Человеку, и только человеку дана власть обретать Христа или терять Его. Преподобный Макарий Великий говорил: «Как Бог свободен, так свободен и ты. И если пожелает человек – делается сыном Божиим, а если пожелает – сыном погибели»[546].
«Самовластие» человека, его Богодарованная свобода сохраняются навсегда и во все времена – «разумная бо тварь человек, по образу Божию созданный, в произволении спасения своего, якоже прежде бе самовластен, сице и ныне есть самовластен, и впредь будет самовластен», – пишет св. Димитрий Ростовский против тех, кто полагал, будто в антихристовы времена не будет свободы для спасения[547].
А значит, не «печать антихриста», не внешний знак отбирает у нас Христа. Но напротив, душа, свободно отрекшаяся от Христа, призовет к себе и эту внешнюю печать своей богооставленности. Как об этом еще во втором столетии писал святитель Ипполит Римский: «Та самая печать, вероятно, имеет написание „отрекаюсь“. Таково будет надписание и печать во времена этого ненавистника добра – та печать будет гласит: „Отрекаюсь от Творца неба и земли; отрекаюсь от крещения; отрекаюсь от служения моего Богу и присоединяюсь к тебе и в тебя верую“»[548].
Так же говорит о «печати» и святой Нил Мироточивый: «На печати же написано будет следующее: „Я твой есмь“. – „Да, ты мой еси“. – „Волею иду, а не насильно“. – „И я по воле твоей принимаю тебя, а не насильно“. Сии четыре изречения или надписи изображены будут посреди той проклятой печати»[549].
Если уж и содержит печать антихриста какое число – так это число имени зверя. Но при чем тут имя обычного человека или его личный номер? Откуда это представление, будто «основу печати антихриста составит именно тот личный пожизненный идентификационный номер, который ныне внедряется в Российской Федерации»[550]?
Основу печати составляет имя антихриста, а не тот или иной случайный и сам по себе бессмысленный (в смысле – не обладающий никаким «нумерологическим» значением) номер, который присваивается человеку. Или иннэнисты уж каждого человека готовы счесть «зверем»?
Кстати, само греческое слово «зверь» – qhrion – если записать его греческое звучание еврейскими буквами, и подсчитать числовое значение этих еврейских букв, составит гематрию 666 (тав=400, реш=200, йод=10, вав=6, нун=50)[551].
Но не только то немногое, что сказали Отцы о самой печати, неудобно для иннэнистского мифа[552]. Еще для него крайне неудобно, что святоотеческое понимание печати вполне ясно говорит о последствиях, которые «печатание» вызовет в душах людей.
Согласно преподобному Ефрему Сирину, цель проставления печати на челе и на деснице состоит в том, «чтобы человеку не было возможности правою рукою напечатлеть крестное знамение»[553]. Оказавшись в таком беззащитном состоянии, лишенные поддержки Креста и благодати Христовой, такие люди тем более потом не смогут противиться антихристу и подпадут уже и самым последним его обольщениям[554].
Но разве те, кто сейчас приняли ИНН, не могут осенять себя крестным знамением? Некоторые из них под влиянием соответствующих проповедей даже приходят к духовникам плакать и каяться в грехе принятия «печати антихриста» а, значит, они не чужды и духу покаяния, и, следовательно, никакой духовной порчи от принятия «номеров» с ними не приключилось.
Кроме того, многие православные епархии и приходы расположены в странах, в которых уже давно сложилась система компьютерного учета населения, и номера, аналогичные «индивидуальному налоговому номеру», который ныне вводится в России, уже давно присвоены всем гражданам – в том числе и православным (например, в Казахстане эти новые технологии были введены раньше, чем на Украине). С коммунистических еще времен приняты эти номера («jedinstveni maticni broj gradjana» – JMBG) и в Сербии[555], а также в Болгарии («единый гражданский номер»). И, однако, нет никаких свидетельств о том, что в результате этих государственных кампаний стала умаленной или ущербной духовная жизнь наших священнослужителей и прихожан. Именно наличие такого опыта в ряде епархий нашей многонациональной Церкви позволяет утверждать, что и в России деятельность налоговых органов не нанесет ущерба духовной жизни наших чад, и благодать Божия не отступит от тех, кто примет налоговый номер.
Неужели этих фактов недостаточно для того, чтобы опровергнуть миф, толкующий налоговые карточки как «антихристову печать»? И тем не менее, весной 1998 г. некие «Совет православных мирян» и «Православное братство г. Киева» распространяли листовку с текстом: «Введение номеров (кодов) – это первый шаг, а получение карточки с номером и кодом последний завершающий шаг к „печати антихриста“. Выдача этих карточек планируется в ближайшее время. При получении карточки гражданин получает печать на руку и чело. После чего невозможно будет покаяние и наложение крестного знамения»…
Но если с покаянием у людей, принявших ИНН, ничего дурного не происходит, то с разумом у тех, кто слишком увлекается борьбой против ИНН, нечто печальное все же случается. Например, иеродиакон Оптиной пустыни берется разгадать «тайну ИНН» – «Главный тезис нью эйдж – никто не выше закона. Звучит привлекательно, но если задуматься, то становится очевидным, что нас возвращают к тому состоянию, которое восторжествовало во времена распятия Господа Иисуса Христа. Его распяли как „нарушителя закона“. Святым, людям Нового Завета, очистившимся от страстей, закон уже не нужен в той степени, как людям неочистившимся, порочным. Закон ведь нужен грешникам, чтобы с них не спадали оковы до тех пор, пока человек не преобразится благодатью Святого Духа. И вот нас хотят от благодати снова возвратить к закону. И все, кто принимает ИНН, вместе с ним принимает и этот отказ от благодати во имя „закона“. То есть подписывается под тем, во имя чего распяли Господа Иисуса Христа. Вот почему благодать отступает от принявших номер»[556].
Ну, поинтересовался бы сей богослов, чему учили так называемые «антиномисты» в раннехристианские времена… А учили они именно этому: времена закона прошли, и потому никакие законы «святых Нового завета» сковывать не должны. Никакие – ни государственные, ни религиозные, ни нравственные…
Казалось бы, давно уже переболела Церковь этой ересью. Ан нет – возродилась она (правда, уже не как ересь, а как просто глупость). Ибо это глупость – уверять, будто всякий, кто исполняет гражданский закон, тем самым распинает Христа. Оптинские монахи при вождении автомобилей соблюдают ли правила дорожного движения? Значит, все же хоть каким то законам и монахи подчиняются? Да неужели же тот, кто остановился перед красным цветом светофора, тем самым уже отрекся от Христа? Нет? Ну, вот точно также тот, кто исполнил гражданский закон об уплате налогов или о налоговой регистрации – не потерял Христа.
Отец иеродиакон забыл (ох, как некстати в семинариях послесоветской поры перестали преподавать логику!) о простом правиле логики: тождество двух предметов в одном отношении не означает их тождества во всем (отчего и правило: «аналогия – не доказательство!»). Из того, что антихрист будет издавать жесткие постановления и законы – не следует, что любой закон исходит от антихриста. Из того, что послушание повелениям антихристовой власти душепагубно, не следует, будто послушание повелениям любой власти ведет к столь же печальному итогу.
«Подобность» печати и ИНН иные писатели видят в том, что налоговый номер обязателен для всех (как и печать антихриста) и что он необходим при актах купли и продажи (как и печать антихриста). Но такие подобия можно усмотреть отнюдь не только в ИНН! Давайте уж и дензнаки объявим «подобием печати антихриста»! Ведь и деньги тоже выдаются всем, и без денег тоже нельзя ни покупать, ни продавать. Но отчего-то никто не говорит, будто тот, кто получает зарплату денежными знаками, а не натуральными продуктами, уже продал душу дьяволу…
Антикодовая кампания так легко переходит в прямую истерику[557] (и тем самым теряет тот положительный смысл, который в этой кампании, все же есть) потому, что люди постоянно путаются в двух значениях слова «определять». Двусмысленность состоит в том, что неясен смысл суждения «номер определяет человека». Русское слово «определить» имеет два значения: «охарактеризовать» («дефинировать») и «предопределить» («детерминировать»).
Человек боится именно предопределенности, он не желает, чтобы его поведение было управляемо и предписываемо. Но этого налоговый номер и не делает. Наличие компьютерного номера у человека определяет траекторию его жизни не больше, чем наличие номера паспортного. Не может номер «определить» человека в том смысле, чтобы предписать ему путь жизни и тем самым лишить человека свободы.
Сама по себе компьютерная регистрация не в большей степени лишает человека свободы, чем обычная слежка. Так чего же мы боимся? Бог видит все наши поступки и даже мысли. Лишает ли это нас нашей свободы? Память о Боге и Его Суде может остановить нас от совершения греха. А память о слежке со стороны властей? Это неприятно, без всякого сомнения. Это недемократично – да. Но – что мы хотим спрятать от государственных компьютеров? Наши грехи? Ну что ж – если человека не удерживает от греха память о Божием Суде, то пусть хотя бы память о видеокамере остановит его[558].
Если компьютерная слежка помешает нам грешить – то скорее мы должны быть благодарны этой узде, накинутой на нас (вспомним рассказ о старце, который привел блудницу на людную площадь и, когда она побоялась совершить грех в присутствии людей, сказал – «Как же ты боишься взглядов людей, а взгляда Бога, Который есть везде, не боишься?!»).
Если же я делаю доброе дело – то какая мне разница – смотрят на меня, или нет. А уж если я не прячусь от видеокамер и слежки – так в том и вовсе нет никакого греха…. Неубедительно? Ах, да, простите, я забыл пояснить, что изложенное здесь есть мнение ап. Павла: «Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее» (Римл.13, 3).
Мои оппоненты ставят мне во грех – «Кураев не признает, что идентификация является угрозой для Богодарованной свободы человека»[559].
Да, если свобода Богодарованная, то ту свободу, что в нас от Бога, а не от парламента, номера отнять не могут. Компьютерная слежка может угрожать человеческому своеволию, «демократии». Она чревата «утратой личных секретов»[560]. Но только при чем тут Благодать?
Я не собираюсь доказывать политическую стерильность и безопасность тотальной регистрации граждан. Что компьютерные досье и деньги могут угрожать гражданским правам человека – говорено (в том числе и мною) достаточно.
Я просто предлагаю не сливать воедино социологию и богословие. Я согласен с мыслью св. Игнатия о том, что «между духовной и гражданской свободой нет ничего общего»[561]. И полагаю, что в утверждениях, подобных тому, которое сделал некий греческий архимандрит, будто «Всесторонняя регистрация создает возможность уничтожения личности как таковой»[562], содержится недолжное смешение языка газетного и языка богословского. С богословской точки зрения человеческая Богообразная личность (ипостась) неуничтожима. Она не то что в тоталитарном шенгенском обществе (если оно будет тоталитарным) или в царстве антихриста, но и в аду будет продолжать свое существование…
Я понимаю опасения греков. У них не было опыта советского тоталитаризма. Поэтому сама мысль о том, что кто-то будет знать об их частной жизни, что где-то будут храниться досье на них, их пугает[563]. Но человек, переживший советскую власть, при знакомстве с этими опасениями греков испытывает чувства бывалого зэка, успокаивающего «первоходка»: «Не бойсь, жить и там можно!». У советского государства и так была вся информация о нас: наши трудовые книжки и истории болезни, дипломы и счета в единственном Сбербанке – все было государственным и известным государству. Вот только благодать оставалась Христовой…
Поэтому столь неуклюжим мне представляется двойное требование греков: во-первых, мы не хотим, чтобы в электронных паспортах хранилась информация о нас, а, во-вторых, там должна быть обязательная графа о нашем православном вероисповедании: «Церковь выступает в защиту обязательности для всех греков наличия в новых паспортах графы „вероисповедание“, противодействуя всякому стремлению навязать противоположное мнение».[564]
В советские времена люди прятали от всевидящего государственного ока не свои кошельки и болезни, а свою веру. Иконы держали за дверями шкафов, церковные книги обертывали газетной непрозрачной бумагой, в храмы ездили такие, что были подальше от дома и от работы, крестики прикалывали к изнанке маек, соблюдение постов объясняли желанием похудеть… Самое дорогое – веру – не выставляли напоказ. А греки требуют обратного: чтобы все видели по их паспорту, как они относятся к религии. Глядя из СССР – странные они, эти греки… Непуганые они еще… Документы Элладской Церкви на эту тему в постсостветских странах читаются по-особому. Говорят, что в СССР, в стране, в которой не было диссидентов, граждане делились на «до-сидентов», «сидентов» и «от-сидентов». Так вот, на правах «отсидентов», т. е. людей, имеющих опыт жизни в тоталитарном обществе, мы можем успокаивать греков, привыкших к демократии: христианином можно оставаться и в окружении стукачей. Конечно, когда власть следит за тобой и копит информацию о тебе – это неприятно. Но все же не всякое нарушение «прав человека» есть признак воцарения антихриста. Если шенгенские досье фиксируют наши грехи – что ж, раз страх перед Небесным Судом не останавливает нас, то пусть хотя бы страх перед земными соглядатаями будет сдерживать нас в наших поисках «приключений». Если же досье фиксируют нашу приверженность Православию – то и тут нет ничего страшного, ибо мы должны публично свидетельствовать о своей вере. «Я нисколько не стесняюсь давать вам, да и всякому искреннему человеку разъяснения по личной жизни. Мы, духовные, жизни частной иметь не можем, а у нас все личное, свое должно быть на отчете пред христианскими и даже нехристианскими обществами, и ни о какой стороне своей жизни я не позволю сказать, что до нее нет никому дела, – лишь бы запрос был искренний. Не может укрыться град, вверху горы стоящий, сказано служителям Христовым»[565].
Впрочем, несмотря на это противоречие, позиция греков мне кажется более разумной, нежели позиция некоторых российских проповедников и изданий. Греки исходят из того, что их страну втягивают в «шенгенскую зону», в которой их православный народ будет ничтожным меньшинством среди народов атеизированных (вроде французов, бельгийцев, голландцев), протестантских (немцев и датчан) или католических. И если Конституция Греции позволяет православию быть стержнем национально-государственной жизни, то постановления Евросоюза этого очевидно дозволять не будут. Ясно, что в этих условиях Греческая Церковь будет всячески подчеркивать свою приверженность демократическим принципам, в число которых входит уважение прав меньшинства.
Это достаточно обычно для нашей церковной истории: когда Церковь оказывается гонимой, ее иерархи и златоусты начинают напоминать о свободе совести и вспоминать тертуллиановское religiones non est religionem cogere («одной вере не свойственно притеснять другую»[566] ). Но едва Церковь приближается к власти, как ее иерархи и проповедники начинают требовать «принять меры» против «разгула сект»…[567]
Греческая Церковь вступила в полосу сужения своего влияния – и потому готовится существовать в положении притесняемого меньшинства, всегда готового возгласить о «попрании свободы и прав граждан»[568]… Русская Церковь, напротив, вступила в период расширения своих прав, и потому ее проповедникам свойственна интонация «власть имущих»…
Но вот что мне никак непонятно в наших изданиях, так это совмещение апокалиптических ожиданий и монархических чаяний[569]. С одной стороны – уже идет антихрист и где-то уж ставится «подобие антихристовой печати», с другой – в ожидании воцарения православного самодержца мы требуем принять меры, ограничивающие свободу деятельности сект и вообще ужесточить цензуру.
Если уж действительно идут новые, антихристовы, гонения на нас, то мы должны, подобно грекам, вцепиться в демократические слова, принципы, параграфы. И вместо того, чтобы твердить: «Мы большинство, и потому требуем запретить…», пора учиться говорить в другой интонации: «Мы меньшинство, и потому просим уважать наши права и не обижать маленьких».
И еще о Греции и проблеме ИНН. О жизни в Греции очень удобно врать – далеко она, Греция, и язык там неславянский – поди проверь! И потому можно выращивать под солнцем Эллады самую развесистую клюкву:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84