– Почему бы вам не продиктовать телефоны всех адвокатов по имени Джек в возрасте от тридцати до сорока лет, которые работают у вас, а уж я возьму на себя труд им позвонить!»Нет, я не смогу опуститься до таких глубин унижения!Мадди все еще говорила. Я как лучшая подруга покорно слушала… до тех пор, пока кое-что не заставило меня насторожиться:– А после того как я вчера вечером ушла с работы, пришлось идти на званый ужин в дом босса. Просто кошмар: все парочками, а у меня даже спутника не было! Я собиралась привести Харрисона, и договариваться с кем-то еще было слишком поздно! То есть из тех, с кем не стыдно показаться на людях. А сегодня открытие ресторана, и мне позарез нужно там быть. Никакого покоя, – жаловалась она. – Я бы взяла тебя, но вход по приглашениям.Тут Мадди тяжко вздохнула, словно ее вынуждали кружиться в этом водовороте гламурных мероприятий, когда она мечтала об одном: остаться дома, в пижаме, и слопать целое ведерко орехового мороженого.Что?! Кажется, она сказала, что у нее свой планы на вечер? Не увидевшись со мной в прошедшие два дня, она даже не собиралась провести вместе мой последний вечер в Лондоне? Ладно, может, я немного лицемерила, поскольку тоже строила планы на вечер и только что пыталась сообразить, как бы вывернуться из этой ситуации и поскорее убраться отсюда. Но мне по крайней мере хоть стыдно было. А она… собралась в ресторан, даже не подумав обо мне!– Удивляюсь, как у тебя вообще нашлось время принять меня, – съязвила я.– Пожалуйста, не сердись, – неожиданно улыбнулась Мадди, хватая меня за руку. – Это же работа. Я правда хотела побыть сегодня с тобой, честное слово, хотела, но мой босс сегодня не смог пойти в ресторан, вот и посылает меня. Я бы не пошла, но ничего не поделаешь…Она умоляюще смотрела на меня, и я смягчилась, чувствуя, как уходит гнев. Мадди иногда бывала немного бестолковой, но совершенно не способной на подлость, так что злиться на нее было невозможно. Кроме того, я только сейчас заметила, что к холодильнику прикреплен магнитом снимок: мы вдвоем в Мексике, на отдыхе. Тот самый снимок, который я держу в офисе. Стоим, обнявшись, смеющиеся, загорелые, с высоко поднятыми массивными бокалами с «Маргаритой».Я безуспешно попыталась вспомнить, за что мы тогда пили или кто нас снимал. И вдруг поняла, как глупо и лицемерно раздражаться на Мадди за то, что она сегодня занята!– Не волнуйся. Я рада, что сумела с тобой повидаться, – кивнула я, сжав ее руку.– Я тоже. Хотя у меня были личные мотивы просить тебя приехать, – пробормотала она, снова мрачнея. – Сегодня явится Харрисон забрать кое-какие вещи. Мелочи: несколько дисков, которые я у него брала, DVD, свитер. Вряд ли все это ему снова понадобится, но он почему-то хотел их забрать. Не желаю оставаться с ним наедине. Поддержишь меня морально?– Конечно, – заверила я, гладя ее по плечу и поднимая бокал в шутливом тосте: – За твоего бывшего бойфренда. Скатертью дорожка!Но Мадди не выпила вместе со мной. Вид у нее был совершенно убитый. Черт возьми, ей было действительно паршиво! Даже не стала шутить на тему о том, зачем нам вообще нужны мужчины.– Не скатертью, – грустно пробормотала она. – Он самый лучший. Жаль, что он не любит меня так, как я его. Честно говоря… когда позавчера сказал, что хочет поговорить со мной, я решила, что он собирается сделать предложение. Совсем как у тебя с Сойером!Сморгнув слезы, Мадди положила голову на руки, и шелковистые черные волосы выплеснулись на стол. Я быстро встала, подбежала к ней и погладила по спине, но она продолжала плакать. Как странно было видеть Мадди, обычно искрящуюся энергией и жизнелюбием, такой подавленной и несчастной! Я не видела ее в таком состоянии с самой смерти ее отца, но тогда подруга казалась сдержанной, замкнувшейся в своей скорби.Прежде чем я смогла придумать, как ее утешить, – зная, что лучше она себя все равно не почувствует, – в дверь громко постучали.– О Господи, это он! Что-то рановато, – вскинулась Мадди так поспешно, что стукнулась головой о мой подбородок. Ужасно больно. У меня даже защипало от слез глаза.– Ой! – вскрикнула Мадди, потирая макушку, которая, судя по тому, что творилось с моим подбородком, чертовски ныла.– Ой, – согласилась я, схватившись за подбородок в надежде, что станет легче. В дверь снова постучали.– О… Клер, может, откроешь? Выгляжу я ужасно. Иисусе, хоть губы успеть подкрасить, – пробормотала Мадди, выбегая из комнаты. Мне ничего не оставалось, кроме как пройти через ледяную элегантность квартиры к выходу и распахнуть дверь.– Послушайте, Мадди сейчас придет, – начала я, не успев разглядеть, кто стоит на пороге. А когда разглядела, отпрянула, словно получив удар в живот. Потому что на пороге стоял… не кто иной, как Джек! И, судя по выражению лица, был удивлен не меньше меня. ГЛАВА 5 – Что ты здесь делаешь? – потребовала объяснений я, мысленно перебирая варианты ответа: от лестных (он за мной следил) до кошмарных (он за мной следил!). Откуда Джек узнал, где меня искать? Для этого следовало бы ехать за мной от самого отеля, что… честно говоря, подпадало под категорию кошмара. Но Джек никак не походил на маньяка… поскольку в свою очередь пялился на меня с таким недоумением, словно меньше всего ожидал обнаружить тут.– Я должен задать тебе тот же вопрос. Это, очевидно, что-то вроде розыгрыша? – сухо осведомился Джек. При этом он выглядел серьезным, почти мрачным, смотрел на меня с подозрением и без всякой радости. Под его взглядом я неловко поежилась, почему-то почувствовав, что сейчас ему не по себе, как пациенту в ожидании рокового диагноза.– Розыгрыш? Ты разве не знал, что я буду здесь? – пробормотала я, сбитая с толку.– Конечно, нет. Откуда? – удивился Джек.– В таком случае почему ты явился?– Повидаться с Мадди.– Что?! Ты знаешь Мадди?Джек вздохнул.– Вообще-то мы довольно часто встречались… если не считать двух последних дней, – пояснил он. Куда девался подозрительный тон? Лицо внезапно осунулось, в глазах появилось тоскливое выражение.Я продолжала глазеть на него, не понимая слов. Нечто подобное испытываешь, когда в дверь звонят и на пороге возникает Эд Макман со своей командой из «Паблишерз клиринг хаус» со связкой воздушных шаров и гигантским картонным чеком на десять миллионов долларов, выписанным на твое имя… Только на этот раз все наоборот – совпадение означает, что ты проиграла и твое племя вот-вот забьет тебя камнями.– Ты сказал, что тебя зовут Джек, – прошептала я, зябко обхватывая себя руками. На душе было холодно и пусто, словно кто-то уколол меня булавкой и все счастье мигом испарилось, как воздух из проколотого мяча.– Так и есть, – кивнул он. – Джек Харрисон.И прежде, чем я успела задать очередной вопрос, за моей спиной появилась Мадди. Я украдкой бросила на подругу взгляд, гадая, удалось ли ей подслушать что-то из нашего разговора? Впрочем, вряд ли. Ее лицо, снова ставшее совершенным, – немного туши и губной помады, было обиженным, печальным, но храбрым. Джек возвышался над ней, рядом с ним Мадди казалось еще более маленькой и хрупкой. Настоящая героиня романа, готовая до последней капли крови бороться за своего мужчину.– Харрисон! – с достоинством начала она. – Это моя подруга Клер.Джек перевел взгляд с Мадди на меня. И, несмотря на столь неожиданный поворот событий, меня покоробило при мысли о том, что теперь, когда мы стояли бок о бок, сравнения напрашивались сами собой. Мадди – стройная, прекрасная, изящная, неотразимая. И я – громадная, громадная, громадная.Я ничуть не удивилась бы, покройся в этот момент моя физиономия прыщами, появись на зубах уродливые скобки, а на глазах – очки с толстенными линзами, которые я носила в детстве.Джек – это Харрисон. Харрисон – это Джек. И какого черта Мадди звала его по фамилии? Каковы были шансы? Один на миллион? Один на миллиард? Как мог потрясный парень, случайно встреченный мной в самолете, оказаться экс-бойфрендом моей лучшей подруги? На это существовал лишь один вразумительный ответ: я ошибалась, считая, что такой вещи, как судьба, не существует. Потому что эта самая судьба все же существовала и была полна решимости снова показать мне огромный кукиш.Мне хотелось кричать, лягаться, разбить что-нибудь (сдержанность – не самая сильная сторона моей натуры, и я не из тех, кто стремится контролировать эмоции). Ну почему со мной вечно случаются подобные вещи? Снова, снова и снова. Вот итог: я безошибочно выбираю мужчин одной породы – блестящих, остроумных… и считающих, что им не к лицу встречаться менее чем с четырьмя женщинами одновременно. Мужчин состоявшихся, но одержимых собственной карьерой. Мужчин, эмоционально со мной совместимых, но, как правило, женатых.Я давно заподозрила, что моей личной жизни не предназначено стать предметом сентиментальных свадебных тостов. Лучшее, на что я могла надеяться, это превращать свои уродливые схватки с противоположным полом в забавные анекдоты для развлечения гостей на вечеринках с коктейлями. Именно по этой причине я прекратила встречаться с мужчинами… По крайней мере, до знакомства с Джеком. Но в один момент… едва попробовав счастье на вкус, вдруг возомнила, что, наконец-то, поймала умного, состоявшегося, ироничного и эмоционально со мной совместимого мужчину – все в одном флаконе плюс отсутствие очевидных проблем… и взгляните, что из этого вышло. Он только что порвал с моей лучшей подругой!Но, взглянув на Мадди, заметив боль, плескавшуюся в грустных голубых глазах, храбро вскинутый подбородок, я поняла, что, несмотря на все смущение, гнев и растерянность, не могу допустить, чтобы она все узнала. Разрыв с Харрисоном… то есть с Джеком – раздавил ее. Разбил сердце. Я еще не видела, чтобы она так переживала из-за мужчины: хотя обычно Мадди уходила первой, при этом она старалась не ранить чувства парня и уж совсем не привыкла, чтобы бросали ее. Что же будет, если она узнает, что лучшая подруга меньше шести часов назад лежала в постели с ее бывшим?Я постаралась скрыть досаду и разочарование и поняла, что должна делать.Клер Спенсер, – сдержанно представилась я, протянула руку.В первую минуту он не шелохнулся. Просто смотрел на меня. Вероятно, учитывая, что именно делала эта рука несколько часов назад, рукопожатие казалось дешевым фарсом, но я сверлила его многозначительным взглядом, безмолвно умоляя подыграть. Джек продолжал колебаться, отвечая непроницаемым взглядом. Не говоря ни слова.«Он не собирается подыгрывать», – в отчаянии подумала я.– Джек Харрисон. – Он наконец пожал мне руку.Я сбежала почти сразу после неприятной сцены. Смылась из квартиры… как последняя трусиха. Мне даже не было совестно бросить Мадди (я уже мучилась сознанием того, что спала с человеком, который только что разбил ей сердце). Вскоре после прихода Джека Мадди вежливо спросила, не могут ли они поговорить с глазу на глаз. Он согласился, и она кивнула, давая понять, что готова остаться с бывшим любовником, а я свободна. Я поспешно ретировалась.Я бы солгала, сказав, что мысль об идеальной Мадди, сидящей вдвоем с идеальным Джеком в идеальном жилище и занятой обсуждением ранее идеальных отношений, не вызвала во мне ревности. Вызвала. И еще какую! Ревность бушевала с такой силой, что меня одновременно обдавало холодом и жаром, донимали приступы тошноты и головокружения, депрессии и нервного подъема, не говоря уже о гипервентиляции. И при мысли об этой парочке мне стало так плохо, что скорее всего моя физиономия приняла совершенно нелестный оттенок зеленого горошка. Джек должен быть со мной! Со мной! Только не с Мадди. Хотя бы раз не с Мадди!Мадди – моя подруга, лучшая подруга, и не ее вина в том, что родилась на свет такой трогательно красивой! Не ее вина в том, что мои размеры одежды измеряются двузначными числами. Не ее вина, что однажды, когда мы выпивали в баре, какой-то мужчина нагло толкнул меня в мусорную урну, чтобы подобраться ближе к ней. И нужно отдать должное Мадди – именно она вытащила меня, прежде чем наброситься на парня и обстрелять тирадой из соленых непечатных выражений.Но в тот момент я ее ненавидела. Ненавидела блестящие черные волосы, курносый носик, чарующий смех и… и, больше всего, миниатюрный рост. Ненавидела за то, что ей все так легко дается. Ненавидела за абсурдно гламурную работу, за небрежно-шикарные апартаменты, за бурную светскую жизнь.И за Джека… Я знала: наша встреча слишком прекрасна, чтобы быть правдой. Знала! Только Джек не был охотником, я жестоко ошиблась. Просто этот парень казался слишком идеальным для меня, и я (хотя стыдно признаться в этом) ни секунду подумала: а может, любовь с первого взгляда не чушь собачья, как мне казалось? Но это была не моя любовь. Моих лучших друзей.Конечно, нечто подобное могло произойти только со мной. Ведь это я, я, проклятая неуклюжая Клер, бедная, несчастная, жалкая, ни разу не получившая приза, Клер. Не та девушка.Которой суждена главная роль в романтической комедии с неотразимым партнером Хью Грантом. Я та, кто обычно играет ее толстую закадычную подружку. А теперь хорошенькая героиня собиралась вернуть принца своих грез, но что же останется мне? Одна брожу по улицам Лондона (и при этом окончательно заблудилась, поскольку понятия не имею, куда иду и откуда пришла). В довершение всех бед полил дождь. И не легкая морось, которая вполне гармонично дополняла бы мое нынешнее настроение. Вместо этого с неба посыпались гигантские жирные капли размером с мяч для гольфа, будто небеса разверзлись в ожидании очередного библейского потопа.Только этого не хватало, – громко высказалась я, чем снискала странные взгляды прохожих, каждый из которых, как я заметила, был оснащен зонтиком (а может, парашютом, или как еще называются эти проклятые штуки над головами). В отличие от меня. – Только этого не хватало.Когда я все-таки нашла дорогу и вернулась в отель, волосы прилипли к голове, шерстяное пальто, отяжелевшее от влаги, оставляло на полу мокрую дорожку, а супер-пупер «Найк» с присвистом чавкали на каждом шагу. Случайно увидев себя в зеркале, я съежилась: настоящая мокрая мышь. Большая мышь. Пришлось содрать с себя все, встать под горячий душ, надеть любимую уродливую фланелевую пижаму. И после набега на мини-бар и изъятия оттуда плитки «Тоблерона» и самой маленькой (и самой дорогой) в мире бутылки белого вина я устроилась в постели, облокотившись на пару неудобных подушек. Ничего, нужно протянуть всего несколько часов, а потом – на самолет и домой, оставив позади этот кошмар.Я включила телевизор и принялась переключать каналы. Выбор был невелик: политическая дискуссия, игровое шоу и повторный показ «Симпсонов».Тогда я выключила телевизор и долго лежала, глядя в потолок, который, как впервые заметила, крайне нуждался в побелке. Тонкая трещина пересекала желтоватую штукатурку, хотя я долго смотрела на нее, прежде чем осознала, что именно вижу. Я даже не думала о Джеке, Мадди и о себе, вообще ни о чем. Мне просто… было плохо.Я пыталась разложить все по полочкам в надежде, что рациональная оценка ситуации позволит увидеть все случившееся в менее ужасном свете. Мадди, если только Джек сам не проговорится, совершенно ни к чему знать, что мы с ним переспали. А с чего он вдруг проговорится? Либо они не помирятся, и тогда ему вообще незачем с ней откровенничать, либо снова сойдутся. А в этом случае он тем более не захочет делиться с ней нашей короткой и малопримечательной историей.Насколько я понимаю, мы с Джеком… что ж, все кончено. О чем говорить? Легкий романчик, даже если я неосмотрительно была готова считать его чем-то большим. И уж конечно, Джек ни за что не устоит против заклинаний Мадди дать ей еще шанс.Но ведь… ведь нельзя отрицать, что хотя Джек встречался с Мадди и пришел, чтобы забрать свои вещи, он все же ушел порвать с ней. И только потом стал ухаживать за мной.Конечно, тогда он не видел меня голой или рядом с Мадии. Так что нетрудно предположить, как сильно он пожалел оразрыве. Прежде всего мы живем на разных континентах, и, во-вторых, он действительно человек не моего круга. Нет, он не классический красавец, но сексуален и сумел чертовски преуспеть. Парням такого типа вовсе не нужно быть героями мыльных опер, чтобы заполучить Мадди всего мира.Индикатор на телефонном аппарате давно мигал, что я без особого успеха пыталась игнорировать. Вряд ли это Джек: он наверняка занят разговором с Мадди, у него еще не было времени позвонить, да и вряд ли он собирался снова мне звонить. Кроме того, я не успела сочинить ответную речь. Нужно было время, чтобы увидеть вещи в истинном свете. Чтобы найти в себе силы его забыть.Когда мне стало окончательно невыносимо терпеть настойчивое мигание, я схватила трубку и нажала кнопку индикатора. Прекрасно модулированный голос с интонациями диктора Би-би-си сообщил, что для меня имеется два сообщения. Первое оказалось от моего босса, Роберта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35