Точнее, залез на дерево как раз напротив окна.Она подняла брови.– Уже тогда начали шпионить, милорд?– Это было в духе старой традиции. Вероятно, не одно поколение школьников сидело у этого окна, потому что ветви дерева были потерты. Теперь его там нет. Ливерпул приказал срубить его немедленно, и, боюсь, именно это пошатнуло мой авторитет среди других парней.– Почему же попался именно ты, а не другие?Он помедлил с ответом.– Я… забрался на подоконник и влез в комнату.Она засмеялась:– Ну и смельчак! Ты кому-то помешал на самом интересном месте?Он не ответил. Ее улыбка угасла, когда она почувствовала его напряжение.– Далтон?– Я помешал изнасилованию.Он отодвинулся от нее, но она вновь привлекла его к себе.– Расскажи, как это было?– Я бы предпочел не рассказывать.Она коснулась его лица, заставив посмотреть ей в глаза.– Прошу тебя.Далтон кивнул.– Я был так неопытен, что сначала я ничего не понял. Увидел совсем молоденькую девушку, явно не из тех, что работали в таверне. Этот зверь затащил ее в комнату и бросил на кровать… Мне было плохо видно, и я забрался на подоконник. – Его голос дрогнул. – Я был… возбужден. Думал, что увижу пару, которая предается любовным утехам. – Он судорожно сглотнул. – Он срывал с нее одежду. Я был так увлечен… я никогда не видел обнаженной женщины.Клара погладила его по груди.– Вы, мужчины, можете голову потерять от подобного зрелища.– Я был слишком недогадлив и слишком возбужден, чтобы понять, что происходит. А потом было уже слишком поздно. Он собирался овладеть ею, когда она наконец закричала. Я в то же мгновение прыгнул в окно.Клара ничего не сказала. Да и что здесь скажешь, если юноша свой первый сексуальный опыт приобрел, став свидетелем изнасилования. Вначале это даже возбудило его, он понятия не имел, что происходит. Для ранимого мальчика чувство вины ужасно. Отсюда его страх перед собственной похотью. Теперь Клара поняла, что сделала с ним прошлой ночью.Она перевернулась, легла ему на грудь и посмотрела в глаза.– Далтон, ты меня не насиловал. Ни прошлой ночью, ни на чердаке. Ты на такое просто не способен. Неужели не понимаешь?Он улыбнулся и нежно отвел прядку волос с ее лба.– Теперь понимаю. На самом деле я не уверен, что дело не обстояло противоположным образом.– Хорошо. – Она опустила голову, слушая биение его сердца. – Но почему спасение девушки обернулось для тебя неприятностями?– Как выяснилось, этот парень, старшеклассник из нашей школы, порочный молодой маркиз, был наследником герцога, с которым лорд Ливерпул вел переговоры о поддержке какого-то выгодного для него закона.– Не думаю, что мне хочется об этом слышать, – пробормотала Клара.– Он похитил молодую деревенскую девочку прямо с поля и заплатил владельцу таверны приличную сумму, чтобы тот не вмешивался. К несчастью для него, мне было наплевать, кто его отец и насколько он богат. В конце концов, голубая кровь течет так же, как и обычная.Она, прищурившись, посмотрела на него:– Он ведь был старше и сильнее, не так ли?Далтон пожал плечами. Было так приятно ощущать на своей твердой мускулистой груди ее нежные ладони.– Он был задирой и трусом. И все же, не будь на моей стороне праведного гнева, исход мог бы быть иным.– Ты отлупил его до крови?– Что-то вроде того.– Хорошо, – произнесла она с ожесточением. – Но ведь лорд Ливерпул не одобряет насилия?– Теоретически не одобряет. Но он не видел смысла поднимать шум из-за простой сельской девчонки, тем более когда на кону стояли так называемые более значимые вопросы.– И что же он предпринял?– Заставил меня извиниться перед маркизом.– Не может быть! И что ты сделал?– Я извинился. – Он мрачно усмехнулся. – Во всеуслышание, публично. Сказал, что мне его жаль, что он, видимо, обделен мужскими достоинствами и ни одна женщина по доброй воле не ляжет с ним в постель.Она засмеялась и еще крепче обняла его. Некоторое время он молча поглаживал ее волосы.– Теперь твоя очередь, – сказал он. – Какая самая большая ложь, которую ты мне преподнесла?– Гм… Дело не в том, что я сказала, а в том, что сделала. Твоя Вдова-Простушка совсем не похожа на меня. Ведь я не слежу за модой, не пользуюсь косметикой. Редко надеваю корсет. Наряды мои скромны и невзрачны, за исключением зеленого платья, конечно.– Что за зеленое платье?– Ах, прости. Я надевала его для Натаниеля, не для тебя.– Кто такой Натаниель?– Мой кавалер.– В самом деле? – прорычал он. Одним быстрым движением он перевернул ее и накрыл своим телом. – Значит, твой кавалер?Она улыбнулась, радуясь, что может поднять ему настроение, слегка поддразнив.– Ты ревнуешь.– Нет, мне просто забавно. Но в любом случае Натаниель мне не соперник.– С чего ты взял?– Потому что я заставил тебя стонать. От изумления Клара открыла рот.– Что?Он кивнул с самодовольным видом:– На самом деле. Ты стонала, и не один раз. И довольно громко.– Такого не было!Он уткнулся носом ей в ухо.– И-и-и… и-и-и… – тихо поддразнил он.Она стукнула его по плечу.– Прекрати!Он подвинулся и лег у нее между бедрами. Его распухшее тугое естество мягко, но требовательно давило на ее лоно.– И-и-и…Она снова звонко шлепнула его по плечу, при этом ее бедра сдвинулись на какой-то дюйм, и он, воспользовавшись моментом, вошел в нее. Его мощная плоть проникла так глубоко, что ее пронзила вспышка острого наслаждения. Задохнувшись, она вцепилась в его плечи. Он поднял голову и улыбнулся:– А ты знаешь, кто следующий?– Кто? – едва слышно произнесла она.– Мы.Он поцеловал ее и снова стал двигаться у нее внутри. Клара тихонько вскрикнула. Глава 22 Натягивая помятую одежду, Далтон старался не прислушиваться к доносившимся до него звукам. Клара мылась в тазу, и ее затрудненное из-за холодной воды дыхание казалось очень эротическим.Когда наконец она позволила ему повернуться, он увидел, что она скромно завернулась в похищенный плащ.– А что на тебе под плащом? – Ночную рубашку она использовала в качестве мочалки.– А вот это тебя не касается, – ответила она чопорно поджав губы.– Смотри не простудись, плащ влажный. И не позволяй Джеймсу даже краешком глаза заглянуть под него. Он вот-вот появится и принесет твои вещи.– Далтон…Ее тон был серьезным. Он внимательно посмотрел на нее:– Да?– Я не хочу уезжать.Проклятие! Не зря ему казалось, что все идет слишком гладко.– Тебе необходимо скрыться, пока я не найду виновника, это единственный способ обеспечить твою безопасность.– Я не хочу бежать. Это будет означать, что они выиграли, разве ты не понимаешь? Люди, подобные твоему маркизу и графу, который подставил моего отца. И если те, кому известна их истинная сущность, трусливо прячутся, кто же тогда раскроет правду? Кто защитит невиновных и доверчивых?Она была так отважна и так наивна.– А кто спасет тебя от Керта? Как я смогу одновременно защищать тебя и распутывать это дело?– Я могу тебе помочь. У меня есть опыт в подобного рода делах. Я ни разу не попалась, хотя занималась этим не один месяц.– Раз на раз не приходится, – сказал он мрачно. Как отговорить ее от этого? – Клара, ты уедешь с Джеймсом сегодня вечером, даже если для этого мне придется засунуть тебя в мешок и привязать к крыше экипажа.– Хочешь заставить меня поступить против собственной воли?Это был нечестный прием, и она понимала это. Он увидел искорки стыда в ее глазах. Черт побери ее упрямство!– Если ты не скроешься в безопасном месте, тогда… – Он не смог удержаться, слова просто сорвались у него с языка. – Есть другой способ обезопасить твое будущее.– И какой же?– Выйти за меня замуж.– Это невозможно.Далтон был задет за живое.– Почему нет? Как леди Этеридж ты будешь практически неприкосновенна. – Он воодушевлялся этой идеей все больше. – Ты могла бы жить далеко от города. У меня есть несколько поместий – выбор за тобой. Таким образом, ты не отвлекала бы меня от моей работы. Я бы о тебе заботился. У тебя было бы все, в том числе такое состояние, что отпала бы необходимость снова заниматься рисованием.Она вздрогнула.– Нет, не все. Не было бы тебя. Не было бы самоуважения.– Будучи моей женой, ты будешь пользоваться всеобщим уважением! Я предлагаю тебе свое имя и состояние.– Как ты можешь думать, что я приму твое предложение? Ты предлагаешь мне пустыню и песок и называешь это раем.– Ты считаешь, что мое предложение ничего не стоит?– Твое предложение оскорбительно. Я не хочу такой «приятной ссылки», Далтон. – Она вздохнула, очевидно, пытаясь сдержаться. – Твое чувство ответственности похвально, но я не продам свое будущее ради твоего спокойствия. Я заслуживаю большего.– Ты непредсказуема.Ее взгляд стал похож на штормовое зеленое море.– Ты абсолютно предсказуем, и в этом мое несчастье.Он стиснул зубы.– Ты не питаешь ко мне никаких чувств?– Я питаю к тебе много чувств.Он подумал о Натаниеле, для которого она надевала зеленое платье.– Есть кто-то другой, кто нравится тебе больше? – Он сжал кулаки, пытаясь сохранить самообладание и побороть возникшее в душе опустошение. – Назови мне его имя. Я должен знать, из-за кого я тебя теряю, кого ты готова предпочесть мне!Она помолчала.– Себя.На это ему нечего было возразить. Они стояли, глядя друг другу в глаза, они были рядом и так далеки друг от друга.В тишине комнаты раздался щелчок, и открылась панель в стене. Клара моргнула. Она впервые обратила внимание на то, что в комнате не видно двери. Она была в заключении всю ночь и даже не знала об этом.Джеймс просунул голову в проем, его глаза были плотно закрыты.– Мы себя прилично ведем?– Мы – да, – напряженно произнес Далтон. – Остается посмотреть на тебя.– Ясно. – Джеймс протиснул в дверь саквояж Клары, стараясь не ударить им об пол. Потом вошел сам, неся толстую папку и еще одну корзину с крышкой. – Вот ваши вещи, миссис Симпсон. Агата велела передать вам, что зашила ваши наброски в потайное дно. При настоящем обыске, конечно, обнаружат, а при поверхностном осмотре вряд ли.Он подал ей билет на двоих на корабль, отплывающий вечером в Шотландию.– Это для нас. Будем путешествовать под видом брата и сестры.Она положила билет на стол.– Спасибо.Джеймс поместил тяжелую папку рядом с билетом и вытащил листок бумаги.– Далтон, думаю, тебе стоит на это взглянуть.Далтон протянул руку, но Джеймс бросил взгляд на Клару.– Не здесь.Клара махнула рукой:– Идите. Мне как раз нужно переодеться.Далтон некоторое время смотрел на нее, потом последовал за Джеймсом через другую панель в стене.После их ухода Клара сбросила влажный шерстяной плащ и надела чистую одежду, которую достала из саквояжа. Она пыталась завязать пояс на панталонах, когда уронила на пол папку Джеймса.Карикатуры сэра Торогуда полетели и, перемешавшись, упали рядом на коврик. Вздохнув, Клара присела на колени, чтобы собрать их. Меньше всего в этот момент ей нужны были напоминания о том, чего она лишилась.Собирая листки, она рассеянно называла тех, кого рисовала. Мозли… Уодзуэрт… Натаниель…Она остановилась. Натаниель? Она никогда не рисовала на него карикатуры. Пролистав стопку рисунков, вытащила листок. Взглянув, рассмеялась.Листок был перевернут наоборот. Под этим углом изображение лишь только отдаленно напоминало Натаниеля. Покачав головой, она перевернула листок с изображением Флер, чтобы положить его в папку.Изображение лица не изменилось. Она поднесла листок ближе. Челюсть… брови…Клара лишь однажды видела эту таинственную личность во время одной из встреч у Уодзуэрта. Трое мужчин страшно наскучили ей своими спорами по поводу какой-то женщины. И Клара отомстила за свою скуку, набросав рисунок, который наделал так много шума после его публикации через пару недель.Именно тогда Далтон получил указания найти ее.Она сидела на корточках, напряженно размышляя. Кто-то хотел, чтобы ее нашли. Кто-то хотел ее смерти. Не мог ли это быть Натаниель?Она вспомнила, каким напряженным стал его взгляд, когда он увидел, что она рисует.Он все понял. Уже тогда, в парке, он знал. Она сама предоставила ему доказательства.А потом он преследовал ее. Эти визиты, подарки, настойчивые приглашения. Как будто такой человек, как он, мог ею серьезно заинтересоваться.«Далтон может, – вновь зазвучал этот надоедливый тонкий голосок. – Он хочет на тебе жениться».– Нет, – пробормотала Клара. – Он, как мальчик, коллекционирующий бабочек, хочет запихнуть меня в вату и хранить.А вот Натаниель определенно хотел заманить ее туда, где он навсегда смог бы остановить ее перо.Она положила рисунок поверх других и быстро закончила свой туалет. Когда Клара рылась в чемодане в поисках теплого платья, ей попался наряд служанки. Она долго держала в руках простое муслиновое платье.Сегодня Натаниель ужинает у своей кузины. Его не будет дома несколько часов. Она может провести расследование, узнать наверняка, прежде чем обвинять этого человека перед лицом гильдии полубезумных шпионов.Она импульсивно натянула на себя платье. Ей необходимо было уйти, и в данный момент без Далтона, это также облегчит его задачу. Не говоря уж о том, что ей совсем не нравилось, что ее пытаются сплавить, словно надоевшую родственницу.Одевшись, она накинула свой, к счастью, сухой плащ и подошла к первой панели, к той, через которую входил Джеймс. Она слегка надавила на резьбу, заметила, как это проделал Джеймс с другой панелью, выходя из комнаты, и узкая дверь распахнулась. Клара начала спускаться вниз из кабинета, расположенного на чердаке. Но как же ей теперь выбраться из «клуба»?
Мисс Китти Трапп плюхнулась животом на матрац и сердито посмотрела на аккуратно застеленную кровать сестры, стоявшую у противоположной стены. Битти уже начала упрашивать своих родителей разрешить ей переехать в комнату тети Клары – большую, с огромным окном, – и это при том, что бедная тетушка Клара уехала всего два дня назад.И вполне вероятно, ее сестре достанется эта комната, потому что на Китти мама и папа все еще сердились за то, что она сразу не рассказала им об отъезде Клары.Они впустили этого высокого человека в дом и называли его «милорд», а душке лорду Рирдону не позволено было даже переступить порог, когда он приехал с визитом вчера днем. Китти не думала, что папа на самом деле поверил всем этим разговорам об измене, но тем не менее он отменил все выезды и все приемы посетителей до тех пор, пока ситуация не прояснится.И вот она сидит здесь, сосланная в свою комнату, тогда как могла бы находиться в гостиной с самым красивым мужчиной на свете.Китти выпрямилась и подвинулась к туалетному столику, который они делили с Битти. Поворачивая подбородок то в одну, то в другую сторону, она размышляла над тем, нравятся ли лорду Рирдону блондинки. Она считала, что у нее волосы чуть более блестящие, чем у Битти, потому что она каждый вечер перед сном расчесывает их сотню раз, тогда как Битти частенько ленится.А кроме своих чудесных волос, в чем она может соперничать с тетей Кларой? Ее тетушка очень умна и талантлива, у нее чудесная фигура, тогда как у Китти и Битти явная склонность к полноте, как у их маменьки.Китти вздохнула. Нет никакого смысла обманываться. Лорд Рирдон даже не взглянул в ее сторону, когда в комнате была тетя Клара.Со скучающим видом она подошла к маленькому столику и села, чтобы закончить копирование карикатур, на которые Битти первая предъявила права. Битти всегда первой предъявляла права на все лишь потому, что появилась на свет несколькими минутами раньше Китти.Когда Китти начала обводить один довольно скандальный рисунок, который, в этом она была уверена, маменька отберет, как только увидит, она пожалела, что ей не пришло в голову попросить тетушку Клару нарисовать для нее портрет лорда Рирдона. Он был божествен с его благородным челом, совершенной линией подбородка и потрясающими губами.Китти нахмурилась, глядя на листок бумаги перед собой. Обведенное ею лицо на рисунке выглядело очень похожим на лицо лорда Рирдона. Гм… Если чуть-чуть подправить здесь, а тут слегка удлинить… Точно! У нее получился портрет его светлости, и она нарисовала его сама. Ну конечно, не без помощи карикатуры. Хотя как глупо: лорд Рирдон не может иметь ничего общего с дешевой девицей, подобной Флер.Любовницы – это для тех богатых мужчин, у которых нет жен и есть высокий титул, делающий их такими значительными, что они могут пренебречь мнением окружающих, и…Именно для таких людей, как его светлость. Губа у Китти задрожала, когда она посмотрела на рисунок ее лорда Рирдона – похотливого, безнравственного, ужасного бабника!Ее глаза наполнились слезами. Этот негодяй ее обманул. Ему это даром не пройдет! Ему не поможет то, что он прячет свое лицо за жирным задом этой девицы, когда с ним будет разбираться Беатрис Трапп. Маменька знает всех, кто имеет хоть какой-нибудь вес. Она все поставит на свои места!– Ма-а-ма-а!
Далтон в оцепенении стоял в своем тайном кабинете, проклиная себя. Она исчезла. Ушла в ночь и в дождь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31