- Второй подъезд от ближнего к нам угла. Квартиры я, к сожалению, не знаю. Э... может быть, вы немного задержитесь? Инна скоро должна вывести Марьяшу. Маленьких собак, как правило, приходится прогуливать чаще - у них более интенсивный обмен веществ. Я буду поглядывать в окно и покажу вам Инну, когда они с Марьяшей выйдут.
Предложение звучало заманчиво, но я поборола искушение.
- Извините, Евгений Алексеевич, но лучше мы пойдем. Друзья будут волноваться, если мы исчезнем надолго. Но я обязательно напрошусь к вам в гости, как только эта история закончится.
- Буду вам рад, - просто сказал хозяин.
Мы тепло простились с сэром Тобиасом и покинули гостеприимный дом.
Разузнать номер квартиры, где жила Инна, нам удалось быстро. Первая же женщина, встреченная нами у второго подъезда, без всякого нажима выложила нужную информацию.
- Инна, хозяйка Марьяши? Как же, знаю! На пятом этаже живут, шестьдесят четвертая квартира. Не знаю только, она сейчас дома или гуляет где.
На удачу, Инна оказалась дома. Но удача была быстротечной и тешила нас не дольше минуты.
- Здравствуйте, - сказала я миловидной девушке, вышедшей на звонок, и повысила голос, чтобы перекричать заливистый лай. - Вы - Инна? Меня зовут Варвара. Я хотела бы поговорить с вами об Олеге Доризо...
Реакция была ошеломляющей. Во взгляде девушки (теперь я заметила, что глаза у нее заплаканные) полыхнула убийственная ненависть. Дверь перед моим носом захлопнулась.
Глава 11
Дома мы отчитались о своих хождениях. Прошка, миссия которого, в отличие от нашей, увенчалась полным успехом, был отвратительно самодоволен, высокомерен и нагл.
- И это все, что вы накопали за полдня? Вдвоем?! Да-а, такими темпами мы бы и до зимы не управились. Бедный Генрих! Благодарите Бога, что у вас есть я!
- Чтобы Господь вконец на нас ополчился? - буркнула я. - Такую благодарность можно воспринять только как насмешку. Он явно послал нам тебя в наказание за грехи.
- Не думаю, - возразил Леша. - Грехи наши не настолько тяжкие.
- Вы просто завидуете моей ловкости! За каких-то три часа я не только проник в напичканный охранниками телецентр, но и выведал все подробности последнего Гелиного романа!
- Зачем? Собираешься продать жареные факты желтой прессе? Нас подробности ее интимной жизни не занимают. Нас интересовало только, где она сейчас прохлаждается.
Но, справедливости ради надо сказать, Прошка установил и это. По счастью, Анна Романовна ошиблась. Геля гуляла отпуск не под Переславлем-Залесским, а всего лишь под Сергиевом Посадом, меньше чем в полутора часах езды от Москвы. Прошкино шальное везение привело его прямехонько к девице, у которой Геля отбила кавалера. Несчастная девица, желая покрасоваться перед очаровательной подружкой, познакомила Гелену со своим завидным женихом и не успела оглянуться, как Геля мастерски провела замену: жених-то остался, а вот невеста выбыла из игры, уступив место более ловкой и опытной сердцеедке. Прошке не составило труда разговорить одураченную девицу - она жаждала излить миру свою горечь. В результате наш друг обогатился знаниями о подлости человеческой природы, подробной личной характеристикой Гелены и на закуску - сведениями о ее местонахождении. Еще в бытность свою невестой девушка не раз ездила с женихом на дачу к его друзьям - на ту самую дачу под Сергиевом Посадом, где отдыхала сейчас ее преемница.
И теперь Прошка раздувался от самодовольства, как воловья лягушка, я в бессильной злобе скрежетала зубами, Леша восседал на табурете со спокойствием Будды, только созерцал не пупок, а карту Московской области, Генрих еще сражался где-то с бюрократами, а Марк, обжаривая мясо на плите, молча что-то обдумывал. Но вот Марк сложил мясо в сотейник, сунул его в духовку, вручил нам с Прошкой ножи, доски и овощи для салата, и сам подсел к столу.
- Сергиев Посад - это, конечно, хорошо, но без выхода на окружение Доризо нам не обойтись, - объявил он. - Даже если выяснится, что Гелена на днях уезжала с дачи, это еще не доказательство ни ее причастности к убийству, ни к истории со звонком. По нашей версии, звонившая вообще могла не знать Доризо. Она действовала по указке убийцы, а убийцу надо искать среди знакомых жертвы.
- Коли так, то Гелене вообще не нужно было уезжать с дачи, - заметил Леша, оторвавшись от карты. - Позвонить она могла и с сотового.
- Правильно, - согласился Марк. - Но поговорить с ней все равно нелишне. Если убийца использовал ее вслепую, она наведет нас на его след. Но в это слабо верится. Он же не дурак и понимал, что звонок непременно приведет милицию или Варвару к Гелене.
- Тогда твоя гипотеза, будто убийца получил сведения обо мне от Гелены, не выдерживает критики, - сказала я. - Звонок должен был заманить меня в квартиру, где я обнаружила бы труп Доризо, так? Видимо, автор комбинации рассчитывал, что я попаду в лапы следователей либо сразу, если вызову милицию сама, либо позже, когда на меня укажут свидетели и сфабрикованные улики. Как только до меня доберутся, неизбежно всплывет имя Гелены. Если она признается, что кто-то расспрашивал ее обо мне, то, во-первых, рухнет замысел преступника подставить меня, а во-вторых, милиция получит его описание, после чего им не составит труда найти нужное лицо среди знакомых убитого.
- Да, - поддержал меня Леша. - В свете твоей же версии, Марк, получается, что Гелена никакого отношения ко всей этой истории не имеет. И звонила не она, и сведения о Варьке убийца раздобыл не у нее.
Марк явно намеревался оспорить наш вывод, но не нашел контрдоводов и неохотно признал, что утром погорячился, доказывая, что Гелена - самый подходящий источник информации для убийцы.
- Тем более нам нужны знакомые Доризо, - быстро добавил он, лишив нас редкой возможности посмаковать его признание. (Марк, как известно, не ошибается, а если все-таки ошибается, то все равно прав.)
- Нужны-то они нужны, да где их взять? - проворчала я. - Видно, придется дожидаться похорон, а когда они состоятся - Бог ведает. Может, плюнуть на последствия и пойти в милицию? Вдруг там оценят мою добрую волю и снимут с меня подозрения?
- Добрую волю там оценивают при явке с повинной, - изрек Прошка. - На меньшее ментов не купишь.
- Забудь про милицию, - поддержал его Марк. - Тем более что мы так и не узнали, какие улики против тебя подбросил убийца, а он непременно должен был их подбросить, если собирался тебя подставить. По той же причине мы не можем себе позволить дожидаться похорон - нужно действовать, пока оперативники до тебя не добрались.
- И что же ты предлагаешь? Обратиться к дипломированным ясновидцам? Дать объявление в газету "Из в рук в руки"?
- Ты что, нарочно дурочкй прикидываешься? - рассердился Марк.
- Нет, это ее естественное состояние. Прикидывается она как раз умной, только не слишком умело, - оклеветал меня Прошка.
- Ах, вот как! - взвилась я. - Тогда быстро объясни мне, умник, как нам выйти на людей, в кругу которых вращался покойный? Может быть, через психопатку Инну? Бог вам в помошь! Лично я не желаю общаться с этой сдвинутой дамочкой.
- Ты уверена, что она сдвинутая? - спросил Марк.
- А как еще можно объяснить ее поведение? Тебе придет в голову без всяких объяснений захлопнуть дверь перед носом человека, которого ты впервые видишь? Заметь, я ей не грубила, не угрожала! Всего лишь высказала пожелание поговорить о ее знакомом. Если ей не хотелось, могла об этом просто сообщить.
- На себя посмотри! - посоветовал Прошка. - Ты свою дверь не захлопываешь, а вообще не открываешь, и все равно не признаешь, что это патология.
- Не открыть дверь - это не оскорбление. Если ты идешь с визитом в чужой дом без предварительной договоренности с хозяином, то должен быть готов к тому, что не застанешь его дома или попадешь в неудобное время, когда тебя не смогут или не захотят принять. А захлопнуть дверь перед носом, ни слова ни говоря, - это все равно, что плюнуть человеку в лицо. Без всякой причины. Нет, у этой Инны в голове явно винтика не хватает! И не одного. Я к ней больше на пушечный выстрел не подойду.
- Тебе никто и не предлагает, - сказал Марк. - Пусть ею займется Прошка.
- Это на здоровье! Пусть прищемит ему нос, может, наш хвастун перестанет наконец его задирать.
Прошка приосанился.
- Посмотрим, как ты запоешь завтра, когда я вернусь с победой!
- Не завтра, а сегодня, - уточнил Марк. - Сейчас только без пяти шесть. Отправишься через часок и как раз поспеешь к вечернему собакогулянию.
- Я есть хочу! - возмутился Прошка.
- И поесть успеешь. Мясо будет готово через двадцать минут. Варька, звони Обухову, попроси его показать Прошке девицу. Ему все равно выгуливать пса, пусть погуляют, пока она не покажется.
- Я устал! - продолжал ныть Прошка. - Почему на меня всегда сваливают самую тяжелую работу? Поезжай сам!
- Я поеду в Сергиев Посад. Ты же отказался встречаться с Геленой.
- Сегодня? - удивилась я. - Но туда же добираться часа два. Когда же ты вернешься? Лучше отложи до завтра.
- Вот именно! - обрадовался Прошка. - Давайте все отложим на завтра. Утро вечера мудренее.
- А что такое, по-твоему, утро? - полюбопытствовала я. - Время между полуднем и пятнадцатью ноль-ноль, когда ты обычно изволишь отверзать сомкнуты негой взоры?
- Вот ехидна! Это поклеп! Я в жизни не...
- Мы знаем, - оборвал его Марк. - Ты в жизни не смыкал глаз и не размыкал уст. Все, обсуждение закрыто. Сейчас поедим, потом я еду в Посад, Прошка - к Инне, а ты, Варвара, разузнаешь все, что можно, о бывших одноклассницах. Если Гелена не выманивала тебя на место преступления, значит, это сделала одна из них. Я уже не считаю, что преступник уговорил позвонить тебе первую попавшуюся девицу.
- Почему?
- Из-за первого звонка. Кто-то сымитировал голос твоей подруги, и настолько достоверно, что ты не заподозрила подвоха. Воспроизвести незнакомый голос и манеру речи с чужих слов невозможно. Нужно знать человека лично или, по крайней мере, слышать его. И во втором случае - то же самое. Хоть ты и утверждаешь, что узнать Гелену было невозможно, но, будь у голоса совсем другой тембр, ты бы заметила.
- Для того чтобы знать голос человека, не обязательно учиться с ним в одном классе, - высказался Леша.
- Но предположение весьма вероятное, - поддержала я Марка. - Во всяком случае, сведения о моих школьных друзьях-недругах злодей определенно получил от моих же одноклассников, больше не от кого.
- Ладно, в любом случае попытка - не пытка, - все еще с сомнением согласился Леша.
* * *
Собирать сведения о бывших соученицах я решила самым простым и приятным способом - снова наведаться в гости к Надежде. Леша мой план решительно одобрил.
Мы выбрали удачное время для вечера воспоминаний. Беспокойное Надькино семейство пребывало на даче, Павлушка, погуляв во дворе, посмотрел телевизор и лег спать. Нас никто не дергал, не отвлекал, и посидели мы славно. В результате посиделок выяснилось следущее.
Из шестнадцати девиц, учившихся в классе, пятеро уехали за рубеж на ПМЖ, одна вышла замуж за военного и махнула куда-то к Китайской границе. Еще одна умерла от прободения язвы, и, за вычетом Надежды с Геленой, оставалось семь. С тремя из них Надежда общалась более или менее регулярно и снабдила нас не только адресами и телефонами, но и некоторыми подробностями их биографий.
- Ленка Митина и Татка Козельская работают в Парагвайском посольстве... или в Уругвайском, черт их разберет. Помнишь Митину, Варька? Такая плавная, медлительная девица с коровьими глазами...
- С белыми бровями? - припомнила я. - Колода?
Надька, не одобрявшая школьного обычая награждать сотоварищей кличками, поморщилась.
- Сама ты - Сушка! Ну да, она. Только теперь у нее брови не белые, красит, должно быть. Кстати, Колода она, может, и Колода, а страсти вокруг нее кипят африканские. Точнее, латиноамериканские. Мне Татка рассказывала: года два назад у них в посольстве разразился скандал. За Ленкой начал ухлестывать некий Энрико. По рассказам, красавчик - глаз не отвесть. Ленка его не то чтобы поощряла, это было бы для нее чересчур трудоемким делом, но и не возражала против его ухаживаний.
- Все ясно! Возражения истощили бы последние ее жизненные силы, вставила я.
- Наверное, - согласилась Надька. - Так вот, на посольском приеме в честь какого-то национального праздника Ленкин муж - он у нее хоть и не латиноамериканец, а темпераментом с кем хочешь поспорит, - схватился за нож. Красавчик Энрико - ну, ему сам бог велел - за другой. Самое смешное, что ножи были столовые, с тупыми концами. И тем не менее переполох поднялся страшный. Ленка, по словам Татки, осталась единственной, кто в этом бедламе сохранил полное спокойствие. Она даже бокал из рук не выпустила. Стояла над копошащейся кучей-малой, потягивала вино и меланхолично бубнила: "Фи, мальчики, какие глупости..." Энрико после инцидента выперли на родину, Ленкин муж запил, а сама Ленка по-прежнему восседает за секретарским столом во всем блеске своего величия, точно сфинкс среди песчанных бурь.
- А Татка как поживает? - поинтересовалась я.
- Татка все такая же смешливая и легкомысленная. Побывала замужем, родила дочь. Через три года развелась с мужем. Зануда, говорит. Подбросила ребенка родителям и живет в свое удовольствие. Семейное счастье ее больше не привлекает. А вот Венька... ты помнишь Веньку?
Я напрягла мозги и выудила из дальнего угла памяти образ хрупкой темноглазой девчонки с толстенной косой до пояса. Венера Алавердиева. Обидчивая, нервозная особа с претенциозным до нелепости именем. Разумеется, в классе ее дразнили Спирохетой. Прозвище страшно травмировало Веньку. Кстати, оно ей вовсе не подходило. Венька была совсем не бледной и очень красивой: влажные темные глаза-маслины, пушистый нимб вокруг удлиненного смуглого лица - это вьющиеся волосы упрямо выбивались из косы и клубились над головой темным облачком.
- Помню, - сказала я. - И что Венька?
- Она тоже первый раз вышла замуж неудачно. За правоверного мусульманина, который потребовал, чтобы она бросила работу. Венька преподает испанскую литературу в ин-язе. Естественно, ей очень не хотелось уходить, но она согласилась. Только выпросила у мужа разрешение подождать с увольнением до тех пор, пока у них не наметится ребенок. А ребенок все не намечался и не намечался. Муж обвинил Веньку в бесплодии и начал распускать руки. Она потратила прорву времени на врачей и в конце концов принесла ему справку, что у нее все нормально - детей она иметь может. Тут ее правоверный вообще потерял рассудок. Избил до полусмерти - так ему не понравился намек на его неспособность завести потомство. Венька выписалась из больницы и развелась. Родители не одобрили развод, и пришлось ей некоторое время пожить у меня. А потом она снова вышла замуж, и теперь счастлива. Ждет уже второго ребенка, и муж не требует, чтобы она бросила работу. Наоборот, сидит с первым малышом, когда Венька ходит в институт. Знаешь, Варварка, делай со мной, что хочешь, но я не поверю, будто кто-то из этих троих девиц пытался подвести тебя под монастырь.
- Ладно, учту твое мнение, - пообещала я. - Но все равно мне придется с ними повидаться, хотя бы, чтобы раздобыть координаты остальных.
- Я могу им позвонить, - предложила Надежда.
- Спасибо, Надюш, но лучше я сама. И не позвоню, а явлюсь пред их ясные очи. Мне нужно увидеть первую непосредственную реакцию на себя. Если, вопреки твоему мнению, наши девицы все-таки причастны, они как-нибудь себя выдадут - при условии, что я появлюсь внезапно, как снег на голову. Не беспокойся, Надежда, невиновные наверняка отреагируют на меня адекватно. Только придумай для меня убедительный предлог, чтобы оправдывать мой внезапный к ним интерес.
- Да запросто! У нас ведь скоро юбилей.
- Мать честная, и правда! - ужаснулась я. - Так, глядишь, и старость незаметно подкрадется. Но это ведь будущим летом - далековато для моих целей. Кто поверит, что я начала развивать активность за десять месяцев до события?
- Чепуха. Скажи, что хочешь сделать большой юбилейный альбом вроде выпускного. И собираешься поместить туда не только фотографии, но и краткие жизнеописания. Такая работа требует времени, и никто не удивится, что ты взялась за нее заранее.
- Насчет фотографий ты хорошо придумала, - одобрила я. - Можно будет подсунуть их знакомым убиенного - глядишь, кого-нибудь признают.
- Дерзай, - разрешила Надежда. - Для почина могу предложить тебе свою.
Я опешила.
- Ты что, Надька, рехнулась? Ты думаешь, я и тебя подозреваю? Да разве я пришла бы к тебе в таком разе?
- Все равно возьми, - настаивала она. - Вдруг девицы поинтересуются, откуда у тебя их адреса. Ты же сошлешься на меня, верно? Стало быть, моя фотография должна быть у тебя в первую очередь. Для достоверности.
* * *
Сытые и довольные, возвратились мы домой, где маялся голодный и встревоженный Генрих.
- Хоть бы записку оставила! - упрекнул он меня, узнав, чем мы занимались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32