Дестроер – 98

OCR Денис
«Ричард Сэпир. Уоррен Мерфи. Кризис личности. Заманчивая мишень.»: АСТ; Москва; 1998
ISBN 5-237-00010-Х
Оригинал: Warren Murphy, “Target of Opportunity”
Перевод: С. Певчев
Аннотация
Америка застыла в шоке — человек, как две капли воды похожий на ли Харви Освальда пытается застрелить Президента, а в Белом доме происходят странные и опасные превращения...
Снова и снова судьба мира повисает на волоске и зависит от одного человека — Римо Уильямса, самого секретного на Земле специального агента, хранителя таинственных боевых искусств древней школы Синанджу.
Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир
Заманчивая мишень
Глава 1
Казалось, каждый узнает человека, покушавшегося на жизнь Президента США, однако через десять минут после того, как человек этот скрылся с глаз долой, лица его никто не мог припомнить.
Таким уж было лицо злоумышленника. Неприметным. Щуплый, пустоглазый, с хрупким подбородком и бледным лицом, человек этот воспринимался ничтожеством. Сущим ничтожеством.
Именно из-за этого полнейшего ничтожества образ его стирался из памяти, едва он скрывался из поля зрения.
Впрочем, каждый, кто хорошо разглядел этого человека, начинал задумываться.
Портье в гостинице «Холидей инн» правительственного центра в Бостоне, штат Массачусетс, обратил внимание на отступающую линию волос этого человека, когда тот подошел к его столу со словами:
— Я сделал предварительный заказ.
— Назовите, пожалуйста, ваш регистрационный номер, — сказал портье и потянулся к компьютеру.
— Тридцать три-сорок четыре-тридцать три, — ответил мужчина по памяти. Голос его был не высоким, не низким, не громким, не тихим. Не был даже размеренным. Говорил он нервозно, с запинками.
Когда на экране компьютера появилась фамилия, портье нашел ее незнакомой. И лишь попросив у клиента кредитную карточку, вгляделся в него попристальнее. Кредитная карточка оказалась нового образца, с фотографией, и одновременно служила удостоверением личности. Лицо этого человека тотчас затронуло в памяти портье какую-то струну.
— Останавливались уже у нас? — любезно спросил он.
— Нет, — ответил мужчина. Взгляда он не отводил. И в глаза портье не смотрел. Стоял перед столом, но привлекал к себе не больше внимания, чем бронзовые пепельницы в ярко освещенном вестибюле. Они есть — и вроде бы нет. Их не замечаешь — разве что потребуется срочно избавиться от окурка.
— Кажется, я вас уже где-то видел, мистер... — Портье прочел фамилию на кредитной карточке. — ...мистер Хайделл.
Получив карточку обратно, Алек Хайделл не произнес ни слова.
Портье нажал кнопку звонка и, когда подбежавший посыльный схватил и понес чемоданы клиента, долго еще смотрел в спину шедшего к лифту Хайделла, пытаясь его припомнить.
Уж очень он казался знакомым...
* * *
Потом бесстрастное бледное лицо клиента скрылось за дверцами лифта, зазвонил телефон, и портье совершенно забыл о нем.
Вспомнил лишь на следующий день, когда появились агенты секретной службы. Только становиться национальным героем было уже поздно.
Потом на Алека Хайделла обратили внимание в четвертом, последнем вагоне поезда метро, когда он на другой день ехал по красной линии от Чарльз-стрит до станции «Университет имени Кеннеди». И тут же о нем забыли. Правда, несколько пассажиров еще раз скользнуло по нему взглядом, поскольку в руках он держал спортивную сумку с чем-то массивным, выпирающим. Но сумки были почти у всех. До Рождества оставалась неделя.
Водитель автобуса, направлявшегося к расположенному в гавани университету, тоже дважды взглянул на неприметного Хайделла, вошедшего у станции метро.
«Я где-то видел этого человека», — подумал он.
Шофер уже лет пять ездил по этому маршруту и перевидал тысячи пассажиров, главным образом студентов и преподавателей. Знакомое лицо — разве что хорошенькой девушки — не заставило бы его то и дело посматривать в зеркальце внутреннего обзора. Но этот человек почему-то настораживал.
Пассажир сидел сзади, задумчиво глядя в окно. На губах его играла легкая лукавая улыбка. Именно она, а не хрупкий подбородок или задумчивые глаза, привлекала к себе взгляд водителя.
«Где же я его видел?» — вновь и вновь задумывался он.
На вид пассажиру было сорок с небольшим. Вообще-то и студенты бывают великовозрастные, но в Массачусетсом университете таких раз-два и обчелся. А для преподавателя он выглядел слишком рассеянным. Даже для преподавателя Массачусетского университета.
Этот невысокий человек ни разу не ездил в его автобусе. Водитель нисколько не сомневался в этом. «Он вовсе не забытый мной пассажир, — решил шофер. — Наверное, я не видел его со времени окончания школы».
Впрочем, водитель не смог припомнить такого ученика старших классов. Может, кто-то из начальных? Да, по-видимому. Только тогда его каштановые волосы еще не вылезали.
Однако фамилия человека с этим раздражающе знакомым лицом, очевидно, стерлась из памяти навсегда.
Автобус свернул с бульвара Моррисси и поехал по пустынной подъездной дороге к величественному комплексу шоколадно-коричневых кирпичных зданий, образующих Массачусетский университет. Остановился он в бетонном туннеле между административным корпусом и подземным гаражом под возвышением университетской площади.
Пассажир поднялся, вышел в заднюю дверь и мгновенно исчез за стальной дверью гаража.
Водитель проводил его взглядом. Даже в порывистой походке этого человека угадывалось что-то знакомое.
Потом автобус заполнили отъезжающие студенты и преподаватели, двери закрылись — пора в обратный путь.
Когда забрезжил свет у Коламбиа-Пойнт и библиотеки имени Кеннеди, водитель выбросил раздражающе знакомого пассажира из головы.
* * *
Никто не обращал внимания на Алека Хайделла, когда он шел по тускло освещенному подземному гаражу к лифту с надписью «Научный центр». Хайделл терпеливо подождал, пока кабина спустится, поднялся на верхний этаж, потом, пройдя узкими коридорами, нашел оранжерею на крыше. Теперь глаза его закрывали темные летные очки.
Когда Алек открыл дверь, в лицо ему пахнуло теплым, влажным воздухом. Но он уже и без того вспотел.
Поливавшая ряды рождественских кактусов женщина в рабочем халате удивленно вскинула голову.
— Вам кого? — спросила она.
— Секретная служба, — ответил Хайделл, показав прикрепленный к бумажнику золотистый значок. — Вам придется уйти.
— Почему?
— Это место представляет собой прекрасное укрытие для снайпера. Мы закрываем сюда доступ.
— Сейчас? Но ведь Президент приезжает завтра...
— Так надо, — отозвался Хайделл.
Служащая собрала книги, взяла сумочку и спросила:
— Завтра можно будет полить растения?
— К сожалению, нет.
— Не могли бы вы полить их сами?
— Подумаю, — ответил Хайделл, проводил ее к выходу и запер дверь оранжереи.
Когда дверцы лифта закрылись, он сбросил пиджак и рубашку и на кафельном полу присел на корточки в одной майке. Достал из спортивной сумки разобранную винтовку и принялся ее собирать.
Покончив со сборкой, Алек взял промасленную тряпку и начал протирать оружие, его нижняя оттопыренная губа даже повлажнела от сырости и духоты.
Утром, когда из лифта вышел агент секретной службы, Хайделл спрятал винтовку под одну из полок и подошел к двери. Лицо пришедшего под непроницаемыми темными очками казалось каменным.
— Вам придется отсюда уйти, — сказал агент, показывая золотистый значок. — Мера безопасности.
— Попробуйте заставить, — ответил Хайделл смиренным тоном.
— Не понял, — произнес агент, подавшись вперед.
— Я сказал — попробуйте заставить.
На лице агента вокруг летных очков появились морщинки. Он шагнул в оранжерею, поднося ко рту запястье правой руки. Но не успел сказать в прикрепленный к нему телесного цвета микрофон ни слова.
Алек Хайделл выхватил спрятанную винтовку и выстрелил агенту прямо в нос. Пуля прошла через затылок навылет. Агент повалился навзничь, и Хайделл для верности выстрелил ему еще и в горло.
Когда он поднялся на крышу оранжереи, на нем были синяя ветровка агента с белой трафаретной надписью «СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА» на спине, темные очки и наушники, соединенные с прикрепленной к поясу рацией.
С восточной стороны крыши Хайделл смотрел вниз на раскрашенную, словно черно-белое абстракционистское полотно, библиотеку имени Кеннеди, стоящую на краю Коламбиа-Пойнт, где плескались холодные, серые волны Атлантики.
Пресса уже собралась. От микроволновых телевизионных фургонов повсюду тянулись толстые кабели. Спутниковые параболические антенны были обращены к зимнему небу. И конечно же, с подчеркнутой властностью уже расхаживали легко узнаваемые по летным очкам агенты секретной службы.
Держа винтовку у ног, Алек Хайделл терпеливо ждал; холодный ветер с океана теребил его каштановые волосы, когда он прислушался к переговорам агентов секретной службы.
«На въезде порядок».
«Понял».
«На подъездной дороге транспорта нет».
«Понял».
«Крыша библиотеки проверена».
«Контрснайпер?»
— На крыше научного корпуса порядок, — произнес Алек Хайделл в микрофон на запястье.
«Отлично. Будьте начеку. Кортеж сворачивает на подъездную дорогу. Повторяю, кортеж сворачивает на подъездную дорогу».
— Пора, — буркнул Хайделл себе под нос.
Через минуту три черных лимузина «линкольн-континенталь» выехали на дорогу, ведущую к библиотеке. Толпа замерла в ожидании. Холодный ветер, казалось, усилился.
Алек Хайделл лег на край крыши и прижал к плечу приклад винтовки. Прильнув правым глазом к японскому оптическому прицелу, опустил палец на спусковой крючок и стал следить за средним лимузином — на нем развевались президентские флажки — спокойно и уверенно.
Когда машины плавно остановились у входа в библиотеку, в его наушниках послышался треск.
«Внимание. Большой Мак готовится выйти. Повторяю, Большой Мак готовится выйти».
— Тем лучше для меня, — пробормотал Хайделл, наводя перекрестье прицела туда, где вот-вот откроется задняя правая дверца.
И она открылась.
«Большой Мак выходит. Следите каждый за своей зоной».
В перекрестье появилась знакомая шапка жестких густых волос, и Алек Хайделл плавно нажал на спуск.
Шапка волос извергла красно-серый фонтан крови и мозга.
«Он ранен! Сообщите в военный госпиталь!»
«На крыше снайпер! Повторяю, на крыше снайпер! Всем лечь! Немедленно!»
Толпа на площади разом залегла, со страхом ожидая очередного выстрела.
Но его не последовало. Лишь эхо первого и единственного раскатилось между громадными зданиями университета, да раздались крики встревоженных чаек.
«О Господи! — послышался голос потрясенного агента секретной службы. — Это повторение Далласа!»
— Ты совершенно прав, — произнес Алек Хайделл и, бросив винтовку, быстро, бесшумно скрылся в научном центре.
На крыше дымилась единственная гильза. С двумя выцарапанным буквами: RX.
Глава 2
Римо Уильямс усиленно боролся с зевотой, пока служащий компании по прокату автомобилей «Мэвис» пытался убедить его, что, поскольку город Фуриозо, штат Флорида, небезопасен, благоразумным туристам здесь следует предусмотреть меры предосторожности.
— Какие? — поинтересовался Римо, надеясь оборвать этот монотонный словесный поток.
— Во-первых, мы рекомендуем нашим клиентам не одеваться по-туристски, въезжая в город.
Римо оглядел себя с ног до головы. На нем были черная тенниска и черные брюки. Босые ноги утопали в мягких итальянских мокасинах.
— Это по-туристски? — спросил он.
— Надо сказать, сэр, с одеждой у вас полный порядок.
— Я так и думал, — добродушно заметил Римо.
— Кроме того, мы предлагаем сложить все вещи в багажник машины. И чтобы никаких привлекающих внимание городских хищников вещей на заднем сиденье.
— Эту публику здесь именуют так?
— Так написано в памятке по безопасности, — ответил служащий, достал из пластикового ящичка светлого цвета брошюрку и протянул ему. — Тут указаны основные меры предосторожности, — добавил он.
— Тогда зачем же вы их мне перечисляете? — удивился приезжий.
— Такова политика компании. В наши дни многие взрослые не умеют читать. Начнутся судебные процессы, знаете.
— Что такое судебные процессы, я знаю, — отозвался Римо, раскрывая брошюрку.
Она была украшена бумажными вклейками пальм и бикини пастельных расцветок. Здесь же содержалось двадцать рекомендаций по безопасности — крупными буквами на фоне Замка Чародея и других знаменитых аттракционов ближайшего тематического парка под названием «Мир Сэма Бисли».
Нигде в брошюре не упоминалось, что взять напрокат машину и въехать в город — значит напрашиваться на убийство.
— Тут говорится, что не надо въезжать в город по международному шоссе, — кивнул Римо.
— Раньше так оно и было. Теперь небезопасно шоссе И-четыре.
Уильямс поднял взгляд.
— Кое-кто из городских хищников умеет читать.
— Извини, хмырь, — послышался рядом с Римо чей-то грубый голос. И длинная загорелая рука потянулась под его локтем к пластиковому ящичку. — Хочу взять брошюрку.
Уильямс почувствовал очень легкое прикосновение к бумажнику, который носил в правом переднем кармане брюк, потому что карманникам туда залезть сложнее всего.
Римо сделал шаг назад и с обманчивой легкостью опустил каблук итальянского мокасина на подъем ноги нахала. Кости стопы воришки стали расползаться в стороны, словно соединенные крепкими нитками части картинки-загадки, наглец поднял вопль и не умолкал, пока владелец бумажника не убрал ногу.
— Черт возьми, нога у тебя что, свинцовая?
Подпрыгивая на здоровой ноге, карманник обеими руками сжимал на другой кроссовку. При каждом подскоке между шнурками выступала кровь.
Увидев ее, мужчина повалился на спину, как валятся на тротуар уличные плясуны, чтобы затем вертеться на месте.
Этот человек вертеться не стал. Он принялся вопить, что всех в радиусе пятидесяти футов привлечет к суду за телесное повреждение, эмоциональную травму и «вот эти дорогие шмотки».
Чтобы утихомирить карманника, Римо легонько ткнул его в голову носком того же мокасина. Воришка завертелся. И завопил:
— Помоги-и-и-те!
— С удовольствием, — сказал Уильямс, когда дверь прокатного пункта распахнулась и появился, судя по всему, еще один городской хищник. От второго толчка карманник завертелся волчком и вылетел в дверь на движущийся эскалатор.
— Что с ним? — спросил появившийся, торопливо переводя взгляд с эскалатора на приезжего и обратно.
— Пытался залезть не в тот карман, — ответил Римо.
— В какой это?
— В мой.
Второй городской хищник — Уильямс убедился в этом по девятимиллиметровой выпуклости в кармане его неглаженых брюк — понял в чем дело, сделал вид, будто читает красную надпись на стеклянной двери, а потом протянул:
— А, это «Мэвис». Мне нужен «Берц». Там лучше обслуживают.
— Вы что-то сказали? — спросил Римо, снова обратив внимание на служащего прокатного пункта.
— Напрасно вы его так.
— Почему?
— Он всего-навсего хотел стащить ваш бумажник.
— А я всего-навсего хотел его сохранить.
— Он может подать в суд.
— Может, — согласился Уильямс.
Неподалеку от эскалатора раздался визгливый крик:
— Моя нога! Застряла в этом чертовом эскалаторе! Я привлеку к ответственности этого сукина сына!
— Пока он меня не привлек, — усмехнулся Римо, протягивая руку за ключами.
— Я еще не все рассказал вам о проблемах безопасности, — остановил его служащий.
— У меня же есть брошюрка, забыли?
Тот тем не менее продолжал:
— Если по пути из аэропорта вас будут таранить сзади или кто-то попытается оттеснить на обочину, ни в коем случае не останавливайтесь. А если вас все же вынудят остановиться, не вылезайте из машины.
— Понял, — сказал Уильямс, расписываясь в карточке регистрации.
— Машина будет ждать вас на стоянке. В целях безопасности наши машины больше не украшают эмблемой компании «Мэвис».
— Сколько ваших клиентов погибло до того, как руководство решилось на такое новшество? — спросил Римо.
— Сначала наши доходы за месяц упали на тридцать процентов, а уж потом... — признался служащий.
По пути к стоянке Уильямс купил шесть самых больших чемоданов из ярко-красной кожи, тенниску с надписью "Я еду в «Мир Сэма Бисли» и желтую бейсбольную кепочку с надписью «Добро пожаловать во Флориду».
Все вещи он нес на ладони, пирамида покупок кренилась то вправо, то влево, бессчетное число раз чуть не падала, однако не упала, потому что словно бы слилась с его в высшей степени гармоничным телом.
Спустившись по остановленному эскалатору, Римо задержался только для того, чтобы наступить на свободную руку городского хищника, который хотел было залезть к нему в карман, а теперь пытался высвободить застрявшую между ступенями неглаженую штанину.
Под каблуком приезжего пястные кости превратились в основной ингредиент желатина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25