ГЛАВА 2. «КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ!»
Сухов представил своего приятеля и охарактеризовал его самым положительным образом, но особой радости в глазах хозяина кабинета Анатолий не заметил. Начальник отдела назвал себя: Салий Альберт Талвович, но звание свое называть не стал, разговаривал предупредительно вежливым тоном, каким обычно беседуют дипломаты на приеме и специальные агенты в голливудовских блок-бастерах. Приветливая улыбка и участие к собеседнику, но никаких обещаний. А в глазах готовность к решительному броску, как у голодной белой акулы. Минуты через три Давыдов усек, что Салий элементарно пытается его прощупать. Наряду с банальными вопросами вроде: «Что и когда закончил, где служил и чем занимался?» звучали и вопросики на казалось бы посторонние темы, но именно с их помощью полковник пытался выудить у Давыдова его подноготную. Для чего ему это было нужно, Давыдов так и не понял, — на столе начальника отдела, прикрытое папкой с золоченой надписью «Для доклада», лежало его личное дело, — видимо, пока Сухов пропуск оформлял, полковник затребовал дельце из кадров. Так что вопросы можно было бы и не задавать. Но полковник продолжал разыгрывать из себя Эркюля Пуаро, вежливые вопросы на различные темы следовали один за другим. Впрочем, с этой методикой Давыдов был знаком. Психологи в академии о чем-то таком им рассказывали на одном из семинаров: за сложными вопросами следуют простые, отвечая на которые человек расслабляется, и тут ему задают вопрос, к которому он не готов. Кроме того, подборка вопросов составляется таким образом, чтобы к концу опроса получить полный психологический портрет собеседника, выяснить, к какому роду деятельности он наиболее пригоден, какой у него тип мышления и склад характера. Задавая вопросы, полковник украдкой косился на листок бумаги с отпечатанным мелким шрифтом текстом. Майор решил подыграть, собеседнику и стал разыгрывать прямолинейного армейского служаку. Не каждый согласится иметь «под собой» думающего подчиненного. А недалеких и беспрекословных исполнителей любят все начальники, от председателя животноводческой бригады до чиновников министерского ранга. В этих целях он пару раз, обозвал будущего шефа товарищем полковником (самолюбию далеких от армии воинских чинов льстит, когда их величают с упоминанием звания), а на вопросы старался отвечать четко и по мере возможности лаконично. На каверзный вопрос:
— А почему вы не хотите ехать туда, куда вам предложили? — он начал было отвечать заготовкой:
— Хочу служить по специальности…
Но тут в их разговор вклинился доселе молчавший субъект в углу:
— А вы считаете себя готовым для службы в управлении? Вы что, такой ценный специалист?
— Что скажете? — насмешливо прищурился Салий.
— До сих пор никто не жаловался, — ровным тоном ответил Анатолий.
— Вот пускай с вами наш главный инженер и побеседует по техническим вопросам. Кстати, представляю: подполковник Рязанов Аркадий Семенович, он у нас технарь, сухарь и скромник, но дело свое знает. Побеседуйте с ним, а там видно будет.
Полковник деловито захлопнул папку с анкетными вопросами. Судя по тому, что сам он никаких записей не делал, разговор либо писался на магнитофон, либо кто-то их слышал и вбивал ответы Давыдова прямо в компьютер, либо полковник просто его разыгрывал. Что-то такое едва уловимое он чувствовал на всем протяжении беседы. Давыдов напряженно соображал, в чем дело, и наконец-то понял: Салий был уверен, что от их беседы ничего не зависит. Скорее всего накануне он переговорил с кем-то из кадров, и те заверили его, что служить в его отделе майор не будет. И на том спасибо, что сразу не выгнали.
Разговор с Рязановым происходил уже в другом кабинете. Сухарь и скромник ограничился тем, что проверил у Давыдова знание прописных истин, известных даже зеленому лейтенанту. После беседы с ним Анатолий окончательно решил, что всерьез его здесь никто не принимает. Что ж, тем хуже для вас, ребята. Выслушав ответ на очередной «технический» вопрос, Рязанов подвел итог:
— Ну что я могу сказать? Вы нас вполне устраиваете. Вопрос только за кадрами. Насколько мне известно, московской прописки у вас нет, а прописка в наше нелегкое время один из основных доводов в пользу назначения офицеров на должности в столице. Так что если удастся прорваться через «кадровое» сито, милости просим.
— Мне теперь к кадровикам?
— Да. Денис, проводишь однокашника?
— Без проблем, — кивнул Сухов. — Пошли, пока они на ланч не срыли.
Оказавшись за дверью, он оттащил Давыдова к окну в торце коридора:
— Ну, я ж тебе говорил!
— Говорил, — улыбнулся Давыдов, — только «не кажи, гоп, пока…».
— Да ладно тебе! Постой здесь, я снова к шефу заскочу, пусть он им предварительно прозвонит.
Сухов исчез за дверью, а Давыдову представилась прекрасная возможность любоваться деятельностью местного автопарка. Больше всего это скопление автотехники напоминало стоянку перед казино в Монте-Карло. Если чего и не хватало, так это, пожалуй, парочки «линкольнов», а так здесь было все, причем из отечественного, в наличии имелась только сиреневая «Чайка». Из каких соображений этот автомобиль включили в перечень транспортных средств агентства, оставалось только гадать. Наконец из начальственного кабинета вылетел сияющий Сухов.
— Пошли, шеф им только что звякнул. Ты только не волнуйся, они будут рогами упираться до последнего, а ты гни свою линию. Я через эту процедуру сам недавно прошел.
Отдел кадров располагался несколькими этажами ниже. Постучавшись, Сухов распахнул дверь, почти втолкнул в открывшийся проем Давыдова, и начал разговор первым:
— Здравствуйте, вот привел к вам нового сотрудника. Полковник Салий насчет него только что звонил.
В кабинете было трое: уже знакомый Давыдову щеголь, приезжавший в академию на распределение, дядечка в летах, одетый посолиднев, и совсем молодой парнишка.
— Доброе утро, — ответил за всех дядька. Давыдов мысленно определил ему чин не ниже полковника.
— Майор Давыдов, прибыл для решения кадровых вопросов, — четко отрапортовал Анатолий.
— Давайте сначала познакомимся, а потом поговорим о целях вашего прибытия, — твердым тоном ответил «солидный». — Полковник Емельянов Владимир Семенович, начальник отдела кадров агентства.
Давыдов про себя отметил, что в звании «дядечки» он не ошибся.
— Мы уже знакомы, — мрачно буркнул «щеголь». За Давыдовское самовольство ему, видать, уже нагорело от начальства. Третий отчего-то смотрел на визитера с сочувствием, по должности он оказался помощником щеголя, в звании лейтенанта, фамилия у него, как выяснилось, была самая простецкая — Иванов.
— Вы бы, товарищ капитан, своего товарища у себя подождали.
— А мы вместе, — храбро парировал Сухов, решивший поддерживать приятеля до полной победы над противником.
— Товарищ майор уже достаточно взрослый, чтобы обойтись без адвокатов.
Давыдов кивнул приятелю, и тот неохотно скрылся за дверью.
— Так о чем вы хотели поговорить? — глядя куда-то в область переносицы Давыдова, начал Емельянов.
— О своем месте службы.
— Вам предписано убыть в Хабаровск в в/ч 10783, вот там и будет место вашей дальнейшей службы.
— Я узнал, что должности по моей специальности есть и здесь. Думаю, что я бы смог служить по специальности.
— А я так не думаю. Вам лучше по окончании отпуска убыть туда, куда предписано, там вам найдут достойное применение.
— Я навел справки, в в/ч 10783 нет ни одной должности по моему профилю.
— Начальству, знаете, виднее, кого и где использовать.
— В таком случае, — Давыдов открыл дипломат и извлек из него несколько стандартных листов, — вот мой рапорт о переводе в войска ПВО и отношение из соединения, в котором я служил раньше.
Полковник взял оба документа, внимательно их прочитал, положил на стол.
— Перевод из ведомства в ведомство решается на уровне министра обороны и нашего генерального директора. Вы что, серьезно думаете, что из-за вас кто-то станет устраивать такую волокиту?
— А почему бы и нет?
— Это несерьезно, — непререкаемым тоном ответил Емельянов. — И потом, все это очень сильно похоже на невыполнение приказа, — уже с угрозой в голосе закончил он.
Разговор достиг кульминационной точки. Это как раз и был тот момент, к которому Анатолий тщательно готовился, многократно прогоняя в мозгу возможные варианты. И хотя сейчас решалась его карьера и дальнейшая офицерская судьба, он, к своему удивлению, волнения не испытывал, напротив, появилось ощущение какой-то веселой злости, как перед схваткой. Только сейчас его врагами были не американский империализм или исламские террористы, а система агентства, давшая кому-то право не вникать в человеческие проблемы и одним росчерком пера вершить чужие судьбы. Приписываемое Сталину изречение «Кадры решают все!», закосневшие аппаратчики трактовали в том смысле, что кадровые органы могут тасовать людей, как им заблагорассудится.
Сидевшие перед Давыдовым кадровики явно смаковали эффект от произнесенной полковником фразы, по их расчетам наступало время, когда майор должен был стушеваться, посыпать голову пеплом. Но майор Давыдов считал иначе, и он прервал возникшую в разговоре паузу.
— Насколько я знаю, приказ еще не подписан и существует только в форме проекта.
— Это дела не меняет, он будет подписан, и вам, как офицеру, придется его выполнить! В противном случае разговаривать нам придется в военной прокуратуре.
Давыдов скосил глаза на щеголеватого «распределяста», тот аж весь светился от удовольствия, ну как же, сейчас, прямо на его глазах, начальство наглядно показало, как они, элита агентства, могут ставить на место рядовых сотрудников.
Анатолий ровным тоном произнес:
— В качестве офицера чего и что именно вы собираетесь сказать в прокуратуре?
— То есть? — переспросил полковник. — Вы являетесь офицером агентства, и отказываетесь выполнить приказ старшего начальника.
— С чего вы взяли? — невозмутимо произнес Давыдов.
— А вы о чем думали, когда контрактик с нами подписывали? — злорадно произнес доселе помалкивавший «щеголь», от предвкушения «пира хищников» его лицо прибрело оттенок, близкий к цвету галстука. — Теперь придется отрабатывать…
— Какой контракт? — вежливо поинтересовался Давыдов.
— Что значит «какой»? Такой как все, с агентством, — озадаченно произнес полковник. — Хватит дурака валять, мы что, по-вашему, сюда всех желающих…
Перебивать старших по званию обычно Анатолию не свойственно, но сейчас он не выдержал:
— А вы его видели?
— Кого?
— Не кого, а что. Мой контракт, который я якобы заключал с агентством.
Полковник повернулся к «щеголю»:
— Где его контракт?
— В личном деле, Владимир Семенович, — отозвался «щеголь». — Дело Салий попросил для ознакомления. Принести?
— Пулей! Одна нога здесь, вторая там!
«Щеголь» сорвался с места и исчез за дверью. В сражении снова наступил перерыв. От нечего делать полковник еще раз перечитал рапорт Давыдова, будто надеялся найти в них что-то новое. Оторвавшись от бумаг, он кивнул в сторону стула:
— Присядь пока.
Через пару минут нарисовался запыхавшийся «щеголь», в руках у него было Давыдовское личное дело.
— Одну минуту, Владимир Семенович, — произнес он, развязал тесемки папки и стал лихорадочно перелистывать ее содержимое. Цвет лица его при этом стал неудержимо меняться от розового к белому. Несколько раз пролистав подшитые в папку документы, он севшим от волнения голосом произнес:
— Контракта нет.
— Что?!
— Нет его.
Иванов в своем углу тихо хихикнул, но тут же сник, придавленный тяжестью сурового начальственного взгляда.
— Как нет? — Полковник с удивлением повернулся к Давыдову. — А где же он?
— А его никогда и не было. Когда этот хлопчик к нам приезжал контракты заключать, я в патруле стоял, на Невском проспекте, маршрут № 2. Можете проверить.
— Как же вы у нас служите?
— На птичьих правах, — пожал плечами Давыдов. — Так что в прокуратуре вам сказать нечего, а я могу сколько угодно распинаться о своих гражданских правах. Ну что, поехали?
— А с МО вы контракт подписывали?
— Не успел, у нас часть как раз разгоняли, и те, кто собирался продолжать службу, заключали их на новом месте.
— Получается, что ты вообще непонятно кто, не военный и не гражданский.
— Нужно сейчас же контракт заключить, — начал было малость отошедший «щеголь», это была его недоработка, и он стремился ее поскорее исправить.
— Я что, похож на идиота? — осведомился Давыдов. — Новый контракт, хм! Да я его заключу либо после назначения в отдел полковника Салия, либо с командиром части ПВО, выдавшим мне отношение.
— Ну и что будем решать? — мрачно произнес полковник.
Давыдов снова пожал плечами, добавить ему было нечего.
— Московской прописки у вас нет? — спросил Емельянов.
Давыдов радостно кивнул, это была еще одна преграда на пути к новому месту службы, теперь настало время разрушить и ее.
— То есть агентству придется пробивать вам в Москве квартиру. Директор идет на это неохотно.
— У вас есть мой рапорт.
— На перевод специалиста, выученного на деньги агентства в другое ведомство…, — осторожно подал голос «щеголь».
— Ты вообще молчи! Профукал, так держи язык за зубами. Придется включать его в число тех, что идут в нашем лимите. Кто-то из сынков начальства вылетит, а он останется. Я постараюсь довести до заинтересованных лиц, по чьей вине это произошло. Ладно, майор, служи, только учти, при мне подполковника ты хер получишь, — мрачно произнес Емельянов.
— Майор — тоже неплохое звание. Майора Отто Скорцени, например, во всех учебниках про спец-операции найти можно, а этим не все генералы могут похвастаться, — блеснул эрудицией Анатолий.
— Черт с тобой, служи, если у Салия место есть.
— Там должность на ранг выше, чем у него сейчас, — вежливо прокомментировал происходящее Иванов.
— Видите, как все хорошо складывается, — ехидно произнес Давыдов.
— Иди, иди, ты сначала срок на подполковника выслужи, вундеркинд, — устало произнес полковник.
— Есть, — Давыдов четко повернулся и вышел из кабинета.
— Ну что? — выпалил дежуривший под дверью Сухов.
— Взяли, — лаконично отрапортовал Анатолий.
В отдел Давыдов и Сухов возвращались победителями, Анатолий сразу же предложил отпраздновать «назначение». И выпивка, и закуска нашлись в одном из киосков на углу Лубянки и Кисельного. На протяжении всей пирушки вид у Салия и Рязанова был скорее обескураженный, чем обрадованный или удивленный. В разгар веселья на столе у полковника зазвонил один из телефонов. Определив, который именно аппарат трезвонит, полковник трусцой метнулся к столу и, предостерегающе поднеся палец к губам, снял трубку. Затем Альберт Талвович минуты две с кем-то общался, причем смысл беседы присутствующим понять было трудно, так как полковник большей частью односложно отвечал. Как Давыдов ни напрягал слух, так ничего и не понял. А из серии «так точно» и «никак нет» особых умозаключений не построишь. К концу телефонного разговора вид у Салия стал еще более озадаченным. Закончив говорить, он уставился отсутствующим взглядом в пространство и, похлопывая не прекращающей издавать короткие гудки трубкой по ладони, обернулся к Давыдову и Сухову:
— Ну ладно, армейцы, какие у вас планы на ближайшее время?
— Вообще-то у нас еще неделя отпуска… — неопределенно протянул Денис.
— Оформить документы и заняться переездом, — более конкретно высказался Анатолий.
— Переезд и отпуск придется отложить, догуляете потом. Придется заняться делом.
— Каким?
— Нужно демонстрировать гостехкомиссии результаты нашей деятельности.
— Что случилось? — поинтересовался главный инженер.
— Гендиректор опять светанулся со своим лайнером. Этот задрюченный Як-42 и без того у остальных силовиков как бельмо на глазу, так они еще вздумали нарушать на нем установленный режим полета. Что и естественно, никакие коридоры воздушного пространства не предусматривают катания директоров московских банков с телками вокруг останкинской телевышки. МО и ФСБ-шное начальство тут же вывалили информацию о деятельности летающего отеля на заседании комитета обороны. С фотографиями и материалами объективного контроля. При этом они жестко потребовали объяснить, на что именно в агентстве уходят бюджетные средства. Придется показывать.
— С чего бы это у них возник такой острый интерес к нашему отделу?
— Да элементарная зависть их заедает с тех пор, как у них пограничников отобрали. Все вертолеты, бывшие раньше в распоряжении председателя комитета, оказались в подчинении у дяди Николаева. А тут у соседей целая авиационная часть.
— И что будем показывать?
— Они хотят посмотреть все…
— И?
— И это тоже?
— Откуда они знают?
— Теперь уже поздно разбираться, нужно результат выдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29