Внешним видом некоторые из них напоминали гигантские человеческие фигуры, закованные в бронированные латы. Другие походили на страшных животных или ужасных насекомых.
Третья категория роботов выглядела не менее устрашающе. Большинство из них перемещалось на «птичьих лапах», впрочем, сходство с живыми существами на этом заканчивалось. Приземистые; коренастые тела с короткими крыльями щетинились жерлами лазеров и реактивных установок. Самым грозным из них считался «Мародер», согнувшийся и выставивший вперед, как кулаки, две батареи лазеров РБД. Поверх выступавшего торса размещалась винтовка Гаусса – орудие, благодаря которому «Мародера» считали самым смертоносным из когда-либо созданных боевых роботов.
Кай на ходу скинул рубашку и натянул хладожилет. Коренастый крепыш остановился так резко, что Кай едва не протаранил его.
– Этот, не так ли, лейтенант? Тот самый «Йен-ло-йонг»?
Кай важно кивнул:
– Тот самый «Йен-ло-йонг».
Стоявший перед ними робот класса «Центурион» не был столь огромен, как другие машины, напоминавшие своим видом человека. Благодаря стройным линиям он казался живым, однако дуло реактивной пушки на месте правой конечности не позволяло принять его за живое существо. Его «голову» украшал гребень, напоминавший гребень на шлемах древних римлян. Кай и сержант знали, что он был не просто украшением. Напичканный тысячами сенсорных датчиков, он служил глазами и ушами гигантской боевой машины.
Маскировка «Йен-ло-йонга» отличалась от камуфляжа цвета снега и льда других роботов. Прежде он находился на планете Кестрел – родовом владении Аллардов. Подобно оперению сокола, он был раскрашен в крапчатый темно-коричневый цвет с синеватыми отливами на груди. Над левой половиной груди вздыбился гребень полиции Кестрела, обрамленный черным узором.
Низкорослый сержант чуть вздрогнул.
– Вы знаете, я видел его в самом первом бою.
– Ты был на Солярисе двадцать лет тому назад? – с улыбкой недоумения спросил Кай. Крепыш покачал головой:
– Ну что вы, там я не был. Я смотрел фильм «Боевой робот против Питера Армстронга», когда его впервые показали. В то время я служил в гарнизоне на Кор-Кароли и помню, что видел «Грифона» Армстронга. Кажется, он называл его «Марс».
– «Аре», – мягко поправил его Кай.
– Да, «Аре». – Сержант виновато пожал плечами. – Фу ты, всегда путаю имена древних богов! «Йен-ло-йонг» – тоже небось из богов?
– Китайский бог царства смерти, – прошептал Кай. – Правитель девяти адов. Сержант широко заулыбался.
– Ах, так. Вот почему голофильмы того боя были разрекламированы как «Битва богов». Теперь-то мне ясно. Я поставил на вашего отца, потому что другие парни играли против на очень выгодных для меня условиях. Когда ваш папаша разделался с Армстронгом, я изрядно нажился. Получил вдвойне, ведь он прибил Армстронга.
Задор коротышки раздражал Кая. «Я помню время, когда тайком просмотрел голофильм с тем боем и начал хвастаться, что мой отец убил человека. Пожалуй, тогда мне было лет шесть, и я как-то сослался на голофильм, чтобы испугать парня из школы в одной из тех стычек, которые начинались с хвастовства „мой отец может искалечить твоего“. Парень так расстроился, что его пришлось отослать из школы домой. В ту ночь отец очень долго беседовал со мной. И когда, сидя рядом, мы вместе смотрели тот фильм, я почувствовал его дрожь. Он поведал мне, что ощутил, когда взорвалась броня на груди робота Армстронга. Отец хотел заставить пилота катапультироваться и избежать гибели, но когда огонь охватил командирскую кабину и языки пламени вырвались на двадцать метров, сердце отца сжалось. „Убить человека не так легко, и никогда не стоит это делать“, – сказал он мне. Я был слишком мал, чтобы полностью понять все, но с того дня многое познал и ничего не забыл. По своей сути убийство является провалом всех других методов воздействия. Если иногда убийство является единственно возможным способом защитить себя, то это все равно не оправдывает убийцу».
Сержант похлопал по опоре «Йен-ло-йонга» с такой любовью, с которой другой, возможно, относится к любимой собаке или лошади.
– Я никогда не думал, что когда-нибудь увижу этого малыша так близко. – Он обернулся к Каю. – Если вы не возражаете, я лично позабочусь о вашем боевом роботе. Конечно, вы понимаете, став как бы вашим техником.
Кай ответил на улыбку сержанта, отвлекшись от своих мрачных мыслей и чувств.
– Буду рад, если ты позаботишься о нем. – Кай бросил взгляд на «Центурион». – И уверен, что и он не станет возражать.
Техник кивнул и снова погладил робота по стопе.
– Не беспокойтесь, сэр. Старина Марти Рамбл и «Йен-ло-йонг» станут закадычными дружками. У меня он забегает как новенький. – Он повернулся, чтобы закрепить трап, спускавшийся из командирской башни «Центуриона» до пола. – Первым делом поднимитесь и посмотрите, на что он способен. Я пойду на вышку целеуказания. Оповестите меня, когда будете готовы действовать.
Кай быстро поднялся по лестнице. Из командирской рубки он рукой подал знак Рамблу отойти и щелкнул по переключателю втягивания лестницы, которая заскользила, наматываясь на барабан, расположенный под платформой кабины робота. Лобовое стекло скользнуло вниз и защелкнулось в держателе. В плотно закрытой кабине изменилось давление, и Кай ощутил, как заложило уши.
Прежде чем опуститься в командирское кресло, Кай снял длинные шерстяные брюки, оставшись в шортах. Прохладный воздух с легким шипением задул снизу вверх по ногам. Он щелкнул переключателем стартера атомного реактора, расположенного в груди робота, и ощутил дуновение теплого воздуха, поступавшего в кабину. Он хорошо знал, что скоро в кабине наступит такая жара, что нечем станет дышать.
Закрепив ремни безопасности, он вынул из небольшого карманчика с левой стороны хладожилета шнур питания и защелкнул в муфте на левой стороне командирского кресла. Полсекунды потребовалось, чтобы привыкнуть к ощущению, словно по телу поползли миллионы червей, когда в жилете начал медленно циркулировать терморегуляционный раствор. Он улыбнулся, вспомнив фразу инструктора: «Холодные ласки червей лучше жарких объятий огня».
Открыв панель с правой стороны командирского кресла, Кай вытащил четыре коротких кабеля и блестящую бумажную ленту. Он содрал с бумаги подушечки-липучки биосенсоров и прицепил по одной к бедрам и предплечьям. Круглые концы кабелей он подсоединил к четырем подушечкам биосенсоров, а штепсельные концы протянул вверх сквозь петли в хладожилете, сцепив вместе и оставив свободно болтаться у горла.
Потянувшись вверх за голову, Кай достал из ящичка над командирским креслом нейрошлем. Шлем надевался таким образом, что его основная тяжесть ложилась на наплечники жилета. Кай повернул шлем, подгоняя так, чтобы кольцо встроенных в шлем нейросенсоров удобно прижалось к черепу. Пришлось чуть-чуть повозиться, но он добился своего. «Придется снова стричь волосы...»
Он вставил концы биосенсоров в четыре гнезда на шлеме у горла. Для проверки он пару раз повернул голову и убедился, что гексагональная лицевая пластинка шлема располагалась прямо по центру. Он затянул велкроновые петлицы, которые удерживали шлем на месте. Подготовившись к следующему шагу, вытянув руку, он прикоснулся к ярко светящейся кнопке на пульте управления.
В нейрошлеме раздался синтезированный голос компьютера:
– «Йен-ло-йонг» слушает. Кто вышел на связь с правителем девяти адов?
– На связи Кай Аллард-Ляо.
Мгновение в наушниках стояла тишина, прежде, чем компьютер ответил:
– Голос соответствует образцу. Каков непреложный закон?
Кай тяжело сглотнул:
– Честь матери и отца.
– Допуск подтверждаю. Кай Аллард-Ляо, помни, что родители гордятся тобой.
Кай отпрянул назад в кресле, едва следя за тем, как ожили, засветившись, мониторы боевой машины и компьютер привел в готовность все системы вооружений. «В программе компьютера не было таких напоминаний!» Он припомнил, что отец захотел «еще разочек» забраться в командирскую кабину, когда они встретились перед тем, как старший Аллард отправился на церемонию по случаю окончания Виктором академии. «Мне следовало догадаться, что он что-то задумал, когда настоял на том, чтобы самому отвести „Йен-ло-йонга“ на шаттл, который доставил меня сюда. С тех пор я не был в нем».
Горло перехватило. «Он разрешил мне взять с собой „Йен-ло-йонга“ и использовать его во время службы – дьявольский подарок. Но здесь сокрыто... что-то еще». Срывающимся голосом Кай прошептал клятву:
– Я не обману твою веру в меня... Никогда! Он включил радио:
–."Центурион" вызывает пост целеуказания. Как слышно? Прием.
Рамбл ответил, словно запыхавшись:
– Слышу вас, лейтенант. К целеуказанию готов. Вы все запустили?
– Все системы запущены.
– Порядок. Развернитесь по курсу ноль-восемьдесят, двигайтесь в направлении на юг. Для начала просто пройдитесь шагом, затем прибавьте до средней скорости. Цели для орудийной стрельбы не очень сложные. Главным образом остатки от стальных конструкций, напичканные сенсорными датчиками: Они появятся на экранах мониторов.
– Понял. – Кай нажал на две кнопки, расположенные справа на пульте управления. – Посылаю результаты проверки блоков питания – механики и артиллерии, соответственно.
В голосе Рамбла послышалось недоумение:
– А это можно сделать?
– Да. Эту программу специалисты использовали на Солярисе специально для слежения за действиями роботов в бою. Благодаря ей они делали ставки, зная о внутренних повреждениях, невидимых для остальных зрителей. Включаю питание.
На втором мониторе у Кая стремительно замелькали данные. Он наблюдал за ними достаточно долго, чтобы убедиться, что посылает информацию с необходимой частотой. Затем он вызвал другую программу, которая вывела на монитор результаты компьютерной проверки «Йен-ло-йонга». Компьютер сообщил, что три системы вооружений задействованы и приведены в готовность. Модификация робота, включавшая замену скорострельной автоматической пушки «Буйной» в правой руке на более тяжелое скорострельное орудие «Понтиак-1000» и увеличение веса «Центуриона», вызвали необходимость снять с вооружения установку для запуска ракет дальнего радиуса действия и отсек для боекомплекта, располагавшиеся в груди робота.
Боекомплект для скорострельного орудия находился в правой части груди. «Йен-ло-йонг» мог также похвастаться двумя лазерами средней мощности, один из которых красовался впереди, а другой находился сзади по центру торса машины.
Чувство равновесия Кая через нейрошлем передавалось непосредственно в компьютер, позволяя сотворенному из металла пятидесятитонному гиганту передвигаться вперед и с забавной живостью производить развороты. Компьютер мгновенно переводил микроэлектрические сигналы в большие движения, посылая импульсы, сокращавшие и расширявшие миомерные мышцы конечностей. Многие годы тренировок позволяли Каю почти без усилий управлять смертоносной громадиной.
Размашистым шагом «Центурион» уверенно и спокойно вышел из отсека, но Кай подмечал малейшие недочеты, ругая себя за них. Он не собирался прощать себе двухмесячный перерыв в тренировках и усталость из-за перелета на Скондию и стремился все делать наилучшим образом.
«Сосредоточься же, Кай! Твой отец управлял „Йен-ло-йонгом“, как будто тренировался каждый день последние двадцать лет. Он вошел в „Аргус“, словно был членом элитарной команды строевиков. А ты небрежен и медлителен. Давай же старайся».
Правой рукой Кай щелкнул по кнопке на пульте управления. В метре от его лица засветился экран, который показывал круговую панораму обстановки вокруг «Центуриона». Бледные линии обозначали фронтальный, левый, правый и тыловой сектора для ведения огня, а в центре экрана виднелось золотистое перекрестие прицела.
Кроме того, на экране высвечивались данные и индикаторы с крайне важной информацией о температурном режиме. Он мог смотреть и сквозь лобовое стекло кабины «Центуриона», однако обзор дальше десяти метров несколько искажался. Экран показывал внешнюю картину, немного увеличивая изображение, как бывает, когда смотришь в слабый бинокль. Компьютерная программа переводила в цифры поступавшие извне данные, увеличивала ключевые детали и присваивала опознанным объектам имена. Сейчас она выдала значки, предупреждавшие о приближении к огневому рубежу, и опознала промелькнувший истребитель как дружеский – вылетевший с базы на маневры шестидесятипятитонный «Люцифер».
Кай включил рацию:
– Вызываю на связь. Собираюсь выжать из «Йен-ло-йонга» максимальную скорость.
Не дожидаясь подтверждения от ПЦ, Кай наклонил робот вперед и начал давить на газ. Гигантские металлические опоры тяжко ступили на заснеженную землю, с хрустом давя ледяную корку раннего зимнего снега и разбрызгивая грязь. Когда скорость машины стала максимальной для движения по грунтовой поверхности и равнялась почти шестидесятипяти километрам в час, Кай почувствовал, что его сердце заколотилось. «После двух месяцев простоя ощущения грандиозные».
Сквозь треск в наушниках раздался голос Рамбла:
– «Центурион», все системы в норме. По моим данным, осталось пятнадцать секунд до огневого рубежа. На экране появятся не рисованные картинки, а только магнитно-резонансные или инфракрасные. С именами для всех трех. Помни. Удачи.
Кай опустил руки на кнопки управления, расположенные в поручнях командирского кресла. Правой рукой он наводил перекрестия прицелов скорострельной пушки и переднего лазера, а левой работал кормовым лазером. Кнопка под большим пальцем правой руки служила курком скорострельной пушки, а указательные пальцы, лежавшие на обеих рукоятках, управляли стрельбой из лазеров.
Пронзительные звуки ревуна возвестили о том, что он пересек огневой рубеж. Зайцы бросились врассыпную из небольшой деревянной хижины, которую компьютер обозначил как средний танк «Гоблин». Кай навел перекрестие прицела на спроецированный образ, на мгновение позволив ему осветиться золотистым ореолом, и вдавил большим пальцем спусковую кнопку.
С грохотом скорострельная пушка изрыгнула поток частиц обедненного урана. Пронесясь над холмом, они ворвались в хижину. Взрыв разнес вдребезги дверь, крыша взметнулась облаком кусков кровельной дранки, которые отлетали на припорошенную снегом вершину холма. Несколько мгновений шаткая конструкция еще простояла, хотя казалась распиленной по центру невидимой циркулярной пилой. И пока Кай пытался удержать взметнувшийся вверх ствол скорострельной пушки, ураган из металла разнес в пыль остатки хибары.
Тотчас же поблизости слева компьютер нарисовал ржавый скелет изогнувшейся и покосившейся буровой вышки, присвоив ей имя «Валькирия». Кай перенес перекрестие прицела, накрыв ее, и выстрелил не целясь из установленного на груди боевого робота лазера средней мощности. Луч рубинового цвета ударил низко, превращая снег в крупные облачка горячего пара. Поднимаясь, они образовали плотное белое облако, зависшее над заброшенной башней, загородив Каю обзор.
Левой рукой Кай переключил дисплей с режима визуального восприятия на магнитно-резонансный. Экран перевел обычные визуальные образы в векторно-графическую картину местности. Еще полсекунды буровая вышка сохраняла свой вид, а затем компьютер трансформировал ее в силуэт легкого робота.
Кай резко навел перекрестие прицела и снова привел в действие спусковой механизм скорострельного орудия. На экране он видел переплетения стальной конструкции, вспыхнувшие и развалившиеся под градом снарядов, выпущенных из тяжелого орудия. Компьютер оценил характер урона, нанесенного «Валькирии», и показал, как куски брони разлетаются из груди робота. «Валькирия» содрогнулась. На мониторе исходных данных замелькали точные параметры нанесенных ей ужасных разрушений.
Медленно осев на «землю», компьютерное изображение «Валькирии» разрушилось, имитируя гибель реального боевого робота такого типа. Затем компьютер смоделировал нападение еще нескольких вражеских объектов. Не задумываясь, Кай устремлялся к огневому рубежу и палил по целям. Но когда датчики контроля температурного режима изменили цвет индикаторов с синего на зеленый, а затем на желтый, он на время прекратил стрельбу из скорострельной пушки и сосредоточился на лазерах. Так как их поражающая мощь была меньше – а передний лазер временами бил чуть ниже цели, – то «боевая техника противника» несла меньшие потери.
Отменно «повоевав» – пот градом катился с него, – Кай громко расхохотался:
– Такое ощущение, будто я восстал из могилы. Потрясающее чувство!
Рамбл разделял возбуждение Кая.
– Иисус, Мария и Иосиф, просто не верится, что стал свидетелем этой кровавой мясорубки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45