– На них можно рассчитывать? – спросил Деверс Мак-Кея.– На Томми? – Мак-Кея, казалось, удивил вопрос. – На все сто процентов, – ответил он. – Томми ни в чем не признается и не заложит нас.– А как насчет девчонки? – спросил Паркер, выключив телевизор.– Я ее не знаю, – пожал плечами Мак-Кей. – Но Томми ей доверяет, так о чем беспокоиться?– Навидался я на своем веку мужиков, которые доверяли бабам, – возразил Деверс.– А что ей известно? – спросил Мак-Кей. Он старался не показывать своего волнения.– Все, что известно Томми, – ответил Деверс.– Ей известны наши имена и лица, – сказал Паркер, – но она не знает, где нас искать. Она знает, в каком городе мы встретились, она знает, что нам должен заплатить за украденное торговец картинами.– А имя Гриффита ей известно? – спросил Деверс.– Не уверен, – ответил, нахмурившись, Мак-Кей. – При ней никто не говорил о нем, но его знает Томми. Не упоминал ли он при ней его имени? Зачем? И неужели она его запомнила?– Уезжаем немедленно, – прервал его Паркер. – Завтра утром явимся к Гриффиту. Мы выполнили свою часть нашего соглашения. Отдадим ему картины и заберем в банке наши деньги. Ноэл – серьезная девушка, если даже она и расколется, то не раньше, чем через день-два. У нас хватит времени смыться, надо поторапливаться.– Черт возьми, я рассчитывал на Томми, – вздохнул Мак-Кей. – Как его угораздило попасться?Паркер уже успел натянуть ботинки, и сейчас он застегивал рубашку.– Поехали, – поторопил он своих товарищей. Глава 3 Запах росы щекотал ноздри чистотой и свежестью раннего утра. Над вершинами деревьев поднимался оранжевый круг солнца, а на зелени лужайки, протянувшейся от бамбуковой изгороди к внутреннему дворику, весело чирикали птички. Шум разбитого окна резко прозвучал в утренней тишине и затих, не вызвав ответного эха.Паркер бросил камень в траву и, просунув в образовавшуюся дыру руку, поднял задвижку раздвижных дверей. За его спиной Мак-Кей с Деверсом напряженно оглядывались по сторонам, но поблизости не было соседей, которых мог бы привлечь шум разбитого стекла, а в половине восьмого утра маловероятно появление перед домом почтальона или посыльного.Они позвонили Гриффиту около часа назад, с окраины города, но никто не ответил. Приехав к нему, они обнаружили в гараже машину, но никто не отвечал им, хотя они звонили в дверь и стучали в окна. Тогда они решили пробраться в дом, чтобы выяснить обстановку. Смылся ли Гриффит по какой-то причине или спрятался?Осколки стекла захрустели под ногами Паркера, когда он вошел в полутемную комнату. В доме было темно и тихо, они не слышали ни звука, кроме шума своих шагов.– Если этот сукин сын смылся от нас... – с угрозой в голосе произнес Мак-Кей, вошедший в комнату следом за Паркером.– Мы влипли, – закончил Деверс.– Зачем ему убегать от нас, не получив картин? – резонно возразил Паркер.– А что, если он все-таки так и сделал? – Мак-Кей говорил почти шепотом, но голос у него был злой.– У нас нет другого покупателя, – с горечью сказал Деверс.– Успеем поволноваться, когда все выясним, – ответил Паркер.Он направился к двери в противоположном конце комнаты, Мак-Кей с Деверсом последовали за ним.Гриффита они нашли в ванне, в ванной комнате на втором этаже, рядом с хозяйской спальней. Вода в ванне остыла и была темно-красного цвета. Нижнюю половину лица Гриффита покрывала вода, а верхняя половина была белой, как алебастр. Глаза закрыты, а клочки волос будто приклеены к черепу.Сгрудившись в маленькой комнате, все трое внимательно рассматривали его.– Проклятье! – первым нарушил молчание Мак-Кей. – Вот сукин сын.Деверс, подойдя к ванне, нагнулся и поднял из воды руку Гриффита. Из рваных кусков кожи на запястье, окруженных мелкими, неуверенными порезами, стекала кораллового цвета вода, но крови не было.– Зачем он сделал это? – скорее растерянно, чем зло, спросил он. – Что на него накатило?– Вот что, – ответил Паркер, указав на свернутую газету, лежавшую на туалетном шкафчике.– Ты прав, – согласился Мак-Кей, взяв газету, – вот она. – Он протянул газету Паркеру.Это была не та газета, которую они читали в мотеле, но резюме, обведенное жирной рамкой, содержало те же самые сведения: часть банды арестована, нашли машину, которая перевозила по крайней мере часть украденных картин. Упоминался Гейлсберг. Это была та же самая, содержавшая множество неточностей история, что они прочитали в другой газете, в Нэшвилле; очевидно, состряпанная на скорую руку информация для дневных выпусков газет: на проверку фактов и на более полное освещение событий уже не хватило времени.Паркер с Деверсом вместе читали газету.– Он решил, что все провалилось, – сказал Деверс.– Черт возьми, почему он не дождался нас? – прорычал Мак-Кей, с каждой секундой все более свирепевший; он смотрел на тело с таким видом, будто готов был утопить его в ванне.– У него, должно быть, возникли затруднения с наличными, – объяснил Паркер. – Мы на самом деле загнали его в угол, когда потребовали, чтобы он открыл счет в банке на наше имя.– Это еще не повод для самоубийства, – угрюмо проворчал Мак-Кей.– Будем искать, – заявил Паркер.– Что искать? – удивленно подняв брови, спросил Мак-Кей.– Многое. Записку, если ему вздумалось оставить записку с нашими именами. Какой-нибудь намек на имя его покупателя.– Если он у него был, – заметил Деверс.– Если он переживал такой кризис с наличными, то заранее разработал план, кому продать картины. Хотя бы часть их, – объяснил Паркер.– А как быть с банковскими книжками? – спросил Мак-Кей. – Ведь они у нас.– Ничего не выйдет, – ответил Паркер.– Давайте выйдем отсюда, – предложил Деверс.Они перешли в спальню, и Деверс включил свет.– Почему не выйдет? – упрямо возразил Мак-Кей. – Я ловко подделываю подписи. Могу прекрасно расписаться за Леона Гриффита до того, как банк закроют на обеденный перерыв. Пойду туда с удостоверением личности Гриффита.– Он открыл счет всего три дня назад, – терпеливо объяснил Паркер.– Представь себе: приходит человек с пятьюдесятью тысячами наличными, чтобы открыть сберегательные счета, – конечно, на него в банке обратили внимание. Его вспомнят три дня спустя. Ты совершенно не похож на Гриффита.– Такие деньги, – жалобно сказал Мак-Кей, – пошли кошке под хвост.– И все наши труды – тоже, – подытожил Деверс. – Если только не выясним, кто его покупатель.– И побыстрее, – добавил Паркер. – Не хочу находиться здесь ни одной лишней минуты.– Я начну со спальни, – предложил Деверс. Они поделили между собой весь дом на участки и следующий час тщательно обыскивали все уголки. Не нашли ни записки, ни малейшего намека на покупателя – если, конечно, у Гриффита был на примете покупатель. Они обыскали все комнаты: кабинет, спальню, – нигде ничего, но упрямо продолжали поиски. За окном уже разгорелся день, вскоре они перестали включать свет, входя в очередную комнату.Паркер с Мак-Кеем сошлись в холле. У обоих пальцы почернели от пыли, а Мак-Кей выглядел еще более раздраженным, чем час назад.– Ничего, – сказал он, – не знаю, где еще искать?– В подвале, – коротко ответил Паркер.– Напрасно теряем время, сам знаешь.– Все равно поищем, – упрямо возразил Паркер.– Понятно, – скорчил недовольную гримасу Мак-Кей. – Будем искать для очистки совести: дескать, сделали все, что могли.– Пошли.Они вместе спустились в подвал.– Лу не придет в восторг, когда узнает, что случилось, – с тоской в голосе произнес Мак-Кей.– А кто в восторге? – мрачно спросил Паркер.Деверс вошел в подвал с противоположной стороны, держа в руках клочок бумаги. Он старался не показывать охватившего его волнения и говорил спокойно.– Взгляните-ка, – предложил он. Паркер взял у него листок, и они с Мак-Кеем вместе прочитали его. Бледно-сиреневая бумага, плотная, высокого качества, вверху страницы пурпурными буквами в эдвардианском стиле выведено:«ЖАН РЕНАРД 302 ЦПЗ»Письмо было написано от руки, но разборчивым, украшенным завитушками почерком. Датировано прошлым месяцем. Вот что они прочитали:"Дорогой Леон,рад был получить от тебя весточку. Не очень-то хорошие известия сообщил ты в своем письме, дорогой, у всех сейчас застой в делах, все мечтают о более счастливых временах. Хотя я уже стар и немощен и с неохотой берусь за дела, возможно, мы сумели бы заключить с тобой сделку, если, конечно, ты заинтересован в этом. Если ты отправляешься путешествовать по этим лесам, почему бы тебе не воспользоваться моим грузовиком?Всегда твой Джек".– Не знаю, что сказать, – с сомнением в голосе произнес Мак-Кей. – Похоже, Гриффит получил нагоняй. Будто Гриффит попытался нажать на этого парня, а тому не понравилось, вот он и поставил его на место, да еще слегка приложил мордой об стол.– Почему ты считаешь, что это письмо имеет отношение к нашему делу? – спросил Паркер Деверса.– Потому что я нашел его в кухне, – ответил Деверс. – Было запрятано в поваренную книгу.– Запрятано? – переспросил Мак-Кей. – Может, им просто воспользовались как закладкой.– Я нашел несколько писем от Ренарда в кабинете, – задумчиво сказал Паркер.– Верно, – подтвердил Деверс. – В кабинете. Но не на кухне.– Тут какой-то адрес, – заметил Мак-Кей, еще раз прочитав письмо. – Триста два, ЦПЗ. Что такое, черт побери, ЦПЗ?– Центральный парк, Западный район, – ответил Паркер. – Ренард живет в Нью-Йорке. Глава 4 Дверь открыл высокий, болезненного вида мужчина. Он был одет в белые брюки, белую крестьянскую рубаху с короткими рукавами, украшенную по вороту желто-красным узором. Сутулые плечи, дряблое тело; он был босиком и стоял на цыпочках, как балетный танцор, приготовившийся встать на пуанты.– Жан Ренард? – спросил Паркер. Мужчина не отвечая смотрел на Паркера, Мак-Кея и Деверса, сгрудившихся на тесной площадке перед лифтом. Каждого он одарил насмешливой, несколько нервозной улыбкой.– Затрудняюсь ответить на ваш вопрос, – произнес он наконец. – Кому я должен назвать свое имя?– Друзьям Леона Гриффита, – ответил Паркер.– Леона? – В глазах мужчины появилась настороженность. – Должен заметить, что вы не похожи на друзей Гриффита.Мак-Кей, как обычно, проявлял все признаки нетерпения и раздражительности.– Кончайте эту бодягу, – вмешался он. – Если вы Ренард, мы хотим поговорить с вами о кой-каких картинах. Если нет, скажите ему, что мы пришли к нему.Мужчина с недовольным видом посмотрел на Мак-Кея.– Поспокойнее, – сказал он, – слишком вы импульсивны. Леон обычно сам ведет переговоры о картинах.– На этот раз он не смог приехать, – возразил Мак-Кей.– Жаль, – вздохнул мужчина, – я предпочел бы разговаривать со своими друзьями, а не с друзьями Леона...– Он мертв, – прервал его Паркер. – Хотите, чтобы мы прямо здесь, на этой площадке, рассказали вам, как он умер?– Мертв? – ошарашенно переспросил мужчина. На его лице отразился страх, он вцепился левой рукой в створку двери, будто хотел захлопнуть ее. – Это вы?..– Самоубийство, – поспешил разъяснить случившееся Паркер. – Перерезал себе вены в ванне. Так вы Ренард или нет?– Вот это да! Никогда не думал, что он... – Оторвавшись от двери, мужчина отступил в прихожую, сказав: – Заходите, заходите...Все вошли в квартиру, и мужчина закрыл за ними дверь. Они очутились в квадратной формы прихожей, стены которой украшали картины. Увенчанная аркой дверь вела в комнату, заставленную старинной мебелью американского производства, за ней виднелась терраса с растениями.– Вы правы, я – Ренард, – произнес мужчина, заперев дверь. – Я знал, что у Леона затруднения с деньгами, но... – Он указал жестом на комнату справа. – Не хотите зайти? Присаживайтесь.Все вместе они вошли в комнату. Мак-Кей с Деверсом сели, а Паркер с Ренардом остались стоять.– Мы получили кой-какие картины для Гриффита. Но поскольку он умер, нам хотелось бы найти покупателя, которому Гриффит собирался их продать, – приступил к делу Паркер.– Понятно. – Ренард улыбнулся всем троим и отошел в глубь комнаты. – Могу я предложить вам что-нибудь выпить?– Главное для нас – покупатель, – не отвечая на его предложение, развивал свою мысль Паркер. – Нам показалось, что это вы.– Покупатель? – недоверчиво переспросил Ренард. – Я занимаюсь торговлей произведениями искусства, но главное мое занятие – коллекционирование картин.– У нас возникло предположение, – сказал Паркер, – что вы с Гриффитом заключили сделку: он взялся добыть для вас эти картины, а вы, вероятно, перепродали бы их кому-то другому.Ренард неопределенно улыбнулся, как бы собираясь с мыслями.– Все это звучит несколько неправдоподобно, – наконец сказал он. – Слишком много посредников. Как правило, я заключаю сделки сам. Если бы вы сказали мне, о каких именно картинах идет речь, может, это и освежило бы мою память.– Послушайте, Ренард, – нетерпеливо прервал его Мак-Кей, – вы же прекрасно знаете, о чем мы толкуем.– Вам так кажется, мистер... – Он вопросительно поднял бровь и с улыбкой перевел взгляд на Паркера. – Боюсь, что у вас передо мной важное преимущество.– Меня зовут Эдвард Лейтем, – объяснил Паркер.– Мистер Лейтем, – повторил Ренард, склонив в знак приветствия голову.– Это мистер Моррисон и мистер Денфорт, – сказал Паркер, указывая поочередно на Мак-Кея и Деверса.– Джентльмены, – с улыбкой приветствовал их Ренард.– У нас двадцать одна картина, до этой недели их не выставляли на продажу, – сказал Паркер.– Ну, я, право, не знаю, – хмуро, с недовольно-недоуменным видом ответил ему Ренард, в его голосе явно слышалась насмешка. – Об этом действительно не трезвонили на каждом углу.Паркер также нахмурился. Похоже, Ренард лгал, получая еще от этого удовольствие, но с какой стати? Говорить более подробно об украденных картинах небезопасно, в конце концов может выясниться, что Ренард вовсе не тот покупатель, которого они ищут. Паркер не сомневался, что Ренард – тот, с кем Гриффит заключил сделку, но абсолютной уверенности у него не было. И единственный способ выяснить это – получить подтверждение от самого Ренарда. Почему же Ренард так осторожничает?– Что ж, может, мы ошиблись, – неожиданно вмешался в разговор Деверс. – В любом случае найдутся и другие покупатели.Паркер понимал, что Деверс решил подтолкнуть Ренарда к принятию решения, но сомневался, что этот прием сработает. Поэтому он не удивился, когда Ренард, повернувшись к Деверсу, вкрадчиво произнес:– Большая удача, не правда ли? Что всегда находятся другие покупатели? Так же как и другие продавцы.– Возможно, вы не тот покупатель, которого имел в виду Гриффит, но в любом случае сделка могла бы заинтересовать вас, – сказал Паркер.– Нет, не думаю, – ответил Ренард. За всеми его эмоциями: удивления, дружелюбия, а сейчас вежливого сожаления, – проскальзывала все та же насмешка.– Вы же торгуете картинами, правда? – спросил Паркер. – Откуда вы знаете, что не хотите приобрести те, которые мы предлагаем, если вы даже не выяснили, что это за картины?Ренард с наигранным безразличием посмотрел на него, как бы говоря: «Подурачились – и хватит».– У вас есть фотографии тех картин, которые вы продаете? – спросил он Паркера.– Нет.– Уважающие себя продавцы имеют фотографии картин, которые предлагают. А эти картины занесены в компьютер?– Вы прекрасно знаете, что нет, – сердито ответил Мак-Кей.– Я вообще ничего не знаю, – холодно произнес Ренард, обращаясь к Мак-Кею. – Мое невежество непреодолимо. А теперь извините меня, джентльмены...И в эту секунду Паркер понял, в чем дело.– Ренард, – сказал он, – мы не слуги закона.– Вот как? – с наигранным удивлением спросил Ренард.– Что ты несешь? – раздраженно спросил ничего не понимавший Мак-Кей.– Ренард принял нас за полицейских, – объяснил ему Паркер. – Он считает, что мы явились сюда, чтобы заманить его в ловушку и заставить сознаться в сговоре с Гриффитом.– Я – полицейский? – недоверчиво переспросил Мак-Кей, ткнув в себя пальцем. – Да какой дурак поверит в это?– Например, я, хотя и не считаю себя дураком, – ответил Ренард. – Вы являетесь сюда втроем, на что-то намекаете, что-то предлагаете, ничего впрямую не говорите. И вас трое, один задает вопросы, а двое других выступают в качестве свидетелей моих ответов. Так кто дурак?– Вы, – не задумываясь ответил Мак-Кей.– Постойте, – вмешался Паркер. – Мы не из полиции, – сказал он Ренарду. – Мы – те, кто грабанул картины из трейлера.– Эй, – огрызнулся Мак-Кей, – полегче на поворотах.– У Ренарда нет свидетелей, – успокоил его Паркер.– Зато у вас все еще есть, – возразил ему Ренард. – Скажите на милость, почему я должен верить вам?– Будете разговаривать со мной наедине? – спросил Паркер.– Я по-прежнему не уверен, что нам есть о чем говорить. – Ренард все еще не доверял им.– Увидим, – ответил Паркер, поворачиваясь к своим спутникам. – Подождите меня внизу. Оставьте нас на десять минут.– Ладно, – согласился Деверс, поднимаясь.– Да любой человек с мозгами поймет, что мы – не полицейские, – упрямо продолжал талдычить свое Мак-Кей, не двигаясь с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19