Всадник швырнул полотенце слуге.
– Передайте моей матери, что я вернулся и сейчас приду навестить ее. А если мой отец и брат вернутся из башни до заката, скажите им то же самое.
Слуги закивали:
– Будет исполнено, мой принц.
Эльфийский принц быстрым шагом направился к лестнице, ведущей с крыши во дворец. Слуги заторопились вслед за ним, по дороге выплеснув грязную воду.
– Принц Кит-Канан! Не хочешь ли ты отведать чего-нибудь? – крикнул вслед господину слуга с чашей.
– Нет. Проследи, чтобы Аркубаллиса накормили и причесали.
– Разумеется…
– И прекрати ходить за мной по пятам!
Слуги резко остановились. Принц Кит-Канан сбежал вниз по ступеням во дворец. Было начало лета, все окна были распахнуты, и коридоры заливал солнечный свет. Он спешил по коридорам и переходам, едва замечая поклоны и приветствия слуг, попадавшихся навстречу. Тени на полу удлинились, и он понял, что опаздывает. Она очень рассердится, что ее заставили ждать.
Кит-Канан словно ветер пронесся к главному входу. Стража в отполированных доспехах встала навытяжку, когда он проходил мимо. С каждым шагом, что приближал принца к Садам Астарина, на душе у него становилось легче. Что с того, что потом отец устроит ему головомойку? Во всяком случае, это будет не в первый раз. Он так спешил домой, чтобы успеть на свидание с Герматией, и оно стоило любого, даже самого длинного нравоучения.
Деревья группировались вокруг основания могучей башни. Вскоре после того, как Сильванос, основатель эльфийского королевства, завершил строительство Звездной Башни, жрецы бога Астарина попросили дозволения разбить вокруг здания сад, и Сильванос охотно разрешил им это. Жрецы создали план сада в виде звезды с четырьмя лучами, направленными в четыре стороны света. Астарин, Король Бардов, даровал им заклятия, благодаря которым в саду сами собой возникли невиданные деревья. Алые и белые розы без шипов изящно обвивали стволы вечнозеленых дубов. Глицинии роняли пурпурные цветки в безмятежные пруды. Сирень и камелии наполняли воздух чарующим ароматом. Ветви плюща с широкими листьями сплетались над тропинками сада, давая тень и защищая гуляющих от дождя. И что было самым замечательным, лавровые кусты и кедры росли в виде кругов, их вершины сходились вместе, образуя шатры, где эльфы могли предаваться размышлениям. Сам Сильванос облюбовал лавровую рощу в западной стороне сада. Когда августейший основатель эльфийского государства скончался, листья лавра из зеленых стали золотыми и оставались такими до сих пор.
Кит-Канан проник в Сады Астарина не по тропинке. Беззвучно ступая в своих сапогах из оленьей кожи, он прокрался вдоль живой изгороди из волшебной шелковицы, что доходила ему до плеча. Затем он приподнялся над изгородью и перепрыгнул на другую сторону, по-прежнему не производя никакого шума. Низко пригнувшись, он двинулся в сторону рощи.
Принц услышал внутри золотой беседки шорох нетерпеливых шагов. Мысленно он увидел, как Герматия ходит взад-вперед, со сложенными руками, и ее огненно-рыжие волосы развеваются, словно пламя костра среди золота ветвей. Он проскользнул к входу в беседку. Герматия стояла к нему спиной, крепко стиснув от волнения руки. Кит-Канан позвал ее, и Герматия резко обернулась:
– Кит! Ты напугал меня. Где ты пропадал?
– Спешил к тебе, – отвечал он.
Ее лицо лишь мгновение сохраняло сердитое выражение, затем она подбежала к нему, подол ее светло-голубого платья развевался позади. Они обнялись, стоя у входа в убежище Сильваноса. Объятие закончилось поцелуем. Мгновение спустя Кит-Канан отстранился и прошептал:
– Мы должны быть осторожными. Мой отец в башне. Он может увидеть нас.
Вместо ответа Герматия притянула к себе голову принца и поцеловала его еще раз. Затем задыхаясь произнесла:
– А теперь давай спрячемся.
Они укрылись в лавровой роще.
По строгим правилам придворного этикета принц и благородная эльфийская дева не могли свободно встречаться, как Кит-Канан и Герматия последние полгода. Они очень редко могли видеть друг друга, и к тому же обоих должна была сопровождать свита. По требованиям хорошего тона им запрещалось оставаться наедине.
– Я ужасно скучала по тебе, – сказала Герматия, взяв Кит-Канана за руку и подводя его к скамье из серого гранита. – Без тебя Сильваност похож на могилу.
– Прости меня за опоздание. Всю дорогу домой ветер дул навстречу Аркубаллису.
Строго говоря, это было не совсем так, но зачем же было расстраивать ее еще больше? В действительности Кит-Канан так поздно собрался домой потому, что остался послушать рассказы двух эльфов из Каганести об их приключениях на Западе, в стране людей.
– В следующий раз, – попросила Герматия, проводя изящным пальчиком по подбородку Кит-Канана, – возьми меня с собой.
– На охоту?
Она ущипнула его за ухо. От ее волос исходил аромат солнечного дня и пряностей.
– А почему бы и нет?
Он крепко обнял ее, спрятал лицо в ее волосах и глубоко вдохнул.
– Конечно, ты сама можешь о себе позаботиться. Но какая уважаемая девушка отправится в путешествие по лесу с мужчиной, если он ей не отец, брат или муж?
– Я не хочу быть уважаемой девушкой.
Кит-Канан внимательно взглянул ей в лицо. У Герматии были темно-синие глаза эльфов из клана Дубовых Листьев и высокие скулы, как у членов семьи ее матери, клана Солнечных Ягод. В ее узком прекрасном лице он видел страсть, ум, храбрость…
– Любовь… – пробормотал он.
– Да, – ответила Герматия. – Я тоже тебя люблю.
Принц пристально взглянул ей в глаза и мягко произнес:
– Выходи за меня замуж, Герматия.
Глаза ее расширились, и она с усмешкой отодвинулась от него.
– Что здесь смешного? – удивился он.
– Зачем говорить о браке? Звездный камень у меня на шее не заставит меня любить тебя больше, чем сейчас. Мне нравится все так, как есть.
Кит-Канан махнул рукой в сторону окружавших их золотых лавров:
– Тебе нравится встречаться тайком? Разговаривать шепотом, вздрагивать от малейшего шороха в страхе, что нас обнаружат?
– Конечно. – Она опять наклонилась к нему. – Это заставляет сердце биться сильнее.
Он не мог не согласиться с ней – в последнее время в его жизни не было места скуке. Кит-Канан ласково погладил возлюбленную по щеке. Они придвинулись ближе друг к другу. Ветер шелестел в ветвях волшебных деревьев. Она перебирала его светлые волосы. Принц забыл о своих словах – он весь отдался чувствам.
Влюбленные расстались, улыбаясь друг другу, мягко касаясь лиц. Герматия исчезла на тропе, ведущей вглубь сада, ее бронзовые волосы развевались на ветру, шелестело шелковое платье. Кит-Канан стоял в дверях золотой беседки и смотрел, как она уходит, пока она не скрылась из виду, а затем, вздохнув, направился во дворец.
Солнце зашло, и, пересекая площадь, принц увидел, как слуги зажигают лампы на подоконниках. Весь город сверкал огнями, а дворец Квинари с его бесчисленными высокими окнами напоминал созвездие в небесах. Беспечно поднимаясь по ступеням главного входа, Кит-Канан чувствовал себя счастливым.
Стражники зазвенели копьями о доспехи; один из них произнес:
– Высочайший, Пророк повелел тебе явиться в зал Балифа.
– Отлично, не буду заставлять его ждать, – ответил принц.
Стражи сомкнули копья, и он прошел под арку. Даже мысль об упреках отца не могла испортить Кит-Канану настроение. Он все еще ощущал завораживающий, пряный аромат Герматии и мысленно продолжал глядеть в ее бездонные голубые глаза.
Зал Балифа, названный в честь генерала, сражавшегося когда-то под знаменами великого Сильваноса, занимал весь первый этаж главной башни. Кит-Канан пронесся по широким каменным ступеням, хлопая слуг по спине и сердечно приветствуя придворных; и все они улыбались вслед эльфийскому принцу.
К его удивлению, у высоких бронзовых дверей, ведущих в зал Балифа, стояли двое стражников. Обычно вход туда не охранялся. При виде Кит-Канана один из солдат негромко постучал острием копья по бронзовой панели позади себя. Принц молча наблюдал, как стражники открывают перед ним тяжелые створки.
Зал был тускло освещен светильником, стоявшим на овальном пиршественном столе. Однако эльф, сидевший за столом, был не его отец, Ситэл.
– Ситас!
С кресла поднялся высокий молодой эльф с белыми волосами. Кит-Канан, обогнув стол, прижал к сердцу своего брата-близнеца. Хотя братья жили в одном городе, виделись они редко. Ситас проводил большую часть времени в храме Матери, где он с самого детства находился в обучении у жрецов. Кит-Канан часто покидал дом, летая на грифоне или охотясь верхом. Братья прожили на свете по девяносто лет, но, по меркам эльфийского народа, они едва вышли из детского возраста. Время и обстоятельства жизни сделали близнецов разными – они больше не были похожи друг на друга как две капли воды. Ситас, который родился раньше на несколько минут, был бледен и хрупок вследствие своей уединенной, посвященной наукам жизни. Лицо его освещали огромные карие глаза, глаза его отца и деда. Его белую мантию украшала узкая алая полоса – это был цвет жреца Матери.
Кит-Канан, проводивший много времени на воздухе, стал смуглым, кожа его была почти, такой же темной, как глаза. Бродячая жизнь закалила его, сделала широкоплечим и мускулистым.
– Меня ждут неприятности, – уныло сообщил Кит-Канан.
– Что же ты натворил на этот раз? – усмехнулся Ситас, выпуская брата из объятий.
– Я летел на Аркубаллисе…
– Ты опять пугал фермеров?
– Нет, дело не в этом. Я пролетал над городом, ну и сделал круг над Звездной Башней…
– И без сомнения, дул в свой рог.
Кит-Канан вздохнул:
– Ты дашь мне закончить? Я облетел башню, очень осторожно, но на балконе оказался не кто иной, как Отец! Он заметил меня и взглянул так, будто…
Ситас сложил руки.
– Я тоже был там, внутри. Он был не очень-то доволен.
Брат понизил голос до заговорщического шепота:
– Что тут у вас происходит? Он позвал меня не для того, чтобы отругать, так ведь? Ты для этого не нужен.
– Нет, не для этого. И все же отец вызвал меня из храма, потому что ты вернулся. Он пошел наверх за матерью. Он хочет тебе кое-что сообщить.
Кит-Канан вздохнул с облегчением, поняв, что головомойка отменяется.
– В чем дело, Сит?
– Я женюсь, – ответил брат.
Кит-Канан, широко раскрыв глаза, прислонился к столу.
– Клянусь Эли! И это все, что ты можешь мне сказать? «Я женюсь»?
– А что еще здесь можно сказать? Отец решил, что пришло мое время, так что я вступаю в брак.
– Он уже нашел тебе невесту? – ухмыльнулся Кит-Канан.
– Я думаю, он послал за тобой и матерью, чтобы мы все одновременно узнали, кто она.
– Ты хочешь сказать, что все еще не знаешь имя своей нареченной?
– Нет. В Священном Доме четырнадцать достаточно благородных кланов, и в них множество перспективных невест. Отец выбрал одну из них, с наиболее богатым приданым, происходящую из семьи, достойной породниться с Королевским Домом.
– Она наверняка окажется уродиной, да и мегерой к тому же, – весело заметил брат.
– Это не имеет значения. Важно лишь то, чтобы она была здорова, из хорошей семьи и поклонялась богам, – невозмутимо отвечал Ситас.
– Ну, я не знаю. Мне кажется, ум и красота тоже кое-что значат в этом деле, – возразил Кит-Канан. – И любовь. А как же любовь, Сит? Как ты можешь жениться на незнакомке?
– Так всегда делается.
Это было очень похоже на него. Самый верный способ уговорить Ситаса что-то сделать – напомнить ему о традициях. Кит-Канан прищелкнул языком и медленно прошелся рядом с неподвижно стоящим братом. Слова его отдавались эхом среди полированных каменных стен.
– Но разве это справедливо? – спросил он с едва различимой насмешкой в голосе. – Я хочу сказать, что любой писец или кузнец в городе имеет право сам выбрать себе в невесты ту, которую он любит и которая любит его. И разве дикие лесные эльфы или зеленые морские эльфы женятся по принуждению? Нет, они берут в жены любящих женщин, которые рожают им детей и поддерживают их в старости!
– Я не писец и не кузнец, и уж тем более не дикий эльф, – отозвался Ситас. Он говорил тихо, но слова его были слышны не хуже, чем громкая речь Кит-Канана. – Я первенец Звездного Пророка, и у меня есть обязательства, которые нужно выполнять.
Кит-Канан, прекратив расхаживать вокруг брата, тяжело оперся о стол.
– Старая история, верно? Мудрый Ситас и необузданный Кит-Канан, – произнес он. – Не обращай внимания на мои слова, я и вправду рад за тебя. И за себя тоже. По крайней мере, я буду вправе сам выбрать себе жену, когда придет время.
– У тебя уже есть кто-то на примете? – улыбнулся Ситас.
«А почему бы и не сказать Ситасу»– подумал он. Брат никогда не выдаст его.
– Ну, вообще-то, – начал Кит-Канан, – есть одна девушка.
Задняя дверь зала открылась, И вошел Ситэл в сопровождении Ниракины.
– Приветствуем тебя, отец, – в один голос поздоровались братья.
Пророк жестом приказал сыновьям сесть и, пододвинув кресло жене, сел сам. Корона Сильванести, тяжелая диадема из золотых и серебряных звезд, венчала его чело. Возраст уже начал сказываться на внешности монарха. Волосы Ситэла всегда были белоснежными, но теперь их серебристая белизна приобрела сероватый оттенок, они сделались хрупкими. Вокруг рта и глаз пролегли едва заметные линии, и его глаза орехового оттенка, родовая черта потомков Сильваноса, выдавали малейшие изменения в его настроении. Все эти едва заметные внешние признаки говорили о тяжком бремени прожитых лет. С того дня, как Ситэл появился на свет, миновало полторы тысячи лет.
Госпожа Ниракина, несмотря на тысячелетний возраст, по-прежнему сохранила стройную, гибкую фигуру. Даже по эльфийским меркам она была невысокой, маленькой, словно кукла, с глазами и волосами медово-золотистого оттенка. Это были черты членов ее семьи, клана Серебряной Луны. Она словно излучала нежность, усмирявшую мужа во время его нередких вспышек раздражения. Во дворце говорили, что Ситасу достались внешность отца и характер матери. Кит-Канан же унаследовал материнские глаза и отцовскую энергию.
– Ты хорошо выглядишь, – обратилась Ниракина к Кит-Канану. – Удачно поохотился?
– Да, госпожа. Мне так нравится летать, – ответил он, поцеловав ее в щеку.
Ситэл бросил быстрый взгляд на сына. Тот кашлянул и вежливо поприветствовал отца.
– Рад, что ты вернулся именно сейчас, – промолвил Ситэл. – Ситас рассказал тебе о своем браке?
Кит-Канан подтвердил это.
– Тебе отводится важная роль в бракосочетании, Кит. Как брат жениха, ты должен будешь сопровождать невесту в Звездную Башню…
– Да, разумеется, но скажи же нам, кто она, – нетерпеливо перебил его принц.
– Мне говорили, что это девушка исключительной красоты и прекрасного нрава, – ответил Ситэл. – Весьма образованная, хорошего рода…
– Отец! – взмолился Кит-Канан.
Ситас, напротив, сидел молча, сложив руки на коленях. Годы обучения в храме Матери привили ему огромное терпение.
– Сын мой, – обратился к Ситасу правитель, – имя твоей будущей жены – Герматия, дочь лорда Шенбарруса из клана Дубовых Листьев.
Ситас одобрительно поднял брови. Даже ему была знакома Герматия. Он согласно кивнул, не произнеся ни слова.
– С тобой все в порядке, Кит? – встревожилась Ниракина. – Ты что-то побледнел.
К ее удивлению, Кит-Канан выглядел так, будто бы отец ударил его по лицу. Принц проглотил ком в горле и кивнул матери, будучи не в силах произнести ни слова. Из всех невест страны отец выбрал в жены Ситасу Герматию. Это было непостижимо. Этого не могло произойти!
Никто из его семьи не знал об их любви. Если бы они знали, если бы отец знал, он бы выбрал другую девушку.
– Ах, – с трудом выдавил Кит-Канан. – Кто… кто еще знает об этом?
– Только семья невесты, – отвечал Ситэл. – Сегодня утром я послал Шенбаррусу письмо, в котором уведомил его о своем согласии.
Кит-Канану показалось, что он проваливается в пропасть, вниз, вниз, в бездну. Семья Герматии уже знает. Пророк дал согласие на брак. И теперь он не может изменить своего решения – это будет кровная обида для клана Дубовых Листьев.
Родители и брат стали обсуждать детали предстоящего бракосочетания. Кит-Канан дрожал всем телом. Он решил встать и объявить о своей любви к Герматии, объявить, что она принадлежит ему, и только ему. Ситас был его братом, братом-близнецом, но он не знал своей невесты. Он не любил ее. Он может найти себе другую жену. А Кит-Канан никогда не найдет себе другой возлюбленной. Принц неуверенно поднялся на ноги.
– Я… – начал он.
Все взгляды обратились в его сторону. «Ну, давай же, хоть раз в жизни! – уговаривал он себя. – Что они могут сделать тебе?»
– В чем дело? – спросил отец. – Ты нездоров, сын мой? На тебе лица нет.
– Да, мне что-то нехорошо, – хрипло произнес Кит-Канан. Ему хотелось кричать, бежать отсюда, крушить все вокруг, но безмятежное спокойствие матери, отца и брата сдерживало его, как смирительная рубашка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35