Он продолжал: – Таким образом, после этого, мы будем знать, не так ли?
Великаны начали с некоторым сомнением переглядываться. Потом все девушки отошли назад.
Приготовления продолжались. Были проверены пистолеты, отмечено место, от которого нужно было расходиться. Потом Грег и Джота встали спина к спине и по команде начали медленно расходиться.
Они не разрешили мне быть секундантом Джоты.
Поэтому, у меня не было возможности проверить пистолеты.
Естественно, они были заряжены холостыми патронами.
Возможно даже, что это были не настоящие пистолеты, а зажигалки или обычные игрушки.
Я не мог заставить себя относиться к происходящему серьезно, да и Джота, тоже – было очевидно, что великаны просто играли в дуэль. Конечно, когда Грег произносил свою маленькую речь, им стало немного не по себе, но теперь многие из великанов улыбались и посмеивались, словно все это было очень остроумной шуткой.
Джота и Грег сделали по последнему шагу и повернулись. Два выстрела прозвучали почти одновременно, так что я не смог определить, кто выстрелил первым.
Джота, наверное, подумал я – ведь он стрелял в воздух.
Хоть он часто и совершал безумные поступки, но сейчас стрелять в Грега не стал.
Но Грег и не думал шутить. Не веря своим глазам, я увидел, как Джота падает на колени, а изо рта у него сочится кровь.
Когда мы подбежали к нему, Джота был мертв.
Я не знаю, что потом говорил или делал. Остальное было непрерывным кошмаром.
Отдельные обрывки мыслей мелькали у меня в мозгу.
Если наш мир ничего не значит для великанов, то и убийство в нем вполне допустимо. И если мы для них не были реальными, то они могли убивать нас так, как мы стреляем по пустым бутылкам. Неужели все объяснялось именно так?
И еще я подумал о том, как Джота странно умер. Он всегда, казался больше самой жизни. В результате, его поджидала почти гротескная смерть – он выстрелил в воздух, считая, что это глупая игра переростков, бездарно подставив себя под пулю Грега.
И я подумал: могло ли присутствие Миранды что-нибудь изменить? Или она, вместе с остальными девушками, просто отошла бы в сторонку? А может быть, после того, как она трижды разговаривала со мной и один раз обедала, Миранда поняла то, чего не чувствовал ни один из остальных великанов – что мы тоже человеческие существа? Должен, признать, что она ни разу это не продемонстрировала.

* * *
Тогда же я заметил, хотя проанализировать этот факт смог лишь позднее, что Грегу удалось что-то доказать. Великаны смотрели теперь на него с новым уважением – нет, скорее даже не с уважением, а с опаской. И причина здесь, скорее всего, заключалась не только в том, что он показал умение метко стрелять. Грег доказал, что он может убить.
Самое удивительное заключалось в том, что они заставили меня выбирать оружие. Грег даже сказал мне – общий смысл я понял, но сами слова прошли мимо моего сознания – что если я одержу победу, то смогу свободно уйти.
– Убийца, – прошептал я.
– Мы все убийцы, – совершенно хладнокровно ответил он. – Вы ведь употребляете в пищу мясо.
– А вы теперь собираетесь сожрать Джоту?
– Хороший довод, – признал Грег. Я заметил, что он подыскивает нужные слова. – Попадание, ощутимое попадание, – добавил он.
Сообразив, что все здесь происходит всерьез, и что мне придется по настоящему драться с Вэсли, и что он убьет меня, если сможет, я выбрал ножи. С пистолетами у меня не было никаких шансов. Грег только что продемонстрировал, как он может стрелять, а у меня не было никаких оснований считать, что у Вэсли это получается хуже. А вот про себя я такого сказать не мог – ведь мне никогда не приходилось стрелять из пистолета.
Вэсли был выше меня, но масса у него была примерно такой же. Хотя некая видимость соблюдения дуэльного кодекса и была, об одежде ничего сказано не было. На мне по-прежнему были темные брюки и темный свитер, а Вэсли явно собирался оставаться в одних плавках.
Мы начали драться. Впервые же секунды Вэсли нанес мне глубокую и болезненную царапину на запястье левой руки – теперь не оставалось никаких сомнений, что я защищаю собственную жизнь.
Я знал, что это был кошмар, который для великанов почему-то не являлся реальностью. А для Джоты и для меня все происходило по-настоящему.
Поэтому, я сделал ложный выпад, нырнул под страшное лезвие и быстрым, коротким движением полоснул ногу Вэсли.
Рана получилась ужасающего вида, и меня чуть не стошнило.
Великаны начали громко кричать. Я пытался объяснить Грегу, что мы не можем их убивать, что смерть Джоты была самым настоящим убийством, потому что Джота даже не пытался выстрелить в Грега. И если я убью одного из великанов, то полиция будет расценивать это, как самое настоящее убийство.
Но если я не убью Вэсли, то он убьет меня. В этом у меня теперь не было ни малейших сомнений.
Раненная нога заметно мешала ему. Вэсли был быстрее меня, но с ножом он явно обращаться не умел. Впрочем, и я тоже.
Он дважды нападал на меня, но каждый раз мне удавалось отскакивать, заставляя Вэсли терять кровь и силы. К тому же, он понял, что может проиграть – я видел это в его глазах. С каждой секундой он двигался медленнее.
Мне еще раз удалось ранить его. Царапина на груди не причинила ему серьезного вреда, но вид у него стал жутковатый – густая алая жидкость стекала с ноги на траву, весь его торс покраснел от крови.
Именно его кровь чуть не привела меня к гибели. Я поскользнулся, и он бросился на меня, высоко подняв нож.
Слишком высоко. Вэсли никогда раньше не дрался на ножах, и он дорого заплатил за этот драматический жест.
Я сделал ему подсечку, а когда он упал, вонзил нож прямо в сердце. Рукоять выскользнула из моих бесчувственных пальцев.
К несчастью он умер не так быстро, как Джота…
– Ну что ж, Вэл, – мрачно сказал Грег, – ты можешь идти.
Теперь они все посерьезнели, возбуждение прошло, а некоторые девушки казались, стали совсем бледными.
Я повернулся и пошел прочь из лагеря. Что делать дальше я не имел ни малейшего представления. Великаны убили Джоту, а я убил одного из них.
Но в одном я был почему-то уверен. Великаны постараются все скрыть. Если я пойду в полицию и приведу полицейских, то нам никогда не удастся найти тела Джоты и Вэсли. И крови тоже не будет…

* * *
Джота и я шли по направлению к лагерю. В какой-то момент мы остановились и переглянулись. А потом услышали голос Грега, который явно получал удовольствие от всего происходящего.
– Пожалуйста, давайте не будем препираться. Просто уходите отсюда и все.
Вэсли с усмешкой – причем довольно таки мирной – смотрел на меня. По выражению его глаз я понял, что дуэли были не просто миражом. Вэсли выглядел так, словно я победил его в честном спортивном соревновании, и он был готов признать мое преимущество.
Но крови нигде не было. И на нем не осталось ни царапины, как и на мне.
Теперь все было совсем не так, как в прошлый раз, когда мы пришли к ним в лагерь. Сейчас они все выстроились, словно поджидая нас. Загоравшие девушки встречали нас уже на ногах. Стеснительная девушка успела застегнуть купальник.
И в некотором смысле Джота вернулся к жизни.
– Нет, – сказал Джота. – Я бы хотел остаться с вами.
И так оно и будет на самом деле.
Грег нахмурился.
– Это было сделано, чтобы предупредить вас. А если ты…
– Что ж, я предупрежден, – небрежно бросил Джота. – А теперь я бы хотел на некоторое время остаться с вами.
От меня не будет никакого дополнительного беспокойства – я часто жил в палатке.
Все великаны, как мне показалось, изрядно удивились.
– Я могу даже обещать не задавать вопросов, – заявил Джота. – Господи, как жарко. – Он начал снимать пиджак.
– Мы вышвырнем тебя вон, – сказал Грег.
– А я вернусь обратно, – нахально отпарировал Джота. – Ведь сумел же я воскреснуть из мертвых, не так ли?
– Это мы организовали твое возвращение, – зловеще сказал Грег. – В следующий раз мы не станем делать петлю и вытаскивать тебя.
Джота уже успел снять пиджак и теперь расстегивал рубашку.
– Никто не одолжит мне пару шортов? – спросил он.
Грег неожиданно расхохотался – тем же громовым хохотом, что и в моем кабинете.
– Ты мне нравишься, – заявил он.
– А я почти всем людям нравлюсь, – спокойно сообщил Джота.
– Ты немного похож на меня, – заметил Грег.
– Гораздо больше, чем ты думаешь, – негромко проговорил Джота. Теперь его слова были полны какого-то скрытого от меня смысла.
Наступила тишина. Джота знал то, что ему было совсем не положено знать.
Я был вне этой ситуации, и все же у меня были кое кие мысли – ведь я слишком хорошо знал Джоту…
– Помни, я убил тебя, – жестко сказал Грег.
– Помни, я тебе это позволил, – в том ему ответил Джота.
И все они как-то сразу решили, что Джота почти, что один из них – в отличие от меня.
– Вэл не может здесь остаться, – сказал Грег Джоте.
– Верно, – спокойно согласился Джота. – Я вполне могу обойтись без няньки.
Они разрешили ему остаться. Как всегда, он получил то, чего хотел. Теперь я понимал, что он с самого начала стремился именно к такому результату.
Джота, несмотря на многочисленные связи, которые постоянно возникали и рвались, был волком-одиночкой. Он не хотел, чтобы с ним был я. Он все хотел делать по-своему.
– Как тебя зовут? – спросил он у самой красивой после Миранды девушки.
– Ирвина, – ответила она.
– Давай-ка сходим с тобой поболтать ногами воде – после того, как кто-нибудь одолжит мне пару шортов.
Грег посмотрел на меня.
– Уходи отсюда, – только и сказал он.
Я не стал спорить. Джота, который остался в лагере, сумеет узнать многое – может быть все, что вообще возможно узнать.
Я молча повернулся и ушел.

* * *
Обратно идти было ближе вдоль берега реки, чем возвращаться на дорогу, ведущую в город.
Ехать обратно в контору уже не было никакого смысла.
Я знал, что сегодня мне все равно не удастся сделать ничего полезного. Поединок не на жизнь, а на смерть – даже если тебе удается победить – не слишком способствует размеренной сосредоточенной работе.
Сказать, что я был потрясен, значило бы существенно преуменьшить случившееся. Несмотря на то, что все следы на моем теле исчезли, в памяти остались ясные воспоминания о пережитом кошмаре. Хотя Джота и умер, ему довелось перенести куда меньше, чем мне. Я все еще помнил боль от раны, а ощущение теплой собственной крови безостановочно текущей по руке, наверное, еще долго будет преследовать меня. Я никогда не забуду, что это такое – драться ради спасения собственной жизни, когда знаешь, что существует только два выхода: убить, или быть убитым.
Невозможно забыть и тот факт, что в результате я стал убийцей.
Если мне когда-нибудь придется убивать еще раз, то причина должна быть куда более серьезной, чем просто самооборона. До сих пор я не понимал, что такая причина, вообще, может существовать. И все же, если ты убиваешь только для того, чтобы избежать смерти, ты не хочешь, в действительности, никого убивать. А вот если ты убиваешь кого-нибудь в гневе и ненависти…
Я направлялся домой, чтобы выпить виски, как следует выпить. Шейлы, наверное, нет дома, а Дина у Карсвеллов.
Я был даже рад, что Шейлы не будет дома. Если мужчина и женщина близки, вне зависимости от того, женаты они или нет, все что с ними происходит должно быть разделено на двоих, причем, чем быстрее, тем лучше. Когда-то я бы торопился домой, чтобы рассказать Шейле обо всем, что произошло, и услышать ее мнение. А сейчас мне больше всего хотелось уйти поскорее с солнца и, оказавшись в темной прохладной комнате, прилечь с бокалом виски в руках.
Я собирался напиться, со мной такое случается не часто, а уж в одиночку – практически никогда.
Впереди я увидел в реке пловца. И какого пловца! Она плыла так быстро, что постепенно удалялась от меня. Судя по всему, она скользнула в воду незаметно для меня, причем совсем недавно.
Хотя мне были видны лишь темные волосы, это должна была быть Миранда. Никто в Шатли не мог так плавать.
Я сразу сообразил, куда она направляется.
Когда почти одновременно случается три, или шесть, или дюжина необычных событий, чрезвычайно велика вероятность того, что они между собой связаны. Миранда плыла вниз по течению. И она не просто купалась, что было бы вполне естественно в такой жаркий летний день. Она плыла с определенной целью – ей нужно было куда-то попасть.
Примерно в полумиле вниз по реке, на южной стороне, находилась рощица, где я видел необъяснимое, странное свечение. И попасть туда из лагеря великанов быстрее всего было вплавь.
Я побежал. Мне очень хотелось оказаться в рощице еще до того, как там появится Миранда, спрятаться и посмотреть, что будет. Если бы я не побежал, то у меня не было бы шансов опередить ее. Ведь сначала мне нужно было добежать до ялика, который мы с Джотой спрятали в кустах, забраться в него и переплыть реку.
Мне это удалось. Я успел перебраться на южный берег и хорошо спрятаться в зарослях за несколько минут до того, как Миранда подплыла к берегу.
Мне было хорошо видно, как она выбралась на берег, отжала волосы… а потом негромко проговорила:
– Вэл, вылезай из своего укрытия.

* * *
Больше не было никакого смысла прятаться. Я встал и вышел на маленькую лужайку, которая находилась у самой воды.
– Ты меня видела? – спросил я.
– Я видела твою лодку.
Я переплыл реку за излучиной, так что лодка могла находиться на виду у Миранды всего несколько минут – ей просто повезло.
Миранда села на траву. Ее купальным костюм состоял из двух узких белых полосок, и мне никогда не доводилось видеть женщины такой обворожительной, как она. И не то чтобы она не была сексуальной – с этим тоже все было в порядке – но она была настолько прекрасна, что все остальное как-то отступало на второй план.
– Где ты был? – спросила она.
Я присел на траву рядом с ней.
– В лагере. Вместе с Джотой.
– Что там произошло?
Я рассказал ей.
Миранда страшно рассердилась, впрочем, она ничего не сказала – это был первый раз, когда она показалось мне по-настоящему живой. После долгой паузы она, наконец, заговорила:
– Этот Грег… он конечно все испортит. Мы это знали. Всем это было известно.
– Что испортит? – спросил я.
Она не обратила на мой вопрос ни малейшего внимания.
– И эта безумная дуэль. Джота так и умер?
– Он выстрелил в воздух.
Она кивнула.
– Все сходится.
– Он сказал – и для всех, кроме меня, его слова имели смысл – что разрешил Грегу убить его.
Она снова кивнула.
– Но… это же смешно. Я хочу сказать, что Джота же не знал, что стрелки можно перевести назад. Он точно не знал, я в этом уверен. Так зачем же он…
– Он совсем не это имел в виду.
– Грег употребил слова: «сделать петлю». Он сказал: «В следующий раз мы не будем делать петлю и вытаскивать тебя».
Она вздохнула.
– Несомненно, это каким-то образом связано с искривлением времени, – заметил я. – Та же штука, которая позволяет тебе быть здесь, когда любому ясно, что ты была рождена в другом столетии.
– Вэл, пожалуйста, перестань. Я сообщила тебе несколько не слишком важных вещей. Осталось совсем немногое, что я могу добавить. Но если ты обещаешь, что перестанешь пытаться удить рыбку в мутной воде, мы можем поговорить.
У меня появилась одна идея, когда я заметил, что и в бикини она умудряется выглядеть более элегантно, чем парижская модель.
Конечно, я не собирался прекращать попытки выудить что-нибудь еще. Теперь мне было необходимо оттащить эту прелестную рыбку подальше от воды так, чтобы, задыхаясь, она рассказала мне все, прежде чем я отпущу ее обратно в воду. Может быть, это окажется невозможным, но я решил попытаться.
Ее белый купальник уже совсем высох. Бледная матовая кожа тоже стала совершенно сухой, только по влажным волосам еще можно было догадаться, что она только что вылезла из воды.
До этих пор я всегда считал, что бикини есть бикини – вещь необходимая лишь для соблюдения приличий – и что девушка в таком наряде скорее раздета, чем одета. Купальный костюм Миранды был таким изящным… лифчик с кружевными лямками так продуманно скрывал и открывал ее тело, словно талантливый художник не один раз переделывал его до тех пор, пока его изысканный вкус не был полностью удовлетворен. Трусики тоже не были слишком узенькими и прекрасно подчеркивали мышцы и соответствующие кривые, не скрывая, но и не выставляя их на показ. Так что, несмотря на внешнее сходство, ее купальный костюм разительно отличался в лучшую сторону, от обычных бикини, которые успешно выполняли лишь одну функцию – давали возможность их обладательнице уклониться от ареста за непристойное поведение в общественных местах.
– Ну, – ядовито сказала она, – может быть, мне повернуться другой стороной, чтобы ты и ее мог рассмотреть?
– Я просто думаю, – ответил я. – Предположим, что девушка из семнадцатого столетия попадает к нам. Самая обычная хорошенькая девушка, а не дочь какого-нибудь герцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22