– Вспомнил? Вспомнил?
Казначей, всхлипывая и кусая руку, чтобы не раорать в полный голос, тем не менее не созна вался:
– Он мне просто денег был должен, при чем тут машина? Мы ничего не угоняли, у-у-у!
В какой-то момент Вован завелся по-настоящему и начал бить в полную силу:
– Сука, да я ж тебя здесь закопаю!
– Прекрати! Он ведь действительно не причем! – не выдержала Вера, от которой историю с машиной скрывали до сих пор.
– Да? – Вован опустил занесенную для уда. ра руку и обернулся.
Оценив каменное выражение лица Фролова приказал:
– Иди сюда.
Семен с опаской покинул диван и приблизился к сидящему на Артеме бандиту.
– Значит, не угоняли?
Как только Фролов кивнул, Вован ударил его в пах и, уже падающего, достал кулаком по черепу:
– Ур-род! Больше всего ненавижу, когда тупить начинают. Макс! Звони Олегу, пусть поднимается… Я им устрою, козлам, очную ставку…
Передышка длилась недолго. Вован встал, но подняться Артему не разрешил, едва тот шевельнулся, припечатал ногой к полу и пообещал:
– Чувствуешь, как почки в трусы вытекают? А это только начало, сейчас я тебе устрою настоящую финскую сауну!
О банном заведении Вован вспомнил исключительно потому, что намеревался посетить его вечером. Посмотрев на часы, он нахмурился: время летело незаметно. Если продолжать такими темпами, то можно опоздать к столу и оказаться без ложки. Пора ускорить процесс.
Олег привел Перекатникова. Оценив пейзаж, бизнесмен едва не грохнулся в обморок, но был подхвачен мощной рукой и приведен в чувство путем оплеух и откручивания левого уха.
– Ты чего? – Олег, которому обычно выпадало крутить только баранку, был рад сменить обстановку и действовал энергично. – На дурака решил соскочить?
– Повтори свой рассказ. – Вован уселся верхом на стул, скрестив вытянутые ноги между лопаток Артема. – Только покороче.
Валентин сократил все, что можно, но без ущерба для содержания. Точку поставил Вован, продемонстрировав силу пресса и хорошую растяжку нижних конечностей: не изменяя посадки на стуле, поднял скрещенные ноги почти к голове, подержал и грохнул по Казначееву позвоночнику:
– Сейчас я тебя начну конкретно калечить.
– Не надо. – Несмотря на внешнюю крутость, удар эффективностью не отличался, и Казначей сохранил возможность говорить. За несколько спокойных минут, что у него были, он сочинил версию, способную, как ему казалось, удовлетворить всех.
Они угнали «мерседес» и передали его Ивану, с которым договорились заранее. В машине тот не ковырялся, так как был занят другой срочной работой. Договорились созвониться на следующий день и расстались. Мобильник Ивана долгое время был отключен, а когда удалось поговорить, тот заявил, что его подставили. Подробности Артем не выяснял – собственно, они его особо не интересовали, поскольку он решил, что Иван с Валентином на пару решили прокинуть его с платой. Встретившись сегодня с Валентином, он узнал про чей-то труп, оказавшийся в багажнике…
– Хватит, – Вован махнул рукой. – Ты нас, я вижу, за последних лохов держишь. По телефону в ментовку тоже не ты звонил?
Вопрос был задан наугад. О звонке по «02» Вован знал от своего источника в штабе управления но, кроме примерного текста, тот ничего сообщить не мог, тем более – о личности анонима. Возбуждающая обстановка вкупе с увлажненным текилой сознанием активизировали мыслительные процессы, и по реакции Артема он понял, что сделанный наудачу выстрел поразил цель.
– Зашибись, – резюмировал Вован, поднимаясь. – Теперь я не уйду отсюда, пока не услышу всей правды.
Он постоял перед сидящей Верой, посмотрел на нее сверху вниз, улыбаясь, потрепал по голове.
– Что-то я утомился, пора сменить обстановку. Раздевайся, милая.
– Как?
– Желательно, красиво и побыстрее. Я могу тебе помочь, но ведь шмотки порвутся, а когда ты себе новые купишь? Боюсь, ни денег, ни квартиры у тебя уже нет… Господа, кто будет первым?
– Я, герр гауптштурмфюрер! – дурашливо ухмыляясь, Олег выпятил грудь и щелкнул каблуками. – У меня есть резинка.
– Ну, если товарищ Перекатников не возражает… Валентин, не помню как по отчеству, не желаете присоединиться? Жаль, потому что все равно придется, таков порядок. Приступайте, Олег Владимирович!
Из нагрудного кармана джинсовой куртки Олегыч вытянул цветастую коробочку презервативов и двинулся к дивану походкой латиноамериканского танцора.
– Стойте! – крикнул с пола Фролов. Вован, не оборачиваясь, лягнул его ногой в голову.
* * *
Берлога Копы находилась на четвертом этаже.
Свет в окнах горел.
– Смотри за ними, – инструктировал Волгин третьего опера, который в силу юного возраста и крайне малого стажа работы нуждался в постановке конкретной задачи. – Сам он прыгать не станет, но может выбросить что-нибудь ценное. Если такое случится – руками не хватай, запомни место, куда упадет и никого к нему не подпускай.
Вдвоем с Кузенковым они поднялись на последний этаж, где осмотрели чердачный люк – он оказался заперт на тяжелый надежный замок, и заклинили двери лифта. Потом спустились ниже, и Волгин достал телефон:
– Провокация самая примитивная – но может сработать. В конце концов, он тоже не в высшей лиге играет.
Пока Сергей нажимал кнопки, Кузенков передернул затвор пистолета. Прервав набор, Волгин покачал головой:
– Не делай так больше – ты похож на киллера из плохого боевика.
Операм повезло, Копачев был достаточно пьян, чтобы соображать уже не слишком четко, но еще и не настолько, чтобы впасть в отключку. Ответил он после третьего звонка:
– Ну! Кого надо?
– Копа! Короче, слушай сюда: к тебе менты с обыском едут, они про ларечные темы что-то пронюхали. Рви когти…
– Кто это?
– Санек.
У каждого найдется хоть один знакомый с таким именем. Пока Копачев переваривал сообщение, Волгин дал отбой, а Кузенков по его знаку оборвал телефонный провод в нехорошую квартиру. Последнее могла насторожить подозрительного фигуранта крутой оперативной разработки, но рисковать не хотелось: он мог начать перезванивать и уточнять, кто же выступил в роли доброжелателя.
Самое дурацкое, если он, наплевав на предупреждение, завалится спать. С его бронированной дверью можно неделю удерживать штурмовые подразделения.
– Будем ждать, – вздохнул Сергей, присаживаясь на корточки.
– А если он не выйдет?
– Перезвоним и извинимся.
– Почему ты так уверен?
– Привычка. У него в хате – шаром покати, одна тахта осталась. Если есть, что прятать, – наверняка побежит.
Перезванивать не пришлось. На сто тринадцатой секунде ожидания дверь с грохотом впечата-лась в стену. Матюгнувшись по поводу застрявшего лифта. Копа поскакал вниз и проскакал бы мимо оперов, не обратив на них внимания, но Волгин подсек ему ноги, а Кузенков, грамотно вцепившись в правую руку, использовал ее в качестве рычага, чтобы согнуть злодея в три погибели.
Копачев сопел и не давался, но реального сопротивления не оказал.
– Все, все. Да больно, пусти!
Один браслет наделся без задержки, но дужку второго заклинило, пришлось доставать ключ и ослаблять фиксатор, подсвечивая прыгающим огоньком зажигалки.
Строго говоря, задержание оценивалось на троечку, как за артистичность, так и за технику исполнения. Для начинающего Кузенкова – не так уж плохо, по крайней мере, не растерялся и не тормозил, но Волгин собой остался недоволен.
Пистолет обнаружили во внутреннем кармане куртки. У Волгина дрогнуло сердце, когда он разглядел знакомые очертания и темно-вишневую пластиковую рукоять со звездочкой в середине насечки, но радость оказалась преждевременной. Вместо ожидаемого «макара» он держал в руках его газовый аналог, модель «б П 42» калибра 7,62 мм, снаряженный тремя желтыми патронами с маркировкой «CS».
– Разрешение есть?
– Нет.
– Значит, уже срок имеешь.
– Кто ж меня за такую мелочь посадит? Волгин и сам это знал, а часом позже услышал подтверждение от дознавателя, прибывшего в отдел для рассмотрения материала:
– Что говорит? Нашел? Хм, хм… А лицензии у него вообще никогда не было?
– Он же судимый.
– Ну, сам знаешь, как сейчас бывает. На трое суток я его, конечно, закрою, но сразу предупреждаю: санкции на арест никто не даст. Мало того, что статья сама по себе слабая, так здесь еще, можно сказать, юридический казус. Если бы ствол изъяли в его квартире – вообще ничего бы не было. Ответственности за хранение не предусмотрено, только за ношение есть, а он от своей квартиры на несколько шагов удалился. Скажет, что выбросить нес на помойку…
– Он с этим стволом разбои молотил.
– Где заявления, протоколы допросов? Оформите все, как положено – и я его упакую как следует, а так, извините, ничем помочь не могу-с…
До приезда дознавателя Волгин успел пообщаться с задержанным и для себя сделал вывод: Копа – человек, конечно, интересный, и всяких подвигов за ним должно быть немерено, но к налету на магазин он не причастен. Бывает, такое понятно с одного взгляда, бывает, нескольких лет не хватит, чтоб разобраться. На этот раз повезло. Хотя – как сказать? Повезло бы, если б это он стрелял в Клюеву.
– Ладно, делай, как знаешь.
– А ты?
– А я поеду водку жрать. Через несколько кварталов Сергей остановил машину и позвонил в районный ОБИП :
– Привет. Мы тут человечка одного любопытного навернули, с газовиком. По вашей части попец работал, несколько разбоев за ним, беззаявочных. Если сможете его на явки расколоть – хорошо, но с терпилами вы не договоритесь. Я чего хотел – у тебя ж связи на телевидении есть? Давай его покажем, может, признает ктo. Обидно такую гниду отпускать…
Окончив разговор, Сергей задумался о дальнейших планах. Пьянствовать дома или сидеть в кабаке не привлекало. Напроситься к кому-нибудь в гости?
Он оставил работу юрисконсультом и восстановился в милиции после развода с женой. Не потому, что испытал какой-то дикий душевный надлом и психоаналитик посоветовал сменить обстановку. Просто не стало причин высиживать на денежной, но скучной службе. Того, что удалось скопить за три года – а он как раз попал на период, когда в частных фирмах платили щедро и часто, – при его запросах должно было хватить надолго, так что появилась возможность заниматься любимой работой не зная проблем, которые касаются большинства коллег.
Может, по тем же причинам, а может, в силу других особенностей характера, но к новой женитьбе он не стремился, довольствуясь отношениями, которые ни к чему не обязывали. Точнее – «как бы не обязывали», потому что на его-то счет планы, конечно, строили, но он честно, при первом серьезном свидании, предупреждал об их несостоятельности… Алло…
– Сто лет тебя не слышала.
– Узнала? Ну вот, опять богатым не стану.
– По-моему, ты к этому и не стремишься. Договорившись о встрече, он зашел магазин. Телефон подал голос, когда Сергей платил за покупку. Отвечать не хотелось.
– Да.
– Ты где? – звонил Катышев.
– В нирване.
– Короче, вылазь из ванны и дуй сюда!
– Что еще у нас случилось?
– То, что мы годовую норму по мокрым осадкам перевыполнили. Три трупа, е…ть ту Люсю!
Отойдя от кассы, Волгин печально посмотрел на корзину с вином, фруктами и кучей рыбных закусок. Ладно, хоть будет чем ночью пообедать.
– Алло! Так получилось, что я не приеду. Мне надо остаться на работе. Пауза.
– Если ты хотел меня удивить, то это у тебя не получилось.

СКОЛЬКО ДАДУТ?
1
На месте происшествия бьшо многолюдно. Кроме тех, кого случившееся касалось непосредственно, собрался весь бомонд местных правоохранительных органов. Несколько человек были заняты работой – опрашивали свидетелей, искали следы или просто имитировали занятость, чтобы не подвернуться под горячую руку начальства. Начальник РУВД и прокурор района, несмотря на высокие должности боявшиеся вида трупов, сидели в машине. Руководство рангом пониже, прибывшее себя показать и на убийство посмотреть, тусовалось, разбившись на компании по интересам. Время от времени, когда потерявший бдительность подчиненный оказывался в опасной близости, боссы прерывали беседу и давали ценные указания.
Присутствие больших чинов редко помогает ходу расследования. Все первоначальные мероприятия проводят специалисты – эксперты, следователь, оперативник, которые сами знают, что им делать и не нуждаются в понуканиях. Чем выше звание начальника, тем менее ценный совет он может дать. Слишком много времени прошло с тех пор, как он сам кого-то задерживал и что-то раскрывал, слишком много сил отдано политике, имеющей мало общего с оперативно-розыскной деятельностью. Тем не менее регламент заставляет выезжать на серьезные преступления и если одни просто отдают дань традиции, то всегда отыщется кто-то, возжелающий ткнуться носом в труп с намерением разглядеть то, что проморгал эксперт. Затоптав при этом все следы преступника и оставив массу своих.
– Сколько их налетело! – Рядом с Волгиным нарисовался местный оперативник. – Громкое дело, большой общественный резонанс! Тьфу, блин, слов не хватает! Какой, к чертям, резонанс? Я понимаю, если б, не дай Бог, на ребенка напали или семью работяг вырезали; здесь же – обычная бандитская разборка. Радоваться надо, что они друг друга стреляют… Не слышал, вроде генерала ждут?
Генерала не дождались, но появились два опера из главка. Один был пьян, второй приехал на джипе.
– Здорово, Волгин! Да, распустил ты преступность. Смотри, без премии останешься!
– Я их и так два года не видел.
– Тут все глухо?
– Как в танке.
– Что случилось-то, расскажи толком.
– В квартире два трупа. Одного раненого забрала «скорая».
– Жить будет?
– Черт его знает, много крови потерял. Пулевое ранение в живот и травматическая ампутация полового члена.
– Как, совсем?
– Да нет, сантиметра полтора, говорят, осталось.
– Это не жизнь. Бр-р, даже представить больно! А что по обходу?
– Да ничего толкового пока. Соседка слышала выстрелы, но позвонила, только когда все убежали.
– Ладно, если этот не окочурится, то объяснит, в чем запутка. Его, надеюсь, не в «третью истребительную» отправили? – Опер главка имел в виду номер горбольницы, славящейся высокой степенью летальных исходов.
– Нет, в Военно-медицинскую.
– Там должны откачать. В отличие от первого второе медицинское учереждение имело обратную репутацию. Братва, которая зря денег не платит, предпочитала именно туда доставлять пострадавших в разборках и заказухах. А иногда везло и обычным людям.
Эксперт закончил колдовать с фотоаппаратом и спецпорошками, разрешил доступ в квартиру.
– Есть что путевое? – спросил у специалиста Волгин, пропуская вперед остальных.
– «Пальцев» – море, обувка кое-какая отпечаталась.
В квартире царил беспорядок, как решил Волгин – скорее вызванный поспешными сборами, нежели обыском. Относительно прибрано было ; лишь на кухне. Через коридор тянулась цепочка капель крови, начинавшаяся от большой лужи возле дивана в комнате. Возле кровавых следов, разбросанных по полу гильз и фрагментов обувных отпечатков эксперт расставил таблички с номерами от 1 до 23.
– Из «пээма» шмаляли…
Волгин подобрал одну гильзу:
– Ха! Та же маркировка, что и в магазине.
– И еще на десятке «мокрух». – Главковский опер, тот, что приехал поддатый, всмотрелся в цифры на донышке закопченного латунного цилиндра. – Если не ошибаюсь, армейская серия. Из «горячих точек» везут. Хотя, конечно, интересно.
Максим сидел на полу, привалившись спиной к дверному косяку. Получил одну пулю в лоб, точно над переносицей, и сполз по стене, так и не поняв, что случилось. Входное отверстие было маленьким и аккуратным, почти без крови, издалека похожим на ссадину. Пуля прошла через мозг, на выходе раздробила часть черепа – стена, на уровне человеческого роста, была испачкана бурыми потеками и костным крошевом, – пролетела весь коридор и, ударившись о металлическую входную дверь, развалилась на сердечник и оболочку. Видно, в момент смерти Макс моргал, – один его глаз так и остался открытым. Такое Волгин видел впервые.
Вован лежал у дальней стены, на правом боку, слегка согнув в коленях ноги. Одна штанина задралась, обнажив черный носок с золотой монограммой и неестественно белую щиколотку. Рубашка и пиджак на спине набухли от крови —две пули вошли в правое подреберье, третья – в левый висок.
– Сверху стреляли, когда он уже упал, – пояснил эксперт. – Контрольный выстрел.
На лице Вована застыл звериный оскал. До последней секунды он пытался достать пистолет,нo успел лишь сомкнуть пальцы на рукоятке и отстегнуть ремешок кобуры.
– У обоих – по шпалеру, – продолжал делиться наблюдениями эксперт. – И у того, который в больницу уехал – тоже. Никто воспользоваться не успел. Почему?
– Постеснялись.
– Похоже, не ожидали они на сопротивление нарваться. Кто-то говорил, что здесь девчонка прописана?
– Ага, Никита советская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27