– И не подходи.– Ее украсил профессиональный декоратор. А эту, сразу видно, наряжала семья. Украшения развешаны без всякой системы.У хозяев дома – супружеской пары Грэхемов – было несколько взрослых детей и куча внуков. Риа представила себе смех, добродушное поддразнивание, визги удовольствия, эхом отражающиеся от этих стен, когда завтра утром здесь будут вскрываться бесчисленные коробки с рождественскими подарками.Наклонившись ближе к Риа, Тейлор прошептал:– Держу пари, если посмотреть на них поближе, то большинство украшений окажутся потускневшими и побитыми.Риа мечтательно кивнула.– Но они – самые веселые. Чем старше, тем лучше. Они хранят в себе память о прошлых рождественских праздниках, и связь эта никогда не прервется.Тыльной стороной ладони Тейлор погладил щеку Риа.– У леди архитектора весьма сентиментальный характер.Спина Риа покрылась мурашками от удовольствия.– Каюсь, грешна.Насытившись, они отставили тарелки, испытывая теперь голод иного рода. И не было смысла это отрицать. Тейлор без тени смущения уставился на Риа.– Никогда еще мне не приходилось сражаться на палочках для канапе с кем-либо столь же прекрасным, как вы. Вы уверены, что существуете на самом деле?«Прикоснись ко мне и узнаешь», – вертелось на языке Риа, но она предпочла воздержаться от подобных предложений.Маккензи, казалось, готов был наброситься на нее и растерзать в порыве страсти. Если верить слухам, в своих ухаживаниях Тейлор Маккензи никогда не нуждался в поощрении. Даже если слухи эти и распространялись злобными политическими противниками Маккензи, они, без сомнения, имели под собой реальное основание. Риа была достаточно здравомыслящей, чтобы прийти к такому выводу, глядя на мягкие черты лица Тейлора и его чувственную улыбку. И то же здравомыслие позволило ей оказать сопротивление чарам Маккензи. Потому Риа решила придерживаться легкого дружеского флирта.– О, я действительно реальна. Чего вы не знали, – растягивая слова, призналась она, – так это того, как неприлично заурчал мой желудок, когда я положила глаз на ту жирную креветку.– Теперь тихо. – Тейлор приложил указательный палец к губам Риа. – У меня от ваших слов начинают течь слюнки.«Достаточно!» – подумала девушка. Ситуация выходила за рамки флирта и становилась небезопасной. Это у Риа от слов Маккензи начали течь слюнки. Слабо освещенная комната, огонь в камине, рождественская атмосфера – все это оказывало на нее опасное действие. Она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, и поняла, что должна взять себя в руки.– Не лучше ли нам спуститься вниз и пообщаться с гостями?Маккензи нахмурил брови, но, казалось, согласился с целесообразностью предложения Риа. Не следовало слишком торопить события.– Мне тоже так кажется. Внизу полно избирателей.Тейлор поднялся и предложил даме руку, которую Риа с радостью приняла. Ей следовало бы поесть плотнее: шампанское начинало шуметь в голове, и ноги ослабли. Поднявшись, Риа слегка пошатнулась. Тейлор, чтобы поддержать ее, обнял одной рукой за талию и прижал к себе.– Все в порядке? – Его весело-ворчливый голос напомнил Риа звуки, издаваемые самцом какого-то брачующегося животного, виденного ею в телепередаче.– Да, прекрасно.Тейлор отпустил Риа, но она почувствовала, с какой неохотой он это сделал. Прихватив тарелки, они спустились вниз.– Мне нравится дом, – сказал Маккензи. – Очень оригинальный. Современный, но не бездушный.– Мне самой понравилось, как все получилось, – скромно заметила Риа.– Не позволяйте ей увиливать от ответа. Они обернулись на голос хозяйки. В немыслимом платье, шуршавшем при каждом ее движении, лучась радушной улыбкой, к ним подошла разодетая в пух и прах миссис Грэхем и с чувством заключила Риа в объятия.– Она невообразимая скромница, Тейлор. Очень рада, что вы познакомились с самым гениальным и оригинальным архитектором нашего города. Я устроила весь этот там-тарарам с единственной целью – продемонстрировать всем мастерство Риа.– На мой взгляд, у вас великолепный вкус, – улыбнулся Тейлор своей неотразимой улыбкой. – И по части дома, и по части архитекторов.Миссис Грэхем взяла Риа за руку и потащила ее прочь от Маккензи.– Одна моя приятельница умирает от желания познакомиться с тобой, Риа. Она просто зеленеет от зависти по поводу моего дома и хочет заиметь нечто подобное. Денег у нее куры не клюют… Ради Бога, Тейлор, не смотрите с таким унынием. Вы еще пообщаетесь с Риа чуть позже. А теперь будьте пай-мальчиком и займите себя чем-нибудь. Вон сколько интересных гостей. Думаю, в игровой кто-нибудь наверняка играет на бильярде.Маккензи поймал Риа спустя три четверти часа. Она стояла в группе, собравшейся вокруг белого рояля. Тейлор проскочил украшенные ветвями остролиста комнаты, игнорируя обращенные к нему приветственные возгласы, и встал рядом с Риа, присоединившись к хору, распевавшему старинную рождественскую песенку.– Привет!– Привет! Сыграли на бильярде?– Ага. И выиграл. Но я не стал собирать фишки: в Рождество я всегда расположен к благотворительности.Гости запели новую песню. Риа и Тейлор присоединились к хору. В середине второго куплета Риа наклонилась в сторону Маккензи.– Вы были правы. Вы…– Что? Я вас не слышу.Тейлор склонил голову, подставив ухо к самым губам Риа, чтобы расслышать ее слова сквозь громкие аккорды.– Вы были правы, – повторила Риа. Маккензи вопросительно посмотрел на нее. – Вы не умеете петь.Захохотав, Тейлор пожал локоть Риа. Вечеринка постепенно угасала. Погода быстро портилась, заставляя гостей подумать о благополучном возвращении домой. Риа и Тейлор вместе направились в комнату, где служанка присматривала за пальто. Когда она принесла шубу Риа, та заметила удивленный взгляд Тейлора. Приняв из рук служанки шубу-макси из чернобурки, Маккензи накинул ее на плечи Риа, а свое пальто перекинул через руку. Они направились к парадным дверям, где Грэхемы, прощаясь с гостями, желали им спокойной ночи.– Очаровательный вечер. Спасибо, что пригласили меня, – поблагодарила Риа супругов и поцеловала хозяйку в щеку.Миссис Грэхем с чувством пожала ее руку.– Вечер очарователен, потому что очарователен мой дом, а мой дом очарователен, потому что очаровательны вы. И если вы думаете, что я позволю вам самой вести машину с этого холма в такую погоду, вы глубоко ошибаетесь.– Но я постоянно езжу в снегопад! – воскликнула Риа.– Не по таким крутым ухабам, которые мы по ошибке называем дорогой, – отрезала миссис Грэхем.– Буду счастлив отвезти ее домой. – Тейлор шагнул вперед, словно доброволец из шеренги бойцов, которым предлагалось отправиться на смертельно опасную операцию.– Отлично, – расплывшись в широчайшей улыбке, согласилась миссис Грэхем. – Дорогой, не забудь внести взнос в избирательный фонд Тейлора, – обратилась она к мужу.– Но моя машина… – запротестовала Риа. Ей совсем не нравилось, что ее опекают, словно маленькую девочку.– Завтра я поручу кому-нибудь пригнать ваш автомобиль. Сейчас вам лучше поспешить, пока гора окончательно не обледенела. Спокойной ночи, милые, и счастливого Рождества!Грэхемы небрежно помахали Риа и Тейлору и обратились к очередным отъезжающим гостям. Не желавшей устраивать сцену Риа не оставалось ничего иного, как подчиниться легкому толчку Тейлора под локоть.– Вы ведь на самом деле не возражаете, а? – спросил он, наклоняя голову навстречу ветру и хлопьям снега.– Нет. А вы?– Разумеется, нет.– Они поставили вас в неловкое положение. У вас просто не оставалось выбора.– Конечно. Я ведь уже говорил вам, что меня можно запросто третировать. – Тейлор крепче сжал локоть Риа. – Кроме того, и без ходатайства Грэхемов я все равно бы вызвался подвезти вас. Мне бы тоже очень не понравилось, если бы вы сами вели машину в такую погоду.– Я уверена, что смогла бы: снегопад не такой уж и сильный.Маккензи взглянул на небо.– Скорее это похоже на приличную метель. И помните, – новое пожатие локтя, – я знаю, сколько шампанского вы в себя влили.Рассмеявшись, они пошли по дороге вдоль ряда припаркованных автомобилей, пока не остановились у новенького «корвета». Опустив руку в карман в поисках ключей, Маккензи заявил:– Вы знаете, а я до сих пор так и не могу поверить в вашу реальность. Вы ослепительны, талантливы, умны, забавны. У вас собственные драгоценности и…– Эти? – Риа указала на сережки с искусственными бриллиантами в своих ушах. – Так это дешевка.– А вот это – нет. – Тейлор запустил пальцы в воротник ее шубы. Замерзшая Риа придерживала его руками у горла. Шуба была той единственной прихотью, которую она позволила себе, поступив на работу в самую престижную архитектурную фирму города. Она выбирала мех, в который могла бы упаковать себя, с тщательностью гораздо большей, чем при выборе обивки салона нового автомобиля.– В дополнение ко всем вышеперечисленным достоинствам у вас есть и шуба из натурального меха. Но должен же быть в вас хоть один изъян? – Маккензи пристально посмотрел на Риа сквозь падающий снег – Должно быть, у вас не все в порядке с зубами.Риа шутливо шлепнула Тейлора по губам и села в машину. Дорога была гораздо опаснее, чем она предполагала, и потому девушка с благодарностью вспомнила настойчивость Грэхемов, заставивших ее отправиться домой с более опытным водителем, хотя и не была уверена, что Тейлор Маккензи – самый разумный выбор.Риа чувствовала опьянение. В ушах ее звенели колокольчики, и то было вовсе не эхо перезвона церковных колоколов в сочельник. Кроме того, Риа была не вполне уверена, все ли пальцы уцелели у нее на ногах после прогулки в легких вечерних туфельках по глубокому снегу. Но откуда это ощущение всесогревающего тепла? Автомобильный обогреватель, правда, овевал их теплым воздухом, но Риа чувствовала, что основной генератор тепла работает под ее собственной кожей.Риа философски заключила, что она перенасыщена рождественскими впечатлениями и настроением. Или же мужской магнетизм, исходящий от Тейлора Маккензи, создавал это приподнятое настроение? Ей даже стало немного стыдно за свое глуповато-радостное поведение.Дворники на ветровом стекле действовали подобно гипнотизирующим колебаниям метронома. Снежинки весело порхали в свете двух прямых лучей фар. Ночь стояла абсолютно сюрреалистическая. Но если это лишь фантазия, кому тогда нужна реальность? Покуда длится такое блаженство, надо им наслаждаться.– Музыку?– Что?Тейлор кивнул на радиоприемник.– Да, пожалуйста. – Риа подмигнула Маккензи. – Но только при одном условии – вы не будете подпевать.– Такое ощущение, что все они крутят только, рождественские гимны, – вздохнул Тейлор, последовательно поймав несколько радиостанций.– А мне нравится. Обожаю раз в году слушать эти гимны.– Да, я тоже. А как случилось, что вы встречаете Рождество в одиночестве? – неожиданно спросил он. – Мне казалось, что у двери такой красавицы, в ночь перед Рождеством должно толпиться не менее дюжины кавалеров, мечтающих стать избранником на этот вечер.Риа поблагодарила Маккензи за комплимент.– Человек, с которым я встречаюсь, уехал.– А есть такой человек?– Да. У него старая мать во Флориде, и он проводит праздники с ней.Тейлор воспринял данную информацию без комментариев.– А родители?– Они решили прокатиться в Англию, чтобы навестить друзей. Вообще-то они редко куда-либо выезжают в это время года, но я настояла: в конце концов, сочельник – точно такой же вечер, как и все прочие.– Вы на самом деле так считаете? – поинтересовался Тейлор, повернувшись и пристально посмотрев на Риа.Какое-то время они в упор глядели друг на друга, пока не поняли, что это небезопасно.– Нет, – покачав головой, мягко ответила Риа, – но я не хотела, чтобы мои старики отказались от своей поездки из-за меня.– А что же тот человек?– Я не могу отвечать за то, как он заботится о своей матери.Чтобы перевести разговор в другое русло, Риа спросила:– А вы? Вы почему один? У вас нет семьи?– Отец, но у него сейчас другая семья. Они с Джейн живут в Лос-Анджелесе. После смерти моей матери отец женился во второй раз на женщине, значительно его моложе. Теперь у них двое детей. Так что мои сводные брат и сестра годятся в дети и мне. В доме отца меня всегда рады видеть, но мне кажется, что мое присутствие доставляет им неудобство, так как все боятся сделать или сказать что-нибудь не так.– А друзья? – Риа подразумевала прежде всего подруг и возненавидела себя за интерес к данному предмету.– Меня пригласили поехать кататься на лыжах с компанией.– Большая компания?Маккензи усмехнулся, давая Риа подать, что прекрасно знает, какую рыбку она ловит.– Семь человек. Включая женщину, с которой я встречаюсь. Я отказался в последнюю минуту.– Почему? Поссорились?– Нет. Позавчера я растянул лодыжку, играя в теннис, и решил, что катание на лыжах с такой ногой – настоящая глупость. Вот тогда мы действительно немного повздорили.– Она уехала без вас?– Она очень независимая женщина, – пожал плечами Маккензи.– Забавно, как Рождество может быть полным и радостным или пустым и печальным.– Все зависит от того, проводите вы его с кем-нибудь или в одиночестве.– Наверное. Хотя, может быть, ужаснее проводить праздник с человеком, которого не любишь или который тебе даже не нравится. Думаю, это еще хуже, чем встречать Рождество одному.Риа сообщила Тейлору свой адрес, когда они выезжали от Грэхемов, и Маккензи ехал, не спрашивая дорогу. Молодой энергичный кандидат в мэры хорошо знал свой город. Припарковавшись у тротуара перед домом Риа, Тейлор заглушил двигатель «корвета». Дворники застыли, прекратив свое ритмичное клацанье. Гимн «О приди, истинная вера!» оборвался на середине куплета. Риа и Тейлор некоторое время сидели не двигаясь. На конец они одновременно повернулись друг к другу и заговорили.– Спасибо…– Я заслужил…– Простите.– Нет, это вы простите. Прежде – леди.– Я только хотела поблагодарить вас за то, что подвезли.Тейлор отвернулся и уставился на ветровое стекло, быстро заметаемое густо падающим снегом. Риа увидела, как заходили желваки на его скулах. Маккензи решительно помотал головой.– Я заслужил приглашение на чашечку кофе?Риа колебалась в течение лишь нескольких ударов сердца, после чего согласно кивнула. Тейлор вышел и, обойдя машину, открыл дверцу Риа. Идя по предательски скользкому, обледеневшему тротуару, Маккензи крепко сжимал руку девушки выше локтя.Риа достала ключи из серебристой вечерней сумочки и открыла парадную дверь. Теплый воздух прихожей обнял их подобно старому и любимому приятелю. Риа щелкнула выключателем на стене. Но настольная лампа не загорелась, как она ожидала. Вместо этого зажглась елка в углу комнаты.– Ах, я совсем забыла, что вставила вилку елочной гирлянды в розетку, которой управляет этот выключатель.– Для таких работ вам следовало бы приглашать электрика, – поддразнил Тейлор. – Прекрасная елка.– Спасибо.– В старом стиле.Оставив Риа в дверях, Маккензи подошел к камину. Мерцающие красные угольки все еще тлели под грудой головешек. Тейлор отодвинул решетку, разворошил головешки кочергой и положил в камин пару новых поленьев, которые моментально занялись.В ярком отсвете пламени каминного костра тающие снежинки в волосах и на плечах Тейлора сверкали подобно крошечным бриллиантам. Он обернулся и посмотрел на Риа. Его глаза, его затененное лицо, решительность, с которой он двинулся к ней, заставили девушку затрепетать.– Пойду поставлю кофе, – произнесла она, задыхаясь.Тейлор поймал Риа за руку, когда она проходила мимо него.– Риа?– Что?– В твоих волосах искрится снег, – прошептал Тейлор.Риа встряхнула головой. Маккензи с восторгом следил за чувственным колыханием распущенных волос.– Они прекрасны. Черны, как полночь. Блестящие и шелковистые. Такие волнующие.Но что действительно волновало Риа, так это движение его пальцев, перебирающих ее волосы и раскладывающих их на мягком воротнике шубы из черно-бурой лисы, и его глаза, скользнувшие по ее лицу вниз – на белую нежную кожу шеи.Риа поежилась.– Скоро здесь будет жарко.– Здесь уже жарко, детка.Голос Тейлора напомнил Риа урчание двигателя его автомобиля. Сила, скрывавшаяся за этими звуками, сдерживалась лишь до поры до времени. Одно неосторожное движение – и она может выйти из-под контроля.Подойдя к Риа вплотную, Тейлор взял в ладони ее лицо и погладил кончиками больших пальцев щеки, от чего они сразу согрелись. Коснулся губами губ Риа, сначала слегка, как бы пробуя, потом – увереннее и настойчивее. Риа вздохнула и отклонила голову.– Прости… Я не имел права. Но я… но мне страшно захотелось тебя поцеловать.Риа снова взглянула на Тейлора. Она совершенно не чувствовала своего тела, словно была создана из воздуха. Глаза Риа все еще были открыты, потому что она жаждала видеть его лицо.– Не извиняйся. Ведь сегодня ночь перед Рождеством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17