Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир: «Дамоклов меч»

Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир
Дамоклов меч


Дестроер – 72



OCR Денис
«Ричард Сэпир. Уоррен Мерфи. Дестроер. Стальной кошмар. Дамоклов меч.»: Издательский Дом «Букмэн»; Москва; 1997

ISBN 5-7848-0086-8Оригинал: Warren Murphy,
“Sole Surviror”

Перевод: М. Громов
Аннотация Страшная угроза нависла над миром. В руках одержимого манией убийства робота-андроида оказалось смертоносное космическое оружие — Дамоклов меч, несущий неотвратимую гибель человечеству. Лишь Дестроер и Мастер Синанджу в силах остановить неуязвимое кибернетическое чудовище... Уоррен Мерфи, Ричард СэпирДамоклов меч Глава 1 Никто не ожидал всерьез, что советский “шаттл” все-таки выйдет на орбиту.О том, что русские работают над этим проектом, было известно уже давно. Но что они своего добьются... Мало кто верил, что эта штуковина сможет оторваться от земли. С проблемой криогенного топлива русские в конце концов справились, но трудности с ракетным двигателем многоразового использования представлялись неразрешимыми. Попытка выкрасть его секрет у французов, работавших тогда над программой “Ариан”, потерпела фиаско.Русские решили вернуться к тактике, с помощью которой им удалось вывести на орбиту свой первый спутник. Не можем построить более совершенный носитель — построим просто большой. В итоге главные тяговые двигатели были приделаны к громадной цистерне с топливом, сверху на нее устанавливался “шаттл”, вдобавок все сооружение было снабжено четырьмя мощными твердотопливными ускорителями. У американского “шаттла” таких было всего два.Однако русский метод — применять силу и брать числом там, где более помогли бы терпение и опыт, — на сей раз оправдал себя.В благословенные времена спутника каждый третий носитель взрывался на старте — пока, согласно теории вероятностей, какому-то из них не удавалось уцелеть и выведи на орбиту крошечный сателлит. В эпоху управляемых космических полетов на каждые пять успешных американских запусков приходился один русский космонавт, заживо сгоревший на земле или замерзший в космосе.И поэтому, когда советский “шаттл” все же совершил свой первый полет, мир, мягко говоря, замер в удивлении. * * * — Потрясающе, — заметил по этому поводу президент Соединенных Штатов. — Он не взорвался — просто не могу поверить этому!— Он еще не совершил посадку, господин президент, — мягко напомнил министр обороны. — Запустить они его запустили, но вот удастся ли его вернуть... На этот счет у меня есть определенные сомнения.Они находились в Центре управления в одном из подвальных помещений Белого дома — обширном зале, стены которого украшали гигантские дисплеи компьютерных имитаторов, на которые подавались данные со спутников самых разных типов и назначений. Только что президент связывался с главой Центра космической защиты НОРАД, который в изысканных выражениях заверил, что успешного запуска, в общем, ждали.— Советы всегда поступают именно так, — известил в заключение глава Центра. — Как только мы придумаем что-нибудь новое, они из кожи вон лезут, пытаясь нас обскакать. Когда в пятидесятые мы начали работать над нашими сателлитами, они преподнесли свой спутник. После отправленных нами на орбиту обезьян они проделали тот же фокус с Гагариным. На нашего первого космонавта они откликнулись первой женщиной в космосе. А сейчас мы решили возобновить работу над нашим “шаттлом”, так они вроде бы и здесь нас обставили. Славянский менталитет, знаете ли...— Но на Луну-то мы высадились раньше них? — с беспокойством вопросил президент. — Там-то мы точно выиграли!— Так точно, сэр. Но это было двадцать лет назад. — В голосе генерала послышались извиняющиеся нотки. — С тех пор переменилось... гм... многое. В общем, Советы и здесь дышат нам в затылок.— Неужели?— Увы, это так, сэр. Но... должен заверить вас, что нынешний трюк они устроили не только ради показухи. Хотя на этом они обычно не экономят, но сейчас готов дать голову на отсечение — что-то затевается...— Голова ваша мне ни к чему, — проворчал президент. — Я хочу знать только одно: этот их “челнок” лучше нашего или хуже?— Это зависит от того, с какой стороны смотреть, сэр.— Прямо, не мигая, — уточнил президент. — Так я обычно лучше вижу. Так что?— Их новая система “Энергия” — довольно неуклюжая штука. Ускорителей слишком много, это опасно при запуске. Еще через пару лет они все-таки смогли бы получить двигатель многоразового использования и установить его прямо на “шаттле”, но вместо этого предпочли потерять оба двигателя вместе с топливным баком — когда будет использовано содержащееся в нем горючее. С экономической точки зрения...— А с нормальной?— Боюсь, что не вполне понимаю вас, сэр... но есть и определенные преимущества конструкции. Например, вместо ракетных двигателей они использовали обычные реактивные. Во-первых, по объему они меньше ракетных, и это снижает вес, но главное — они дают возможность быстрой и точной посадки. Собственно говоря, их “шаттл” может сесть на любую полосу, пригодную, скажем, для “Боинга-747”. Это безусловный плюс.— Боюсь, теперь я вас не понимаю. А мы почему не использовали этот принцип на нашем корабле? У нас что, нет реактивных двигателей?— В связи с бюджетными ограничениями, сэр...— А, теперь понимаю, — сказал президент. Утро этого дня он провел в увлекательной беседе со спикером о растущем национальном долге. — Ну, что ж, передайте мою благодарность вашей разведслужбе...— Благодарю вас, сэр. — Глава Центра не счел нужным упоминать о том, что все сведения о русском “челноке” он почерпнул из свежего номера журнала “Авиация сегодня”.Президент положил трубку на рычаг. По системе громкой связи, установленной в зале, передавали переговоры экипажа советского “челнока”. Президент пожалел, что не знает русского языка. Стенографистка с необычайной быстротой заполняла листки подстрочным переводом беседы. Президент угрюмо взглянул на растущую перед ней стопку бумаги. Стенографию он тоже не знал.— Что-то они там затевают, — хмуро сообщил он министру обороны.— Что-то у них там не клеится, — неожиданно ответил министр. Он, как выяснилось, знал стенографию. * * * Когда командир корабля Алексей Петров впервые увидел эту штуковину, у него и в мыслях не было, что она может оказаться опасной.Сидя за панелью управления советского “звездного челнока”, носившего — в честь первого человека в космосе — имя “Юрий Гагарин”, он внимательно следил через иллюминатор за странным, металлическим на вид предметом, появившимся в поле его зрения.Метеорит, входящий на земную орбиту, — таково было первое и самое вероятное предположение. Небольшой бесформенный кусок металла размером не больше среднего тостера. Столкновения с метеоритом Петров ничуть не опасался. В бескрайних просторах космоса метеориты представляют угрозу не больше, чем на матушке-Земле Вероятность столкновения с ним была примерно равна возможности быть пораженным молнией в сильную грозу где-нибудь на Волге...Собственно, странный предмет привлек внимание Петрова лишь потому, что двигался он гораздо медленнее, чем положено нормальному метеориту. Вернее сказать, даже слишком медленно.— Ну-ка глянь, — ткнул он в бок своего напарника Олега Глебова, второго пилота.Глебов проследил за указующим перстом командира.— Ага, вижу! — взволнованно ответил он.В экспедиции Глебов занимал, кроме того, еще должность экзобиолога — специалиста по внеземным формам жизни. Поскольку никаких внеземных форм жизни еще не было обнаружено, пользы от экзобиологии было, по мнению Петрова, немногим больше, чем от психиатрии.— Но что это? — спросил Глебов.— Понятия не имею, — пожал плечами Петров, — но летит явно в нашем направлении.— Точно, товарищ командир. Причем, мне кажется, что он чуть ли не сам изменил траекторию... Наши действия?— Запросить инструкции.— Но прежде чем командование успеет выйти на связь, мы уже с ним столкнемся.— Тогда я возьму на себя управление кораблем, чтобы избежать столкновения, а ты немедленно свяжись с Космоградом.Сразу же перейдя от слов к делу, Петров обеими руками потянул главный рулевой рычаг. Нос корабля начал медленно отворачиваться от летевшего навстречу странного предмета, который на близком расстоянии уже напоминал стопку слипшихся и оплавленных монет.— “Юрий Гагарин” вызывает Космоград. Прием! — автоматически повторял в микрофон Глебов, в то же время вытаращенными глазами наблюдая, как странный предмет снова меняет курс. — К нам приближается неопознанный объект. Ждем ваших инструкций.— Дайте описание объекта, — запросил Центр управления полетом.— Не напоминает ни спутник, ни метеорит, не поддается определению, — ответил Глебов, не отрываясь глядя в стекло. Предмет медленно приближался.— Подробнее, — запросили с Земли.Что кого хочешь выведет из себя — так это монотонные голоса этих субчиков. Неужели они не понимают, что на Гагарина”, возможно, совершено нападение? Глебов покачал головой.В разговор включился командир корабля Петров.— Я пытаюсь изменить траекторию полета, но предмет упорно преследует нас. Что нам предпринять?— Никаких изменений траектории без приказа! — ответствовал Космоград, после чего связь прервалась — чинуши, очевидно, решили посоветоваться с начальством. В России всегда есть под рукой начальство на случай, если у самого кишка тонка принять решение, когда запахло жареным.— Мать вашу! — громко выругался Петров. — Им что, наплевать на нас? И на всю эту экспедицию тоже?В ту же минуту в наушниках раздался знакомый треск, затем два слова — тем же монотонным голосом:— Попытка захвата.— Повторите, — не поверил ушам Петров.— Попробуйте поймать неизвестный объект люком грузового отсека.— В грузовом отсеке находится спутник. Он может повредиться.— Спутник всегда можно сделать новый. Выполняйте.Космонавты Олег Глебов и Алексей Петров обменялись выразительными взглядами. Но времени на раздумья не оставалось. Странный предмет был совсем рядом, уже можно было различить углубления на его поверхности.Взявшись за рычаг управления, Петров начал разворачивать “Юрия Гагарина” под нужным углом. Глебов вызвал по внутренней связи третьего члена экипажа, космонавта-инженера Игоря Ивановича, приказав ему надевать скафандр и готовиться к выходу в грузовой отсек.— Мне что, ловить эту штуку? — заныл Иванович. — Вы, пока я спал, не могли поймать ее, а, Олег?— Надевай скафандр! — огрызнулся Глебов.“Шаттл” в умелых руках командира корабля разворачивался грузовым люком к загадочному предмету. Петров повернул массивную рукоятку, створки грузового люка разошлись в стороны — словно огромный жук расправил свои надкрылки. Откинувшись в кресле, Петров закрыл глаза. Теперь от него мало что зависело.Прошло несколько минут. Чувствуя, что сердце до сих пор бьется, Петров понял, что им повезло: по крайней мере, эта штуковина — не американский спутник-убийца. Про них он наслушался еще на Земле — специальная разработка НАСА, программа “Звездные войны”. Такое название дал им этот актеришка, которого они выбрали президентом, — потому что так называлась одна из голливудских кинокартин. По крайней мере, так утверждали ответственные товарищи, выступавшие по телевидению в программе “Время”. Петров знал, что это правда, — пользуясь привилегиями летчика-космонавта, ему удалось раздобыть кассету с записью “Звездных войн”. Копия, правда, была примерно десятая, и “снега” на ней было больше, чем зимой на улицах Москвы, но Петрову она показалась интересней, чем все советские телепрограммы, вместе взятые. Правда, сцен насилия было многовато.Еще через несколько минут Петров решил нарушить наступившую в кабине напряженную тишину.— Вроде мы пока живы-здоровы.— И корабль не поврежден, — согласился второй пилот.Никто из них ни словом не упомянул о том, что инструкция по безопасности предписывала им при наличии непосредственной угрозы кораблю немедленно облачиться в скафандры. Оба понимали — лучше мгновенно погибнуть при взрыве “шаттла”, чем медленно умирать от удушья в облегающей тело многослойной скорлупе, хрипя в микрофон шлема последние сообщения, над которыми примутся колдовать лишенные чувств очкастые роботы — ученые Космограда...Петров нажал кнопку внутренней связи.— Внимание, товарищ Иванович, — через несколько секунд я закрою грузовой люк. Вам предстоит войти в грузовой отсек и доложить, что вы там обнаружите.— А что, по-вашему, я там могу найти? — срывающимся от волнения голосом спросил Иванович.— Это вы мне должны сообщить об этом, — нахмурился Петров. — Переведите связь в постоянный режим, товарищ.— Есть, командир, — ответил Иванович, пробурчав про себя изысканное русское словосочетание “по хрену”.Петров и Глебов вслушивались в тяжелое дыхание Ивановича, шаг за шагом медленно преодолевавшего коридоры корабля.— Вхожу в первый шлюз, — сообщил Иванович.Замигавший на панели управления сигнал подтвердил его сообщение.— Закрываю двери шлюза, — продолжал Иванович. — Нахожусь внутри.— Смелый парень! — восхищенно шепнул Глебов.— И младший по званию, — напомнил ему Петров. — Если он завалит дело — ты следующий.— Открываю дверь второго шлюза, — вещал между тем Иванович. — Вижу в иллюминатор грузовой отсек.— Что именно вы в нем видите? — потребовал Петров. — Опишите это, товарищ!— Вижу спутник, крепеж цел, готов к запуску.— А небольшой предмет, схожий с метеоритом?— Вхожу в грузовой отсек, — доложил инженер. Внезапно “Юрия Гагарина” сильно встряхнуло. Рычаг управления в руке Петрова задрожал как живой. Схватив его обеими руками, он изо всех сил старался удержать рычаг. Это конец, мелькнула вялая мысль.Панель управления словно сошла с ума: здесь и там мигали сигнальные огоньки, рукоятки вращались, словно движимые собственной волей. Включив на полную мощность двигатели, “Юрий Гагарин” описывал в пространстве невообразимые пируэты.— Они, командир! — вскричал Глебов.— Заткнись! — огрызнулся Петров, не веривший ни в инопланетян, ни в привидения. Однако в мозгу почему-то всплыла американская лента под названием “Чужие”. Командир кинулся к туалетной кабине, обильно орошая пол содержимым мочевого пузыря.Восстановив таким образом душевное равновесие, Петров попытался выйти на связь с инженером.— Иванович! Товарищ Иванович! С вами все в порядке? Никакого ответа.— Сейчас ответит, — поспешил уверить командира Глебов, зная, что в противном случае именно ему придется лезть в грузовой отсек. — Дай ему срок, Алексей.Но на повторявшиеся в течение пяти минут призывы командира ответа из грузового отсека не последовало.— Ну, ты знаешь, что делать, — сдвинул брови Петров, в упор посмотрев на Глебова.— Д-да, — еле слышно ответил Глебов. Пожав одеревеневшими пальцами руку командира, он, пошатываясь, побрел к люку и опустил трап, ведущий на нижнюю палубу, где хранились скафандры.— Открываю первый шлюз, — раздался через несколько минут в наушниках командира голос Глебова. — Нахожусь в грузовом отсеке. Освещение включено...— Ты видишь Ивановича?— Нет. — По тону голоса Глебова можно было вообразить, будто с командиром разговаривает выходец с того света.— Ищи лучше, — посоветовал Петров. — Он должен быть где-то там, сам знаешь.— Вижу только спутник, — тревога в голосе Глебова росла.— Не трудись, — раздался в наушниках шлема Глебова неожиданно слабый голос командира. — Мне кажется, я знаю, где инженер.— И где?— Он в открытом космосе... Вон, плавает за бортом примерно метрах в двух от кабины.— Ты что же, открывал грузовой люк после того, как Иванович оказался в отсеке?— С ума сошел?! Люк, должно быть, открылся сам, когда корабль затрясло...— Так мне, значит, можно уходить отсюда? — Ты давай ищи эту штуковину, — ответил Петров, сжимая в руке рычаг и наблюдая, как серебристый скафандр, послуживший последним пристанищем покойному инженеру Ивановичу, уносится в холодные просторы Вселенной.— Ищу, — снова услышал он голос второго пилота.— Если только он не оказался снаружи вместе с Ивановичем...— Нет! — взволнованно вскрикнул Глебов. — Вот он! Я вижу его!— Какой он?— В точности, как мы видели из кабины. Кусок металла, весь в каких-то выбоинах... Нет, не весь, одна сторона чистая, похоже, со следами обработки. Присосался к панели ручного управления люком отсека...— Значит, магнит!— Похоже на то.— Попробуй оторвать его от панели.— Я и пытаюсь это сделать, — было слышно, как Глебов тяжело дышал. — Но он крепко держится.— Неужели это магнит такой силы? — изумился Петров.— Командир, — в голосе Глебова послышалось ответное изумление, — он, похоже, не просто присосался, а приплавился к панели управления!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22