Потрогав языком передние зубы, Колдстад почувствовал, что они качаются.Он попытался восстановить в памяти, как сюда попал. Последнее, что ему вспомнилось, — это бабочка-"монарх". Бабочка была огромной — больше, чем парящие вверху птицы. И очень злобной. Даже сейчас ее отвратительный крик эхом отдавался в его голове.— О Боже! — простонал Колдстад.— Он очнулся, — раздался рядом чей-то голос.— Кто это? Кто здесь? — спросил Колдстад.— Это я, мистер Колдстад. Агент Фелпс.— А, Фелпс! Ты тоже здесь. Что случилось?Силуэты птиц в небе закрыла чья-то голова. Фелпс.На его широком лице отражалось беспокойство.— Разве вы не помните, сэр? Мы были в подвале. И только-только сломали ту большую дверь.— Да, я помню, что видел золото.— Вы его тоже видели?— Конечно! А разве что-то не так? Как мы сюда попали? И где мы? У меня перед глазами одно небо.— Мы на крыше больницы. Все до единого очнулись, глядя в небо.— Последнее, что я помню, — это подвал.— А что еще вы помните? — озабоченно спросил Фелпс.Колдстад вздрогнул.— Черно-оранжевую~ штуковину.— Что, сэр?— Гигантская, аж страсть! Я в жизни не видел таких больших.— Не видели чего, сэр?— А вы сами не помните?— Мы только что обменялись впечатлениями, сэр. У большинства потемнело в глазах, когда на нас двинулся этот уборщик, Римо.— Его я тоже помню.— Вас тоже он отключил, сэр?— Нет, это была другая~ штуковина.— Штуковина?— Она поцарапала мне лицо.— Мы послали за доктором, сэр. Ваше лицо очень сильно изранено. Вы видели, кто это сделал?— Да.— И можете его описать?— Это была бабочка.Воцарилось молчание. В поле зрения Колдстада появились головы других агентов. Колдстад попытался сосредоточиться на них, но солнце над головой бросало тени на лица. Ладно, по крайней мере они заслоняют этих чертовых грифов, не знающих устали, а это уже неплохо.— Бабочка?! Вы сказали — бабочка?— Гигантская бабочка. У нее лицо и расцветка «монарха».— Вы имеете в виду — лицо как у бабочки?— Нет, лицо этого проклятого призрачного китайца.Это заявление также было встречено всеобщим молчанием.— Вы в состоянии встать, сэр?Колдстад поднял дрожащую руку.— Помогите мне, ребята.Подчиненные тут же подхватили его под мышки. Поднявшись на ноги, Колдстад не почувствовал боли. Совсем никакой боли. Впрочем, в мышцах лица чувствовалось какое-то напряжение, но в остальном все нормально. К тому же он прекрасно все видел.На посыпанной гравием крыше лежал человек, кожа, волосы и одежда которого были пепельно-серыми.— Кто это?— Агент Римз, мистер Колдстад. Мы обнаружили его среди нас, когда очнулись. По всей видимости, он мертв, сэр.— А Скиннер?— Я здесь, сэр.Скиннер сделал шаг вперед. Он почему-то весь был покрыт таким же серым пеплом, как и Риме. Хорошо, хоть жив и улыбается.— Что с вами случилось, Скиннер?— Не знаю, сэр. Я очнулся вместе с остальными. Видимо, тот тощий парень застал меня врасплох и бросил в угольную печку вместе с Римзом.— Его звали Римо?— Он не сказал.— Должно быть, тот самый уборщик, — предположил Фелпс. — Единственно возможное объяснение.— Ладно, — кивнул Колдстад. — Пусть мы не знаем, как сюда попали, но мы знаем, что видели и кого.Фелпс кивнул.— Уборщика.— И китайца, который меня атаковал! — рявкнул Колдстад.— Мне показалось, вы говорили о бабочке, мистер Колдстад.— Это был или китаец, одетый как бабочка, или бабочка, надевшая маску китайца. В любом случае надо устроить ему аудиторскую проверку до скончания времен, а потом опять до их нового начала. А теперь давайте слезать с этой дурацкой крыши.Джек Колдстад тут же возглавил шествие, по крайней мере попытался это сделать. Он стал поворачиваться и уже не смог остановиться. Подобно волчку, спецагент все крутился и крутился на месте.Подчиненные наблюдали за происходящим с растущим замешательством. Потом с сожалением. И наконец, с ужасом, поскольку Джек Колдстад явно не мог сориентироваться, чтобы пройти к открытому люку, который прекрасно просматривался отсюда.В конце концов кто-то из агентов двумя руками остановил начальника.— Спасибо, — дрожащим голосом выдавил Колдстад. — Видимо, голова у меня кружится гораздо сильнее, чем я думал.Он направился к люку, ведущему вниз, перешагнул через него и пошел вперед — прямо к краю крыши. Спустя пару минут носки туфель уперлись в низкий парапет. Казалось, Колдстад не понимает, почему нельзя двигаться дальше.Агенты держались за ним вплотную, и слава Богу: кто-то вовремя заметил, что Джек Колдстад вот-вот шагнет с крыши прямо навстречу собственной смерти.Полдесятка рук схватили специального агента и не дали ему свести счеты с жизнью.— Сэр, с вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Фелпс.— Пустите меня! Пустите! Я должен сделать это сам. У меня просто головокружение, вот и все.Для верности несколько агентов придерживали Колдстада за локти, в то время как остальные встали около люка, чтобы помочь начальнику спуститься.Джек Колдстад успешно ступил на лестницу, и все вздохнули с облегчением. Спецагент вполне благополучно стал спускаться вниз, за ним двинулся один агент, затем второй.Дойдя до лестничной площадки, они обнаружили Колдстада стоящим на коленях и ухватившимся за перила. Можно было подумать, что он молится, если бы колени начальника попеременно не ударялись бы об пол.— Сэр, что вы делаете? — ужаснулся Фелпс.— Со мной все в порядке. Просто спускаюсь вниз. Что, сами не видите? Черт побери, какая длинная лестница!— Сэр, вы находитесь на полу.Джек Колдстад посмотрел вниз, затем вверх, затем прямо перед собой. И очень, очень испугался.— Что со мной происходит? — спросил он слабым, испуганным голосом. * * * — Частичная фронтальная лоботомия, — объявил доктор Элдас Герлинг.— Да, — согласился доктор Дональд Бекс, один из терапевтов лечебницы.— Несомненно, — отозвался доктор Мюррей Саймон.— Но как такое могло случиться? — спросил специальный агент ФНУ Филип Фелпс, глядя на койку, где лежал принявший успокоительное Джек Колдстад.— Обратите внимание — следы вот здесь и здесь, — ответил доктор Бекс, указывая на естественные впадины по бокам приплюснутых висков Колдстада. — Для того чтобы с абсолютной точностью отделить фронтальные доли, был использован очень тонкий инструмент.Агент Фелпс не заметил никаких разрезов. Только похожие на ржавчину следы запекшейся крови на висках Колдстада.— И кто же сумел это сделать?— Нейрохирург, — отозвался доктор Бекс.— Да, нейрохирург с большим опытом, — добавил доктор Саймон.— Он сказал, что это была бабочка, — уныло протянул Фелпс.Три пары бровей изумленно взметнулись вверх.— Что?— Бабочка. С лицом того китайца по имени Чиун.— Корейца. Чиун — кореец.— Вы его знаете?— Знаю. Он страдает от «псевдологика фантастика».— Это что такое?— Серьезное расстройство поведения, которое проявляется в том, что пациент рассказывает совершенно неправдоподобные истории. Он появляется здесь время от времени. Насколько я понимаю — как бывший пациент. И он очень дружественно относится к доктору Смиту.— Ну, когда мы его отыщем, придется ему отсидеть срок в тюрьме. Нападение на федерального агента — очень серьезное преступление.— Не думаю, что мистер Чиун способен на такое насилие, — произнес доктор Герлинг.— Или что он столь квалифицированный специалист, — добавил доктор Бекс.— А кто из персонала больницы обладает такой квалификацией? — поинтересовался Фелпс.— Никто. Мы в Фолкрофте не занимаемся нейрохирургией.Нахмурившись, Фелпс указал на Колдстада.— Он поправится?— Нет, — ответил доктор Герлинг. — Но не думаю, чтобы ему стало хуже.— Он не может себя контролировать — едва не упал с крыши. А когда попытался сойти вниз по лестнице, то не смог остановиться.— Частичная фронтальная лоботомия нередко приводит к таким последствиям, — объяснил доктор Герлинг. — Видите ли, в мозгу у него повреждены центры, контролирующие импульсы, что приводит к состоянию, которое мы называем отсутствием торможения. Это означает, что пациент действует, повинуясь сиюминутному импульсу, и не заботится о последствиях. Когда пациент поправится, его придется заново учить, но в определенных пределах. Он может по-прежнему без остановки повторять некие физические или умственные действия. Например, если попросить его сложить какие-либо цифры, не исключено, что он будет складывать и складывать их до бесконечности, пока кто-нибудь не остановит.— Значит, на своей карьере он может поставить крест.— Необязательно, но вполне возможно. Так, говорите, он утверждает, что все это сделала бабочка?— Он так сказал. Но больше никто никакой бабочки не видел.— У него бывали галлюцинации до этого инцидента? — поинтересовался доктор Саймон.— Насколько я знаю, нет.Врачи обступили Фелпса, на их лицах появился неподдельный интерес.— Скажите, а до этого нападения вы не наблюдали каких-либо других отклонений в его поведении? — спросил доктор Саймон.— Нет.— А вы сами? Вы сказали, что на вас тоже напали. Кто?— Уборщик в подвале. Он раскидал нас всех голыми руками. Никогда прежде не видел, чтобы у человека руки двигались так быстро. Должно быть, в него вселился дух Брюса Ли.Доктор Бекс нахмурил брови.— Уборщик в подвале?— Имя — Римо.Врачи недоуменно переглянулись.— В подвале нет никаких уборщиков — ни Римо, ни кого-либо другого, — веско обронил доктор Герлинг. — Так вы говорите, что он голыми руками победил восьмерых вооруженных людей?— Он двигался быстрее молнии. Мы не могли в него попасть.Врачи подступили еще ближе, теперь они уже окружали Филипа плотным кольцом.Агенту Фелпсу не понравилось, как они смотрели на него. Поэтому со словами «Прошу прощения, но я должен доложить обо всем начальнику специального агента Колдстада» он поспешил прочь из комнаты.Фолкрофтские доктора следовали за Фелпсом по окрашенному в зеленый цвет коридору больницы.— Были бы вам признательны, если бы вы рассказали нам о том, что видели.Фелпс, пятясь, отступил к лифту.— Да, да, конечно. Спасибо. Спасибо за предложение. До свидания.— Если не вы лично, то, может быть, один из ваших коллег?— Я передам им. Еще раз спасибо. * * * Агент Фелпс принес сослуживцам плохие вести.— Все понимают, что это значит? — закончил он мрачным тоном, обращаясь к остальным агентам, собравшимся в кабинете доктора Смита.— Ясное дело! Приедет Большой Дик.— Наверняка!— Да-да, несомненно, приедет.Эта перспектива никого не радовала. Бойцы ФНУ разом посмотрели на телефон и вздрогнули.— Надо позвонить.— Давайте тянуть жребий.Сначала отсеялся один, потом еще двое, и так до тех пор, пока соискатели короткой спички не остались вдвоем.Сообщить выпало агенту Фелпсу. Он подошел к черному столу и тяжело опустился в кресло.Затем взял трубку и стал набирать номер. Да не один раз, а трижды, потому что трясущиеся пальцы все время нажимали не те клавиши. * * * Ричард Бакли Бралл прошел тернистый путь от рядового стенографиста до заместителя специального уполномоченного нью-йоркского регионального отделения Отдела криминальных расследований ФНУ. Долгое это было восхождение. По собственной оценке, на разных стадиях своей карьеры Бралл лично просмотрел двадцать восемь миллионов налоговых деклараций, руководил проведением 2,4 миллиона проверок и пятидесяти тысяч криминальных расследований. В общем, извел кучу бумаги.За все это время Ричард Бакли Бралл не встретил ни одного налогоплательщика, который бы ему понравился. Или которому мог бы доверять. Или который прошел бы аудиторскую проверку без сучка без задоринки.Была бы воля Ричарда Бакли Бралла, Федеральное налоговое управление превратилось бы в Войска федерального налогового управления. Всех агентов, вплоть до секретари!, вооружили до зубов. И никаких отсрочек с уплатой налогов! Они только дают гражданам возможность скрыть свои доходы.Как виделось Ричарду Бакли Браллу, единственный способ заставить нацию подчиняться Налоговому кодексу — это заставить всех работодателей перечислять зарплату граждан непосредственно ФНУ, которая и будет выплачивать ее налогоплательщикам по получении еженедельного ваучера.В конечном счете одни проценты по банковским счетам составили бы для ФНУ целое состояние.Однако начальники Бралла не оценили этого предложения.— Но почему? — однажды спросил он. — Это ведь наши деньги. Почему налогоплательщики распоряжаются ими хотя бы временно?— Потому что налогоплательщики поднимут бунт. Правительство низложат, нация обанкротится, и — что самое главное — мы лишимся работы.— Никто и не возражает против отсрочек, — упрямо твердил Бралл. — Черт побери, ведь налогоплательщики технически будут платить налоги с той части своих заработков, которых даже не увидят!— Послушайте, Бралл! Не раскачивайте лодку. Занимайтесь бумагами, заполняйте квоты. Превышайте их, если вам так хочется. Но только, ради Бога, не раскачивайте лодку, которая тащит за собой корабль, и без того едва держащийся на плаву.Однако Ричард Бакли Бралл оказался весьма амбициозным бюрократом. Он не хотел перебирать бумаги, заполнять или превышать квоты и заниматься другими, столь же безопасными, бюрократическими процедурами. Он мечтал взобраться на вершину независимо от того, сколько налогоплательщиков придется придушить.В своем агентстве, не отличающемся особенным великодушием к нарушителям. Дик Бралл слыл весьма беспощадным, бессердечным и упрямым. Сначала он заставил всех своих подчиненных шпионить друг за другом. Вселив в них страх, явив свое могущество, он затем бросил их на налогоплательщиков. И добился результатов. Когда на имущество накладывался арест, не щадили даже детей.Учитывая его личность, неудивительно, что со временем к Браллу пристала кличка Большой Дик.Никто никогда не называл его так в лицо. Никто не называл его Большим Диком даже в своем кабинете. Просто никто не осмеливался. Все знали, что Большой Дик Бралл тотчас проделает в их теле новые отверстия, ненужные с точки зрения биологии.Потому что Большой Дик Бралл вовсе не был большим или высоким.Большой Дик пришел в ФНУ прямо из Корпуса морской пехоты. Больше он нигде не служил. Никакая бумажная работа не пятнала его послужной список. Но когда военное ведомство подвергли сокращению, такие закоренелые инструкторы по строевой подготовке, как Дик Бралл, оказались очень кстати. Дика досрочно демобилизовали, и он отправился искать на гражданке что-то подобное корпусу морской пехоты.Служащий бюро занятости, естественно, отправил его по нужному адресу — в Федеральное налоговое управление.— Не мелите чепухи! — рыкнул на него Бралл. — Я не подхожу этим бумажным крысам.— Вы просто не знаете, что такое ФНУ. Там всем заправляют старшие сержанты, так что ваша кандидатура им наверняка подойдет. Попробуйте?Как ни странно, так оно и оказалось.Бралл пришел в ФНУ по одной простой причине — чтобы обеспечить себе спокойствие. А остался там по совершенно другой — чтобы иметь власть.На земле нет другого вида деятельности, который давал бы такую абсолютную власть над людьми. Черт побери, даже Президент Соединенных Штатов заполняет налоговую декларацию!Единственный, перед кем отчитывался Дик Бралл, — это Всемогущий. Бралл называл так не Господа Бога. Он имел в виду специального уполномоченного ФНУ, который по странному стечению обстоятельств был женщиной.Сейчас Большой Дик проделывал новое отверстие в местном уполномоченном Управления по борьбе с наркотиками.— Вы сегодня же выведете своих людей из Фолкрофта. То есть я хочу, чтобы вы убрали свои идиотские моторные лодки за пределы трехмильной зоны. ФНУ не потерпит, чтобы УБН за ней шпионила!— Права не имеете нами командовать!— ФНУ командует всеми. Так какой у вас номер карточки социального обеспечения?— Я вам его не давал, — решительно ответил человек из УБН.— Посмотрим, — не спеша проговорил Бралл, нажимая на клавиши своего компьютера. — У меня получилось 034-28-4462. Родом из Массачусетса. Правильно? Удивительно, но сбор налогов в Массачусетсе всегда был проблемой. Мы провели социологический опрос граждан в этой местности, и знаете, к чему пришли?— Нет, не знаю.— Мы пришли к выводу, что жители Новой Англии и в особенности жители Массачусетса считают, что законы пишутся не для них. Они, собственно, считают себя выше законов. Вот вы, например, полагаете, что стоите выше законов?— Я действую по закону — так же, как и вы.— По вашей последней налоговой декларации я вижу, что вы уменьшили налогооблагаемую базу на 1567 долларов, истраченных на благотворительность. А ведь эта сумма гораздо больше среднестатистической величины! «Нетипичное поведение» — вот термин, который мы используем в таких случаях. Вашу налоговую декларацию в базе данных компьютера следует пометить специальной отметкой, предполагающей проведение аудиторской проверки. Странно, как это компьютер до сих пор до вас не добрался.— Мои расходы на благотворительность — это мое дело!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24