Тут мне на ум пришла неплохая идея, и я сказал:— Мой брат изучает право в «Судебных Иннах» Лондонские корпорации барристеров, т. е. адвокатов, имеющих право выступать в высших судах. Существуют с XIV века, первоначально как гильдии, где ученики обучались у опытных юристов в качестве подмастерьев.
. Он еще довольно молод, но, думаю, был бы польщен, если бы вы доверили ему представлять ваши интересы.— Как его имя?— Брайан Сэкетт. Я слышал, ему уже удалось обзавестись связями, и к тому же он разбирается в законах.— Превосходно! По крайней мере, я мог бы дать ему шанс, и, если все пойдет как надо, мы бы наладили хороший бизнес. Торговля расширяется, и я предвижу бурный рост поселений в Каролине и Вирджинии. Соответственно увеличится и спрос, а также потребности рынка в самых разнообразных товарах.— Когда был жив мой отец, он несколько раз отправлял корабли с корабельным лесом и поташем и конечно же с пушниной. Кое-где имеется и золото, и немного алмазов — но их мало, крайне мало.Легар встал.— А вы? Как же вы?— Я останусь на суше. Все это, — я широким жестом обвел комнату, — очень роскошно и красиво, но я человек леса, и мой дом там. Я не ставлю себе целью нажить богатство, тем более, что там, где мне больше всего хочется жить, его попросту некому будет оценить.У меня есть хижина к западу от Голубых гор. Там сейчас созревает урожай кукурузы, который требует моего внимания, и, управившись здесь с делами, я вернусь обратно. В лесу много орехов и ягод, а если есть порох и патроны, можно добыть и мясо.Мне никогда не хотелось носить дорогую одежду или жить в роскошном доме. Из вещей для меня имеют ценность лишь книги. Я очень люблю читать, хотя при нашей жизни на это почти не остается времени. И все же вечером, сидя у огня…Я продолжал говорить, но мысли мои были уже далеко. Интересно, где сейчас Макс Бауэр? Что еще может замышлять Джозеф Питтинджел? И как быть мне теперь, когда я в очередной раз разрушил их планы, но сам при этом не оказался ближе к цели?Они отчаянно желали моей смерти, а я все еще был жив. Пока. Станут ли они подкарауливать меня где-нибудь в темноте? Скорее всего, нет. Теперь они знают о том, что мароны наши друзья и что ночью тягаться с ними бесполезно.Они станут дожидаться наступления дня. Они, наверное, решат…— Могу предложить вам карету, — сказал Легар. — В ней вы сможете вернуться в Порт-Ройял или куда сами пожелаете.— Два часа отдыха, — ответил я, — а затем хорошего коня.— Но?..— Они будут рассчитывать, что я вернусь в город засветло. Поэтому поездка в карете была бы большой ошибкой, она может стоить мне жизни.После того как мы обо всем договорились, я лег спать. В моей спальне оказались высокие потолки, а над широкой кроватью была натянута москитная сетка. Ночь стояла теплая, но спал я хорошо.Через час после полуночи слуга-негр тихо подошел к моей кровати.— Пора, капитан. Желаете кофе?Горячий кофе ждал меня в соседней комнате, небольшой и обставленной со вкусом. На тарелке лежал ломтик дыни, большой кусок хлеба и ветчина. Я съел все, что было для меня приготовлено, выпил кофе, и все тот же слуга-негр повел меня по узкому коридору.— Здесь живут рабы, — сказал он извиняющимся тоном. — Но здесь нас никто не заметит.— Вы говорили с Генри?Он посмотрел на меня. Это был высокий, несколько худощавый человек с проседью в волосах.— Нет, — тихо сказал он. — Вы выручили из беды госпожу. Этого достаточно. — И, немного помолчав, он добавил: — Она очень добра к нам.У стены конюшни нетерпеливо бил копытом вороной конь, готовый в любой момент сорваться с места и пуститься вскачь. Он был взнуздан и оседлан; с каждой стороны седла висело по кобуре, в которые были вложены два пистолета.Негр указал мне дорогу.— Сейчас повсюду неспокойно, — тихо сказал он, -но вы, похоже, из тех, кто к этому привык. Счастливого пути.Он развернулся и, не оглядываясь, зашагал к дому. Я выждал еще мгновение, стоя в темноте, царившей у конюшни. Ночь была тихой, слышно было, как в конюшне беспокойно бьет копытом лошадь. Развернув вороного, я проехал мимо загона и ненадолго задержался на обочине, прислушиваясь к ночной тишине.Было очень душно и тихо. В пруду неподалеку квакали лягушки, неведомые мне зверьки и насекомые издавали бесконечное множество звуков и шорохов.Направив коня шагом по тропе, я отправился в Сантьяго-де-ла-Вега. Путь туда был неблизкий.Правой рукой я дотронулся до рукоятки пистолета, наполовину освободив его из кобуры. Он наверняка понадобится мне прежде, чем мы с конем доберемся до города. И это было не проста предположение. Я был в этом уверен. Глава 15 Я ехал по едва различимой тропе, проложенной через темные джунгли. Временами они сменялись открытой местностью, где теперь находились поля и пастбища. Вставала луна, но за деревьями ее все еще не было видно. В темноте изгороди походили на скелеты.В небе парил ночной ястреб или какая-то другая птица. Царило полное безмолвие, нарушаемое лишь стуком копыт моего коня. Я то и дело беспокойно оглядывался назад и неизменно пристально вглядывался в темноту, в надежде вовремя заметить опасность.С обеих сторон к тропе подступала плотная стена деревьев. Наконец джунгли расступились, и дорога пошла через поля, залитые серебристым светом луны, но я и теперь не мог позволить себе расслабиться. Я давным-давно усвоил одну простую истину: нет более опасного места, чем то, где царит полнейшая идиллия. Мой конь беспокойно запрядал ушами и сбился с шага, затем как ни в чем не бывало продолжил путь. Я держал наготове оба пистолета и очень надеялся на то, что вороной не испугается выстрела.По крайней мере, он меня предупредил. Враги внезапно появились на дороге, из-за поворота, о существовании которого догадаться было довольно трудно. Но мой конь почуял их раньше, и потому, как только первый из нападавших поднялся с земли, я тут же в него выстрелил.Он стоял удачно, и я выстрелил ему в грудь с расстояния не более двадцати шагов. Он опрокинулся навзничь, а я сунул пистолет в кобуру и, развернув коня, пришпорил его. Это был хороший конь, он тут же сорвался с места и помчался во весь опор. У меня за спиной прогремел выстрел, и что-то стремительно просвистело в воздухе у самого уха. Повернувшись в седле, я прицелился в темный силуэт позади.Не могу сказать, в какой именно момент я спустил курок, но большой пистолет дернулся у меня в руке. Прогремел оглушительный выстрел, человек споткнулся и упал. А я, отъехав подальше, сунул второй пистолет в кобуру.Я понятия не имел о том, сколько их было, но по моим предположениям выходило по крайней мере четверо. Они рассчитывали напасть неожиданно, но у меня был слишком большой опыт путешествий по разного рода уединенным местам. Я доверял острому чутью коня, тем более такого, как этот, и оно меня не подвело.Мой конь неудержимо рвался вперед, и я не стал ему препятствовать. Мы мчались по дороге во весь опор, только ветер свистел в ушах, и на душе становилось спокойнее при мысли о том, что на случай новых неприятностей у меня оставалась еще пара заряженных пистолетов.Через некоторое время я осадил коня, который перешел сперва на легкий галоп, а затем на шаг, после чего я снова пустил его в галоп, давая возможность остыть. Погони за мной не было и в помине, так как, по-видимому, среди нападавших не было всадников. Когда на восточном небосклоне забрезжил серый рассвет, вдали показались лачуги окраин Сантьяго-де-ла-Вега.Проехав мимо заведения под названием «Королевский Дом» и выехав на широкий, вымощенный камнем двор, я слез с коня перед одним из маленьких кабачков, на котором красовалась вывеска, зазывавшая проезжих путников. Темнокожий мальчик взял моего коня под уздцы, и я дал ему шиллинг, попросив напоить вороного и задать ему корма.— Это конь господина Легара, — сказал он. — Я его хорошо знаю. И он меня тоже.Я вошел в дом. В просторной комнате царила приятная прохлада. Я расположился за одним из пустующих столов, и тотчас же ко мне вышел человек, поставивший передо мной высокую пивную кружку с ромом.— Замечательно, — сказал я, — но я сейчас с удовольствием поел бы. Принесите самое лучшее, что у вас есть. — И тут же поспешно добавил: — Но пусть это будет что-нибудь легкое,Я уже обратил внимание на то, что здешние испанцы и французы едят пищу, которая, на мой взгляд, слишком тяжела для такого климата. Мой отец в свое время научился у Сакима одной простой вещи: для того чтобы оставаться в форме, лучше не есть слишком много мяса.Хозяин принес мне нарезанное кусками холодное мясо, вареные яйца, ломтики дыни и зелень. Ром я лишь пригубил. Он оказался совсем не плох, хотя, на мой взгляд, был слишком крепким. В моем же положении необходима была трезвость мышления. Во всем, что происходило до сих пор, невозможно было углядеть каких бы то ни было доказательств вмешательства Питтинджела или Бауэра. С их стороны были предприняты неудачные попытки убийства из засады, но теперь, наученные горьким опытом, они наверняка постараются придумать что-нибудь более изощренное.Как бы там ни было, теперь мне хотелось лишь одного: побыстрее управиться с делами и вернуться в Каролину, в мои родные горы. Горячий воздух был тяжел и неподвижен: чувствовалось приближение грозы. Стерев пот с лица, я посмотрел в окно.Окажись я здесь в другое время и при других обстоятельствах, Ямайка наверняка привела бы меня в восторг, но у меня не было времени, чтобы обращать внимание на завораживающую красоту этого места и людей, населявших его. Я должен думать о том, чтобы остаться в живых, пытаясь положить конец торговле, ломающей судьбы безвинных девушек. По моему глубокому убеждению, конец должен быть положен всякому рабству, хотя это явление и приняло мировой масштаб. Многие европейцы оказались в рабстве в Северной Африке, и не только там. Рабов, в основном, вывозили из Африки, но рабство в той или иной форме существовало почти во всем мире. Даже в Европе бедняцкая жизнь мало чем отличалась от жизни раба, только что зачастую оказывалась хуже. Хозяева, по крайней мере, кормили и как-то одевали своих рабов, а в Европе о бедняках позаботиться было некому.Покончив с едой и по-прежнему оставаясь один в комнате, я стал перезаряжать пистолеты, снятые мной с седла вместе с кобурой. Я взял их с собой, что было вполне обычным делом для путника, отправившегося в дорогу в такое время и в столь ранний час.Хозяин вошел в комнату и заметил пистолеты.— Вы друг господина Легара?— Да.Он заметно потеплел. Это был круглолицый, розовощекий толстяк с венчиком рыжих волос вокруг лысины.— Он славный человек, — сказал он. — Умный, хотя и кажется некоторым тихоней.— Вы уже видели эти пистолеты?Он улыбнулся.— И коня тоже. Я видел, как вы приехали. — Он многозначительно посмотрел на меня. — У вас, похоже, были неприятности?— На дорогах всегда неспокойно, — заметил я. — Ничего особенного.— Здесь полно чужаков, — предупредил он меня. — Наверное, снова эти подонки из Порт-Ройяла. Так что лучше вам быть настороже.— А то как же. — Я встал из-за стола.Мне предстояло проехать шесть миль от Сантьяго-де-ла-Вега до небольшого поселения, построенного в устье Рио-Кобре.— Если решите отправиться дальше, оставьте коня и пистолеты у сеньора Сандоваля, — посоветовал мне хозяин постоялого двора. — Я прослежу, чтобы их вернули хозяину.Сунув пистолеты в кобуру, я уселся в седло и направил вороного по дороге, что вела в сторону Рио-Кобре. Мне навстречу то и дело попадались негры, нагруженные корзинами или тюками, которые они несли на голове; большинство из них негромко приветствовали меня. Многим был явно знаком мой конь, и они переводили взгляд с него на меня, зная, что я друг Легара.Где сейчас Генри? Мы расстались с ним несколько часов назад, и с тех пор я его не видел. Мимо проехал всадник, направлявшийся, очевидно, в том же направлении, что и я. Со спины его осанка показалась мне знакомой, но я так и не вспомнил, где я мог его видеть. Мгновение спустя я снова услышал за спиной перестук лошадиных копыт и, оглянувшись назад, увидел еще двоих всадников, ехавших всего в полусотне ярдов позади.По дороге шли несколько негров со своей ношей. Ехавшая мне навстречу карета остановилась, кучер слез с козел, подошел к лошадям и принялся поправлять упряжь.Оглянувшись, я увидел, что всадники гораздо ближе. Теперь нас разделяло не более тридцати ярдов. Тот человек, обогнавший меня, остановился и разговаривал с пассажиром, сидевшим в карете, стоявшей посреди дороги.Это было пустынное место, и все же до Рио-Кобре оставалось не более трех миль, а возможно, даже и меньше. Я обратил внимание еще на одну деталь, которая не была замечена мной раньше. На обочине дороги, недалеко от того места, где остановилась карета, сидели двое мужчин, распивавшие бутылку на двоих. Рядом с ними на земле лежал какой-то тюк.Да что же это со мной? Я становлюсь чересчур подозрительным. Я удобнее устроился в седле и наполовину освободил один из пистолетов.Я уже подъехал совсем близко к карете, когда человек, стоявший рядом с ней, обернулся, чтобы взглянуть на меня. Человек на коне сделал то же самое. Оба они улыбались. Человек на коне взмахнул рукой.— Капитан, у нас тут есть для вас кое-что. Это должно вас заинтересовать.— Что?Вздрогнув, я обернулся.Диана! Диана Маклин, испуганная и бледная как полотно, в компании Джозефа Питтинджела, устроившегося на сиденье рядом с ней.— Мы все же изловили ее, — сказал он. — Мне показалось, что ты должен это узнать, потому что сейчас умрешь.У меня не было времени на разговоры и раздумья, тем более, что соображать быстро я все равно не умел. Я что есть силы ударил шпорами вороного, направляя его на всадника, преградившего мне путь.Мой вороной был большим и сильным; он с размаху налетел грудью на коня моего врага и опрокинул его. Всадник, вылетев из седла, растянулся на земле. Развернув коня, отчего тот взвился на дыбы, я ухватился за дверцу кареты, настежь распахнув ее.— Сюда! Диана, прыгай!К нам уже бежали какие-то люди. Те двое, что сидели у дороги, вскочили на ноги, но для того, чтобы добраться до меня, им нужно было обойти поверженную на землю лошадь, которая отчаянно брыкалась, пытаясь подняться. Кучер, до этого якобы возившийся с упряжью, бросился было ко мне, но я направил на него вороного, и, пытаясь увернуться, он потерял равновесие и упал.Диана выпрыгнула из кареты, оставив в руках у Питтинджела большой клок своего платья. Развернув коня, я протянул ей руку, и она ухватилась за нее, вставляя ногу в стремя как раз в тот момент, как я втащил ее наверх. Мы направили коня вперед, и, выхватив пистолет, я выстрелил в того, который был ближе всех ко мне. Он покачнулся и упал; был ли этот человек ранен или же убит, я не знал.Впереди на дороге нам преградили путь еще четверо, очевидно, это были люди из шайки Питтинджела. Я сунул пистолет в кобуру и направил вороного вверх по прибрежному склону. Конь взлетел на вершину, устремляясь в заросли. Верхом сквозь такую чащобу было не проехать, поэтому мы спрыгнули на землю и бросились бежать, пробираясь между деревьями. Моим единственным желанием было оказаться на берегу. Мы бежали, падали, поспешно поднимались и бежали дальше.Вслед нам неслись дикие вопли и проклятия. Громче всех разорялся сам Питтинджел.— Догоните их, черт вас всех побери! — вопил он. — Догоните, или я с вас шкуру спущу!Мы продирались сквозь джунгли. Под ногами хлюпала грязь. Путь преграждали спускающиеся с деревьев лианы, оплетенные лозами дикого винограда. Петляя и делая резкие повороты, я прокладывал путь туда, где, как мне казалось, джунгли расступаются. В руке у меня был пистолет — тот, второй, в котором остался заряд. Мы быстро продвигались вперед.Поговорить с Дианой я не мог. Единственное, что нам оставалось делать, — это бежать, спасаясь от погони. Мы сумели вырваться только благодаря быстроте моей реакции, это сохранило нам жизнь. Но это было в прошлом, а теперь наши шансы на спасение были невелики. Я понимал это. Море было где-то рядом. Внезапно заросли кончились, и мы оказались на скалистом, усыпанном галькой берегу. По другую сторону залива широко раскинулся Порт-Ройял, несколько рыбацких лодок покачивались на волнах недалеко от берега, но сидящие в них люди не обращали никакого внимания на мои отчаянные призывы.Но вот я заметил еще одну лодку — она была пока далеко. Ошибки быть не может… я снова неистово замахал. Лодка поначалу, казалось, замерла, затем резко повернула к нашему берегу.Я продолжал махать, умоляя грести быстрее. Диана внезапно выпустила мою руку.— Кин, они уже здесь. Слишком поздно.Их было четверо. Четверо вышли из джунглей и рассредоточились по берегу, направляясь в нашу сторону. Следом за ними из зарослей появился еще один. И еще.Я навел в их сторону пистолет. Бандиты, казалось, замедлили шаг, но все же продолжали надвигаться, и я поочередно наводил пистолет то на того, кто шел впереди, то на того, что следовал за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
. Он еще довольно молод, но, думаю, был бы польщен, если бы вы доверили ему представлять ваши интересы.— Как его имя?— Брайан Сэкетт. Я слышал, ему уже удалось обзавестись связями, и к тому же он разбирается в законах.— Превосходно! По крайней мере, я мог бы дать ему шанс, и, если все пойдет как надо, мы бы наладили хороший бизнес. Торговля расширяется, и я предвижу бурный рост поселений в Каролине и Вирджинии. Соответственно увеличится и спрос, а также потребности рынка в самых разнообразных товарах.— Когда был жив мой отец, он несколько раз отправлял корабли с корабельным лесом и поташем и конечно же с пушниной. Кое-где имеется и золото, и немного алмазов — но их мало, крайне мало.Легар встал.— А вы? Как же вы?— Я останусь на суше. Все это, — я широким жестом обвел комнату, — очень роскошно и красиво, но я человек леса, и мой дом там. Я не ставлю себе целью нажить богатство, тем более, что там, где мне больше всего хочется жить, его попросту некому будет оценить.У меня есть хижина к западу от Голубых гор. Там сейчас созревает урожай кукурузы, который требует моего внимания, и, управившись здесь с делами, я вернусь обратно. В лесу много орехов и ягод, а если есть порох и патроны, можно добыть и мясо.Мне никогда не хотелось носить дорогую одежду или жить в роскошном доме. Из вещей для меня имеют ценность лишь книги. Я очень люблю читать, хотя при нашей жизни на это почти не остается времени. И все же вечером, сидя у огня…Я продолжал говорить, но мысли мои были уже далеко. Интересно, где сейчас Макс Бауэр? Что еще может замышлять Джозеф Питтинджел? И как быть мне теперь, когда я в очередной раз разрушил их планы, но сам при этом не оказался ближе к цели?Они отчаянно желали моей смерти, а я все еще был жив. Пока. Станут ли они подкарауливать меня где-нибудь в темноте? Скорее всего, нет. Теперь они знают о том, что мароны наши друзья и что ночью тягаться с ними бесполезно.Они станут дожидаться наступления дня. Они, наверное, решат…— Могу предложить вам карету, — сказал Легар. — В ней вы сможете вернуться в Порт-Ройял или куда сами пожелаете.— Два часа отдыха, — ответил я, — а затем хорошего коня.— Но?..— Они будут рассчитывать, что я вернусь в город засветло. Поэтому поездка в карете была бы большой ошибкой, она может стоить мне жизни.После того как мы обо всем договорились, я лег спать. В моей спальне оказались высокие потолки, а над широкой кроватью была натянута москитная сетка. Ночь стояла теплая, но спал я хорошо.Через час после полуночи слуга-негр тихо подошел к моей кровати.— Пора, капитан. Желаете кофе?Горячий кофе ждал меня в соседней комнате, небольшой и обставленной со вкусом. На тарелке лежал ломтик дыни, большой кусок хлеба и ветчина. Я съел все, что было для меня приготовлено, выпил кофе, и все тот же слуга-негр повел меня по узкому коридору.— Здесь живут рабы, — сказал он извиняющимся тоном. — Но здесь нас никто не заметит.— Вы говорили с Генри?Он посмотрел на меня. Это был высокий, несколько худощавый человек с проседью в волосах.— Нет, — тихо сказал он. — Вы выручили из беды госпожу. Этого достаточно. — И, немного помолчав, он добавил: — Она очень добра к нам.У стены конюшни нетерпеливо бил копытом вороной конь, готовый в любой момент сорваться с места и пуститься вскачь. Он был взнуздан и оседлан; с каждой стороны седла висело по кобуре, в которые были вложены два пистолета.Негр указал мне дорогу.— Сейчас повсюду неспокойно, — тихо сказал он, -но вы, похоже, из тех, кто к этому привык. Счастливого пути.Он развернулся и, не оглядываясь, зашагал к дому. Я выждал еще мгновение, стоя в темноте, царившей у конюшни. Ночь была тихой, слышно было, как в конюшне беспокойно бьет копытом лошадь. Развернув вороного, я проехал мимо загона и ненадолго задержался на обочине, прислушиваясь к ночной тишине.Было очень душно и тихо. В пруду неподалеку квакали лягушки, неведомые мне зверьки и насекомые издавали бесконечное множество звуков и шорохов.Направив коня шагом по тропе, я отправился в Сантьяго-де-ла-Вега. Путь туда был неблизкий.Правой рукой я дотронулся до рукоятки пистолета, наполовину освободив его из кобуры. Он наверняка понадобится мне прежде, чем мы с конем доберемся до города. И это было не проста предположение. Я был в этом уверен. Глава 15 Я ехал по едва различимой тропе, проложенной через темные джунгли. Временами они сменялись открытой местностью, где теперь находились поля и пастбища. Вставала луна, но за деревьями ее все еще не было видно. В темноте изгороди походили на скелеты.В небе парил ночной ястреб или какая-то другая птица. Царило полное безмолвие, нарушаемое лишь стуком копыт моего коня. Я то и дело беспокойно оглядывался назад и неизменно пристально вглядывался в темноту, в надежде вовремя заметить опасность.С обеих сторон к тропе подступала плотная стена деревьев. Наконец джунгли расступились, и дорога пошла через поля, залитые серебристым светом луны, но я и теперь не мог позволить себе расслабиться. Я давным-давно усвоил одну простую истину: нет более опасного места, чем то, где царит полнейшая идиллия. Мой конь беспокойно запрядал ушами и сбился с шага, затем как ни в чем не бывало продолжил путь. Я держал наготове оба пистолета и очень надеялся на то, что вороной не испугается выстрела.По крайней мере, он меня предупредил. Враги внезапно появились на дороге, из-за поворота, о существовании которого догадаться было довольно трудно. Но мой конь почуял их раньше, и потому, как только первый из нападавших поднялся с земли, я тут же в него выстрелил.Он стоял удачно, и я выстрелил ему в грудь с расстояния не более двадцати шагов. Он опрокинулся навзничь, а я сунул пистолет в кобуру и, развернув коня, пришпорил его. Это был хороший конь, он тут же сорвался с места и помчался во весь опор. У меня за спиной прогремел выстрел, и что-то стремительно просвистело в воздухе у самого уха. Повернувшись в седле, я прицелился в темный силуэт позади.Не могу сказать, в какой именно момент я спустил курок, но большой пистолет дернулся у меня в руке. Прогремел оглушительный выстрел, человек споткнулся и упал. А я, отъехав подальше, сунул второй пистолет в кобуру.Я понятия не имел о том, сколько их было, но по моим предположениям выходило по крайней мере четверо. Они рассчитывали напасть неожиданно, но у меня был слишком большой опыт путешествий по разного рода уединенным местам. Я доверял острому чутью коня, тем более такого, как этот, и оно меня не подвело.Мой конь неудержимо рвался вперед, и я не стал ему препятствовать. Мы мчались по дороге во весь опор, только ветер свистел в ушах, и на душе становилось спокойнее при мысли о том, что на случай новых неприятностей у меня оставалась еще пара заряженных пистолетов.Через некоторое время я осадил коня, который перешел сперва на легкий галоп, а затем на шаг, после чего я снова пустил его в галоп, давая возможность остыть. Погони за мной не было и в помине, так как, по-видимому, среди нападавших не было всадников. Когда на восточном небосклоне забрезжил серый рассвет, вдали показались лачуги окраин Сантьяго-де-ла-Вега.Проехав мимо заведения под названием «Королевский Дом» и выехав на широкий, вымощенный камнем двор, я слез с коня перед одним из маленьких кабачков, на котором красовалась вывеска, зазывавшая проезжих путников. Темнокожий мальчик взял моего коня под уздцы, и я дал ему шиллинг, попросив напоить вороного и задать ему корма.— Это конь господина Легара, — сказал он. — Я его хорошо знаю. И он меня тоже.Я вошел в дом. В просторной комнате царила приятная прохлада. Я расположился за одним из пустующих столов, и тотчас же ко мне вышел человек, поставивший передо мной высокую пивную кружку с ромом.— Замечательно, — сказал я, — но я сейчас с удовольствием поел бы. Принесите самое лучшее, что у вас есть. — И тут же поспешно добавил: — Но пусть это будет что-нибудь легкое,Я уже обратил внимание на то, что здешние испанцы и французы едят пищу, которая, на мой взгляд, слишком тяжела для такого климата. Мой отец в свое время научился у Сакима одной простой вещи: для того чтобы оставаться в форме, лучше не есть слишком много мяса.Хозяин принес мне нарезанное кусками холодное мясо, вареные яйца, ломтики дыни и зелень. Ром я лишь пригубил. Он оказался совсем не плох, хотя, на мой взгляд, был слишком крепким. В моем же положении необходима была трезвость мышления. Во всем, что происходило до сих пор, невозможно было углядеть каких бы то ни было доказательств вмешательства Питтинджела или Бауэра. С их стороны были предприняты неудачные попытки убийства из засады, но теперь, наученные горьким опытом, они наверняка постараются придумать что-нибудь более изощренное.Как бы там ни было, теперь мне хотелось лишь одного: побыстрее управиться с делами и вернуться в Каролину, в мои родные горы. Горячий воздух был тяжел и неподвижен: чувствовалось приближение грозы. Стерев пот с лица, я посмотрел в окно.Окажись я здесь в другое время и при других обстоятельствах, Ямайка наверняка привела бы меня в восторг, но у меня не было времени, чтобы обращать внимание на завораживающую красоту этого места и людей, населявших его. Я должен думать о том, чтобы остаться в живых, пытаясь положить конец торговле, ломающей судьбы безвинных девушек. По моему глубокому убеждению, конец должен быть положен всякому рабству, хотя это явление и приняло мировой масштаб. Многие европейцы оказались в рабстве в Северной Африке, и не только там. Рабов, в основном, вывозили из Африки, но рабство в той или иной форме существовало почти во всем мире. Даже в Европе бедняцкая жизнь мало чем отличалась от жизни раба, только что зачастую оказывалась хуже. Хозяева, по крайней мере, кормили и как-то одевали своих рабов, а в Европе о бедняках позаботиться было некому.Покончив с едой и по-прежнему оставаясь один в комнате, я стал перезаряжать пистолеты, снятые мной с седла вместе с кобурой. Я взял их с собой, что было вполне обычным делом для путника, отправившегося в дорогу в такое время и в столь ранний час.Хозяин вошел в комнату и заметил пистолеты.— Вы друг господина Легара?— Да.Он заметно потеплел. Это был круглолицый, розовощекий толстяк с венчиком рыжих волос вокруг лысины.— Он славный человек, — сказал он. — Умный, хотя и кажется некоторым тихоней.— Вы уже видели эти пистолеты?Он улыбнулся.— И коня тоже. Я видел, как вы приехали. — Он многозначительно посмотрел на меня. — У вас, похоже, были неприятности?— На дорогах всегда неспокойно, — заметил я. — Ничего особенного.— Здесь полно чужаков, — предупредил он меня. — Наверное, снова эти подонки из Порт-Ройяла. Так что лучше вам быть настороже.— А то как же. — Я встал из-за стола.Мне предстояло проехать шесть миль от Сантьяго-де-ла-Вега до небольшого поселения, построенного в устье Рио-Кобре.— Если решите отправиться дальше, оставьте коня и пистолеты у сеньора Сандоваля, — посоветовал мне хозяин постоялого двора. — Я прослежу, чтобы их вернули хозяину.Сунув пистолеты в кобуру, я уселся в седло и направил вороного по дороге, что вела в сторону Рио-Кобре. Мне навстречу то и дело попадались негры, нагруженные корзинами или тюками, которые они несли на голове; большинство из них негромко приветствовали меня. Многим был явно знаком мой конь, и они переводили взгляд с него на меня, зная, что я друг Легара.Где сейчас Генри? Мы расстались с ним несколько часов назад, и с тех пор я его не видел. Мимо проехал всадник, направлявшийся, очевидно, в том же направлении, что и я. Со спины его осанка показалась мне знакомой, но я так и не вспомнил, где я мог его видеть. Мгновение спустя я снова услышал за спиной перестук лошадиных копыт и, оглянувшись назад, увидел еще двоих всадников, ехавших всего в полусотне ярдов позади.По дороге шли несколько негров со своей ношей. Ехавшая мне навстречу карета остановилась, кучер слез с козел, подошел к лошадям и принялся поправлять упряжь.Оглянувшись, я увидел, что всадники гораздо ближе. Теперь нас разделяло не более тридцати ярдов. Тот человек, обогнавший меня, остановился и разговаривал с пассажиром, сидевшим в карете, стоявшей посреди дороги.Это было пустынное место, и все же до Рио-Кобре оставалось не более трех миль, а возможно, даже и меньше. Я обратил внимание еще на одну деталь, которая не была замечена мной раньше. На обочине дороги, недалеко от того места, где остановилась карета, сидели двое мужчин, распивавшие бутылку на двоих. Рядом с ними на земле лежал какой-то тюк.Да что же это со мной? Я становлюсь чересчур подозрительным. Я удобнее устроился в седле и наполовину освободил один из пистолетов.Я уже подъехал совсем близко к карете, когда человек, стоявший рядом с ней, обернулся, чтобы взглянуть на меня. Человек на коне сделал то же самое. Оба они улыбались. Человек на коне взмахнул рукой.— Капитан, у нас тут есть для вас кое-что. Это должно вас заинтересовать.— Что?Вздрогнув, я обернулся.Диана! Диана Маклин, испуганная и бледная как полотно, в компании Джозефа Питтинджела, устроившегося на сиденье рядом с ней.— Мы все же изловили ее, — сказал он. — Мне показалось, что ты должен это узнать, потому что сейчас умрешь.У меня не было времени на разговоры и раздумья, тем более, что соображать быстро я все равно не умел. Я что есть силы ударил шпорами вороного, направляя его на всадника, преградившего мне путь.Мой вороной был большим и сильным; он с размаху налетел грудью на коня моего врага и опрокинул его. Всадник, вылетев из седла, растянулся на земле. Развернув коня, отчего тот взвился на дыбы, я ухватился за дверцу кареты, настежь распахнув ее.— Сюда! Диана, прыгай!К нам уже бежали какие-то люди. Те двое, что сидели у дороги, вскочили на ноги, но для того, чтобы добраться до меня, им нужно было обойти поверженную на землю лошадь, которая отчаянно брыкалась, пытаясь подняться. Кучер, до этого якобы возившийся с упряжью, бросился было ко мне, но я направил на него вороного, и, пытаясь увернуться, он потерял равновесие и упал.Диана выпрыгнула из кареты, оставив в руках у Питтинджела большой клок своего платья. Развернув коня, я протянул ей руку, и она ухватилась за нее, вставляя ногу в стремя как раз в тот момент, как я втащил ее наверх. Мы направили коня вперед, и, выхватив пистолет, я выстрелил в того, который был ближе всех ко мне. Он покачнулся и упал; был ли этот человек ранен или же убит, я не знал.Впереди на дороге нам преградили путь еще четверо, очевидно, это были люди из шайки Питтинджела. Я сунул пистолет в кобуру и направил вороного вверх по прибрежному склону. Конь взлетел на вершину, устремляясь в заросли. Верхом сквозь такую чащобу было не проехать, поэтому мы спрыгнули на землю и бросились бежать, пробираясь между деревьями. Моим единственным желанием было оказаться на берегу. Мы бежали, падали, поспешно поднимались и бежали дальше.Вслед нам неслись дикие вопли и проклятия. Громче всех разорялся сам Питтинджел.— Догоните их, черт вас всех побери! — вопил он. — Догоните, или я с вас шкуру спущу!Мы продирались сквозь джунгли. Под ногами хлюпала грязь. Путь преграждали спускающиеся с деревьев лианы, оплетенные лозами дикого винограда. Петляя и делая резкие повороты, я прокладывал путь туда, где, как мне казалось, джунгли расступаются. В руке у меня был пистолет — тот, второй, в котором остался заряд. Мы быстро продвигались вперед.Поговорить с Дианой я не мог. Единственное, что нам оставалось делать, — это бежать, спасаясь от погони. Мы сумели вырваться только благодаря быстроте моей реакции, это сохранило нам жизнь. Но это было в прошлом, а теперь наши шансы на спасение были невелики. Я понимал это. Море было где-то рядом. Внезапно заросли кончились, и мы оказались на скалистом, усыпанном галькой берегу. По другую сторону залива широко раскинулся Порт-Ройял, несколько рыбацких лодок покачивались на волнах недалеко от берега, но сидящие в них люди не обращали никакого внимания на мои отчаянные призывы.Но вот я заметил еще одну лодку — она была пока далеко. Ошибки быть не может… я снова неистово замахал. Лодка поначалу, казалось, замерла, затем резко повернула к нашему берегу.Я продолжал махать, умоляя грести быстрее. Диана внезапно выпустила мою руку.— Кин, они уже здесь. Слишком поздно.Их было четверо. Четверо вышли из джунглей и рассредоточились по берегу, направляясь в нашу сторону. Следом за ними из зарослей появился еще один. И еще.Я навел в их сторону пистолет. Бандиты, казалось, замедлили шаг, но все же продолжали надвигаться, и я поочередно наводил пистолет то на того, кто шел впереди, то на того, что следовал за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27