Увы, она лишь слегка задела его подбородок, прежде чем он больно стиснул ей запястье. Скай порадовалась, что сумела-таки причинить ему боль, а потом вдруг испугалась: на шее у него начала пульсировать жилка. Пусть он ударит ее в ответ, зато ей все же удалось его разозлить! Она медленно опустилась в кресло, не отрывая от него глаз. Улыбка вернулась на его лицо.– Так уверены, миледи, в неотразимой красоте своей груди?– Что? – выдохнула она и с ужасом обнаружила, что покрывало соскользнуло и ее грудь с торчащими, будто розовые бутоны, сосками оказалась обнаженной.Она неуклюже попыталась одновременно и ударить его снова, и натянуть покрывало. Но он не желал получать пощечины и легко перехватил ее руку.– Мадам, я терпелив, но у моего терпения тоже есть пределы. Вы уже пробовали перерезать мне горло и выбить челюсть. Остерегайтесь!Скай сердито посмотрела на него, и у нее перехватило дыхание: его глаза опять изменили цвет – приняли теплый оттенок дыма. Что-то внутри нее натянулось как струна, и она беспомощно облизнула губы.– Прошу вас! – выдавила сна, не отдавая себе отчета, о чем именно просит.Он освободил ее запястье. Опустив глаза, Скай поспешно завернулась в покрывало.– Я… э-э, я не обещала – утех!– Но вы ведь сулили мне… все что угодно! Полагаю, вы именно так выразились, – напомнил он со смехом.Отвернувшись от нее, он подхватил свою шляпу и водрузил ее на голову.– Я буду ждать, мадемуазель. Благодарение Богу, я человек терпеливый.Серебряный Ястреб задержался еще на минуту, пристегивая к поясу ножны и саблю, сунул под мышку палаш. Потом забрал с книжной полки кортик и бросил на нее косой взгляд.– Не знаю, насколько безопасно оставлять вас наедине с сервированным подносом. Слава Богу, повар – человек на редкость здравомыслящий: приложил ложку для джема, а не нож. Берегите себя, дорогая, до нашей следующей встречи.Описав дугу в воздухе шляпой, он удалился. Она сидела неподвижно, пока не услышала, как лязгнул засов на двери. Потом вскочила, налегла на дверь – опять заперта!Скай выругалась, охваченная паникой и безысходностью. Пронзительно вопя, она заметалась по каюте, запустила в стену поднос с кофе и булочками. Фарфоровые чашки разбились вдребезги, горшочек с джемом раскололся надвое, истекая кроваво-красным сиропом. Скай застыла, созерцая произведенный ею разгром. Она вздрогнула, когда дверь с треском распахнулась, и в дверях остановился Серебряный Ястреб. Глаза его горели серебряно-синим пламенем.– Скверная девчонка! – Он грозно устремился к ней.Задыхаясь от страха, Скай бросилась бежать, но бежать было некуда. Она налетела на книжные полки, оступилась, запутавшись в покрывале, ничком повалилась на койку, судорожно глотая воздух. Он тут же настиг ее, навалился всей тяжестью, пригвоздил ее к постели.– Пустите меня! – возмутилась она.Скай брыкалась, вертелась, кусалась и, наконец, впилась зубами в его руку. Серебряный Ястреб взревел, похоже, терпение его лопнуло. На этот раз он был беспощаден.– Меня чуть не зарезали, отвергли, а теперь еще и избили, – свирепо выдохнул он. – Чашки разбиты, имущество испорчено…– Имущество испорчено! Какие слова в устах пирата! – воскликнула она. Но ирония не подействовала на него. Серебряный Ястреб как в тисках держал девушку перед собой, и она не могла даже повернуться, чтобы взглянуть ему в лицо, чтобы откинуть волосы, лезшие ей в глаза и рот.– Мадемуазель, я вынужден! Вы ведете себя как ребенок, так же и я буду с вами обращаться.Пронзительный вопль вырвался у Скай, когда рука пирата обрушилась на ее нежные ягодицы. Глаза ей жгли слезы – от неожиданной боли и унижения. Сжавшись, зарывшись лицом в одеяла, она изо всех сил боролась. Как она его ненавидела! Она хотела перенести его издевательства молча, с достоинством, хотела вытерпеть боль. Однако не сумела, не смогла смириться с этим ужасным бесчестием.Он опять поднял ладонь.– Пожалуйста! Остановитесь! – всхлипнула она.К ее удивлению, он остановился и спихнул ее с колен. Скай свалилась на пол вместе с кучей одеял, крепко приложившись крестцом.– Проклятие! – мрачно пробормотал пират. – Уберите все это безобразие.Она тряхнула головой, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Она его узница, но она никогда, никогда не станет повиноваться ему! Она все скажет ему… Но Серебряный Ястреб заговорил первым:– Вы сделаете это, Скай, хоть я и гнусный пират. Сделаете это потому, что я вам приказываю, и потому, что обещаю: в противном случае вы жестоко пожалеете. Это угроза, а я предупреждал, что выполняю все угрозы.Его руки упирались в бока, длинные ноги были широко расставлены, серебряные глаза прожигали насквозь. Недаром его называли Серебряным Ястребом! Линия его рта между завитками усов и темной бородой была столь непреклонной, что у Скай пропало желание спорить.– Мадемуазель! Вы меня слышите?– Да.Она видела, как смягчилось выражение его глаз и он шевельнул рукой, словно желая коснуться ее. Потом он чертыхнулся, сердито фыркнул и ушел.Дверь захлопнулась, засов лязгнул. Скай смотрела ему вслед не дыша. А затем судорожно вздохнула, вытянулась на полу и дала волю слезам.Часом позже, после длительных раздумий она решила все-таки ликвидировать бедлам, который сама же и учинила. Она подобрала поднос, осколки фарфора и стекла и протерла половицы льняной салфеткой. Закончив, она подошла к окну и откинула занавеси. Ее поразило, что солнце уже садилось. Должно быть, они проснулись очень поздно! Близилась ночь. Лампа погасла, печка тоже не давала больше тепла и света. Скай стиснула кулаки.Он опять оставил ее тут одну, опять запер! Ему, наверное, хотелось увидеть, как она начнет лебезить перед ним. Он полагает, что она это заслужила.Раздался стук в дверь. Она растерянно вздрогнула: вот уж не думала, что Серебряный Ястреб будет стучаться. Поплотнее завернувшись в одеяло, она тихо откликнулась:– Да?Дверь открылась, и Эрроусмит вошел в каюту, таща один из дорожных сундуков Скай.– Это ваш? – спросил он.– Да, мой.– Тогда разрешите его поставить. Тяжелый! Что только вы, женщины, надеваете?– Я уверена, вы награбили достаточно добра, чтобы самому ответить на этот вопрос, – колко ответила она.– Нет, миледи. Мы за нашу добычу берем выкуп, так же как за заложников.– Вас за это повесят.– Вполне возможно.Он усмехнулся, устанавливая ее сундук в изножье кровати, рядом с сундуком своего хозяина.– Боюсь, что пока мы не прибудем на Карибы, я не смогу доставить вам остальные ваши вещи, – извиняющимся тоном проговорил он. – Капитан сам ходил за этим сундуком и счел, что здесь найдется все необходимое вам на последующие несколько дней пути.– Капитан… ходил за сундуком?– Да, миледи.Странно, ее платья и драгоценности ценная добыча. Ей повезло, что он решил отдать ей вещи.– Я унесу это, – сказал Эрроусмит и не моргнув глазом забрал поднос с разбитыми чашками, направившись к двери.– Подождите, пожалуйста! – попросила Скай. Он тоже пират, напомнила она себе, хоть он молод, хорош собою и даже по-своему благороден. – Не могли бы вы… зажечь мне лампу. Становится темно.– Я позабочусь об этом, Роберт.Вздрогнув, они посмотрели на дверь. Серебряный Ястреб вернулся.– Как прикажете, капитан.Роберт Эрроусмит кивнул Скай и покинул каюту, протиснувшись мимо своего капитана, а Серебряный Ястреб вошел и прислонился к косяку. Посмотрел на пол, на Скай, на изножье кровати, где разместился ее сундук.– Я пришел зажечь вам лампу, миледи, – тихо сказал он.Она стояла молча, ожидая следующего его шага. Время шло. Наконец он пересек каюту и зажег фитиль лампы; свет залил комнату. Скай в смятении опустила голову. Она-то думала, что он использует ее страх, что он нарочно оставил ее дрожать в темноте. А он, напротив… Так что же, благодарить пирата за великодушный жест? После всего, что он с ней сделал?Он установил лампу в защитную нишу.– Мы держим курс на юг при попутном ветре. Для печки, пожалуй, жарковато, но света будет достаточно.Скай сглотнула и кивнула.– Я думал, вы уже оделись.– Сундук только что принесли.– Ладно, найдите что-нибудь. Я помогу вам одеться, и вы сможете на часок выйти на палубу.– Я сама могу одеться, спасибо, – возразила она, прикусив губу.– Выбрать для вас платье?Он опять издевается над ней?Их постоянные столкновения совершенно вывели ее из равновесия.– Сэр…– Значит, я выберу.Серебряный Ястреб шагнул к сундуку. Скай бросилась за ним, схватила его за руки – и тотчас пожалела об этом: поспешно отпрянула, увидев на своей ладони кровь.– Вы… у вас кровь идет.– Да, кровь, миледи. Одна фурия с острыми зубками укусила меня. – Она не сводила с него глаз. – Но это не имеет значения, леди Кинсдейл. Если разрешите…– Вам нет необходимости лезть в мои вещи. Сэр, говорю вам…– Послушайте, миледи. Вы не постеснялись копаться в моих вещах, чтобы отыскать этот злосчастный палаш. Не вижу, что мешает мне потревожить ваши вещи с гораздо более благородными намерениями – найти вам одежду.Он опустился на колени перед сундуком, поднял корсет, бросил его назад, потом достал простую сорочку и льняное платье с короткими рукавами: голубое с белой кружевной отделкой. Она приобрела его, думая о долгом и жарком виргинском лете.– Вот это, – пробормотал он.Кровь бросилась ей в голову, оттого что его руки касались ее одеяния. Рассеянно она подняла корсет, который он отшвырнул.– Если только вы оставите меня…– Не оставлю. И бросьте это пыточное приспособление из китового уса. Чулки вам тоже не понадобятся. Несмотря на легкий бриз, вечером очень тепло.– Мистер Ястреб! – оборвала она. – Я правильно говорю? Или надо сказать мистер Серебряный? Как лучше обращаться к вам, сэр? – раздраженно спросила она.Он присел на корточки, медленная улыбка опять изогнула его губы.– Думаю, леди Кинсдейл, из ваших уст мне бы понравилось обращение «милорд». Или «мой дорогой повелитель».– Никогда! – решительно бросила Скай.– Тогда подойдет «Ястреб», миледи. Давайте-ка поглядим на вас в этом образчике летнего легкомыслия.Скай вытянулась во весь рост:– Только насильственным путем, сэр.– Ну, если вы выбираете этот путь, – сказал он, пожимая плечами, и шагнул к ней. – Для меня безразлично.– Прекратите! – взмолилась Скай, отступая от него. У нее не осталось сил драться. Тело еще горело от его прежнего, совсем не ласкового прикосновения. Она клялась себе, что будет впредь ненавидеть его столь же неистово, но сейчас ей нужно зализать раны и восстановить запас энергии.Он стоял неподвижно, наблюдая за ней. Подняв вверх руки, она выпустила покрывало, скользнувшее с плеч, и стыдливо потупилась.– Ох, перестаньте изображать Офелию! – резко оборвал он, придвинувшись к ней вплотную и заглянув в глаза. – Миледи, шелковые чулки надо снять. Вы выглядите в них чертовски соблазнительно.Если она надеялась вызвать у него чувство стыда, то, увы, просчиталась. Присущая ей вспыльчивость охватила ее с новой силой, когда он оторвал ее от пола, и равнодушно толкнул на кровать, чтобы стянуть чулки – все, что осталось от ее прежней одежды.Скай бранилась, колотила его. Но он быстро отскочил, унося с собой предмет препирательств.– Успокойтесь! – велел он, обхватил ее за плечи. Она и не поняла сначала, что в руках у него сорочка, которую он пытается натянуть на нее. – Леди Кинсдейл, клянусь, одеть вас гораздо труднее, чем соблазнить и раздеть любую из неопытных девиц, которых я встречал в своей жизни.– Полагаю, вы никогда не встречали неопытных девиц, – процедила Скай. Она быстро просунула руки в шелковые рукавчики сорочки и опять оказалась лицом к лицу с ним, раскрасневшаяся и злая. Он стоял у постели, глядя на нее со странным выражением. Скай внезапно пришло в голову, что сорочка подчеркивает больше, чем скрывает: грудь туго сжата, очертания бедер обозначены столь ясно, что сразу бросаются в глаза.– Зачем вы унижаете меня? – воскликнула она. – Зачем мучаете…– Миледи, даю вам слово, – сухо прервал он, – я сам мучаюсь…– Тогда…– Что?– Тогда… прекратите это! – прошептала она.– Увы, – пробормотал он тоскливо, – как выяснилось, не могу. – Он быстро отвернулся от нее, ища платье. – Давайте наденем вот это, Скай, и облегчим душу нам обоим.Скай… Он произнёс ее имя с легкостью друга, родственника или… любовника. И странно – она не чувствовала отвращения! Она отошла от кровати и медленно шагнула к нему, вытянулась в струнку, и он ловко накинул на нее платье. Он повернул девушку спиной и начал возню с двумя десятками крошечных пуговиц, составлявших застежку платья. Движения его были уверенными, похоже, он не впервые справлялся с дамскими нарядами.– Вы скоро закончите? – спросила Скай, нетерпеливо постукивая ногой.– Угу. Вы собирались самостоятельно справиться с застежкой?– Такое платье предполагает присутствие горничных. Но поскольку бедные девочки пали жертвой ваших людей…Он ничуть не смутился.– Вот почему, мадемуазель, вы должны быть благодарны за мою помощь.– Благодарна?! – фыркнула она и повернулась.– Мы идем?– Если вам угодно.Он опять полез в ее сундук и вытащил оттуда серебряную щетку для волос с ее инициалами.– У вас на голове настоящее воронье гнездо.– Едва ли это моя вина.– Если вам все равно, леди, придется позаботиться мне. Подойдите, я попробую превратить эту копну соломы в золотые локоны.– Я сама! – торопливо выкрикнула Скай и отняла у него щетку.Она стала расчесывать свои густые волосы, но, нервничая, только дергала и рвала их. Серебряный Ястреб издал нетерпеливый звук и решительно вмешался, забрав у нее щетку.– Повернитесь, – приказал он.Стиснув зубы, она повиновалась. В его прикосновениях не было нежности, но он показал навык и мастерство. Вскоре волосы легли ей на спину и плечи мягкими мерцающими волнами.– Необычный цвет, – лениво отметил он. – Не золотой и не рыжий.– Цвет соломы, как вы сказали, – съязвила она.– Ах да, соломы, – согласился он, усмехаясь.Она подошла к двери. Он отпер замок и предложил ей руку. Скай предпочла не заметить его жеста, глядя прямо перед собой.– Дайте мне руку, Скай, или останетесь в каюте на все время путешествия.Это было сказано всерьез, она знала. Она протянула ему руку, и он вежливо отворил дверь. Начинался закат. Один лишь взгляд на буйство красок, разбросанных по небу, привел в странный трепет ее сердце. Мир вокруг нее рушился. Она стала жертвой настоящих морских чудовищ. Капитан ее собственного корабля лежал мертвый в пучине моря, команда погибла в сражении, победа осталась за бесчестием. Она провела ночь в обществе одного из самых известных пиратов… И все же закат подавал некую надежду.Он был блистательным. Красное перемежалось с золотым, а между ними пролегли оттенки, полутона. Сияющий диск солнца медленно и торжественно погружался в кобальт и лазурь океана, и казалось, что краски и цвета отплывают в вечность.– Теперь я определил цвет, – пробормотал он позади нее.– Что?.. – обернулась она.– Ваши волосы. Они цвета заходящего солнца. Пойдемте. Я стану к штурвалу. А вы можете немного побыть около меня.У нее не оставалось выбора – он крепко держал ее за руку, когда они шли по палубному настилу от его каюты, мимо канатов, парусов, пока не ступили на резную лесенку, которая вела к рулевой рубке. Матросы отдавали честь, снимая перед ней шапки, понимающе улыбались. Она чувствовала, как заалели ее щеки, но продолжала идти, не проронив ни слова, только выше поднимала голову.– Добрый вечер, капитан! – раздался крик с мачты.– Добрый вечер, Джеко. Ну как, чистое небо?– Чистое, капитан! Похоже, мы миновали штормовую полосу и вышли на ясную погоду.– Приятно слышать, Джеко.– Миледи, вы отлично выглядите! – обратился впередсмотрящий к ней.Скай ничего не сказала, а Ястреб засмеялся и ответил за нее:– Джеко, леди тоже прошла через шторм прошлой ночью и сейчас выглядит как спокойное море.Джеко рассмеялся. Скай была уверена, что слышит сдержанные смешки со всех сторон, но, возможно, ей только показалось. Люди Ястреба скорее производили впечатление веселых, чем распущенных. Слишком уж хорошо вымуштрованная команда для кровожадного пирата, подумалось ей. К тому же чистые и опрятно одетые.Ястреб подвел Скай к резному деревянному сиденью у штурвала. Рулевой отдал честь капитану, кивнул девушке и по всем правилам сдал вахту.– Курс на юг и юго-восток, сэр!– Превосходно, Томкинс, так и будем держать. Вы свободны, мистер Томкинс.– Благодарю, сэр, – ответил тот.Он опять отдал честь и удалился, а Ястреб взялся за огромное рулевое колесо, прочно расставил ноги и глянул вниз, на воду. Их окружало безбрежное море и небо. Заходящее солнце являло собой образец совершенной красоты, дул мягкий и ласковый ветер.Скай вытянула перед собой босые ноги и откинула назад голову. Надо придумать новый способ прикончить его, размышляла она. Нельзя допустить, чтобы следующая ночь пролетела зря. Совершенно необходимо после этого провала изобрести новый путь к спасению жизни, достоинства и чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35