Шаг, еще шаг… Танаев попятился. Он видел, что медлительность его новых врагов обманчива, что за ней скрывается реакция, способная пресечь любую попытку к бегству. Он и не пытался бежать. Он понимал, что их спор с князем закончится здесь и сейчас. Второй попытки ему предоставлено не будет.И все же Глеб не до конца понимал происходящее. Хотя бы внешние приличия должны быть соблюдены… Князь пошел на нарушение каких-то, не им установленных законов, о которых вскользь упоминал…Он должен понять это сейчас, немедленно, через секунду может быть уже поздно! Пока ему помогала лишь излишняя осторожность Хронста. Каждое из шестерых вызванных им существ стремилось добраться до Танаева первым, и желание это было так велико, что они с рычанием пытались отбросить друг друга, чтобы проложить себе дорогу к жертве. В узком пространстве кабинета вспышка их бешеной ярости подарила ему несколько драгоценных секунд. Но отступать уже было некуда, его спина уперлась в стену, и последние отведенные ему мгновения истекали, убегали, как вода в песок… Одно из чудовищ, очевидно, самое сильное, вырвалось вперед, не обращая внимания на кровавые полосы на своих боках, появившиеся от когтей сородичей. От Танаева его отделяли всего два метра. Одно движение лап, одно последнее движение… Казалось, время замедлилось. Никогда еще Танаев не видел окружающее в таких подробных деталях, никогда еще его мысль не работала с такой скоростью. Он бы, наверно, мог успеть пересчитать все шерстинки на протянувшихся к нему смертоносных лапах, но думал совершенно о другом.Мелодичный звук, напоминавший звук стеклянного колокольчика, родившийся в глубине обвального грохота непонятных слов, мягко и настойчиво раздавался у него в мозгу… Где-то он его уже слышал, может быть, там, на станции, перед пробуждением, когда случайный разряд энергии повредил один из энерговодов и открыл дорогу его сознанию… Откуда он об этом знает? Откуда он может об этом знать? А колокольчик все звенел, принося с собой давно забытую мелодию и шепот: «Ты должен произнести слова власти».— Я не знаю никаких слов!— Ты знаешь. И ты их вспомнишь, если не хочешь погибнуть. У тебя остается меньше одного мгновения, намного меньше! Повторяй за мной: «Призываю тебя, властелин света! Поделись своей силой с одним из твоих сынов, ибо нет у меня другой надежды и не осталось времени, чтобы прийти к тебе обычной дорогой…»Почему он это сказал? Почему эти слова прозвучали в пространстве вокруг него, отделившись от его тела, на котором уже зияла первая рана?Правая лапа чудовища все-таки достала его, и когти прошлись от плеча вдоль руки, которой он пытался оттолкнуть настигавшую его смерть.Бывают мгновения, когда человек становится зрителем собственной гибели лишь потому, что его воля парализована, потому что он не видит выхода и потерял последнюю надежду… Вот только с Танаевым этого не случилось скорее всего из-за того, что неожиданный рев Хронста вернул его в реальность происходящих вокруг событий. Лишь одно-единственное слово можно было различить в этом звероподобном реве:— Не-е-е-е-е-т!!Правая искалеченная ударом когтей рука Танаева неожиданно потяжелела. Он ощутил в ней холодный твердый предмет и понял, что в его ладони появилась рукоятка меча, у которого вроде бы не было лезвия.Инстинктивно, защищаясь от повторного удара лапы, он попытался отбить ее в сторону, так, словно держал в руках настоящий меч, и лапа, разрубленная невидимым лезвием, упала на пол. Фонтан темной крови ударил в Танаева, и тогда лезвие стало видимым.Оно походило на двухметровый полупрозрачный светящийся луч, окрашенный на мгновение попавшей на него кровью чудовища и тут же вновь ставший невидимым.Но теперь Танаев знал, что держит в своих руках Настоящее оружие. Оружие, которое привело в ужас его врагов. И не только напавших на него гигантских обезьян. Такой же, если не больший, ужас Танаев увидел на лице Хронста.Бледный, с бешено вращающимися разноцветными глазами князь шаг за шагом пятился, пока не уперся в стену и не остановился в окружении своих телохранителей. Потом его губы шевельнулись, произнося заклятие на древнем, незнакомом Танаеву языке.Меч в руке Танаева мгновенно потяжелел, словно налился свинцом. Всю силу своей волшбы, все, на что был способен, князь бросил против светового оружия.Лезвие задрожало и стало медленно опускаться. Но нечеловеческая сила Глеба все еще позволяла ему удерживать запредельную тяжесть меча. Шаг за шагом он приближался к Хронсту, и шипящее лезвие, время от времени вспыхивавшее и разбрызгивавшее в эти моменты целые каскады искр, по-прежнему было направлено в грудь Хронста. И тогда князь не выдержал.На этот раз не было никакого постепенного «истаивания», враги Глеба исчезли все сразу, и Танаев остался в кабинете один.Если бы у князя хватило мужества продолжить молчаливый поединок, если бы он усилил наложенное на меч заклятие своим присутствием, Танаев наверняка бы не выдержал, выронил меч. Но князь сбежал, и сразу стало немного легче.И все же слишком много сил ушло на поединок с Хронстом, а меч все еще был слишком тяжел. Танаев чувствовал, как его руки непроизвольно начинают опускаться, будучи не в силах справиться с тяжестью меча.Не для человеческих рук было выковано это оружие, его рукоятка полуметровой длины могла бы уместиться в ладони титана, но даже в предельном усилии обеих рук Танаев с трудом мог удерживать лезвие в горизонтальном положении. Он не знал, что произойдет, если лезвие меча коснется пола, и не хотел экспериментировать.Пока ясно было лишь одно — ему одолжили чужое оружие, и, скорее всего, на короткое время. Кто одолжил, почему это произошло? Насколько в этом событии виновато проглоченное им зернышко мальгрита? Все это он будет выяснять потом — сейчас самое главное сохранить доверенное ему оружие и выбраться с корабля.Появление светового меча заставило князя обратиться к силам, могущество которых здесь, в их собственном доме, почти беспредельно.И Танаев сильно сомневался в том, что сумеет удержать меч даже на протяжении того промежутка времени, который понадобится ему, чтобы покинуть корабль.Нельзя было медлить, его силы таяли с каждой минутой, и даже меч не сможет защитить его, если князь успеет собрать воедино все свои силы и обрушится на него, прежде чем он покинет корабль.Входную дверь кабинета он не смог разрубить — не было сил приподнять меч для удара. Пришлось направить его острие на замок и попытаться пробить засов. Лезвие вошло в металл легко, как в масло, послышалось шипение, и на месте засова появилось ровное отверстие. Отступив на шаг, Танаев толкнул дверь ногой. Ни на секунду он не мог освободить даже одну руку. К счастью, толчка ноги оказалось достаточно. Засов полностью вышел из строя, дверь распахнулась.Стражи проходов, дежурившие перед входом в кабинет Хронста, немедленно развернулись в его сторону, схватившись за свои мечи, и сразу же бросились прочь, увидев всего лишь рукоятку его невидимого меча.Танаев шел по коридору медленно, поворачиваясь вслед за его изгибами всем телом, с трудом удерживая равновесие. Плиты титанитового пола тяжело скрипели под его ногами. Сколько же он теперь весил, этот меч? Тонну, две? И почему он так тяжел? Неужели заклятие князя смогло изменить гравитацию внутри корабля? Но свет не должен обладать весом, а одна рукоятка, даже если она сделана из чистого золота, не может весить так много.Если на него сейчас нападут, он не сможет защищаться. Чудовищная тяжесть меча полностью лишила его возможности маневрировать и парировать удары противника. Ему оставалось лишь идти вперед. Он словно нес перед собой тяжеленное бревно осадного тарана.«Брось его брось… — шептал голос, — ты все равно его не удержишь, это выше человеческих сил, к чему все эти мучения — они бесполезны…» Но голос этот слишком походил на голос Хронста, и потому, стиснув зубы и сгибаясь под непомерной тяжестью меча, Глеб продолжал идти вперед вдоль коридора, туда, где, как он помнил, должен был находиться в полу люк и лестница, ведущая на нижний ярус, на котором слуги князя установили переходный тамбур, соединенный туннелем со станцией антов.Глеб не знал, сумеет ли он протащить меч сквозь узкое отверстие люка — выяснилось, что не сумеет, но это оказалось несущественным, поскольку меч без всяких усилий прожигал себе дорогу сквозь любые преграды.Зато теперь Танаев ощутил боль. Он уже забыл, какой она бывает, — его новое тело не знало боли, — но теперь она появилась, приглушенная, неявная, она шла от рукояти меча и все сильнее вгрызалась в его руки. Взглянув на рукоять, он увидел синие струйки дыма, поднимавшиеся от его ладоней, и понял, что рукоять раскалилась сверх всякой меры.Время меча, время, отпущенное ему для обладания этим могущественным и страшным оружием, сокращалось с каждым шагом, с каждой секундой, с каждым ударом сердца. Нужно было что-то немедленно делать — вот только он не знал, что именно. Ввязываться в схватку с неповоротливым, как бревно, оружием рискованно, несмотря на всю его мощь, особенно, если противников будет много. Пока его выручало лишь то, что стражи проходов немедленно разбегались, освобождая ему дорогу. Но так не может продолжаться вечно. Князь не позволит ему беспрепятственно покинуть корабль.И снова он услышал шепот, неясный, едва различимый. Но этот шепот был реален и шел от небольшого темного комочка шерсти, возникшего у него на пути.— Смотри не урони меч! Если ты его выпустишь — все пропало. Меч достанется Хронсту, и тогда князя уже никто не остановит. Ты должен вынести меч Прометея из замка.— Но я не могу! У меня нет больше сил! Он слишком тяжел для человеческих рук!— У тебя нечеловеческие руки! Ну, не совсем человеческие! Ты должен выдержать! Это, может быть, самое важное дело твоей жизни!Глеб и сам знал это, его нечеловеческая память хранила миллиарды битов информации, и в нужный момент ответы на многие вопросы возникали как бы сами собой. Но это не прибавляло ему сил. Глаза застилала радужная пелена, очертания предметов вокруг становились нечеткими, каждую минуту он мог потерять сознание и выронить меч. Огромным усилием воли он заставил себя сделать следующий шаг, потом еще один, и еще…До выхода оставалось не так уж много… Нужно пересечь круглый зал нижнего яруса, пройти сквозь сгрудившихся у выхода стражей… Это будет непросто, кажется, эти не собираются бежать. Князь, наконец, бросил в бой все лучшее, что у него нашлось. И лишь одно поддерживало Глеба, вселяло надежду. С каждым шагом, по мере того как он приближался к наружной стене, меч становился легче.Когда до тамбура перехода оставалось всего несколько метров, стражи, подчиняясь команде своего офицера, бросились на Глеба, пытаясь окружить его и оттеснить от выхода. Они старались не смотреть на огненное лезвие в его руках, и совершенно напрасно, потому что Глеб теперь мог себе позволить приподнять его почти на уровень глаз и создать некое подобие защиты, недостаточное, однако, чтобы обороняться сразу с нескольких сторон.Но оружие стражей, их мечи и копья, соприкоснувшись с огненным лезвием, распадались на части, не достигая цели, и становились непригодными для дальнейшего боя.И все равно Глеб понимал, что начинает проигрывать эту схватку. Его постепенно оттесняли от выхода, и с каждым шагом назад меч становился тяжелее, словно наливался свинцом.Наконец, решив, что к выходу ему все равно не пробиться, Глеб резко свернул в сторону и рванулся к стене башни. Здесь ему никто не загораживал дорогу, удалось прорваться к самой стене и прижаться к ней спиной. Меч сразу же стал легче, он словно чувствовал, что за стеной кончается замок и вместе с ним власть наложенного князем заклятия.Но теперь стражи перестроились и, четко выполняя команды своего опытного офицера, стали приближаться к Глебу полукольцом, используя с дальней дистанции метательные ножи и дротики. Эта тактика принесла ощутимый эффект. Сразу четыре метательных снаряда, один за другим, вонзились в грудь Глеба, и хотя боли он не ощущал, силы быстро стали его покидать. Стало очевидным, что к выходу ему не пробиться, и тогда неожиданно, само собой пришло неординарное и неожиданное для него самого решение…Повернувшись спиной к нападавшим, он широко размахнулся и крест-накрест ударил по стене башни световым мечом.Ничто не могло остановить прожигающий скалы меч Прометея, даже титанитовая броня наружной обшивки не выдержала этого удара. Рассеченные лихорадочными ударами Глеба куски обшивки выгнулись наружу и, оторвавшись, с грохотом, подобным взрыву, улетели прочь. Разность давлений внутри корабля и снаружи была столь велика, что мощный поток воздуха рванулся в проделанное Глебом отверстие.Первым на пути этой мощной воздушной струи оказался Глеб, и удар воздуха мгновенно выбросил его наружу, сквозь дыру в обшивке. Пролетев метров пять, он ударился о землю и немедленно вскочил на ноги, вновь готовясь к обороне. Вслед за ним сквозь дыру вынесло несколько стражей, но они, попав в безвоздушное пространство, лишь беспомощно корчились на земле, безуспешно пытаясь глотнуть не существующий здесь воздух.Глебу воздушное дыхание не требовалось вообще, но и наружным стражам оно тоже не требовалось! Гарпии, сбившись в стаю, в которой их было не меньше сорока, кругами летали над Глебом. Они собрались здесь заранее, повинуясь приказу князя, слетелись со всех башен и были готовы к нападению.Не теряя не секунды, эти кровожадные бестии, выставив перед собой смертоносные когти, ринулись на Глеба. Световой меч не произвел на них ни малейшего впечатления. Похоже, этим искусственным тварям, выведенным в лабораториях князя, вообще был не знаком страх смерти.Они ринулись на Танаева сверху, все разом, но, к счастью для Глеба, меч, оказавшись снаружи, потерял почти весь свой вес — заклятие князя за пределами замка перестало действовать.И все же меч Прометея, при всей его разрушительной силе, оставался достаточно тяжелым и неповоротливым в человеческих руках. А проклятые гарпии атаковали слишком стремительно — Глеб едва успевал отражать их атаки, завертев над головой огненный круг, в который превратилось лезвие меча.Обугленные остатки тел гарпий сыпались сверху черным дождем, но крылатые чудовища и не думали прекращать атаку. Убедившись, что сверху Танаева достать практически невозможно, они резко изменили тактику.Глеб не знал, руководил их действиями кто-то из подручных Хронста или бестии сами были достаточно умны, — сейчас его эти отвлеченные вопросы совершенно не интересовали, потому что, разделившись на три группы, гарпии возобновили атаку. Одна группа, продолжая атаку сверху, не давала Глебу возможности ни на секунду опустить меч, а две другие в бреющим полете, стелясь над самой землей, попытались достать его сбоку.Необходимо было немедленно найти какое-то укрытие, чтобы защитить хотя бы спину, но вокруг был лишь голый камень, оплавленный дюзами хронстовского корабля во время его посадки. Оплавленный камень… Это сочетание двух слов подсказало ему хорошую идею — выжечь в камне углубление, что-то вроде узкого окопа, в котором он мог бы укрыться, вот только для того, чтобы воплотить этот замысел в жизнь, необходимо было время, свободное от непрерывных атак сверху, — хотя бы пару минут, — но не было у него этих минут… И он продолжал рубить мечом, пытаясь одновременно отражать атаки со всех сторон и понимая уже, что надолго его не хватит. То одна, то другая тварь успевала полоснуть его своими когтями, прежде чем меч разделял ее на две обуглившиеся части. Силы постепенно оставляли Танаева.Во время напряженного рукопашного боя пространство словно смыкается вокруг бойца, остается лишь небольшой круг, равный замаху меча, внутри которого он должен видеть каждую мелочь, чтобы успеть отразить очередной выпад и нанести ответный удар. Того, что происходит за пределами этого круга, боец не видит.А на корабле Хронста между тем развивались события, от которых зависела судьба Танаева и многих других людей.Весть о том, что князь Хронст не выдержал поединка с землянином и позорно бежал от него, распространилась по кораблю с быстротой молнии, приводя в уныние верных Хронсту слуг и вселяя радость в сердца его пленников.Как это часто бывает, восстание вспыхнуло стихийно, раньше, чем планировали его организаторы и подготовители. Руководители сопротивления вынуждены были на ходу приспосабливаться к опережавшим их планы событиям.К чести Андреева, он сумел быстрее всех остальных руководителей подпольных групп оценить происходящее и распорядился немедленно раздать все имеющееся в тайниках оружие. Вслед за этим последовал приказ: захватить и попытаться вывести из строя все переходные лифты и тамбуры, чтобы затруднить стражам возможность быстрого перемещения по кораблю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31