Остался один Наранха, но тот, в качестве не только доверенного лица, но и соучастника, был скорее другом, чем слугой, и на этом основании, конечно, имел право слышать и знать все.— Ну, господа, разливайте ликеры, раскуривайте сигары и затем побеседуем: дон Бенито де Касональ и я сгораем от нетерпения услышать вести, которые вы нам привезли.— Вестей немало, и к тому же они весьма важны! — сказал дон Бальдомеро. — Хотя я лично немного имею сказать. Дон Бальтасар Турпид писал мне о том, что в скором времени прибудет на вашу асиенду дель-Пало-Квемадо. Я поспешил и сам туда явиться, тем более, что для меня казалось ужасно необычайным то, что дон Бальтасар решился выехать из Мехико. Чтобы решиться на такое дальнее путешествие, дону Бальтасару необходимы были довольно веские причины, и это встревожило меня.— Скажите, видели вы полковника? Ну, что он?— Все так же тверд и прям, как дуб: не стареет ни на йоту, хотя участвовал во всех походах и сражениях войны за независимость.— По-прежнему все продолжает играть и пить?— Да, это, в известных случаях причиняет нам немало хлопот и возни.— Он, очевидно, был неприятно поражен, увидев меня?— Я это отлично понимаю: он почуял ловушку.— Сразу, и потому-то мне ничего и не удалось сделать, и знайте, что нам никогда не удастся переманить его на нашу сторону.— Это, признаюсь, меня очень огорчает.— На асиенде я застал дона Бальтасара и перед отъездом своим оттуда приказал привести асиенду дель-Пало-Квемадо в готовность к обороне.— Прекрасно, что же дальше?— Остальное вам объяснит дон Бальтасар, друг мой. Я же присоединился к нашим уважаемым союзникам и друзьям, дону Кристобалю Паломбо и дону Корнелио Кебрантадору, которые ожидали меня с приличным эскортом вполне надежных людей, с которыми мы и прибыли сюда.— Надеюсь, что об этих людях позаботились! — сказал дон Мануэль, глядя на Наранху.— Я сам присмотрел за тем, чтобы они ни в чем не имели недостатка, сеньор mi amo! — почтительно ответил самбо.— Ну, а теперь очередь за вами, дон Бальтасар Турпид. Что вы нам скажете?— Вот, видите ли, кабальерос! — начал маленький человечек, опершись на стол и раскуривая сигару, сопровождая свои слова и действия разными гримасами, — прежде всего я считаю нужным объявить вам, что недели три тому назад в Мексике произошло весьма серьезное пронунсиаменто.— Как! Пронунсиаменто! — воскликнули все присутствующие почти в один голос, с выражением изумления на лицах. Не то, чтобы это событие казалось им чем-то невероятным, — нет! В Мексике ко всякого рода революциям давно уж все привыкли, но просто потому, что, живя в этой глуши, они уже более двух месяцев не имели никаких сведений о политических событиях внешнего мира и столицы республики.— Да, кабальерос, пронунсиаменто! И весьма серьезное, доложу вам! — продолжал он, гримасничая пуще прежнего. — Менее чем в два часа существующее правительство было низвергнуто и заменено другим, которое тут же и было утверждено. Но что печальнее всего в этом деле для нас, так это то, что теперь во главе правления, у кормила, стоят люди наиболее враждебные нам.— Caray! — воскликнул дон Бальдомеро. — Это нам обойдется дорого.— И что же, это новое правительство прочно? Опирается на сильную партию? — осведомился дон Мануэль, видимо встревоженный этой вестью.— Нельзя сказать, чтобы оно опиралось на очень сильную партию; но все же можно быть вполне уверенным, что это новое правительство продержится с полгода, если не более.— В таком случае, это чистая пагуба.— Нет, не совсем, но положение серьезное, даже очень, этого я скрывать не стану. Враги наши интригуют повсюду, они вертятся, как черви в святой воде, как бесы перед заутреней. Мало того, они уже успели нанести нам несколько довольно серьезных уронов, но, к счастью для нас, у них нет золотого ключа, которым все отпирается; в их распоряжении одни только надежды и обещания, а вы сами знаете, что значат обещания в суде.— Какие же неприятности причинили они нам?— Две весьма серьезные: во-первых, дон Порфирио назначен губернатором провинции Сонора.— Caray! Это, вероятно, дорого ему обошлось.— Да, двадцать пять тысяч пиастров.— Чистоганом?— Ну, да! В этих делах в кредит не верят.— Да, но, говорят, дон Порфирио разорен до нитки.— Быть может, вы ошибаетесь, и он не так уж разорен, как вы полагаете.— Что касается лично меня, то я ничего об этом не знаю, я повторяю только то, что говорят.— Кто?— Все.— Ну значит и никто — смотрите, не доверяйте тому, что говорят! — сказал дон Бальдомеро, — то, что говорят, далеко не всегда бывает верно.— Ну, все равно, важно знать только, какими судьбами он добыл эту сумму.— Да очень просто: под свою подпись на три месяца срока под залог его двух домов, которые он имеет в Мехико — он получил двести тысяч пиастров.— Что за дурак банкир, который устроил с ним это дельце!— Это я, господа! — с глуповатым видом заявил рассказчик. Все присутствующие невольно вскрикнули от изумления.— Под этим должна быть какая-нибудь подкладка! — сказал дон Мануэль, покачивая головой.— Caray! — воскликнул дон Бальтасар, — всегда и везде есть какая-нибудь подкладка!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26