Похоже, полиция не дремлет, — с удовлетворением признал мсье Клеачим.
— Еще бы, — фыркнула его жена. — Ради ста тысяч марок кто угодно забегает. А как вы собираетесь их делить?
Инспектор оскорбленно зашипел сквозь зубы:
— Деньги нас не интересуют. Мы просто ответственно относимся к своей работе.
— Это, безусловно, похвально. Могу обещать вами вашим сотрудникам всяческую поддержку.
Далее разговор перешел в обмен вежливыми уверениями в полнейшем почтении. Продолжалась подобная пытка моих ушей недолго, вскоре хлопнула дверь, и мсье Бьорек, разведав предварительно обстановку, милостиво разрешил мне вылезать. Я не замедлила покинуть шкаф, попутно огласив кабинет ректора стоном облегчения.
— И как вам беседа? — с заинтересованным видом осведомился мой недавний сосед по заточению.
— Не слишком информативно, — пожаловалась я. — Сплошные нет.
— Из отрицаний порой можно сделать очень много выводов, — поучительно заметил призрак.
— Вы, как обычно, правы, — согласилась я и не вполне вежливо попрощалась: — До встречи. Пойду делать эти самые выводы.
— Удачи, — со всей серьезностью пожелал мсье Бьорек и удалился. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Снаружи уже совершенно стемнело, а я, несмотря на детство, проведенное в разъездах по стране, и случавшиеся время от времени ночевки в лесу, боялась темноты. Так что сейчас, остановившись на пороге, с опаской вглядывалась в дорожку, тускло освещенную фонариками из светлячков.
— До'ой? — бодро раздалось снизу.
— Фарька! — Наклонившись, я подхватила зверька. — Как я рада тебя видеть.
— Пош'и, — выпутываясь из объятий, профырчал он.
В компании оцелота я быстро и легко добралась до дому, где в порядке разнообразия истратила час на приготовление полноценного ужина. Но и о деле не забывала — чистя рыбу и кроша овощи, я выдавала инструкции перу, продолжая исписывать листок. В пункте «оружие» появился кинжал, родственников пришлось вычеркнуть, вопрос о снотворном остался открытым.
— Короче, прояснить ничего не удалось, — со вздохом констатировала я и, засунув рыбу в печь, взялась за закладки. Мадам, доктор, кафе и Друэрье 24-11. С первыми тремя пунктами все было более-менее ясно, но вот что означала надпись на четвертой? Судя по тому, где я ее обнаружила, эта заметка из последних и требует самого тщательного изучения.
— Как-то подозрительно похоже на адрес, — пробормотав столь гениальную мысль, я приволокла из гостиной план Теннета и углубилась в его изучение. Действительно, улица Кейла Друэрье, протяженностью в три квартала, обнаружилась в самом центре столицы.
— Придется поехать взглянуть, благо завтра выходной. — Приняв решение, я выбросила из головы мысли об убийстве, с аппетитом слопала рыбу и провела остаток вечера с книжкой в постели.
— Нет, Фарь, ты со мной не летишь, — в тысячный раз повторила я.
Оцелот обиженно отвернулся и застыл как изваяние, нервно подергивая хвостом.
— Я не могу взять тебя с собой. Это же город, ну чего ты там не видел?
Спина домашнего зверька хранила угрюмое молчание. Пришлось срочно искать компромисс.
— Давай по-хорошему? Я привезу тебе халвы, а в следующий раз поедем вместе. Договорились?
— Да, — фыркнул подлый тип и, махнув на прощание хвостом, нырнул в заросли.
— Ох, сдам я тебя когда-нибудь в зоопарк, — пригрозила я вслед.
— Тойко поп'обуй, — послышалось сзади, но, обернувшись, я увидела лишь колышущиеся кусты,
Взяв себя в руки, я пару раз глубоко вздохнула, успокоилась и верхом на скурре отправилась в путь.
Денек для начала весны выдался на редкость теплый и безоблачный, так что, поднявшись вверх ярдов на пятьдесят, я могла обозревать окрестности на несколько миль вокруг. Повинуясь внезапному порыву, я повернула в сторону излучины Каппы, к пещере дракона. Сверху каменная площадка перед пещерой Зенедина выглядела идеально круглой, а вот хозяина нигде видно не было. Покружив еще пару минут и не обнаружив более ничего интересного, я вылетела на середину реки и, следуя ее изгибам, направилась к городу. Вообще-то, конечно, всеми правилами настойчиво рекомендовалось летать исключительно над дорогой, но мне совершенно не хотелось приветственно перекрикиваться и перемахиваться со всеми, решившими смотаться в город в выходной день.
Над окраиной Теннета я оказалась через четверть часа. От аналогичных районов крупных городов она отличалась кардинально. Вместо деревянных полуразвалившихся частных домиков с пасущимися между ними козами я оглядывала впечатляющих размеров особняки городской элиты, стоящие по обеим сторонам Каппы. К сожалению, правила движения в городе следовало соблюдать безукоризненно, поскольку пренебрежение ими грозило потерей права полетов на скурре в пределах Теннета, так что я снизилась к первой же подходящей для этого улице, и дальнейшее путешествие проходило на высоте футов пятнадцати. Опять-таки в отличие от остальных городов Теннет, сразу строящийся как столица, блистал чистотой. Улицы были почти что вылизаны, фасады домов радовали свежей краской, намытые стекла блестели на солнце.
Улица Кейла Друэрье оказалась зеленым бульварчиком. Дом двадцать четыре нашелся в самом конце третьего квартала и являл собой практически небоскреб — целых семь этажей. Первый отводился под своеобразный гараж, где хранились скурры и более безопасные средства передвижения, а остальные этажи объединялись в двухэтажные пентхаусы. Но, несмотря на царящую вокруг роскошь, признаки которой лезли из всех щелей, я не испытала ни малейшего укола зависти, ведь жить в подобном месте мне не хотелось никогда. Пределом моих мечтаний уже долгие годы оставался скромный домик на берегу канала. Я представляла, как вечерами сижу на подоконнике с кружкой горячего чая в руках и слежу за каплями дождя, будоражащими воду канала.
Очнулась я от радужных мыслей, врезавшись в один из балконов и банально рухнув на стоящий там цветочный горшок. Уй! Кряхтя и кляня собственную задумчивость, я встала на ноги, приготовившись извиняться перед рассерженными хозяевами, но никто не спешил с возмущением выскакивать на балкон. В ожидании я оглядела фасад дома, изучая квартиры. Очень похоже, что я удачно приземлилась в столь необходимую мне одиннадцатую квартиру. Точнее, не могу сказать, что это удача, поскольку прямой контакт с ее обитателями в мои планы пока не входил, я собиралась под благовидным предлогом пообщаться с обслуживающим персоналом. Но какой смысл сейчас об этом вспоминать… Пригладив непослушные волосы, я подошла к двери, ведущей в квартиру, и позвала:
— Простите! — После чего сделала еще пару шагов, осторожно заглянула внутрь и не сдержалась: — Ох, ничего себе! Что-то мне это напоминает…
Кухня, а балкон вел именно на нее, походила на поле боя — пол, столы и стулья были сплошь усыпаны осколками банок и сыпучими продуктами.
Это специально, да? Надо мной изощренно издеваются? Но на то, чтобы противостоять любопытству, моих сил не хватило — пристроив скурр на перилах, я осторожно вошла в квартиру, внутренне готовая к самому худшему. Что, собственно, и произошло — в следующей комнате я таки обнаружила очередной труп. На сей раз, правда, женский. Шею погибшей плотно обматывал шелковый шарфик, явно послуживший орудием убийства.
Старательно удерживая завтрак в желудке, я подошла поближе и всмотрелась в погибшую. Представить, как она выглядела при жизни, оказалось довольно сложно, но кое-какие выводы я все же смогла сделать. Женщине было около сорока, некрасивая, плотного телосложения, безумно холеная брюнетка с неожиданно светлой кожей. Большие кисти с короткими, толстыми пальцами украшали длиннющие ногти, покрытые светло-розовым лаком, и несколько незатейливых с виду, но дорогущих колец. Тело покойницы слегка прикрывал полупрозрачный халат, явно купленный в одном из самых роскошных магазинов бульвара Олори.
Завистливо вздохнув, я успокоила себя тем, что хоть и не ношу подобной одежды, но в качестве бонуса жива и невредима, и с облегчением отвернулась от не слишком приятного зрелища, перенеся свое внимание на обстановку. Все же меня сюда привело не новое убийство, а убийство, так сказать, второй свежести. Даже, собственно, не сам труп, а его предсмертные заметки. Вот будет смешно, если эта дамочка окажется любовницей мсье Траэра.
Смешно-то смешно, но что искать, я по-прежнему совершенно не представляла. Пришлось, руководствуясь не так давно полученным небольшим опытом, провести поверхностный осмотр. Занял он довольно много времени, поскольку хоть изобилия мебели в комнатах не наблюдалось, но вот этих самиx комнат насчитывалось больше десятка. По прошествии часа выяснилось, что ничего, имеющего хоть отдаленное отношение к мсье Галю Траэру или Академии Магии, обнаружить не удалось, так что я вернулась к трупу в легком недоумении. Ну не мог же мсье Траэр написать этот адрес на закладке просто так.
В растерянности оглядевшись, я заприметила дамскую сумочку из светло-бежевой кожи.
Как-то нехорошо рыться в чужих вещах… Задумчиво покусав губы, я осторожно расстегнула замок и, перевернув сумку, вытряхнула ее содержимое на кресло. Внутри оказалась обычная дребедень, которую, по моим предположениям, таскают с собой женщины подобного возраста с достатком сильно выше среднего, — набор косметики, зеркальце, пилка, кошелек, несколько визиток, пара расчесок, заколка из натуральной кости, упаковка таблеток и записная книжка. Пока я рассматривала россыпь вещей, снизу раздались мужские голоса. Слов было не разобрать, да я и не особо пыталась — схватив, точнее стащив, записную книжку, я вихрем вылетела на балкон, плюхнулась на скурр и поспешно смоталась за пределы видимости.
После пары поворотов я оказалась на одной из Центральных улиц, по которой в обе стороны тек поток гуляющего народа. Сие, хм, будничное зрелище в прямом смысле слова вернуло меня на землю — я спустилась, пристроила скурр на одной из отведенных для подобных целей площадок, убрала похищенную книжку в собственную сумочку и отправилась пройтись. Через несколько ярдов я с удивлением обнаружила, что совершенно спокойна, никакого тебе учащенного пульса или сильного сердцебиения. Видимо, мой организм, привыкший к постоянной перемене обстановки, успешно адаптировался к новым впечатлениям, и обнаруженный труп уже не повергал меня в состояние шока. Более того, я с удовольствием брела по мощенной разноцветными булыжниками улице, глазея на витрины, за стеклами которых меня дразнили роскошные платья и туфли, мягчайшие домашние халаты и переливающиеся всеми цветами радуги кольца с колье.
«Ничего, — успокоила я себя, заходя в книжную лавку. — Может, после покупки домика немного денег останется, тогда я и оторвусь…»
— Будьте любезны, мсье, мне нужна «Новейшая история ведьмовства». — Это уже продавцу.
Разобравшись с познавательной литературой, я решила все же немного себя побаловать и завернула в один из небольших магазинчиков, торгующих всем — от расписных иголок до сломанных старинных часов. Если толком покопаться в недрах многочисленных пыльных ящиков, практически всегда можно было отыскать что-нибудь милое и необычное за приемлемую цену, так что сейчас я с воодушевлением устремилась в дальний угол лавки. Но несмотря на тщательные поиски, мне попадались совершенно неинтересные товары вроде керамических оцелотов и миниатюрных ковров-самолетов. А зачем мне такой ковер, если я вполне в состоянии собственными силами пролевитировать из кухни к кровати поднос с едой, не прибегая к помощи различных магических игрушек?
Когда я, разочарованно вздохнув, отложила в сторону музыкальную шкатулку, владелец магазинчика, явно углядев на моем лице отсутствие покупательского интереса к его товарам, устремился в мою сторону, сияя профессиональной улыбкой.
— Добрый день, мадемуазель. Не нашли ничего подходящего?
— Увы, — покачала я головой.
— А что вам хочется приобрести?
— Если бы я это знала, то и проблем бы не было.
— Понятно, — оживился хозяин. — Тогда позвольте предложить вам нашу вчерашнюю новинку, привезенную с юга? Одну минутку. — Развернувшись, он резво убежал в заднюю комнату, но вскоре вернулся, таща в руках весьма объемистый тюк, при ближайшем рассмотрении оказавшийся неправдоподобно больших размеров подушкой.
— А теперь главное. — После небольшой паузы лавочник повернул вещь ко мне лицевой стороной, и я не смогла сдержать изумленного вздоха — всю поверхность подушки покрывала затейливая вышивка, сделанная перламутровыми нитками. Но это еще мелочи. Основное впечатление оставалось от сюжета картины — на переднем плане бушевало пронзительно синее море с белыми барашками пены, сзади вздымались вверх горы с не менее белыми вершинами, а на морском берегу, практически закрывая собой все пространство до горных вершин, лежал дракон светло-зеленого цвета, практически в тон моим глазам. Разыгравшаяся же интуиция подсказала, что это не дракон, а, хм, дракониха. Наверное, так называются у них особи женского пола.
— Вам нравится? — прервал мое зачарованное изучение переливающейся вышивки продавец.
— Очень… необычно, — отозвалась я. — Сколько вы за нее просите?
Лицо торговца отразило с детства знакомую гамму чувств — и высокой ценой отпугивать не хочется, и сразу называть нижнюю планку глуповато. Но, хорошо представляя достаток волшебниц, посвятивших себя совершенствованию мастерства вместо зарабатывания денег, он остался верен здравому смыслу; и вскоре, с трудом волоча покупку, я вышла из лавки. На улице же меня посетила конструктивная мысль — вместо того чтобы играть в маленького грузового слоника, я воспарила подушку на высоту четырех ярдов и поспешила к скурру. Кое-как примотав приобретение предусмотрительно захваченной в лавке веревкой, я уселась на свободный краешек доски и взлетела, искренне надеясь, что сумею добраться до Ауири, не оказавшись на земле сама и ничего не уронив. Кое-как балансируя на краю, я ругалась на чем свет стоит. Ну скажите: разве кто-то в состоянии поверить, что все происходящее — это случайное совпадение? Убийство, дракон, общающийся лишь с девушками определенного типа, завещание, содержание которого мне буквально впихнули в уши, второй труп и, как завершающий штрих, подушка с драконом цвета моих глаз. Можно предположить, что меня кто-то разыгрывает, но вот, кроме Дэйва, думать совершенно не на кого, а все, что я за двадцать пять лет узнала про своего брата, совершенно противоречило подобным измышлениям. Но ведь таких совпадений просто не бывает!
Продолжая по сотому кругу повторять про себя одно и то же, я вполне благополучно добралась до рынка, на котором постоянно покупала некоторые продукты, в частности разнообразные сорта сыра, столь любимого Фарькой. Во избежание потерь подушку вместе со скурром пришлось оставить на хранение в одном из специальных платных отделений. Денег, конечно, жаль, но еще жальче будет выйти с уймой пакетов и обнаружить, что домой лететь не на чем. Сейчас же я вернулась в Ауири с изрядно похудевшим кошельком и всем купленным за день. Перегруженный скурр в полете угрожающе раскачивался.
Приземлившись, я обнаружила перед дверью обиженного Фарьку.
— Ха'ва? — облизываясь, поинтересовался он.
— Угу, — буркнула я, волоча неподъемные пакеты. Об их левитации и речи не было. Мои способности и силы все же не беспредельны.
Где-то через час я оставила объевшегося зверя сопеть в кресле и, сопровождаемая купленной подушкой, отправилась проведать Зенедина.
Выйдя в центр каменной площадки, я огляделась и естественно, никого не обнаружив, заговорила:
— Добрый вечер. Понимаю, что вы не очень хотите со мной разговаривать, но я принесла вам подарок. — С этими словами я повернула подушку вышивкой вверх и, поворачивая вокруг, добавила: — Мне показалось, что вам жестко лежать на голых камнях.
Некоторое время ничего не происходило, потом, как водится, сзади раздалось ворчливое:
— Вообще-то меня так просто не подкупить. — Но, говоря это, дракон сцапал подушку и с явным удовольствием ее разглядывал.
— А никто и не пытается вас подкупить, — с самым невинным видом сообщила я, — Просто, увидев подушку сегодня в лавке, я не удержалась и приобрела, а принеся домой, выяснила, что места для нее в моих двух комнатах решительно нет. Но если вам не нравится, то могу забрать. — Я протянула руку.
Зенедин загородил подарок хвостом и рыкнул:
— Зачем это? У тебя же все равно нет места. Кстати, можно я буду обращаться к тебе на «ты»?
Я кивнула, и он добавил:
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Улыбнувшись, я обошла полянку и уселась на валун.
Дракон проводил мои перемещения взглядом, но ничего не сказал. Пауза затягивалась, и поскольку молчать мне довольно скоро надоело, то ничего не оставалось, как перейти к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Еще бы, — фыркнула его жена. — Ради ста тысяч марок кто угодно забегает. А как вы собираетесь их делить?
Инспектор оскорбленно зашипел сквозь зубы:
— Деньги нас не интересуют. Мы просто ответственно относимся к своей работе.
— Это, безусловно, похвально. Могу обещать вами вашим сотрудникам всяческую поддержку.
Далее разговор перешел в обмен вежливыми уверениями в полнейшем почтении. Продолжалась подобная пытка моих ушей недолго, вскоре хлопнула дверь, и мсье Бьорек, разведав предварительно обстановку, милостиво разрешил мне вылезать. Я не замедлила покинуть шкаф, попутно огласив кабинет ректора стоном облегчения.
— И как вам беседа? — с заинтересованным видом осведомился мой недавний сосед по заточению.
— Не слишком информативно, — пожаловалась я. — Сплошные нет.
— Из отрицаний порой можно сделать очень много выводов, — поучительно заметил призрак.
— Вы, как обычно, правы, — согласилась я и не вполне вежливо попрощалась: — До встречи. Пойду делать эти самые выводы.
— Удачи, — со всей серьезностью пожелал мсье Бьорек и удалился. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Снаружи уже совершенно стемнело, а я, несмотря на детство, проведенное в разъездах по стране, и случавшиеся время от времени ночевки в лесу, боялась темноты. Так что сейчас, остановившись на пороге, с опаской вглядывалась в дорожку, тускло освещенную фонариками из светлячков.
— До'ой? — бодро раздалось снизу.
— Фарька! — Наклонившись, я подхватила зверька. — Как я рада тебя видеть.
— Пош'и, — выпутываясь из объятий, профырчал он.
В компании оцелота я быстро и легко добралась до дому, где в порядке разнообразия истратила час на приготовление полноценного ужина. Но и о деле не забывала — чистя рыбу и кроша овощи, я выдавала инструкции перу, продолжая исписывать листок. В пункте «оружие» появился кинжал, родственников пришлось вычеркнуть, вопрос о снотворном остался открытым.
— Короче, прояснить ничего не удалось, — со вздохом констатировала я и, засунув рыбу в печь, взялась за закладки. Мадам, доктор, кафе и Друэрье 24-11. С первыми тремя пунктами все было более-менее ясно, но вот что означала надпись на четвертой? Судя по тому, где я ее обнаружила, эта заметка из последних и требует самого тщательного изучения.
— Как-то подозрительно похоже на адрес, — пробормотав столь гениальную мысль, я приволокла из гостиной план Теннета и углубилась в его изучение. Действительно, улица Кейла Друэрье, протяженностью в три квартала, обнаружилась в самом центре столицы.
— Придется поехать взглянуть, благо завтра выходной. — Приняв решение, я выбросила из головы мысли об убийстве, с аппетитом слопала рыбу и провела остаток вечера с книжкой в постели.
— Нет, Фарь, ты со мной не летишь, — в тысячный раз повторила я.
Оцелот обиженно отвернулся и застыл как изваяние, нервно подергивая хвостом.
— Я не могу взять тебя с собой. Это же город, ну чего ты там не видел?
Спина домашнего зверька хранила угрюмое молчание. Пришлось срочно искать компромисс.
— Давай по-хорошему? Я привезу тебе халвы, а в следующий раз поедем вместе. Договорились?
— Да, — фыркнул подлый тип и, махнув на прощание хвостом, нырнул в заросли.
— Ох, сдам я тебя когда-нибудь в зоопарк, — пригрозила я вслед.
— Тойко поп'обуй, — послышалось сзади, но, обернувшись, я увидела лишь колышущиеся кусты,
Взяв себя в руки, я пару раз глубоко вздохнула, успокоилась и верхом на скурре отправилась в путь.
Денек для начала весны выдался на редкость теплый и безоблачный, так что, поднявшись вверх ярдов на пятьдесят, я могла обозревать окрестности на несколько миль вокруг. Повинуясь внезапному порыву, я повернула в сторону излучины Каппы, к пещере дракона. Сверху каменная площадка перед пещерой Зенедина выглядела идеально круглой, а вот хозяина нигде видно не было. Покружив еще пару минут и не обнаружив более ничего интересного, я вылетела на середину реки и, следуя ее изгибам, направилась к городу. Вообще-то, конечно, всеми правилами настойчиво рекомендовалось летать исключительно над дорогой, но мне совершенно не хотелось приветственно перекрикиваться и перемахиваться со всеми, решившими смотаться в город в выходной день.
Над окраиной Теннета я оказалась через четверть часа. От аналогичных районов крупных городов она отличалась кардинально. Вместо деревянных полуразвалившихся частных домиков с пасущимися между ними козами я оглядывала впечатляющих размеров особняки городской элиты, стоящие по обеим сторонам Каппы. К сожалению, правила движения в городе следовало соблюдать безукоризненно, поскольку пренебрежение ими грозило потерей права полетов на скурре в пределах Теннета, так что я снизилась к первой же подходящей для этого улице, и дальнейшее путешествие проходило на высоте футов пятнадцати. Опять-таки в отличие от остальных городов Теннет, сразу строящийся как столица, блистал чистотой. Улицы были почти что вылизаны, фасады домов радовали свежей краской, намытые стекла блестели на солнце.
Улица Кейла Друэрье оказалась зеленым бульварчиком. Дом двадцать четыре нашелся в самом конце третьего квартала и являл собой практически небоскреб — целых семь этажей. Первый отводился под своеобразный гараж, где хранились скурры и более безопасные средства передвижения, а остальные этажи объединялись в двухэтажные пентхаусы. Но, несмотря на царящую вокруг роскошь, признаки которой лезли из всех щелей, я не испытала ни малейшего укола зависти, ведь жить в подобном месте мне не хотелось никогда. Пределом моих мечтаний уже долгие годы оставался скромный домик на берегу канала. Я представляла, как вечерами сижу на подоконнике с кружкой горячего чая в руках и слежу за каплями дождя, будоражащими воду канала.
Очнулась я от радужных мыслей, врезавшись в один из балконов и банально рухнув на стоящий там цветочный горшок. Уй! Кряхтя и кляня собственную задумчивость, я встала на ноги, приготовившись извиняться перед рассерженными хозяевами, но никто не спешил с возмущением выскакивать на балкон. В ожидании я оглядела фасад дома, изучая квартиры. Очень похоже, что я удачно приземлилась в столь необходимую мне одиннадцатую квартиру. Точнее, не могу сказать, что это удача, поскольку прямой контакт с ее обитателями в мои планы пока не входил, я собиралась под благовидным предлогом пообщаться с обслуживающим персоналом. Но какой смысл сейчас об этом вспоминать… Пригладив непослушные волосы, я подошла к двери, ведущей в квартиру, и позвала:
— Простите! — После чего сделала еще пару шагов, осторожно заглянула внутрь и не сдержалась: — Ох, ничего себе! Что-то мне это напоминает…
Кухня, а балкон вел именно на нее, походила на поле боя — пол, столы и стулья были сплошь усыпаны осколками банок и сыпучими продуктами.
Это специально, да? Надо мной изощренно издеваются? Но на то, чтобы противостоять любопытству, моих сил не хватило — пристроив скурр на перилах, я осторожно вошла в квартиру, внутренне готовая к самому худшему. Что, собственно, и произошло — в следующей комнате я таки обнаружила очередной труп. На сей раз, правда, женский. Шею погибшей плотно обматывал шелковый шарфик, явно послуживший орудием убийства.
Старательно удерживая завтрак в желудке, я подошла поближе и всмотрелась в погибшую. Представить, как она выглядела при жизни, оказалось довольно сложно, но кое-какие выводы я все же смогла сделать. Женщине было около сорока, некрасивая, плотного телосложения, безумно холеная брюнетка с неожиданно светлой кожей. Большие кисти с короткими, толстыми пальцами украшали длиннющие ногти, покрытые светло-розовым лаком, и несколько незатейливых с виду, но дорогущих колец. Тело покойницы слегка прикрывал полупрозрачный халат, явно купленный в одном из самых роскошных магазинов бульвара Олори.
Завистливо вздохнув, я успокоила себя тем, что хоть и не ношу подобной одежды, но в качестве бонуса жива и невредима, и с облегчением отвернулась от не слишком приятного зрелища, перенеся свое внимание на обстановку. Все же меня сюда привело не новое убийство, а убийство, так сказать, второй свежести. Даже, собственно, не сам труп, а его предсмертные заметки. Вот будет смешно, если эта дамочка окажется любовницей мсье Траэра.
Смешно-то смешно, но что искать, я по-прежнему совершенно не представляла. Пришлось, руководствуясь не так давно полученным небольшим опытом, провести поверхностный осмотр. Занял он довольно много времени, поскольку хоть изобилия мебели в комнатах не наблюдалось, но вот этих самиx комнат насчитывалось больше десятка. По прошествии часа выяснилось, что ничего, имеющего хоть отдаленное отношение к мсье Галю Траэру или Академии Магии, обнаружить не удалось, так что я вернулась к трупу в легком недоумении. Ну не мог же мсье Траэр написать этот адрес на закладке просто так.
В растерянности оглядевшись, я заприметила дамскую сумочку из светло-бежевой кожи.
Как-то нехорошо рыться в чужих вещах… Задумчиво покусав губы, я осторожно расстегнула замок и, перевернув сумку, вытряхнула ее содержимое на кресло. Внутри оказалась обычная дребедень, которую, по моим предположениям, таскают с собой женщины подобного возраста с достатком сильно выше среднего, — набор косметики, зеркальце, пилка, кошелек, несколько визиток, пара расчесок, заколка из натуральной кости, упаковка таблеток и записная книжка. Пока я рассматривала россыпь вещей, снизу раздались мужские голоса. Слов было не разобрать, да я и не особо пыталась — схватив, точнее стащив, записную книжку, я вихрем вылетела на балкон, плюхнулась на скурр и поспешно смоталась за пределы видимости.
После пары поворотов я оказалась на одной из Центральных улиц, по которой в обе стороны тек поток гуляющего народа. Сие, хм, будничное зрелище в прямом смысле слова вернуло меня на землю — я спустилась, пристроила скурр на одной из отведенных для подобных целей площадок, убрала похищенную книжку в собственную сумочку и отправилась пройтись. Через несколько ярдов я с удивлением обнаружила, что совершенно спокойна, никакого тебе учащенного пульса или сильного сердцебиения. Видимо, мой организм, привыкший к постоянной перемене обстановки, успешно адаптировался к новым впечатлениям, и обнаруженный труп уже не повергал меня в состояние шока. Более того, я с удовольствием брела по мощенной разноцветными булыжниками улице, глазея на витрины, за стеклами которых меня дразнили роскошные платья и туфли, мягчайшие домашние халаты и переливающиеся всеми цветами радуги кольца с колье.
«Ничего, — успокоила я себя, заходя в книжную лавку. — Может, после покупки домика немного денег останется, тогда я и оторвусь…»
— Будьте любезны, мсье, мне нужна «Новейшая история ведьмовства». — Это уже продавцу.
Разобравшись с познавательной литературой, я решила все же немного себя побаловать и завернула в один из небольших магазинчиков, торгующих всем — от расписных иголок до сломанных старинных часов. Если толком покопаться в недрах многочисленных пыльных ящиков, практически всегда можно было отыскать что-нибудь милое и необычное за приемлемую цену, так что сейчас я с воодушевлением устремилась в дальний угол лавки. Но несмотря на тщательные поиски, мне попадались совершенно неинтересные товары вроде керамических оцелотов и миниатюрных ковров-самолетов. А зачем мне такой ковер, если я вполне в состоянии собственными силами пролевитировать из кухни к кровати поднос с едой, не прибегая к помощи различных магических игрушек?
Когда я, разочарованно вздохнув, отложила в сторону музыкальную шкатулку, владелец магазинчика, явно углядев на моем лице отсутствие покупательского интереса к его товарам, устремился в мою сторону, сияя профессиональной улыбкой.
— Добрый день, мадемуазель. Не нашли ничего подходящего?
— Увы, — покачала я головой.
— А что вам хочется приобрести?
— Если бы я это знала, то и проблем бы не было.
— Понятно, — оживился хозяин. — Тогда позвольте предложить вам нашу вчерашнюю новинку, привезенную с юга? Одну минутку. — Развернувшись, он резво убежал в заднюю комнату, но вскоре вернулся, таща в руках весьма объемистый тюк, при ближайшем рассмотрении оказавшийся неправдоподобно больших размеров подушкой.
— А теперь главное. — После небольшой паузы лавочник повернул вещь ко мне лицевой стороной, и я не смогла сдержать изумленного вздоха — всю поверхность подушки покрывала затейливая вышивка, сделанная перламутровыми нитками. Но это еще мелочи. Основное впечатление оставалось от сюжета картины — на переднем плане бушевало пронзительно синее море с белыми барашками пены, сзади вздымались вверх горы с не менее белыми вершинами, а на морском берегу, практически закрывая собой все пространство до горных вершин, лежал дракон светло-зеленого цвета, практически в тон моим глазам. Разыгравшаяся же интуиция подсказала, что это не дракон, а, хм, дракониха. Наверное, так называются у них особи женского пола.
— Вам нравится? — прервал мое зачарованное изучение переливающейся вышивки продавец.
— Очень… необычно, — отозвалась я. — Сколько вы за нее просите?
Лицо торговца отразило с детства знакомую гамму чувств — и высокой ценой отпугивать не хочется, и сразу называть нижнюю планку глуповато. Но, хорошо представляя достаток волшебниц, посвятивших себя совершенствованию мастерства вместо зарабатывания денег, он остался верен здравому смыслу; и вскоре, с трудом волоча покупку, я вышла из лавки. На улице же меня посетила конструктивная мысль — вместо того чтобы играть в маленького грузового слоника, я воспарила подушку на высоту четырех ярдов и поспешила к скурру. Кое-как примотав приобретение предусмотрительно захваченной в лавке веревкой, я уселась на свободный краешек доски и взлетела, искренне надеясь, что сумею добраться до Ауири, не оказавшись на земле сама и ничего не уронив. Кое-как балансируя на краю, я ругалась на чем свет стоит. Ну скажите: разве кто-то в состоянии поверить, что все происходящее — это случайное совпадение? Убийство, дракон, общающийся лишь с девушками определенного типа, завещание, содержание которого мне буквально впихнули в уши, второй труп и, как завершающий штрих, подушка с драконом цвета моих глаз. Можно предположить, что меня кто-то разыгрывает, но вот, кроме Дэйва, думать совершенно не на кого, а все, что я за двадцать пять лет узнала про своего брата, совершенно противоречило подобным измышлениям. Но ведь таких совпадений просто не бывает!
Продолжая по сотому кругу повторять про себя одно и то же, я вполне благополучно добралась до рынка, на котором постоянно покупала некоторые продукты, в частности разнообразные сорта сыра, столь любимого Фарькой. Во избежание потерь подушку вместе со скурром пришлось оставить на хранение в одном из специальных платных отделений. Денег, конечно, жаль, но еще жальче будет выйти с уймой пакетов и обнаружить, что домой лететь не на чем. Сейчас же я вернулась в Ауири с изрядно похудевшим кошельком и всем купленным за день. Перегруженный скурр в полете угрожающе раскачивался.
Приземлившись, я обнаружила перед дверью обиженного Фарьку.
— Ха'ва? — облизываясь, поинтересовался он.
— Угу, — буркнула я, волоча неподъемные пакеты. Об их левитации и речи не было. Мои способности и силы все же не беспредельны.
Где-то через час я оставила объевшегося зверя сопеть в кресле и, сопровождаемая купленной подушкой, отправилась проведать Зенедина.
Выйдя в центр каменной площадки, я огляделась и естественно, никого не обнаружив, заговорила:
— Добрый вечер. Понимаю, что вы не очень хотите со мной разговаривать, но я принесла вам подарок. — С этими словами я повернула подушку вышивкой вверх и, поворачивая вокруг, добавила: — Мне показалось, что вам жестко лежать на голых камнях.
Некоторое время ничего не происходило, потом, как водится, сзади раздалось ворчливое:
— Вообще-то меня так просто не подкупить. — Но, говоря это, дракон сцапал подушку и с явным удовольствием ее разглядывал.
— А никто и не пытается вас подкупить, — с самым невинным видом сообщила я, — Просто, увидев подушку сегодня в лавке, я не удержалась и приобрела, а принеся домой, выяснила, что места для нее в моих двух комнатах решительно нет. Но если вам не нравится, то могу забрать. — Я протянула руку.
Зенедин загородил подарок хвостом и рыкнул:
— Зачем это? У тебя же все равно нет места. Кстати, можно я буду обращаться к тебе на «ты»?
Я кивнула, и он добавил:
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Улыбнувшись, я обошла полянку и уселась на валун.
Дракон проводил мои перемещения взглядом, но ничего не сказал. Пауза затягивалась, и поскольку молчать мне довольно скоро надоело, то ничего не оставалось, как перейти к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35