Она больше походила на модель из журнала «Вог», чем на офицера федеральной полиции, и сейчас, похоже, ничто не волновало ее так, как судьба Мака Болана.
— Да перестаньте же дергаться, черт побери! — не выдержал Броньола. — Какой от этого прок?
— Мне — никакого, — ответила Роза Эйприл. — И ему, думаю, тоже. Но он не выходит на связь...
— Спокойно! — оборвал ее начальник федеральной полиции. — Рассвело всего лишь час назад. Дайте ему немного очухаться!
— Одного часа более чем достаточно, чтобы отправиться на тот свет, — вздохнула Роза. — Вы когда-нибудь находились с ним рядом в бою? Ведь все совершается чертовски быстро, когда за дело берется Страйкер.
Страйкер, естественно, был не кто иной, как Болан. Бюрократическое лицемерие требовало, чтобы его никогда не называли настоящим именем, тем более, когда ему оказывалась неофициальная поддержка полиции. Можно подумать, что использование клички придавало законный характер тому, чем занимался Болан...
— К сожалению, вы правы, — согласился Броньола, не в силах скрыть тревогу. — Дадим ему еще полчаса, и если за это время он не выйдет на связь, я всех подниму на ноги.
— А почему бы сразу не сделать это?
Роза была обольстительной девушкой: яркая брюнетка, высокого роста, с фигурой, от которой у всякого нормального мужчины тотчас голова пошла бы кругом... Но при этом Роза Эйприл могла проесть плешь любому и порой бывала чересчур требовательна даже к собственному начальству.
— Возьмите себя в руки, — мягко произнес Броньола. — Я понимаю ваши чувства, но они не должны преобладать над разумом. У нашего общего друга свои представления о времени, и не нужно ему мешать. Если вы хотите хоть что-то значить в его жизни, запомните это раз и навсегда.
— Господи, разве можно такое существование назвать жизнью? — трагически прошептала она. — Это просто какая-то форма постоянного умирания, постоянной готовности к небытию...
Тут уж было трудно что-либо возразить ей.
Но Болан все равно не согласился бы с ней. Недаром в самом начале своего личного дневника он записал: «Человек живет настоящей жизнью лишь тогда, когда у него есть идеал, за который стоит отдать жизнь».
Броньола сочувственно посмотрел на встревоженную девушку:
— Ну что ж, Роза, радость моя, значит это существование вам и придется разделить с ним: найти счастье в постоянной готовности к небытию.
— Боюсь, он никогда не пойдет на такое, — с горечью ответила она.
Шеф федеральной полиции ободряюще улыбнулся и по-отцовски обнял Розу за плечи.
— Нынешнее задание Страйкера не из тех, которые можно с кем-либо разделить, — мягко сказал он. — Особенно с тем, кого любишь. Попытайтесь об этом не забывать. В конце концов ваша и моя работа как раз и заключается в том, чтобы помочь ему обрести в жизни нечто такое, что стоило бы разделить с близким человеком.
— А что, по-вашему, я делаю? — пробормотала Роза.
— Тогда первый способ помочь ему — понять его, уважать его поступки и позволить ему действовать так, как он считает нужным. Он знает, что делает, и делает это чертовски хорошо. Своей чрезмерно плотной опекой вы только заставляете его излишне рисковать. А это именно то, чего мы не можем себе позволить.
— Иными словами, я должна принимать его таким, каков он есть? Вы это хотите сказать? Даже если мне не останется ничего другого, кроме как любить его искромсанный, изрешеченный пулями труп?
— Совершенно верно, — кивнул Броньола, отводя взгляд в сторону. — Осталось-то всего несколько дней. И уж дадим ему возможность довести дело до конца.
Терпеть... Опять терпеть! Ну ладно. Да и что еще ей оставалось? Броньола знал, до чего ей нелегко, но ведь и он страдал. Разве не любил он Мака Болана, как брата? С человеком, подобным Палачу, он и впрямь готов был взглянуть в лицо смерти и, вероятно, был бы горд, если бы ему сказали, что он будет лежать в одной могиле со своим удивительным другом...
Гарольд Броньола давно уже стал философски относиться к жизни и смерти. Его мысли во многом перекликались с тем, что думал о войне Болан. В общих чертах эту позицию можно выразить так: человек по-настоящему умирает в тот день, когда судьба человечества становится ему безразлична.
— Пошли, — вдруг произнес Броньола, словно повинуясь неведомому внутреннему импульсу.
— Значит, мы все-таки не будем ждать?
Да, именно это и подразумевал Броньола. Статус потенциального смертника — крайне неприятная штука, возможный близкий конец не устраивает никого. Но ждать, когда список «действительно мертвых» пополнится еще одной фамилией, было просто невыносимо.
Глава 3
Во Флориде наркобизнес — ввоз, доставка, продажа и перепродажа ядовитого зелья — всегда считался самым доходным делом. Полиция без устали охотилась за наркодельцами и все же вынуждена была публично признать, что ей удается перехватить не более десяти процентов нелегально ввозимых наркотиков — и это при том, что в борьбе с преступными дельцами объединили свои усилия федеральная полиция, полиция штата Флорида и муниципальные полицейские. Наркобизнес приносил ежегодно многомиллиардные прибыли. И не требовалось семи пядей во лбу, чтобы подсчитать степень риска, которому подвергали себя охочие до прибыли торговцы наркотиками. Но риск этот был просто смехотворным по сравнению с их барышами. Нечего удивляться, что эту золотую жилу стремились разрабатывать все новые и новые охотники до легкой наживы. Следует, правда, уточнить: в основном в наркобизнес лезли дилетанты из деклассированных слоев общества, зато верховодили ими профессионалы.
Любой уличный мальчишка быстро постигал эту науку, едва перед ним начинала маячить перспектива неплохо заработать. Некоторые из таких «мальчишек» со временем изловчились сдать, а кое-кто даже с отличием, экзамен на звание профессионального преступника. Как правило, такое крещение проходило в кровавой купели, и чем изворотливее и беспощаднее был экзаменующийся, тем больше крови проливалось при его крещении.
Болан отлично знал все тонкости торговли наркотиками, а также то, что профессиональные наркодельцы куда меньше рискуют своей шкурой, чем начинающие любители. У входящего в организацию профессионала имелся всего один шанс из ста попасться с поличным. Но даже если кого-либо и удавалось замести, в девяноста случаях из ста дело до тюрьмы не доходило. Профессионал мог спать спокойно.
Короче, наркобизнес был исключительно прибыльным делом для его воротил. А при таком положении дел, когда тысяча акул делит добычу, неизбежно должна появиться какая-то особенно жадная и свирепая особь, которая попытается завладеть всем в одиночку. Простому любителю тут, как говорится, делать нечего — он обречен на поражение, тем более, что в игре, подобной этой, за проигрыш всегда приходится расплачиваться кровью.
Так вот, в последнее время во Флориде вдруг резко возросло число проигравших.
Дело осложнялось тем, что преступный мир постоянно выдвигал из своей среды собственных копов, работавших гораздо эффективнее, нежели официальная полиция. Эти копы отлично знали все тонкости наркобизнеса, все перевалочные базы, источники наркотиков, и всех посредников и, чтобы и впредь оставаться хозяевами положения, не жалели денег, чтобы в любой момент разделаться с теми, кто не желал играть по их правилам.
А тут еще какой-то умник решил тряхнуть стариной и действовать по методам, весьма популярным среди гангстеров еще в пору сухого закона, когда многие главари банд сколотили колоссальные состояния, проворачивая все свои дела через подставных лиц. И теперь, похоже, игра во Флориде велась именно по такому образцу.
Любители на свой страх и риск добывали наркотики и ввозили их на территорию штата. Тогда-то неведомый умник и проявлял себя: он попросту убирал посредников и захватывал товар. В сущности, игра без проигрыша. Тонкая работа.
Болан был убежден, что сложившаяся ситуация вписывается в этот сценарий. Вне всякого сомнения, Гримальди отлично знал, где проходили переговоры о поставке товара, как и куда он будет доставляться на территории штата. Пилот выучил путевой лист наизусть.
Пираты могли нанести удар в любом месте, при условии, конечно, что товар уже прибыл.
Однако Гримальди притормозил реализацию программы, прервав четко отлаженную цепочку посреднических операций, в результате чего Болану пришлось выступить в роли громилы на затерянном среди болот островке. По той же причине пятеро ничего не смыслящих в наркобизнесе подростков избежали участи, уготованной им пиратами.
Они сидели на земле у входа в маленький ангар и, переговариваясь вполголоса, пили баночное пиво. При виде Болана они умолкли и уставились на него. Тот прошел рядом с ними, не проронив ни слова, только приветственно махнул рукой. Гримальди сидел за шатким столом в глубине ангара и внимательно изучал карту местности, пытаясь с помощью карандаша и циркуля проложить очередной маршрут. Пилот поднял глаза на Болана и кисло улыбнулся:
— Думаю, мы наткнулись на их главное логово.
— Ну и что дальше? — спокойно спросил Болан.
Гримальди обвел карандашом кружок на карте и пояснил:
— Человек с кровавым пятном на спине направляется прямиком сюда, вот на этот островок. Клочок земли диаметром метров восемьсот. Я там засек два довольно больших здания и еще с дюжину домишек поменьше, разбросанных вокруг лагуны на западном берегу. Возможно, это самый обыкновенный пруд, не знаю. Я не сумел зайти под нужным углом, так как боялся, что меня засекут. В конце концов, неважно пруд это или лагуна. Главное — поселок расположен у самого берега.
Болан взглянул на карту и спросил:
— А что это за большой остров на севере?
— Здесь, — ответил пилот, широко улыбаясь, — владения Томми Сантелли. Помните, я рассказывал, что в последний раз он вложил свои капиталы в сахарный тростник?
— Гм-м-м, — пробурчал Болан.
— Этот остров, — продолжал Гримальди, — целиком принадлежит Томми. Я туда отвозил кое-кого несколько месяцев назад. Сантелли как раз только-только купил плантацию. Бьюсь об заклад, ему принадлежит и вся лагуна. Тут сплошное мелководье — до острова можно добраться вплавь или даже вброд. Но я, по правде говоря, не рискнул бы: здешние места — настоящий рай для крокодилов, да и змей хватает.
— Ты уверен, что тот тип выбрался на маленький островок?
— Как и в том, что дважды два — четыре. Он ранен. Я сам видел: двое парней тащили его к баракам.
— А вас не засекли?
— Маловероятно. Я заходил со стороны солнца, а тот ублюдок вообще был не в состоянии что-либо заметить. Он еле добрался до острова. Нам еще здорово повезло, что он не загнулся по дороге.
— А подростков не удивил твой бреющий полет?
— Вряд ли. Уж очень они были ошарашены.
— Так что, с ними — никаких проблем?
Гримальди улыбнулся:
— Ну как сказать. В принципе — да. Но берегитесь высокой блондинки. Она строила глазки и всячески пыталась меня обольстить.
Болан насмешливо взглянул на друга:
— Надеюсь, несмотря ни на что, ты стойко держался?
— Долг превыше всего, — хмыкнул Гримальди. — Впрочем, они довольно симпатичные ребята. Пока они не знают, что их ждет, и задаются вопросом: повезло им или же наоборот, впереди маячат большие неприятности? Я им дал шесть банок пива и посоветовал не дергаться. Да им ничего другого и не остается.
— Почему же? Пусть благодарят Небеса, что им так повезло, — пробормотал Болан. — Исключительно достойное занятие.
— Ну, это-то до них, наверняка, дошло. Они же сами все видели. Потому-то так обалдели.
— Ты с ними уже переговорил?
— Нет. Это удовольствие я решил оставить тебе, Мак.
Болан вздохнул и, закурив, посмотрел на карту. После долгого раздумья он пробормотал:
— Кажется, нам придется обращаться за помощью к «Алисе». Ты не смог бы это сделать?
«Алисой», естественно, был Гарольд Броньола, который ждал условленного сигнала, чтобы ввести в дело силы федеральной полиции.
— Как тебе будет угодно, — ответил Гримальди. — Что мне делать? Только вызвать его на связь?
— Да, этого пока будет достаточно.
— Ты не хочешь с ним переговорить?
— Не сейчас, — уклончиво ответил Болан.
В последнее время его отношения с Броньолой приобрели несколько натянутый характер, и все из-за того, что Болан скептически относился к тому будущему, которое готовили ему Броньола и прочие чиновники в Вашингтоне. По этой причине он и не хотел сейчас разговаривать со своим давним приятелем из «страны чудес» на берегу Потомака.
— Ладно, — кивнул Гримальди, — я только введу его в курс последних событий и попрошу не слишком усердствовать со своими парнями.
— Да. Минимум прыти с его стороны. Нам нужна максимальная свобода действий, — отозвался Болан и вышел из комнаты, чтобы побеседовать с подростками.
Те только того и ждали. Едва Болан появился на пороге, они тотчас вскочили на ноги, с тревогой глядя на высокого широкоплечего человека с серо-голубыми колючими глазами. Болан спросил вполне миролюбиво:
— С вами все в порядке?
Они ожидали услышать что угодно, но только не это. Вопрос Болана их явно озадачил, а потом высокая блондинка твердо произнесла:
— Конечно, все в порядке. Но хотелось бы знать, что тут происходит.
Стоявший рядом с ней тощий сопляк добавил:
— Нас арестовали или как? А что с Люком?
Люк был шестым членом их компании.
Болан успокаивающе кивнул.
— У Люка все нормально. Сейчас он в Кей Вест. Вас никто не арестовывал Я не фараон.
— Тогда кто вы такой? — спросила блондинка. Пропустив ее слова мимо ушей, Болан в свою очередь задал вопрос:
— Который из вас Дэвид Джонсон?
Тощий подросток поднял руку вровень с плечом. Болан расстегнул рубашку, вытащил из-за пазухи пачку денег и протянул ее пареньку.
— Вот сумма, которую вы уплатили за товар.
Паренек буквально прирос к земле.
— Что... как... — только и смог вымолвить он.
— Я у вас все покупаю, — объяснил Болан.
Блондинка пробормотала что-то невразумительное, а все остальные от изумления вообще не смогли выговорить и слова.
Болан продолжал:
— Расходы на ваше безрассудное предприятие придется списать по статье «убытки». Тут уж ничего не попишешь. Радуйтесь, что дешево отделались. Но если еще раз вздумаете пуститься на подобную авантюру, значит, действительно, мозгов в ваших головах не больше, чем у мокриц. А теперь возвращайтесь по домам и в темпе. Баржа стоит у западной оконечности острова.
Не говоря больше ни слова, он вернулся в ангар. На пороге он задержатся и бросил взгляд через плечо: все исчезли... Вернее, почти все — высокая блондинка шла за ним следом. Впервые Болан внимательно посмотрел на нее и только тут заметил, что она несколько отличается от остальных. Во-первых, она была постарше, а во-вторых, очень смуглая: такой загар, как правило, имеют люди, уже давно привыкшие к южному солнцу. У заезжих туристов, даже если они подолгу жарятся на солнцепеке, кожа все равно светлее.
— Я же сказал, чтобы вы сматывались отсюда, — рявкнул Болан.
— Да хватит вам выступать, — ответила она, не повышая голоса. — Я просто хочу знать, в какую игру вы играете. Вы из отдела по борьбе с наркотиками?
— А вы? — в тон ей отозвался Болан.
Она тряхнула головой и улыбнулась:
— Я — простая девчонка, которая только и ждет, с кем бы удачно съездить на рыбалку.
— Моя рыбалка не больно вам понравится, если я и дальше буду ею заниматься, — с серьезным видом произнес Болан.
— До сих пор мне все очень нравилось, — весело возразила она.
— Значит, вы совсем рехнулись.
Улыбка не сходила с ее лица:
— Пусть так. Но, может, мне просто нравятся сильные, храбрые и слегка чокнутые мужчины.
— Бросьте молоть вздор, — грубо оборвал ее Болан. — Если не хотите сдохнуть на этом поганом островке, как раздавленный червяк, бегите за своими приятелями.
Но грозные слова Мака ничуть ее не напугали. Похоже, она отлично знала, что делает.
— Вы ведь Мак Болан? — с обезоруживающей прямотой спросила она.
— Кто это?
— Кто моя задница? — насмешливо переспросила она, без приглашения входя в ангар.
Похоже, карты начинали путаться, и дальнейшее течение игры грозило непредсказуемо осложниться.
Глава 4
Как заявила девушка, ее звали Джин Рассел, но она не могла предъявить никаких документов, подтверждающих ее слова, да ирассказанная ею история не отличалась правдоподобием. Джин утверждала, будто встретилась с Дэвидом Джонсоном на вечеринке в Форт-Лодердейле неделю назад и согласилась поехать с ребятами, чтобы немного «поразвлечься».
Гримальди слушал ее с нескрываемым раздражением: прежде всего ему не нравилось, как она разглядывала навигационную карту, к тому же в этой девчонке не было ничего такого, что могло бы его хоть как-то соблазнить. Он сложил карту и сердито сказал Болану:
— От девки воняет!
Несмотря на оскорбление, Джин приветливо улыбнулась:
— Я провела ночь сред я болот, и у меня нет с собой никаких туалетных принадлежностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13