— Прежде чем мы прервем нашу беседу, — сказал Цубои, — я хотел бы обсудить еще один вопрос.
Сума кивнул.
— Говори, Ичиро.
— Ясно, что мы не можем продолжать взрывать ядерные бомбы всякий раз, когда недружественное правительство поднимает шум по поводу торговых ограничений или повышения таможенных пошлин. Нам нужны и другие способы давления, не столь катастрофичные.
Сума и Каматори переглянулись.
— Мы серьезно обдумывали именно эту ситуацию, — сказал Сума, — и мы считаем, что лучшим решением было бы похищение наших врагов.
— Терроризм не вписывается в традиции нашей культуры, — запротестовал Цубои.
— А как ты назовешь «Красное Братство Крови», сынок? — спокойно спросил Ёсису.
— Безумные фанатичные головорезы. Они убивают невинных женщин и детей во имя туманной революционной догмы, которая всем нормальным людям представляется полной чепухой.
— Да, но они японцы.
— Некоторые из них, но большинство — восточные немцы, натасканные КГБ.
— Их можно использовать, — спокойно заметил Сума.
Цубои это не убедило.
— Я не советую иметь с ними каких-либо связей. Стоит возникнуть подозрению о наших контактах с ними, как начнутся расследования иностранных спецслужб в таких областях, которые мы не осмеливаемся открывать кому бы то ни было.
— Хидеки вовсе не защищает идею покушения на враждебных нам лидеров, — уточнил Каматори. — Он предлагает ответственность за похищения заложников, которым не будет причинено никакого вреда, возложить на «Красное Братство Крови».
— Вот это куда более разумно, — улыбнулся Ёсису. — Кажется, я понял. Ты предлагаешь «шелковую тюрьму».
Цубои покачал головой.
— Никогда не слышал это выражение.
— Это выражение из давно минувших времен, — пояснил Ёсису. — Если сёгун не хотел, чтобы его враг был убит, он похищал его и тайно помещал в роскошно обставленную тюрьму в знак уважения к пленнику. В этом случае он устраивал так, чтобы вина за исчезновение похищенного была возложена на ревнивых соперников пленника.
— Совершенно верно, — кивнул Сума. — Я построил такое помещение в небольшом, но современном поместье, которое мне принадлежит.
— Не слишком ли это рискованно? — спросил Цубои.
— Очевидное никогда не вызывает подозрений.
Каматори взглянул на Цубои.
— Если у вас есть кандидатуры в заложники, вам достаточно назвать мне их имена.
Цубои опустил вниз невидящие глаза, раздумывая. Затем он поднял голову.
— В Соединенных Штатах есть два человека, вызывающие много неприятного для нас шума. Но вы должны быть очень осторожны. Они являются членами Конгресса, и их похищение наверняка вызовет бурю возмущения.
— Если создастся впечатление, что они похищены «Красным Братством Крови» ради выкупа, это будет хорошим прикрытием их внезапного исчезновения, — сказал Сума таким тоном, словно говорил о погоде.
— Кого именно вы имеете в виду?
— Члена Конгресса Лорен Смит и сенатора Майкла Диаса.
Ёсису кивнул.
— А, понятно, это та парочка, которая добивается полного запрета на торговлю с нами.
— Несмотря на усилия наших лоббистов, они собрали достаточно голосов, чтобы протолкнуть свой законопроект через Конгресс и Сенат. Если их устранить, попытки провести такое законодательство будут сорваны.
— Их правительство будет очень сильно разгневано, — предостерег Сума. — Это может вызвать нежелательные для нас ответные меры.
— Наши лоббисты добились огромного влияния в Конгрессе, и они направят возмущение на террористов-заговорщиков. — Ярость Цубои от того, как с ним разговаривали в специальной комиссии Конгресса, еще не остыла.
— Мы и так уже достаточно потеряли лицо от враждебных выпадов американских политиков. Пора проучить их, чтоб они знали, что их власть больше не может защитить их от неприятностей.
Ёсису невидящим взглядом несколько секунд смотрел в окно. Затем он покачал головой.
— Какая жалость.
Сума взглянул на него.
— Чего тебе жаль, старый друг?
— Соединенные Штаты Америки, — мягко произнес Ёсису. — Эта страна подобна прекрасной женщине, умирающей от рака.
Глава 28
Марвин Шоуалтер сел в поезд чистого и безупречно работающего токийского метрополитена. Он не пытался сделать вид, что читает газету или книгу. Он спокойно смотрел на своих попутчиков, «делая», как говорят торговцы, двух японских секретных агентов, держащих его под наблюдением из соседнего вагона.
Шоуалтер вышел из американского посольства вскоре после утомительной встречи с приехавшим повеселиться за казенный счет конгрессменом, с которым обсуждал отказ Японии разрешить использовать американское строительное оборудование при возведении нового здания для американской нефтяной компании. Это была просто еще одна попытка преодолеть протекционистские барьеры, тогда как японцы могли свободно въезжать в Соединенные Штаты и возводить здания с помощью собственных архитекторов, прорабов, материалов и оборудования без каких-либо серьезных трудностей, вызванных ограничениями со стороны правительства.
Принцип «справедливость за справедливость» был неприменим к двусторонней торговле с Японией.
Казалось, что он, как обычно, едет в небольшое семейное общежитие, которое его жена и двое детей называли своим домом на время его назначения на дипломатическую службу в Японии. Это здание принадлежало американскому правительству, и в нем жило большинство служащих посольства со своими семьями. Стоимость строительства всего этого десятиэтажного здания не достигала и трети той суммы, которая была уплачена за покупку земли, на которой оно стояло.
Агенты, как тени следовавшие за ним, были обмануты неизменностью его ежедневных поездок на работу и обратно домой. Эта привычная рутина нарушалась лишь тогда, когда он задерживался в посольстве на час-другой. Он улыбнулся про себя, когда поезд доехал до остановки, на которой он обычно выходил, и два агента встали, ожидая, что он сейчас сойдет на станции. Он подошел к дверям вместе с остальной толпой, ожидая, когда двери откроются для выхода на платформу. Это был старый, как мир, трюк, тот самый, который был показан в фильме «Французский след».
Когда двери открылись, Шоуалтер вместе с толпой вышел на платформу и начал считать про себя. Он засомневался и как бы невзначай посмотрел на двух японских агентов. Они вышли из средней двери соседнего вагона и медленно направлялись в его сторону, прячась за спины выходящих пассажиров.
Досчитав до двадцати пяти, он быстро повернулся кругом и вошел обратно в вагон. Через две секунды двери захлопнулись, и вагон начал двигаться. Слишком поздно агенты японской секретной службы поняли, что их провели. Они вцепились в двери, отчаянно пытаясь раздвинуть их и войти. Но это было бесполезно. Они спрыгнули обратно на платформу, когда поезд набрал скорость и исчез в туннеле.
Шоуалтер не слишком радовался успеху такой простой уловки. Следующий раз его «хвосты» будут настороже, и ему придется прибегнуть к более хитроумным способам ухода от слежки. Он пересел на другую линию на следующей остановке и поехал в Асакузу, северо-восточный пригород Токио, расположенный в секторе, который назывался Ситамачи. Асакуза была частью старого города и во многом сохраняла свой облик, характерный для минувшей эпохи.
Шоуалтер сидел и разглядывал окружающих его людей, что он много раз делал и прежде. Некоторые из его попутчиков, в свою очередь, разглядывали его. Эти люди называли всякого, кто не обладал такими же жесткими черными прямыми волосами, темными глазами и таким же цветом кожи, «гаидзин», что буквально переводилось как «пришелец», «чужак». Он полагал, что тесное сходство их физического облика, вероятно, и было основой их единства и склонности к конформализму. Это, а также изолированность их островной родины.
Их общество выросло на основе семьи, расширившейся и включившей в структуру семейных отношений всех, кто работал рядом с ними. Они проживали свои жизни в сложном переплетении взаимных обязательств, удовлетворенности, исполнения долга и стремления добиться успеха. Они принимали стиль жизни, в которой каждый шаг регулировался множеством освященных традицией предписаний, как если бы все, кто не следовал этой рутине, были ничтожествами, достойными только жалости.
Лишенный паутины мелочных традиций, «плавильный тигель», который представляли собой Соединенные Штаты, был бы немыслим и нетерпим в Японии, стране с самыми жесткими в мире иммиграционными законами.
Когда поезд остановился на станции Таварамачи, он вышел и влился в толпу пешеходов, поднимавшихся вверх по шумной улице Каппабаси. Он взял такси и проехал мимо оптового магазина, где продавались пластмассовые муляжи разных блюд, которые можно было увидеть в витринах любого ресторана или закусочной. Он попросил таксиста отвезти его в занимающий несколько кварталов район, где было множество лавок ремесленников, старинных храмов и просто старых зданий.
На перекрестке он вышел из такси и расплатился с водителем, а затем направился пешком по узкой дорожке, вдоль которой тянулись цветочные клумбы, пока не дошел до японской гостиницы, известной как «риокан».
Хотя снаружи риокан был ветхим и обшарпанным, внутри он оказался совершенно чистым и уютным. У входа Шоуалтера встретил один из служащих гостиницы, который поклонился и сказал:
— Добро пожаловать в отель Риц.
— Я думал, эта гостиница называется «Ранчо асакузского пижона», — ответил Шоуалтер.
Не произнеся больше ни слова, мускулистый швейцар, руки и ноги которого напоминали железнодорожные шпалы, показал ему на выложенный плоской речной галькой порог. Они вошли и оказались на полированном дубовом полу вестибюля, где Шоуалтера вежливо попросили снять свои туфли и переобуться в пластиковые шлепанцы.
В отличие от большинства шлепанцев, слишком тесных для ног англосаксов, эти были Шоуалтеру как раз по ноге, словно их специально изготовили на заказ по его мерке, и это действительно было так, поскольку этот риокан на самом деле принадлежал американской секретной службе, специализирующейся на устройстве и содержании тайных и безопасных убежищ.
В комнате Шоуалтера была скользящая дверь «содзи», представляющая собой затянутую бумагой деревянную раму. Она выходила на небольшую веранду, откуда открывался вид на разбитый по всем правилам японской архитектуры садик, где вода лилась из бамбуковых труб на камни неиссякаемой журчащей струей. Пол комнаты был устлан традиционными соломенными циновками «татами». Ему пришлось снять шлепанцы и ходить в носках, пока он находился на хрупких соломенных матах.
Здесь не было ни стульев, ни какой-либо другой мебели, лишь подушки на полу и постель, устроенная из множества подушек и тяжелых пуфов, которые японцы называют «футонами». В центре комнаты для гостей находился маленький очаг-жаровня, в которой тлели угли.
Шоуалтер разделся и набросил легкий халат-тунику «юката». Затем горничная, одетая в кимоно, провела его в общественную баню гостиницы. Он оставил юкату и наручные часы в плетеной корзине и, прикрываясь лишь полотенцем размером с салфетку, вошел в окутанное паром помещение бани. Он обошел низкие табуретки и деревянные лавки и встал под простой душ. Он намылился и ополоснулся. Только теперь он был готов медленно погрузиться в горячую воду, наполнявшую огромную, похожую на бассейн деревянную кадку.
Сквозь густой пар он увидел, что в бассейне по грудь в воде уже сидит какой-то человек. Шоуалтер приветствовал его.
— Группа «Хонда», я полагаю.
— Только ее половина, — ответил Рой Орита. — Джим Ханамура должен появиться с минуты на минуту. Хотите сакэ?
— Это нарушение правил — пить во время операции. Хотя какого черта, я продрог как собака. Плесни мне двойную порцию.
Орита наполнил небольшую фаянсовую чашку из бутылки, стоящей на краю бассейна.
— Как там в посольстве?
— Обычное дерьмо, которого и следует ожидать от Государственного департамента. — Шоуалтер сделал хороший глоток сакэ и подождал, пока он уляжется в желудке. — Как продвигается расследование? Есть какая-нибудь информация о ниточках, на которые нам указала группа «Линкольн»?
— Я проверил руководство компании «Мурмото». Мне не удалось обнаружить прямой связи между должностными лицами корпорации и боеголовками. Мое личное мнение состоит в том, что они чисты. И не имеют ни малейшего представления о том, что происходит у них прямо под носом.
— Некоторые из них должны об этом знать.
Орита усмехнулся.
— Чтобы осуществлять установку боеголовок в автомобили, достаточно двух информированных рабочих на конвейере.
— Почему только двух?
— Потому что больше не требуется. Работник на конвейере, отвечающий за установку кондиционеров. Его положение позволяет ему отбирать специально отмеченные автомобили для установки на них боеголовок. И еще один — контролер, проверяющий оборудование автомобилей, чтобы убедиться, что оно работает, прежде чем отправить машины на продажу. Он признает годными фальшивые кондиционеры, которые не работают.
— Должен быть еще третий человек, — не согласился с ним Шоуалтер.
— Агент в отделе сбыта фабрики, который стирает из памяти компьютера все записи о заминированных автомобилях, кроме отгрузочной накладной, которую требуют таможенники.
— Вы проследили ниточку от сборочной фабрики до поставщика кондиционеров и далее до завода, производящего боеголовки?
— До поставщика я проследил. Дальше след оборвался. Я надеюсь разнюхать этот след снова и добраться до источника в следующие несколько дней.
Орита умолк, когда какой-то человек из раздевалки вышел и подошел к нагретому бассейну. Он был низкого роста, с седой головой и усами, и прикрывал пах небольшим полотенцем.
— Кто вы такой, черт побери? — требовательным тоном обратился к нему Шоуалтер, опасаясь, что кто-то посторонний прорвался через кордоны службы безопасности риокана.
— Меня зовут Асикага Энсю.
— Как?
Незнакомец простоял там несколько секунд, не отвечая на последний вопрос. Шоуалтер начал отчаянно оглядываться по сторонам, удивляясь, почему никого из охранников нет поблизости.
Тут Орита расхохотался.
— Великолепный маскарад, Джим. Ты чертовски здорово разыграл нас обоих.
Джеймс Ханамура снял седой парик и отлепил накладные брови и усы.
— Неплохо получилось, если только с моей стороны будет нескромностью сказать это. Мне также удалось провести Хидеки Суму и его секретаршу.
Шоуалтер с облегчением вздохнул и погрузился в воду до подбородка.
— Боже мой, ты меня порядком напугал. Из того, что я знал, я решил, что ты проник сквозь кордоны охранников и собираешься прикончить Ориту и меня.
— Кажется, это приличное сакэ. Осталось что-нибудь?
Орита налил ему чашку.
— Там на кухне целый ящик. — Тут вдруг на его лице появилось выражение удивления. — Что ты только что сказал?
— Насчет чего?
— Хидеки Сума.
— Это моя половина операции. Я проследил, кто в действительности является владельцем Автомобильной и авиационной корпорации «Мурмото», а также Пароходной компании «Сусимо», и по цепочке подставных фирм добрался до их настоящего хозяина, Хидеки Сумы, затворника-сёгуна. Этот подпольный воротила сказочно богат. «Мурмото» и «Сусимо» — это лишь капля в ведре. У этого парня больше денег, чем во всем штате Калифорния, даже если добавить сюда еще Неваду и Аризону.
— Кажется, этот корабль, который взорвался, «Божественная звезда», принадлежал Пароходной компании «Сусимо»? — спросил Шоуалтер.
— Совершенно верно. Неплохой набор, не правда ли? Мне думается, этот Хидеки Сума по уши увяз в этом деле.
— Сума очень могущественный человек. Он обогащается странными и непонятными способами. Говорят, что если он прикажет премьер-министру Янсиро и членам его кабинета взмахнуть руками и полетать, они начнут драться между собой, кому из них первому выпрыгнуть в окно.
— Тебе действительно удалось войти и добиться встречи с Сумой? — изумленно спросил Орита.
— Ничего подобного. Ты бы видел его офис и секретаршу. Они друг друга стоят. К нему просто с улицы не попасть.
— А зачем этот маскарад?
— Это идея группы «Линкольн». Сума коллекционирует картины японского художника шестнадцатого века по имени Масаки Симцу. Джордан нанял специалиста по подделкам произведений искусства, чтобы тот написал то, что среди собирателей называется пропавшим пейзажем Симцу, про который было известно, что его нет в коллекции Сумы. Затем, под видом уважаемого специалиста по розыску утерянных произведений искусства, Асикаги Энсю, я продал этот пейзаж Суме.
Шоуалтер кивнул.
— Хитро придумано, ничего не скажешь. Вам, наверное, пришлось изучить ваше японское искусство.
— Ускоренный курс. — Ханамура рассмеялся. — Сума распространялся насчет того, как Симцу писал острова с аэростата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64