– История не знает сослагательного наклонения, – напомнил Алексей.
– К сожалению! Тем более, в настоящем нельзя делать ошибок. Особенно в таких экстремальных условиях, как сейчас. Иногда, казалось бы, мелочь приводит к далеко идущим последствиям. Нам бы с вами объединиться, – начал было полковник.
Но Алексей не дал ему договорить.
– Здесь мы простимся, – он остановил коня, – желаю удачной охоты. Завтра вас примет Президент и вы обо всем с ним поговорите. – Акимыч! Береги гостя! – строго предупредил он лесника. – За своих солдат не беспокойтесь. Их взяли сегодня на рыбалку. К вашему возвращению будет отличная уха!
Полковник поблагодарил и они расстались. Проехав метров пятьсот, Алексей встретил всадников и кивнул им в сторону, куда удалились лесник со своим спутником. Где-то километрах в пяти к северу ухнула пушка, затем еще и еще. Канонада продолжалась около часа. Затем все стихло. Алексей к этому времени был уже дома.

– Вот я и говорю, – жаловался, между тем, Акимыч полковнику, – ежели ты генерал, то должен своим поведением пример подавать подчиненным. Он покосился на полковника, – ведь верно я говорю? А?
– Конечно! – подтвердил полковник.
– Вот то-то! А то, что получается? Непорядок! Ежели все начнут лосих стрелять, то что будет? Запустение и непотребство в природе. Я вот считаю, что бабу завсегда беречь надо. Какая она не есть баба – лосиная или там человеческая. Баба она завсегда – баба… Хранительница жизни. Вот ты, видно, человек образованный. Скажи мне, когда на Русь татары нападали, чего они с собою назад брали с Руси? Ну там золото и всякое добро. Но не в том дело. Баб они наших угоняли. Для чего? А для того, чтобы корень свой укрепить, а наш подорвать. Или вон я читал в газетах, перед самой этой катастрофой, что повадились к нам ездить всякие там иностранцы, белые и черные… Жениться, значит, потому что русская баба вроде бы самая терпеливая и все вынесет. Я бы, мил человек, этим бы иностранцам… Скажу я тебе: народ, который не бережет своих женщин – хиреет, как олень, у которого глисты завелись в кишках. Красивая жинка это, я скажу, дар Божий. – Лесник на минуту задумался и продолжал:
– Вот Природа… кто она?
– Как кто? – не понял тот.
– Ну кто? Не знаешь? Так я скажу: природа – это женщина и женское ее начало – наипервейшее свойство…
В этот момент до них донесся звук отдаленной артиллерийской канонады. Полковник остановил лошадь и прислушался. Лесник слез со своей кобылы, вытащил кисет и трубку, набил трубку, раскурил и зло сплюнул.
– Это часто? – осведомился его спутник, тоже слезая с лошади.
– А ну их! Малохольные! – с раздражением бросил лесник. – Дорвались, собачьи головы. Теперь всю дичь в округе распугают. Ну чего палить? Снарядов им не жалко, а то что в лесу потом воронок, да деревьев поваленных, – он крепко выругался и дернул за повод ни в чем не повинную кобылу.
Та, не ожидая такого обращения, присела на задние ноги и испуганно храпнула, брызнув слюною.
– Напрасно вы их так ругаете, Акимыч, – мягко упрекнул его полковник, – солдат надо учить, иначе какие это солдаты.
– Учить? Против кого учить? Да их пахать землю надо учить, а не воздух пакостить. Лбы здоровые, а толку от них никакого. Вместо того, чтобы автоматами играться, к работе руки бы приложили. Вон сколько земли вокруг стосковавшейся. Земля она, как баба, ласку да труд любит. Ну ладно, поехали.


Глава XXXII
КАМУФЛЯЖ. «РАЗРЕШИТЕ ВЗГЛЯНУТЬ»…


Паскевич явно переборщил. В таких случаях, мы, друзья, знающие его характер и любовь к эффектам, говорили: «Фантомас разбушевался». На этот раз он разбушевался всерьез и я стал опасаться, что наш, так хорошо начавшийся камуфляж раскроется. Что за этим последовало бы – не вызывало сомнений. Конечно, не могло быть и речи о подчинении бредовым планам выживших из ума генералов. Мы могли бы переселиться дальше и уйти от столкновения. Свободное пространство позволяло это сделать, но жаль было бросать налаженное хозяйство, припасы. Вооруженное же столкновение неизбежно должно было закончиться нашим поражением, принести большие жертвы.
Кто-то сказал, что полководец должен быть то львом, то лисицей. Нам предстояло рядиться в лисью шкуру, но так, чтобы из-под нее выглядывал львиный хвост. Пусть нас заподозрят в хитрости, коварстве, но только не в слабости! Надо было вести такую игру, в которой наша «сила» обнаруживалась бы противником невзначай, по упущению. Поэтому я с некоторым неудовольствием и тревогой наблюдал за деятельностью Паскевича.
Еще прошлой осенью, когда стало известно о существовании армейской группы и о том, что ее командование засекло наше расположение, мы решили, на случай такой инспекции, использовать для камуфляжа пустующий санаторий «Лесная сказка» и приспособить его внушительное центральное здание под «штаб» или, как говорил Фантомас, под «президентский дворец». Свое место по сценарию я должен был занять там утром.
Уже в седьмом часу под окном раздался гудок автомобиля. За рулем черной «Волги» сидел Вася. Рядом с ним, на переднем сидении, находился Александр Иванович в своей генеральской форме. Два дня назад в Совете разгорелся спор о том, сколько рядов колодок должно красоваться на груди нашего генерала. Учитывая его сравнительно молодой возраст, решили ограничиться тремя, хотя сам Паскевич настаивал на шести.
– После отъезда Голубева можешь надеть хоть двенадцать, – насмешливо предложил Алексей. – А пока терпи.
Паскевич было надулся, но тут же весело рассмеялся. Надо сказать, что он полностью вошел в свою роль и отлично с нею справлялся. Я немного замешкался, одеваясь в свой парадный костюм из дорогой серой английской шерсти.
Евгения критически осмотрела меня с ног до головы и, по-видимому, была не совсем удовлетворена. Она порылась у себя в ящике и подала мне булавку для галстука. В ней сверкал небольшой бриллиантик.
– На, заколи!
– Это еще зачем? – возмутился я.
– Одиссей! – услышал я крик своего друга снизу. В период душевного подъема он всегда называл меня этой студенческой кличкой.
– Ты еще долго будешь? Пора ехать!
Он оказался в дверях.
– Скажи ему, чтобы надел! – потребовала Евгения.
– Слушайся жену, она больше тебя разбирается в таких вещах.
Они еще минут пять крутили меня словно манекен, сменили галстук на более светлый и, наконец, удовлетворенные, решили, что «в таком виде» я уже могу предстать перед инспектором.
Въезд в санатории преградил шлагбаум. Возле него стояли трое солдат с автоматами. У каждого из них было переговорное устройство. Все так, как на охраняемых объектах.
От ворот к главному зданию вела широкая двухкилометровая дорога, по левую сторону которой высились длинные стандартные двухэтажные дома. Раньше в них жил обслуживающий персонал санатория, а часть использовалась для отдыхающих среднего и низшего рангов. Более высокопоставленные гости отдыхали в люксах главного здания. Теперь на углу у каждого дома стоял грибок, возле которого расхаживал часовой. На спортивной площадке у волейбольной сетки, голые по пояс, но, как принято в этих случаях в армии, в сапогах, играли солдаты. Возле кафе сновали сержанты и младшие офицеры. Из дверей магазина то и дело выходили, нагруженные авоськами «офицерские» жены. Далее стояла, готовая отправиться в путь, колонна из пятнадцати ЗИЛов, крытых брезентом, которую тоже охраняли часовые.
На площади у самого штаба стояло с десяток легковых машин, шоферы которых, собравшись в кучку, шпарили анекдоты.
– Ну как? – обернулся ко мне Паскевич.
– Не много ли легковых машин? Такое их число у штаба соответствует, пожалуй, дивизии. А так – довольно натурально. Особенно хорошо ты придумал с «женами». Что они тащат в авоськах?
– Кирпичи, наверное!
– Сколько людей ты задействовал?
– Почти всех.
Мы поднялись на крыльцо и вошли в вестибюль. У входа за столом сидел дежурный лейтенант с красной повязкой на рукаве. На столике стоял телефон.
– А это откуда? – указал я на телефон.
– А ты сними трубку. Я снял. Сейчас же послышался женский голос: «Коммутатор!»
– Это главный сюрприз! Но из своего кабинета ты теперь можешь позвонить домой. Сейчас там ставят телефон. Наверное уже поставили.
– Та-а-а-к!
Я еще раз оглядел вестибюль. Лестница, ведущая на второй этаж, была покрыта ковровой дорожкой. По ней вверх и вниз сновали офицеры и девушки с папками в руках. Девушки были одеты одинаково – в черные юбки и белые блузки.
На втором этаже находилась приемная и мой кабинет. Мы вошли. Пол приемной был устлан толстым ковром. У самой двери кабинета, за столом, заставленным телефонами, сидел молодой капитан с аксельбантами.
– Твой адъютант! – представил мне его Паскевич. Тут же поодаль, за другим столом сидела миловидная секретарша и что-то печатала на машинке. В креслах вдоль стен, у окон, завешанных прозрачными шторами, сидело несколько человек в форме и гражданской одежде.
– Это «посетители» на прием, – пояснил мой спутник.
Мы прошли в кабинет, дверь в который предусмотрительно открыл мой «адъютант».
За длинным столом, стоящим торцом к большому письменному, сидело несколько человек в форме. Здесь были наши «поляки» и еще один генерал, лицо которого показалось мне знакомым.
– Кандыба? – наконец узнал я его.
– Никак нет! Генерал Павлов, – ответил он, подавая руку.
– Едут!!! – сообщил вошедший адъютант. Итак, камуфляж вступал в главную фазу. Я сел за стол. «Генерал Павлов» подошел к висящей на стене карте и стал делать «доклад». Его голос, низкий и громкий, должен был приглушенно доноситься в приемную. Зазвонил телефон.
Я снял трубку и услышал голос Алексея.
– Уже пришел?
– Сидит в приемной.
– Я буду звонить, а ты только слушай и отдавай распоряжения.
Я повесил трубку. Мы еще выждали десять минут. Затем «совещание» закончилось и участники его во главе с генералом Павловым покинули кабинет. Вместе ними ушел и Паскевич. Через приоткрытую дверь я слышал как он, словно со старым знакомым, обменялся приветствиями с Голубевым.
Через минуту вошел адъютант. Я кивнул ему головой.
– Президент ждет вас!
Вошел полковник. Я встал из-за стола и, выйдя ему навстречу, сделал ровно три шага, предоставляя ему пройти остальное расстояние.
– Рад вас видеть, полковник! Прошу, – указав ему кресло, я сел напротив, подчеркивая неофициальный характер встречи.
– Ну, как охота? – поинтересовался я.
– Благодарю, прекрасно! Мы убили лося.
– Да, в этом году их стало больше. Вы, – я принял озабоченный вид, – ни в чем не нуждаетесь? Как вас устроили?
– Все очень хорошо. Благодарю вас. Я непременно доложу командующему о теплом приеме, которым вы меня удостоили.
Он явно хотел перейти к делу, но я притворился что не понял намека.
– Как вам понравилось наше хозяйство?
– Я поражен! Прекрасные стада и посевы. Как вам удалось избавиться от нашествия собак?
– Мы их перестреляли.
– Мы их тоже стреляли, но пока особого результата не видно. Возможно, ваш регион меньше пострадал от эпидемии? – бросил он первый камень.
«Тут главное – не промахнуться и постараться утвердить его в этом мнении, но так, чтобы он заподозрил, что я стараюсь это скрыть».
– Как не пострадал? Некоторые районы области понесли большие потери. А у вас?
– У нас тоже, – он хотел мне также внушить мысли о своем относительном благополучии. – Общая беда должна способствовать объединению усилий в восстановлении организации общества.
– Несомненно.
– Что я могу передать главнокомандующему? – теперь он назвал своего начальника уже главнокомандующим, тем самым дав заявку на признание руководящей роли того в предлагаемом объединении.
– Самые добрые мои пожелания!
– Мне поручено договориться с вами о координации действий и уровне взаимных отношений, – решил он, что называется «взять быка за рога».
– Я думаю, мы пока ограничимся взаимным обменом наблюдателей с приданными им средствами связи.
Это был рискованный шаг. Если он согласится, то значит, что наш камуфляж где-то дал трещину. Я внутренне напрягся. Это не ускользнуло от его внимания. Но он принял мое волнение по-своему.
– Решение таких вопросов не входит в мои полномочия.
– Почему? В письме командующего вашей частью подтверждаются ваши полномочия вести переговоры по всем вопросам, представляющим взаимный интерес. Мне кажется, что обмен такими наблюдателями был бы существенным шагом к нашему сближению и со временем – объединению, – демонстрируя свое разочарование, я ликовал.
Полковник побледнел:
– Если это является вашим главным условием, то я доложу командующему.
– Непременно. Постарайтесь его убедить в целесообразности такого шага. Кстати, почему вы не откликнулись на первые наши предложения вступить в контакт?
– Первые? Какие?
– Мы выслали к вам двух ваших солдат, случайно освобожденных нами от бандитов. С ними мы передавали вам волну радиоприема.
– К нам они не дошли. По-видимому, погибли в пути, – солгал полковник.
– Странно. Мы доставили их почти к вашей базе, – добил я его.
Полковник молчал. Я вытащил трубку, набил ее и закурил.
– Курите.
– Спасибо, – он вытащил сигарету и стал разминать ее.
Он явно хотел что-то спросить, но не решался. «Сейчас он спросит про „поляков“, – решил я и поспешил его предупредить:
– У нас есть положительный опыт обмена такими наблюдателями. Это помогает нам координировать свои действия и вовремя применять меры к различным бандам, которых, к сожалению, расплодилось довольно много. Они терроризируют население и, я думаю, что совместные действия против них могут принести существенную пользу в восстановлении порядка. Вы так не считаете?
– Да, конечно. Я обязательно доложу своему начальству о вашем пожелании.
– Непременно. Единственная цель, которую мы при этом преследуем – иметь возможность прийти вам на помощь в случае опасности!
– На какие силы мы можем рассчитывать? – живо спросил полковник.
– Ну, много не обещаю. Сами понимаете, положение тревожное. Но роту-другую всегда сможем высвободить. Но это, если вы войдете в нашу систему коллективной безопасности, – поспешил предупредить я. – Видите ли, у нас есть обязанности перед союзниками. Без их согласия мы не можем оказывать существенную помощь организациям, не входящим в нашу систему. Это, конечно, связывает руки, но и имеет ряд преимуществ.
– Да, я понимаю, – пробормотал полковник. Я решил добить его окончательно:
– Мы пока еще слишком слабы. Учтите, что три четверти мужчин должны заниматься сельским хозяйством, чтобы прокормить себя, армию и большой избыток женщин, которые, как понимаете, не могут выполнять тяжелую работу. Со временем мы вынуждены будем еще больше увеличить это соотношение, так как в полевых работах все больше и больше приходится использовать конную тягу. В будущем году мы намечаем расформировать две воинские части из-за этого. Если учесть еще, что часть молодежи будет учиться в университете, то Вы понимаете, что сверх обещанного я не могу дать ни одного солдата.
– Вы сказали «университет»?
– Ну, это – число условно. Небольшая группа молодежи изучает медицину, технику и агрономию. Надо успеть передать будущим поколениям хотя бы часть знаний бывшей цивилизации.
– У вас и школы есть?
– Конечно. Пока, правда, мы ограничились обязательным начальным образованием. Дальнейшую учебу продолжают только наиболее способные дети.
– Интересно. А можно взглянуть?
– Школу? Пожалуйста. Но сейчас каникулы.
– Ах да, я совсем забыл! Но мне просто хотелось взглянуть. Поверьте, это самое замечательное, что я здесь услышал!
Я взглянул на полковника и поразился. Глаза его смотрели по-другому. Он был абсолютно искренен в своем интересе. Мне даже показалось, что лицо его вдруг стало более симпатичным.
Я нажал кнопку сбоку стола. Появился адъютант.
– Распорядитесь, капитан, чтобы полковнику дали провожатых для осмотра школы и предупредите директора.
Это было непредвиденное отклонение от «сценария», но я был спокоен. Школу мы еще в июне привели в порядок. Заново отремонтировали, снабдили наглядными пособиями, соорудили прекрасную спортплощадку, на которой сейчас, скорее всего, полно ребятишек.
Мне показалось, что в настроении полковника сейчас происходит какой-то перелом и я поспешил этим воспользоваться:
– Сегодня вечером у нас будет небольшой бал. Прошу вас быть моим гостем! – я встал и протянул ему руку.
Он ее крепко пожал и направился к двери. Первая часть нашего сценария закончилась.


Глава XXXIII
«МЫ ЭТО ЦЕНИМ, НО, ПОЙМИ, ЭТО СОВСЕМ НЕ ТО»


В назначенное время все приглашенные собрались в большом зале санатория. Я поискал глазами полковника. Тот стоял возле колонны и о чем-то оживленно разговаривал с Паскевичем. Неподалеку, в окружении «офицеров штаба» стоял «генерал Павлов».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46