– Ты прошлой ночью неплохо сыграл эту роль, – ухмыльнувшись, возразил Деверс. – Вставай. Пошли.Мак-Кей поднялся, что-то недовольно ворча себе под нос. Они с Деверсом вышли из комнаты, и Ренард пошел проводить их, чтобы убедиться, что они сели в лифт. Паркер подошел к открытой двери, ведущей на террасу, и остановился, разглядывая расстилавшийся далеко внизу Центральный парк.Через минуту вернулся Ренард.– Почему бы нам не выйти на террасу? – предложил он. – Там легче дышать.Когда они вступили на каменный пол террасы, Ренард спросил, искоса взглянув на Паркера:– Надеюсь, у вас не припрятано записывающее устройство?– Нет, – ответил Паркер.– И все-таки... – Ренард включил маленький пластмассовый радиоприемник, стоявший на подоконнике, и звуки Вивальди заструились среди листьев растений. Увеличив громкость, Ренард заговорил: – У вас ведь не вызывают удивления мои меры предосторожности?– Просто скажите мне, когда почувствуете себя в безопасности и отважитесь переговорить со мной, – успокоил его Паркер.– Почему бы вам не встать около радиоприемника, а я встану вот здесь, – предложил Ренард.– Теперь успокоились? – спросил Паркер, когда они переместились в соответствии с его указаниями.– Немного, – ответил Ренард, который выглядел теперь уже не таким расслабленным и разговаривал не столь насмешливо. – Хочу, чтобы вы поняли, – продолжал он, – я по-прежнему считаю вас полицейским.– Вы ошибаетесь. У нас все картины. Ведь они предназначались для вас, верно?– Разве Гриффит не заплатил вам заранее? – спросил Ренард, поджав подозрительно губы. – Или вы пытаетесь получить дважды?– Гриффит собирался заплатить нам, когда мы привезем ему картины. Он покончил с собой, когда прочитал в газете, что полиция поймала двоих.– Поторопился, а? Но Леон был у меня совсем недавно, искал, где занять большую сумму наличными. Почему ему заранее понадобились деньги, если он собирался платить вам после того, как получит картины?– Мы потребовали доказательства, что у него есть деньги, чтобы расплатиться с нами. – Паркер достал из кармана пиджака три сберкнижки и протянул их Ренарду. – Взгляните.Ренард, нахмурившись, изучил сберкнижки, после чего на его лице наконец появилось что-то, похожее на доверие.– Довольно умно придумано, – заметил он. – Я так понимаю, что Гриффит должен был снять эти деньги со сберкнижки после того, как получит от вас картины.– Верно, – подтвердил Паркер, протягивая руку за книжками.– Теперь от них, конечно, никакого толку, – сказал Ренард, возвращая Паркеру сберкнижки.– Знаю, – вздохнул Паркер, положив книжки в карман.– Следующий вопрос, естественно: как вам удалось выйти на меня? Леон, конечно, не упоминал моего имени.Паркер вынул из другого кармана письмо, которое нашел Деверс, и молча протянул его Ренарду.– Мы обыскали дом Гриффита и нашли вот это, – объяснил он.Ренард прочитал письмо с таким видом, будто написал его кто-то другой, а он видел его впервые.– Гм, – произнес он задумчиво, будто только сейчас понял всю серьезность создавшейся ситуации. – Это письмо могло бы послужить поводом для обвинения, верно?– Возможно, – коротко подтвердил Паркер.– Я вижу, что у меня в руках оригинал письма, – сказал Ренард с лучезарной улыбкой. – Не возражаете, если я оставлю его у себя?– Нет. Я же объяснил вам, что мы – не полицейские.– Должен признаться, что начинаю доверять вам, – сказал Ренард, оторвав от письма маленький кусочек и бросив его за перила террасы. – Видите? Я на ваших глазах разбрасываю мусор.– Все в порядке, – успокоил его Паркер. – А теперь давайте поговорим. У нас – картины, а вы – покупатель.– Не совсем точно, – поправил его Ренард. Он все еще отрывал кусочки от письма и бросал их один за другим за перила; порывистый ветер разносил клочки бумаги в разные стороны. – Я покупатель шести картин, – объяснил он. – Только шести. Что Леон задумал сделать с остальными, я в самом деле не знаю.– Сколько вы собирались заплатить за шесть? – спросил Паркер.– Пятьдесят тысяч, – после секундной заминки ответил Ренард.– Нет. Вы собирались заплатить больше, – уверенно возразил Паркер.– Вы так считаете?– Вы заплатите мне больше, – решительно заявил Паркер.– Сомневаюсь, – ответил Ренард. У него в руке осталась только третья часть письма.– Вы видели наши сберкнижки, – продолжал Паркер, не обращая внимания на слова Ре-нарда. – Гриффит заплатил бы нам сто пятьдесят тысяч за все картины. Мы заключим с вами такое же соглашение.– Решительно отказываюсь, – затряс головой Ренард.– Они стоят вдвое больше, – напомнил Паркер.– Но мне они не нужны. Я хочу получить только шесть.Паркер замолчал, обдумывая, как протолкнуть эту сделку. Что-то в манере Ренарда подсказывало ему, что тот не отступит ни на йоту от своих слов. Ренарду в самом деле не нужны были остальные пятнадцать картин, даже задаром. Но шесть картин ему нужны.– Ладно, – прервал молчание Паркер. – Мы продадим вам шесть. Дайте названия.– Бумага и карандаш есть? – спросил Ренард.– Да, – ответил Паркер, доставая записную книжку и ручку. Ренард продиктовал ему шесть названий, и Паркер аккуратно записал их. Потом, положив в карман записную книжку и ручку, он сказал: – Шестьдесят тысяч. Эта сумма меньше той, что вы хотели заплатить Гриф-фиту.– Вы так думаете? – спросил Ренард, слегка улыбнувшись. – Я по натуре слишком щедрый человек, – пожал он плечами, – это мой главный недостаток. Ладно. В память бедного Леона пусть будет шестьдесят тысяч. Глава 5 Лу Стернберг встретился с Паркером у «О'Хар интернешнл». Вид у Стернберга был недовольный, но приветствовал он Паркера обычным вопросом:– Хорошо долетели?– Да, спасибо, – машинально ответил Паркер, чтобы побыстрее закончить ритуал встречи.Они шли по каким-то обшарпанным коридорам, двигаясь, как в дурном сне, и наконец вышли на темную улицу, под дождь; редкие огоньки отражались на мокром асфальте.– Я оставил свою машину там, – показал Стернберг, открыв черный зонтик.Машина стояла довольно далеко. Кроме зонтика, привычного плаща и кепки, Стернберг на этот раз надел галоши, а шею обмотал серым шарфом. Невозможно было понять, недоволен ли он провалом операции или дождем.Стернберг отпер дверцу взятого напрокат «шевроле», и Паркер забрался в машину. Стернберг, закрыв зонтик, аккуратно, чтобы не задеть Паркера, положил его на заднее сиденье.Оба молчали, пока Стернберг осторожно вел машину к выезду с территории аэропорта.– Знаете, что Томми улизнул? – спросил Стернберг.– Когда? – Паркер с удивлением посмотрел на него.– Слышал в последней сводке новостей по радио. – Стернберг, усмехнувшись, покачал головой. – Ему повезло, что он – хиппи, – объяснил он. – Столько организаций выступили в поддержку Томми, такая шумиха поднялась из-за необоснованных репрессий со стороны полиции, что им пришлось отпустить его. Если бы его арестовали за то, что он проехал на красный светофор, то его держали бы в тюрьме месяц. А преступление наделало слишком много шума.– Но ведь его опознали полицейские? – нахмурившись, спросил Паркер.– Да кто же станет верить двум копам против показаний длинноволосого подростка? Вы только взгляните на Томми, вы поверили бы, что он – грабитель?– Девушку тоже отпустили?– Обоих, – кивнул Стернберг. – Свободны как птицы. – Такси, ехавшее впереди, замедлило уйти вправо, Стернбергу пришлось резко затормозить, и задние колеса заскользили по мокрому асфальту. Но Стернберг справился с машиной и уверенно вырулил на свою полосу.– Сажают за руль черт знает кого, – недовольно пробормотал он.– Наши дела плохи, – сказал Паркер, дождавшись, когда они наконец выехали на основную магистраль.– Я почувствовал это по вашему звонку. Неприятности с Гриффитом?– Он мертв. Покончил с собой, когда прочитал в газете, что нас поймали, – объяснил Паркер.– Черт возьми! – Стернберг хмуро уставился на дорогу сквозь безостановочно двигавшиеся очистители лобового стекла, будто ответ на мучивший его вопрос был написан на борту обгонявшего их грузовика.– Мы нашли одного человека, с которым Гриффит вел дела, он в Нью-Йорке. Но его интересуют только шесть картин.– И сколько он заплатит?– Шестьдесят тысяч.– По двенадцать тысяч на каждого. – Стернберг недовольно покачал головой, настроение у него заметно ухудшилось. – Не стоило из-за этого приезжать, – сказал он. – Это точно.– Никого из нас не устраивает эта сумма, – согласился Паркер.– Я приехал издалека, – напомнил Стернберг.Паркер пожал плечами.– Так что же делать с остальными картинами? – повернувшись к Паркеру, спросил ворчливо Стернберг. – Пятнадцать штук, черт возьми!– Мы обсудили эту проблему, – ответил Паркер. – Мы с Мак-Кеем и Деверс. Придется от них отказаться.– Отказаться от них? – недовольно, с удивлением переспросил Стернберг. – Ведь мы рассчитывали получить за них девяносто тысяч.– У нас нет покупателя.– А как насчет страховой компании?– Если вы задержитесь здесь и станете вести с ними переговоры, тогда пожалуйста, – ответил Паркер.– Проклятье! – Стернберг замолчал и сосредоточил внимание на дороге.– У нас тоже нет желания заниматься этим делом, – подвел итог Паркер.– Ненавижу страховые компании, – объяснил Стернберг. – Воры проклятые.– Согласен с вами, – кивнул Паркер.– Нам повезет, если получим с них по двадцать центов с доллара.– Скорее всего, ничего не получим, а попадем в ловушку, – скептически заметил Паркер. – Между прочим, а что будем делать с картинами, пока торгуемся?– Итак, решено: возвращаем их законным владельцам, – ворчливым тоном сказал Стернберг.– И получаем каждый по двенадцать тысяч, – напомнил Паркер, – а потом разъезжаемся по домам.– Боже, – покачал головой Стернберг, – какой у меня неудачный год! Паркер ничего не ответил. Глава 6 Паркер лежал в шезлонге на берегу озера, обсыхая на солнце после купания. Летний сезон уже начался, и пустовавшие всю зиму дома вокруг озера стали заполняться жильцами; моторные лодки теперь то и дело бороздили озеро, и на каждом шагу встречались любопытные физиономии отдыхающих. Скоро придет пора, прихватив Клер, сматываться отсюда, надо перебираться до осени в другое место.Этот дом принадлежал Клер, но подбирала она его в расчете на Паркера. Большую часть года на прилегающей к озеру территории было пустынно, как на кладбище; Паркер высоко ценил такую уединенность и раньше, до встречи с Клер. Он подолгу жил в отелях курортных городков, где в межсезонье не встретишь ни души. Только летом здесь появлялись люди, задававшие праздные вопросы и проявлявшие неуместное любопытство, столь обычное в нормальном мире.Конечно, досадно, что операция с картинами провалилась и они не получили той суммы, на которую рассчитывали. Они с Клер потратят двенадцать тысяч Ренарда за два месяца, которые проведут вдали от дома, да и большая сумма не помешала бы.Паркер услыхал за своей спиной шум раздвигаемых дверей и, обернувшись, увидел Клер: она направлялась к нему по лужайке, прилегающей к дому. Паркеру нравилось наблюдать за ней: эта женщина таила в себе еще столько неизведанного – качество, очень редко встречающееся в женщинах.– Тебя к телефону, – сказала Клер, подойдя к нему.– Спасибо. – Возможно, звонил Мак-Кей.– Я перевела разговор на тот аппарат, что в спальне, – предупредила Клер.– Умница, – похвалил ее Паркер, поднимаясь и накидывая на плечи полотенце.Босиком он отправился по лужайке к дому и через раздвижные двери вошел в спальню, где увидел лежавшую на кровати телефонную трубку.– Алло?– Это я, – голос Мак-Кея.– Рад слышать.– Я звонил нашему другу, и он предложил встретиться с нами сегодня вечером.Мак-Кей звонил из Нью-Йорка, он находился там с шестью картинами, отобранными Ре-нардом; они держали их в кузове украденного пикапа. Остальная группа разделилась: Стернберг – в Бостоне, Деверс – в Лос-Анджелесе, а Томми с Ноэл – в Кливленде. Паркер с Мак-Кеем, закончив все дела с Ренардом, должны были переправить им деньги.А Ренард, похоже, торопился закончить операцию, назначив встречу на вечер.– Хорошо, – ответил Паркер.– Сколько времени тебе надо, чтобы добраться сюда?– Полтора часа, – ответил Паркер. Через стеклянные двери, выходившие на озеро, он увидел, что Клер направляется к дому. – Скажем, два с половиной часа, – внес он поправку. Глава 7 Паркер сидел рядом с водителем и смотрел по сторонам на темные улицы, мелькающие за окном машины. Мак-Кей правил пикапом марки «Форд»; все шесть картин лежали позади, в кузове, по-прежнему упакованные в деревянные ящики и прикрытые сверху брезентом.Приближалась полночь; они ехали по Седьмой авеню через Манхэттен. Вплоть до Тридцать четвертой движение было достаточно оживленным, но перед тоннелем, ведущем к Лонг-Айленду, поток машин рассеялся, и по Четырнадцатой улице они ехали почти в полном одиночестве. Два такси, курсировавшие с горящими огоньками в поисках пассажиров, и полицейская машина, патрулировавшая улицу, скоро остались позади.– Какая великолепная декорация, того и жди налета, – прервал молчание Паркер.– Ренард, что ли, нападет? Ты шутишь? – с улыбкой спросил Мак-Кей.– Это не его район, – возразил Паркер.– Он искал место, где бы можно было спокойно поставить машину. – Мак-Кей помахал в воздухе правой кистью, чтобы дать пальцам отдохнуть, и продолжал нарочито тонким голосом: – Это место принадлежит его другу.Паркер оглянулся: между передним сиденьем и грузовым отсеком не было перегородки.– Я хочу получить за них деньги, – сказал он.– Ты что, всерьез считаешь, что Ренард способен украсть их? – недоуменно спросил Мак-Кей.– Нет, но я попал в полосу неудач.– Тогда надо быстрее пройти ее, – пожал плечами Мак-Кей.Паркер, соскользнув с сиденья, пробрался назад, в пространство между ящиками с картинами и задней дверью пикапа. В двери были небольшие квадратные окна, сквозь которые он увидел два пустых такси, перегородивших путь назад. Повернувшись в другую сторону, Паркер поверх ящиков с картинами и плеча Мак-Кея увидел всю улицу. Ему приходилось стоять в полусогнутом положении, опираясь спиной о боковую стенку машины. Не меняя позы, он достал из кобуры, надетой под пиджаком, револьвер и переложил его в правую руку. Он купил новый револьвер, кольт 38-го калибра, из которого стреляли раз пять-шесть, для пристрелки.Когда Мак-Кей свернул направо, в боковую улицу, Паркер, вертевший головой из стороны в сторону, стал держать под контролем все, что происходило впереди и позади машины, ежесекундно ожидая непредвиденного развития событий. Они ехали по узкой улочке с односторонним движением, по обеим сторонам ее было припарковано множество машин. Посреди квартала он заметил неосвещенную вывеску лесного склада, но разобрать название было очень трудно: фонари на этой улице стояли на почтительном расстоянии друг от друга, а в окнах домов уже не горел свет.В этом квартале многоквартирные дома стояли вперемежку с нежилыми помещениями. Кроме лесного склада, разместившегося в узком пятиэтажном здании, на этой же улице находились винный магазин, испанская бакалея, сухая химчистка и магазин детской одежды, все они уже не работали; окружавшие их блочные и кирпичные многоквартирные дома тоже выглядели нежилыми.На тротуарах не видно было ни одного пешехода, и по улице не проехала ни одна машина. Мак-Кей остановился у закрытых ворот лесного склада, сделанных из рифленого железа, они напоминали ворота гаража. В соответствии с полученной инструкцией Мак-Кей нажал на клаксон, и тут же в свете фар появился сам Ренард. Он вышел из дверей конторы, расположенной справа от склада. Ренард моргал и щурился, ослепленный светом фар, и, похоже, сильно нервничал. Резко взмахнув рукой, он отступил внутрь, и через несколько секунд автоматические ворота склада поползли вверх.Паркер, положив для верности руку с револьвером на груду ящиков, пристально смотрел вперед, оглядывая помещение лесного склада. По обе стороны от них на бетонированном полу стояли бункера с лесоматериалом. Широкий бетонированный проход вел к задней стене, где грудами лежали листы фанеры и строительные материалы, а также стояла пилорама. Людей не было видно.Паркер оглянулся назад, чтобы еще раз проверить обстановку на улице. Пикап, въехав внутрь здания, остановился, и слышно было, как опускаются за их спиной ворота склада.– Как будто все в порядке, – сказал Мак-Кей.Через стекла задней дверцы Паркер посмотрел налево, на здание конторы. Оттуда выбежали трое мужчин с оружием в руках, Ренарда среди них не было.– Назад! Сматываемся! – закричал Паркер. Но они опоздали: опускавшиеся ворота отрезали путь к отступлению. Мак-Кей дал задний ход, нажав на педаль, и пикап, пронзительно взвыв, врезался в нижнюю часть ворот, которые, опустившись, закрыли задние стекла в кузове пикапа. Ворота перестали опускаться, но мотор продолжал работать, хотя при ударе о створку ворот Мак-Кей не удержал ногу на педали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19