Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью свежий морозный воздух, Уилл постоял немного у входа в отель и отправился в сторону магазина. В этот ранний час улицы еще пустовали. Когда он вошел, Джесс Элкинс поднялся ему навстречу. По выражению его лица Уилл понял, что тут его недавно обсуждали.— Мне нужна теплая одежда для мальчика, — сказал он продавцу. — У вас симпатичный городишко. Но — зима, холодно.— Да, сэр. Ему ведь около четырех, правильно?— Около пяти. Подберите мне четыре полных комплекта. Не забудьте теплое пальто и шапку.Элкинс посмотрел на него.— Вы уверены, что хотите так много потратить? В конце концов, он же не ваш ребенок.— В каком-то смысле мой. — Рейли не колебался, когда требовалось пойти на ложь во спасение, к тому же она даст ханжам причину для беспокойства, поселит в них сомнение, а он тем временем спокойно улизнет. — Парнишка — мой племянник.— Племянник? — удивился Элкинс. — А я думал…— Думали, что он сын Майры Корд? Вы правы, но его отец, Энди Даррант, мой двоюродный брат. Он просил меня позаботиться о мальчике. Поэтому Вэн Клеверн привез его мне.Заплатив за одежду, он взял сверток и направился к двери.— Вы двоюродный брат Дарранта? Я и не предполагал…— Завтра зайду. Мне надо еще кое-что прикупить для малыша, — предупредил Рейли. — Грифельные доски, карандаши и всякое такое.К отелю он шагал быстро, под его сапогами громко скрипел снег. Столбик термометра, видно, упал опять. Холодно, слишком холодно, чтобы затевать долгое путешествие по продуваемой всеми ветрами равнине. А если пойдет снег? Это сильно затормозит продвижение повозки, но Рейли не унывал.Войдя в отель, он огляделся. Ни в фойе, ни за конторкой портье никого не было. Возле черного входа его встретил Арт Лумис.— Все готово, Уилл, но на твоем месте я бы спрятался в городе. Похоже, пойдет снег, возможна метель.— Не могу терять времени, Арт. Волки дышат мне в спину.— Даже не дождешься темноты?— Нет. Говоришь, снег пойдет? Если кто-нибудь спросит о мальчике, скажи, что мы поехали в магазин Шмитта покупать ему одежду.Чтобы собраться, понадобилось всего несколько минут. Лумис сам отнес вниз чемодан по черной лестнице. Потом Рейли усадил Вэла в повозку и завернул в бизонью шкуру.— Удачи тебе! — напутствовал хозяин гостиницы. — Будь осторожен, пока не минуешь перевал.— Спасибо.— Уилл? — Лумис глянул ему в глаза. — Зачем тебе это, друг? Ты можешь мне сказать?Рейли некоторое время смотрел в заснеженную даль, а затем ответил:— У меня нет детей, Арт. Да и вообще никогда в жизни никого не было. Вэл славный парнишка и, кажется, попал ко мне не зря.Он хлестнул вожжами по лошадиным спинам, и повозка быстро понеслась вперед.Рейли не свернул на главную улицу, — а поехал задами мимо конюшен. Стоял жгучий мороз, до ближайшего жилья было не меньше тридцати миль. Глава 2 Лошадей кормили зерном, сильные, они и по холоду тянули повозку быстрой рысью. Рейли оглянулся только однажды, когда экипаж преодолевал подъем. Кто-то стоял на улице и глядел им вслед. Проехав три мили, Уилл остановился и раскрыл сверток с одеждой мальчика.— Одевайся-ка, Вэл, потеплее. Нет, надень все на свою курточку, а сверху накинь полушубок.Перед ними расстилалась ровная как стол заснеженная прерия. Даже взгляду не за что было зацепиться. Дорогу обозначали следы, оставленные дилижансом и несколькими грузовыми фургонами. Глубина снега достигала дюйма или двух. Мороз стоял градусов двенадцать.Рейли пускал лошадей рысью, переводил на шаг, потом снова на рысь. Время от времени он оглядывался.Данкер, у которого шериф под каблуком, способен и погоню организовать. Утешало лишь то, что шериф слишком ленив, и в такой холод едва ли у него появится желание мчаться за ними вдогонку.Часа через три, когда они отмахали миль двенадцать, пошел снег. Сначала в воздухе поплыли редкие крупные снежинки, затем с каждой минутой их становилось все больше и больше, и, наконец, в плотной пелене утонуло все — и очертания дальних гор, и горизонт. Спины лошадей покрылись толстым слоем снега. На пятнадцатой миле снегопад стал настолько сильным, что Рейли почти не различал лежавшую перед ним дорогу. Ехать стало тяжело, лошади замедлили шаг. Путь пошел в гору. Некоторое время они с трудом тащились среди невысоких, едва различимых холмов, оставив позади равнины.Рейли посмотрел на мальчика. Вэл не спал, сосредоточенно вглядываясь в падающий снег.— Тебе холодно?— Нет, сэр.— Мы попали в переделку, дружок. Снег становится слишком глубоким для повозки, а лошади уже устали. Надо где-то переждать метель.— А где?— Здесь поблизости есть старая хижина. Попытаемся ее отыскать. Она стоит справа в лесу, недалеко от дороги. Но до нее еще несколько миль. Нам предстоит миновать перевал.Вэл закутался в теплую одежду и бизонью шкуру. У него замерз нос, и он старался спрятать его в воротник полушубка. Лошади шли тяжело. Несколько раз они останавливались, и их приходилось стегать, чтобы тронулись с места.— Я вынужден бить их, Вэл, — как бы извиняясь, объяснял Уилл. — Иначе если остановятся, то замерзнут. Но они-то об этом не знают.Путники почти достигли перевала, когда лошади снова остановились. Ветер свирепствовал в полную силу. Рейли слез с повозки и, взяв коней под уздцы, повел вперед.Когда небольшая сосновая роща укрыла их от налетавших шквалов и снегопада, Уилл подошел к Вэлу.— Ну, как дела, малыш? — спросил он. — С тобой все в порядке?— Да, сэр. Может, вам помочь?— Ты мне поможешь, если не замерзнешь. И запомни, Вэл: перестанешь идти вперед, считай, что проиграл. До вершины всегда немножко дальше, чем ты себе представляешь. Если мы не остановимся, то доберемся до укрытия.Каждый шаг стоил огромных усилий. Казалось, что время остановилось. Снеговая круговерть не давала возможности сориентироваться, оценить расстояние. В крутящемся белом водовороте Вэл часто терял из виду Рейли.Наконец они круто повернули. На мгновение повозка резко наклонилась, и Вэл вцепился в сиденье, холодея от ужаса, что она вот-вот перевернется. Но повозка выровнялась, и они укрылись от ветра за хребтом.Тридцать или сорок ярдов они преодолели по хребтине горы, где ветер начисто смел снег, а затем въехали в лес и оказались среди густо растущих деревьев.Рейли подошел к Вэлу.— Сиди смирно. Если увидишь, что я иду вперед, оставайся на месте. Старая хижина Эббенса рядом, но если мы не найдем ее, тропу занесет.Теперь Рейли ходил взад-вперед по тропе, утаптывая слишком высокие заносы, а потом проводил лошадей.Неожиданно перед ними выросла черная громада скалы, а рядом с нею показалась наклонная крыша хижины. К изумлению Уилла, из трубы поднимался дымок. Некоторое время он молча смотрел на хижину, затем немеющими пальцами расстегнул шубу. Засунув правую руку под мышку, отогревал ее, а Вэл с удивлением за ним наблюдал.«Почему мы не едем? — думал он. — В доме так тепло, а у меня совсем замерзли ноги».Через несколько минут Рейли двинулся вперед, но не к двери хижины, а свернул по занесенной снегом тропке к конюшне и вошел внутрь. Выйдя из конюшни, вернулся к повозке.— Вэл, — произнес он тихо, — не хочу тебя пугать, но в доме люди, они могут оказаться преступниками-беглецами. Не важно, что со мной случится, ты должен быть с ними дружелюбным, и тогда они о тебе позаботятся. Мало таких, кто плохо отнесется к ребенку. Их трое. Когда я их увижу, вероятно, узнаю. Они даже могут попытаться ограбить меня, но ты в любом случае будешь в тепле, и к тому же у нас нет другого выбора. Вначале я поставлю коней. — Он хотел было уже идти, но остановился и оглянулся. — Не беспокойся, Вэл. Я умею справляться с такими проблемами. — Сквозь безостановочно падающий снег Рейли провел лошадей в конюшню, распряг и хорошенько их растер. — Всегда в первую очередь заботься о лошадях, дружок, — сказал он. — Они могут понадобиться в любой момент и должны быть в хорошей форме. — Он размял пальцы правой руки. — Ладно, пошли посмотрим, какие карты нам выпали.Их шаги приглушили высокие сугробы, которые намело вокруг хижины. На стук сначала никто не отозвался — в хижине воцарилась тишина. Уилл несколько раз ударил в дверь кулаком.— Эй, открывайте! Здесь холодно! Со мной только мальчик.Послышался звук отодвигаемого засова, затем дверь отворилась внутрь. Рейли открыл ее пошире и вошел, держа руку Вэла в своей левой руке. Потом захлопнул дверь, не поворачиваясь спиной к тем, кто сидел в комнате. Они удивленно переводили взгляд с мальчика на Рейли.— Похоже, нам выпали неплохие карты, — спокойно заметил тот. — Вэл, это Малыш Тенслип. Он наполовину ирландец, на четверть голландец, на четверть индеец сиу и на четыре четверти лихой парень. Он сильный человек и честный с друзьями.Тенслип рассмеялся:— Не такой уж я плохой. Мне нравятся дети и картежники. — Он взглянул на Рейли. — Как ты нашел это место, Уилл?— Пару раз я выручал Эббенса деньгами.— Кто-нибудь еще о нем знает?— Сомневаюсь. Ты же помнишь, Эббенс не отличался разговорчивостью.— Слишком холодно, чтобы путешествовать, — заметил один из бандитов. — Как вышло, что ты оказался в дороге?— Это сын Майры. Мне его привел Вэн перед тем, как они сбежали, а городской небесный лоцман собрался отнять его у меня. Мне симпатичен мальчик и не симпатичен Данкер.Спрашивающий был человеком плотным, с мощными плечами.— А не врешь? — Он пристально поглядел на Рейли. — Не нравишься ты мне что-то.— Твои проблемы, Зонненберг. Ты мне, кстати, тоже.— Тогда убирайся.— Нет. — Вэл испугался этого крупного, бородатого силача, но, взглянув на Рейли, увидел, что тот улыбается. Значит, он его не боялся. — Мы останемся здесь, Генри.Зонненберг лениво начал подниматься, но его остановил голос Тенслипа:— Пусть остается, Хэнк. Мы не можем в такую ночь выставить их за дверь, правда ведь, Том?Третий бандит, высокий и худой, нехотя оглянулся.— Нет, не можем. Успокойся, Хэнк.Зонненберг выругался.— Откуда мы знаем, что он не шпион?— Рейли? — засмеялся Тенслип. — Он картежник.Мест для ночлега оказалось больше чем достаточно. Часть из них соорудили новые жильцы, когда выбрали хижину своим убежищем, часть сделал еще Эббенс, который рассчитывал в свое время нанять людей в помощь.— Мы уедем, как только утихнет метель, — предупредил Рейли. — Я только переставлю повозку на полозья.— Ты мне не нравишься, Рейли, — снова начал Зонненберг. — И никогда не нравился.— Генри, тебя никто не просит любить меня. Я постараюсь не перебегать тебе дорогу, а ты не перебегай мою.— Иначе что?Уилл улыбнулся:— Я стреляю так же быстро и точно, как любой другой в этой комнате — а комнатка у нас маленькая.— Он прав, Хэнк, — урезонил великана Тенслип. — Я видел, как он стреляет и как владеет ножом. При мне Уилл порезал троих на кусочки, прежде чем кто-то из них успел выстрелить. А их послали убрать его.Генри Зонненберг задумчиво изучал Рейли.— Ну, может, я тебя недооценил. Может, ты лучше, чем я думал.— Здесь слишком тесно, Генри, — сказал Рейли. — Если что — пострадаем оба.Противник уставился на него с невольным одобрением.— Ладно. Ты не из пугливых. Только не зли меня.Вэл подобрался поближе к огню и постепенно начал согреваться. Он не признавался Рейли в том, что давно уже замерз. Мальчика все еще пугали эти люди, хотя Тенслип ему улыбался.— Не знал, что у Майры есть ребенок, — покачал головой Том.— Никто не знал. Она никому не рассказывала. О нем заботились Шмитты, пока Эмма не умерла. Тогда Майра сказала, чтобы Вэн избавился от него. — Сообщение потрясло бандитов, сложная гамма чувств отразилась на их лицах. — Да, да, — продолжил Рейли, — но только Вэн не смог выполнить ее приказ и привел парнишку ко мне, якобы переночевать, а сам улизнул из города вместе с Майрой.— Я знал, что Майра подлая тварь, — волновался Тенслип, — но такое! Неужели она могла поднять руку на ребенка?— Странная она какая-то, — сказал Том и, к удивлению присутствующих, добавил: — Я знал ее семью.Рейли взглянул на него.— Где ты с ней познакомился?— На Восточном побережье. Майра из хорошей семьи… обеспеченной, но сбежала от родителей. Она всегда была мелочной и подленькой.Когда Вэл проснулся, хижину заливал свет. Он лежал на досках кровати, укутавшись в одеяла. У огня сидел Тенслип, подняв ноги на брус, служивший стулом. Вэл зашевелился, и он оглянулся.— Доброе утро, малыш. Когда захочешь, то можешь спать очень крепко, ты это знаешь?— Да, сэр.— Сэр… Хм. Звучит неплохо. Кто учил тебя быть вежливым со старшими?— Мистер Вэн, сэр.— Ну, хоть на что-то сгодился. А вообще-то, он приятный парень, да, приятный парень. Никогда не встречал человека, который умел бы так здорово говорить, как он, — кроме Рейли, пожалуй. У тебя хороший друг, малыш, держись за него. Друзей на свете не так уж и много, ими надо дорожить.— У вас тоже есть друзья.Тенслип сухо рассмеялся и быстро, искоса глянул на Вэла. Взгляд его был полон иронии.— Да? Можно их и так назвать. Мы вместе работаем, малыш, и они хорошо делают свою работу, но я имел в виду друзей, которые не всадят нож тебе в спину, когда ты отвернешься.— Вы нравитесь мистеру Рейли.— Нравлюсь Рейли? И почему же ты так думаешь?— Я вижу, как он с вами разговаривает и смотрит на вас. Вы ему правда нравитесь.— Польщен. Уиллу нравится не каждый. А как насчет тебя, малыш?— Да, сэр. Вы мне тоже нравитесь.— А Хэнк? И Том?— Хэнк… то есть Генри, мне не нравится. Кажется, я ему тоже. А про Тома не знаю.— Про него никто не знает. Даже сам Том. — Тенслип встал и подбросил дров в огонь. — Насчет того, кто тебе нравится, а кто не нравится, лучше помолчи, малыш. Хотя не думаю, чтобы это имело большое значение.Снегопад кончился. За подернутым инеем окном было тихо и бело. Со двора доносился стук топора и время от времени звуки голосов. Выглянув в окно, Вэл увидел на снегу много щепок и две длинные изогнутые жерди. Уилл срубил молодые деревца с изгибом на одном конце и сейчас обтесывал внешнюю поверхность будущих полозьев. Потом Зонненберг, Том и Рейли выкатили повозку и начали снимать колеса. Мастер, строивший повозку, благоразумно предусмотрел возможность зимой ставить ее на полозья.Через некоторое время мужчины вернулись в хижину. Том принялся готовить завтрак, а Рейли сел и прислонился к стене.— У меня есть кое-какие запасы, — сказал он, — и я хочу поделиться с вами в благодарность за помощь. Если собираетесь здесь оставаться до оттепели или до весны, ваших припасов не хватит.— Лишнее нам не помешает, — согласился Тенслип.— Я могу оставить пару кусков бекона, замороженное мясо и с полдюжины банок консервированных бобов. Мы не захватили муки, думали, что негде будет печь хлеб.— Поняли? — спросил Тенслип. — Я говорил, что он нормальный парень. С Уиллом не пропадешь.Рейли допил кофе и кивнул мальчику.— Собирайся, Вэл. Мы уезжаем.— Ты далеко нацелился? — Зонненберг недоверчиво смотрел на него. — Откуда мы знаем, что ты не встретишься где-нибудь с шерифом?— Если бы ты знал Дейли Бенсона, — ответил Рейли, — то не беспокоился бы. В такую погоду этот лентяй и за двадцать тысяч долларов не отъехал бы и трех миль от города. Он шериф только летом, и в любом случае вас не разыскивает. — Рейли надел шапку и встал. — Пошли к повозке, я дам вам еду, какую смогу. — Он нагрузил Зонненберга беконом и бобами, а когда бандит ушел в дом, сказал: — Спасибо, Тенслип. Я твой должник. — Он порылся в повозке и вытащил десятифунтовый мешок сушеных яблок. — Вот вам премия.— Благодарствую. — Тенслип хотел было повернуться, но остановился. — Я только что вспомнил, Уилл. Будь осторожен в Хелене. Там Горманы.Генри Зонненберг угрюмо стоял рядом, а Том вышел вперед, поднял Вэла и усадил в повозку, подоткнув вокруг мальчика бизонью шкуру.— Закутывайся теплее, сынок. В дороге будет холодно.— Спасибо, Том, — сказал Вэл. — Спасибо вам большое.Уилл забрался в повозку, сел и дернул вожжи.— Будьте осторожны, ребята. И забросайте наши следы снегом.Они выехали по тропе к главной дороге, и Вэл заметил, что шуба Уилла все еще расстегнута, а ремешок, закрывающий кобуру, свободно болтается. Хоть Рейли и был игроком, он никогда не испытывал судьбу. Только оставив позади две с лишним мили, застегнул шубу.Некоторое время они ехали молча, потом Уилл взглянул на мальчика.— Замерз? — спросил он.— Немножко.— Ты понял, что случилось в хижине, Вэл? Всегда важно все замечать и слышать.— Да, сэр.— Знаешь, почему нас не убили?— Они нас испугались.— Нет, не испугались. Особенно Тенслип. Да и остальные тоже. Они видели, что л их не боюсь, и не могли, причинив мне вред, не пострадать сами. И вот что еще, Вэл. Сильный человек знает, когда применить свою силу. Я не вызвал на поединок Генри Зонненберга, а если бы вызвал, ему пришлось бы доказывать свою правоту. В результате мы бы подрались, и неизвестно, чем бы все кончилось. Черта между смелостью и безрассудством очень тонкая, Вэл. Я молча согласился с тем, что Зонненберг опасный человек, не показав себя трусом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24