Он стремительно вбежал наверх по штормтрапу джонки, держа во рту огромную сигару, разбрасывающую по ветру искры. Если бы драматические появления на сцене награждались призами за стиль исполнения, то адмирал Джеймс Сэндекер, директор Национального агентства подводных и морских исследований, несомненно завоевал бы первый приз.
Его лицо выглядело напряженным из-за печальных известий, которые он получил на борту самолета. Как только у него под ногами оказалась палуба «Шанхайской раковины», он поднял вверх руку и помахал пилоту летающей лодки, который помахал ему в ответ. Самолет развернулся против ветра и понесся вперед, подпрыгивая на гребнях волн, затем поднялся в воздух и, описав красивый вираж, взял курс на юго-восток в сторону Гавайских островов.
Джиордино и Мерфи сделали шаг вперед. Сэндекер устремил взгляд на хозяина джонки.
— Привет, Оуэн. Вот уж никак не ожидал встретить тебя здесь.
Мерфи улыбнулся и пожал ему руку.
— Я тоже, Джим. Добро пожаловать на борт. Рад видеть тебя. — Он немного помолчал и показал жестом на суровые лица членов команды НУМА, тесным кольцом окруживших их на открытой палубе. — Теперь, может быть, кто-нибудь расскажет мне, что это за грандиозное шоу с пламенем и грохотом было позавчера на горизонте и почему все эти люди выпрыгивают из волн посреди океана.
Сэндекер не дал прямого ответа. Он обвел взглядом палубу и взглянул вверх на спущенные паруса.
— А сам-то ты что здесь делаешь?
— По моему заказу ее построили для меня в Шанхае. Мой экипаж и я идем на ней в Гонолулу, а затем в Сан-Диего, где я собираюсь держать ее постоянно.
— Вы знакомы друг с другом? — наконец спросил Джиордино.
Сэндекер утвердительно кивнул.
— Мы с этим старым пиратом вместе учились в Военно-морской академии в Аннаполисе. Только Оуэн оказался сообразительней. Он вышел в отставку и учредил компанию по производству электроники. Теперь у него больше денег, чем в Казначействе Соединенных Штатов.
Мерфи улыбнулся.
— К чему и стремился.
Сэндекер вдруг стал серьезным.
— Что нового о базе, с тех пор как ты информировал меня по радио? — обратился он к Джиордино.
— Мы опасаемся, что она разрушена, — тихо ответил Джиордино. — Вызовы по подводному телефону из нашего оставшегося аппарата остались без ответа. Кейт Харрис полагает, что основная ударная волна должна была прийти вскоре после нашей эвакуации. Как я уже докладывал, в наших двух аппаратах не было места, чтобы эвакуировать всех. Питт и британский океанолог добровольно вызвались остаться внизу.
— Что было предпринято, чтобы спасти их? — требовательно спросил Сэндекер.
Джиордино выглядел явно подавленным, как будто все его способности чувствовать истощились.
— Мы исчерпали наши возможности.
Взгляд Сэндекера стал холоден.
— Вы не справились с работой, мистер. Вы заставили меня поверить, что собираетесь вернуться за оставшимися на втором аппарате.
— Это было до того, как Лоуден всплыл с закороченными батареями! — обиженно ответил Джиордино. — Один аппарат затонул, другой неисправен — что мы могли сделать?
Выражение лица адмирала смягчилось, холод в глазах сменился печалью. Он понял, что Джиордино загнало в угол невезенье. Даже предположить, что маленький итальянец не сделал всего, что мог, было ошибкой, и адмирал сожалел об этом. Но он тоже был потрясен очевидной потерей Питта.
Для него Питт был как сын, которого у него никогда не было. Он бы послал на его спасение целую армию специально обученных людей и секретное оборудование, о существовании которого американская публика не имела ни малейшего представления, если бы судьба подарила ему еще тридцать шесть часов. У адмирала Сэндекера такая власть была. Он прибыл сюда не потому, что откликнулся на объявление с просьбой о помощи в газете «Вашингтон Пост».
Он сказал:
— Есть ли какая-нибудь возможность починить батареи?
Джиордино кивнул, показав на аппарат, качающийся на волнах в двадцати метрах от них, привязанный буксирным тросом к корме «Шанхайской раковины».
— Лоуден работает, как сумасшедший, пытаясь исправить их, но он настроен не слишком оптимистично.
— Если кто-то виноват в том, что случилось, то, наверно, это я, — серьезно сказал Мерфи.
— Питт все еще может быть жив, — сказал Джиордино, игнорируя реплику Мерфи. — Он не из тех людей, которые легко смиряются с перспективой смерти.
— Да. — Сэндекер замолчал, затем продолжил почти бесстрастно: — В прошлом он не однажды доказывал это.
Джиордино в упор смотрел на адмирала, и в его глазах начала разгораться искорка.
— Если бы мы могли спустить отсюда другой глубоководный аппарат…
— «Дип Квест» может погружаться на десять тысяч метров, — сказал Сэндекер, снова становясь на ровный киль. — Он находится в нашем доке в Лос-Анджелесе. Я могу сделать так, чтобы его погрузили на борт транспортного самолета ВВС «Си-5», и он будет на пути сюда еще до заката.
— Я не знал, что «Си-5» могут садиться на воду, — перебил его Мерфи.
— Они не могут, — твердо сказал Сэндекер. — «Дип Квест», все его двенадцать метрических тонн, будет сброшен в воду из грузового люка. — Он посмотрел на часы. — Полагаю, это произойдет примерно через восемь часов.
— Вы собираетесь сбросить с самолета на парашюте двенадцатитонный глубоководный аппарат?
— Почему бы и нет, черт возьми? Чтобы доставить его сюда на корабле, потребуется неделя.
Джиордино задумчиво глядел на палубу.
— Мы могли бы избавиться от множества трудностей, если бы работали с борта базового судна, способного спускать и поднимать из воды глубоководные аппараты.
— Ближайшее океанографическое судно в нашем районе, подходящее под это описание, — это «Саундер». Оно занимается картографической сонарной съемкой морского дна к югу от Алеутских островов. Я прикажу его капитану прервать выполнение этого задания и идти прямо к нам так быстро, как он сможет.
— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил Мерфи. — После того, как я потопил ваш аппарат, самое меньшее, что я могу сделать, — это предложить услуги своего судна и команды.
Джиордино улыбнулся про себя, когда Сэндекер поднял руки и обхватил Мерфи за плечи. Наложение рук, так обычно называл это Питт. Сэндекер не просто просил ни о чем не подозревающего постороннего оказать ему услугу, он заставлял свои жертвы чувствовать себя так, будто он совершает над ними обряд крещения.
— Оуэн, — произнес адмирал своим самым благоговейным тоном, — НУМА будет в долгу перед вами, если мы сможем использовать вашу джонку в качестве командного судна флота.
Оуэн Мерфи не был растяпой, когда речь шла о том, чтобы почувствовать, что его водят за нос.
— Какого флота? — спросил он с невинным видом.
— Ну, половина ВМФ США будет задействована для выполнения операции, которой мне поручено руководить, — сказал Сэндекер, как будто секретный доклад Реймонда Джордана был общеизвестной новостью. — Меня не удивит, если одна из наших атомных подводных лодок проходит у нас под килем в эту минуту.
Это, подумал Мерфи, самая дикая история, какую ему приходилось слышать за всю его жизнь. Но никто на борту «Шанхайской раковины», кроме самого адмирала, и понятия не имел, насколько пророческими окажутся его слова. Не подозревали они и о том, что попытка спасения двух потерянных исследователей была лишь прологом к главным событиям.
В двадцати километрах от них ударная подводная лодка «Туксон» шла на глубине четырехсот метров, подходя к месту нахождения джонки. Она прибыла в заданный район даже быстрее, чем планировалось. Ее шкипер, коммандер Бью Мортон, вел ее на максимальной скорости после того, как он получил в Пирл-Харборе приказ как можно быстрее идти к месту взрыва. Прибыв на место, он должен был провести анализы подводного загрязнения радиоактивными выбросами продуктов взрыва и собрать все плавающие обломки, которые можно будет безопасно взять на борт лодки.
Мортон небрежно облокотился на переборку, одной рукой поигрывая пустой кофейной чашкой, и наблюдал за лейтенантом-коммандером Сэмом Хаузером из Военно-морской лаборатории радиационной защиты. Ученый не обращал внимания на присутствие Мортона. Он был поглощен слежением за своими радиохимическими приборами и вычислением интенсивности бета-и гамма излучения, регистрируемой датчиками, буксируемыми лодкой.
— Все еще блуждаем в потемках? — саркастически спросил Мортон.
— Радиоактивность распределена очень неравномерно, — ответил Хаузер. — Но значительно ниже предельно допустимого уровня. Наибольшие концентрации наблюдаются наверху.
— Поверхностный взрыв?
— Да, это корабль, а не подводная лодка. Большая часть загрязнений выпала с атмосферными осадками.
— Есть какая-нибудь опасность для этой китайской джонки к северу от нас?
Хаузер покачал головой.
— Они должны были быть слишком далеко вверх по ветру, так что они не могли получить сколько-нибудь значительной дозы.
— А теперь, когда они дрейфуют через место взрыва? — настаивал Мортон.
— Из-за сильных воздушных потоков и турбулентных течений воды во время и сразу после взрыва, — терпеливо объяснял Хаузер, — большая часть радиоактивности была выброшена в атмосферу и отнесена ветром далеко на восток. Там, где они находятся, они должны быть в безопасности.
Телефон в отсеке издал мелодичное треньканье. Хаузер взял трубку.
— Да?
— Капитан здесь, сэр?
— Даю его. — Он передал трубку Мортону.
— Говорит капитан.
— Сэр, это оператор сонара Кайзер. У меня контакт. Мне кажется, вам следует послушать это.
— Сейчас буду. — Мортон положил трубку, недоумевая, почему Кайзер не связался с ним по селектору, как обычно.
Капитан застал оператора сонара первого класса Ричарда Кайзера на его рабочем месте, склонившегося над пультом прибора и слушающим через наушники сигнал сонара; лоб оператора был наморщен от удивления. Старший помощник Мортона, капитан-лейтенант Кен Фейзио, прижимал к своим ушам запасную пару наушников. У него был совершенно обалдевший вид.
— У вас контакт? — спросил Мортон.
Кайзер не ответил сразу, а продолжал слушать еще несколько секунд. Наконец он сдвинул вверх левый наушник и пробормотал:
— Это дико.
— Дико?
— Я поймал сигнал, которого просто не может быть.
Фейзио покачал головой, подтверждая сказанное.
— Это неслыханно.
— Не будете ли вы столь любезны посвятить меня в вашу тайну? — раздраженно потребовал Мортон.
— Я включу сигнал на динамик, — ответил Кайзер.
Мортон и несколько офицеров и матросов, к которым новость о странном сигнале просочилась непонятно как, окружили кабинку сонара, ожидающе посматривая на динамик. Звуки не были чистыми, но все же их можно было разобрать. Это были не высокие пронзительные свисты дельфинов, не стрекот кавитации гребных винтов; это были человеческие голоса, поющие песню.
Нам с Минни звезды морские светили.
Обняв ее крепко, целуя в ушко,
О, что за ночи я проводил там
В ее бунгало на дне морском.
Мортон смерил Кайзера ледяным взглядом.
— Что это еще за фокусы такие?
— Никаких фокусов, сэр.
— Наверняка этот сигнал идет от той китайской джонки.
— Нет, сэр, не от джонки и не от какого-либо другого надводного судна.
— От другой подводной лодки? — скептически допытывался Мортон. — Может быть, от русской?
— Нет, если только они не строят лодки в десять раз прочнее наших, — сказал Фейзио.
— Какая дистанция и азимут? — требовательно спросил Мортон.
Кайзер не знал, что и сказать. Он смотрел на капитана, как маленький ребенок, наделавший в штаны и боявшийся признаться.
— Никакого горизонтального азимута, сэр. Пение раздается со дна моря, из глубины пять тысяч метров, прямо под нами.
Глава 12
Желтоватую муть, образованную микроскопическими панцирями одноклеточных морских водорослей диатомей, постепенно относило прочь извилистыми облачками, затерянными в непроницаемом мраке абиссальных глубин.
Дно котловины, на котором недавно стояла исследовательская станция НУМА, было завалено пластами ила и обрушенной породы. Теперь оно выглядело как неровная, изрытая ямами и усеянная полузасыпанными глыбами и обломками стен площадка. После того как затихли последние отзвуки землетрясения, здесь должна была воцариться мертвая тишина, но вместо этого искаженный напев «Русалочки Минни» просачивался из-под глыб камня и толщи ила и уходил наверх, в бескрайнее водное пространство.
Если бы кто-нибудь мог пройтись по этим кучам мусора, отыскивая источник звука, он не нашел бы ничего, кроме единственного штыря антенны, торчавшего из жидкой грязи. Штырь был погнут и искорежен. Серовато-розовая рыба-крыса быстро обследовала антенну, но, найдя ее несъедобной, махнула своим заостренным хвостом и лениво уплыла в темноту.
Почти сразу же после исчезновения рыбы-крысы ил в нескольких метрах от антенны зашевелился, закручиваясь во все расширяющуюся воронку, диковинно подсвеченную снизу. Вдруг пучок яркого света брызнул сквозь взбаламученную воду, за ним появилась механическая рука, сложенная в виде ковша и разделенная у запястья на суставчатые пальцы. Стальной призрак замер и вытянулся, как степной пес, сделавший стойку на задних лапах и вынюхивающий, не донесется ли откуда-нибудь запах койота.
Затем ковш изогнулся вниз и вгрызся в морское дно, выкапывая глубокую траншею, которая начала у дальнего конца становиться более мелкой, образуя что-то вроде наклонного пандуса. Когда механическая рука наткнулась на глыбу камня, слишком большую, чтобы поместиться в ней, рядом, как по волшебству, появилась огромная металлическая клешня. Своими похожими на когти захватами она обхватила глыбу, вырвала ее из ила и опустила на дно рядом с траншеей; облако взбаламученной грязи поднялось со дна от удара глыбы. Затем клешня убралась прочь, и рука-ковш продолжила свою работу.
— Недурно сделано, мистер Питт, — сказал Планкетт, с облегчением улыбнувшись. — К вечернему чаю вы нас откопаете, и мы сможем проехаться по равнине.
Питт отклонился назад в своем кресле с откидывающейся спинкой, глядя на экран телемонитора с тем же пристальным вниманием, которое он обычно приберегал для трансляции футбольного матча.
— Мы пока еще не на дороге.
— Забраться в один из ваших подводных вездеходов и загнать его в воздушный шлюз перед главным толчком землетрясения — это была гениальная идея.
— Ну, это уж слишком громко сказано, — пробормотал Питт, программируя компьютер вездехода, чтобы слегка изменить угол наклона ковша. — Лучше считайте, что я просто позаимствовал логику рассуждений доктора Спока.
— Стены шлюза выдержали, — настаивал Планкетт, — если бы не прихотливая игра случая, нас бы раздавило, как клопов.
— Шлюзовая камера была рассчитана на вчетверо большее давление, чем остальные конструкции станции, — заявил Питт тихим голосом, но с интонацией, не допускающей возражений. — Прихотливая игра случая, как вы это называете, дала нам время на то, чтобы уравнять давление в шлюзовой камере с наружным, открыть внешнюю дверь и выехать вперед на достаточное расстояние, чтобы можно было работать клешней и ковшом, прежде чем начался обвал. В противном случае мы оказались бы запертыми в ловушке на более длительный срок, чем мне хотелось бы думать.
— О, черт побери, — рассмеялся Планкетт. Его мало чем можно было обескуражить. — Какая разница, если уж нам удалось выбраться из этой могилы.
— Я прошу не произносить при мне слова «могила».
— Извините. — Планкетт сидел в кресле рядом и немножко сзади от Питта. Он внимательно осматривал кабину вездехода. — Чертовски неплохая машина. Какая у нее двигательная установка?
— Небольшой атомный реактор.
— Атомный? Правда? Вы, янки, никогда не перестанете изумлять меня. Готов биться об заклад, что мы сможем проехать на этом чудовище прямо по дну до пляжа Ваикики.
— Вы бы выиграли ваше пари, — ответил Питт с кривой улыбкой. — Реактор и системы жизнеобеспечения «Большого Джона» могут доставить нас туда. Вся загвоздка в прискорбно малой скорости пять километров в час. Мы подохнем с голоду за добрую неделю до того, как прибудем на место.
— Вы не захватили с собой завтрак? — шутливо спросил Планкетт.
— Даже ни одного яблока не взял.
Планкетт сухо посмотрел на Питта.
— Я бы даже согласился сдохнуть, лишь если бы мне не приходилось снова слушать эту треклятую песенку.
— Вам не нравится «Минни»? — спросил Питт с притворным удивлением.
— После того, как я услышал этот припев двадцать раз подряд, нет.
— Поскольку корпус телефонного переговорного устройства раздавило, наше единственное средство связи с поверхностью — это акустический радиопередатчик. Для переговоров его радиус действия совершенно недостаточен, но это все, что у нас есть. Я мог бы предложить вальсы Штрауса, или джазовые оркестры сороковых годов, но для наших целей они не годятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64