Прошу тебя использовать их на пропитание Рози, к коему она привычна.
Сцены на смертном одре всегда неприятны, а потому я немедленно направляю Рози к тебе, чтобы избавить ее от тягостного созерцания того, как я испускаю последний вздох. Так что фактически она должна прибыть почти одновременно с этим письмом.
Что бы ни говорил обо мне твой отец (вероятно, вполне справедливо), я совершаю хотя бы одно благое деяние за все мое отменно растленное бытие. Твой родитель, при всей его бесхарактерности, всегда был защитником горемык, оставшихся на свете без друзей, и мне остается только надеяться, что ты унаследовал эту черту. А потому прошу: позаботься о Рози. Моя болезнь явилась для нее большим потрясением, и я уповаю на то, что ты сумеешь утешить ее.
Искренне любящий тебя дядя
Эймос Руквисл
P.S. К сожалению, Рози – в какой-то мере по моей вине – небезразлична к тому, что твой отец (большой любитель избитых выражений) частенько называл «сатанинской влагой». Умоляю тебя следить за ее употреблением алкоголя, ибо неумеренность делает ее строптивой. Так ведь она, увы, не единичный случай.
Э.Р.»
Глава вторая
ТОМИТЕЛЬНОЕ ОЖИДАНИЕ
Адриану казалось – весь мир окутался серой мглой и по спине вверх-вниз, наперекор закону тяготения, катилась струйка ледяной воды. Через тупое жужжание в ушах с трудом пробился голос миссис Дредж.
– Ну? – спросила она. – И что же вам пишут? «Видит Бог, – подумал Адриан, – вот уже чего я не
могу ей сказать».
– Это… это письмо… гм… от… э… одного из друзей моего отца, – начал он лихорадочно импровизировать. – Просто он подумал, что мне будет интересно узнать, что происходит там, в деревне.
– После десяти лет молчания? – фыркнула миссис Дредж. – Долго же он собирался!
– Да… да, долгонько, – ответил Адриан, пряча письмо в карман.
Однако миссис Дредж была не из тех людей, от кого можно отделаться кратким изложением. Собственное ее душераздирающее описание кончины мистера Дреджа обычно занимало не менее полутора часов, так что столь легковесный пересказ содержания письма на двух листах никак не мог ее удовлетворить.
– Ну, и как они там поживают? – осведомилась она.
– О, – сказал Адриан. – Все как будто здоровы, понимаете.
Миссис Дредж продолжала ждать, не сводя с него требовательных черных глаз.
– Кое-кто из тех, кого я знал, сочетался браком, – в отчаянии сочинял Адриан. – И у многих родились дети.
– Это вы о тех, – с надеждой вопросила миссис Дредж, – кто сочетался браком, или о других?
– О тех и о других, – ляпнул Адриан и тут же спохватился: – Нет-нет, конечно же о женатых. Как бы то ни было, все они прекрасно… э… прекрасно себя чувствуют, и я должен… гм… написать им и поздравить…
– Поздравить тех, кто сочетался браком? – Миссис Дредж во всем стремилась к полной ясности.
– Ну да, – ответил Адриан. – Их и тех, разумеется, у кого родились дети.
Миссис Дредж вздохнула. Она совсем не так представляла себе изложение тех или иных событий. Будь это ее письмо, уж она-то сумела бы по капле заполнять пустоты, целую неделю потчевала бы Адриана новыми подробностями и рассуждениями.
– Ну что ж, – философически заключила она, поднимаясь на ноги, – будет вам чем занять свои вечера…
Адриан, у которого все кружилось в голове от невероятного послания дядюшки, поспешно затолкал в рот противные остатки черного пудинга, запил их чаем и встал из-за стола.
– Уже уходите? – удивилась миссис Дредж.
– Да, хочу по пути на работу зайти к мистеру Паклхэммеру.
– Только вы уж не проводите с ним слишком много времени, – строго произнесла миссис Дредж. – Общение с этим господином может дурно повлиять на такого честного, порядочного молодого человека, как вы.
– Да-да, пожалуй, вы правы, – кротко отозвался Адриан. Он числил мистера Паклхэммера в ряду своих самых близких друзей, однако не был расположен сейчас затевать спор по этому поводу.
– И не опаздывайте на ужин, – добавила миссис Дредж. – Я раздобыла отличный кусок трески.
«Не очень-то заманчивый повод для пунктуальности», – подумал Адриан, однако пообещал не опаздывать и поспешил выскользнуть из дома, пока миссис Дредж не изобрела новую тему для долгого разговора.
Мистер Паклхэммер, по профессии плотник и гробовщик, владел обширным лесным складом в полукилометре от дома миссис Дредж. Несколько лет назад Адриан впервые зашел туда, чтобы договориться о починке большого деревянного сундука. Они сразу прониклись взаимным расположением, которое со временем переросло в прочную дружбу. Адриан в силу природной робости трудно сходился с людьми, и мистер Паклхэммер стал для него чем-то вроде духовника. Вот и теперь ему не терпелось возможно скорее дойти до лесного склада и обсудить со своим другом письмо, грозящее разрушить самые основы его покойного налаженного бытия. Адриан не сомневался, что мистер Паклхэммер научит его, как поступить.
Торопливо шагая по тротуару, он говорил себе, что отец, похоже, был прав в своих оценках характера дядюшки Эймоса. Разве можно делать такое? Деньги – деньгами, ладно (что ни говори, щедрый жест), но разве можно вот так, ни с того ни с сего, навязывать ни в чем не повинному племяннику предающуюся пьянству леди неопределенного возраста? Это просто бесчеловечно. Тут Адриана поразила еще одна ужасная мысль, и он остановился так круто, что с его головы слетел котелок. Ему вспомнились слова отца о том, что дядюшка Эймос работал в цирках и на ярмарках. Вдруг эта Рози – акробатка или, еще хуже – одна из тех отчаянных прытких особ, что стоят в покрытом блестками трико на спине у скачущей лошади? Худо, когда тебе сажают на шею акробатку, но когда к тому же эта акробатка – пьяница, это уже слишком. И как только мог его дядюшка так поступить с ним? И, подхватив с земли свой котелок, Адриан чуть не бегом ворвался на территорию склада мистера Паклхэммера.
Хозяин склада, коренастый коротыш с лицом добродушного бульдога, сидел на только что сколоченном гробе, заканчивая утреннюю трапезу, состоящую из доброй кружки пива и огромного бутерброда с сыром. В длинном ряду былых его подвигов было звание чемпиона по вольной борьбе и поднятию гирь. Непомерное увлечение спортом превратило его в сплошную гору мышц, так что теперь, хотя каждый мускул и каждая связка выступали узлами, словно воск на тающей свече, он с трудом передвигался по земле.
– Привет, парень, – поздоровался он с Адрианом, дружелюбно взмахнув рукой, сжимающей бутерброд. – Будешь завтракать со мной? Как насчет глотка пива?
– Нет-нет, – вымолвил бледный от волнения, запыхавшийся Адриан. – Мне нужен твой совет.
– Как-как? – Мистер Паклхэммер поднял свои косматые брови. – Что случилось? У тебя такой вид, будто ты встретился с призраком.
– Хуже, куда хуже, – драматическим тоном произнес Адриан. – Я пропал… вот, прочти.
И он протянул мистеру Паклхэммеру письмо.
– Я не умею читать, – сообщил тот, с интересом разглядывая конверт. – Все как-то некогда было научиться – то одно, то другое. Прочти мне сам, парень.
Дрожащим голосом Адриан изложил мистеру Паклхэммеру суть послания дядюшки Эймоса. Когда он закончил, наступила тишина – мистер Паклхэммер засунул в рот изрядный кусок бутерброда и принялся задумчиво жевать.
– Ну, – не выдержал наконец Адриан, – что мне делать?
– Что делать? – Мистер Паклхэммер удивленно проглотил хлеб с сыром. – Очень просто, делай то, о чем тебя просит твой дядя.
Адриан изумленно уставился на своего друга – или тот ничего не понял, или помешался умом?
– Но разве это возможно? – повысил он голос. – Как я могу взять на себя заботу о незнакомой особе женского пола… незнакомой пьющей особе? Миссис Дредж ни за что не впустит ее в дом… И как насчет моей работы? Господи, да меня сразу уволят, если узнают. И предположим, что она – одна из этих акробаток, как мне быть тогда?
– Не вижу, что в этом плохого, – рассудительно произнес мистер Паклхэммер. – Сам однажды видел такую. Симпатичная толстушка, вся в блестках. Очень милая куколка.
– О Господи, – страдальчески молвил Адриан. – Надеюсь, она не явится сюда вся в блестках!
– Ничего не скажешь, – задумчиво продолжал мистер Паклхэммер, – ничего не скажешь – пятьсот фунтов приличные деньги, очень даже приличные. Послушай, с таким состоянием ты мог бы оставить работу… сколько раз говорил, что хотел бы уйти оттуда.
– А как насчет пьющей особы? – саркастически вопросил Адриан.
– Ну, вы могли бы совсем неплохо жить вдвоем на сто двадцать в год, а за четыре года успели бы открыть какое-нибудь небольшое дело. Если она выступала на ярмарках, вы могли бы устраивать кукольные представления, что-нибудь вроде «Панч и Джуди». У меня есть вполне приличная ширма с куклами, могу дешево уступить.
– Я вовсе не намерен следующие четыре года проводить в обществе покрытой блестками пьяной толстушки, изображая Панча и Джуди, – отчетливо и громко провозгласил Адриан. – Хотелось бы услышать от тебя что-нибудь более дельное.
– Не вижу, парень, из-за чего ты так волнуешься, – сурово молвил мистер Паклхэммер. – Тебе подносят на блюдечке богатое наследство и бабу в придачу. Сотни молодых людей были бы не прочь очутиться на твоем месте.
– Готов хоть сейчас уступить им это место, – выпалил Адриан. – Если они согласны остаток жизни провести вместе с пьяной акробаткой, вперед!
– Твой дядюшка не говорит, что она все время пьяная, – справедливо заметил мистер Паклхэммер. – Может, она даже очень милая. Почему бы тебе не дождаться ее и тогда уже делать выводы?
– Я и так живо представляю себе ее, и меня заранее жуть берет, – сказал Адриан. – Да я даже не знаю ее фамилии.
– Ничего, тебе известно ее имя, а это главное, – философически заметил мистер Паклхэммер. – С ходу обеспечены более интимные отношения.
– Я не желаю никаких интимных отношений с ней! – воскликнул Адриан и продолжал, осененный вдруг ужасной мыслью: – Боже мой! Что будет, если она явится, когда я буду на работе, и ее встретит миссис Дредж?!
– В самом деле, – задумчиво произнес мистер Паклхэммер. – Ты попал в точку. Постарайся как-нибудь избежать этого.
Пока Адриан ходил взад-вперед, лихорадочно соображая, как ему поступить, мистер Паклхэммер не спеша допил свое пиво и вытер рот.
– Придумал, – объявил наконец Адриан. – Понимаешь, сегодня у миссис Дредж особый день… она отправится на кладбище навестить мистера Дреджа, обычно в таких случаях возвращается домой только вечером. Если как-то сообщить на работу, скажем, что я заболел, тогда я остался бы дома и сам встретил Рози.
– Превосходная мысль, – отозвался мистер Паклхэммер. – Вот что, я пошлю в твою лавку своего подмастерья Дэви, пусть скажет, что ты болен, так что больше не думай об этом. Лучше быстренько дуй домой и поглядывай на дорогу. Я буду здесь, если тебе что-нибудь понадобится.
И Адриан, проклиная день, когда ему вздумалось мечтать о приключениях, поспешил вернуться к дому миссис Дредж и притаился за углом. Вскоре он увидел с облегчением, как она выходит на улицу в просторной черной бомбазиновой накидке, на голове – широкополая пурпурная шляпа, одна рука сжимает огромный букет роз, еженедельное приношение на могилу мистера Дреджа. Проплыв по улице, словно могучий грозный галеон, она скрылась из виду вдали.
Адриан снова принялся ходить взад-вперед, перебирая в уме самые разные, в основном неосуществимые варианты решения ужасной проблемы. Бежать, наняться на какой-нибудь корабль… Исключено: он, а точнее, его желудок не создан для морской карьеры, ибо его укачивает даже на верхнем этаже еле-еле ползущей конки. Прикинуться мистером Дреджем и заявить госпоже Рози, что Руквисл, увы, только что умер? Как ни заманчив был такой вариант, следовало признать, что для успеха тут потребовался бы более искусный мастер перевоплощения.
«Ничего не поделаешь, – лихорадочно соображал Адриан, вытирая носовым платком вспотевшие ладони, – придется мне попросту проявить твердость. Объясню, что перед ней – молодой человек, прокладывающий себе путь в жизни, и что на данном этапе я не могу брать на себя ответственность за благо посторонней женщины. Отдам ей эти пятьсот фунтов, и пусть уходит. А если она вдруг разрыдается, закатит истерику? Или, хуже того, явится пьяная и начнет буянить?» От этой мысли его прошиб пот. Нет, он должен оставаться непреклонным, любезным, но твердым. И в надежде, что в нужный момент он и впрямь сумеет быть любезным, но твердым, Адриан снова принялся ходить взад-вперед перед домом.
К полудню нервное напряжение достигло такой степени, что достаточно было листку сорваться с дерева, чтобы Адриан непроизвольно вздрагивал. Он уже решил, что лучше смерть, чем такое мучительное ожидание, когда на дороге показалась повозка, огромный фургон, влекомый восемью обессиленными лошадьми, которых погонял холерического вида невысокий крепыш в ярко-желтом котелке и жилете в красно-желтую клетку. Адриан лениво соображал, что может помещаться в такой махине, а крепыш в желтом котелке явно приближался к месту назначения, ибо он вытащил из кармана листок бумаги и поглядывал на него, сверяясь с номерами домов. К великому удивлению Адриана, он придержал лошадей как раз возле дома миссис Дредж. Что бы это такое, спросил себя Адриан, могла приобрести его скаредная хозяйка? В фургоне таких размеров могло поместиться что угодно… Он подошел и посмотрел на возницу, который вытирал лицо большим носовым платком.
– Доброе утро, – поздоровался Адриан, сгорая от любопытства.
Крепыш утвердил на голове свой котелок и устремил на Адриана испепеляющий взгляд.
– Доброе, – небрежно отозвался он, – если оно в самом деле такое, в чем я лично сомневаюсь.
– Вы… э… привезли что-нибудь для этого дома? – спросил Адриан.
– Ага, – сказал возница, еще раз сверяясь с листком бумаги. – По крайней мере, груз предназначен для некоего мистера Руквисла.
Адриан вздрогнул, обливаясь холодным потом.
– Руквисл… вы уверены? – слабо вымолвил он.
– Ну да. Руквисл. Мистер А. Руквисл.
– Я – мистер А. Руквисл, – дрожащим голосом произнес Адриан. – Что…
– А! – Возница вперил в него злобный взгляд. – Так это вы мистер Руквисл, точно? Что ж, чем скорее вы заберете свое имущество, тем лучше для меня.
Спустившись с козел, он протопал назад вдоль фургона, и Адриан, последовав за ним, увидел, что крепыш сражается с массивными дверцами.
– Но что вы такое привезли? – в отчаянии воскликнул Адриан.
В ответ возница распахнул широкие дверцы, и потрясенному, недоверчивому взору Адриана предстал весь в складках, большущий и чрезвычайно добродушный с виду слон.
Глава третья
КОШМАРНОЕ ЯВЛЕНИЕ
– Вот оно, – удовлетворенно произнес возница, – получайте ваше имущество.
– Не может быть, – чуть слышно молвил Адриан. – Мое? Не может быть. Я не хочу никакого слона.
– Ну знаете, – с некоторой резкостью сказал возница, – я ведь всю ночь ехал, чтобы доставить вам эту чертову скотину. Вы – мистер А. Руквисл, стало быть, скотина – ваша.
Адриан мысленно вопрошал себя – может быть, пережитые за это утро потрясения повлияли на его рассудок? С каким ужасом думал он о том, что придется уживаться с акробаткой, так на тебе! – не что-нибудь, а целый слон свалился на его голову. Внезапно у него родилось страшное подозрение.
– Как его звать? – хрипло справился он.
– Рози, – ответил возница. – Во всяком случае, так мне сказали.
Услышав свое имя, слониха плавно закачалась и издала негромкий писк, похожий на брачный зов крохотного кларнета. Передние ноги ее были прикованы к полу двумя цепями, которые мелодично позвякивали от каждого движения. Игриво протянув к Адриану хобот, она легонько дунула на него. «О Господи, – подумал он, – лучше бы мне доставили пьяную акробатку».
– Послушайте, – воззвал он к вознице, – что я буду с ней делать?
– А это, – сказал тот с плохо скрываемым удовлетворением, – уже ваша забота, приятель. Мне поручили доставить слониху, и я это поручение выполнил. А теперь, поскольку я еще не завтракал, не будете ли вы так любезны освободить от нее мой фургон, чтобы я мог ехать по своим делам.
– Не можете же вы бросить меня на улице со слонихой, – возразил Адриан.
– Почему это? – поинтересовался возница.
– Да потому, что я не могу завести ее туда! – выпалил Адриан, указывая на палисадничек миссис Дредж площадью четыре квадратных метра. – Она вообще там не поместится… и все цветы потопчет.
– Так надо было раньше думать, прежде чем заказывать ее.
– Но я ничего не заказывал. Ее завещал мне мой дядя, – объяснил Адриан, сам понимая, сколь невероятно звучит это объяснение.
– Видать, не очень-то он вас любил, – заключил возница.
– Послушайте, – взмолился Адриан, – рассудите сами – разве можно просто выгрузить тут слона и уехать! А мне-то как быть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Сцены на смертном одре всегда неприятны, а потому я немедленно направляю Рози к тебе, чтобы избавить ее от тягостного созерцания того, как я испускаю последний вздох. Так что фактически она должна прибыть почти одновременно с этим письмом.
Что бы ни говорил обо мне твой отец (вероятно, вполне справедливо), я совершаю хотя бы одно благое деяние за все мое отменно растленное бытие. Твой родитель, при всей его бесхарактерности, всегда был защитником горемык, оставшихся на свете без друзей, и мне остается только надеяться, что ты унаследовал эту черту. А потому прошу: позаботься о Рози. Моя болезнь явилась для нее большим потрясением, и я уповаю на то, что ты сумеешь утешить ее.
Искренне любящий тебя дядя
Эймос Руквисл
P.S. К сожалению, Рози – в какой-то мере по моей вине – небезразлична к тому, что твой отец (большой любитель избитых выражений) частенько называл «сатанинской влагой». Умоляю тебя следить за ее употреблением алкоголя, ибо неумеренность делает ее строптивой. Так ведь она, увы, не единичный случай.
Э.Р.»
Глава вторая
ТОМИТЕЛЬНОЕ ОЖИДАНИЕ
Адриану казалось – весь мир окутался серой мглой и по спине вверх-вниз, наперекор закону тяготения, катилась струйка ледяной воды. Через тупое жужжание в ушах с трудом пробился голос миссис Дредж.
– Ну? – спросила она. – И что же вам пишут? «Видит Бог, – подумал Адриан, – вот уже чего я не
могу ей сказать».
– Это… это письмо… гм… от… э… одного из друзей моего отца, – начал он лихорадочно импровизировать. – Просто он подумал, что мне будет интересно узнать, что происходит там, в деревне.
– После десяти лет молчания? – фыркнула миссис Дредж. – Долго же он собирался!
– Да… да, долгонько, – ответил Адриан, пряча письмо в карман.
Однако миссис Дредж была не из тех людей, от кого можно отделаться кратким изложением. Собственное ее душераздирающее описание кончины мистера Дреджа обычно занимало не менее полутора часов, так что столь легковесный пересказ содержания письма на двух листах никак не мог ее удовлетворить.
– Ну, и как они там поживают? – осведомилась она.
– О, – сказал Адриан. – Все как будто здоровы, понимаете.
Миссис Дредж продолжала ждать, не сводя с него требовательных черных глаз.
– Кое-кто из тех, кого я знал, сочетался браком, – в отчаянии сочинял Адриан. – И у многих родились дети.
– Это вы о тех, – с надеждой вопросила миссис Дредж, – кто сочетался браком, или о других?
– О тех и о других, – ляпнул Адриан и тут же спохватился: – Нет-нет, конечно же о женатых. Как бы то ни было, все они прекрасно… э… прекрасно себя чувствуют, и я должен… гм… написать им и поздравить…
– Поздравить тех, кто сочетался браком? – Миссис Дредж во всем стремилась к полной ясности.
– Ну да, – ответил Адриан. – Их и тех, разумеется, у кого родились дети.
Миссис Дредж вздохнула. Она совсем не так представляла себе изложение тех или иных событий. Будь это ее письмо, уж она-то сумела бы по капле заполнять пустоты, целую неделю потчевала бы Адриана новыми подробностями и рассуждениями.
– Ну что ж, – философически заключила она, поднимаясь на ноги, – будет вам чем занять свои вечера…
Адриан, у которого все кружилось в голове от невероятного послания дядюшки, поспешно затолкал в рот противные остатки черного пудинга, запил их чаем и встал из-за стола.
– Уже уходите? – удивилась миссис Дредж.
– Да, хочу по пути на работу зайти к мистеру Паклхэммеру.
– Только вы уж не проводите с ним слишком много времени, – строго произнесла миссис Дредж. – Общение с этим господином может дурно повлиять на такого честного, порядочного молодого человека, как вы.
– Да-да, пожалуй, вы правы, – кротко отозвался Адриан. Он числил мистера Паклхэммера в ряду своих самых близких друзей, однако не был расположен сейчас затевать спор по этому поводу.
– И не опаздывайте на ужин, – добавила миссис Дредж. – Я раздобыла отличный кусок трески.
«Не очень-то заманчивый повод для пунктуальности», – подумал Адриан, однако пообещал не опаздывать и поспешил выскользнуть из дома, пока миссис Дредж не изобрела новую тему для долгого разговора.
Мистер Паклхэммер, по профессии плотник и гробовщик, владел обширным лесным складом в полукилометре от дома миссис Дредж. Несколько лет назад Адриан впервые зашел туда, чтобы договориться о починке большого деревянного сундука. Они сразу прониклись взаимным расположением, которое со временем переросло в прочную дружбу. Адриан в силу природной робости трудно сходился с людьми, и мистер Паклхэммер стал для него чем-то вроде духовника. Вот и теперь ему не терпелось возможно скорее дойти до лесного склада и обсудить со своим другом письмо, грозящее разрушить самые основы его покойного налаженного бытия. Адриан не сомневался, что мистер Паклхэммер научит его, как поступить.
Торопливо шагая по тротуару, он говорил себе, что отец, похоже, был прав в своих оценках характера дядюшки Эймоса. Разве можно делать такое? Деньги – деньгами, ладно (что ни говори, щедрый жест), но разве можно вот так, ни с того ни с сего, навязывать ни в чем не повинному племяннику предающуюся пьянству леди неопределенного возраста? Это просто бесчеловечно. Тут Адриана поразила еще одна ужасная мысль, и он остановился так круто, что с его головы слетел котелок. Ему вспомнились слова отца о том, что дядюшка Эймос работал в цирках и на ярмарках. Вдруг эта Рози – акробатка или, еще хуже – одна из тех отчаянных прытких особ, что стоят в покрытом блестками трико на спине у скачущей лошади? Худо, когда тебе сажают на шею акробатку, но когда к тому же эта акробатка – пьяница, это уже слишком. И как только мог его дядюшка так поступить с ним? И, подхватив с земли свой котелок, Адриан чуть не бегом ворвался на территорию склада мистера Паклхэммера.
Хозяин склада, коренастый коротыш с лицом добродушного бульдога, сидел на только что сколоченном гробе, заканчивая утреннюю трапезу, состоящую из доброй кружки пива и огромного бутерброда с сыром. В длинном ряду былых его подвигов было звание чемпиона по вольной борьбе и поднятию гирь. Непомерное увлечение спортом превратило его в сплошную гору мышц, так что теперь, хотя каждый мускул и каждая связка выступали узлами, словно воск на тающей свече, он с трудом передвигался по земле.
– Привет, парень, – поздоровался он с Адрианом, дружелюбно взмахнув рукой, сжимающей бутерброд. – Будешь завтракать со мной? Как насчет глотка пива?
– Нет-нет, – вымолвил бледный от волнения, запыхавшийся Адриан. – Мне нужен твой совет.
– Как-как? – Мистер Паклхэммер поднял свои косматые брови. – Что случилось? У тебя такой вид, будто ты встретился с призраком.
– Хуже, куда хуже, – драматическим тоном произнес Адриан. – Я пропал… вот, прочти.
И он протянул мистеру Паклхэммеру письмо.
– Я не умею читать, – сообщил тот, с интересом разглядывая конверт. – Все как-то некогда было научиться – то одно, то другое. Прочти мне сам, парень.
Дрожащим голосом Адриан изложил мистеру Паклхэммеру суть послания дядюшки Эймоса. Когда он закончил, наступила тишина – мистер Паклхэммер засунул в рот изрядный кусок бутерброда и принялся задумчиво жевать.
– Ну, – не выдержал наконец Адриан, – что мне делать?
– Что делать? – Мистер Паклхэммер удивленно проглотил хлеб с сыром. – Очень просто, делай то, о чем тебя просит твой дядя.
Адриан изумленно уставился на своего друга – или тот ничего не понял, или помешался умом?
– Но разве это возможно? – повысил он голос. – Как я могу взять на себя заботу о незнакомой особе женского пола… незнакомой пьющей особе? Миссис Дредж ни за что не впустит ее в дом… И как насчет моей работы? Господи, да меня сразу уволят, если узнают. И предположим, что она – одна из этих акробаток, как мне быть тогда?
– Не вижу, что в этом плохого, – рассудительно произнес мистер Паклхэммер. – Сам однажды видел такую. Симпатичная толстушка, вся в блестках. Очень милая куколка.
– О Господи, – страдальчески молвил Адриан. – Надеюсь, она не явится сюда вся в блестках!
– Ничего не скажешь, – задумчиво продолжал мистер Паклхэммер, – ничего не скажешь – пятьсот фунтов приличные деньги, очень даже приличные. Послушай, с таким состоянием ты мог бы оставить работу… сколько раз говорил, что хотел бы уйти оттуда.
– А как насчет пьющей особы? – саркастически вопросил Адриан.
– Ну, вы могли бы совсем неплохо жить вдвоем на сто двадцать в год, а за четыре года успели бы открыть какое-нибудь небольшое дело. Если она выступала на ярмарках, вы могли бы устраивать кукольные представления, что-нибудь вроде «Панч и Джуди». У меня есть вполне приличная ширма с куклами, могу дешево уступить.
– Я вовсе не намерен следующие четыре года проводить в обществе покрытой блестками пьяной толстушки, изображая Панча и Джуди, – отчетливо и громко провозгласил Адриан. – Хотелось бы услышать от тебя что-нибудь более дельное.
– Не вижу, парень, из-за чего ты так волнуешься, – сурово молвил мистер Паклхэммер. – Тебе подносят на блюдечке богатое наследство и бабу в придачу. Сотни молодых людей были бы не прочь очутиться на твоем месте.
– Готов хоть сейчас уступить им это место, – выпалил Адриан. – Если они согласны остаток жизни провести вместе с пьяной акробаткой, вперед!
– Твой дядюшка не говорит, что она все время пьяная, – справедливо заметил мистер Паклхэммер. – Может, она даже очень милая. Почему бы тебе не дождаться ее и тогда уже делать выводы?
– Я и так живо представляю себе ее, и меня заранее жуть берет, – сказал Адриан. – Да я даже не знаю ее фамилии.
– Ничего, тебе известно ее имя, а это главное, – философически заметил мистер Паклхэммер. – С ходу обеспечены более интимные отношения.
– Я не желаю никаких интимных отношений с ней! – воскликнул Адриан и продолжал, осененный вдруг ужасной мыслью: – Боже мой! Что будет, если она явится, когда я буду на работе, и ее встретит миссис Дредж?!
– В самом деле, – задумчиво произнес мистер Паклхэммер. – Ты попал в точку. Постарайся как-нибудь избежать этого.
Пока Адриан ходил взад-вперед, лихорадочно соображая, как ему поступить, мистер Паклхэммер не спеша допил свое пиво и вытер рот.
– Придумал, – объявил наконец Адриан. – Понимаешь, сегодня у миссис Дредж особый день… она отправится на кладбище навестить мистера Дреджа, обычно в таких случаях возвращается домой только вечером. Если как-то сообщить на работу, скажем, что я заболел, тогда я остался бы дома и сам встретил Рози.
– Превосходная мысль, – отозвался мистер Паклхэммер. – Вот что, я пошлю в твою лавку своего подмастерья Дэви, пусть скажет, что ты болен, так что больше не думай об этом. Лучше быстренько дуй домой и поглядывай на дорогу. Я буду здесь, если тебе что-нибудь понадобится.
И Адриан, проклиная день, когда ему вздумалось мечтать о приключениях, поспешил вернуться к дому миссис Дредж и притаился за углом. Вскоре он увидел с облегчением, как она выходит на улицу в просторной черной бомбазиновой накидке, на голове – широкополая пурпурная шляпа, одна рука сжимает огромный букет роз, еженедельное приношение на могилу мистера Дреджа. Проплыв по улице, словно могучий грозный галеон, она скрылась из виду вдали.
Адриан снова принялся ходить взад-вперед, перебирая в уме самые разные, в основном неосуществимые варианты решения ужасной проблемы. Бежать, наняться на какой-нибудь корабль… Исключено: он, а точнее, его желудок не создан для морской карьеры, ибо его укачивает даже на верхнем этаже еле-еле ползущей конки. Прикинуться мистером Дреджем и заявить госпоже Рози, что Руквисл, увы, только что умер? Как ни заманчив был такой вариант, следовало признать, что для успеха тут потребовался бы более искусный мастер перевоплощения.
«Ничего не поделаешь, – лихорадочно соображал Адриан, вытирая носовым платком вспотевшие ладони, – придется мне попросту проявить твердость. Объясню, что перед ней – молодой человек, прокладывающий себе путь в жизни, и что на данном этапе я не могу брать на себя ответственность за благо посторонней женщины. Отдам ей эти пятьсот фунтов, и пусть уходит. А если она вдруг разрыдается, закатит истерику? Или, хуже того, явится пьяная и начнет буянить?» От этой мысли его прошиб пот. Нет, он должен оставаться непреклонным, любезным, но твердым. И в надежде, что в нужный момент он и впрямь сумеет быть любезным, но твердым, Адриан снова принялся ходить взад-вперед перед домом.
К полудню нервное напряжение достигло такой степени, что достаточно было листку сорваться с дерева, чтобы Адриан непроизвольно вздрагивал. Он уже решил, что лучше смерть, чем такое мучительное ожидание, когда на дороге показалась повозка, огромный фургон, влекомый восемью обессиленными лошадьми, которых погонял холерического вида невысокий крепыш в ярко-желтом котелке и жилете в красно-желтую клетку. Адриан лениво соображал, что может помещаться в такой махине, а крепыш в желтом котелке явно приближался к месту назначения, ибо он вытащил из кармана листок бумаги и поглядывал на него, сверяясь с номерами домов. К великому удивлению Адриана, он придержал лошадей как раз возле дома миссис Дредж. Что бы это такое, спросил себя Адриан, могла приобрести его скаредная хозяйка? В фургоне таких размеров могло поместиться что угодно… Он подошел и посмотрел на возницу, который вытирал лицо большим носовым платком.
– Доброе утро, – поздоровался Адриан, сгорая от любопытства.
Крепыш утвердил на голове свой котелок и устремил на Адриана испепеляющий взгляд.
– Доброе, – небрежно отозвался он, – если оно в самом деле такое, в чем я лично сомневаюсь.
– Вы… э… привезли что-нибудь для этого дома? – спросил Адриан.
– Ага, – сказал возница, еще раз сверяясь с листком бумаги. – По крайней мере, груз предназначен для некоего мистера Руквисла.
Адриан вздрогнул, обливаясь холодным потом.
– Руквисл… вы уверены? – слабо вымолвил он.
– Ну да. Руквисл. Мистер А. Руквисл.
– Я – мистер А. Руквисл, – дрожащим голосом произнес Адриан. – Что…
– А! – Возница вперил в него злобный взгляд. – Так это вы мистер Руквисл, точно? Что ж, чем скорее вы заберете свое имущество, тем лучше для меня.
Спустившись с козел, он протопал назад вдоль фургона, и Адриан, последовав за ним, увидел, что крепыш сражается с массивными дверцами.
– Но что вы такое привезли? – в отчаянии воскликнул Адриан.
В ответ возница распахнул широкие дверцы, и потрясенному, недоверчивому взору Адриана предстал весь в складках, большущий и чрезвычайно добродушный с виду слон.
Глава третья
КОШМАРНОЕ ЯВЛЕНИЕ
– Вот оно, – удовлетворенно произнес возница, – получайте ваше имущество.
– Не может быть, – чуть слышно молвил Адриан. – Мое? Не может быть. Я не хочу никакого слона.
– Ну знаете, – с некоторой резкостью сказал возница, – я ведь всю ночь ехал, чтобы доставить вам эту чертову скотину. Вы – мистер А. Руквисл, стало быть, скотина – ваша.
Адриан мысленно вопрошал себя – может быть, пережитые за это утро потрясения повлияли на его рассудок? С каким ужасом думал он о том, что придется уживаться с акробаткой, так на тебе! – не что-нибудь, а целый слон свалился на его голову. Внезапно у него родилось страшное подозрение.
– Как его звать? – хрипло справился он.
– Рози, – ответил возница. – Во всяком случае, так мне сказали.
Услышав свое имя, слониха плавно закачалась и издала негромкий писк, похожий на брачный зов крохотного кларнета. Передние ноги ее были прикованы к полу двумя цепями, которые мелодично позвякивали от каждого движения. Игриво протянув к Адриану хобот, она легонько дунула на него. «О Господи, – подумал он, – лучше бы мне доставили пьяную акробатку».
– Послушайте, – воззвал он к вознице, – что я буду с ней делать?
– А это, – сказал тот с плохо скрываемым удовлетворением, – уже ваша забота, приятель. Мне поручили доставить слониху, и я это поручение выполнил. А теперь, поскольку я еще не завтракал, не будете ли вы так любезны освободить от нее мой фургон, чтобы я мог ехать по своим делам.
– Не можете же вы бросить меня на улице со слонихой, – возразил Адриан.
– Почему это? – поинтересовался возница.
– Да потому, что я не могу завести ее туда! – выпалил Адриан, указывая на палисадничек миссис Дредж площадью четыре квадратных метра. – Она вообще там не поместится… и все цветы потопчет.
– Так надо было раньше думать, прежде чем заказывать ее.
– Но я ничего не заказывал. Ее завещал мне мой дядя, – объяснил Адриан, сам понимая, сколь невероятно звучит это объяснение.
– Видать, не очень-то он вас любил, – заключил возница.
– Послушайте, – взмолился Адриан, – рассудите сами – разве можно просто выгрузить тут слона и уехать! А мне-то как быть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23