– Нет, Мастер, – пробормотала она. Ее щеки горели от стыда, но в то же время вагина сжалась, а клитор набух.
– Лгунов следует наказывать, не так ли, дитя мое?
– Да, Мастер.
– Следует наказывать и гадких девчонок, которые не могут оставить в покое свои пиписьки, не так ли, дитя мое?
– Да, Мастер.
– Так пусть наказание начнется! – вскричал он.
Ее крепко схватили, и кто-то в капюшоне (как она догадалась, это была женщина), опустив руки в сосуд с ароматизированным маслом, намазал им ее груди. Пока хорошо обдуманными, медленными движениями пальцы двигались по соскам, Хизер почувствовала, как другие руки гладят ее спину и ягодицы. Она, стоя прямо и неподвижно, думала: «Если я буду вести себя правильно и выполнять все, что они велят, может, один из них доведет меня до оргазма. А мне это так нужно!»
Неожиданно ее руки завернули за спину и сковали наручниками. Она рванулась и закричала. Чья-то рука схватила ее за выступающий лобок. Половые губы были сжаты, а палец раздражал их внутреннюю поверхность.
– О-о-о… Ох! – закричала Хизер.
Ощущение было как от удара электрическим током. Она приглашающе повела бедрами, но палец не сделал того, что ей хотелось. Только те, другие, руки продолжали трудиться над ее сосками, но эта мука не приносила облегчения клитору. И нескоро принесет, может быть, никогда. Все зависело от Мастера. Его последователи будут слушаться только его приказов.
Она почувствовала, как мужское тело прижимается к ее спине, ощущала большой член, который тыкался в ягодицы. Был это Джордж? Гарри раздвигал и ласкал ее попку? Она отреагировала тем, что задвигала бедрами, в надежде что неизвестный пенис найдет вход и войдет в нее. Но он отодвинулся, оставив ее опустошенной, полной разочарования. Палец на ее вагине был легким, как перышко. От этой пытки она стонала все больше и больше.
– Поласкай меня там, – молила она. – Поласкай, пожалуйста.
– Ты должна подождать, – сказал Мастер со своего места у алтаря. – Жди и смотри.
Она ощутила какое-то движение в полумраке. Везде, куда бы она ни глянула, фигуры в капюшонах, мужчины и женщины, собирались группами по два-три человека. В зале густо пахло сексом. Этот запах доходил до Хизер отовсюду, казалось, сами зеленоватые стены источали его.
Хизер дрожала. Ее связанные руки горели от желания схватить напряженный фаллос. Рабыня своих желаний, она закричала, умоляя доставить ей удовольствие, в надежде что эта просьба будет кем-нибудь услышана. Теперь Мастер стоял напротив нее. Одной рукой, выпущенной из широкого рукава, он ласкал ее бугорок, а другой крутил соски. Ей крайне было необходимо кончить, но хотя Мастер очень опытно раздражал ее клитор и мял груди, он только подводил ее к вершинам блаженства, а когда она уже была уверена, что вот сейчас переживет оргазм, прекращал прикосновения, и возбуждение спадало.
Заставив ее встать перед ним на колени, он засунул свой огромный член ей в рот. Она послушно сосала розовую головку и облизывала ярко-красное колечко у ее основания. Джордж бесцеремонно завладел ее задней частью. Он входил в Хизер попеременно то в одну дырку, то в другую. Она кричала, стонала, сосала пенис Мастера, наслаждалась и хотела, чтобы это никогда не кончалось, но так и не могла получить оргазм.
Мастер, не кончая, вытащил член. Он управлял собой так же твердо, как и другими. Невидимые руки отомкнули наручники и Хизер помогли встать. Ей опять завязали глаза, повели куда-то и, приподняв, согнули около какого-то твердого предмета. Ощущение было такое, что это было нечто напоминающее козлы. Что-то твердое, но не неудобное, обшитое кожей. Ее разложили на этом сооружении и привязали руки и ноги. Это не было неприятно, и ей начинала нравиться эта новая игра. Она была такой беззащитной, такой открытой всем взорам. Любой желающий мог подойти и потрогать самые ее интимные места. И они так и сделали. Она чувствовала нежные прикосновения, губы, пальцы. Ни один не причинил ей боли. У Хизер отлегло от сердца. Если это было частью урока Ксантии, она была достойна всяческой похвалы.
Какой-то скользкий твердый предмет вошел в ее вагину и начал совершать поступательные движения туда и обратно, вызвав необыкновенно приятные ощущения и новый поток соков. Чтобы сообщить своим любовникам, что ей было очень приятно, она стонала и металась. Рука, прошедшая между ее раздвинутых ног, развела половые губы и нащупала головку клитора. Палец начал нажимать на нее в том же волшебном ритме, подводившем Хизер ближе и ближе…
Неожиданно, без всякого предупреждения, она почувствовала дуновение воздуха, услышала свистящий звук и ощутила резкую боль, как от удара ремнем по голой попе. Она вскрикнула. Руки быстро потерли ушибленное место. Последовал новый поцелуй плетки, а палец между тем продолжать раздражать клитор. Он тер его, нажимал, возбуждал, пока с третьим ударом хлыста она не кончила от смеси желания, боли и наслаждения.
Со все еще широко раздвинутыми ногами она почувствовала, как в нее входит пенис, а крепкие мужские руки поддерживают тело. Сбитая с толку, слепая, испытывающая море новых ощущений, Хизер расслабилась и полностью отдалась ему. Он забился в конвульсиях, и она почувствовала, как горячая сперма хлынула в ее тело.
Он слез с нее, развязал путы, нежно обнял и держал прижатой к своей грубой одежде все время, пока снимал повязку с ее глаз. Его последователи занимались сексом во всех возможных вариациях. От звука ударов плети по обнаженной плоти ее тело вздрогнуло.
– Андре, – прошептала она, глядя на него затуманенным взором, – ты Мастер? Глава этого сатанистского клуба? За что ты наказал меня?
Он улыбнулся ей, сбросив капюшон со своих темных волос.
– Это была часть учебы. Одна из сторон удовольствия – это страх, стыд и боль. Ты когда-нибудь думала обо мне как о своем исповеднике?
– Откуда ты знаешь?
– Догадался.
Он осторожно положил ее на алтарь, перевернул на живот и смазал успокаивающей жидкостью красные отметины, оставшиеся на ее нежной коже. Потом, также нежно, он погладил ее грудь, лицо, волосы и, завернув в халат с вензелем, вынес из подвала по потайному ходу, который вел в Тоставин-Гранж.
Глава 10
– Вы выглядите как картинка, мисс Бланш. Я никогда не видеть невесты так прекрасная. Мистер Брэд, конечно, большой счастливчик, – с энтузиазмом говорила полная негритянка средних лет, любуясь Хизер.
– Ой, прекрати, Мамми! Ты все продолжаешь, – прошептала Хизер в шепелявой, монотонной манере красавицы с Юга. Она была одета как героиня фильма «Унесенные ветром». И хотя она его еще не видела, добавила: – У мистера Брэда отличная фигура настоящего мужчины.
– Это точно, мисс Бланш. Но прекрасный, это всего лишь прекрасный, я всегда так говорил, а он заработал очень плохую репутацию, играя и вечно общаясь и этими женщинами, которые называют себя «леди», но они вовсе не есть леди, нет! – проворчала Мамми, пользуясь привилегированным положением приближенного к семье слуги, который когда-то был рабом.
С выражением неодобрения на лице она передвинула свое грузное тело по роскошному парадному залу каюты на колесном пароходе, плывущем по Миссисипи. Здесь она, Бланш О’Лири (вообще-то ее звали миссис Карфорт, вдова, но это имя производило на всех такое незначительное впечатление, что она предпочитала пользоваться девичьей фамилией) с плантации «Семь дубов», и Брэд Джонсон, офицер конфедератов, подпольный торговец оружием и искатель приключений, проведут первую ночь своего медового месяца.
– Я хочу больше чувств! – заявила Хизер, войдя без доклада в спальню Ксантии на следующее утро после приема эпохи Регентства, превратившегося в оргию. – Я согласна с тем, что мне было необходимо испытать похищение и порку распущенными членами секты сатанистов, но мне бы хотелось чего-то более похожего на эпизод с Джейком.
Хотя Ксантия и была занята тем, что развлекалась с Андре и Джейсоном, она твердо пообещала, что следующий эпизод будет очень кинематографичным и очень романтичным.
– Что бы ты хотела? – лежа на спине, лениво спросила она в то время, как стоявший над ней на коленях Джейсон работал членом в ее вагине, а Андре пристроился к его заду. – Юг? Красавицы и красавцы? Подойдет?
– Да, пожалуйста, – быстро ответила она, поняв наконец, что происходит, и отметив про себя, что они втроем напоминают старинный эротический барельеф из индийского замка. Секс, секс и еще раз секс во всех его проявлениях.
Когда настал вечер, она очутилась на борту парохода. Ее Фея-Крестная в очередной раз взмахнула волшебной палочкой и создала прекрасную обстановку, отвечающую фантазиям Хизер. В записке говорилось:
«О’кей. Итак, ты хочешь быть кем-то вроде Скарлетт О’Хара. Вот легенда:
Ты только что вышла замуж за парня, который ухаживал за тобой много лет. Во время Гражданской войны ты потеряла все деньги и имущество. Ты согласилась выйти за Брэда, потому что он богат. Парень, которого я выбрала для тебя, хорош. Это ваша первая брачная ночь. Вперед! Делай все стремительно, как тетушка Ксантия. Попробуй выбросить из головы эту дурь – любовь».
И вот Хизер бросила взгляд в зеркало в подвижной раме и улыбнулась. Эта мода середины девятнадцатого века! Она долго провозилась с огромной юбкой-кринолином, а талия была так туго перетянута, что дыхание ей долго давалось с трудом, пока она не привыкла к китовому усу. Платье с глубоким вырезом и большими полными рукавами знаменовало собой триумф бежевой тафты и кремовых кружев. Свадебное платье не было белым, так как предполагалось, что она уже была замужем. Ее локоны украшала сдвинутая вперед шляпка с перьями, а когда она двигалась, она слышала шелест множества одетых поверх обруча нижних юбок. Это был благопристойный век, и такие юбки с жестким каркасом диктовали длинные трусы, которые носили под ними. Если бы не это, при каждом дуновении ветра или в иной ситуации, когда кринолин мог задраться, полные бедра и пушистые холмики были бы на виду. Такие трусы были и на Хизер. На этот раз не было никаких вырезов, они сплошной массой спускались ниже колен и там заканчивались кружевами.
– Где мистер Брэд? – нетерпеливо воскликнула Хизер, входя в образ. Она, обмахиваясь веером, нервно ходила по роскошной каюте.
– Он говорил мне, что собираться в курительный салон, мисс Бланш, – сказала Мамми. Ее креольские кольца сверкали, а волосы прятались под белой косынкой. Она бросала обеспокоенные взгляды на свою хозяйку.
– Джентльмены собираются там, чтобы поиграть в карты, не так ли? – Недовольно надув губки, Хизер смотрела в окно.
Снаружи было темно, но она могла видеть проплывший мимо берег. Вибрация от вращения колес парохода передавалась каюте. Откуда-то с этого трехпалубного плавучего дворца, с его вычурной резьбой и двойной трубой, доносилась музыка. Все было более чем убедительно, хотя она знала, что берег вместе с покрытыми мхом дубами был снят на кинопленку и двигался не пароход, а изображение на ролике «Ночная Луизиана».
– Наверняка, мисс, – ответила Мамми, – но вам не подходит беспокоить его.
– Вздор! Я пойду и найду его! – заявила Хизер и, шурша юбками, направилась к дверям.
– Я не думаю, что вам нужно это делать, – возразила Мамми. – Молодые благовоспитанные девушки не ходят в курительные комнаты. Вы это знаете!
– Когда ты себе уяснишь, что я уже давно не молодая благовоспитанная девушка, Мамми? – резко сказала Хизер, маневрируя, чтобы пробраться к двери со своим кринолином.
– Меня не можно винить за это, – ругалась Мамми. – Я делала все, что могла, для вас, дитя, но вы всегда были своевольным ребенком, с того самого момента как вы родились и мне дали вас в руки голенькую.
– Перестань говорить обо мне в таком тоне! – приказала Хизер через плечо.
Ей не терпелось посмотреть, кто выступал в роли Брэда Джонсона. Если он был такой, как она себе представляла, красавец, похожий на актера Кларка Гейбла, то она готова разделить с ним брачное ложе.
Каюты располагались по сторонам огромного салона, длинного, как два бальных зала. Он был богато отделан. Выкрашенные белым чугунные колонны поддерживали сводчатый потолок. Медные детали, плюшевые кресла, хрустальные масляные лампы, бары и ресторан – все было сделано для удобства состоятельных людей, путешествующих по могучей реке.
По одну сторону зала играл оркестр. Люди сидели за столиками с мраморными столешницами на покрытых бархатом банкетках. Все были одеты согласно эпохе: кринолины, капоры, веера, экзотические шали, костюмы для визитов и для отдыха, клетчатые брюки, трости с серебряными набалдашниками и высокие шелковые цилиндры.
Хизер задумалась: действуют ли они согласно собственным планам? Не является ли она лишь коротким эпизодом в их сценариях, так же как и они в ее собственном? Может, этим и объяснялась способность Ксантии заниматься всеми гостями сразу?
Хизер прошлась вдоль всего салона, понимая, что она привлекает всеобщее внимание. Она подошла к двери, где на панели цветного стекла было написано: «Курительная комната» – и ниже, золотом: «Только для мужчин». Она толкнула ее и вошла.
Воздух был синим от дыма. За ломберными столиками сидели безвкусно одетые мужчины. Ни один не обратил на нее внимания: все были увлечены игрой. Потом она заметила, что пара проницательных зеленых глаз изучающе смотрит на нее.
– Не умеешь читать, дорогая? – громко спросил обладатель этих глаз. – Там сказано «Только для мужчин».
Он отложил карты и, отодвинув стул, поднялся. То же сделали и остальные. Ни один сколько-нибудь стоящий джентльмен не мог оставаться сидеть в присутствии стоящей дамы, если она, конечно, не была прислугой.
– Ой, извините. Разве? – выдохнула она, притворно улыбаясь другим мужчинам, которые разглядывали ее с интересом, разумеется, извиняя подобную невнимательность. Они являли собой отличную коллекцию типичных миссисипских игроков. – Ты, конечно, считаешь меня глупой гусыней, но мне просто хотелось узнать, кто ты.
– Мне очень льстит, что ты с таким нетерпением ищешь моего общества, – ответил он, обращаясь к ней с очаровательной улыбкой, хотя было что-то настораживающее в его облике.
Хизер разглядывала его. Он, несомненно, был хорош собой. Его почти кричащая мужественность поражала. Не совсем Кларк Гейбл, более высокая и худощавая его версия. Примерно тридцати лет, на темных волосах каштановым отливом отражались огни светильников. На вытянутом худом лице светились сексуальные зеленые глаза. Его насмешливо вздернутую верхнюю губу оттеняла тонкая полоска усов. А фигура? Хизер могла только догадываться, какие красивые пропорции скрывались под великолепным серым костюмом. Кроме того, на нем были рубашка с жабо, парчовый жилет и галстук с бриллиантовой заколкой. В отличие от других игроков, которые были кричаще одеты, это был безукоризненный джентльмен с Юга. Прекрасно сшитая одежда, золотые запонки и цепочка для часов – все было со вкусом подобрано и очень дорого стоило.
К ней подошел денди с волосами, черными как смоль, и темно-карими глазами. Он был одет в темно-красный бархатный пиджак, жилет канареечного цвета и тесные брюки. Они были такими узкими, что его бугор выпирал и очень выделялся. Он внимательно оглядел ее с ног до головы и спросил с французским акцентом:
– Добро пожаловать, мадемуазель. Но кто вы? Любовница Джонсона или корабельная проститутка?
Брэд окаменел, его голос звучал ровно и холодно:
– Ваше поведение оскорбительно, мсье.
Денди неприятно засмеялся, продолжая рассматривать Хизер:
– Оскорбительно? Как можно оскорбить такую, как она, сэр? Очевидно, что она пришла сюда в поисках клиента.
– Леди со мной, – холодно сказал Брэд, демонстрируя безукоризненные манеры. Он обнял Хизер за плечи: – Пойдем, дорогая. Это не место для тебя. Да и этот господин тебе не компания. – Он саркастически подчеркнул последние слова.
Француз вспыхнул, его щека дернулась:
– Возьмите свои слова назад, – прошипел он, – или я вызову вас!
– В любое время я к вашим услугам. – Брэд говорил четко и пугающе спокойно. – Выбор оружия за вами. Рапиры или пистолеты. Но вы сделаете ошибку, остановив свой выбор на любом из них, так как я отлично владею и тем и другим.
– Вы отказываетесь принести мне извинения? – В голосе француза звучала и надежда, и ярость.
– Да, сэр.
– Тогда мои секунданты навестят вас, когда прибудем в Новый Орлеан.
Брэд медленно с презрением оглядел его сверху вниз и произнес:
– Действительно? А я думаю, что это вы должны принести извинения. – Он отступил, выдвигая Хизер на передний план, и добавил: – Позвольте представить мою жену, миссис Джонсон. Мы поженились несколько часов назад.
У француза перехватило дыхание.
– Мадам, тысяча извинений! – воскликнул он, смутившись. – Я не имел ни малейшего представления! Простите меня.
«Бедный мальчик», – подумала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21