Помнишь, какая у Геленочки была замечательная программа? (Я не помнила и даже не представляла, о чем идет речь, но на всякий случай кивнула.) Закрыли, мерзавцы! Бездари и тупицы всегда талантливых затирают. А личная жизнь! Ты знаешь, что Геленочка со вторым мужем развелась?
Я вытаращила глаза и, не успев подумать, выпалила:
- Как?! А у кого же она теперь живет?
Анна Романовна не заметила моей бестактности.
- Живет-то она все там же. Первый муж ей квартиру оставил. Очень порядочный человек. И чего они не поделили? Я его любила, как сына. Золотой человек, не то что второй зять. Актеришка! Я плакала, умоляла ее не выходить за него. С актером разве нормальную семью создашь? Они жен как перчатки меняют. Не послушалась. Свадьбу закатили на четыреста персон, три дня дым коромыслом, а чем все кончилось? Ну ладно, бог даст, все еще образуется. Нынешний ее кавалер производит очень положительное впечатление. Кстати, с ним-то Геленочка и уехала отдыхать. К его друзьям на дачу.
Я немного оживилась. Дача - не Сейшелы. С дачи всегда можно на денек в Москву смотаться.
- А где это, вы не знаете?
- Ох! Она говорила, да я запамятовала. По-моему, под Переславлем-Залесским.
Переславль - это уже хуже. Далековато, чтобы на денек мотаться.
- Может быть, там есть телефон? Гелена вам не говорила?
- Телефон у нее самой есть, мобильный. Запиши, если хочешь. Но, боюсь, толку не будет. Геленочка грозилась его отключить, чтобы отдыхать не мешали. А то, говорит, начнут с работы звонить: "где взять то? как сделать это?" задергают, в общем.
Но я все же записала номер мобильного. И поспешила откланяться. Впрочем, "поспешила" звучит как насмешка. Церемония прощания заняла не меньше часа.
Глава 3
Домашний телефон Гелены не отвечал. По мобильному бездушный голос сообщил, что абонент временно недоступен. Я положила трубку и начала было раздеваться, чтобы принять душ, но застыла посреди комнаты, так и не стянув майку. А ведь вчера, когда я высунув язык корпела над макетом, был еще один звонок. И тоже от бывшей одноклассницы. От Надьки Денисовой. Она позвонила около трех часов дня и спросила, буду ли я вечером дома и не жду ли гостей. Мне было не до разговоров, поэтому я лаконично ответила "да" на первый вопрос и "нет" - на второй, даже не полюбопытствов, зачем ей эти сведения. И почему она вдруг прорезалась после нескольких лет молчания. Надежда, видно, поняла, что я не расположена к светской беседе, и торопливо спросила, нельзя ли ей ко мне зайти. Я надеялась закончить работу часам к восьми, поэтому ответила утвердительно, предупредив, что до восьми буду занята. Она сказала, что в любом случае собиралась нагрянуть не раньше девяти-десяти, и поинтересовалась, до какого часа я принимаю визитеров. "До четырех утра", ответила я, добавила: "Приходи" - и собралась повесить трубку, но Надежда еще успела сказать:
- Если получится. Ты специально не жди.
Я и не ждала. Честно говоря, я тут же забыла о звонке. Настолько забыла, что и после утреннего звонка Гели у меня в памяти ничего не шевельнулось. А ведь совпадение было удивительным. С промежутком в несколько часов я понадобилась двум бывшим одноклассницам - подруге детства и старой врагине, с которыми до вчерашнего вечера не общалась минимум года два. Обе пожелали срочно меня видеть, но ни одна на встречу не явилась. Так, может, Надька в курсе, что происходит?
Я выдернула ящик стола, вывалила содержимое на кровать и закопалась в нем, выискивая "консервную" записную книжку. Туда я периодически вносила номера телефонов, которые еще могли пригодиться, но с обладателями коих я по разным причинам перестала регулярно общаться. В "действующей" записной книжке для них просто не хватало места.
Ага, вот она! И телефон Надежды здесь. Только бы она оказалась дома!
Гудки, гудки... Ну конечно! Станет мать троих детей торчать летом в Москве! Стоп, но она же собиралась вчера ко мне! Значит, была в Москве...
- Алло?
- Надежда? Господи, ну наконец-то!
- Варька, ты? Слушай, я уже дверь за собой закрыла, из-за тебя пришлось возвращаться. Дурная примета, между прочим. У тебя горит? А то я должна Павлушку в поликлинику вести.
- Что с ним?
- Да ничего особенного. Скоро в школу, нужно справки собирать.
- Нет, у меня не горит, только ответь, пожалуйста, на один вопрос: зачем ты вчера собиралась зайти? Просто повидаться или по делу?
- Зайти? Куда зайти?
- Ко мне, ясное дело! Черт! Ты хочешь сказать, что не звонила?
- Тебе? Нет. Меня вчера и в Москве-то не было. Мы с Павлушкой только час назад приехали с дачи.
- Надька, ты меня не разыгрываешь? Пожалуйста, это очень важно!
- Нет, конечно. - Надежда встревожилась. - Что произошло? Тебе передали, что я звонила?
- Не передали. Какая-то дрянь позвонила, выдала себя за тебя, сказала, что зайдет вечером.
- И что?
- И ничего. Не зашла.
- Господи, как ты меня напугала! Я уж думала, у тебя случилось чего. Как же ты могла перепутать меня с какой-то дрянью? Голос забыла?
- Надька, твой голос только глухонемая не подделает. Ты говоришь, словно медвежонок из мультфильма. Подпустить немного ворчливости, и готово дело.
- Ну уж! - обиделась Надежда. Потом, подумав, согласилась. - А может, ты и права. Тем более, что мы с тобой уже бог знает сколько не болтали. Знаешь, что? Это знак. Давай я действительно к тебе сегодня вечером зайду. Или лучше ты ко мне. Тебе проще.
- Я подумаю. Ладно, идите в свою поликлинику. Позже созвонимся.
Та-ак! История пахла все дурнее и дурнее. В том, что Надежда меня не обманывает, я не сомневалась. А значит, вчерашнему звонку существует единственное объяснение: кто-то хотел убедиться, что рано утром я буду дома, причем одна. Иначе говоря, что утренний звонок достигнет цели. Какой? Элементарно, Ватсон! Цель - заманить меня в квартиру, где я должна обнаружить труп. Без свидетелей. Значит, меня все-таки хотели подставить. Кто? Я уже засомневалась, что звонила Гелена. Выходка, прямо скажем, в ее духе, но теперь я бы не поручилась, что это была она. И дело даже не в том, что в последний раз мы с ней разговаривали два с половиной года назад. Звонившая дамочка непрерывно рыдала - как тут узнаешь голос? Опять-таки Гелена, по словам ее маменьки, наслаждается отдыхом где-то на просторах Ярославской губернии. Конечно, она могла на пару дней отлучиться в Москву, вляпаться в историю с трупом, втянуть в нее меня и вернуться в Переславль догуливать отпуск, но мне в это слабо верилось. Позвонить мне один раз спонтанно, из чистой вредности Геля еще могла, но два звонка подразумевали продуманный замысел. А какой, к черту, продуманный замысел, если мне оставили такую свободу маневра? Я имела полное право уйти из дома спозаранку, или послать Гелю куда подальше, или прихватить с собой по дороге целую толпу свидетелей, или не войти в квартиру, увидев ключ, что, собственно, и произошло, или... Стоп, это я уже пошла по второму кругу. Как ни крути, вывод один: повесить на меня преднамеренное убийство совершенно постороннего мне человека не было ни малейшего шанса. Так чего эти неизвестные хотели добиться? Ничего не понимаю! Нет, пора принять холодный душ и выпить крепкого кофе...
Я сорвала с себя остатки одежды, протянула руку к халату и тут же раздался телефонный звонок. Вообще-то по правилам, которые я сама для себя установила, мне полагалось дождаться, пока включится автоответчик, опознать звонившего, решить, хочу ли я с ним общаться, и только потом, если решение будет положительным, снять трубку. Но утренние события настолько выбили меня из колеи, что я изменила правилам.
- Слушаю.
- Клюева? Варвара Андреевна?
- Да.
Телефонная трубка вдруг взорвалась:
- Ты что творишь, твою мать! Я тебя предупреждал, чтобы ты больше не смела вертеться рядом с трупами? Ты что, (трам-тарарам), под монастырь мой отдел подвести хочешь?!
Я обомлела, потом узнала голос, перепугалась и жалко проблеяла:
- Я... я не вертелась. - Тут меня охватила злость - моя обычная реакция на испуг. - И вообще, кто дал вам право разговаривать со мной в таком тоне? Я что-то не помню, чтобы позволяла вам обращаться ко мне на "ты". Но раз вы приняли решение в одностороннем порядке, будем блюсти паритет. Иди ты на ... - И я швырнула трубку. Потом повернулась и пошла в ванную.
Телефон зазвонил снова.
- Варвара Андреевна, возьмите, пожалуйста, трубку. Я... гхм... погорячился.
То-то же!
- Слушаю вас, Петр Сергеевич.
- Будьте любезны, не уходите из дома в течение ближайшего часа. К вам подъедет мой че... оперативник. Куприянов, Сергей Дмитриевич.
- Хорошо.
Злость улетучилась, оставив после себя полное опустошение. Я положила трубку и как сомнамбула побрела в направлении ванной. Остановилась. Постояла. Потом снова вернулась к телефону.
Нет, не для того, чтобы вызвать адвоката. Я звонила друзьям.
Глава 4
Мои друзья - это тема для отдельного монументального труда. Томов на двадцать, не меньше. Мы вместе с первого курса, уже... не скажу сколько лет. В моем возрасте такими сроками не хвастают. Да и не в сроках дело. Испытание временем - не самое суровое испытание. А мы выдержали не только его, и дружба наша пока не увяла.
Друзей у меня четверо - Марк, Леша, Прошка и Генрих. Но позвонила я только первым трем. Генрих в конце месяца отбывал за границу, и перед отъездом ему предстояло провернуть немыслимое количество дел. Собственно, из-за него-то мы и перенесли поездку на Соловки.
Вдаваться в подробности я не стала.
- Привет, это Варвара. Если можешь, приезжай ко мне. Если нет, увидимся позже, когда мне разрешат свидания.
Текст во всех трех случаях был одинаковым, а ответы - разными.
- Ты серьезно? Ладно, еду. Буду через час сорок, - пообещал Леша.
- Господи! Ты опять принялась за свои штучки! У меня есть время допить кофе? - простонал Марк.
- Тебе не разрешат свидания. Их дают только при условии хорошего поведения, - радостно сообщил Прошка. - И сколько лет тебе светит? Или сразу пожизненное?
Я не удостоила его ответом. Положила трубку и пошла под душ. И наконец-то до него добралась.
* * *
Сергей Дмитриевич Куприянов прибыл первым.
Я видела его впервые, хотя многих сослуживцев Дона (или майора милиции Селезнева, моего доброго знакомого) уже знала в лицо. Включая начальника полковника Кузьмина, который любезно предупредил меня по телефону о приезде оперативника.
Сергей Дмитриевич был молод, наружность имел неброскую, но приятную и слегка картавил, отчего казался совсем ручным и домашним. Услышав, как он произносит мое имя-отчество, я совершенно размякла. Пришлось строго напомнить себе, что передо мной - представитель грозной Петровки, 38, а им, картавым там или нет, палец в рот не клади.
Мы расположились в гостиной. От чая Сергей Дмитриевич отказался, но снизошел до холодного сока.
- Варвара Андреевна, - спросил он, когда я поставила перед ним стакан, - вы знакомы с Юрием Львовичем Анненским?
Я ожидала услышать совсем другое имя и поначалу заметно расслабилась. А потом снова подобралась. Аннненский... Юрий Львович. Знакомое имя.
- Подождите минутку! Он не адвокат?
- Юрист. Специалист по корпоративному праву.
- Да. Я его знаю. Правильнее, наверное, было бы сказать "знала"? Или, говоря о трупе, Петр Сергеевич имел в виду не его?
Похоже, Кузьмин не счел нужным известить своего оперативника о содержании нашего разговора. Во всяком случае, Сергей Дмитриевич поперхнулся соком. Я не осмелилась хлопать его по спине. Чего доброго, сочтет за фамильярность!
- Да, - признал Куприянов, прокашлявшись. - Анненский мертв. Скажите, какие вас связывали отношения?
- Никакие. Он был посредником при заключении сделки между мной и одной японской фирмой. Я видела его два раза в жизни.
- Когда это было?
- Дайте подумать... Где-то в конце апреля - начале мая. Если нужно точнее, я могу посмотреть дату на договоре.
- Какого рода была сделка?
- Японцы купили авторские права на мои рисунки... Нет, не на рисунки. Как бы это объяснить... Понимаете, я написала сценарий и картинки для компьютерной игрушки... программы...
- Я понимаю, что вы имеете в виду.
- В общем, это вариации на тему Милна или, скорее, Туве Янссон. Мир забавных неведомых зверушек со своими сказочными законами. Всякие приключения. Понимаете, мне хотелось создать что-то в противовес всем этим варварским игрушкам-пулялкам и американским мультяшкам с извечным мордобоем. Мне кажется, что развлекать детей всякими жестокостями - это... безответственно.
- Понимаю. Посеешь ветер, пожнешь бурю.
- Да, что-то в этом роде. Так вот, я предложила идею своей игрушки одной фирме, которая занимается программным обеспечением. Идея понравилась, Мы с несколькими ребятами создали программу Фирма демонстрировала ее на профессиональной выставке. На выставку случайно забрели невесть откуда взявшиеся японцы-мультипликаторы. Не художники-мультипликаторы, а представители фирмы, которая выпускает мультфильмы. Они увидели мою игрушку и захотели купить права - не на саму игрушку, а на ее сказочный мир, если можно так выразиться. Образы зверушек, их характеры, взаимоотношения, сказочные реалии. Может быть, отчасти сюжеты. Но сами они тоже собираются придумывать сюжеты. Они планируют сделать большой сериал.
- Ясно. И они обратились к Аннненскому?
- Да. Но не сразу. Сначала они пытались договориться о покупке с владельцем той программистской фирмы, Владом. Это мой знакомый. Когда он понял, что речь идет не о самой игрушке, переговоры зашли в тупик. Он никак не мог втолковать японцам, что мир зверушек - это интеллектуальная собственность художника, и прав на нее у фирмы нет. А может, переводчик попался неважнецкий. Словом, Влад посоветовал им обратиться к юристу. И они как-то вышли на Анненского. А тот составил договор, нашел банк, через который японцы перевели деньги, словом, все провернул.
- И вы виделись с ним только дважды?
- Ну, точнее, трижды. Сначала он позвонил, рассказал о предложении японцев, объяснил, что означает для меня продажа прав, - что я уже не смогу выпустить иллюстрированную книжку со своими зверушками или продать их другой фирме, скажем, в качестве фирменной символики... Потом приехал сюда показать образец договора. - Я невольно поморщилась, вспомнив первую встречу с господином Анненским. - Потом пригласил меня к себе в офис, где мы с японцами подписали договор, пожали друг другу руки и выпили по глотку шампанского. А в третий раз Анненский отвез меня в банк, чтобы расписаться в бумагах и получить чековую книжку. После банка мы отправились в ресторан отметить сделку. Это была его идея. - Я снова поморщилась.
- Кажется, воспоминания о Юрии Львовиче не доставляют вам удовольствия, - проницательно заметил Куприянов.
- Что правда, то правда. На редкость беспардонный был человек, царствие ему небесное.
Сергей Дмитриевич вдруг развернулся всем корпусом к двери. Я вытаращилась на него, а потом услышала слабое шуршание и щелчок замка. Куприянов вопросительно посмотрел на меня.
- Я жду друзей, - успокоила я его.
В подтверждение моих слов в гостиную вкатился Прошка. Сделал два шага и замер, разглядывая оперативника в упор.
- Это кто?
- Не обращайте внимания, - обратилась я к Сергею Дмитриевичу, полностью проигнорировав Прошку. - Видите ли, мой друг родом из Урюпинска.
Куприянов покраснел.
- Я тоже.
Теперь покраснела я. Прошка злорадно хихикнул. Я промямлила:
- Простите... Это шутка. Знаете, из анекдота...
Прошка хихикнул снова. Я метнула в него недобрый взгляд.
- На самом деле он вырос в бродячем цирке. Но глотать шпаги и ходить по канату не мог. Родовая травма, знаете ли. Лет до десяти ни ходить, ни говорить не умел. Его показывали публике за отдельную плату...
- А о своем тяжелом детстве ты уже рассказала? - перебил меня Прошка. О том, как тебя в роддоме с последом перепутали?
Куприянов кашлянул и сухо попросил меня представить их с Прошкой друг другу.
- Прохоров Андрей Николаевич. Мой друг. Куприянов, Сергей Дмитриевич... простите, не знаю вашего звания...
- Капитан.
- Капитан милиции.
- Андрей Николаевич, вы не могли бы...
Договорить Куприянов не успел. Явился Марк. Он тоже открыл дверь своим ключом и сразу же прошел в гостиную, но, в отличие от Прошки, вел себя прилично.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, - не слишком радостно, но вежливо ответил Сергей Дмитриевич.
Недостаток радости восполнил Прошка.
- Здравствуйте, здравствуйте! - пропел он. - Милости прошу к нашему шалашу. Марк, ты будешь смеяться, но это - капитан милиции. Как ты его назвала, Варька?..
Вопреки Прoшкиному прогнозу Марк смеяться не стал. Он с одного взгляда оценил обстановку и бросил Прошке:
- Пошли, подождем на кухне.
- Еще чего! - Прошка прыгнул в кресло и мертвой хваткой вцепился в подлокотники. - Оставить Варвару наедине с ле... с легендарным капитаном Куприяновым! С ума сошел?
Марк нахмурился. Чтобы предотвратить грозу, а главное - дальнейшие Прошкины излияния на тему "Варвара и милиционеры", я искательно взглянула на капитана и попросила тоном примерной девочки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32