, дух Южного Ковша определял жизнь человека. Оба духа играли важную роль в гадательном искусстве.

творит суд в палате Литературных сокровищ. Юань-гун распространяет туманы из пещеры Белых облаков Лживы законы горы Маошань,неправедна их основа,Что ж удивляться, если удачаминует нас снова и снова?Если кто из людей посмеетпохитить священную книгу,Тотчас домчит даос до Инчжоу —хватит единого мига!
А теперь поведем рассказ о том, как Яшмовый владыка, возвратившись с пира на берегу Яшмового пруда, призвал к себе всех служителей, оставшихся присматривать за Небесным дворцом, устроил им перекличку и обнаружил, что нет Юань-гуна.Секретарь палаты Литературных сокровищ Ми Хэн вышел навстречу Яшмовому владыке и доложил:— Повелитель пещеры Белых облаков тайком осмотрел тайные книги, похитил «Книгу исполнения желаний» и вот уже семь дней как сбежал в мир людей!Яшмовый владыка встревожился:— В этой книге содержатся тайны Девяти небес. Нельзя допустить, чтобы они стали известны людям. Человеческие сердца не надежны, и постижение тайн небесных может принести им лишь беды и несчастья! А у этой твари как была звериная душа, так, видать, и осталась! Он нарушил небесный устав и за это понесет кару!Тотчас же у врат небесных, созывая небожителей, загремели барабаны. Яшмовый владыка повелел Фынлуну Фынлун — одно из божеств даосского пантеона, покровитель магии и волшбы; он же Громовой или Облачный наставник.

, богу грома, послать Лэй-гуна, повелителя грома, и Дяньму, повелительницу молний, в мир людей, дабы схватить Юань-гуна и доставить его в палату Литературных сокровищ, а секретарю этой палаты вместе с владыкой Северного Ковша — учинить над ним суд и определить наказание.Юань-гун между тем добрался до небесных врат, узнал, в чем дело, и с досадой подумал:«Видно, этот болтун-секретарь, вместо того, чтобы спать, сунул нос, куда ему не следует, и поднял скандал. Надо изловчиться и незаметно положить книгу обратно в шкатулку, а уж там как-нибудь вывернусь».Юань-гун ощупал рукав — он был пуст. Стало быть, книга осталась в пещере. Ничего не поделаешь — пришлось вернуться...При виде спешащего к ним Юань-гуна обезьяны веселой толпой высыпали ему навстречу. Но у Юань-гуна не было ни малейшего желания вступать с ними в разговор. Он бросился в пещеру, схватил книгу и устремился с нею к небесным вратам.Однако добраться туда ему не удалось: путь преградили мчавшиеся навстречу повелитель грома Лэй-гун и повелительница молний Дяньму. Дяньму метала молнии и размахивала огненной плетью, от которой, казалось, во все стороны разлетаются золотые змеи.— Ну и зла же старуха! — струхнул Юань-гун. — Посмотрим, так ли грозна она в фехтовании?!Он было собрался незаметно вытащить из рукава шарики-мечи и попробовать сразиться с нею, как вдруг сопровождающие святых служители разом ударили в барабаны. Грохот их был ужасен: казалось, обрушились горы и разверзлась земля. Вокруг Юань-гуна, обжигая ему кожу и опаляя волосы, закружились языки пламени. Заткнув уши и зажмурив глаза, он в страхе закричал:— Почтенные боги! Если хотите говорить со мной — говорите! К чему показывать свое могущество?— Верховный владыка приказал нам отобрать у тебя «Книгу исполнения желаний», — промолвил повелитель грома Лэй-гун. — И найдем мы ее или не найдем, все равно велено доставить тебя в палату Литературных сокровищ — будешь держать ответ перед судом.— Да-да, конечно, повинуюсь, — смиренно произнес Юань-гун, а про себя подумал:«Почему это Верховный владыка приказал доставить меня именно в палату Литературных сокровищ? Может, они при мне намерены начать поиски книги? Что ж, тем лучше — в палате я все равно что дома: уж как-нибудь изловчусь выбросить из рукава эту злосчастную книжицу».Страх Юань-гуна почти прошел, к тому же он убедился, что сопротивляться повелителю грома бесполезно.Тем временем небесные служители надели Юань-гуну на шею железную цепь, посадили его в громовую колесницу и, проскочив небесные врата, помчались в палату Литературных сокровищ.Поистине, не сразу поймешь — чего следует остерегаться, если рядом с Синим драконом восседает Белый тигр Синий дракон, Белый тигр. — Синий дракон в народных верованиях олицетворял радостное событие и воспринимался как счастливое и благостное предзнаменование; Белый тигр символизировал злую демоническую силу и несчастливую судьбу.

, или добро соседствует со злом!А в это время секретарь палаты Литературных сокровищ Ми Хэн уже занял свое место. Вскоре вдали стал расти и приближаться целый лес знамен и бунчуков, над которыми возвышался драгоценный зонт, — это со своей свитою прибывал сам владыка Северного Ковша. Секретарь палаты приветствовал могущественного владыку и предложил ему занять почетное судейское место.Повелитель грома Лэй-гун и повелительница молний Дяньму ввели Юань-гуна, доложили, что высочайшее повеление выполнено, и удалились.Оглушенному громами и ослепленному молниями Юань-гуну казалось, будто он не то во хмелю, не то во сне. Служители под руки приволокли его к крыльцу, поставили на колени и доложили:— Злодей, похититель книги, доставлен!Юань-гун поднял голову и огляделся: справа и слева от него стройными рядами высились знамена, впереди восседали на возвышении судьи.«Так, так, — начал соображать Юань-гун, — секретарь палаты, сидящий справа, не так уж грозен, к тому же человек он свой, так что бояться мне его нечего; а вот с тем, что сидит слева — в черном одеянии и с яшмовой пластинкой для записей в руке — с ним надо держать ухо востро». Еще бы! Ведь это был не кто иной, как сам повелитель звезд Северного Ковша!Это он, Северный Ковш, поражал смертью, в то время как Южный Ковш даровал жизнь. Стоило помолиться — только так, чтобы молитва дошла до него, и не важно — долгая была суждена жизнь молящемуся или короткая, как Янь Хуэю Янь Хуэй — один из любимых учеников Конфуция, отличавшийся редким талантом и высокой нравственностью. Согласно преданиям, поседел в 29 лет, а в 32 года умер.

, — владыка одним росчерком кисти мог продлить ее до ста девяноста лет. И тогда даже сам Яньло Яньло — владыка преисподней, князь Тьмы. Согласно китайским верованиям, существовал как в одном лице, так и в нескольких лицах, каждое из которых управляло определенным разделом ада. Чаще всего говорят о Яньло как о правителе пятого раздела ада, где решались судьбы людей и определялись сроки их жизни на земле.

, владыка загробного мира, ничего не мог сделать. Зато разгневавший владыку Северного Ковша так же мгновенно лишался жизни, стоило тому прикоснуться к кисти. И тут никакие указы Яшмового владыки о помиловании не помогали — мертвый не оживал.Помня обо всем этом, Юань-гун, не дожидаясь, пока заговорят судьи, протянул им книгу и, низко кланяясь, покаялся.— Грешная тварь! — зарычал на него повелитель звезд Северного Ковша. — Ты сломал небесную печать и похитил тайную книгу, которую тебе же доверили охранять. Да знаешь ли ты, что это много хуже простого воровства и подобное преступление карается смертью!Юань-гун молчал, только кланялся и молил о пощаде.— Может, ты уже успел разгласить небесные тайны? Смотри же — говори правду! — обратился к нему секретарь палаты Ми Хэн.— Я никогда не лгу! — вскричал Юань-гун. — Единственное, что я сделал, это в точности перенес на каменные стены пещеры Белых облаков все описания превращений, но их еще не видел ни один человек!«Пожалуй, эта скотина и впрямь не врет», — подумал про себя повелитель звезд и грозно спросил:— А зачем ты это сделал?— Я часто слышал о бескорыстии Верховного владыки и не мог даже предположить, что у него могут быть какие-то «тайны», — отвечал Юань-гун. — По моему разумению, тайны незачем записывать. В книги же заносят только то, что хотят сохранить для потомков. Яшмовый владыка хранил книгу в шкатулке, а я перенес ее текст на камень с той же самой целью: чтобы он дошел до потомков.— Хватит врать и изворачиваться, — сурово оборвал его секретарь.Юань-гун поспешно поклонился, еще раз покаялся и продолжал:— Хватит ли ума у глупой старой обезьяны что-либо выдумывать?! Я правду говорю!— Известно мне, — продолжал секретарь, — что в той яшмовой шкатулке хранилось величайшее сокровище небесного двора, а открыть шкатулку можно лишь по разрешению либо творца Первозданного хаоса Творец Первозданного хаоса. — Согласно китайским мифам, вселенная в древние времена представляла собой огромное яйцо, внутри которого царил первозданный хаос. Со временем там зародились две противоположные силы — Инь и Ян, олицетворявшие темное и светлое начала. Внутри того же яйца родился и творец Первозданного хаоса — первопредок Паньгу, который расколол его и сотворил мир.

, либо Небесной девы Сюаньнюй, либо же по повелению самого Яшмового владыки. Как же ты, волосатая тварь, сумел вскрыть ее?— Сначала у меня и в самом деле ничего не получалось, — отвечал Юань-гун, — но когда я искренне помолился моей наставнице, Небесной деве Сюаньнюй, и пообещал ей всегда оставаться верным учению и не творить зла, шкатулка открылась сама собой. Не открылась бы — я бы ее так и оставил. Не звать же каменотеса на помощь. Знай я заранее, что небесный устав так строг, ни за что не стал бы его нарушать! К тому же наставница Сюаньнюй, вместо того чтобы мне помешать, толкнула меня на это преступление! Раньше я возмущался, бывало, что в мире людей из-за какой-то ничтожной бумажки человека могут судить, но что на Небесах меня сочтут злодеем за то, что я с добрыми намерениями заглянул в какую-то маленькую книжонку, и осудят на смерть, даже не дав раскаяться, такого я, признаться, не ожидал.При этих словах секретарь Ми Хэн внезапно помрачнел. Ему вспомнилось, как, еще живя на земле, он оказался виновным в глазах Лю Бяо Лю Бяо — полководец эпохи Трех Царств, неудачливый политик.

— и все из-за подметного письмеца Сунь Цэ Сунь Цэ — государственный деятель и военачальник эпохи Трех Царств (III в.), оказавший помощь некоему Юань Шу, провозгласившему себя государем. Впоследствии отмежевался от Юаня (о чем сообщил ему в своем письме) и перешел на сторону полководца Цао Цао, против которого ранее воевал.

. Ми Хэн был добрым и прямодушным, взволнованность и искренность Юань-гуна, его слезы растрогали секретаря, и, не выдержав, он обратился к повелителю звезд Северного Ковша:— Юань-гун говорит вполне справедливо. К тому же он и в самом деле ученик Небесной девы Сюаньнюй. Не возьмете ли вы на себя труд, повелитель, вместе со мной доложить о его деле Яшмовому владыке, после чего, возможно, последует высочайший указ, дозволяющий этой волосатой твари праведной жизнью искупить вину.— Юань-гун у вас в подчинении, потому я всецело полагаюсь на ваше решение, — отвечал повелитель звезд Северного Ковша. — Но поскольку все небесные духи знают об этом суде, хорошо бы, дабы их успокоить, составить предварительно какую-нибудь бумагу с объяснением обстоятельств данного дела.— Вы совершенно правы, повелитель, — поддакнул Ми Хэн и приказал подать Юань-гуну кисть и бумагу.Юань-гун смекнул, что секретарь старается избавить его от кары, и с радостью принял кисть и принялся писать: «Показание:Я — Юань-гун, возраста неизвестного, проживал на горе Заоблачных снов в пещере Белых облаков, где и постигал даосское учение. За мое рвение в учебе Небесная дева Сюаньнюй представила меня Яшмовому владыке. Он милостиво пожаловал мне титул повелителя пещеры Белых облаков, назначил хранителем секретных книг Девяти небес, а также чиновником палаты Литературных сокровищ. За долгие годы службы мною не было допущено ни одного нарушения. Но вот недавно все праведники Девяти небес отправились к матушке Сиванму на Персиковый пир, а меня не взяли с собой, как недостойного. Тогда я, от расстройства позабыв про небесные милости, решил заглянуть в тайные книги.Дважды я пытался открыть шкатулку, но не смог. Тогда я обратился с мольбой к Небесной деве Сюаньнюй, и она помогла мне. В шкатулке лежала книга, я заглянул в нее и тотчас понял, что если постигну суть ее, то смогу прослыть святым в мире людей. Я был уверен, что на Небесах нет тайн, и потому высек текст на каменных стенах пещеры Белых облаков. Ни корыстных помыслов, ни дурных намерений у меня не было.Если мне будет даровано прощение — клянусь сохранить этот текст в тайне от людей. И пусть Небо меня покарает, а Земля уничтожит за нарушение клятвы.Все, что я написал, — совершенная правда».
Повелитель звезд Северного Ковша пробежал глазами бумагу и усмехнулся:— Прочтешь этакое — и, чего доброго, подумаешь, что эта тварь чиста всем телом своим!— Вот именно, не только телом, но и душой! — подхватил Юань-гун. — Я привык говорить все, как есть: один — значит, один, два — значит, два. Не то что другие — то говорят «три», то «четыре»!..Секретарь и его приближенные рассмеялись.Затем все вместе они повели Юань-гуна в зал Священного небосвода, где в это время находился Яшмовый владыка, и обратились к нему с такими словами:— Велико преступление Юань-гуна, но за чистосердечное признание он заслуживает снисхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52