Примерно через час, паря в воздухе над Теннетом, я занималась придирчивым самокопанием.
Несмотря на то что первая часть нашего с Зенедином плана завершилась грандиозным успехом, победителем я себя не чувствовала и никакого морального подъема не испытывала, скорее даже наоборот. Не так давно в разговоре с мсье Бьореком я обозвала себя хорошим психологом и сейчас могла поклясться, что Эрик — не безжалостный, хладнокровный убийца. Скорее всего, преступление было совершено им в состоянии аффекта, и я, как ни старалась, не могла себя уговорить сдать Эрика полиции. Он мне поверил.
«Стоп! — попробовала я призвать на помощь здравый смысл. — Этот милый, приличный человек убил свою подругу и присвоил партию наркотиков, движимый только желанием наживы. Из-за него тебя собираются посадить в тюрьму. И после все этого ты хочешь ему помочь?»
«Хочу», — покаянно созналась я. Но вот дракона ставить в известность о моих планах точно не стоит, не оценит прагматичный Зенедин подобной мягкосердечности. Лучше уж я ему постфактум обо всем расскажу, тогда пусть ругается, будет уже поздно. Утвердившись в принятом решении, я полетела в направлении дома мсье Эндрю. Порадовать наркобарона нежданным возвращением пропажи.
Но дома хозяина особняка не оказалось. Пришлось провести конструктивный диалог с охранником, убеждая того, что мне жизненно необходимо именно сегодня переговорить с мсье Эндрю и тот непременно расстроится, если наше свидание не состоится. Последний аргумент оказался достаточно действенным — задумчиво почесав затылок, охранник удалился в дом, видимо, на совещание с начальством, а вернувшись, сообщил мне адрес казино где в настоящий момент проводил свой досуг воротила с внешностью доброго дядюшки.
Подобная картина повторилась и у дверей игорного заведения, с той лишь разницей, что консультироваться охрана ушла непосредственно с мсье Эндрю и, получив его согласие, проводила меня в зал для особо важных персон. За единственным имеющимся там столом, задумчиво перебирая горку валяющихся перед ним пирамидок, каждая из которых являлась эквивалентом некоторой суммы денег, сидел наркобарон собственной персоной. Окинув меня с головы до ног раздевающим цепким взглядом, он одобрительно кивнул и указал на стул рядом с собой. После того как я аккуратно присела на краешек, он сделал очередную ставку и, пока улыбчивая девушка-крупье сдавала карты, недовольно поинтересовался:
— И что за спешка? Прошу вас учесть на будущее, что если вы хотите со мной встретиться, то для начала следует послать письмо и лишь по получении положительного ответа появляться в окрестностях моего дома. Надеюсь, это понятно?
— Безусловно, — согласилась я. — Но вы не дали мне адрес своего ящика, и я при всем желании не могла отправить письмо.
Удвоив ставку, мсье Эндрю поменял одну карту и, хмыкнув, признал:
— Да, с этим подучилась небольшая промашка. Скажите охране в моей повозке, они дадут вам номер. — Прервавшись, он сгреб выигрыш и переспросил: — Итак, что заставило вас так срочно искать встречи? Вы нашли мои наркотики?
Последнее предположение прозвучало довольно язвительно, так что я удовлетворенно улыбнулась и призналась:
— Представьте себе, да.
Брови собеседника удивленно поползли вверх. Жестом отправив девушку передохнуть, он повернулся ко мне.
— В самом деле? Тогда я вновь предлагаю вам войти в штат моих сотрудников. Вы просто находка.
С сожалением помотав головой, я отказалась.
— Простите, но ответ снова нет. В ближайшее время я собираюсь посвятить себя получению образования, но кто знает, чего мне захочется через несколько лет. Надеюсь, ваше предложение не сиюминутно и имеет срок годности?
— Для вас у меня всегда найдется вакансия, — галантно заверил меня мсье Эндрю. — Но давайте вернемся к похищенному у Жанет. Где партия?
— Для начала обещайте мне, что вы не станете вредить похитителю,
— Обещаю, — подозрительно быстро и легко согласился собеседник и, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил: — Я ему, честно признаться, даже благодарен немного. От Жанет в последнее время стало больше хлопот, чем пользы, и в какой-то мере убийца оказал мне услугу. Так что если я верну свое имущество, то ни о каких претензиях более и речи быть не может.
— Что ж, вы меня, безусловно, успокоили, — чуть расслабилась я. — Завтра вечером я встречаюсь с временным владельцем партии лединье и предлагаю вам составить мне компанию.
— Первый раз в моей жизни привлекательная девушка приглашает меня на встречу, и, заметьте, я соглашаюсь.
Что ж, все когда-то бывает впервые. Я же, улыбнувшись, второй раз за вечер предложила:
— Давайте обсудим детали.
Утро следующего дня началось на полтора часа раньше, чем обычно, поскольку после всех вечерних перипетий у меня не осталось сил на общение с драконом, и я перенесла это, без сомнения, полезное мероприятие на завтра. К слову, когда Фарька разбудил меня, привычно заехав мокрым от росы хвостом по лицу, я долго не могла понять, почему не поговорила с Зенедином вчера и с чего вдруг взяла, что утром буду бодрее. Ворча на весь мир, я выползла из кровати и, кое-как приведя себя в порядок, полетела на берег Каппы, вооруженная кувшином горячего кофе.
Беседа затянулась, и я с трудом успела на первую лекцию, почти сгибаясь под ворохом полученных инструкций, вываленным драконом после того, как мои вчерашние действия получили полнейшее одобрение с его стороны. Страшно подумать, что бы было, найди Зенедин в услышанном им рассказе изъяны, — предположительно в Академии я бы появилась в лучшем случае к началу второй лекции. Но поскольку действия мои были одобрены, я просидела как на иголках полный учебный день, не пропустила даже в меру скучную практику, в течение которой больше раздумывала над словами дракона, нежели над тонкостями варки зелья, излечивающего аллергию у шести больных из десяти.
Услышав о причастности доктора Адофа Рича к наркобизнесу в Теннете, Зенедин довольно хмыкнул, пробормотал, что чего-то подобного ожидал, и пустился в пространные рассуждения, основной смысл которых состоял в том, что если бы доктору было нечего скрывать и бояться, он бы просто рассказал мне про болезнь мсье Траэра. Следовательно, его стоит потрясти, хотя бы просто для того, чтобы он не подумал, что нас можно запросто обвести вокруг пальца. Последний аргумент вслух, конечно, высказан не был, но я уже достаточно хорошо научилась понимать, что хочет сказать дракон, когда из его пасти доносятся лишь невнятные полунамеки. В конце беседы мы с Зенедином единогласно решили сначала разобраться с назначенной на вечер встречей, а диалог с доктором оставить на завтра, благо перед балом был целый свободный день.
Закончив с учебой, я забросила домой книги, слопала пару бутербродов, торжественно пообещав желудку, что издевательство едой на бегу скоро закончится, и, мужественно выдержав скандал с Фарькой, в одиночестве улетела в Теннет. Курс был взят на посвященный истории города музей, о существовании которого я узнала вчера от Эрика. Находился он в самом центре, с обратной стороны здания совета столицы.
Приземлившись у площадки для скурров, я с удовлетворением убедилась, что люди мсье Эндрю стоят на нужных позициях и, судя по полученному мной знаку, утром они разведали все ходы и выходы, так что Эрик вряд сможет чем-то их удивить.
Несмотря на все случившееся за последнее время, я так и не смогла пока привыкнуть к себе в роли детектива, расследующего убийство да попутно разбирающегося с проблемами потерянных наркотиков, и шла к входу в музей очень неуверенно. Оказавшись внутри здания, я обнаружила, что на сей раз Эрика еще нет, и это было совершенно неудивительно. На его месте я бы тоже сидела где-нибудь снаружи, наблюдая, одна ли я прибуду и не обнаружится ли в районе музея какой-нибудь подозрительной активности. Оставалось надеяться, что люди мсье Эндрю достаточно профессиональны и не дали повода для беспокойства.
В ожидании незадачливого убийцы я прогуливалась по назначенному им для встречи последнему залу, витрины в котором были посвящены народному творчеству Теннета, по моему личному убеждению отсутствующему в столице напрочь. Опровергая мое мнение, администрация музея нашла материалов на небольшой зальчик, большая часть из них представляла собой картины с различными видами города, но встречались и более интересные экспонаты, к примеру более чем столетние бонсаи большинства деревьев, растущих в лесах вокруг города, или искусно сделанные чучела местных зверьков, оживленные затем с помощью магии, в результате чего они выполняли ограниченный набор движений. Пока я наблюдала за двумя очаровательными детенышами выдры, ныряющими в небольшой пруд и весело выпрыгивающими оттуда, появился Эрик. Заметив его отражение в стекле витрины, я повернулась и, крепко прижимая к себе сумку с выписанным чеком, поздоровалась:
— Добрый вечер, Эрик. Вы принесли лединье?
— Конечно. — Он даже немного удивился. — Мы же договорились.
Хм… ну и как мне предлагается сдать это чудо в руки полиции? Глубоко вздохнув, я кивнула в сторону скамейки:
— Давайте присядем. Мне нужно с вами поговорить.
Несколько настороженно на меня взглянув, Эрик все же принял мое предложение, и мы расположились в углу зала, у окна.
— В чем дело? — поинтересовался он. — У вас возникли проблемы с деньгами?
— Не совсем так, — покачала я головой. — Точнее, совсем не так. Это у вас, если мы ничего не придумаем, вскоре возникнут проблемы с полицией.
Лицо собеседника стремительно побледнело, и, схватившись за сердце, он пробормотал:
— Что вы имеете в виду?
— А вы и не догадываетесь? — хмыкнула я. — Хорошо, памятуя вашу любовь к прямоте, скажу — то, что наркотики появились у вас после того, как вы собственноручно задушили Жанет Моризо.
— Нет, — поспешно поправился собеседник. — Вы меня не так поняли. Я спрашивал, что вы подразумеваете под возможностью что-нибудь придумать.
Пока я молчала, формулируя ответ, нервы Эрика сдали, и он, вскочив, разразился сбивчивой тирадой:
— Айлия, поймите, я не хотел убивать Жанет, совсем наоборот, я любил ее, хотел заботиться о ней, оберегать, а она…— Обессиленно упав обратно на скамейку, Эрик закрыл лицо руками.
Некоторое время я молчала, обдумывая ситуацию, затем, как можно более мягко, попросила:
— Эрик, я вас понимаю. Расскажите мне, что случилось в квартире мадам Моризо тем злополучным утром.
Так и не отрывая рук от лица, собеседник глухо заговорил:
— Я давно любил Жанет и не раз предлагал ей выйти за меня замуж. Конечно, вы можете подумать, что мы не пара, она была значительно богаче меня, но деньги в наше время — это далеко не все. Жанет, кстати, тоже так считала и всегда говорила, что как только она окажется достаточно обеспеченной, то бросит наркобизнес и мы будем вместе. А до тех пор она не хочет давать врагам возможность давить на нее и не собирается демонстрировать свои душевные привязанности.
Интересно, Эрик действительно искренне верит в то, что говорит? Ведь даже самому неискушенному в сердечных делах человеку должно быть очевидно, что это лишь сказочка для удержания на крючке преданного, на все готового поклонника. Гораздо любопытней было другое — чем смогла совсем не привлекательная на мой взгляд мадам Моризо привлечь такого мужчину, как Эрик? Неужели это еще один пример того, что скромные, интеллигентные представители сильной половины человечества тянутся к волевым, уверенным в себе, несгибаемым женщинам? Уточнять я не стала и продолжила слушать рассказ Эрика.
— Накануне вечером мы договорились, что я приду к ней днем, после одиннадцати часов, предварительно закупив продукты, но я немного не рассчитал время и прибыл на пятнадцать минут раньше. Дверь мне Жанет открыла, натягивая халат, а когда я прошел на второй этаж, направляясь на кухню разобрать пакеты, из ее спальни вышел полуголый мужлан и, сыто улыбнувшись, попросил меня сварить чашечку кофе, мотивировав это тем, что Жанет его совсем измотала. — На этом месте Эрик поднял голову, и я увидела краску, медленно заливающую его лицо. — Стыдно сказать, но тут я сорвался. Сам не знаю, что за бес в меня вселился, но я переколотил всю посуду на кухне, швыряя ее в этого альфонса. Жанет, чудом меня утихомирив, выставила своего ухажера за дверь и попыталась спокойно поговорить, объясняя, что это ничего не значит, я ей все равно дорог и мы непременно будем вместе, но не сейчас. Раньше ей прекрасно удавалось заболтать меня, но утреннее потрясение оказалось слишком сильным, слово за слово мы поругались, я схватил валяющийся поблизости шарф и с криком, что привяжу к кровати и никуда не отпущу, набросился на нее. Жанет, посмеиваясь, сопротивлялась, видимо, она не воспринимала происходящее всерьез. Подробности совершенно не отложились у меня в голове, просто, когда я очнулся от временного умопомрачения, она уже была мертва. — Обхватив голову, Эрик перешел почти на шепот. — Так страшно мне еще никогда не было. Сам не помню, как я, непонятно зачем прихватив с собой наркотики, почти сбежал из квартиры Жанет. Следующие два дня я просидел, не выходя из дома и вздрагивая при каждом шорохе. А потом пришло ваше письмо, и я подумал: почему бы мне не продать эти проклятые наркотики? Все же деньги будут не лишние, у меня сейчас очень важные исследования стоят. — Эрик замолчал и понурил плечи. Выдержав небольшую паузу, я осторожно начала:
— Я вам очень сочувствую и рада бы не раскрывать полиции имя преступника, но тут есть небольшое препятствие. — Продемонстрировав свою окольцованную лодыжку, я пояснила: — Дело в том, что полиция нашла мои отпечатки пальцев в квартире мадам Моризо и я обвиняюсь в ее убийстве.
Эрик снова вскочил.
— Как же так? — бегая взад-вперед вдоль скамейки, заволновался он. — Разве можно посадить за решетку невинного человека?
— Выходит, можно, — констатировала я. — Но не на сей раз.
Эрик, напрягшись, загнанно оглянулся, и я сочла своим долгом предупредить:
— Сожалею, но сбежать вам не удастся, у каждого выхода из здания стоят люди мсье Эндрю. Слышали о таком?
Собеседник резко, словно кто-то сверху отрубил невидимые ниточки, рухнул на скамейку.
— Что вы предлагаете? — обреченно поинтересовался он.
Поняв, что почти победила, я уверенно заговорила:
— Во-первых, вы отдаете мне наркотики, и я передаю их мсье Эндрю, решив наши проблемы с наркодельцами. После этого мы идем к нотариусу и заверяем там ваше признание, забрав которое я даю вам ночь для побега, а утром отправляю письмом в отделение полиции. — Помолчав немного, я уточнила: — Но если вас такой вариант не устроит, боюсь, мы не сможем найти компромисс.
Встав, Эрик прошел в другой конец зала, где довольно долго смотрел на резвящихся за стеклом детенышей выдр. Когда прошло уже столько времени, что я начала сомневаться в его решении, незадачливый убийца расправил плечи, почти чеканным шагом подошел ко мне и, достав упаковку с лединье, протянул ее.
— Я согласен. Идемте к нотариусу.
Глава 10
В которой ситуация с убийцей приходит к логическому завершению, из доктора удается вытряхнуть весьма неожиданные сведения, дриада рыдает на плече у дракона, а героиня, напившись, устраивает свою личную жизнь
Мсье Эндрю, к которому нас с Эриком в приказном порядке отвезли, был довольно любезен, а получив от меня упаковку лединье, своим довольным урчанием напомнил толстого оцелота в обнимку с миской сметаны. Благодарность его зашла так далеко, что нам даже предоставили повозку, чтобы добраться до нотариуса, но, прежде чем удалось покинуть сверх меры гостеприимный дом наркобарона, я еще пару раз отказалась от предложений пойти к нему на работу или просто поужинать на днях. Последняя идея, безусловно, плохой не была, просто свободного времени в моем ближайшем будущем категорически не предвиделось. Ограничившись стребованным с меня обещанием, что как-нибудь мы непременно поужинаем, мсье Эндрю все же вызвал дворецкого, и тот проводил нас вниз, к повозке, велев охране погрузить на нее скурр. По дороге я ворчала, жалуясь на тряску, которой никогда не бывает при полетах на скурре, но, поймав себя на мысли, что подобное поведение имеет несомненную нервную подоплеку, заткнулась на полуслове, и оставшуюся треть пути мы проделали в молчании.
В кабинете нотариуса мне пришлось ждать еще полчаса, пока Эрик строчил подробное признание, испытывая при этом, судя по его гримасам, настоящие муки творчества. Наконец, перечитав густо исписанные три листа в пятый раз, он констатировал:
— Готово.
Не теряя больше времени, мы заверили признание у зевающего нотариуса, с нетерпением поджидавшего конца рабочего дня, и Эрик отдал мне залог моей будущей свободы.
Осторожно взяв листки через рукав, предотвращая проявление на бумаге моих отпечатков пальцев, я заговорила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35