— Только надеюсь, что он в здравом уме.
— Я на это не рассчитываю. Было бы нелишне оставаться здесь, внутри. В салуне они не станут нападать.
— Я запомню.
— Не то, чтобы мне очень уж хотелось спасать тебя своими добрыми советами, — проворчал помощник. — Ты прибыл сюда, чтобы наводить порядок для Трента… Значит, городу ждать от тебя добра не приходится.
— Странно слышать от тебя такие речи о мэре.
— Я за него не голосовал, — заявил Пит Хольм. — Никто из порядочных жителей не хотел его, но он вдруг набрал столько голосов…
— Выходит, в Мэд-Ривер не так уж много добропорядочных жителей?
— Выходит, Тренту известно, как набить избирательную урну подложными бюллетенями, — проворчал помощник. — А тебя он вводит в дело только, чтобы напакостить шерифу. Тут он не промахнется.
Тим удивился:
— Почему ты так решил? Мне симпатична мисс Слейд.
Пит Хольм побагровел.
— Нет нужды напоминать мне, что шериф — девушка! Это не значит, что она непригодна для такой должности. Ее отец был лучшим слугой закона в этих краях. До тех пор, пока его не убил выстрелом в спину какой-то конокрад, он держал Мэд-Ривер в руках. Не думай, что девчонка не годится для этой работы.
— Я так не говорил.
— Но ты имел это в виду. Какая разница?.. Может, ты еще будешь рад помощи шерифа.
— Возможно, — согласился Тим, вновь бегло взглянув на Рэда Барнса.
— Я полагаю, что шериф предупреждала тебя насчет продажи спиртного для сиу, — продолжал помощник, — А я просто хочу добавить: если мы поймаем тебя за руку — получишь по всей строгости закона.
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Мы еще посмотрим, — предостерег Пит Хольм и, толкнув створки дверей, вышел.
Разговоры и смех в салуне становились все более приглушенными. Флэш Моран, стоявший в дальней части бара, изучал Тима с деланной улыбкой. Рэгтайм, который Болди извлекал из вконец расстроенного пианино, делался все крикливей. Посетители выжидающе смотрели на Тима. Он знал: что-то должно произойти.
Долго ждать не пришлось. Рэд Барнс повернулся спиной к стойке бара, держа в мускулистой руке стакан с виски. На его избитом лице появилась гадкая улыбочка. Громыхая сапогами, он прошел через весь зал и встал перед Тимом:
— Говорят, ты — новый босс в этой забегаловке?
— Что дальше? — спросил Тим спокойно.
Рэд Барнс усмехнулся:
— Я скажу тебе, что дальше! Твое виски — отвратительное пойло. Вонючая моча! — и он плеснул содержимое стакана в лицо Тима.
— Я тебя неплохо отделал прошлой ночью. Если тебе не нравится виски — убирайся вон! — сказал Тим, сдерживаясь.
Громила злобно проворчал:
— Ты побил меня прошлой ночью потому, что я был слишком пьян. Я бы разобрался с тобой прямо сейчас, но слишком уж ты желторотый! — и он толкнул Тима.
Толпа испустила пронзительный крик одобрения, и Тим вдруг понял, что находится в довольно затруднительном положении. Он тихо произнес:
— Олл райт, Барнс. Раз тебе не терпится получить еще одну трепку — сделаю тебе одолжение.
— Ты избавишься от своего сорок четвертого, я — от своих, и мы поговорим на улице, — сказал громила.
Тим припомнил предостережение помощника шерифа. Но сейчас у него не было выбора.
— Годится, — сказал Тим.
Он отстегнул ремень с кольтом и передал одной из салунных девочек.
Рэд Барнс отбросил свой пояс с оружием одному из своих дружков и вышел на улицу. Толпа хлынула за ним и вынесла с собой Тима. На полутемной улице толпа образовала круг в центре которого находились противники, и подбадривала их начинать схватку.
Где-то за спинами толпы тихо заржал конь, и его соседи по коновязи, почуяв что-то недоброе в холодном ночном воздухе, беспокойно забили копытами.
Рэд Барнс начал первым. Тим старался увертываться, чтобы удары противника теряли свою силу. Толпа ревела от восторга. «Еще один вид ночных развлечений для Мэд-Ривер», — подумал Тим и хватил громилу в челюсть справа.
Удар остановил Рэда только на секунду. Рассвирепев, он нанес Тиму несколько ударов левой в грудь и один — в висок. Удары были хорошие, Тим слегка зашатался, и это возбудило толпу, жаждавшую скорой развязки. Зрители орали Барнсу, чтобы тот покончил с новичком. Но Тим быстро пришел в себя и решил сосредоточиться на все еще распухшем после прошлой драки глазе громилы. Он попал; Барнс отшатнулся и взревел от боли. Окровавленный, он налетел на Тима вновь, нанося удары один ожесточеннее другого. Но лишь немногие из них достигали цели. Толпа орала, требуя большей активности.
Тим знал, что ему необходимо сделать — подбить противнику и второй глаз. Пусть Барнс бесится — так он будет уязвимее.
Как Тим и ожидал, Барнс снова ринулся на него, как разъяренный бизон. Тим пропустил пару неприятных ударов по корпусу, но, воспользовавшись удобным моментом, достиг желаемого преимущества. На минутку Рэд Барнс ослеп. Злобно воя, он бесцельно размахивал кулаками. Толпа хрипела от исступления.
Тим вплотную сошелся с противником. Апперкот — и Барнс, обмякнув, рухнул наземь. Тим, стоя над ним, поднял пуку, чтобы вытереть кровь с собственного лица. Он не ожидал продолжения. А оно последовало: один из закадычных друзей Рэда, смуглый и коренастый, бросился из толпы к Тиму, грубо схватил его за руку и, рванув победителя к себе, врезал ему по зубам. Застигнутый врасплох, Тим отступил на несколько шагов. Толпа завизжала, требуя новой крови. Тим быстро пригнул голову, едва успев спастись от удара правой — но тут же упал, сраженный левой.
Коренастый ковбой стоял над ним с грязной улыбкой. Тим откатился в сторону, не дав незнакомцу достать себя ногой. А через секунду он уже был на ногах и попал ковбою с правой и с левой в челюсть. Отлетев назад, тот потянулся к револьверу и уже почти вытащил его из кобуры, когда Тим ногой выбил оружие из руки ковбоя. Револьвер упал далеко в стороне. Овладев теперь собой полностью, Тим взялся за противника по-настоящему. Получив резкий удар в солнечное сплетение, тот разинул рот, беспомощно хватая воздух. Взгляд его затуманился, он согнулся и осел на колени. Тим приподнял его за рубаху и напутствовал сокрушительным апперкотом.
Кто-то в толпе охнул. Ковбой упал, как подрубленный, и остался лежать.
— В следующий раз, вытаскивая револьвер, вспомни эту ночь, — сказал Тим.
Он оглядел толпу:
— Есть еще кто-нибудь?
Никто не шелохнулся. Никто не ответил. Гнев отпустил Тима. Вздохнув, Паркер двинулся прочь. Он поднял с земли свою шляпу, хлопнул ею по ноге, стряхивая пыль, и надел. Понемногу зеваки потянулись за ним в салун.
Уединившись в своей конторе, Тим умылся холодной водой из тазика, стоявшего в углу. Он был доволен, что отделался несколькими синяками и ссадинами на костяшках пальцев.
Теперь возле стойки бара образовалось немало пустых мест. Тим сел на одно из них и заказал себе виски. Проглотил залпом, налил еще.
— Мне понравилось, как ты постоял за себя сегодня ночью, — спокойно сказал кто-то рядом.
Обернувшись, он увидел мужчину средних лет во всем сером. Глубоко посаженные глаза задумчиво изучали его из-под тяжелых бровей. Тим не раз уже убеждался, что такое лицо может быть лишь у честного, серьезного человека. Он сказал:
— Пришлось.
— Я это понял, — сказал незнакомец. — Выпьешь со мной? Я знаю, что ты новый управляющий в этом местечке, но все равно хочу тебя угостить.
Тим чуть улыбнулся:
— Должностью жажду не утолишь.
— Прекрасно, — сказал незнакомец и заказал выпивку для обоих. Затем представился: — Меня зовут Лайонел Мейсон. Я владелец «Летящий К». Это маленькое ранчо к северу от Мэд-Ривер.
Тим взглянул ему в глаза:
— Я не слышал, чтобы там остались какие-нибудь маленькие ранчо.
Незнакомец вздохнул:
— Там их не так много. Мое да еще парочка других. если набеги индейцев будут продолжаться и дальше, и этих ранчо не будет.
Подали виски, и Тим поднял стакан:
— За успехи «Летящего К».
Худое лицо Лайонела Мейсона просветлело.
— За это рад выпить… Шериф говорила мне, что ты заводишь здесь новые порядки: ни капли спиртного индейцам.
Тим пожал плечами:
— А разве не этого требует закон?
— В «Счастливчике Паломино» до сего времени не интересовались законом, — сказал фермер. — Я надеюсь, ты сдержишь свое слово.
— Будь уверен.
— Это обнадежит фермеров, — сказал Мейсон. — Глядишь, набеги индейцев прекратятся…
— Вполне возможно, — согласился Тим. Почувствовав неловкость, он отошел в сторону. Ему не хотелось, чтобы Мейсон решил, будто Тим намерен защищать какие-то там законы…
Он держался в стороне от всех, пока не подошло время закрывать салун. Он не видел Трента, не видел, как исчез Флэш Моран, но слышал от одного из барменов, что они вместе вышли через заднюю дверь. У Тима было тяжело на душе. В полном унынии он наблюдал, как бармены гасили огни и подсчитывали выручку. Он дождался, пока они не отнесли деньги в сейф в его кабинете. Утром предстоит сдать их в банк.
Центральный вход был уже заперт, и Тиму пришлось выйти через заднюю дверь. Он повесил на нее замок и двинулся темной аллеей к главной улочке городка.
Он заметил какое-то движение в тени деревьев на противоположной стороне главной улицы. А в следующий момент увидел вспышку от выстрела. Возле его головы просвистела пуля. Тим бросился на землю.
Глава шестая
Тим вытащил свой кольт и прицелился в двух всадников, выехавших из тени. Он открыл огонь; они ответили тем же. Пули ударили в землю совсем рядом. Всадники приближались… «Вот и все», — подумал Тим.
Но тут раздалась дробь копыт еще одного коня. Это спугнуло нападавших. Они пустили своих лошадей галопом, на прощание выстрелив еще разок. Последняя пуля обожгла Тиму плечо.
Спаситель подъехал к Тиму, который был уже на ногах, придержал коня и, наклонившись, спросил:
— Что у тебя еще стряслось?
Это была Сьюзан Слейд.
— Маленькая стычка, — с ухмылкой ответил Тим. Вернее, продолжение. Полагаю, это был Рэд Барнс или кто-нибудь из его закадычных друзей.
Сьюзан Слейд пристально посмотрела на него сверху вниз.
— У тебя одни неприятности в этом городе. Сам видишь.
— У меня уже давно одни неприятности.
— Ты просто счастливчик, что не схлопотал пулю. Куда держишь путь?
— Недалеко. Через пару домов отсюда. У меня комната над харчевней «Джули».
— Я позабочусь, чтобы ты был там в безопасности, -сказала она.
— Нет необходимости.
— Увидим, — сказала она с иронией, сдерживая шаг своего коня, чтобы Тим мог шагать рядом.
Он спросил:
— Ты всегда патрулируешь улицы в одиночестве в такой поздний час?
— Считаешь, это небезопасно для женщины? Даже если женщина — шериф? — ее тон был насмешливым.
— Признаться, никак не могу к этому привыкнуть, — признался он.
— Звезда шерифа — очень хорошая защита.
— И хорошая мишень, — напомнил он.
Они добрались до здания харчевни.
— Я не боюсь, — сказала она. — Все местные бандиты хотят видеть шерифом меня. Они воображают, что так — безопаснее для них. Я знаю, что они смеются надо мной. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Он улыбнулся ей:
— Надеюсь, последней будешь ты…
— Думаю, да… Ты все еще считаешь, что служить Тренту — стоящее дело?
— Это ненадолго.
Сьюзан покачала головой:
— Иногда ты кажешься человеком благоразумным. Но быстро портишь это впечатление.
С этими словами она тронулась вниз по улице к зданию тюрьмы.
Острая боль в плече напомнила Тиму о ране. Он поднялся по боковой лестнице на второй этаж здания и по узкому коридору прошел в свою комнату. Сквозь тонкие перегородки доносился храп постояльцев из других комнат. Тим зажег единственную лампу и начал осматривать рану. Она оказалась поверхностной, но более глубокой, чем хотелось бы. Тим промыл ее чистой холодной водой и наложил временную повязку. Это было правое плечо, а ведь утром ему, возможно, придется вытаскивать револьвер…
На следующее утро, сдав выручку в банк, Тим был приглашен в офис Нила Нильсона. Банкир сидел за своим столом с безутешным выражением на по-детски розовом личике.
Жестом усадив Тима в кресло, он обратился к нему своим высоким голосом:
— Я слышал, что прошлой ночью ты замешан в уличной драке.
Тим мрачно кивнул:
— Это правда.
— Ты должен избегать таких инцидентов, если собираешься продолжать работать у нас, — предупредил его банкир. — Мы хотим, чтобы дела в «Счастливчике Паломино» шли гладко.
Тим с едва прикрытым презрением уставился на розовощекого толстяка:
— Хочешь, чтобы грязное дело выглядело чистеньким?
Нил Нильсон нахмурился:
— Я бы советовал вам быть повежливей, мистер Паркер. Мы наняли тебя, чтобы ты подтвердил свое искусство владеть Револьвером, а не критиковал нас или же дрался с местными задирами.
— Подозреваю, что задиры тоже работают на тебя. Так что ты мог бы оповестить об этом и их.
— Барнс совсем отбился от рук, — согласился банкир. — Трент давно собирался поговорить с ним.
— Самое время, — сухо произнес Тим. — Хорошо бы заодно поговорить и с Флэшем Мораном, который науськивает его на меня.
— Моран — надежный человек, даже если он в чем-то ошибся…
— Значит, он для тебя важнее, чем Барнс, — сказал Тим с горечью.
— Откровенность никогда не считалась в обществе качеством положительным, Паркер,
— Я постараюсь это учесть.
— Слышал, у тебя какое-то странное отношение к краснокожим…
Лицо Тима посуровело:
— Я не потерплю их рядом.
— Может, пересилишь себя?
— Не думаю, — сказал Тим, вставая. — Что-нибудь еще хотите мне сказать? Я должен возвращаться в салун.
Банкир вздохнул:
— Ты слишком импульсивен. Надо обуздывать свои чувства. Что касается краснокожих, то здесь добрая половина населения их ненавидит. Индейцы — источник многих бед для скотоводов округа. Банк вступает во владение теми ранчо, хозяева которых не могут больше противостоять краснокожим.
Тим через силу улыбнулся:
— Это тебя печалит? Я слышал, что агенты «Юнион Пасифик» (Название железнодорожной компании.) могут появиться здесь со дня на день. Компания платит хорошие деньги за право проложить рельсы через земли этих ранчо.
Круглое, розовощекое лицо Нила Нильсона помрачнело,
— Опять откровенничаешь, Паркер, — предостерег он.
Тим покидал банк с чувством облегчения. Ему не нравился никто из троицы, которая наняла его. Но теперь он выяснил, что круглолицый банкир вызывает у него наибольшее отвращение.
Не успел Тим взобраться на кобылу, как к нему подскакал Пит Хольм. Полицейский сказал:
— Шериф ищет тебя.
— Похоже, шериф без меня жить не может?
— Не время для острот, — сказал старик. — Она хочет, чтобы ты явился без промедления: у нее на то веские причины.
— Я загляну, — согласился Тим.
— Я поеду с тобой, — многозначительно сказал Пит Хольм.
Тим в удивлении уставился на него.
— Это что, арест?
— Я бы не называл это так.
Тим взобрался в седло и повернул пегую.
— Сдается мне, что полиция уделяет мне массу внимания, — сказал он. — У вас что, клиентов не хватает?
— Ты прельщаешь больше.
Путь до здания тюрьмы они проделали в молчании.
Когда Тим и Хольм вошли в небольшой офис с обшарпанным дощатым полом и фотографиями разыскиваемых преступников на стене, там никого не было. Старый помощник бросил на Тима зловещий взгляд и оставил его одного, снова выйдя на улицу. Паркер постоял, читая афиши о розыске убийц из Аризоны и Техаса. Наконец, появилась Сьюзан Слейд.
— Как полагаешь, а твой портрет скоро появится на такой афише? — спросила она.
Тим выжал из себя улыбку:
— Я обвиняюсь в убийстве?
— Твой револьвер сдается по найму.
— Не стану отрицать.
— И не стоит: мне же известно, что твой хозяин — Трент.
Тим нахмурился.
— Я не люблю это слово — «хозяин». Для Трента я — управляющий в «Счастливчике Паломино», и только. Никто мне не хозяин.
Девушка покачала головой:
— Как ты можешь быть так глуп? Тот, кто торгует своим умением стрелять, кончает тем, что за его голову назначают награду.
— Правда?
Сьюзан бросила на него отчаянный взгляд:
— Прошу: одумайся. Когда я увидела тебя в первый раз, то подумала, что ты обыкновенный бродяга, который ищет легких денег. Теперь же я удивлена.
— Удивлены — чем?
— Ты разделался с Рэдом Барнсом. Думаю, Тренту совсем не по душе твоя драка с этим бандитом. Ссоры по пустякам — это не по-семейному.
— Я не претендую на родство с Барнсом.
— Ну, отчасти-то вы — родственники. Барнс служил Тренту задолго до того, как ты появился в Мэд-Ривер.
— Мне об этом неизвестно,
Она кисло улыбнулась.
— Это становится у тебя привычкой — ничего не знать как раз о том, что может тебе доставить неприятности. Куда ты отправился после того, как я оставила тебя прошлой ночью?
— В свою комнату. Должно быть, прежде чем уехать, вы видели, как я поднимался по лестнице.
— Я уехала сразу, — сказала она. — А не спускался ли ты обратно поискать Рэда Барнса?
— Еще чего! Я был занят своей раной. Барнс или кто-то из его дружков зацепил меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
— Я на это не рассчитываю. Было бы нелишне оставаться здесь, внутри. В салуне они не станут нападать.
— Я запомню.
— Не то, чтобы мне очень уж хотелось спасать тебя своими добрыми советами, — проворчал помощник. — Ты прибыл сюда, чтобы наводить порядок для Трента… Значит, городу ждать от тебя добра не приходится.
— Странно слышать от тебя такие речи о мэре.
— Я за него не голосовал, — заявил Пит Хольм. — Никто из порядочных жителей не хотел его, но он вдруг набрал столько голосов…
— Выходит, в Мэд-Ривер не так уж много добропорядочных жителей?
— Выходит, Тренту известно, как набить избирательную урну подложными бюллетенями, — проворчал помощник. — А тебя он вводит в дело только, чтобы напакостить шерифу. Тут он не промахнется.
Тим удивился:
— Почему ты так решил? Мне симпатична мисс Слейд.
Пит Хольм побагровел.
— Нет нужды напоминать мне, что шериф — девушка! Это не значит, что она непригодна для такой должности. Ее отец был лучшим слугой закона в этих краях. До тех пор, пока его не убил выстрелом в спину какой-то конокрад, он держал Мэд-Ривер в руках. Не думай, что девчонка не годится для этой работы.
— Я так не говорил.
— Но ты имел это в виду. Какая разница?.. Может, ты еще будешь рад помощи шерифа.
— Возможно, — согласился Тим, вновь бегло взглянув на Рэда Барнса.
— Я полагаю, что шериф предупреждала тебя насчет продажи спиртного для сиу, — продолжал помощник, — А я просто хочу добавить: если мы поймаем тебя за руку — получишь по всей строгости закона.
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Мы еще посмотрим, — предостерег Пит Хольм и, толкнув створки дверей, вышел.
Разговоры и смех в салуне становились все более приглушенными. Флэш Моран, стоявший в дальней части бара, изучал Тима с деланной улыбкой. Рэгтайм, который Болди извлекал из вконец расстроенного пианино, делался все крикливей. Посетители выжидающе смотрели на Тима. Он знал: что-то должно произойти.
Долго ждать не пришлось. Рэд Барнс повернулся спиной к стойке бара, держа в мускулистой руке стакан с виски. На его избитом лице появилась гадкая улыбочка. Громыхая сапогами, он прошел через весь зал и встал перед Тимом:
— Говорят, ты — новый босс в этой забегаловке?
— Что дальше? — спросил Тим спокойно.
Рэд Барнс усмехнулся:
— Я скажу тебе, что дальше! Твое виски — отвратительное пойло. Вонючая моча! — и он плеснул содержимое стакана в лицо Тима.
— Я тебя неплохо отделал прошлой ночью. Если тебе не нравится виски — убирайся вон! — сказал Тим, сдерживаясь.
Громила злобно проворчал:
— Ты побил меня прошлой ночью потому, что я был слишком пьян. Я бы разобрался с тобой прямо сейчас, но слишком уж ты желторотый! — и он толкнул Тима.
Толпа испустила пронзительный крик одобрения, и Тим вдруг понял, что находится в довольно затруднительном положении. Он тихо произнес:
— Олл райт, Барнс. Раз тебе не терпится получить еще одну трепку — сделаю тебе одолжение.
— Ты избавишься от своего сорок четвертого, я — от своих, и мы поговорим на улице, — сказал громила.
Тим припомнил предостережение помощника шерифа. Но сейчас у него не было выбора.
— Годится, — сказал Тим.
Он отстегнул ремень с кольтом и передал одной из салунных девочек.
Рэд Барнс отбросил свой пояс с оружием одному из своих дружков и вышел на улицу. Толпа хлынула за ним и вынесла с собой Тима. На полутемной улице толпа образовала круг в центре которого находились противники, и подбадривала их начинать схватку.
Где-то за спинами толпы тихо заржал конь, и его соседи по коновязи, почуяв что-то недоброе в холодном ночном воздухе, беспокойно забили копытами.
Рэд Барнс начал первым. Тим старался увертываться, чтобы удары противника теряли свою силу. Толпа ревела от восторга. «Еще один вид ночных развлечений для Мэд-Ривер», — подумал Тим и хватил громилу в челюсть справа.
Удар остановил Рэда только на секунду. Рассвирепев, он нанес Тиму несколько ударов левой в грудь и один — в висок. Удары были хорошие, Тим слегка зашатался, и это возбудило толпу, жаждавшую скорой развязки. Зрители орали Барнсу, чтобы тот покончил с новичком. Но Тим быстро пришел в себя и решил сосредоточиться на все еще распухшем после прошлой драки глазе громилы. Он попал; Барнс отшатнулся и взревел от боли. Окровавленный, он налетел на Тима вновь, нанося удары один ожесточеннее другого. Но лишь немногие из них достигали цели. Толпа орала, требуя большей активности.
Тим знал, что ему необходимо сделать — подбить противнику и второй глаз. Пусть Барнс бесится — так он будет уязвимее.
Как Тим и ожидал, Барнс снова ринулся на него, как разъяренный бизон. Тим пропустил пару неприятных ударов по корпусу, но, воспользовавшись удобным моментом, достиг желаемого преимущества. На минутку Рэд Барнс ослеп. Злобно воя, он бесцельно размахивал кулаками. Толпа хрипела от исступления.
Тим вплотную сошелся с противником. Апперкот — и Барнс, обмякнув, рухнул наземь. Тим, стоя над ним, поднял пуку, чтобы вытереть кровь с собственного лица. Он не ожидал продолжения. А оно последовало: один из закадычных друзей Рэда, смуглый и коренастый, бросился из толпы к Тиму, грубо схватил его за руку и, рванув победителя к себе, врезал ему по зубам. Застигнутый врасплох, Тим отступил на несколько шагов. Толпа завизжала, требуя новой крови. Тим быстро пригнул голову, едва успев спастись от удара правой — но тут же упал, сраженный левой.
Коренастый ковбой стоял над ним с грязной улыбкой. Тим откатился в сторону, не дав незнакомцу достать себя ногой. А через секунду он уже был на ногах и попал ковбою с правой и с левой в челюсть. Отлетев назад, тот потянулся к револьверу и уже почти вытащил его из кобуры, когда Тим ногой выбил оружие из руки ковбоя. Револьвер упал далеко в стороне. Овладев теперь собой полностью, Тим взялся за противника по-настоящему. Получив резкий удар в солнечное сплетение, тот разинул рот, беспомощно хватая воздух. Взгляд его затуманился, он согнулся и осел на колени. Тим приподнял его за рубаху и напутствовал сокрушительным апперкотом.
Кто-то в толпе охнул. Ковбой упал, как подрубленный, и остался лежать.
— В следующий раз, вытаскивая револьвер, вспомни эту ночь, — сказал Тим.
Он оглядел толпу:
— Есть еще кто-нибудь?
Никто не шелохнулся. Никто не ответил. Гнев отпустил Тима. Вздохнув, Паркер двинулся прочь. Он поднял с земли свою шляпу, хлопнул ею по ноге, стряхивая пыль, и надел. Понемногу зеваки потянулись за ним в салун.
Уединившись в своей конторе, Тим умылся холодной водой из тазика, стоявшего в углу. Он был доволен, что отделался несколькими синяками и ссадинами на костяшках пальцев.
Теперь возле стойки бара образовалось немало пустых мест. Тим сел на одно из них и заказал себе виски. Проглотил залпом, налил еще.
— Мне понравилось, как ты постоял за себя сегодня ночью, — спокойно сказал кто-то рядом.
Обернувшись, он увидел мужчину средних лет во всем сером. Глубоко посаженные глаза задумчиво изучали его из-под тяжелых бровей. Тим не раз уже убеждался, что такое лицо может быть лишь у честного, серьезного человека. Он сказал:
— Пришлось.
— Я это понял, — сказал незнакомец. — Выпьешь со мной? Я знаю, что ты новый управляющий в этом местечке, но все равно хочу тебя угостить.
Тим чуть улыбнулся:
— Должностью жажду не утолишь.
— Прекрасно, — сказал незнакомец и заказал выпивку для обоих. Затем представился: — Меня зовут Лайонел Мейсон. Я владелец «Летящий К». Это маленькое ранчо к северу от Мэд-Ривер.
Тим взглянул ему в глаза:
— Я не слышал, чтобы там остались какие-нибудь маленькие ранчо.
Незнакомец вздохнул:
— Там их не так много. Мое да еще парочка других. если набеги индейцев будут продолжаться и дальше, и этих ранчо не будет.
Подали виски, и Тим поднял стакан:
— За успехи «Летящего К».
Худое лицо Лайонела Мейсона просветлело.
— За это рад выпить… Шериф говорила мне, что ты заводишь здесь новые порядки: ни капли спиртного индейцам.
Тим пожал плечами:
— А разве не этого требует закон?
— В «Счастливчике Паломино» до сего времени не интересовались законом, — сказал фермер. — Я надеюсь, ты сдержишь свое слово.
— Будь уверен.
— Это обнадежит фермеров, — сказал Мейсон. — Глядишь, набеги индейцев прекратятся…
— Вполне возможно, — согласился Тим. Почувствовав неловкость, он отошел в сторону. Ему не хотелось, чтобы Мейсон решил, будто Тим намерен защищать какие-то там законы…
Он держался в стороне от всех, пока не подошло время закрывать салун. Он не видел Трента, не видел, как исчез Флэш Моран, но слышал от одного из барменов, что они вместе вышли через заднюю дверь. У Тима было тяжело на душе. В полном унынии он наблюдал, как бармены гасили огни и подсчитывали выручку. Он дождался, пока они не отнесли деньги в сейф в его кабинете. Утром предстоит сдать их в банк.
Центральный вход был уже заперт, и Тиму пришлось выйти через заднюю дверь. Он повесил на нее замок и двинулся темной аллеей к главной улочке городка.
Он заметил какое-то движение в тени деревьев на противоположной стороне главной улицы. А в следующий момент увидел вспышку от выстрела. Возле его головы просвистела пуля. Тим бросился на землю.
Глава шестая
Тим вытащил свой кольт и прицелился в двух всадников, выехавших из тени. Он открыл огонь; они ответили тем же. Пули ударили в землю совсем рядом. Всадники приближались… «Вот и все», — подумал Тим.
Но тут раздалась дробь копыт еще одного коня. Это спугнуло нападавших. Они пустили своих лошадей галопом, на прощание выстрелив еще разок. Последняя пуля обожгла Тиму плечо.
Спаситель подъехал к Тиму, который был уже на ногах, придержал коня и, наклонившись, спросил:
— Что у тебя еще стряслось?
Это была Сьюзан Слейд.
— Маленькая стычка, — с ухмылкой ответил Тим. Вернее, продолжение. Полагаю, это был Рэд Барнс или кто-нибудь из его закадычных друзей.
Сьюзан Слейд пристально посмотрела на него сверху вниз.
— У тебя одни неприятности в этом городе. Сам видишь.
— У меня уже давно одни неприятности.
— Ты просто счастливчик, что не схлопотал пулю. Куда держишь путь?
— Недалеко. Через пару домов отсюда. У меня комната над харчевней «Джули».
— Я позабочусь, чтобы ты был там в безопасности, -сказала она.
— Нет необходимости.
— Увидим, — сказала она с иронией, сдерживая шаг своего коня, чтобы Тим мог шагать рядом.
Он спросил:
— Ты всегда патрулируешь улицы в одиночестве в такой поздний час?
— Считаешь, это небезопасно для женщины? Даже если женщина — шериф? — ее тон был насмешливым.
— Признаться, никак не могу к этому привыкнуть, — признался он.
— Звезда шерифа — очень хорошая защита.
— И хорошая мишень, — напомнил он.
Они добрались до здания харчевни.
— Я не боюсь, — сказала она. — Все местные бандиты хотят видеть шерифом меня. Они воображают, что так — безопаснее для них. Я знаю, что они смеются надо мной. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Он улыбнулся ей:
— Надеюсь, последней будешь ты…
— Думаю, да… Ты все еще считаешь, что служить Тренту — стоящее дело?
— Это ненадолго.
Сьюзан покачала головой:
— Иногда ты кажешься человеком благоразумным. Но быстро портишь это впечатление.
С этими словами она тронулась вниз по улице к зданию тюрьмы.
Острая боль в плече напомнила Тиму о ране. Он поднялся по боковой лестнице на второй этаж здания и по узкому коридору прошел в свою комнату. Сквозь тонкие перегородки доносился храп постояльцев из других комнат. Тим зажег единственную лампу и начал осматривать рану. Она оказалась поверхностной, но более глубокой, чем хотелось бы. Тим промыл ее чистой холодной водой и наложил временную повязку. Это было правое плечо, а ведь утром ему, возможно, придется вытаскивать револьвер…
На следующее утро, сдав выручку в банк, Тим был приглашен в офис Нила Нильсона. Банкир сидел за своим столом с безутешным выражением на по-детски розовом личике.
Жестом усадив Тима в кресло, он обратился к нему своим высоким голосом:
— Я слышал, что прошлой ночью ты замешан в уличной драке.
Тим мрачно кивнул:
— Это правда.
— Ты должен избегать таких инцидентов, если собираешься продолжать работать у нас, — предупредил его банкир. — Мы хотим, чтобы дела в «Счастливчике Паломино» шли гладко.
Тим с едва прикрытым презрением уставился на розовощекого толстяка:
— Хочешь, чтобы грязное дело выглядело чистеньким?
Нил Нильсон нахмурился:
— Я бы советовал вам быть повежливей, мистер Паркер. Мы наняли тебя, чтобы ты подтвердил свое искусство владеть Револьвером, а не критиковал нас или же дрался с местными задирами.
— Подозреваю, что задиры тоже работают на тебя. Так что ты мог бы оповестить об этом и их.
— Барнс совсем отбился от рук, — согласился банкир. — Трент давно собирался поговорить с ним.
— Самое время, — сухо произнес Тим. — Хорошо бы заодно поговорить и с Флэшем Мораном, который науськивает его на меня.
— Моран — надежный человек, даже если он в чем-то ошибся…
— Значит, он для тебя важнее, чем Барнс, — сказал Тим с горечью.
— Откровенность никогда не считалась в обществе качеством положительным, Паркер,
— Я постараюсь это учесть.
— Слышал, у тебя какое-то странное отношение к краснокожим…
Лицо Тима посуровело:
— Я не потерплю их рядом.
— Может, пересилишь себя?
— Не думаю, — сказал Тим, вставая. — Что-нибудь еще хотите мне сказать? Я должен возвращаться в салун.
Банкир вздохнул:
— Ты слишком импульсивен. Надо обуздывать свои чувства. Что касается краснокожих, то здесь добрая половина населения их ненавидит. Индейцы — источник многих бед для скотоводов округа. Банк вступает во владение теми ранчо, хозяева которых не могут больше противостоять краснокожим.
Тим через силу улыбнулся:
— Это тебя печалит? Я слышал, что агенты «Юнион Пасифик» (Название железнодорожной компании.) могут появиться здесь со дня на день. Компания платит хорошие деньги за право проложить рельсы через земли этих ранчо.
Круглое, розовощекое лицо Нила Нильсона помрачнело,
— Опять откровенничаешь, Паркер, — предостерег он.
Тим покидал банк с чувством облегчения. Ему не нравился никто из троицы, которая наняла его. Но теперь он выяснил, что круглолицый банкир вызывает у него наибольшее отвращение.
Не успел Тим взобраться на кобылу, как к нему подскакал Пит Хольм. Полицейский сказал:
— Шериф ищет тебя.
— Похоже, шериф без меня жить не может?
— Не время для острот, — сказал старик. — Она хочет, чтобы ты явился без промедления: у нее на то веские причины.
— Я загляну, — согласился Тим.
— Я поеду с тобой, — многозначительно сказал Пит Хольм.
Тим в удивлении уставился на него.
— Это что, арест?
— Я бы не называл это так.
Тим взобрался в седло и повернул пегую.
— Сдается мне, что полиция уделяет мне массу внимания, — сказал он. — У вас что, клиентов не хватает?
— Ты прельщаешь больше.
Путь до здания тюрьмы они проделали в молчании.
Когда Тим и Хольм вошли в небольшой офис с обшарпанным дощатым полом и фотографиями разыскиваемых преступников на стене, там никого не было. Старый помощник бросил на Тима зловещий взгляд и оставил его одного, снова выйдя на улицу. Паркер постоял, читая афиши о розыске убийц из Аризоны и Техаса. Наконец, появилась Сьюзан Слейд.
— Как полагаешь, а твой портрет скоро появится на такой афише? — спросила она.
Тим выжал из себя улыбку:
— Я обвиняюсь в убийстве?
— Твой револьвер сдается по найму.
— Не стану отрицать.
— И не стоит: мне же известно, что твой хозяин — Трент.
Тим нахмурился.
— Я не люблю это слово — «хозяин». Для Трента я — управляющий в «Счастливчике Паломино», и только. Никто мне не хозяин.
Девушка покачала головой:
— Как ты можешь быть так глуп? Тот, кто торгует своим умением стрелять, кончает тем, что за его голову назначают награду.
— Правда?
Сьюзан бросила на него отчаянный взгляд:
— Прошу: одумайся. Когда я увидела тебя в первый раз, то подумала, что ты обыкновенный бродяга, который ищет легких денег. Теперь же я удивлена.
— Удивлены — чем?
— Ты разделался с Рэдом Барнсом. Думаю, Тренту совсем не по душе твоя драка с этим бандитом. Ссоры по пустякам — это не по-семейному.
— Я не претендую на родство с Барнсом.
— Ну, отчасти-то вы — родственники. Барнс служил Тренту задолго до того, как ты появился в Мэд-Ривер.
— Мне об этом неизвестно,
Она кисло улыбнулась.
— Это становится у тебя привычкой — ничего не знать как раз о том, что может тебе доставить неприятности. Куда ты отправился после того, как я оставила тебя прошлой ночью?
— В свою комнату. Должно быть, прежде чем уехать, вы видели, как я поднимался по лестнице.
— Я уехала сразу, — сказала она. — А не спускался ли ты обратно поискать Рэда Барнса?
— Еще чего! Я был занят своей раной. Барнс или кто-то из его дружков зацепил меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10