И вот ночью послал он Унга убить старшего сына, и сына не стало. Но чуть позже той же ночью была совершена попытка убить тирана во сне, и только быстрое вмешательство Мастера Унга спасло японцу жизнь.Тиран огорчился, что несправедливо подозревал старшего сына. Подумав еще немного, он понял, что виною всему был его второй сын, еще более злобный и жестокий, чем первый. И он послал Унга убить второго сына.Но затем произошло еще одно покушение на жизнь тирана, и оно завершилось бы успехом, если бы в самый последний миг не подоспел Унг.Так и продолжалось. Одного за другим Унг уничтожил всех сыновей тирана. Если бы эти семеро юношей сели на трон отца, они были бы еще более свирепы, чем он, и еще более жестоки к своим соседям.И когда было покончено с седьмым, и последним, сыном, тиран и Унг встретились в огромном дворцовом зале.И тиран произнес: «Мы избавились от моих сыновей, от всех до единого. Опасность устранена, и мне опять ничто не угрожает».— Это был скорее вопрос, чем утверждение, Римо, ибо японцы коварны, и их вопросы на самом деле — утверждение, а утверждение — вопросы.Но Унг отвели «Еще нет. Одна опасность осталась». — Что же это? — спросил тиран. — «Мастер Синанджу», — сказал Унг и быстро и искусно убил тирана.— Потому что видишь ли, Римо, таков был уговор Унга с четырьмя князьями, чьи земли окружали владения виновника всех бед. Князья хотели жить в мире и спокойствии, а для этого вместе с тираном должны были погибнуть и его кровожадные сыновья. И вот таким образом Унг предпочел выполнить должное. Ночные нападения на тирана тоже были делом рук Великого Унга.Чиун замолчал, все еще глядя в иллюминатор на левое крыло самолета.— Итак?.. — сказал Римо.— Итак? Что «итак»? — спросил Чиун.— Что означает эта байка?— Разве это не очевидно?— Очевидно только то, что Мастера Синанджу всегда были бесчестными людьми, которым нельзя доверять, — сказал Римо.— Ты, как всегда, ничего не понял, — вздохнул Чиун. — Иногда я не знаю, чего ради мучаюсь. Мораль этой истории в том, что трудно защититься от убийцы, когда неизвестно, кто он.— Черт возьми, Чиун, в этом нет ничего нового! И так ясно, как тяжело будет защитить посла, не зная ничего об убийце.— Больше ничего ты в этой истории не видишь? — спросил Чиун.— Черт, конечно, ничего.— У нее есть еще одна мораль, — заметил Чиун.— А именно?— Опасность не предупреждает о своем приходе сигналом трубы. И чем ближе она, тем тише ее шаги.Римо задумался.— Кто станет защищаться от защитника? — предположил он.— Правильно, — сказал Чиун, вновь поворачиваясь к иллюминатору.— Папочка! — позвал Римо.— Да, сын мой?— От этой истории дурно пахнет.Было мокро и холодно, когда Римо с Чиуном забрались в такси в самом центре Лондона. Вода стекала по лорду Нельсону, чья статуя, казавшаяся в темноте черной, возвышалась над черными каменными львами Трафальгарской площади.— Сколько возьмете до русского посольства? — спросил Римо у водителя, чье лицо было усыпано бородавками, а голову украшала пропитанная потом хлопчатобумажная кепка.Посольство находилось на Дин-стрит, всего в десяти кварталах отсюда, но водитель распознал американский акцент.— Четыре фунта, парень, — сказал он.— Отвезите-ка меня в Скотленд-Ярд, — потребовал Римо, — в Управление по борьбе с таксистами-мошенниками.— Ладно, приятель, два фунта, и ни пенни меньше. Дешевле в такой гнусный вечер тебя никто не повезет.— О'кей, — сказал Римо. — Поехали.Чтобы отработать полученные деньги, таксист свернул к Лейчестер-сквер и, миновав Ковент-Гарден, вернулся на Дин-стрит.— Приехали, парень, — объявил таксист, остановившись перед трехэтажным кирпичным зданием на тихой улице, мощеной булыжником. Целая гроздь водосточных труб свисала со стены здания, а с крыши, уставившись в темное вечернее небо, неуклюже торчала телевизионная антенна.— Подожди-ка минуту, Чиун, — сказал Римо. — И вы тоже, — добавил он, обращаясь к водителю.Римо выскочил из машины и поднялся по трем кирпичным ступенькам к парадной двери. Ручку старомодного звонка нужно было крутить, и Римо три раза повернул ее до отказа, подняв внутри страшный трезвон.Дверь открыл человек в пиджачной паре.— Здесь находится резиденция посла? — спросил Римо.— Совершенно верно.Человек говорил на безукоризненном английском, но легкий акцент выдавал его континентальное происхождение.— Я хочу поговорить с ним, — сказал Римо.— Прошу прощения, сэр, его нет дома.Подняв правую руку, Римо сжал левое ухо собеседника большим и указательным пальцем.— Так, и где же он?Через приоткрытую дверь он видел людей, сидящих в креслах в прихожей. Люди были вооружены, по их неестественным позам было видно, что им мешают пистолеты в наплечных кобурах.Человек скривился от боли.— Он в летнем загородном доме в Уотербери, сэр. Прошу вас, отпустите.Римо продолжал сжимать его ухо.— Где-где?— В летнем загородном доме в Уотербери. Он останется там еще на неделю.— О'кей, — сказал Римо и разжал пальцы.— Не хотите ли оставить послание, сэр? — спросил дворецкий, потирая ухо ладонью.— Не надо никаких посланий, — сказал Римо. — Я навещу его, когда он вернется.Римо вернулся к такси и забрался внутрь. Дверь посольства быстро захлопнулась.— Езжай до угла, Джеймс, — велел он и наклонился к Чиуну: — Все в порядке, он здесь.— Как ты это узнал?— Я не так уж сильно сжал его ухо, чтобы он тут же раскололся, — объяснил Римо. — Он сказал мне как раз то, что и собирался сказать. А если они посылают людей в Уотербери, где бы это ни было, ясно, что посол прячется здесь. Особенно если учесть, что внутри полно вооруженного народа.На углу, где улица, поворачивая налево, постепенно спускалась к Грейтер Мальборо-стрит, Римо с Чиуном вылезли из машины.Римо дал таксисту пять американских долларов.— Это где-то около трех фунтов, — сказал он ему. — Через двенадцать часов при вашей обычной инфляции они превратятся в пять фунтов. Через неделю вы сможете купить на них дом.Отъезжая, таксист пробормотал:— А через месяц я куплю на них бомбу и вставлю ее тебе в задницу, янки!Возвращаясь вместе с Римо к дому посла по скользкой от дождя улице, Чиун спросил:— Мы, случаем, не поблизости от Лондонского моста?— Нет.— А где он?— Наверное, в Аризоне. Кто-то купил его и увез в Аризону.— А реку он тоже купил?— Не говори глупостей. Конечно же, нет.— А зачем ему понадобилось покупать мост и увозить его в Аризону? — спросил Чиун.— Откуда я знаю, — ответил Римо. — Может, у него были проблемы с переправой. Не знаю.— Меня всегда поражала глубина и обширность твоего невежества, — изрек Чиун.У Римо появилась идея. Чиуна она не очень заинтересовала.— Это хорошая идея, Чиун.Тот ничего не ответил. Он оглядывал спальню на третьем этаже, в которую они попали, взобравшись по водосточной трубе и выставив окно.— Так вот, — продолжал Римо. — Идея.Чиун посмотрел на него.— Ты готов? — спросил Римо.Чиун вздохнул.Римо сказал:— Смотри, нам не дали никаких указаний насчет этого парня, велели только уберечь его от смерти. Надо связать его, посадить в самолет и вернуться с ним в США. Там мы сдадим его Смитти, и, таким образом, с ним ничего не случится. Что ты об этом думаешь?— Даже самые утонченные языки начинались когда-то с мычания, — проговорил Чиун.Но Римо уже не слушал его. Он пересек спальню и прильнул к дверной щели.Снаружи была гостиная. Человек в одной рубашке сидел у стола и раскладывал пасьянс.Кроме него, в комнате было еще пять человек. Четверо из них носили типичные для КГБ голубые костюмы, слишком тесные в груди и слишком широкие в боках. Они поочередно подходили к окнам и выглядывали наружу, затем открывали дверь в холл: и осматривали его и, наконец, проверяли, не прячется ли кто за длинными шторами. И когда один заканчивал этот цикл — окна, дверь и шторы, — тут же к делу приступал другой. Окна, дверь, шторы. Пятый из находившихся в комнате стоял около человека, игравшего в карты, вытряхивая его почти пустую пепельницу, наполняя его почти полный стакан и тасуя вместо него карты после каждой партии.Римо узнал в сидящем посла. Его высокий лоб обрамляли светло-золотистые кудри, а лицо покрывал здоровый солнечный загар. Римо удивился, как это в Лондоне можно получить загар. На после была тонкая рубашка, плотно облегавшая его стройную фигуру. Смит дал Римо почитать краткое досье на посла Семена Беголова, с фотографией и общими сведениями. Там он описывался как Казанова дипломатического мира, и Римо теперь понимал, почему.Беголов упрашивал кагебешников сыграть с ним в покер.— Нам не до карт, ваше превосходительство, — сказал одни из них. — Все дело в том американце, который спрашивал вас недавно. Мы должны быть бдительны на случай, если он вернется. А когда человек играет в карты, он не может исполнять свой долг перед отечеством.Агент КГБ выглядел полным идиотом, с жалким самодовольством поучая посла, как должен вести себя истинно преданный коммунист.Беголов положил красную десятку на черного валета и подмигнул стоящему с ним рядом человеку.— Вы ведь знаете — если меня убьют, вас всех сошлют на соляные копи. Что, если мне покончить с собой? Я застрелюсь и, пока буду падать, выброшу пистолет за окно. Все будут винить убийцу из ЦРУ, а вы угодите в Сибирь. Я смогу это сделать, у меня получится.Удивленная и испуганная четверка агентов КГБ уставилась на него. Римо покачал головой. У КГБ нет и не может быть чувства юмора.— С другой стороны, я могу вам пообещать никогда этого не делать.— Ну конечно вы этого не сделаете, — сказал главный охранник.— Почему же? Запросто! — заметил Беголов. — Все может быть. Вот если вы сыграете со мной в покер, я обещаю никогда не совершать ничего подобного.Римо оставил дверь приоткрытой и пошел сообщать Чиуну, что потребуется время, чтобы похитить Беголова без помех со стороны КГБ. Снаружи донесся голос Беголова, распорядившегося принести покерные фишки.Прошел час, и Римо услышал звук отодвигаемых от стола кресел.— Поскольку деньги у вас, ребята, кончились, — произнес Беголов, — я неожиданно почувствовал усталость. Пора спать.— Мы будем здесь всю ночь, ваше превосходительство.— Пожалуйста. Лишь бы не у меня в постели...Когда Беголов вошел в спальню, Римо, прятавшийся за дверью, зажал послу рот ладонью и энергично зашептал ему на ухо:— Тихо! Я не причиню вам вреда. Послушайте: я из США и знаю, что вам угрожает опасность. Меня послали сюда, чтобы защитить вас. Мы хотим, чтобы вы улетели с нами в Вашингтон. Там убийце вас не достать.Беголов слегка расслабился.— Подумайте об этом, — предложил Римо. — Здесь могут вас прикончить в один момент. До ваших коллег в Риме и Париже они уже добрались. Но в Вашингтоне? Никогда. Что скажете?Беголов что-то забормотал. Римо ощутил пальцами колебание воздуха.— Только не кричите, — сказал Римо, — поговорим тихо.Беголов кивнул, и Римо слегка ослабил хватку.— Интересная мысль, — сказал посол. — Все лучше, чем общаться с этими типами из КГБ.Римо кивнул, не видя, что Чиун сидит на кровати Беголова и качает головой.— Но один я не поеду, — сказал Беголов.— Черт возьми, не могу же я взять и ваших охранников! — произнес Римо. — Я вам не компания Пан-Ам Эйрлайнз.— Только Андрея, — сказал Беголов. — Это мой слуга, он всегда со мной.Римо подумал немного.— Ладно, только Андрея.Чиун опять покачал головой.— Я позову его, — сказал Беголов.Римо приоткрыл дверь на несколько дюймов.Беголов крикнул:— Андрей, зайдите, пожалуйста, ко мне!Андрей, высокий и худой человек, вошел в комнату, закрыл дверь и увидел Чиуна, сидящего на кровати. Он повернулся и увидел Римо, стоящего рядом с Беголовым.— Вот он! — завопил изо всех сил Беголов. — Американский убийца! На помощь, Андрей!Андрей отступил на несколько шагов. Из-за двери до Римо донесся тяжелый топот бегущих к спальне людей. Засунув руку в задний карман, Андрей достал пистолет, прицелился и всадил пулю Беголову между глаз.Сидя на кровати, Чиун качал головой из стороны в сторону.Андрей поднес пистолет к своему собственному подбородку. Прежде чем он успел выстрелить, Римо, опустив тело Беголова, оказался рядом с Андреем и накрыл рукой курок револьвера, чтобы предотвратить выстрел.Дверь распахнулась, и в комнату с револьверами в руках ворвались четыре агента КГБ.Стремительным ударом Римо выбил оружие у двух из них, но остальные открыли огонь и их пули сразили Андрея.— Вот дерьмо! — огорчился Римо. — Ничего не вышло.Он дал телу Андрея упасть на пол и, двинувшись вперед, оказался среди нападавших. Получился этакий четырехгранник с Римо посередине.— Ты мне поможешь, Чиун, или так и будешь сидеть?— И не проси. Ты сам устроил эту заваруху. Я здесь ни при чем.Один из русских повернулся к Чиуну и взял его на прицел.Чиун поднял руки.Двое схватили Римо за руки, а третий приставил ему к горлу пистолет.— Отлично, американец! Вот ты и попался.— Никто не попался, — ответил Римо.Его руки, зажатые двумя агентами, выскользнули на волю, локти согнулись и стремительно ударили назад и вверх. Грудные клетки треснули, и переломанные ребра вонзились в два русских сердца. В тот же миг Римо пригнулся, и когда главный кагебешник нажал на курок, Римо был уже вне линии огня, а его рука в молниеносном выпаде сломала шею кагебиста. Тот рухнул на пол как подкошенный.Человек, держащий Чиуна на прицеле, резко обернулся и машинально нажал на курок. Но Римо повернул дуло пистолета, и пуля разворотила грудную клетку стрелявшего.Римо негодующе уставился на Чиуна.— Много же от тебя помощи!— Я пытался помочь тебе, — сказал Чиун, упрямо скрестив руки на груди. — Но нет, ты оказался не в состоянии воспринять уроки Великого Мастера Унга. Ты позволил жертве позвать убийцу, а потом удивился. Римо, ты безнадежен.— Вот что, я сыт по горло твоими придирками! И Великим Мастером Вангом, и еще более Великим Мастером Унгом, и Самым Великим Мастером Пердунгом. Ни слова больше!В холле послышался шум.Чиун поднялся с кровати, как гонимая ветром голубая струйка дыма.— Если ты не собираешься перебить все КГБ, — сказал Чиун, — то пора уходить.Римо выглянул в окно.— Полиция уже здесь.— Тогда пошли наверх, — сказал Чиун.Римо со стремительностью выстрела грациозно прыгнул на крышу, которая была выше оконного карниза на восемь футов. Чиун последовал за ним. Шиферная крыша, влажная и скользкая в этот туманный лондонский вечер, круто поднималась вверх, но они двигались так же уверенно, как по ступеням лестницы.Они миновали четыре крыши и спустились по пожарной лестнице на Уордор-стрит. Римо остановил такси и велел ехать в аэропорт.Римо мрачно забился в угол машины. Чиун, как показалось Римо, в знак сочувствия хранил молчание.— Не стоит молчать только потому, что переживаешь из-за меня, — сказал Римо.— Я не переживаю из-за тебя, я размышляю.— О чем?— О том, как завопит Руби, когда узнает о твоем провале.Римо застонал. Глава девятая Миссис Смит была счастлива, как никогда.Сначала у нее были некоторые сомнения. Когда муж сказал, что его новый помощник в санатории — молодая женщина, она немного забеспокоилась. В конце концов, Харолд В.Смит был мужчиной и находился в том возрасте, когда все они становятся ненормальными, кто временно, а кто и навсегда.Но беспокойство длилось недолго. Миссис Смит хорошо знала супруга. Скоро она даже стала удивляться, почему Харолд — даже про себя она всегда называла его только Харолд и никогда Харри или Хэл — не взял себе помощника намного раньше.Ибо впервые за все годы работы в этом ужасном скучном санатории у Харолда появилось время, чтобы днем поиграть в гольф или пообедать дома. И впервые за все эти годы у миссис Смит появились дела помимо встреч с членами Общества женской взаимопомощи и ухода за онкологическими больными.Она вновь извлекла на свет поваренную книгу, хранившуюся в стенном шкафу в коробке для обуви, и с наслаждением погрузилась в кулинарные заботы. Ее мать всегда говорила, что хорошо приготовленная еда — это настоящий спектакль. Но для спектакля нужна публика, и теперь, впервые за многие годы, миссис Смит ее обрела.Занявшись приготовлением телячьих отбивных по-пармски, миссис Смит принялась отбивать куски телятины, превращая их в тончайшие ломтики. Она посмотрела на часы, которые Харолд подарил ей тридцать лет назад. Он будет дома с минуты на минуту. Она принесет ему тапочки, нальет бокал белого вина и усадит за стол, а через пятнадцать минут подаст блюдо, достойное короля. Или императора.События развивались с быстротой молнии. Харолд В.Смит думал о неудаче, которая постигла в Лондоне Римо и Чиуна. Он получил компьютерную распечатку «Ассошиэйтед Пресс» и сообщение ЮПИ об убийствах в резиденции русского посла в Лондоне. Механически ведя машину, доктор Смит погрузился в мысли о проекте «Омега», который неумолимо приближался к завершению, что означало скорую гибель русского премьера и начало третьей мировой войны.Смит остановился на красный свет перед поворотом с главной улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13