Власти пока еще сдерживают сенсацию в рамках стен следственных органов. На самом деле в городе проходят облавы одна за другой. В первом случае убиты шесть человек и среди них местный подполковник милиции. А главное — я находился в их компании. А наутро, когда открыл глаза, нашел вокруг себя кучу мертвецов. Почему я остался жив, до сих пор понять не могу. Я тут же сбежал с места происшествия, и меня видели несколько человек, и я кое-что видел. Когда вылетал пробкой из ворот, то напоролся на машину. Именно в тот день я впервые увидел ярко-красный «фиат». Теперь ясно, что он принадлежит женщине, у которой я провел ночь. И если верить Маше, то ее брат — подполковник милиции, ведущий расследование этого дела…
— Похоже, она не случайно оказалась вчера в ресторане, — задумчиво протянул Метлицкий.
— Даже наверняка не случайно. Это расчет. В квартире я не мог ориентироваться. Вот тебе пример. Я пришел в номер к Ивану и все о нем узнал. А у Маши чисто, будто нет постоянных жильцов. И кто там проживает, понять невозможно. Квартира была подготовлена к моему появлению в ней. Идем дальше. Второй раз я видел этот «фиат» возле дома одной девчонки из Минска. Результат плачевный — девчонку убили. Этот «фиат» преследует меня, как Летучий голландец.
— Но с какой целью?
— Представим себе на минуту, что Маша связана с убийцей, который умышленно не стал меня убивать. Оставив меня живым, они установили за мной наблюдение. Теперь я могу догадаться, кто забрал из моего сарая бутылку из-под шампанского и фужер. На меня собирают компромат и улики.
— Не торопись, я ведь ничего не знаю. Сплошные загадки. Ты хочешь сказать, что тебя хотят подставить?
— Наверняка. Но почему они этого не сделали до сих пор? Я у них на виду. И, вместо того, чтобы меня сцапать, Маша меня приводит в берлогу и предлагает с ней жить.
— Чтобы ты никуда не сбежал, а находился под надзором.
— И об этом нетрудно догадаться. Но я им нужен на свободе, а не в камере. Значит, меня рано еще сажать. Очевидно, у них осталась незавершенная работа, которую можно повесить на меня, как и предыдущие убийства.
Журавлев описал приятелю общую картину, не вдаваясь в детали и собственные выводы, — гораздо интересней послушать свежее мнение со стороны.
— Что скажешь, репортер криминальной хроники?
— Хочу сказать, что в деле замешаны крупные игроки. Трудно поверить в то, что обычному смертному, как ты, окруженному капканами, удастся выйти сухим из воды. Ты жертва, и жертва спланированная. Они будут держать тебя на веревочке до тех пор, пока не закончат все свои грязные дела. А потом в одночасье выльют на тебя огромный ушат грязи, от которого ни с одним гениальным адвокатом не отмоешься. Десяток свидетелей ткнет в тебя пальцем. Улики, отпечатки пальцев и прочее, и прочее. И все это уже готово. Арест и обвинение в один день. А если представить себе, что у Маши действительно есть брат и он ведет следствие, а она работает на него, то, значит, он сам замешан во всех убийствах. Следователь, ведущий дело против себя, может повернуть следствие в любое русло, которое ему понравится.
— Не то, которое понравится, а уже вырытое вручную и заранее заготовленное. А я старательно помогал им копать эту ямку. Они лишь наблюдали за мной и хлопали в ладоши. Ай да молодец, ай да труженик! Вы только гляньте, как он торопится побыстрее и поглубже вырыть себе могилу.
— Тебе надо удирать, Дик. У меня есть идея. Ты говорил про «опель» на стоянке. Если эта машина принадлежит какому-то крупному деляге из Симферополя, а так оно и есть, если он связан с крупным дельцом Басовым, которому доверил свою машину, то наверняка эта тачка особому досмотру подвергаться не будет. Я сяду за руль и вывезу тебя из Ялты. Главное — перескочить через перевал и вырваться на равнину. Там все станет намного проще.
— Идея хорошая, но это крайний случай. Рано. Это надо сделать в том момент, когда грянет следующий выстрел, а узнать об этом я смогу только от Маши.
— Хочешь вернуться к ней? Сунуть голову в пекло?
— Другого выхода не вижу. Вряд ли я смогу переманить ее на свою сторону, но дам ей понять, что они могут поперхнуться костями.
— А что мне делать?
— Узнай, что за тип сел к ней машину. Увеличь его снимки и сходи в гостиницу «Ялта». Его наверняка там кто-то видел, уверен в этом.
— Что еще?
— В открытую нам больше встречаться не следует, а то я и тебя за собой потащу. А главное, ко мне со дня на день должен приехать курьер из Москвы. Я должен его повидать. В Москве мне тоже хвост прищемили.
— Я думаю так. Если уж ты решился вернуться к Марии, то не подавай виду, продолжай разыгрывать из себя повесу. Пусть она уверует в свои силы и снимет с тебя контроль. А я постараюсь узнать, что нужно от тебя девчонкам, и как избавиться от них. Надо создать вокруг себя чистое поле, чтобы в один прекрасный момент ты мог сорваться с места и исчезнуть. В одну секунду. Сейчас твоя задача показать своей волчице, что ты влюблен, и никуда дергаться не собираешься, а главное — будто ты считаешь ее квартиру отличным и надежным убежищем. Тогда она точно будет знать, что ты прибежишь к ней в случае опасности, и с легкостью захлопнет мышеловку.
Метлицкий снял сумку со спинки стула и достал из нее коробочку размером с пачку сигарет.
— У нее есть телефон?
— Да, один аппарат на три комнаты с длинным шнуром.
— Это диктофон, срабатывает на голос. Подключи к розетке и спрячь его под диван. Когда она будет куда-нибудь звонить, он сам включится и запишет ее разговор. Так ты сможешь знать обо всех ее делах. Разумеется, она врала, что работает врачом. Скорее всего, она вообще не работает, и звонить ей особо неоткуда. А ты давай ей такую возможность, пока она дома. Отлучайся в магазин за пивом или мороженным, а когда останешься один, сможешь прослушать все ее женские тайны. Справишься с аппаратом?
— Не беспокойся, я хорошо разбираюсь в технике. И еще, Женечка, хорошо бы узнать, где наша Маша хранит свой уникальный автомобиль. Наверняка в гараже. Только не пытайся туда сам проникнуть. Это дело требует определенных навыков. Ты мне адресок раздобудь, а я сам проверю гараж. Думаю, там не только машина стоит, но и то, чего так не хватает в ее доме.
— Без вопросов. Задачи поставлены, будем выполнять.
— А у тебя золотая голова, партнер! — повеселел Журавлев.
***
К приходу Маши домой ее ждал накрытый стол, цветы, шампанское и горячий ужин. Женщина чуть ли не прослезилась.
— Давно меня никто так не встречал, а уж чтобы с такой помпой, то, пожалуй, никогда.
— Но что-то должно случаться впервые, иначе жить не интересно, если ты уже через все прошел. Самое главное в нашем бытие — это не уставать удивляться. Хочешь принять душ?
— С удовольствием.
— А я приду к тебе с полотенцем.
И он пришел. Помимо полотенца, он принес с собой прекрасный гарнитур из бус, серег и браслета. Он сам надел на нее украшения и добавил:
— Само совершенство. Любое платье только все испортит.
Вместо ужина они попали в постель, а за стол сели в третьем часу ночи. Пили шампанское при свечах, слушали пластинки и ели фрукты. Цыпленок «табака» так и остался нетронутым. Похоже, она забыла о всех своих делах и заботах, а он не мог понять, как такая женщина может пойти на хладнокровное убийство. Как говорится в известной телерекламе: «Мы такие разные, и все-таки мы вместе».
7
Майор Виноградов обладал хорошей памятью на имена, но все же решил подстраховаться и позвонил в Москву. После недолгого разговора он вернулся в свое кресло и продолжил пить зеленый чай в компании с подполковником Седовым. Они устроились в апартаментах санатория «Жемчужина», где у фээсбэшников имелись бронированные номера.
— Очень хорошо, Герман Феофанович, что вы вызвали к нам на встречу заместителя Москаленко, а не его самого.
— Если у вас были сомнения, то не имело смысла портить начатое дело.
— В Москве мне подтвердили, что пропавшего пять лет назад командира части 17479 звали Москаленко Виталий Семенович, у которого родная сестра живет на Украине. То, что начальника УГРО Ялты зовут Москаленко Виталий Семенович, еще ничего не значит, но то, что он приехал из России пять лет назад, уже не может быть обычным совпадением. А если так, то наш Москаленко прекрасно знал генерала Прибыткова и, возможно, был знаком с Басовым и Ромовым. Теперь, когда он сам возглавляет следствие со стороны милицейского управления и нигде ни словом не обмолвился о том, что знал погибших ранее, наводит на определенные размышления.
— Полностью согласен с вами, Олег Петрович, но тут есть свои нюансы. Дело очень запутано, следы ведут к человеку, непохожему на убийцу.
— Следы можно проложить. Мы с вами прекрасно знаем, как это делается. Вопрос в том, что козла отпущения не ищут на улице, а подбирают заранее. — Виноградов вздохнул и продолжил:
— Сам по себе преступник нас не интересует, — у нас другая задача. Мне гораздо интересней знать, что творится в голове Москаленко и как много он знает о делах, вершащихся в Москве. Наша цель выяснить, кем подстроено убийство, а не кто исполнитель. Убийцей занимается прокуратура. Убрав трех лидеров мощных кланов, заказчик должен отчетливо представлять, кто их заменит, смогут ли новые лидеры управлять очень сложной организацией и знают ли они главные секреты своих предшественников. Обезглавить такой сложный синдикат, как мы видим, труда большого не составило. Но в чем цель? Можно считать выстрелы выпущенными в воздух, если заказчик в считанные минуты не сможет перехватить вожжи управления в свои руки.
— И все же я склоняюсь к мысли, что это дело рук Ромова. Мне кажется, он один из трех вышедших в победители.
— Не берусь спорить. Если так, то все понятно и мне здесь делать нечего, я тут же вернусь в Москву. А если нет, то я обязан найти или вычислить четвертую силу, так бесцеремонно вмешавшуюся в дело.
В дверь постучали. Подполковник сказал:
— Войдите.
В комнате появился высокий подтянутый офицер в белой рубашке с погонами майора милиции. Он походил на манекен, на котором вещи никогда не мнутся и не пачкаются. Прическа — волосок к волоску с безукоризненным пробором и очень мягкое лицо с умными серыми глазами.
— Рад видеть тебя, Данила.
— Если вы вызываете на свою штаб-квартиру, Герман Феофанович, значит, разговор будет официальным?
— Все наоборот, Данила. Вот познакомься с Олегом Петровичем. Он руководит очень серьезной операцией, и ваши органы обязаны ему во всем помогать. Это решение выносилось на правительственном уровне, майор, так что постарайся ответить на все вопросы Олега Петровича. Присаживайся.
Скоков и так стоял, как врытый в землю столб, а тут ему будто кол в одно место забили, и он уже не мог согнуться, не то что присесть. Виноградов улыбнулся, стараясь разрядить обстановку. Поднявшись с кресла, он подошел к майору и пожал его безвольную руку.
— Как вас по батюшке, майор?
— Васильевич.
— А полностью?
— Даниил Василич Скоков.
Виноградов подвел майора к дивану и усадил, как ребенка в кресло стоматолога.
— Скажите, Даниил Васильевич, в деле, которое вы расследуете, есть конкретные подозреваемые?
Майор постепенно приходил в себя.
— Конкретный человек есть. Некий Журавлев Вадим Михайлович из Москвы.
— Вы можете обосновать ваши подозрения? Ну, скажем, каковы мотивы убийства? Этот самый Журавлев похож на исполнителя, либо имеет личные мотивы — месть, самозащита, избавление от конкурента, шантажа, защита родственников, неумышленное убийство? Хотя трудно себе это представить, если вспомнить снайперскую винтовку. Что вы сами обо всем этом думаете?
— Думаю, Журавлев случайный свидетель. Мне понятны все его действия. Он не профессионал, а с балкона стрелял опытный человек, умевший заметать следы. Журавлев наследил везде, где успел побывать. Он растерян и мечется из угла в угол.
— Зачем же вы его преследуете?
— В его виновности убежден подполковник Москаленко. Я бы не возражал против того, чтобы посадить Журавлева в камеру, но не из убеждения, что он преступник, а ради того, чтобы оградить его от неминуемой смерти. Киллер в городе и чувствует себя вольготно. Иначе он не убил бы таким наглым способом девушку, подчеркивая, что, мол, это я, вы меня помните. Вот вам мой почерк — выстрел в затылок и гильза. Он чувствует свою безнаказанность и знает, что ищут вовсе не его, а того парня, которого он оставил живым, будь то случайно, будь то умышленно.
Виноградов почесал затылок.
— Очень оригинальный подход, Данила Василич. Вас ждет большое будущее. Но если вы работаете вместе с Москаленко, то, значит, он вашей теории не придерживается. Из-за начальственных амбиций, упрямства или убежденности?
— Я ничего не имею против Виталия Семеныча. Он человек, конечно, резкий и не без амбиций. Служака! Но справедливый и честный офицер. Все мы не без греха, но на него давят сверху, сильно давят, а он очень боится остаться без работы. Москаленко имеет среднее образование, да и то военное училище. Ему пятьдесят четыре года. Я его понимаю. К тому же Журавлев все время показывает ему свой язык, и это только разжигает азарт подполковника. Смахивает на игру в казаков-разбойников. Вы ведь не все трупы опознали, Данила Василич?
— Не опознан один человек.
Виноградов достал из кармана фотографию и показал ее Скокову.
— Не этот?
У майора разгорелись щеки.
— Точно. Он самый.
Виноградов убрал фотографию.
— О том, что вы у нас были, никому ничего пока не говорите. Имя неизвестного я вам назову чуть позже. Как я понимаю, это не очень серьезно влияет на расследование?
— Труп есть труп. Ничего не изменилось от того, что мы опознали Басова. Без помощи Москвы мы вряд ли выстроим цепочку причин. Мы можем только искать киллера по следам, если он еще в Ялте.
— Не имею аргументов для возражений. Спасибо, что пришли. Думаю, мы еще увидимся.
Скоков встал, взял свою фуражку и покинул номер.
— Ну вот, Герман Феофанович, рано мне еще уезжать из Ялты. Ромов мертв, и нам надо искать четвертую силу.
— А почему вы об этом не сказали Скокову? Имя Ромова ровным счетом ничего не значит.
— Значит, и очень много. В Симферополе ваш начальник ведет внутреннее расследование по отношению к вашему коллеге майору Локтеонову. Дело в том, что покойный полковник Тарасов и майор Локтеонов встречали Ромова в аэропорту в день прилета. Это уже доказано. Не в наших интересах, чтобы Локтеонов знал о смерти Ромова раньше времени. Уверен, что Локтеонов догадывался, с какой целью приехал в Крым Ромов. И он, как и вы, считает, что на дуэли один остается живым, А им может быть только Ромов. Вряд ли кто-нибудь будет проводить параллель между Ромовым и неопознанным трупом, а значит, Локтеонов будет искать с ним встречи.
— Вы думаете, что Локтеонов…
— Я ничего не думаю. Пусть думает Тарас Григорич. Это он руководит крымской службой безопасности, а у нас с вами другие задачи. И еще одна деталь. Постарайтесь выяснить, не выезжал ли Москаленко в течение этого года из Ялты, в частности в Россию или еще куда-нибудь.
— Я вас понял. Могу добавить, что мне удалось договориться с военной прокуратурой. Глубоко нос они мне сунуть не дадут, но с предварительным заключением обещали познакомить.
— Отлично. Мне очень приятно с вами работать, Герман Феофанович. Вот только жара замучила. Давайте-ка выпьем вашего фирменного чайку и подумаем о ближайших перспективах.
Идея подполковнику понравилась.
8
Она ушла утром, когда Вадим еще спал. Ей не хотелось его будить. Как только дверь захлопнулась, Журавлев встал с кровати. Диктофон лежал под тумбочкой, где стоял телефонный аппарат. Он отправился в кухню, поставил чайник на плиту и, усевшись за стол, включил диктофон.
На ленте записалось три телефонных разговора, и все очень примечательные, из них можно сделать определенные выводы. Первый разговор касался ее брата. Она звонила ему на работу, тут нетрудно было догадаться по словам: «Дежурный по управлению капитан Чумаков слушает». Голос Маши сказал: «Володя, соедини меня с Виталием Семенычем». — «Будет сделано, Мария Семеновна».
Журавлев напрягся, но в разговоре о нем не обмолвились ни словом. Маша спрашивала, куда ей девать банку с какими-то стекляшками. Он ей ответил, что пусть уберет ее подальше. Придет время, и он найдет ей применение, а сейчас о банке лучше забыть. Потом разговор перешел на бытовые темы и закончился воздушными поцелуями.
Следующий разговор Журавлеву не понравился. Кто кому звонил, он не понял, но Маша разговаривала с мужчиной, у которого был резкий, раздраженный голос. «Пора нам поставить точки в деле. Все сроки уже истекли». — «Не переживай, Ромочка. Завтра вечером мы все решим. В конце концов, это наше личное дело и не цепляйся к моим ребятам. Нам выгодней жить в мире, делить нам нечего, все уже разделено». — «Хорошо, завтра последний срок. Придешь к десяти вечера в „Бригантину».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Похоже, она не случайно оказалась вчера в ресторане, — задумчиво протянул Метлицкий.
— Даже наверняка не случайно. Это расчет. В квартире я не мог ориентироваться. Вот тебе пример. Я пришел в номер к Ивану и все о нем узнал. А у Маши чисто, будто нет постоянных жильцов. И кто там проживает, понять невозможно. Квартира была подготовлена к моему появлению в ней. Идем дальше. Второй раз я видел этот «фиат» возле дома одной девчонки из Минска. Результат плачевный — девчонку убили. Этот «фиат» преследует меня, как Летучий голландец.
— Но с какой целью?
— Представим себе на минуту, что Маша связана с убийцей, который умышленно не стал меня убивать. Оставив меня живым, они установили за мной наблюдение. Теперь я могу догадаться, кто забрал из моего сарая бутылку из-под шампанского и фужер. На меня собирают компромат и улики.
— Не торопись, я ведь ничего не знаю. Сплошные загадки. Ты хочешь сказать, что тебя хотят подставить?
— Наверняка. Но почему они этого не сделали до сих пор? Я у них на виду. И, вместо того, чтобы меня сцапать, Маша меня приводит в берлогу и предлагает с ней жить.
— Чтобы ты никуда не сбежал, а находился под надзором.
— И об этом нетрудно догадаться. Но я им нужен на свободе, а не в камере. Значит, меня рано еще сажать. Очевидно, у них осталась незавершенная работа, которую можно повесить на меня, как и предыдущие убийства.
Журавлев описал приятелю общую картину, не вдаваясь в детали и собственные выводы, — гораздо интересней послушать свежее мнение со стороны.
— Что скажешь, репортер криминальной хроники?
— Хочу сказать, что в деле замешаны крупные игроки. Трудно поверить в то, что обычному смертному, как ты, окруженному капканами, удастся выйти сухим из воды. Ты жертва, и жертва спланированная. Они будут держать тебя на веревочке до тех пор, пока не закончат все свои грязные дела. А потом в одночасье выльют на тебя огромный ушат грязи, от которого ни с одним гениальным адвокатом не отмоешься. Десяток свидетелей ткнет в тебя пальцем. Улики, отпечатки пальцев и прочее, и прочее. И все это уже готово. Арест и обвинение в один день. А если представить себе, что у Маши действительно есть брат и он ведет следствие, а она работает на него, то, значит, он сам замешан во всех убийствах. Следователь, ведущий дело против себя, может повернуть следствие в любое русло, которое ему понравится.
— Не то, которое понравится, а уже вырытое вручную и заранее заготовленное. А я старательно помогал им копать эту ямку. Они лишь наблюдали за мной и хлопали в ладоши. Ай да молодец, ай да труженик! Вы только гляньте, как он торопится побыстрее и поглубже вырыть себе могилу.
— Тебе надо удирать, Дик. У меня есть идея. Ты говорил про «опель» на стоянке. Если эта машина принадлежит какому-то крупному деляге из Симферополя, а так оно и есть, если он связан с крупным дельцом Басовым, которому доверил свою машину, то наверняка эта тачка особому досмотру подвергаться не будет. Я сяду за руль и вывезу тебя из Ялты. Главное — перескочить через перевал и вырваться на равнину. Там все станет намного проще.
— Идея хорошая, но это крайний случай. Рано. Это надо сделать в том момент, когда грянет следующий выстрел, а узнать об этом я смогу только от Маши.
— Хочешь вернуться к ней? Сунуть голову в пекло?
— Другого выхода не вижу. Вряд ли я смогу переманить ее на свою сторону, но дам ей понять, что они могут поперхнуться костями.
— А что мне делать?
— Узнай, что за тип сел к ней машину. Увеличь его снимки и сходи в гостиницу «Ялта». Его наверняка там кто-то видел, уверен в этом.
— Что еще?
— В открытую нам больше встречаться не следует, а то я и тебя за собой потащу. А главное, ко мне со дня на день должен приехать курьер из Москвы. Я должен его повидать. В Москве мне тоже хвост прищемили.
— Я думаю так. Если уж ты решился вернуться к Марии, то не подавай виду, продолжай разыгрывать из себя повесу. Пусть она уверует в свои силы и снимет с тебя контроль. А я постараюсь узнать, что нужно от тебя девчонкам, и как избавиться от них. Надо создать вокруг себя чистое поле, чтобы в один прекрасный момент ты мог сорваться с места и исчезнуть. В одну секунду. Сейчас твоя задача показать своей волчице, что ты влюблен, и никуда дергаться не собираешься, а главное — будто ты считаешь ее квартиру отличным и надежным убежищем. Тогда она точно будет знать, что ты прибежишь к ней в случае опасности, и с легкостью захлопнет мышеловку.
Метлицкий снял сумку со спинки стула и достал из нее коробочку размером с пачку сигарет.
— У нее есть телефон?
— Да, один аппарат на три комнаты с длинным шнуром.
— Это диктофон, срабатывает на голос. Подключи к розетке и спрячь его под диван. Когда она будет куда-нибудь звонить, он сам включится и запишет ее разговор. Так ты сможешь знать обо всех ее делах. Разумеется, она врала, что работает врачом. Скорее всего, она вообще не работает, и звонить ей особо неоткуда. А ты давай ей такую возможность, пока она дома. Отлучайся в магазин за пивом или мороженным, а когда останешься один, сможешь прослушать все ее женские тайны. Справишься с аппаратом?
— Не беспокойся, я хорошо разбираюсь в технике. И еще, Женечка, хорошо бы узнать, где наша Маша хранит свой уникальный автомобиль. Наверняка в гараже. Только не пытайся туда сам проникнуть. Это дело требует определенных навыков. Ты мне адресок раздобудь, а я сам проверю гараж. Думаю, там не только машина стоит, но и то, чего так не хватает в ее доме.
— Без вопросов. Задачи поставлены, будем выполнять.
— А у тебя золотая голова, партнер! — повеселел Журавлев.
***
К приходу Маши домой ее ждал накрытый стол, цветы, шампанское и горячий ужин. Женщина чуть ли не прослезилась.
— Давно меня никто так не встречал, а уж чтобы с такой помпой, то, пожалуй, никогда.
— Но что-то должно случаться впервые, иначе жить не интересно, если ты уже через все прошел. Самое главное в нашем бытие — это не уставать удивляться. Хочешь принять душ?
— С удовольствием.
— А я приду к тебе с полотенцем.
И он пришел. Помимо полотенца, он принес с собой прекрасный гарнитур из бус, серег и браслета. Он сам надел на нее украшения и добавил:
— Само совершенство. Любое платье только все испортит.
Вместо ужина они попали в постель, а за стол сели в третьем часу ночи. Пили шампанское при свечах, слушали пластинки и ели фрукты. Цыпленок «табака» так и остался нетронутым. Похоже, она забыла о всех своих делах и заботах, а он не мог понять, как такая женщина может пойти на хладнокровное убийство. Как говорится в известной телерекламе: «Мы такие разные, и все-таки мы вместе».
7
Майор Виноградов обладал хорошей памятью на имена, но все же решил подстраховаться и позвонил в Москву. После недолгого разговора он вернулся в свое кресло и продолжил пить зеленый чай в компании с подполковником Седовым. Они устроились в апартаментах санатория «Жемчужина», где у фээсбэшников имелись бронированные номера.
— Очень хорошо, Герман Феофанович, что вы вызвали к нам на встречу заместителя Москаленко, а не его самого.
— Если у вас были сомнения, то не имело смысла портить начатое дело.
— В Москве мне подтвердили, что пропавшего пять лет назад командира части 17479 звали Москаленко Виталий Семенович, у которого родная сестра живет на Украине. То, что начальника УГРО Ялты зовут Москаленко Виталий Семенович, еще ничего не значит, но то, что он приехал из России пять лет назад, уже не может быть обычным совпадением. А если так, то наш Москаленко прекрасно знал генерала Прибыткова и, возможно, был знаком с Басовым и Ромовым. Теперь, когда он сам возглавляет следствие со стороны милицейского управления и нигде ни словом не обмолвился о том, что знал погибших ранее, наводит на определенные размышления.
— Полностью согласен с вами, Олег Петрович, но тут есть свои нюансы. Дело очень запутано, следы ведут к человеку, непохожему на убийцу.
— Следы можно проложить. Мы с вами прекрасно знаем, как это делается. Вопрос в том, что козла отпущения не ищут на улице, а подбирают заранее. — Виноградов вздохнул и продолжил:
— Сам по себе преступник нас не интересует, — у нас другая задача. Мне гораздо интересней знать, что творится в голове Москаленко и как много он знает о делах, вершащихся в Москве. Наша цель выяснить, кем подстроено убийство, а не кто исполнитель. Убийцей занимается прокуратура. Убрав трех лидеров мощных кланов, заказчик должен отчетливо представлять, кто их заменит, смогут ли новые лидеры управлять очень сложной организацией и знают ли они главные секреты своих предшественников. Обезглавить такой сложный синдикат, как мы видим, труда большого не составило. Но в чем цель? Можно считать выстрелы выпущенными в воздух, если заказчик в считанные минуты не сможет перехватить вожжи управления в свои руки.
— И все же я склоняюсь к мысли, что это дело рук Ромова. Мне кажется, он один из трех вышедших в победители.
— Не берусь спорить. Если так, то все понятно и мне здесь делать нечего, я тут же вернусь в Москву. А если нет, то я обязан найти или вычислить четвертую силу, так бесцеремонно вмешавшуюся в дело.
В дверь постучали. Подполковник сказал:
— Войдите.
В комнате появился высокий подтянутый офицер в белой рубашке с погонами майора милиции. Он походил на манекен, на котором вещи никогда не мнутся и не пачкаются. Прическа — волосок к волоску с безукоризненным пробором и очень мягкое лицо с умными серыми глазами.
— Рад видеть тебя, Данила.
— Если вы вызываете на свою штаб-квартиру, Герман Феофанович, значит, разговор будет официальным?
— Все наоборот, Данила. Вот познакомься с Олегом Петровичем. Он руководит очень серьезной операцией, и ваши органы обязаны ему во всем помогать. Это решение выносилось на правительственном уровне, майор, так что постарайся ответить на все вопросы Олега Петровича. Присаживайся.
Скоков и так стоял, как врытый в землю столб, а тут ему будто кол в одно место забили, и он уже не мог согнуться, не то что присесть. Виноградов улыбнулся, стараясь разрядить обстановку. Поднявшись с кресла, он подошел к майору и пожал его безвольную руку.
— Как вас по батюшке, майор?
— Васильевич.
— А полностью?
— Даниил Василич Скоков.
Виноградов подвел майора к дивану и усадил, как ребенка в кресло стоматолога.
— Скажите, Даниил Васильевич, в деле, которое вы расследуете, есть конкретные подозреваемые?
Майор постепенно приходил в себя.
— Конкретный человек есть. Некий Журавлев Вадим Михайлович из Москвы.
— Вы можете обосновать ваши подозрения? Ну, скажем, каковы мотивы убийства? Этот самый Журавлев похож на исполнителя, либо имеет личные мотивы — месть, самозащита, избавление от конкурента, шантажа, защита родственников, неумышленное убийство? Хотя трудно себе это представить, если вспомнить снайперскую винтовку. Что вы сами обо всем этом думаете?
— Думаю, Журавлев случайный свидетель. Мне понятны все его действия. Он не профессионал, а с балкона стрелял опытный человек, умевший заметать следы. Журавлев наследил везде, где успел побывать. Он растерян и мечется из угла в угол.
— Зачем же вы его преследуете?
— В его виновности убежден подполковник Москаленко. Я бы не возражал против того, чтобы посадить Журавлева в камеру, но не из убеждения, что он преступник, а ради того, чтобы оградить его от неминуемой смерти. Киллер в городе и чувствует себя вольготно. Иначе он не убил бы таким наглым способом девушку, подчеркивая, что, мол, это я, вы меня помните. Вот вам мой почерк — выстрел в затылок и гильза. Он чувствует свою безнаказанность и знает, что ищут вовсе не его, а того парня, которого он оставил живым, будь то случайно, будь то умышленно.
Виноградов почесал затылок.
— Очень оригинальный подход, Данила Василич. Вас ждет большое будущее. Но если вы работаете вместе с Москаленко, то, значит, он вашей теории не придерживается. Из-за начальственных амбиций, упрямства или убежденности?
— Я ничего не имею против Виталия Семеныча. Он человек, конечно, резкий и не без амбиций. Служака! Но справедливый и честный офицер. Все мы не без греха, но на него давят сверху, сильно давят, а он очень боится остаться без работы. Москаленко имеет среднее образование, да и то военное училище. Ему пятьдесят четыре года. Я его понимаю. К тому же Журавлев все время показывает ему свой язык, и это только разжигает азарт подполковника. Смахивает на игру в казаков-разбойников. Вы ведь не все трупы опознали, Данила Василич?
— Не опознан один человек.
Виноградов достал из кармана фотографию и показал ее Скокову.
— Не этот?
У майора разгорелись щеки.
— Точно. Он самый.
Виноградов убрал фотографию.
— О том, что вы у нас были, никому ничего пока не говорите. Имя неизвестного я вам назову чуть позже. Как я понимаю, это не очень серьезно влияет на расследование?
— Труп есть труп. Ничего не изменилось от того, что мы опознали Басова. Без помощи Москвы мы вряд ли выстроим цепочку причин. Мы можем только искать киллера по следам, если он еще в Ялте.
— Не имею аргументов для возражений. Спасибо, что пришли. Думаю, мы еще увидимся.
Скоков встал, взял свою фуражку и покинул номер.
— Ну вот, Герман Феофанович, рано мне еще уезжать из Ялты. Ромов мертв, и нам надо искать четвертую силу.
— А почему вы об этом не сказали Скокову? Имя Ромова ровным счетом ничего не значит.
— Значит, и очень много. В Симферополе ваш начальник ведет внутреннее расследование по отношению к вашему коллеге майору Локтеонову. Дело в том, что покойный полковник Тарасов и майор Локтеонов встречали Ромова в аэропорту в день прилета. Это уже доказано. Не в наших интересах, чтобы Локтеонов знал о смерти Ромова раньше времени. Уверен, что Локтеонов догадывался, с какой целью приехал в Крым Ромов. И он, как и вы, считает, что на дуэли один остается живым, А им может быть только Ромов. Вряд ли кто-нибудь будет проводить параллель между Ромовым и неопознанным трупом, а значит, Локтеонов будет искать с ним встречи.
— Вы думаете, что Локтеонов…
— Я ничего не думаю. Пусть думает Тарас Григорич. Это он руководит крымской службой безопасности, а у нас с вами другие задачи. И еще одна деталь. Постарайтесь выяснить, не выезжал ли Москаленко в течение этого года из Ялты, в частности в Россию или еще куда-нибудь.
— Я вас понял. Могу добавить, что мне удалось договориться с военной прокуратурой. Глубоко нос они мне сунуть не дадут, но с предварительным заключением обещали познакомить.
— Отлично. Мне очень приятно с вами работать, Герман Феофанович. Вот только жара замучила. Давайте-ка выпьем вашего фирменного чайку и подумаем о ближайших перспективах.
Идея подполковнику понравилась.
8
Она ушла утром, когда Вадим еще спал. Ей не хотелось его будить. Как только дверь захлопнулась, Журавлев встал с кровати. Диктофон лежал под тумбочкой, где стоял телефонный аппарат. Он отправился в кухню, поставил чайник на плиту и, усевшись за стол, включил диктофон.
На ленте записалось три телефонных разговора, и все очень примечательные, из них можно сделать определенные выводы. Первый разговор касался ее брата. Она звонила ему на работу, тут нетрудно было догадаться по словам: «Дежурный по управлению капитан Чумаков слушает». Голос Маши сказал: «Володя, соедини меня с Виталием Семенычем». — «Будет сделано, Мария Семеновна».
Журавлев напрягся, но в разговоре о нем не обмолвились ни словом. Маша спрашивала, куда ей девать банку с какими-то стекляшками. Он ей ответил, что пусть уберет ее подальше. Придет время, и он найдет ей применение, а сейчас о банке лучше забыть. Потом разговор перешел на бытовые темы и закончился воздушными поцелуями.
Следующий разговор Журавлеву не понравился. Кто кому звонил, он не понял, но Маша разговаривала с мужчиной, у которого был резкий, раздраженный голос. «Пора нам поставить точки в деле. Все сроки уже истекли». — «Не переживай, Ромочка. Завтра вечером мы все решим. В конце концов, это наше личное дело и не цепляйся к моим ребятам. Нам выгодней жить в мире, делить нам нечего, все уже разделено». — «Хорошо, завтра последний срок. Придешь к десяти вечера в „Бригантину».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42