В невесомости они не падали вниз, но в условиях гравитации это бы, наверняка, произошло. И если бы «Одиссей» лежал на Земле, то с этой капелью напоминал бы мрачную известняковую пещеру.
Джиму Лоувеллу это сулило неприятности. Если окна, стены и поверхность приборной панели настолько промокли, то можно было держать пари, что то же самое случилось и с внутренностями панели, где располагались провода, лампы и паяные соединения. Инженеры «Норт Америкэн Роквелл» защитили от влаги каждое из миллионов электрических соединений по всему кораблю. Но этот герметик был эффективным лишь для защиты от влажного воздуха кабины. Никто и не думал, что придется оберегать электронику от свободных капелек конденсата. Когда завтра корабль будет включен, и питание поступит на оборудование, возникнет серьезная опасность, что из-за нарушенной изоляции какого-нибудь отсыревшего провода вылетит вся система.
Наступило время обеда. Лоувелл перешел в чуть более теплый ЛЭМ и неспешно прихлебывал холодный суп. Затем он встал и оттолкнулся в направлении командного модуля, чтобы проверить состояние своего корабля.
– Что ты делаешь? – спросил его Хэйз, голос которого звучал болезненнее, чем вчера.
‑ Проверяю конденсацию наверху, – ответил Лоувелл.
– Я с тобой, – предложил Хэйз.
– Почему бы тебе не остаться. Ты плохо выглядишь, Фреддо, а там стало еще холоднее.
– Мне нормально, – сказал Хэйз.
Лоувелл прыгнул в туннель. Хэйз последовал за ним, и оба мужчины проплыли к левому командирскому иллюминатору, через которое Лоувелл впервые заметил утечку 72 часа назад. Теперь же вообще ничего не было видно из-за влаги, покрывающей стекло. Лоувелл провел по нему пальцем, и несколько капелек, оторвавшись, поплыли в воздухе.
– Это неприятность, – сказал он, качая головой.
– Неприятность, – повторил Хэйз.
– Ну, все равно мы ничего не узнаем, пока не включим.
– А мы не включим до тех пор, пока они не зачитают нам инструкцию.
С тех пор как Лоувелл и Хэйз закончили переноску оборудования «Водолея» в «Одиссей», Лоувелл подгонял Хьюстон, когда же они получат ту процедуру, над которой так долго работают Джон Аарон и Арни Олдрич. Они знали, что его диктовка займет несколько часов, потому что Хэйзу придется тщательно записывать каждый шаг, а потом перечитывать обратно, чтобы убедиться в отсутствии ошибок. И это в предположении, что в списке нет скрытых ошибок. Если такие обнаружатся, то Олдрич с Аароном вернутся в комнату 210, и, кто знает, сколько это еще займет времени? Когда командир в первый раз спросил дежурного КЭПКОМА, Джо Кервина, как продвигаются дела с инструкцией, тот ответил уклончиво:
– Она существует.
– Существует? – обращаясь к Хэйзу, громко сказал Лоувелл и передал назад Земле:
– Ладно, хорошо.
В последний раз Лоувелл уже расспрашивал нового КЭПКОМа, Ванса Бранда, напоминая ему, что сегодня четверг, завтра – пятница, а днем в пятницу – уже приводнение. Тогда Бранд решил подшутить над его любопытством.
– Мы почти готовы, – с заискивающим смехом сказал он, – Мы передадим ее тебе в субботу, самое позднее – в воскресенье.
Командиру было не до смеха.
И теперь в 6:30 вечера в четверг, за восемнадцать часов до посадки, терпение у Лоувелла кончилось. Возвращаясь с Хэйзом через туннель, он позвал Суиджерта:
– Эй, Джек, ты готов поработать?
– Разве, похоже, что я занят? – сказал Суиджерт.
– Тогда вызовем тех ребят, и пусть передают нам процедуру. Я устал ждать, – Лоувелл нажал свою кнопку связи.
– Хьюстон, это «Водолей».
– Слушаю тебя, Джим, – ответил Бранд.
– Это очередное напоминание, что я ожидаю процедуру включения, над которой вы работаете. Мы с экипажем готовы просмотреть ее и убедиться, что правильно поняли.
– Джим, мы, на самом деле, собираемся передать ее вам, – сказал Бранд.
– Так… – голос Лоувелла выдавал очевидное раздражение.
– Она у нас почти в руках.
– Так…
– Мы должны получить ее… не позднее чем через час.
– Я жду, – сказал Лоувелл и отключился с громким щелчком.
Хотя он и не верил обещанию Бранда – сам Бранд, видимо, не верил своим словам – КЭПКОМ неосознанно сказал правду. Почти сразу, как только Лоувелл отключился от линии связи, открылись задние двери Центра управления, и на пороге появились Аарон, Олдрич и Джин Кранц. Никого из них с понедельника не видели в Центре управления, за исключением часа до запуска «ПК+2» и часа после него. Когда они вошли в зал, люди за терминалами не смогли устоять, чтобы не повернуться в своем почтении.
Они видели, что Аарон несет толстую пачку бумаги. Он ее нес перед собой, а по бокам его клином окружали Олдрич и Кранц, и всем стало понятно, что ведущий оператор ЭЛЕКТРИКИ несет процедуру включения. Трое мужчин прошли вниз по рядам терминалов, остановились возле рабочего места КЭПКОМа и столпились возле Бранда. Аарон вручил Бранду копию процедуры, повернулся к Кранцу и передал ему другую, потом повернулся к Олдричу и отдал третью копию. Последнюю, четвертую копию он оставил себе. Бранд радостно повернулся к своему терминалу, и операторы услышали, как он приветствует корабль:
– Это Хьюстон, «Водолей».
– Слушаю вас, Хьюстон, – ответил Лоувелл.
– Так, мы готовы зачитать первую часть процедуры.
– Хорошо, Ванс. Я подключаю на линию Джека. Жди.
В космическом корабле Лоувелл жестом предложил Суиджерту надеть наушники, взял два или три устаревших полетных плана и вручил их вместе со своей ручкой пилоту командного модуля:
– Ты на связи, Джек. Тебе это понадобится.
Суиджерт взял бумагу и ручку, настроил наушник и микрофон и приготовился выйти на связь.
Пока Бранд ожидал вызова, к терминалу КЭПКОМа вдруг начали подтягиваться люди. От директорского терминала подошли Джерри Гриффин и Глинн Ланни, руководители полета Золотой и Черной команд. От терминала ЭЛЕКТРИКИ подошел Сай Либергот.
– Так, Ванс, – вышел на связь Суиджерт, – Я готов записывать.
– Хорошо, Джек, – сказал Бранд, – Но мы снова вынуждены попросить тебя подождать минутку. Нам надо вручить копию процедуры руководителям полета и ЭЛЕКТРИКЕ. Это займет пару секунд.
– Принято, Хьюстон, – сказал Суиджерт, в его голосе слышалось такое же раздражение, как и у Лоувелла.
Аарон поднял трубку телефона на терминале КЭПКОМа, чтобы попросить дополнительные копии, и на канале связи с Землей на целых две минуты воцарилась тишина. Люди топтались у терминала КЭПКОМа, в космическом корабле экипаж терпеливо ждал, а весь Центр управления поглядывал на заднюю дверь, ожидая прибытия копий. Выглядевший нетерпеливым Кранц мимикой призывал Бранда поддерживать разговор.
– Послушай, Джек, – сказал Суиджерту КЭПКОМ, – Как у вас с водой в командном модуле? У вас, ребята, еще остались запасы воды?
– Нет. Я ходил и пытался открыть бак с питьевой водой, но из него ничего не вытекло.
– А, – сказал Бранд, – Мы поняли, что в питьевом баке нет воды, а как насчет запасов в пакетах?
– Нет.
– Понял.
Пока Бранд напрягался, выдумывая очередные уловки, чтобы затянуть беседу, задние двери Центра управления резко открылись. Ожидая увидеть инженера, бегущего со стопкой прошитых полетных планов, они тяжело вздохнули, когда вместо этого появились с полдюжины операторов Белой команды «Тигр», направлявшиеся к станции связи. Как Кранц, Аарон и Олдрич, все эти люди хотели присутствовать при передаче их шедевра на корабль, и каждый из них мечтал иметь собственную копию, размноженную на мимеографе.
– Джек, нам, возможно, понадобится еще пять минут. Тут подходят послушать нас все больше людей. Многие из них разрабатывали эту процедуру, другие тестировали. Пока вы ждете, мы рады их здесь приветствовать.
Бранд ожидал услышать ответ, но пять секунд в эфире продолжалась ледяная тишина. Неожиданно на канале связи прозвучал новый голос. Это был Дик Слэйтон, и Бранд поприветствовал его. Как астронавт, хотя и не летавший в космос, Бранд ощущал бунтарские нотки в голосах с космического корабля и понимал, что сейчас Дик был единственным авторитетом для экипажа. Как Главный астронавт, хотя и тоже не летавший, Слэйтон мог сделать больше в данной ситуации.
– Как там у вас температура, Джек? – небрежно спросил Слэйтон, – Вы, парни, не колите дрова, чтобы погреться?
Перемена в голосе Суиджерта почувствовалась сразу.
‑ Дик, сейчас в ЛЭМе, я думаю, около 10, – веселее сказал он, – а в командном модуле еще меньше.
– Как в прекрасный осенний день, а?
– Точно. К сведению, командный модуль загружен по вашей предыдущей инструкции, за исключением «Хасселбладов», которыми мы будем фотографировать сервисный модуль после его отделения.
– Принято. Я понял, Джек.
– ЛЭМ тоже довольно хорошо загружен, за исключением нескольких вещей, которые мы пока не перенесли.
– Принято. Тоже понятно.
Присутствие на связи Слэйтона принесло желаемое изменение в поведении Суиджерта, на что и надеялся Главный астронавт. Но его первый собеседник был лишь вторым на борту «Аполлона-13». Первым в команде был Лоувелл, ветеран трех космических полетов, и его Дику Слэйтону было труднее успокоить.
– Послушай, Ванс, – огрызнулся командир, обращаясь напрямую к своему связисту и, как диктовал протокол, минуя Слэйтона, – ты должен понять, что нам необходимо начать цикл отдыха. Мы не собираемся все время ждать, пока вы зачитаете процедуру. Я должен ее получить, просмотреть и отправить своих людей спать. Так что прими это во внимание и приготовься послать нам инструкцию.
В течение четырех с половиной минут, фактически, не было радиообмена с кораблем. Затем задние двери Центра управления в очередной раз с шумом открылись, и вошел запыхавшийся инженер с большой стопкой инструкций. С 7:30 до 9:15 вечера по хьюстонскому времени эта бесконечная процедура зачитывалась на корабль, а Суиджерт ее записывал. Наконец, за пятнадцать часов до посадки и всего за 12 часов до начала процедуры включения, была передана последняя команда, Суиджерт убрал ручку и закрыл книгу.
– Ну, Джек, – сказал КЭПКОМ, – Выглядит удивительно, но, похоже, мы закончили это дело.
– Хорошо, – сказал Суиджерт, – Если у нас будут вопросы, мы тебя вызовем.
– Ладно. Мы обкатали ее на тренажере и думаем, что устранили все мелкие недочеты.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил Суиджерт, – потому что завтра время действовать.
В углу комнаты контроля за лунным модулем на заводе «Грумман» в Бетпэйдже раздался смех и постепенно охватил всю комнату. За последние три дня Том Келли, который торчал за своим терминалом с того момента, как они с Говардом Райтом прилетели из Бостона во вторник утром, не слышал веселья, и он не мог понять причину взрыва смеха. Он заметил, что за несколько терминалов от него операторы передают какой-то желтый листочек, и каждый, кто его прочитает, начинает сразу громко хохотать.
Келли ждал, пока листок не достигнет его места. Просмотрев бумажку, он немедленно понял, что это такое, и с удовольствием прочитал.
Желтый листок, попавший в руки Келли, был копией счета, который «Грумман» должна была направить другой компании вместе с поставляемыми частями или оказанными услугами. В данном случае там значилась «Норт Америкэн Роквелл», производитель командного модуля «Одиссей».
На первой строке формы, под колонкой, озаглавленной «Описание оказанных услуг», кто-то написал: «Буксировка, 4.00 доллара за первую милю, 1 доллар за каждую дополнительную милю. Итого, 400 001.00 долларов». На второй строке было написано: «Зарядка батареи, вызов в пути. Соединительные кабели заказчика. Всего 4.05 доллара». На третьей строке: «Кислород по 10.00 долларов за фунт. Всего 500.00 долларов». На четвертой строке: «Спальные места для двоих, без телевизора, кондиционер, радио, двухразовое питание. Оплачено авансом. (Дополнительный гость в номере 8.00 долларов за ночь)».
На остальных строках были дополнительные расходы за воду, хранение багажа, чаевые, всего после 20-процентной коммерческой скидки 312 421.24 доллара.
Келли взглянул на оператора, передавшего ему этот бланк, потом снова на листок и непроизвольно улыбнулся. Сотрудникам «Грумман» очень понравится послать его, а людям из «Роквелл» совсем не понравится его получить. По этой причине, как и по многим другим, Келли догадался, что кто-нибудь, действительно, запечатает этот счет в конверт и отправит в Дауни, Калифорния.
Он подумал, что нет ничего плохого воспользоваться удобным случаем, чтобы слегка поиздеваться над ребятами из «Роквелл», естественно, после приводнения. Этот счет, развеселивший всех в комнате «Груммана», в данный момент казался смешным, но будет совсем не весело, если потом что-нибудь случится с роквелловским «Одиссеем» или грумманновским «Водолеем». Келли собирался передать листок дальше, но прежде решил еще раз на него взглянуть. Теперь он заметил строку, допечатанную внизу листа, которую раньше просмотрел.
«Лунный модуль освободить не позднее полдня пятницы», – гласила строка, – «После этого времени жилье не гарантируется».
Келли был слегка удивлен, что срок этого нелепого «жилья» экипажа заканчивается так поздно.
Картина не выходила из головы Джека Суиджерта. В своем кошмаре он находился в «Одиссее», щелкая переключателями и активируя пиропатроны для сбрасывания сервисного модуля – как это ему, действительно, предстоит сделать через несколько часов – в то время как внизу в ЛЭМе Лоувелл с Хэйзом парили в воздухе перед иллюминаторами, ожидая увидеть освобожденный цилиндрический зад «Одиссея» – именно так, как они и сделают через несколько часов. Суиджерт видел себя сидящим в центральном кресле и отсчитывающим момент сбрасывания. Его рука медленно и грациозно, как во сне, направляется к переключателю «СБРОС СМ». Однако в последнюю секунду, когда его пальцы касаются переключателя, взор затуманивается и его рука смещается на пару сантиметров влево, к другому переключателю, обозначенному «СБРОС ЛЭМ».
В своих мрачных мыслях он услышал тупой лязг, когда рванули двенадцать болтов, удерживающих «Водолей», почувствовал легкую вибрацию при отскоке лунного модуля, дикий вихрь выходящей через туннель в космос атмосферы командного модуля. Глянув вниз на образовавшееся отверстие, Суиджерт увидел крышу ЛЭМа: Лоувелл и Хэйз в замешательстве и с выражением ужаса уплывали вместе с модулем, предназначенным быть им спасательной шлюпкой. Последнее, что увидел Суиджерт, прежде чем атмосфера «Одиссея» и «Водолея» окончательно вышла в космос, это быстро уменьшающийся лунный модуль, который вращался, как в балетном танце, а его оболочка из гофрированной фольги отбрасывала на умирающего пилота командного модуля солнечные блики.
Была поздняя ночь четверга, и эта ужасная картина снова начала проплывать перед глазами Суиджерта. Возможно, она была навеяна шуткой КЭПКОМа, когда они днем просматривали процедуру сброса ЛЭМа:
– Не забудь сначала переправить командира в командный модуль, – и человек за терминалом в Хьюстоне рассмеялся.
– Принято, – ответил человек в космическом корабле без малейшего намека на смех.
Рано утром в пятницу Суиджерт понял, что больше этого не вынесет. Он слез с кожуха взлетного двигателя, подпрыгнул в командный модуль и поискал там бумажку и блестящую липкую ленту. Достав из кармана ручку, он прислонился к переборке, написал на листке большими печатными буквами «НЕТ» и прилепил ее к переключателю «СБРОС ЛЭМ». Он приподнял бумажку, чтобы еще раз убедиться, что там написано «СБРОС ЛЭМ», а не «СБРОС СМ». Потом посмотрел еще раз. Затем он позвал Хэйза, который поднялся через туннель и по требованию Суиджерта взглянул на этот листок. Немного смутившись, Хэйз подтвердил, что да, он прилеплен в нужном месте.
Только теперь, спустившись в лунный модуль, Суиджерт обрел душевное равновесие. Но из-за своих ночных кошмаров, он так и не отдохнул. Правда, в этом он был не одинок. За все циклы сна, установленные Хьюстоном для экипажа, никто, фактически, не выспался. Каждый раз, когда астронавты возвращались к микрофону после трех-четырех часов сна, КЭПКОМ спрашивал, сколько им реально удалось поспать. Почти каждый раз следовал ответ: час, может, чуть больше. А чаще, значительно меньше.
Во втором ряду Центра управления полетный медик записывал эти ответы. Итог встревожил его. С ночи понедельника экипаж спал в среднем по три часа в сутки. В 2:30 ночи на пятницу, за десять часов до посадки, Суиджерт не побил этот рекорд. Из допросов с пристрастием Лоувелла и Хэйза выяснилось, что и они тоже.
– Фред, – вызвал Джек Лусма того астронавта, который предположительно не спал, – Ты не спишь?
– Слушаю, проворчал Хэйз, открывая глаза и надвигая наушники.
– Для вас, ребята, есть работа на несколько минут. Несколько изменений в конфигурации переключателей процедуры.
– Хорошо, сказал Хэйз, – я позову Джека.
Услышав это, Суиджерт вышел на связь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Джиму Лоувеллу это сулило неприятности. Если окна, стены и поверхность приборной панели настолько промокли, то можно было держать пари, что то же самое случилось и с внутренностями панели, где располагались провода, лампы и паяные соединения. Инженеры «Норт Америкэн Роквелл» защитили от влаги каждое из миллионов электрических соединений по всему кораблю. Но этот герметик был эффективным лишь для защиты от влажного воздуха кабины. Никто и не думал, что придется оберегать электронику от свободных капелек конденсата. Когда завтра корабль будет включен, и питание поступит на оборудование, возникнет серьезная опасность, что из-за нарушенной изоляции какого-нибудь отсыревшего провода вылетит вся система.
Наступило время обеда. Лоувелл перешел в чуть более теплый ЛЭМ и неспешно прихлебывал холодный суп. Затем он встал и оттолкнулся в направлении командного модуля, чтобы проверить состояние своего корабля.
– Что ты делаешь? – спросил его Хэйз, голос которого звучал болезненнее, чем вчера.
‑ Проверяю конденсацию наверху, – ответил Лоувелл.
– Я с тобой, – предложил Хэйз.
– Почему бы тебе не остаться. Ты плохо выглядишь, Фреддо, а там стало еще холоднее.
– Мне нормально, – сказал Хэйз.
Лоувелл прыгнул в туннель. Хэйз последовал за ним, и оба мужчины проплыли к левому командирскому иллюминатору, через которое Лоувелл впервые заметил утечку 72 часа назад. Теперь же вообще ничего не было видно из-за влаги, покрывающей стекло. Лоувелл провел по нему пальцем, и несколько капелек, оторвавшись, поплыли в воздухе.
– Это неприятность, – сказал он, качая головой.
– Неприятность, – повторил Хэйз.
– Ну, все равно мы ничего не узнаем, пока не включим.
– А мы не включим до тех пор, пока они не зачитают нам инструкцию.
С тех пор как Лоувелл и Хэйз закончили переноску оборудования «Водолея» в «Одиссей», Лоувелл подгонял Хьюстон, когда же они получат ту процедуру, над которой так долго работают Джон Аарон и Арни Олдрич. Они знали, что его диктовка займет несколько часов, потому что Хэйзу придется тщательно записывать каждый шаг, а потом перечитывать обратно, чтобы убедиться в отсутствии ошибок. И это в предположении, что в списке нет скрытых ошибок. Если такие обнаружатся, то Олдрич с Аароном вернутся в комнату 210, и, кто знает, сколько это еще займет времени? Когда командир в первый раз спросил дежурного КЭПКОМА, Джо Кервина, как продвигаются дела с инструкцией, тот ответил уклончиво:
– Она существует.
– Существует? – обращаясь к Хэйзу, громко сказал Лоувелл и передал назад Земле:
– Ладно, хорошо.
В последний раз Лоувелл уже расспрашивал нового КЭПКОМа, Ванса Бранда, напоминая ему, что сегодня четверг, завтра – пятница, а днем в пятницу – уже приводнение. Тогда Бранд решил подшутить над его любопытством.
– Мы почти готовы, – с заискивающим смехом сказал он, – Мы передадим ее тебе в субботу, самое позднее – в воскресенье.
Командиру было не до смеха.
И теперь в 6:30 вечера в четверг, за восемнадцать часов до посадки, терпение у Лоувелла кончилось. Возвращаясь с Хэйзом через туннель, он позвал Суиджерта:
– Эй, Джек, ты готов поработать?
– Разве, похоже, что я занят? – сказал Суиджерт.
– Тогда вызовем тех ребят, и пусть передают нам процедуру. Я устал ждать, – Лоувелл нажал свою кнопку связи.
– Хьюстон, это «Водолей».
– Слушаю тебя, Джим, – ответил Бранд.
– Это очередное напоминание, что я ожидаю процедуру включения, над которой вы работаете. Мы с экипажем готовы просмотреть ее и убедиться, что правильно поняли.
– Джим, мы, на самом деле, собираемся передать ее вам, – сказал Бранд.
– Так… – голос Лоувелла выдавал очевидное раздражение.
– Она у нас почти в руках.
– Так…
– Мы должны получить ее… не позднее чем через час.
– Я жду, – сказал Лоувелл и отключился с громким щелчком.
Хотя он и не верил обещанию Бранда – сам Бранд, видимо, не верил своим словам – КЭПКОМ неосознанно сказал правду. Почти сразу, как только Лоувелл отключился от линии связи, открылись задние двери Центра управления, и на пороге появились Аарон, Олдрич и Джин Кранц. Никого из них с понедельника не видели в Центре управления, за исключением часа до запуска «ПК+2» и часа после него. Когда они вошли в зал, люди за терминалами не смогли устоять, чтобы не повернуться в своем почтении.
Они видели, что Аарон несет толстую пачку бумаги. Он ее нес перед собой, а по бокам его клином окружали Олдрич и Кранц, и всем стало понятно, что ведущий оператор ЭЛЕКТРИКИ несет процедуру включения. Трое мужчин прошли вниз по рядам терминалов, остановились возле рабочего места КЭПКОМа и столпились возле Бранда. Аарон вручил Бранду копию процедуры, повернулся к Кранцу и передал ему другую, потом повернулся к Олдричу и отдал третью копию. Последнюю, четвертую копию он оставил себе. Бранд радостно повернулся к своему терминалу, и операторы услышали, как он приветствует корабль:
– Это Хьюстон, «Водолей».
– Слушаю вас, Хьюстон, – ответил Лоувелл.
– Так, мы готовы зачитать первую часть процедуры.
– Хорошо, Ванс. Я подключаю на линию Джека. Жди.
В космическом корабле Лоувелл жестом предложил Суиджерту надеть наушники, взял два или три устаревших полетных плана и вручил их вместе со своей ручкой пилоту командного модуля:
– Ты на связи, Джек. Тебе это понадобится.
Суиджерт взял бумагу и ручку, настроил наушник и микрофон и приготовился выйти на связь.
Пока Бранд ожидал вызова, к терминалу КЭПКОМа вдруг начали подтягиваться люди. От директорского терминала подошли Джерри Гриффин и Глинн Ланни, руководители полета Золотой и Черной команд. От терминала ЭЛЕКТРИКИ подошел Сай Либергот.
– Так, Ванс, – вышел на связь Суиджерт, – Я готов записывать.
– Хорошо, Джек, – сказал Бранд, – Но мы снова вынуждены попросить тебя подождать минутку. Нам надо вручить копию процедуры руководителям полета и ЭЛЕКТРИКЕ. Это займет пару секунд.
– Принято, Хьюстон, – сказал Суиджерт, в его голосе слышалось такое же раздражение, как и у Лоувелла.
Аарон поднял трубку телефона на терминале КЭПКОМа, чтобы попросить дополнительные копии, и на канале связи с Землей на целых две минуты воцарилась тишина. Люди топтались у терминала КЭПКОМа, в космическом корабле экипаж терпеливо ждал, а весь Центр управления поглядывал на заднюю дверь, ожидая прибытия копий. Выглядевший нетерпеливым Кранц мимикой призывал Бранда поддерживать разговор.
– Послушай, Джек, – сказал Суиджерту КЭПКОМ, – Как у вас с водой в командном модуле? У вас, ребята, еще остались запасы воды?
– Нет. Я ходил и пытался открыть бак с питьевой водой, но из него ничего не вытекло.
– А, – сказал Бранд, – Мы поняли, что в питьевом баке нет воды, а как насчет запасов в пакетах?
– Нет.
– Понял.
Пока Бранд напрягался, выдумывая очередные уловки, чтобы затянуть беседу, задние двери Центра управления резко открылись. Ожидая увидеть инженера, бегущего со стопкой прошитых полетных планов, они тяжело вздохнули, когда вместо этого появились с полдюжины операторов Белой команды «Тигр», направлявшиеся к станции связи. Как Кранц, Аарон и Олдрич, все эти люди хотели присутствовать при передаче их шедевра на корабль, и каждый из них мечтал иметь собственную копию, размноженную на мимеографе.
– Джек, нам, возможно, понадобится еще пять минут. Тут подходят послушать нас все больше людей. Многие из них разрабатывали эту процедуру, другие тестировали. Пока вы ждете, мы рады их здесь приветствовать.
Бранд ожидал услышать ответ, но пять секунд в эфире продолжалась ледяная тишина. Неожиданно на канале связи прозвучал новый голос. Это был Дик Слэйтон, и Бранд поприветствовал его. Как астронавт, хотя и не летавший в космос, Бранд ощущал бунтарские нотки в голосах с космического корабля и понимал, что сейчас Дик был единственным авторитетом для экипажа. Как Главный астронавт, хотя и тоже не летавший, Слэйтон мог сделать больше в данной ситуации.
– Как там у вас температура, Джек? – небрежно спросил Слэйтон, – Вы, парни, не колите дрова, чтобы погреться?
Перемена в голосе Суиджерта почувствовалась сразу.
‑ Дик, сейчас в ЛЭМе, я думаю, около 10, – веселее сказал он, – а в командном модуле еще меньше.
– Как в прекрасный осенний день, а?
– Точно. К сведению, командный модуль загружен по вашей предыдущей инструкции, за исключением «Хасселбладов», которыми мы будем фотографировать сервисный модуль после его отделения.
– Принято. Я понял, Джек.
– ЛЭМ тоже довольно хорошо загружен, за исключением нескольких вещей, которые мы пока не перенесли.
– Принято. Тоже понятно.
Присутствие на связи Слэйтона принесло желаемое изменение в поведении Суиджерта, на что и надеялся Главный астронавт. Но его первый собеседник был лишь вторым на борту «Аполлона-13». Первым в команде был Лоувелл, ветеран трех космических полетов, и его Дику Слэйтону было труднее успокоить.
– Послушай, Ванс, – огрызнулся командир, обращаясь напрямую к своему связисту и, как диктовал протокол, минуя Слэйтона, – ты должен понять, что нам необходимо начать цикл отдыха. Мы не собираемся все время ждать, пока вы зачитаете процедуру. Я должен ее получить, просмотреть и отправить своих людей спать. Так что прими это во внимание и приготовься послать нам инструкцию.
В течение четырех с половиной минут, фактически, не было радиообмена с кораблем. Затем задние двери Центра управления в очередной раз с шумом открылись, и вошел запыхавшийся инженер с большой стопкой инструкций. С 7:30 до 9:15 вечера по хьюстонскому времени эта бесконечная процедура зачитывалась на корабль, а Суиджерт ее записывал. Наконец, за пятнадцать часов до посадки и всего за 12 часов до начала процедуры включения, была передана последняя команда, Суиджерт убрал ручку и закрыл книгу.
– Ну, Джек, – сказал КЭПКОМ, – Выглядит удивительно, но, похоже, мы закончили это дело.
– Хорошо, – сказал Суиджерт, – Если у нас будут вопросы, мы тебя вызовем.
– Ладно. Мы обкатали ее на тренажере и думаем, что устранили все мелкие недочеты.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил Суиджерт, – потому что завтра время действовать.
В углу комнаты контроля за лунным модулем на заводе «Грумман» в Бетпэйдже раздался смех и постепенно охватил всю комнату. За последние три дня Том Келли, который торчал за своим терминалом с того момента, как они с Говардом Райтом прилетели из Бостона во вторник утром, не слышал веселья, и он не мог понять причину взрыва смеха. Он заметил, что за несколько терминалов от него операторы передают какой-то желтый листочек, и каждый, кто его прочитает, начинает сразу громко хохотать.
Келли ждал, пока листок не достигнет его места. Просмотрев бумажку, он немедленно понял, что это такое, и с удовольствием прочитал.
Желтый листок, попавший в руки Келли, был копией счета, который «Грумман» должна была направить другой компании вместе с поставляемыми частями или оказанными услугами. В данном случае там значилась «Норт Америкэн Роквелл», производитель командного модуля «Одиссей».
На первой строке формы, под колонкой, озаглавленной «Описание оказанных услуг», кто-то написал: «Буксировка, 4.00 доллара за первую милю, 1 доллар за каждую дополнительную милю. Итого, 400 001.00 долларов». На второй строке было написано: «Зарядка батареи, вызов в пути. Соединительные кабели заказчика. Всего 4.05 доллара». На третьей строке: «Кислород по 10.00 долларов за фунт. Всего 500.00 долларов». На четвертой строке: «Спальные места для двоих, без телевизора, кондиционер, радио, двухразовое питание. Оплачено авансом. (Дополнительный гость в номере 8.00 долларов за ночь)».
На остальных строках были дополнительные расходы за воду, хранение багажа, чаевые, всего после 20-процентной коммерческой скидки 312 421.24 доллара.
Келли взглянул на оператора, передавшего ему этот бланк, потом снова на листок и непроизвольно улыбнулся. Сотрудникам «Грумман» очень понравится послать его, а людям из «Роквелл» совсем не понравится его получить. По этой причине, как и по многим другим, Келли догадался, что кто-нибудь, действительно, запечатает этот счет в конверт и отправит в Дауни, Калифорния.
Он подумал, что нет ничего плохого воспользоваться удобным случаем, чтобы слегка поиздеваться над ребятами из «Роквелл», естественно, после приводнения. Этот счет, развеселивший всех в комнате «Груммана», в данный момент казался смешным, но будет совсем не весело, если потом что-нибудь случится с роквелловским «Одиссеем» или грумманновским «Водолеем». Келли собирался передать листок дальше, но прежде решил еще раз на него взглянуть. Теперь он заметил строку, допечатанную внизу листа, которую раньше просмотрел.
«Лунный модуль освободить не позднее полдня пятницы», – гласила строка, – «После этого времени жилье не гарантируется».
Келли был слегка удивлен, что срок этого нелепого «жилья» экипажа заканчивается так поздно.
Картина не выходила из головы Джека Суиджерта. В своем кошмаре он находился в «Одиссее», щелкая переключателями и активируя пиропатроны для сбрасывания сервисного модуля – как это ему, действительно, предстоит сделать через несколько часов – в то время как внизу в ЛЭМе Лоувелл с Хэйзом парили в воздухе перед иллюминаторами, ожидая увидеть освобожденный цилиндрический зад «Одиссея» – именно так, как они и сделают через несколько часов. Суиджерт видел себя сидящим в центральном кресле и отсчитывающим момент сбрасывания. Его рука медленно и грациозно, как во сне, направляется к переключателю «СБРОС СМ». Однако в последнюю секунду, когда его пальцы касаются переключателя, взор затуманивается и его рука смещается на пару сантиметров влево, к другому переключателю, обозначенному «СБРОС ЛЭМ».
В своих мрачных мыслях он услышал тупой лязг, когда рванули двенадцать болтов, удерживающих «Водолей», почувствовал легкую вибрацию при отскоке лунного модуля, дикий вихрь выходящей через туннель в космос атмосферы командного модуля. Глянув вниз на образовавшееся отверстие, Суиджерт увидел крышу ЛЭМа: Лоувелл и Хэйз в замешательстве и с выражением ужаса уплывали вместе с модулем, предназначенным быть им спасательной шлюпкой. Последнее, что увидел Суиджерт, прежде чем атмосфера «Одиссея» и «Водолея» окончательно вышла в космос, это быстро уменьшающийся лунный модуль, который вращался, как в балетном танце, а его оболочка из гофрированной фольги отбрасывала на умирающего пилота командного модуля солнечные блики.
Была поздняя ночь четверга, и эта ужасная картина снова начала проплывать перед глазами Суиджерта. Возможно, она была навеяна шуткой КЭПКОМа, когда они днем просматривали процедуру сброса ЛЭМа:
– Не забудь сначала переправить командира в командный модуль, – и человек за терминалом в Хьюстоне рассмеялся.
– Принято, – ответил человек в космическом корабле без малейшего намека на смех.
Рано утром в пятницу Суиджерт понял, что больше этого не вынесет. Он слез с кожуха взлетного двигателя, подпрыгнул в командный модуль и поискал там бумажку и блестящую липкую ленту. Достав из кармана ручку, он прислонился к переборке, написал на листке большими печатными буквами «НЕТ» и прилепил ее к переключателю «СБРОС ЛЭМ». Он приподнял бумажку, чтобы еще раз убедиться, что там написано «СБРОС ЛЭМ», а не «СБРОС СМ». Потом посмотрел еще раз. Затем он позвал Хэйза, который поднялся через туннель и по требованию Суиджерта взглянул на этот листок. Немного смутившись, Хэйз подтвердил, что да, он прилеплен в нужном месте.
Только теперь, спустившись в лунный модуль, Суиджерт обрел душевное равновесие. Но из-за своих ночных кошмаров, он так и не отдохнул. Правда, в этом он был не одинок. За все циклы сна, установленные Хьюстоном для экипажа, никто, фактически, не выспался. Каждый раз, когда астронавты возвращались к микрофону после трех-четырех часов сна, КЭПКОМ спрашивал, сколько им реально удалось поспать. Почти каждый раз следовал ответ: час, может, чуть больше. А чаще, значительно меньше.
Во втором ряду Центра управления полетный медик записывал эти ответы. Итог встревожил его. С ночи понедельника экипаж спал в среднем по три часа в сутки. В 2:30 ночи на пятницу, за десять часов до посадки, Суиджерт не побил этот рекорд. Из допросов с пристрастием Лоувелла и Хэйза выяснилось, что и они тоже.
– Фред, – вызвал Джек Лусма того астронавта, который предположительно не спал, – Ты не спишь?
– Слушаю, проворчал Хэйз, открывая глаза и надвигая наушники.
– Для вас, ребята, есть работа на несколько минут. Несколько изменений в конфигурации переключателей процедуры.
– Хорошо, сказал Хэйз, – я позову Джека.
Услышав это, Суиджерт вышел на связь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55