Пригласили другую — Галину Юдину, артистку Малого театра. Но и она отказалась, настаивая, чтобы в эпизодах, где заняты хищники, ее подменяла дублерша-дрессировщица.
— Я готова приблизиться к тигру только в том случае, если его набьют опилками или посадят за двойную решетку, — заявила Галина с нескрываемым страхом.
Пока на студии ломали голову, где найти дублершу и при этом уложиться в установленные для съемки сроки, Эдер и Константиновский настойчиво продолжали приучать тигров к повиновению. Маргарита тоже почти не отходила от вольера.
Однажды она стояла у решетки, наблюдая за тем, как Эдер и Константин проводят очередной урок с упрямой тигрицей. Вооружившись полутораметровыми палками и изогнутыми на концах вилами, они сдерживали натиск зверя, лавируя между защитными тумбочками. Видя, с каким трудом муж отбивается от упорно нападающей на него тигрицы, Маргарита стала нервничать. Но Байкалочка неожиданно успокоилась. «Але!» — И по знаку Эдера тигрица вспрыгнула на тумбу и застыла там на несколько минут, продолжая, правда, злобно шипеть. «Але!» — И она спустилась, чтобы перейти на другую тумбу.
Маргарита успокоилась и вернулась к своим невеселым мыслям. Скоро ее театр уезжает на гастроли. А когда вернется, дикие тигры станут ручными, и она так и не увидит, как проходил этот процесс.
«Попробуй воспитай, например, Байкалочку, — думала Маргарита. — Попробуй заставь ее подружиться с Костей. А ведь Эдер непременно этого добьется! Наверное, мне и правда только мерещится ее неприязнь к Косте…»
Оглушительный рык прервал ее мысли. Тигрица кинулась на Константиновского, ударом лапы выбила у него из рук вилы и, припав к манежу, приготовилась к последнему прыжку. Безоружный, он прижался спиной к решетке — тумбы рядом не было. Эдер стоял на другом конце вольера и ничем помочь не мог. Не успел бы. Все, конец! Тигрица прыгнула…
И в тот же миг мощная струя воды ударила прямо ей в пасть! Тигрица захлебнулась, замолотила лапами по струе и отлетела в сторону. Константин, пригнувшись, откатился в другую, а в следующий момент между ним и тигром уже стоял Эдер с тумбочкой в руках.
Когда тигрицу загнали в клетку, Константин обернулся и увидел, что жизнь ему — уже второй раз! — спасла Маргарита. Она успела выхватить у растерявшегося пожарного брандспойт и направила струю воды точно в морду тигрицы, остановив зверя на полпути.
Костя чуть не задушил жену в объятиях — покрепче, чем в прошлый раз медведица Зинка. Когда поцелуи и пылкие излияния благодарности закончились, к Назаровой подошел Эдер.
— Маргарита Петровна, поздравляю! — сказал он. — У вас великолепная реакция, вы наблюдательны и отважны. Это как раз то главное, что нужно дрессировщику. Из вас может выйти толк. Советую вам серьезно об этом подумать.
Маргарита думала недолго. В жизни каждого человека бывают такие моменты, когда все уже решено и продумано и нужен лишь импульс, чтобы сделать последний шаг. Таким импульсом и стали слова Эдера.
Вскоре Борис Афанасьевич порекомендовал Маргариту в качестве дублерши Галины Юдиной.
Не колеблясь ни минуты, балерина Назарова навсегда распрощалась с театром.
Здравствуйте, тигры!
Оказавшись на «Мосфильме», ликующая Маргарита сразу кинулась к клеткам и, забыв про все предосторожности, прижалась лицом к прутьям:
— Здравствуйте, тигры!
Пурш встал и подошел к решетке. Ахилл, лежавший в дальнем углу, обернулся. Рада сощурила свои мерцающие глаза и приветливо фыркнула. И только Байкалочка сделала вид, что не заметила появления гостьи. Узнала обидчицу, которая отняла у нее добычу?
С этого дня мечты Маргариты стали сбываться. Теперь она общалась с животными не от случая к случаю, а систематически, под руководством Эдера. Но даже самый лучший учитель не в состоянии передать своему ученику знания и навыки, если тот сам не будет работать в полную меру сил и способностей. Надо отдать должное Маргарите — она работала по-настоящему.
Ранним утром она уже появлялась возле клеток с тиграми. Она любила эти часы, когда в павильоне, где находились клетки, стояла тишина, изредка нарушаемая протяжным рычанием или ленивым фырканьем. Маргарита ставила рядом с решетками стул, садилась и начинала читать или вязать. Так проходило по три-четыре часа. Маргарита сидела почти неподвижно, вроде бы не обращая на зверей никакого внимания. Огромные кошки бесшумно ходили взад-вперед вдоль решетки и наблюдали за человеком.
Маргариту не смущало, что тигры следят за каждым ее движением. Она хотела, чтобы звери привыкли к ней, перестали бояться. Иногда она напевала вполголоса или принималась разговаривать с ними. Тигры приучались к ее голосу, к разным интонациям. Сидеть по нескольку часов подряд возле клеток с тиграми — занятие довольно утомительное, но Маргарита упорно сидела. По совету Эдера она добивалась, чтобы звери в ее присутствии засыпали. Если тигр задремал, значит, он поверил человеку, понял, что тот не сделает ему ничего плохого.
Первое время тигры вели себя настороженно. Бросив взгляд на ближайшую клетку, Маргарита замечала: зверь чутко дремлет, но не спит. Закрыв один глаз, другим он, прищурившись, пристально наблюдает. Стоило только шевельнуться, и оба глаза, вспыхнув, загорались огнем.
— Нужно тщательно изучать повадки каждого тигра, — учил ее Эдер, — чтобы знать, как и в какой момент следует от него защищаться.
— Разведка боем, — подсказал Константин. — Борис Афанасьевич, разрешите показать?
— Покажите, но не очень грубо.
Константин взял длинные вилы и просунул их между прутьями клетки, в которой сидела Байкалочка. Тигрица сразу вцепилась зубами в черенок вил и с рычанием стала их грызть.
— Агрессивная, — коротко заметил Эдер.
Рада, увидев вилы, зашипела и, сузив желтые глаза, прижалась к полу — приготовилась к прыжку. Ахилл спокойно отошел в угол и, неожиданно обернувшись, прыжком кинулся на вилы. Константин едва устоял на ногах.
— Видали? — спросил Эдер. — Так он и на арене всегда маскирует нападение. С ним будьте предельно осторожны.
А Пурш просто отмахнулся от вил лапой с таким добродушным видом, словно хотел сказать: «Хватит дурака валять, оставьте меня в покое».
Маргарита впоследствии никогда не проделывала подобных экспериментов, наоборот, она старалась убедить тигров в своем дружелюбии.
— «Рада, кошечка, ну что ты все время злишься? Ну хватит рычать. Давай лучше помурлычь. Ведь боишься меня, потому и рычишь. Не надо меня бояться, я не страшная. Подойди поближе, посмотри на меня.,. Вот так, умница!
— Рита, осторожней!
— Костя, у нее такой носик симпатичный…
— У тебя тоже. Будет лучше, если ты его побережешь».
Наступал час кормежки. Эдер поручил Маргарите самой кормить тигров, чтобы звери быстрее привыкли. Насадив на вилы кусок сырого мяса, Маргарита просовывала его в нижний прогал клетки, ласково приговаривая: «На, Рада, на, моя красавица, кушай! Ахилл, ешь! Пурш, возьми!»
Рада сперва осматривала кусок, принюхивалась, потом, подцепив зубами мясо, уносила в дальний угол, озираясь и ворча. Ахилл, отвернувшись, отходил в угол клетки, затем вдруг оборачивался, прыгал и хватал мясо, словно живую добычу.
— В охоту играешь? — смеялась Маргарита. — Не бойся, никуда твое мясо не убежит.
Зато ел Ахилл сравнительно спокойно и неторопливо. Особенно подолгу и с каким-то особым наслаждением он грыз сахарные кости. Должно быть, это напоминало ему трапезы в тайге, на свободе. А Пуршу кроме мяса по-прежнему давали молоко, сырые яйца и смешанный с морковью фарш — его любимое блюдо.
После обеда в клетки просовывали плоские железные тазики со свежей водой. Полакав, тигры ложились посередине клетки и, закрыв глаза, дремали, а Маргарита и Константин убирали остатки костей и вынимали поилки.
Ахилл рычал и хватал поилку лапами.
— Тебе оставить? — спрашивала Маргарита. — Пожалуйста. Бери, не волнуйся.
— Напрасно ты ему потакаешь, — сердито заметил Константин. — Порядок должен быть один для всех.
— У Ахилла такая натура, — возразила Маргарита. — Видишь, он целый день грызет кости — вот ему и хочется пить.
Отдыхали тигры тоже по-разному. Пурш лежал, положив голову на лапы, Ахилл и Рада распластывались на боку, а Байкалочка ложилась на спину, в точности, как кошка, — подняв кверху полусогнутые лапы.
Уссурийцы днем дремали, а ночью бодрствовали — по своему таежному распорядку. Пурш же, наоборот, ночью спал, а бодрствовал днем.
Ахилл очень дружил со своей сестрой Радой. Их клетки стояли рядом; во время сна тигры просовывали между прутьями лапы и касались друг друга подушечками. Маргарита полагала, что через них проходят какие-то невидимые, еще не открытые биотоки.
До поздней ночи задерживалась Маргарита возле клеток. Константин тоже хотел быть рядом, но она возражала:
— Иди, не отвлекай их на себя.
— Рита, я боюсь, как бы ты не наделала глупостей. Мне кажется, ты иногда забываешь, что это тигры.
— Неужели ты думаешь, что я такая дурочка?
— Ну, ладно, не сердись.
Константин уходил в кладовку и, усевшись на ящик, читал. Временами он прислушивался, что делается в павильоне. Ему казалось, что Рита слишком доверчиво относится к тиграм, думая, что они ее понимают и любят.
Иногда Маргарита жалела, что оставила танцы. Ночью в павильон никто не заходит — танцуй сколько хочешь! И вот как-то раз она, накинув на плечи газовый шарф, принялась кружиться около клеток и напевать мелодию «Осеннего вальса».
Что стало с тиграми! Пурш подошел к прутьям и, мурлыча, стал тереться о них головой. Ахилл замер на месте как завороженный, а Рада, не сводя глаз с танцующей Маргариты, покачивала головой и переминалась с лапы на лапу.
— Что, нравится? — усмехнулась Маргарита. — Ну, ребятки, потанцуем!
Вошел Константин.
— Ты с ума сошла? Где ты видела, чтобы укротители пели и танцевали?
— А индийские заклинатели змей?
— Сравнила! Там все идет от мистицизма. Тиграм-то это зачем?
— А им нравится. Вон Рада, смотри, сама танцует. У них душа лирическая.
— Ой, Рита, не погореть бы тебе с этой лирикой. Скажу вот завтра Борису Афанасьевичу, что у тебя танцевальный заскок!
— А я тебе, Костя, сама скажу, что ты зверей портишь. Им ласка нужна. Нельзя на одних окриках и палках выезжать, как ты это делаешь.
Утром они рассказали Эдеру о своем споре.
— Все средства хороши, если они помогают достичь нужной нам цели, — ответил Борис Афанасьевич.
— Вот видишь, я была права! — обрадовалась Маргарита.
— Но имейте в виду, Маргарита Петровна, — продолжал Эдер, — неверно также и утверждение, что от зверя всего можно добиться только лаской. Надо уметь сочетать ласку и требовательность, нежность и строгость. Если потребуется, нужно дать понять зверю, что ты сильнее его. Ласка лаской, но он должен побаиваться дрессировщика.
— Странно как-то получается, — озадаченно сказала Маргарита. — Вот вы все говорили о том, что основой метода гуманной дрессировки является дружба между человеком и животными. А теперь выходит — они должны меня бояться. Разве нельзя приручить зверя так, чтобы он действительно стал человеку другом? Чтобы между мной и, например, тигром было полное доверие и взаимное уважение?
— Нельзя, к сожалению. И по очень простой причине. Друга вы не можете заставить сделать что-нибудь — можете только уговорить. А если у тигра или льва будет плохое настроение и он откажется работать, вы с ним ничего сделать не сможете. И наоборот, в хорошем настроении он захочет поиграть с вами как со своим сородичем. А этого ему ни в коем случае нельзя разрешать — во время такой игры он способен, даже не заметив, помимо своей воли тяжело вас ранить. Из этого правила бывают исключения, но редко. Так что запомните, Маргарита Петровна, — шутливо заключил Эдер, — даже если вы сидите на тигре верхом, дистанция между вами должна сохраняться. Так будет спокойнее.
Верхом на тигре! Маргарита представила себе эту картину, и у нее от восторга захватило дух. Неужели она когда-нибудь сможет этого добиться?
А тем временем кормление, ласковые интонации, мягкая манера общения наконец сделали свое дело. Наступил момент, когда тигры, кажется, поверили, что Маргарита не причинит им зла. Она по-прежнему часами просиживала возле клеток с книгой или вязаньем в руках, а звери спокойно спали. Она завоевала их доверие.
Это была ее первая победа, пусть пока самая скромная. Первый шаг к сближению сделан, дальше будет лучше.
И действительно, дальше знакомство развивалось успешнее. Теперь тигры уже не боялись Маргариту, а она — их. Она спокойно подходила к клеткам и давала тиграм мясо, и те принимали его с удовольствием. При ее появлении они уже не рычали, как раньше, наоборот, забавно фыркали, выражая этим свое расположение. Рита шутила с тиграми, спрашивала, когда же, наконец, они пригласят ее в гости.
Ахиллу, страдавшему бессонницей, часто не удавалось заснуть. Заметив это, Маргарита начинала напевать «Голубку» — модную в те годы песенку. Ахиллу эта песенка очень нравилась и действовала на него магически: слушая ее, он быстро засыпал.
Иногда Маргарите казалось, что уже можно войти в клетку. Тигры приветливо отзывались на клички, сами подходили к толстым прутьям решетки и нежно терлись о них огромными мордами. Но Эдер не спешил. Он знал, что все эти признаки дружелюбия могут быть обманчивы — только пока человек отделен решеткой.. По совету Бориса Афанасьевича Маргарита стала вести дневник, куда записывала мельчайшие подробности поведения своих подопечных.
Больше всех ей нравился Ахилл, которого Эдер считал как раз самым свирепым. Тигр этот и впрямь был мрачным, а может, только притворялся таким, чтобы поменьше работать. На арене он всегда хитрил, нападал внезапно. Но Маргариту он встречал приветливо, и ей даже казалось, что он испытывает к ней некую симпатию.
Более или менее дружелюбно относилась к ней и Рада — умная, но своенравная тигрица, энергичная и сообразительная. Пурш вел себя с начинающей дрессировщицей неровно. Капризный, хотя и очень смышленый, этот тигр, который с детства привык к людям, часто ставил Маргариту в тупик. Понять причины его поведения было трудно. И почти невозможно было предугадать, как он поступит в следующую минуту и даже секунду. Капризы Пурша и частая смена настроения объяснялись, должно быть, тем, что он попал на студию из зоопарка. Частые репетиции раздражали его больше, чем остальных тигров. Привыкнув к беззаботной жизни, Пурш не сразу понял, что в цирке мясо насущное нужно зарабатывать в поте морды своей (по выражению Александрова-Федотова), хотя этот труд не идет ни в какое сравнение с трудом по добыванию пищи на воле. Будь у тигров сложный язык, собратья-уссурийцы могли бы много рассказать ему об этом.
Хуже всего дела обстояли с Байкалочкой. К новой дрессировщице она испытывала явную неприязнь и упорно не желала ее замечать.
Маргарита попросила у Эдера разрешения кормить зверей не с вил, а с палочки — они могут повредить зубы, хватаясь за железные вилы. Эдер разрешил, и Маргарита стала кормить тигров с палочки. Насадив на острый конец кусок мяса, она просовывала его в клетку: «Возьми, Ахилл. Молодец, Байкалочка. Рада, возьми, кошечка, возьми. Хорошо!»
— Теперь, Маргарита Петровна, вы должны понемногу приучать их подчиняться, — сказал наконец Эдер. — Попробуйте с помощью этой палочки перегнать их в клетке с места на место. Пусть они выполнят вашу волю.
Только тон ваш должен быть не напевный, а короткий и повелительный.
Маргарита просовывала в клетку палочку с мясом и, поводя ею в разные стороны, командовала:
— Ахилл, направо! Пурш, налево!
Тигры переходили следом за приманкой. Слова «направо» и «налево» стали ассоциироваться у них с движением в определенную сторону. Через несколько дней Маргарита попробовала отдать те же команды, но уже не завлекая зверей мясом.
И они подчинились! Впервые в жизни тигры выполнили ее приказ!
И вот наступил день, когда Маргарите разрешили погладить тигров. Правда, сначала концом палочки — для проверки. Она осторожно поглаживала то одного, то другого, а звери, дружно фырча, жались к прутьям клетки, стараясь быть поближе к Маргарите. Видя, что тигры привыкли к новой дрессировщице, Эдер разрешил ей погладить их рукой. Маргарита с наслаждением проводила рукой по пушистым полосатым бокам и спинам и как лучшую музыку слушала ласковое фырчание зверей.
Маргарита любила помечтать. Сидя возле клеток с тиграми, она часто представляла себе залитую светом прожекторов арену цирка. За высокой железной решеткой сидят на тумбах огромные полосатые кошки. Сотни людей из зала смотрят на этих грозных зверей. Но только она, она одна осмеливается войти к ним в клетку… Ведь входит же в клетку со львами Ирина Бугримова! Она, Маргарита Назарова, тоже может это сделать. Она сможет войти в клетку с тиграми!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
— Я готова приблизиться к тигру только в том случае, если его набьют опилками или посадят за двойную решетку, — заявила Галина с нескрываемым страхом.
Пока на студии ломали голову, где найти дублершу и при этом уложиться в установленные для съемки сроки, Эдер и Константиновский настойчиво продолжали приучать тигров к повиновению. Маргарита тоже почти не отходила от вольера.
Однажды она стояла у решетки, наблюдая за тем, как Эдер и Константин проводят очередной урок с упрямой тигрицей. Вооружившись полутораметровыми палками и изогнутыми на концах вилами, они сдерживали натиск зверя, лавируя между защитными тумбочками. Видя, с каким трудом муж отбивается от упорно нападающей на него тигрицы, Маргарита стала нервничать. Но Байкалочка неожиданно успокоилась. «Але!» — И по знаку Эдера тигрица вспрыгнула на тумбу и застыла там на несколько минут, продолжая, правда, злобно шипеть. «Але!» — И она спустилась, чтобы перейти на другую тумбу.
Маргарита успокоилась и вернулась к своим невеселым мыслям. Скоро ее театр уезжает на гастроли. А когда вернется, дикие тигры станут ручными, и она так и не увидит, как проходил этот процесс.
«Попробуй воспитай, например, Байкалочку, — думала Маргарита. — Попробуй заставь ее подружиться с Костей. А ведь Эдер непременно этого добьется! Наверное, мне и правда только мерещится ее неприязнь к Косте…»
Оглушительный рык прервал ее мысли. Тигрица кинулась на Константиновского, ударом лапы выбила у него из рук вилы и, припав к манежу, приготовилась к последнему прыжку. Безоружный, он прижался спиной к решетке — тумбы рядом не было. Эдер стоял на другом конце вольера и ничем помочь не мог. Не успел бы. Все, конец! Тигрица прыгнула…
И в тот же миг мощная струя воды ударила прямо ей в пасть! Тигрица захлебнулась, замолотила лапами по струе и отлетела в сторону. Константин, пригнувшись, откатился в другую, а в следующий момент между ним и тигром уже стоял Эдер с тумбочкой в руках.
Когда тигрицу загнали в клетку, Константин обернулся и увидел, что жизнь ему — уже второй раз! — спасла Маргарита. Она успела выхватить у растерявшегося пожарного брандспойт и направила струю воды точно в морду тигрицы, остановив зверя на полпути.
Костя чуть не задушил жену в объятиях — покрепче, чем в прошлый раз медведица Зинка. Когда поцелуи и пылкие излияния благодарности закончились, к Назаровой подошел Эдер.
— Маргарита Петровна, поздравляю! — сказал он. — У вас великолепная реакция, вы наблюдательны и отважны. Это как раз то главное, что нужно дрессировщику. Из вас может выйти толк. Советую вам серьезно об этом подумать.
Маргарита думала недолго. В жизни каждого человека бывают такие моменты, когда все уже решено и продумано и нужен лишь импульс, чтобы сделать последний шаг. Таким импульсом и стали слова Эдера.
Вскоре Борис Афанасьевич порекомендовал Маргариту в качестве дублерши Галины Юдиной.
Не колеблясь ни минуты, балерина Назарова навсегда распрощалась с театром.
Здравствуйте, тигры!
Оказавшись на «Мосфильме», ликующая Маргарита сразу кинулась к клеткам и, забыв про все предосторожности, прижалась лицом к прутьям:
— Здравствуйте, тигры!
Пурш встал и подошел к решетке. Ахилл, лежавший в дальнем углу, обернулся. Рада сощурила свои мерцающие глаза и приветливо фыркнула. И только Байкалочка сделала вид, что не заметила появления гостьи. Узнала обидчицу, которая отняла у нее добычу?
С этого дня мечты Маргариты стали сбываться. Теперь она общалась с животными не от случая к случаю, а систематически, под руководством Эдера. Но даже самый лучший учитель не в состоянии передать своему ученику знания и навыки, если тот сам не будет работать в полную меру сил и способностей. Надо отдать должное Маргарите — она работала по-настоящему.
Ранним утром она уже появлялась возле клеток с тиграми. Она любила эти часы, когда в павильоне, где находились клетки, стояла тишина, изредка нарушаемая протяжным рычанием или ленивым фырканьем. Маргарита ставила рядом с решетками стул, садилась и начинала читать или вязать. Так проходило по три-четыре часа. Маргарита сидела почти неподвижно, вроде бы не обращая на зверей никакого внимания. Огромные кошки бесшумно ходили взад-вперед вдоль решетки и наблюдали за человеком.
Маргариту не смущало, что тигры следят за каждым ее движением. Она хотела, чтобы звери привыкли к ней, перестали бояться. Иногда она напевала вполголоса или принималась разговаривать с ними. Тигры приучались к ее голосу, к разным интонациям. Сидеть по нескольку часов подряд возле клеток с тиграми — занятие довольно утомительное, но Маргарита упорно сидела. По совету Эдера она добивалась, чтобы звери в ее присутствии засыпали. Если тигр задремал, значит, он поверил человеку, понял, что тот не сделает ему ничего плохого.
Первое время тигры вели себя настороженно. Бросив взгляд на ближайшую клетку, Маргарита замечала: зверь чутко дремлет, но не спит. Закрыв один глаз, другим он, прищурившись, пристально наблюдает. Стоило только шевельнуться, и оба глаза, вспыхнув, загорались огнем.
— Нужно тщательно изучать повадки каждого тигра, — учил ее Эдер, — чтобы знать, как и в какой момент следует от него защищаться.
— Разведка боем, — подсказал Константин. — Борис Афанасьевич, разрешите показать?
— Покажите, но не очень грубо.
Константин взял длинные вилы и просунул их между прутьями клетки, в которой сидела Байкалочка. Тигрица сразу вцепилась зубами в черенок вил и с рычанием стала их грызть.
— Агрессивная, — коротко заметил Эдер.
Рада, увидев вилы, зашипела и, сузив желтые глаза, прижалась к полу — приготовилась к прыжку. Ахилл спокойно отошел в угол и, неожиданно обернувшись, прыжком кинулся на вилы. Константин едва устоял на ногах.
— Видали? — спросил Эдер. — Так он и на арене всегда маскирует нападение. С ним будьте предельно осторожны.
А Пурш просто отмахнулся от вил лапой с таким добродушным видом, словно хотел сказать: «Хватит дурака валять, оставьте меня в покое».
Маргарита впоследствии никогда не проделывала подобных экспериментов, наоборот, она старалась убедить тигров в своем дружелюбии.
— «Рада, кошечка, ну что ты все время злишься? Ну хватит рычать. Давай лучше помурлычь. Ведь боишься меня, потому и рычишь. Не надо меня бояться, я не страшная. Подойди поближе, посмотри на меня.,. Вот так, умница!
— Рита, осторожней!
— Костя, у нее такой носик симпатичный…
— У тебя тоже. Будет лучше, если ты его побережешь».
Наступал час кормежки. Эдер поручил Маргарите самой кормить тигров, чтобы звери быстрее привыкли. Насадив на вилы кусок сырого мяса, Маргарита просовывала его в нижний прогал клетки, ласково приговаривая: «На, Рада, на, моя красавица, кушай! Ахилл, ешь! Пурш, возьми!»
Рада сперва осматривала кусок, принюхивалась, потом, подцепив зубами мясо, уносила в дальний угол, озираясь и ворча. Ахилл, отвернувшись, отходил в угол клетки, затем вдруг оборачивался, прыгал и хватал мясо, словно живую добычу.
— В охоту играешь? — смеялась Маргарита. — Не бойся, никуда твое мясо не убежит.
Зато ел Ахилл сравнительно спокойно и неторопливо. Особенно подолгу и с каким-то особым наслаждением он грыз сахарные кости. Должно быть, это напоминало ему трапезы в тайге, на свободе. А Пуршу кроме мяса по-прежнему давали молоко, сырые яйца и смешанный с морковью фарш — его любимое блюдо.
После обеда в клетки просовывали плоские железные тазики со свежей водой. Полакав, тигры ложились посередине клетки и, закрыв глаза, дремали, а Маргарита и Константин убирали остатки костей и вынимали поилки.
Ахилл рычал и хватал поилку лапами.
— Тебе оставить? — спрашивала Маргарита. — Пожалуйста. Бери, не волнуйся.
— Напрасно ты ему потакаешь, — сердито заметил Константин. — Порядок должен быть один для всех.
— У Ахилла такая натура, — возразила Маргарита. — Видишь, он целый день грызет кости — вот ему и хочется пить.
Отдыхали тигры тоже по-разному. Пурш лежал, положив голову на лапы, Ахилл и Рада распластывались на боку, а Байкалочка ложилась на спину, в точности, как кошка, — подняв кверху полусогнутые лапы.
Уссурийцы днем дремали, а ночью бодрствовали — по своему таежному распорядку. Пурш же, наоборот, ночью спал, а бодрствовал днем.
Ахилл очень дружил со своей сестрой Радой. Их клетки стояли рядом; во время сна тигры просовывали между прутьями лапы и касались друг друга подушечками. Маргарита полагала, что через них проходят какие-то невидимые, еще не открытые биотоки.
До поздней ночи задерживалась Маргарита возле клеток. Константин тоже хотел быть рядом, но она возражала:
— Иди, не отвлекай их на себя.
— Рита, я боюсь, как бы ты не наделала глупостей. Мне кажется, ты иногда забываешь, что это тигры.
— Неужели ты думаешь, что я такая дурочка?
— Ну, ладно, не сердись.
Константин уходил в кладовку и, усевшись на ящик, читал. Временами он прислушивался, что делается в павильоне. Ему казалось, что Рита слишком доверчиво относится к тиграм, думая, что они ее понимают и любят.
Иногда Маргарита жалела, что оставила танцы. Ночью в павильон никто не заходит — танцуй сколько хочешь! И вот как-то раз она, накинув на плечи газовый шарф, принялась кружиться около клеток и напевать мелодию «Осеннего вальса».
Что стало с тиграми! Пурш подошел к прутьям и, мурлыча, стал тереться о них головой. Ахилл замер на месте как завороженный, а Рада, не сводя глаз с танцующей Маргариты, покачивала головой и переминалась с лапы на лапу.
— Что, нравится? — усмехнулась Маргарита. — Ну, ребятки, потанцуем!
Вошел Константин.
— Ты с ума сошла? Где ты видела, чтобы укротители пели и танцевали?
— А индийские заклинатели змей?
— Сравнила! Там все идет от мистицизма. Тиграм-то это зачем?
— А им нравится. Вон Рада, смотри, сама танцует. У них душа лирическая.
— Ой, Рита, не погореть бы тебе с этой лирикой. Скажу вот завтра Борису Афанасьевичу, что у тебя танцевальный заскок!
— А я тебе, Костя, сама скажу, что ты зверей портишь. Им ласка нужна. Нельзя на одних окриках и палках выезжать, как ты это делаешь.
Утром они рассказали Эдеру о своем споре.
— Все средства хороши, если они помогают достичь нужной нам цели, — ответил Борис Афанасьевич.
— Вот видишь, я была права! — обрадовалась Маргарита.
— Но имейте в виду, Маргарита Петровна, — продолжал Эдер, — неверно также и утверждение, что от зверя всего можно добиться только лаской. Надо уметь сочетать ласку и требовательность, нежность и строгость. Если потребуется, нужно дать понять зверю, что ты сильнее его. Ласка лаской, но он должен побаиваться дрессировщика.
— Странно как-то получается, — озадаченно сказала Маргарита. — Вот вы все говорили о том, что основой метода гуманной дрессировки является дружба между человеком и животными. А теперь выходит — они должны меня бояться. Разве нельзя приручить зверя так, чтобы он действительно стал человеку другом? Чтобы между мной и, например, тигром было полное доверие и взаимное уважение?
— Нельзя, к сожалению. И по очень простой причине. Друга вы не можете заставить сделать что-нибудь — можете только уговорить. А если у тигра или льва будет плохое настроение и он откажется работать, вы с ним ничего сделать не сможете. И наоборот, в хорошем настроении он захочет поиграть с вами как со своим сородичем. А этого ему ни в коем случае нельзя разрешать — во время такой игры он способен, даже не заметив, помимо своей воли тяжело вас ранить. Из этого правила бывают исключения, но редко. Так что запомните, Маргарита Петровна, — шутливо заключил Эдер, — даже если вы сидите на тигре верхом, дистанция между вами должна сохраняться. Так будет спокойнее.
Верхом на тигре! Маргарита представила себе эту картину, и у нее от восторга захватило дух. Неужели она когда-нибудь сможет этого добиться?
А тем временем кормление, ласковые интонации, мягкая манера общения наконец сделали свое дело. Наступил момент, когда тигры, кажется, поверили, что Маргарита не причинит им зла. Она по-прежнему часами просиживала возле клеток с книгой или вязаньем в руках, а звери спокойно спали. Она завоевала их доверие.
Это была ее первая победа, пусть пока самая скромная. Первый шаг к сближению сделан, дальше будет лучше.
И действительно, дальше знакомство развивалось успешнее. Теперь тигры уже не боялись Маргариту, а она — их. Она спокойно подходила к клеткам и давала тиграм мясо, и те принимали его с удовольствием. При ее появлении они уже не рычали, как раньше, наоборот, забавно фыркали, выражая этим свое расположение. Рита шутила с тиграми, спрашивала, когда же, наконец, они пригласят ее в гости.
Ахиллу, страдавшему бессонницей, часто не удавалось заснуть. Заметив это, Маргарита начинала напевать «Голубку» — модную в те годы песенку. Ахиллу эта песенка очень нравилась и действовала на него магически: слушая ее, он быстро засыпал.
Иногда Маргарите казалось, что уже можно войти в клетку. Тигры приветливо отзывались на клички, сами подходили к толстым прутьям решетки и нежно терлись о них огромными мордами. Но Эдер не спешил. Он знал, что все эти признаки дружелюбия могут быть обманчивы — только пока человек отделен решеткой.. По совету Бориса Афанасьевича Маргарита стала вести дневник, куда записывала мельчайшие подробности поведения своих подопечных.
Больше всех ей нравился Ахилл, которого Эдер считал как раз самым свирепым. Тигр этот и впрямь был мрачным, а может, только притворялся таким, чтобы поменьше работать. На арене он всегда хитрил, нападал внезапно. Но Маргариту он встречал приветливо, и ей даже казалось, что он испытывает к ней некую симпатию.
Более или менее дружелюбно относилась к ней и Рада — умная, но своенравная тигрица, энергичная и сообразительная. Пурш вел себя с начинающей дрессировщицей неровно. Капризный, хотя и очень смышленый, этот тигр, который с детства привык к людям, часто ставил Маргариту в тупик. Понять причины его поведения было трудно. И почти невозможно было предугадать, как он поступит в следующую минуту и даже секунду. Капризы Пурша и частая смена настроения объяснялись, должно быть, тем, что он попал на студию из зоопарка. Частые репетиции раздражали его больше, чем остальных тигров. Привыкнув к беззаботной жизни, Пурш не сразу понял, что в цирке мясо насущное нужно зарабатывать в поте морды своей (по выражению Александрова-Федотова), хотя этот труд не идет ни в какое сравнение с трудом по добыванию пищи на воле. Будь у тигров сложный язык, собратья-уссурийцы могли бы много рассказать ему об этом.
Хуже всего дела обстояли с Байкалочкой. К новой дрессировщице она испытывала явную неприязнь и упорно не желала ее замечать.
Маргарита попросила у Эдера разрешения кормить зверей не с вил, а с палочки — они могут повредить зубы, хватаясь за железные вилы. Эдер разрешил, и Маргарита стала кормить тигров с палочки. Насадив на острый конец кусок мяса, она просовывала его в клетку: «Возьми, Ахилл. Молодец, Байкалочка. Рада, возьми, кошечка, возьми. Хорошо!»
— Теперь, Маргарита Петровна, вы должны понемногу приучать их подчиняться, — сказал наконец Эдер. — Попробуйте с помощью этой палочки перегнать их в клетке с места на место. Пусть они выполнят вашу волю.
Только тон ваш должен быть не напевный, а короткий и повелительный.
Маргарита просовывала в клетку палочку с мясом и, поводя ею в разные стороны, командовала:
— Ахилл, направо! Пурш, налево!
Тигры переходили следом за приманкой. Слова «направо» и «налево» стали ассоциироваться у них с движением в определенную сторону. Через несколько дней Маргарита попробовала отдать те же команды, но уже не завлекая зверей мясом.
И они подчинились! Впервые в жизни тигры выполнили ее приказ!
И вот наступил день, когда Маргарите разрешили погладить тигров. Правда, сначала концом палочки — для проверки. Она осторожно поглаживала то одного, то другого, а звери, дружно фырча, жались к прутьям клетки, стараясь быть поближе к Маргарите. Видя, что тигры привыкли к новой дрессировщице, Эдер разрешил ей погладить их рукой. Маргарита с наслаждением проводила рукой по пушистым полосатым бокам и спинам и как лучшую музыку слушала ласковое фырчание зверей.
Маргарита любила помечтать. Сидя возле клеток с тиграми, она часто представляла себе залитую светом прожекторов арену цирка. За высокой железной решеткой сидят на тумбах огромные полосатые кошки. Сотни людей из зала смотрят на этих грозных зверей. Но только она, она одна осмеливается войти к ним в клетку… Ведь входит же в клетку со львами Ирина Бугримова! Она, Маргарита Назарова, тоже может это сделать. Она сможет войти в клетку с тиграми!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23