Она в изумлении переводила взгляд с одного на другого.— Да, но откуда вы знаете? Я не подавала заявление.Фрэнк беспечно ответил:— На свете чего только не бывает. Итак, найден бриллиант. Возможно, тот самый, что выпал из вашего кольца. Вы могли бы посмотреть, проверить.— Если это мой, я буду страшно рада получить его обратно.— Позвольте взглянуть на кольцо. Оно на вас?В данный момент на ней были уже упомянутые раньше кольца: на левой руке — с рубином и бриллиантами и менее ценное с жемчужиной и бриллиантами. Но на правой руке красовалось только одно кольцо — с бриллиантами и сапфирами.— Нет, то колечко я сняла, боюсь, что и другие камни потеряются, — сказала миссис Харрисон и вышла из комнаты.Чувствовалось, что она была в некотором напряжении.У окна стоял маленький столик — старинный, со столешницей из орехового дерева, с резным орнаментом по краям в виде цветов, выложенных из древесины разных пород. Центр стола был гладкий. Когда она вернулась, неся кольцо, потерянный бриллиант лежал в самом центре стола, эффектно выделяясь на темном фоне. Фрэнк взял у нее кольцо, потом взял камень и приложил его к тому месту, откуда он выпал. Не было никакого сомнения, что это тот самый камень, такой же безупречно прозрачный, того же размера, с тем же блеском. Фрэнк Эбботт сказал:— К сожалению, мне придется на время забрать у вас кольцо. Я дам расписку. — Он спрятал кольцо в коробочку, в которой принес камень.Лицо миссис Харрисон запылало от гнева.— Эй, зачем вам кольцо? Оно мое, не так ли?— Вне всякого сомнения. Кстати, вы не знаете, где потеряли бриллиант?— Не имею представления. Где его нашли?Инспектор Шарп придвинулся к Фрэнку, радуясь про себя, что пришел сюда не один. Эбботт ответил ей с лукавой игривостью:— А мы-то надеялись, что вы нам об этом что-нибудь расскажете.— Мне нечего рассказывать.— Его нашли в павильоне, в том, что находится в саду «Лоджа», — Фрэнк был резок и короток.Это был хорошо рассчитанный удар. Она моргнула, зажмурилась, как это делает мужчина, которого ударили кулаком в лицо, она даже инстинктивно покачнулась, но взяла себя в руки. И довольно быстро пронзительным голосом выпалила:— В павильоне у Грэхемов? Не понимаю.— Не понимаете? Однако он был найден именно там.Хотелось бы знать, когда в последний раз вы там были?Она приходила в себя.— О, дайте подумать… Я часто бываю в «Лодже». Мы играем в бридж.Фрэнк вскинул брови.— В павильоне?— Нет, разумеется, нет! Но мы играем уже после чая — может быть, я вышла подышать ну и забрела туда полюбоваться видом.— Вы это помните?— Ну не знаю… Как-то на прошлой неделе мы выходили в сад — может, тогда?— Миссис Харрисон, мисс Лили Пим утверждает, что камень был на месте во вторник вечером, когда вы играли в бридж в доме у неких людей по фамилии Рэкит.Она сердито засмеялась.— Ах эта Лили Пим! И вы верите этой сплетнице?— А вы можете назвать причину, почему нам не следует ей верить?Миссис Харрисон топнула ножкой.— Потому что она спятила, вот вам вся причина.— У нее очень зоркий и точный глаз. Она сказала, что у вас замечательные кольца и она всегда ими любуется. Она уверена, что во вторник в кольце с пятью бриллиантами все камни были на месте. Но на следующий день, когда вы встретились в автобусе — это было в десять часов утра, — она кое-что заметила. Вы сняли перчатку, покупая билет, и она увидела, что один камень выпал. Она сказала вам об этом, и вы очень расстроились, потому что знать не знали, что камень потерян.Элла Харрисон от злости еще сильнее покраснела.— Конечно я знала, что он потерялся! Его не было уже несколько дней!— Но вы продолжали носить кольцо?— Я его всегда ношу!— Вы не опасались, что потеряются другие камни?— Нет!— Но вы только что заявили, что не носите его сейчас, поскольку боитесь растерять остальные бриллианты.Ее глаза злобно сверкали.— Сначала я так не думала, а теперь думаю! Есть возражения?— Когда вы впервые заметили потерю камня?— Понятия не имею.— Подумайте хорошенько, миссис Харрисон. Это очень ценное кольцо. Вы его всегда носите, следовательно, оно вам очень дорого. Обнаружив, что камня нет, вы должны были расстроиться.— Любая расстроилась бы!— Совершенно с вами согласен. Пренеприятная история. Естественно, вы сказали об этом горничной, попросили ее поискать, нет ли камешка где-то здесь, в доме.— Нет, ни о чем я не просила!Она опять топнула ногой Пристал со своими вопросами, хоть бы на миг заткнулся, чтобы она могла подумать!Но нет, не дает ей ни секунды передышки!Фрэнк продолжал:— По-моему, было бы резонно попросить ее быть повнимательнее при уборке.— Ничего подобного! Я знала, что уронила его не дома!— Могу я спросить, откуда вы это знали?Надо было быстро соображать. Когда нет времени на раздумья, приходится как-то выкручиваться и надеяться на удачу.— Потому что когда я выходила из дома, кольцо было в порядке.— О, так вы вспомнили, в какой день потеряли камень?— Должно быть, когда я последний раз ходила к Грэхемам, раз его у них нашли, — небрежно заметила она.— Ясно, — Фрэнк замолчал, но только на миг, а затем выпалил:— Выходит, в последний раз вы были у Грэхемов после бриджа у Рэкитов?— Что вы пытаетесь мне навязать?! Во вторник я к их дому и близко не подходила! Это было за неделю до того — не помню, во вторник или среду. Я приходила на чай, и миссис Грэхем повела меня в сад, чтобы показать кое-какие посадки.— Кто при этом был?— Никого. Только я и миссис Грэхем.— Но, по-моему, вы сказали, что после чая играли в бридж.— Не могла я так сказать. Играть было не с кем, даже Теи не было дома. Мы были в саду.— Значит, вы ходили в павильон?— Да, ходила. Миссис Грэхем хотела, чтобы я посмотрела, какой оттуда чудный вид.— Она с вами туда не заходила?— Нет.— Итак, вы пришли домой и обнаружили, что в кольце нет одного камня. Вы, естественно, спросили потом про бриллиант у миссис Грэхем?Она колеблясь посмотрела ему в глаза.— Да.— Удивительно. Миссис Грэхем ни слова не сказала об этом дочери.— Значит, забыла. Она не слишком интересовалась тем, что не касалось ее лично.— Вы не сказали о пропаже камня горничной, миссис Грэхем не сказала дочери. Какое совпадение! Полагаю, мужу-то вы об этом сказали?Если бы Джека не было дома, если бы у нее была возможность сказать ему, что надо говорить!.. Но он сидит в кабинете, ничего нельзя заранее просчитать. И она опять решила действовать на удачу.— Я не хотела его огорчать. Это кольцо как бы семейная реликвия. Он подарил его мне на свадьбу.Фрэнк подумал: «Опять врет, просто без передышки».Вслух же спросил:— Вы уверены, что не перепутали дни, миссис Харрисон?— Я не уверена, был ли это вторник или среда, когда я ходила к Грэхемам. На прошлой неделе.— Но уверены, что на прошлой неделе?— Совершенно уверена, — И что тогда вы и потеряли камень из кольца?— Да.— Миссис Харрисон, мисс Пим утверждает, что видела это кольцо на вашей правой руке, когда вы играли в бридж у Рэкитов, и тогда все камни были на месте. Она говорит, что она их сосчитала.Элла Харрисон, не выдержав, сорвалась. Ее голос стал визгливым и свирепым.— Значит, она нагло врет, эта идиотка! Каждый, у кого есть хоть капля ума, сразу видит, что она за штучка, она и ее сестрицы! Проклятые старые девы, ехидные балаболки, у которых нет других дел, кроме как собирать сплетни и впихивать их доверчивым простофилям, а те с удовольствием их глотают! Поставьте Лили Пим на свидетельское место, и посмотрим, что от этой гадюки останется, когда за нее возьмется адвокат! Попробуйте!Теперь в ее речи прорывались даже непечатные выражения. Некоторые слова особенно шокировали инспектора Шарпа, поскольку вылетали из ротика леди, каковой он считал миссис Харрисон. В суде он назвал бы их непристойными, сейчас, в уме — грязными. Где она могла их набраться? Шарп терялся в догадках…Фрэнк Эбботт ждал, когда она выдохнется. И вдруг увидел, что за ее спиной открылась дверь и вошел мистер Харрисон — невысокий мужчина с седеющими волосами и кротким терпеливым взглядом. Он спросил: «Что случилось?» — и Элла круто повернулась к нему.— Меня оскорбляют, вот что случилось! Ничего себе порядочки — легавые вламываются в твой дом и оскорбляют как хотят! — Она снова повернулась к «легавым». — Может, теперь вы поутихнете в присутствии моего мужа, прекратите наскакивать на меня и обзывать лгуньей в моем собственном доме!Джек Харрисон так и стоял на некотором расстоянии.С достоинством, но несколько смущенно он спросил;— Может, кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?Фрэнк объяснил — кратко и предельно спокойно. Смущение хозяина дома усилилось.— Камень из кольца жены… в павильоне у Грэхемов?Вы уверены, что это не ошибка? Она надевала это кольцо во вторник вечером, я сам видел. Тогда все камни были на месте.Дурак, безмозглый дурак! Мгновение она не могла ни думать, ни говорить, ни двигаться.— Вы в этом уверены? — спросил Фрэнк Эбботт.Джек Харрисон сказал: «О да». Он, похоже, не блистал ни умом, ни сообразительностью. Он совсем растерялся.Гнев жены и пугал, и озадачивал. Он успокоил себя тем, что просто изложит факты. Элла не могла уронить камень на прошлой неделе, потому что во вторник у Рэкитов на ней было это кольцо со всеми бриллиантами. Он так и сказал, повторил через силу, как будто его заставляли.— О да, когда мы были у Рэкитов, все было в порядке.Какое-то время мы играли и сидели за одним столом. Это красивое кольцо, и я на него с удовольствием поглядывал.Камни из Голконды Голконда — государство в Индий в XVI — XVII веках. Возникло в 1512 году. Столицей была одноименная крепость, после 1589 года — город Бхагнагар (переименован в Хайдарабад). Знаменитый центр торговли алмазами. Именно там, на копях Голконды, было найдено большинство самых известных алмазов. Среди наиболее известных — алмазы «Шах» и «Орлов».

. Их привез мой двоюродный дед и отдал в огранку. Камни один к одному, идеальной формы. Во вторник они все были на месте.Элла шаг за шагом отступала. Она делала это чисто инстинктивно. В какой-то момент она скажет, сделает то, что надо. Момент еще не наступил. Она его дождется.Она пятилась, пока не наткнулась на камин. На середине каминной полки стоял севрский Севрский фарфор — художественные изделия фарфорового завода в Севре, близ Парижа (основан в 1756 году). Посуда с яркой, сочной росписью, скульптура из мягкого (с 1780-х годов из твердого) фарфора в стиле рококо, с 1770-х годов в стиле классицизма (по моделям Э. М. Фальконе и др.).

кувшин, а по сторонам от него — изящные фарфоровые статуэтки, восемнадцатый век: дама в кринолине, с напудренными волосами и кавалер в парчовом сюртуке и туфлях на красных каблуках. Она схватила даму за изящную шейку и метнула ее в Джека Харрисона. Глава 30
Мистер Харрисон слегка присел. Фарфоровая дама в светло-зеленом платье с цветастой нижней юбкой шмякнулась о закрытую дверь, и осколки ее рассыпалась по паркетному полу. Голова закатилась под маленький позолоченный и довольно безвкусный стульчик. Элла с пылающим лицом стояла у камина, тяжело дыша. Все молчали, потом Фрэнк холодно и деловито произнес:— Пожалуй, лучше на время прервать наш разговор и подождать, пока миссис Харрисон остынет. ;— Да, так будет лучше, — подал голос Джек. — Если понадоблюсь, я у себя в кабинете. — Он развернулся и ушел.Элла отошла от камина.— Ну что ж, теперь можем и продолжить! — громко и властно сказала она.Она была невероятно зла, но фарфор больше бить не собиралась. Там было еще что разбивать, но пока хватит.Она подошла к одному из изящных стульев и оперлась руками о спинку.— Вы… — она обернулась к Фрэнку, — вы спрашивали что хотели. А Теперь послушайте меня! У меня тоже есть что сказать!— Вы желаете сделать заявление?— Если хотите, называйте так! Я имею что сказать, а вы, если хотите, пишите.Инспектор Шарп уселся, вынул блокнот и положил его на край стола, середина которого совсем недавно была украшена бриллиантом.— Может, вам лучше сесть, миссис Харрисон? — предложил Фрэнк.Она сверлила его злыми глазами.— Нет уж, я постою! Это недолго! Поменяемся ролями — теперь я буду говорить, а вы слушать. Хватит идиотских вопросов, как будто вы комик-премьер, а я ваш подпевала.Так учтите, мистер Веселый Полисмен, я в подпевалы не гожусь! И если вы думаете, что можете меня прищучить, то вам придется здорово попотеть, потому что у меня есть алиби! А вы, мистер Как-вас-там… Шарп, пишите свой поганый протокол!С нее слетел весь внешний лоск. Теперь это была женщина, выросшая в доме пьяницы, языку она научилась, слушая скандалы отца с матерью, ребенком играла в сточной канаве, ногтями процарапывала себе путь в театр детской пантомимы, расталкивая всех локтями, а оттуда благодаря красивым ногам и звучному голосу пробилась в варьете. Она тогда ничего ни у кого не просила, не попросит и теперь у этих легавых. Она вопила во всю мощь своего голоса:— Не знаю, чего вы хотели добиться своими наскоками, вытащить из меня, будто я была у Грэхемов во вторник вечером! Не была, нате вам, можете затолкать это в свою трубку и раскурить! А почему не была? Видите, теперь я. : спрашиваю! И вот вам ответ! Я не была у Грэхемов, потому что у меня была рыбка получше! А хотите знать, с кем я. жарила эту рыбку? С Николасом Кареем! Он вернулся сюда, когда часы били одиннадцать, и больше уже не уходил, будьте уверены! Он здесь был, он здесь остался, и мы оба не желали ничего другого. Джек завалился спать в десять, слуги ушли домой, так что нам никто не мешал, а нам только того и надо. Все, теперь вы знаете!Фрэнк посмотрел на нее холодным изучающим взглядом. Какая часть того, что она наговорила, нацелена против Джека Харрисона? Какая-то — вне всякого сомнения, чтобы побольнее его ранить, унизить. Но главное — алиби, то самое, о котором предупреждала мисс Силвер. Ее собственное, а не Карея.— Когда вас опрашивали раньше, вы утверждали, что в одиннадцать легли спать и не знаете, когда мистер Карей вернулся домой. Сейчас вы говорите, что он пришел в одиннадцать, и потом вы какое-то время были вместе.Она отодвинулась, чтобы стукнуть каблучком.— Кто же все выставляет на витрину?— Вы хотите сказать, что правду говорите только тогда, когда она вас устраивает?— Вы опять пытаетесь повернуть все так, будто я говорила то, чего я не говорила!— Но вы сами признались, что сначала сказали одно, а потом другое относительно вечера вторника.— Я считала, что это никого не касается. Тогда я так считала. Но раз уж вы пытаетесь мне что-то пришить, я должна позаботиться о том, чтобы вас не занесло не туда!..Ники был со мной с одиннадцати и большую часть ночи.До сих пор ни мне, ни ему было совсем ни к чему, чтобы это вышло наружу. Но вот как оно было на самом деле, и вам придется с этим смириться!Теперь она пылала не от злости, а от торжества. Одним выстрелом убила двух зайцев. Раз у нее есть алиби, не смогут они доказать, что она была ночью во вторник у Грэхемов. Ну а если это алиби ударит Джека в самое больное место — так ему и надо, сам напросился, все рвался доложить этим ищейкам, что видел кольцо во вторник и все камни были на месте. Другой бы придержал язык, когда в доме полиция и пахнет обвинением в убийстве. Но только не Джек, ее придурочный муженек — о господи! Надо было ему вламываться со своей наблюдательностью: все камни, видите ли, были на месте! Ну что ж, захочет развода — получит! Катись колбаской!Местный инспектор записал то, что она сказала, прочел ей, и она подписала. Оба ушли. Она слышала, как они прошли через холл к парадной двери. Слышала, как открыли ее и закрыли за собой.Злость и удовлетворение постепенно затихали. Глава 31
Николас Карей сидел в своем номере в отеле «Георг» за туалетным столиком, но вовсе не потому, что решил заняться туалетом. На столе стояло старомодное зеркало с ящичками по бокам — по два справа и слева и один в центре, для колец, брелоков или что там еще у вас есть, но сейчас все они были сдвинуты в сторону, чтобы освободилось место для пишущей машинки, на которой он выстукивал свою последнюю статью. Номер был обставлен громоздкой викторианской мебелью, единственное, что в нем заменили с тех времен, как «Георг» был придорожной корчмой, — это кровати: вместо угрюмого четырехместного чудовища тут стояли кровати с пружинными матрасами. Возможно, был заменен ковер, но даже сам мистер Пиквик не смог бы этого заметить, и дух мрачной респектабельности ничем не был нарушен.Зазвонил телефон, Николас прошел между кроватями и снял трубку. Ему сказали, что его хочет видеть один джентльмен, мистер Эбботт. Он сказал: «Пропустите», — и, вернувшись к столику, взял два напечатанных листа и хмуро уставился на третий, который был сейчас в машинке.Дадут ли ему закончить статью до того, как арестуют, захочет ли после этого «Джанитор» ее печатать?Раздался стук. Вошел Фрэнк Эбботт, закрыл за собой дверь. Он был один, и его визит явно не был официальным.Николас отложил листки.— Мистер Эбботт? Вы это из соображений такта или…— Думаю, незачем давать портье повод для свеженьких сплетен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25