Полковник, это госпожа Анна Куликаускас.
Зукаускас вежливо кивнул, Анна сделала то же самое.
— Что нового, Виталис? — поинтересовался генерал.
— Несколько сообщений, — ответил Зукаускас, протягивая Пальсикасу листки. Полковник еще раз взглянул на Анну и предложил: — Думаю, лучше попросить госпожу Куликаускас подождать в приемной.
— Нет, — возразил Пальсикас. — Я пригласил ее сюда для того, чтобы ознакомить с нашими планами.
— Считаете, это разумно, генерал? — Глаза Зукаускаса округлились от удивления. — Позвольте мне сказать откровенно: антивоенные настроения госпожи Куликаускас широко известны.
— А это — еще одна причина, по которой ей следует ознакомиться с нашими планами, — пояснил Пальсикас. — Нам нужна ее поддержка. И если мы ее не получим, то, возможно, будем вынуждены пересмотреть наши планы. Прошу вас, Анна, садитесь. Полковник, если не возражаете, доложите нам о текущем состоянии операции «Цитадель».
Выражение на лице полковника осталось скептическим, но он подошел к большой доске, висевшей на стене позади стола Пальсикаса, и раздвинул черные занавески. Открылась карта Литвы. Медленно, обстоятельно Зукаускас начал объяснять суть операции «Цитадель».
Прошло пять минут. Доклад был закончен. Анна пребывала в шоке.
— А вы имеете полномочия на проведение подобной операции? — вымолвила она.
— Думаю, имею, — заявил Пальсикас. — Я был призван на службу для защиты этой страны, и именно это я и пытаюсь делать.
— А что, если парламент не одобрит вашу операцию или иностранную помощь, о необходимости которой только что говорил полковник?
— Если мы не получим иностранной помощи, то все равно продолжим выполнение операции. Но если мы не получим молчаливого одобрения парламента, то операция будет свернута. Я не собираюсь устраивать военный переворот или действовать без санкции народа и правительства. Если они прикажут мне остановиться, я остановлюсь.
— А какие у нас имеются гарантии того, что вы действительно остановитесь? — спросила Анна.
При этом замечании Пальсикас вскинул брови.
— Должно быть, вам очень трудно научиться доверять мне, Анна. Что такого вам сделали военные, почему вы так ненавидите нас?
— Я задала вполне законный вопрос, генерал, и если вы приняли его на свой счет, то это ваша проблема. Но я уверена, что президент и премьер-министр спросили бы о том же. Так что вы ответите?
Довольно долго Пальсикас молчал. Это действительно был законный вопрос. Иногда армии не следует доверять. Целые государства приходили в упадок от действий коррумпированных военных, а Литовская республика сейчас была как никогда уязвима в этом плане.
— Подождите здесь, — попросил Пальсикас и быстрым шагом вышел из кабинета.
Через пять минут он вернулся в сопровождении солдата. Глядя на Анну, Пальсикас приказал:
— Сержант Манатис, передайте это госпоже Куликаускас.
Молодой сержант шагнул вперед. В руках он держал обернутый красным боевым знаменем меч Великих Князей Литовских.
Полковник Зукаускас остолбенел.
— Генерал, черт побери, что вы делаете?
— Это мои гарантии — как хранителя регалий, как рыцаря и защитника Литвы. Анна, я отдаю вам меч Великих Князей Литовских и боевое знамя, которым был накрыт гроб майора Алексея Колгинова. — Сунув руку в карман рубашки, Пальсикас вытащил оттуда потемневший металлический браслет. — Я только что снял это с руки Алексея, это его браслет с личным номером. — Бледное лицо молодого сержанта, стоявшего рядом с Пальсикасом, убедило Анну, что генерал говорит правду. Генерал защелкнул браслет на рукоятке меча. — Теперь у вас есть все, чем я дорожу в этом мире, Анна: меч Великих Князей Литовских, он является символом государства, которое я люблю; боевое знамя — символ пролитой крови и традиций, которым я следую; и браслет с руки моего самого близкого и самого любимого друга. Получить эти вещи вы можете только в двух случаях — если я сам отдам их вам или если вы вырвете их из моих окоченевших пальцев. Сержанту Манатису дан приказ постоянно наблюдать за вами и охранять эти реликвии до последней капли крови, пока они будут находиться в вашем распоряжении. Я знаю Георга с детских лет, знаю его семью и полностью доверяю ему... Как теперь доверяю вам, Анна, заботиться об этих реликвиях. Вы передадите их президенту как знак моей клятвы ему и всей стране в том, что операция «Цитадель» направлена только на благо Литвы. И если я не получу несомненной поддержки со стороны представителей народа в Вильнюсе, то сверну операцию, отведу свои войска и подчинюсь любому законному приказу. В том числе и приказу о моей отставке... Если позволит оперативная обстановка, я готов повторить свою клятву перед парламентом, но боюсь, буду очень занят, как только начнется операция «Цитадель».
Пальсикас накрыл меч знаменем, а сержант Манатис упаковал все в водонепроницаемый брезентовый мешок. Генерал шагнул вперед, ближе к Анне, и сказал:
— Я готов отдать все, чтобы заслужить ваше доверие, но я и так уже отдал вам все, чем по-настоящему дорожу. Скажите, что я еще должен сделать?
Анна Куликаускас готова была разрыдаться. Впервые за эти несколько последних дней она наконец осознала, что поняла этого человека. Он был по-солдатски резок, что иногда вызывало недоумение, но по-настоящему любил свою страну и готов был ради ее защиты пожертвовать своей карьерой, жизнью и даже душой.
— Генерал... Доминикас... никто... никто еще не оказывал мне такого доверия. — Она посмотрела на мешок, где покоился меч и который висел теперь на плече сержанта Георга Манатиса, потом взглянула прямо в синевато-стальные глаза Пальсикаса и добавила: — И я тоже по-настоящему доверяю вам, Доминикас.
— Значит, я получил все оружие, необходимое мне для битвы, Анна, — промолвил генерал, и улыбка озарила его словно высеченное из камня лицо.
* * *
Технологический центр аэрокосмических вооружений, Невада,
12 апреля, 08.00 по местному времени.
— Я до сих пор не могу поверить в это, генерал! — воскликнул полковник Пол Уайт, когда генерал Эллиот вошел в кабинет, где Уайт работал в течение нескольких последних дней. Стены кабинета были увешаны картами и схемами, спутниковыми фотографиями в разных спектрах и масштабах с выделенными ориентирами. — У вас имеется спутник, который вы можете запустить в течение нескольких часов, и он в состоянии отыскать объект размером с грузовик в четырехсотмильном пространстве, а затем передать эту информацию прямо на бомбардировщик В-52, и тот в свою очередь может разбомбить его через несколько минут?
— Да, — подтвердил Эллиот. Уайт заметил в руках генерала бланк донесения, но не придал этому значения, решив, что, когда будет нужно, Эллиот сам его проинформирует. — Мы пользовались этим спутником в ходе нескольких секретных операций, и он прекрасно показал себя. Спутниковая ракета-носитель размещается на модифицированном авиалайнере DC-10, потом сбрасывается и запускается. Мы называем их спутниками «быстрого реагирования». Их выпускает компания «Скай мастерс».
— Но для чего тогда вам нужен «Отчаянный волшебник»?
— Дело в том, что система обнаружения эффективна только тогда, когда спутник пролетает над территорией, занятой исключительно противником, — пояснил Эллиот. — Она не может отличать советский грузовик от американского. Нам нужен кто-нибудь на земле, кто бы мог сказать: «Вот это противник, а вот это наши люди, их не трогайте». Имея чистую зону обстрела, мы, естественно, можем легко уничтожить все цели в этой зоне, но очень редко бывает так, что поле боя четко разграничено и можно выбирать любую цель, будучи уверенным, что это противник.
— Понятно. Значит, эти спутники передают информацию боевым самолетам, а экипаж уже сам определяет точку запуска и цель для ракет?
— Точку запуска определяют компьютеры, — пояснил Эллиот. — Многоцелевые противотанковые ракеты могут корректировать свои базы данных относительно целей в соответствии с информацией, получаемых со спутников «быстрого реагирования». Скорректировать базу данных можно даже за несколько секунд до пуска, а ракета примет в расчет время полета и внесет поправку в координаты цели.
— А что произойдет, если ракета будет вносить поправки в координаты цели, находясь прямо над головами наших людей?
— Надо все тщательно планировать, чтобы не возникало никаких неприятностей, — ответил Эллиот. — Наши люди не должны находиться внутри десятимильной зоны, иначе ракета может выбрать их в качестве цели.
— В таком случае у нас остается слишком мало пространства для маневра. Территория Литвы всего сто восемьдесят миль в ширину. И если в воздухе будут находиться два десятка ракет, то в любом случае наши люди могут подвергаться риску.
— Значит, придется уменьшить количество ракет. Но думаю, мы сможем нанести противнику серьезный урон и малым количеством МПР — если не уничтожим его полностью... И не забывайте, мы должны позаботиться, чтобы в воздушном пространстве в это время не летали самолеты наших друзей, ибо ракеты будут идти на различных высотах, меняя курс. Так что в этот момент в зоне не должно быть ни самолетов, ни вертолетов.
— Значит, придется еще охранять и зону боевых действий?
— Бронетехника и дружественные самолеты должны держаться на достаточном удалении от зоны действия ракет — это исключит возможность их поражения. Ведь МПР были разработаны для использования в ходе воздушной части операции «Буря в пустыне» против четырех тысяч иракских бронемашин — до вступления в бой наземных союзнических сил. Но как только они включились в сражение, МПР были перенацелены дальше на север.
— Да, туго придется нашим наземным силам, — воскликнул Уайт. — Недопущение авиации в зону действий оставит войска, находящиеся вблизи целей — я имею в виду тех, кто будет обозначать цели для спутников, — без воздушной поддержки после пуска МПР. Если временной промежуток между целеуказаниями и пуском ракет будет небольшим, то они смогут продержаться до того момента, когда МПР начнут поражать цели. И ракет будет пущено много... Господи, их будет несколько десятков. Нам ведь надо будет охватить всю территорию Литвы.
— Это не составит большого труда. Поскольку МПР летят быстрее вертолетов, они могут отправиться в зону цели одновременно, как будто стартовали из одного исходного пункта. И к тому времени, когда ракеты завершат начальные и повторные атаки, противник будет подавлен и вертолеты смогут забрать наземные войска. При тщательном планировании можно выбрать безопасные маршруты для вертолетов, и в зону они будут входить в тот момент, когда ракеты уже атакуют цели. А к тому времени, когда вертолеты заберут людей и двинутся в соседний сектор, ракеты начнут и в нем атаковать цели.
— Я рад, что у вас имеются все эти компьютеры, с помощью которых можно сделать для нас точные расчеты, — заметил Уайт. — Никогда раньше всерьез не задумывался над расчисткой воздушного пространства. Мне всегда казалось, что небо достаточно большое, чтобы в нем всем хватило места.
— Не такое уж оно и большое, когда все стремятся захватить одну и ту же зону, — возразил Эллиот, подошел к Уайту и протянул ему бланки донесений. — И, похоже, в небе будет довольно тесно. Мы перехватили сообщения «Милстар». Думаю, 26-й экспедиционный отряд морской пехоты приступил к действиям.
«Милстар» была недавно созданной глобальной системой военной спутниковой связи. Несколько минут Уайт изучал донесения.
— Пожалуй, вы правы. Нельзя говорить с уверенностью, генерал, они постоянно меняют кодовые слова, но, похоже, действительно начали действовать.
— Группа, которой предстоит освобождать Дэвида, уже действует, они получили распоряжение, когда я находился в Кемп-Леджене. А это сообщение похоже на очередной предварительный приказ. И касается он остальных морских пехотинцев, а не группы, работающей по освобождению Дэвида.
— Возможно, это как-то связано с беспорядками у Денерокина, — предположил Уайт. — Может быть, Белый дом санкционировал проведение еще одной операции... с целью демонстрации силы или усиления охраны посольства. Белорусы и СНГ прямо-таки ополчились на иностранцев, находящихся в Литве, закрыли аэропорт и все такое прочее. И, может быть, президент хочет продемонстрировать свое неудовольствие. Для подобных операций экпедиционный отряд морской пехоты подходит как нельзя лучше.
— Они намерены отправить в Литву целый экспедиционный отряд, и это в то время, как Дэвид находится в «Физикоусе»? — предположил Эллиот, сам не веря в такую возможность. — Этого нельзя делать! Они решили пожертвовать жизнью Люгера. Как только Советы узнают о приближении к побережью Литвы тысячи морских пехотинцев, они наверняка избавятся от Люгера или упрячут его в другое место. — Кивнув на донесения, Эллиот спросил Уайта: — Судя по этим донесениям, когда, по-вашему, они начнут вторжение?
— Я не могу ответить на ваш вопрос, генерал. Все зависит от того, что сказано в приказе на выдвижение в район боевых действий. Если это предварительное распоряжение, то до времени "Ч" никак не меньше шести часов, но, может быть, и целая неделя. Или даже несколько недель. — Эллиот выглядел расстроенным. — Господи, я никогда не чувствовал себя таким чертовски беспомощным. Трое моих людей готовятся спасти еще одного из моих людей, а я нахожусь от них за тысячи миль и ничем не могу помочь.
— И все же я думаю, мы здесь с вами занимаемся полезным делом, генерал. Я уже несколько лет имею дело с морскими пехотинцами. Не верьте никаким шуткам о «тупоголовости» этих парней, они такие же умные, как и крепкие. Не беспокойтесь, они защитят ваших офицеров и спасут Дэвида.
— Я знаю, они хорошие солдаты, — ответил Эллиот, вспоминая сержанта Уола, — но обычно я сам руковожу такими операциями. А сидеть в сторонке и ждать, мне не по душе. — Подумав немного, он продолжил: — Черт побери, я не буду гадать, когда начнется операция. Информации у нас и так достаточно, экипажи готовы, есть разрешение на посадку моих самолетов и ангары для них.
— Да. И могу поспорить, что им грозит базирование на базе ВВС Туле в Гренландии. Разве не вы говорили, что это всего в тысяче миль от Северного полюса?
— В девятистах милях, если быть точным, — поправил Эллиот, улыбнувшись. — В последние годы эта база расширила свою деятельность в связи с возобновлением исследований в рамках СОИ, и, хотя в течение двадцати лет на ней не базировался ни один бомбардировщик В-52, все необходимое оборудование сохранено и поддерживается в исправности благодаря усилиям правительств Соединенных Штатов и Дании. Мой Центр имеет разрешение пользоваться этой базой, поэтому мы и будем там базироваться. Спутники «быстрого реагирования» могут быть запущены в течение всего шести часов после получения предварительного распоряжения, и уже через двенадцать часов нам будет обеспечен круглосуточный доступ к информации спутников. Я предлагаю осуществить наш план.
— Я готов, генерал, — с энтузиазмом согласился Уайт. — А мои ребята готовы уже с того самого момента, как только вы предложили этот план. Они смогут заправить топливом «Хозяйку долины» и будут ждать моего прибытия. Все, что нам нужно, так это разрешение Вашингтона... — Уайт запнулся, увидев выражение лица Эллиота — мечтательный, отсутствующий взгляд, какой обычно бывает у фантазеров. Пол Уайт покачал головой и улыбнулся. — Брэд, вы ведь намерены получить разрешение Вашингтона на проведение операции, не так ли?
— Пол, на борту вашего корабля имеется сто прекрасно подготовленных морских пехотинцев. Секретный корпус института «Физикоус» вы знаете так же хорошо, как и 26-й экспедиционный отряд. Наши собственные разведывательные источники сообщают о перемещении войск СНГ. Возможно, они концентрируются для осуществления вторжения в Литву.
— Меня не надо убеждать, Брэд. Черт побери, я ведь сам пришел к вам с этой заманчивой идеей. Мы с моими людьми готовы были начать уже на прошлой неделе. Но я не собирался лететь на В-52, оснащенном всеми этими «умными» крылатыми ракетами, а просто потихоньку проскользнул бы на территорию Литвы и вернулся обратно. А теперь... Что ж, вы — генерал-лейтенант, Брэд, и не мне вам советовать, как поступать, но, думаю, для такой операции нам все же требуется разрешение.
— Давайте посмотрим на все это с другой стороны, — предложил Эллиот. — Прежде всего, экспедиционный отряд морской пехоты будет действовать ночью и только ночью. Верно?
— Нет вопросов. Все такие операции проводятся ночью.
— Значит, операция начнется или сегодня ночью или завтра.
— Она может начаться и на следующей неделе, Брэд.
— Но если это так, то нам определенно следует действовать как можно быстрее. Совершенно ясно, что Дэвид не проживет так долго. Информаторы из «Физикоуса» сообщают, что Озеров содержится в изоляции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Зукаускас вежливо кивнул, Анна сделала то же самое.
— Что нового, Виталис? — поинтересовался генерал.
— Несколько сообщений, — ответил Зукаускас, протягивая Пальсикасу листки. Полковник еще раз взглянул на Анну и предложил: — Думаю, лучше попросить госпожу Куликаускас подождать в приемной.
— Нет, — возразил Пальсикас. — Я пригласил ее сюда для того, чтобы ознакомить с нашими планами.
— Считаете, это разумно, генерал? — Глаза Зукаускаса округлились от удивления. — Позвольте мне сказать откровенно: антивоенные настроения госпожи Куликаускас широко известны.
— А это — еще одна причина, по которой ей следует ознакомиться с нашими планами, — пояснил Пальсикас. — Нам нужна ее поддержка. И если мы ее не получим, то, возможно, будем вынуждены пересмотреть наши планы. Прошу вас, Анна, садитесь. Полковник, если не возражаете, доложите нам о текущем состоянии операции «Цитадель».
Выражение на лице полковника осталось скептическим, но он подошел к большой доске, висевшей на стене позади стола Пальсикаса, и раздвинул черные занавески. Открылась карта Литвы. Медленно, обстоятельно Зукаускас начал объяснять суть операции «Цитадель».
Прошло пять минут. Доклад был закончен. Анна пребывала в шоке.
— А вы имеете полномочия на проведение подобной операции? — вымолвила она.
— Думаю, имею, — заявил Пальсикас. — Я был призван на службу для защиты этой страны, и именно это я и пытаюсь делать.
— А что, если парламент не одобрит вашу операцию или иностранную помощь, о необходимости которой только что говорил полковник?
— Если мы не получим иностранной помощи, то все равно продолжим выполнение операции. Но если мы не получим молчаливого одобрения парламента, то операция будет свернута. Я не собираюсь устраивать военный переворот или действовать без санкции народа и правительства. Если они прикажут мне остановиться, я остановлюсь.
— А какие у нас имеются гарантии того, что вы действительно остановитесь? — спросила Анна.
При этом замечании Пальсикас вскинул брови.
— Должно быть, вам очень трудно научиться доверять мне, Анна. Что такого вам сделали военные, почему вы так ненавидите нас?
— Я задала вполне законный вопрос, генерал, и если вы приняли его на свой счет, то это ваша проблема. Но я уверена, что президент и премьер-министр спросили бы о том же. Так что вы ответите?
Довольно долго Пальсикас молчал. Это действительно был законный вопрос. Иногда армии не следует доверять. Целые государства приходили в упадок от действий коррумпированных военных, а Литовская республика сейчас была как никогда уязвима в этом плане.
— Подождите здесь, — попросил Пальсикас и быстрым шагом вышел из кабинета.
Через пять минут он вернулся в сопровождении солдата. Глядя на Анну, Пальсикас приказал:
— Сержант Манатис, передайте это госпоже Куликаускас.
Молодой сержант шагнул вперед. В руках он держал обернутый красным боевым знаменем меч Великих Князей Литовских.
Полковник Зукаускас остолбенел.
— Генерал, черт побери, что вы делаете?
— Это мои гарантии — как хранителя регалий, как рыцаря и защитника Литвы. Анна, я отдаю вам меч Великих Князей Литовских и боевое знамя, которым был накрыт гроб майора Алексея Колгинова. — Сунув руку в карман рубашки, Пальсикас вытащил оттуда потемневший металлический браслет. — Я только что снял это с руки Алексея, это его браслет с личным номером. — Бледное лицо молодого сержанта, стоявшего рядом с Пальсикасом, убедило Анну, что генерал говорит правду. Генерал защелкнул браслет на рукоятке меча. — Теперь у вас есть все, чем я дорожу в этом мире, Анна: меч Великих Князей Литовских, он является символом государства, которое я люблю; боевое знамя — символ пролитой крови и традиций, которым я следую; и браслет с руки моего самого близкого и самого любимого друга. Получить эти вещи вы можете только в двух случаях — если я сам отдам их вам или если вы вырвете их из моих окоченевших пальцев. Сержанту Манатису дан приказ постоянно наблюдать за вами и охранять эти реликвии до последней капли крови, пока они будут находиться в вашем распоряжении. Я знаю Георга с детских лет, знаю его семью и полностью доверяю ему... Как теперь доверяю вам, Анна, заботиться об этих реликвиях. Вы передадите их президенту как знак моей клятвы ему и всей стране в том, что операция «Цитадель» направлена только на благо Литвы. И если я не получу несомненной поддержки со стороны представителей народа в Вильнюсе, то сверну операцию, отведу свои войска и подчинюсь любому законному приказу. В том числе и приказу о моей отставке... Если позволит оперативная обстановка, я готов повторить свою клятву перед парламентом, но боюсь, буду очень занят, как только начнется операция «Цитадель».
Пальсикас накрыл меч знаменем, а сержант Манатис упаковал все в водонепроницаемый брезентовый мешок. Генерал шагнул вперед, ближе к Анне, и сказал:
— Я готов отдать все, чтобы заслужить ваше доверие, но я и так уже отдал вам все, чем по-настоящему дорожу. Скажите, что я еще должен сделать?
Анна Куликаускас готова была разрыдаться. Впервые за эти несколько последних дней она наконец осознала, что поняла этого человека. Он был по-солдатски резок, что иногда вызывало недоумение, но по-настоящему любил свою страну и готов был ради ее защиты пожертвовать своей карьерой, жизнью и даже душой.
— Генерал... Доминикас... никто... никто еще не оказывал мне такого доверия. — Она посмотрела на мешок, где покоился меч и который висел теперь на плече сержанта Георга Манатиса, потом взглянула прямо в синевато-стальные глаза Пальсикаса и добавила: — И я тоже по-настоящему доверяю вам, Доминикас.
— Значит, я получил все оружие, необходимое мне для битвы, Анна, — промолвил генерал, и улыбка озарила его словно высеченное из камня лицо.
* * *
Технологический центр аэрокосмических вооружений, Невада,
12 апреля, 08.00 по местному времени.
— Я до сих пор не могу поверить в это, генерал! — воскликнул полковник Пол Уайт, когда генерал Эллиот вошел в кабинет, где Уайт работал в течение нескольких последних дней. Стены кабинета были увешаны картами и схемами, спутниковыми фотографиями в разных спектрах и масштабах с выделенными ориентирами. — У вас имеется спутник, который вы можете запустить в течение нескольких часов, и он в состоянии отыскать объект размером с грузовик в четырехсотмильном пространстве, а затем передать эту информацию прямо на бомбардировщик В-52, и тот в свою очередь может разбомбить его через несколько минут?
— Да, — подтвердил Эллиот. Уайт заметил в руках генерала бланк донесения, но не придал этому значения, решив, что, когда будет нужно, Эллиот сам его проинформирует. — Мы пользовались этим спутником в ходе нескольких секретных операций, и он прекрасно показал себя. Спутниковая ракета-носитель размещается на модифицированном авиалайнере DC-10, потом сбрасывается и запускается. Мы называем их спутниками «быстрого реагирования». Их выпускает компания «Скай мастерс».
— Но для чего тогда вам нужен «Отчаянный волшебник»?
— Дело в том, что система обнаружения эффективна только тогда, когда спутник пролетает над территорией, занятой исключительно противником, — пояснил Эллиот. — Она не может отличать советский грузовик от американского. Нам нужен кто-нибудь на земле, кто бы мог сказать: «Вот это противник, а вот это наши люди, их не трогайте». Имея чистую зону обстрела, мы, естественно, можем легко уничтожить все цели в этой зоне, но очень редко бывает так, что поле боя четко разграничено и можно выбирать любую цель, будучи уверенным, что это противник.
— Понятно. Значит, эти спутники передают информацию боевым самолетам, а экипаж уже сам определяет точку запуска и цель для ракет?
— Точку запуска определяют компьютеры, — пояснил Эллиот. — Многоцелевые противотанковые ракеты могут корректировать свои базы данных относительно целей в соответствии с информацией, получаемых со спутников «быстрого реагирования». Скорректировать базу данных можно даже за несколько секунд до пуска, а ракета примет в расчет время полета и внесет поправку в координаты цели.
— А что произойдет, если ракета будет вносить поправки в координаты цели, находясь прямо над головами наших людей?
— Надо все тщательно планировать, чтобы не возникало никаких неприятностей, — ответил Эллиот. — Наши люди не должны находиться внутри десятимильной зоны, иначе ракета может выбрать их в качестве цели.
— В таком случае у нас остается слишком мало пространства для маневра. Территория Литвы всего сто восемьдесят миль в ширину. И если в воздухе будут находиться два десятка ракет, то в любом случае наши люди могут подвергаться риску.
— Значит, придется уменьшить количество ракет. Но думаю, мы сможем нанести противнику серьезный урон и малым количеством МПР — если не уничтожим его полностью... И не забывайте, мы должны позаботиться, чтобы в воздушном пространстве в это время не летали самолеты наших друзей, ибо ракеты будут идти на различных высотах, меняя курс. Так что в этот момент в зоне не должно быть ни самолетов, ни вертолетов.
— Значит, придется еще охранять и зону боевых действий?
— Бронетехника и дружественные самолеты должны держаться на достаточном удалении от зоны действия ракет — это исключит возможность их поражения. Ведь МПР были разработаны для использования в ходе воздушной части операции «Буря в пустыне» против четырех тысяч иракских бронемашин — до вступления в бой наземных союзнических сил. Но как только они включились в сражение, МПР были перенацелены дальше на север.
— Да, туго придется нашим наземным силам, — воскликнул Уайт. — Недопущение авиации в зону действий оставит войска, находящиеся вблизи целей — я имею в виду тех, кто будет обозначать цели для спутников, — без воздушной поддержки после пуска МПР. Если временной промежуток между целеуказаниями и пуском ракет будет небольшим, то они смогут продержаться до того момента, когда МПР начнут поражать цели. И ракет будет пущено много... Господи, их будет несколько десятков. Нам ведь надо будет охватить всю территорию Литвы.
— Это не составит большого труда. Поскольку МПР летят быстрее вертолетов, они могут отправиться в зону цели одновременно, как будто стартовали из одного исходного пункта. И к тому времени, когда ракеты завершат начальные и повторные атаки, противник будет подавлен и вертолеты смогут забрать наземные войска. При тщательном планировании можно выбрать безопасные маршруты для вертолетов, и в зону они будут входить в тот момент, когда ракеты уже атакуют цели. А к тому времени, когда вертолеты заберут людей и двинутся в соседний сектор, ракеты начнут и в нем атаковать цели.
— Я рад, что у вас имеются все эти компьютеры, с помощью которых можно сделать для нас точные расчеты, — заметил Уайт. — Никогда раньше всерьез не задумывался над расчисткой воздушного пространства. Мне всегда казалось, что небо достаточно большое, чтобы в нем всем хватило места.
— Не такое уж оно и большое, когда все стремятся захватить одну и ту же зону, — возразил Эллиот, подошел к Уайту и протянул ему бланки донесений. — И, похоже, в небе будет довольно тесно. Мы перехватили сообщения «Милстар». Думаю, 26-й экспедиционный отряд морской пехоты приступил к действиям.
«Милстар» была недавно созданной глобальной системой военной спутниковой связи. Несколько минут Уайт изучал донесения.
— Пожалуй, вы правы. Нельзя говорить с уверенностью, генерал, они постоянно меняют кодовые слова, но, похоже, действительно начали действовать.
— Группа, которой предстоит освобождать Дэвида, уже действует, они получили распоряжение, когда я находился в Кемп-Леджене. А это сообщение похоже на очередной предварительный приказ. И касается он остальных морских пехотинцев, а не группы, работающей по освобождению Дэвида.
— Возможно, это как-то связано с беспорядками у Денерокина, — предположил Уайт. — Может быть, Белый дом санкционировал проведение еще одной операции... с целью демонстрации силы или усиления охраны посольства. Белорусы и СНГ прямо-таки ополчились на иностранцев, находящихся в Литве, закрыли аэропорт и все такое прочее. И, может быть, президент хочет продемонстрировать свое неудовольствие. Для подобных операций экпедиционный отряд морской пехоты подходит как нельзя лучше.
— Они намерены отправить в Литву целый экспедиционный отряд, и это в то время, как Дэвид находится в «Физикоусе»? — предположил Эллиот, сам не веря в такую возможность. — Этого нельзя делать! Они решили пожертвовать жизнью Люгера. Как только Советы узнают о приближении к побережью Литвы тысячи морских пехотинцев, они наверняка избавятся от Люгера или упрячут его в другое место. — Кивнув на донесения, Эллиот спросил Уайта: — Судя по этим донесениям, когда, по-вашему, они начнут вторжение?
— Я не могу ответить на ваш вопрос, генерал. Все зависит от того, что сказано в приказе на выдвижение в район боевых действий. Если это предварительное распоряжение, то до времени "Ч" никак не меньше шести часов, но, может быть, и целая неделя. Или даже несколько недель. — Эллиот выглядел расстроенным. — Господи, я никогда не чувствовал себя таким чертовски беспомощным. Трое моих людей готовятся спасти еще одного из моих людей, а я нахожусь от них за тысячи миль и ничем не могу помочь.
— И все же я думаю, мы здесь с вами занимаемся полезным делом, генерал. Я уже несколько лет имею дело с морскими пехотинцами. Не верьте никаким шуткам о «тупоголовости» этих парней, они такие же умные, как и крепкие. Не беспокойтесь, они защитят ваших офицеров и спасут Дэвида.
— Я знаю, они хорошие солдаты, — ответил Эллиот, вспоминая сержанта Уола, — но обычно я сам руковожу такими операциями. А сидеть в сторонке и ждать, мне не по душе. — Подумав немного, он продолжил: — Черт побери, я не буду гадать, когда начнется операция. Информации у нас и так достаточно, экипажи готовы, есть разрешение на посадку моих самолетов и ангары для них.
— Да. И могу поспорить, что им грозит базирование на базе ВВС Туле в Гренландии. Разве не вы говорили, что это всего в тысяче миль от Северного полюса?
— В девятистах милях, если быть точным, — поправил Эллиот, улыбнувшись. — В последние годы эта база расширила свою деятельность в связи с возобновлением исследований в рамках СОИ, и, хотя в течение двадцати лет на ней не базировался ни один бомбардировщик В-52, все необходимое оборудование сохранено и поддерживается в исправности благодаря усилиям правительств Соединенных Штатов и Дании. Мой Центр имеет разрешение пользоваться этой базой, поэтому мы и будем там базироваться. Спутники «быстрого реагирования» могут быть запущены в течение всего шести часов после получения предварительного распоряжения, и уже через двенадцать часов нам будет обеспечен круглосуточный доступ к информации спутников. Я предлагаю осуществить наш план.
— Я готов, генерал, — с энтузиазмом согласился Уайт. — А мои ребята готовы уже с того самого момента, как только вы предложили этот план. Они смогут заправить топливом «Хозяйку долины» и будут ждать моего прибытия. Все, что нам нужно, так это разрешение Вашингтона... — Уайт запнулся, увидев выражение лица Эллиота — мечтательный, отсутствующий взгляд, какой обычно бывает у фантазеров. Пол Уайт покачал головой и улыбнулся. — Брэд, вы ведь намерены получить разрешение Вашингтона на проведение операции, не так ли?
— Пол, на борту вашего корабля имеется сто прекрасно подготовленных морских пехотинцев. Секретный корпус института «Физикоус» вы знаете так же хорошо, как и 26-й экспедиционный отряд. Наши собственные разведывательные источники сообщают о перемещении войск СНГ. Возможно, они концентрируются для осуществления вторжения в Литву.
— Меня не надо убеждать, Брэд. Черт побери, я ведь сам пришел к вам с этой заманчивой идеей. Мы с моими людьми готовы были начать уже на прошлой неделе. Но я не собирался лететь на В-52, оснащенном всеми этими «умными» крылатыми ракетами, а просто потихоньку проскользнул бы на территорию Литвы и вернулся обратно. А теперь... Что ж, вы — генерал-лейтенант, Брэд, и не мне вам советовать, как поступать, но, думаю, для такой операции нам все же требуется разрешение.
— Давайте посмотрим на все это с другой стороны, — предложил Эллиот. — Прежде всего, экспедиционный отряд морской пехоты будет действовать ночью и только ночью. Верно?
— Нет вопросов. Все такие операции проводятся ночью.
— Значит, операция начнется или сегодня ночью или завтра.
— Она может начаться и на следующей неделе, Брэд.
— Но если это так, то нам определенно следует действовать как можно быстрее. Совершенно ясно, что Дэвид не проживет так долго. Информаторы из «Физикоуса» сообщают, что Озеров содержится в изоляции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72