– Дрейк, мы еще не женаты.
Он бессильно застонал и грустно засмеялся.
– Будь проклята твоя добродетель!
– Почему, черт побери, ты ворвался в мой будуар без стука?
Дрейк махнул рукой на дверь:
– Любопытный человечек там сказал, что он должен подобрать тебе костюм для сегодняшнего представления.
О Боже!
– Да… я играю небольшую роль.
– Нет, не играешь. – Он угрожающе шагнул вперед, и Розалинда приготовилась к сражению.
– Нет, играю! Я не позволю тебе командовать мной в таком вопросе. Это моя единственная возможность познать радость, которую испытывает актер на сцене Никто ничего и не узнает. Я буду одета мальчиком.
– Розалинда, я не допущу, чтобы ты надела мужские штаны, и это мое последнее слово! Другие мужчины увидят тебя… они увидят, как… что ты… что твои ноги… ну, какие они… – Он красноречиво обрисовал в воздухе ее роскошную фигуру и сердито уставился на Розалинду.
Скрестив руки на груди, она заразительно рассмеялась:
– Ты ревнуешь.
– Нет.
– Да, ревнуешь.
– Нет!
– Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь другой увидел меня так, как видел ты.
– А вот здесь ты чертовски права! – Он ткнул пальцем в воздух, как бы подчеркивая свою мысль.
– Но никто не будет знать, что это я!
Он преодолел разделявшее их расстояние и, схватив ее за руки, притянул к себе так близко, что почувствовал аромат лавандовой воды, исходивший от ее волос.
– Я-то буду знать, что это ты, и, не в силах устоять, овладею тобой без всяких церемоний, словно шлюхой в борделе.
– О! – в ужасе ахнула служанка и, рыдая, выскочила из комнаты.
Глаза Розалинды тревожно вспыхнули вслед убегавшей девушке.
– Дрейк, – пробормотала она, когда его губы прижались к ее шее. Вздрогнув. Розалинда выгнулась ему навстречу. Потом, собрав в кулак всю свою волю, оттолкнула его на расстояние вытянутой руки. – У тебя очень тяжелый приступ похоти. Тебе явно нужна покладистая вдова, чтобы облегчить страдания.
– Не учи меня, девчонка! – взревел он, снова притягивая ее к себе, но она опять высвободилась из его упоительных объятий.
– Вдовы никогда не требуют ничего, кроме… мастерства.
– А тебе откуда это может быть известно?
– Я слышала их сплетни при дворе.
Дрейк вздернул подбородок и сердито посмотрел на Розалинду.
– И что, скажи на милость, говорят эти самые вдовы?
– Говорят, что им нравятся мужчины с широкой грудью, особенно когда под камзолом так и играют мускулы.
Она игриво коснулась рукой его груди, и удерживая его на расстоянии, и лаская одновременно. Затуманенным взором он следил за ее рукой, словно кошка за мышкой, выжидая удобного момента для прыжка.
– Вдовам также нравятся густые шевелюры, но только не седые. – Она дотронулась до его сильного лба, потом провела рукой по его темным кудрям. Закрыв глаза, он невольно заиграл желваками. Но не сказал ни слова. Он был полностью в ее власти! – И они любят, чтобы у мужчины был чувственный рот.
Когда она провела кончиками пальцев по его приоткрытым губам, в нем словно лопнула какая-то пружина. Он схватил ее за руку чуть ли не яростно, перевернул запястье и стал покусывать шелковистую кожу, а потом принялся вырисовывать языком чувственные узоры.
Вся затрепетав, Розалинда вскрикнула, и Дрейк с радостью заключил ее в свои объятия.
– И это им нравится? – пробормотал он, и глаза его полыхнули пламенем.
– Думаю, да, – прошептала она в ответ.
Обхватив рукой ее голову, он с силой притянул к себе ее рот. Жадные губы упивались ее губами; его смелый язык, проникнув в ее рот, становился все более настойчивым Он целовал ее так страстно, что, когда отстранился, она никак не могла прийти в себя и все еще обнимала его. Она хотела большего.
Гораздо большего. И он доставил бы ей такое удовольствие.
Но она оттолкнула его и одернула рубашку. Вытерев рот тыльной стороной ладони, Розалинда сердито сверкнула глазами.
– Да, именно это и понравилось бы леди Эшенби.
Дрейк усмехнулся:
– Вы играете с огнем, мадам. Думаю, мне лучше поискать вдову, о которой вы говорите. – Мрачно хмыкнув, он направился к двери. – И клянусь всеми святыми, Розалинда: если ты появишься сегодня на сцене, я стащу тебя оттуда и при всех надеру задницу.
Эта угроза все еще висела в воздухе, когда он, распахнув дверь, тут же налетел на Тедиеса, который оглядел его с ног до головы и искоса взглянул на Розалинду.
– Дрейк? В чем дело? Дорогая моя девочка, ты еще не замужем.
Озорная улыбка пряталась под его усами, когда он увидел раскрасневшуюся пару.
– Приветствую вас, дядя, – произнесла Розалинда и почему-то закашлялась.
– Успокойтесь, Тедиес, – сказал Дрейк. – Ничего не произошло. Вы переговорили с королевой, как мы вас просили?
– О да! – радостно ответил Тедиес, переключившись на излюбленную тему. – Я сообщил ей, что вы собираетесь пожениться. И знаете что? По-моему, старая дама была разочарована.
– Разочарована? – удивилась Розалинда. – Как это?
– Я думаю, она надеялась заполучить этот дом себе. Представьте, если бы вы стали бороться друг с другом, у нее бы появился хороший предлог забрать дом. Даже на закате своих дней она, похоже, не прочь поживиться, будь то посещение гостевого дома, новое платье или пара перчаток. Даже представления оплачивают другие. Ничто иное Глориану не радует!
– Ну так она не получит Торнбери-Хауса. – Дрейк заговорщически улыбнулся Розалинде. – Не правда ли, Роз?
Она улыбнулась в ответ, совершенно успокоившись. Судя по всему, заговоры у них получались прекрасно, впрочем, и поцелуи тоже неплохо.
– Вы ведь никому не сказали, что мы собираемся пожениться? – спросил Дрейк у Тедиеса.
– Нет, мальчик мой. Я был очень осмотрителен. Мужчины, продолжая разговор, покинули комнату, и Розалинда вздохнула с облегчением. Ее беседы с Дрейком становились все более интимными. Они превратились в опасные встречи, будоражившие кровь так же, как когда-то шпионская деятельность. Она словно подходила к краю скалы, а потом отступала назад за мгновение до того, как сорваться вниз под порывом ветра.
Ей нравится флиртовать с Дрейком, потому что ей явно хочется флиртовать с ним. Но она всегда должна держать себя в руках. Ей придется подчинить его своей воле если не с помощью гнева, так с помощью ласки. Он ведь зверь, которого необходимо приручить.
Глава 20
Этим же вечером, едва спустившись по парадной лестнице, Розалинда поразилась огромному числу гостей. Их было гораздо больше, чем она приглашала!
Тедиес смеялся и шутил со своими протеже – группой молодых любознательных придворных, которым было чему поучиться у мастера королевского двора. Глядя на их молодость, чересчур жизнерадостные улыбки, модные наряды, которые, несомненно, стоили не менее половины их годового дохода, Розалинда подумала, что им действительно есть чему поучиться у старой гвардии.
На галерее она заметила леди Эшенби. Удивительно, но элегантная и осмотрительная вдова обзавелась собственной свитой. Недурно было бы, если бы среди этих женщин преобладали те, кто думает, прежде чем говорить, и те, чьи языки не похожи на змеиные жала. При взгляде на белокурую вдову Розалинда едва не вскипела от ревности, но понадеялась, что Дрейк не кинется к ней, как только увидит.
В другом углу устроилась леди Гузенби со своими сплетницами. Но кто ее пригласил? Сама Розалинда этого точно не делала. И леди Блант она тоже не приглашала, а та сейчас направлялась к галерее. По пятам за ней шел несносный Годфри, причем выказывал преданности больше, чем ее любимая болонка.
Такое обилие гостей было, несомненно, делом рук Шекспира. Заметив его в углу галереи, где подмастерья труппы и наемные рабочие сооружали сцену, она приготовилась мягко отчитать Уилла и направилась к нему.
Заметив ее, он улыбнулся и пошел навстречу.
– Уилл, что это все значит? Вы что, пригласили весь Лондон?
– Миледи Розалинда, – кланяясь, произнес он с несвойственной ему церемонностью, а когда выпрямился, на губах его уже играла озорная улыбка. – Для вас это особенный вечер, и я хотел собрать здесь как можно больше зрителей. Ваш дядя одобрил мой план.
– Вы собираетесь показать новую пьесу?
– Часть новой пьесы. Мои коллеги сыграют несколько сцен. – Он наклонился к ней и прошептал: – И все они написаны таинственным, никому не известным автором по имени Розалинда Карбери. А сама она сыграет проходную роль.
– Мои сцены? Ах, Уилл! – воскликнула она и порывисто обняла его. – Как мне вас благодарить?
– Наградой мне служит ваш энтузиазм. Но не будем никому говорить, что вы – автор. Пусть все считают, что написал их я. И потом, если вся пьеса окажется удачной, мы поставим ее в «Глобусе». Благодаря моему имени нам удастся привлечь зрителей, так что Дик Бурбадж будет доволен. Он, возможно, даже сыграет главную мужскую роль.
Розалинда так и просияла от радости:
– Ушам своим не верю!
Прищурившись, Шекспир задумчиво посмотрел на нее и сказал:
– Вы сегодня какая-то иная, моя Роза Торнбери.
– О-о! – Поймав его пристальный взгляд, Розалинда тут же отвела глаза в сторону. Шекспир был чересчур проницателен и слишком хорошо знал ее, чтобы что-либо ускользнуло от его внимания. Но что же ей сказать? Он не поверит ей, сообщи она, что согласилась выйти замуж за своего смертельного врага. И более того: что она уже не раз с ним целовалась.
– Розалинда, у вас есть еще повод для торжества, помимо инсценировки ваших отрывков? – мягко спросил он.
Она выпрямилась и широко улыбнулась.
– Разве что-то еще доставило бы мне большее удовольствие? Уилл Шекспир, вы помогли моей мечте стать явью, и я люблю вас за это.
– Да, любите. – Шекспир не ослаблял свой натиск. – Но сдается мне, что кто-то иной является объектом ваших мечтаний…
– Моя дражайшая, моя самая бесценная леди Розалинда, – захлебываясь, пробормотал Годфри, протиснувшись сквозь толпу и отдавив не одну ногу.
Шекспир взглянул на него с раздражением.
– Господин Шекспир! Как я рад! Какое счастье! Я не помешал?
Розалинда радостно обернулась.
– Признаюсь, я никогда еще не была так рада вам, Годфри. Надеюсь, господин Шекспир не будет возражать, если мы вернемся к нашей беседе в следующий раз.
– Нет, пусть останется! Знаете ли, я всегда хотел стать актером. – Годфри нервно провел влажной рукой по слипшимся волосам и ущипнул себя за адамово яблоко. – Господин Шекспир может послушать мою поэму, которую я сочинил в вашу честь, леди Розалинда. Я начну?
– Нет, спасибо, Годфри. Полагаю, сегодня мы вдоволь наслушаемся сочинений любителей, – отозвалась Розалинда. – Но вы можете оставить поэму у моего дворецкого, он потом передаст ее мне.
– О! – Уголки его губ разочарованно опустились, и он сунул поэму за обшлаг рукава. – Что же, я попытаюсь найти способ выразить свои чувства на словах.
– Это моя ремарка для ухода со сцены, – произнес Шекспир, с сочувствием взглянув на Розалинду. – Полагаю, рабочие уже почти закончили. Прошу меня извинить. – Слегка поклонившись, он исчез в толпе, прежде чем хозяйка успела возразить.
– Леди Розалинда, моя мать говорит, что вам не помешал бы муж, чтобы защитить вас от… – он запнулся и украдкой посмотрел через плечо, – от узурпатора, если вы понимаете о ком идет речь. Мой отец был влиятельным человеком. Если соединить ваш род и мой… ведь это, наверное, хорошо?
Годфри замолчал так резко, словно он заучил слова наизусть, а сейчас внезапно осознал, что не понимает их смысла. Как он жалок! Пот струился по его бледным щекам. Нервно промокнув их платком, он опустился перед ней на колени, состроив такую гримасу, которая, как представлялось Розалинде, выражала у него крайнюю радость.
– Леди Розалинда, я почту за огромную честь, если вы согласитесь…
– Остановитесь, – едва ли не крикнула она, приложив палец к его губам. Стоявшие рядом гости разом замолчали и удивленно оглянулись. Не обращая на них внимания, Розалинда потянула Годфри за руку, заставляя его подняться, и продолжила свои упреки шепотом, чтобы не усугублять ситуацию. – Пожалуйста, Годфри, не унижайте себя подобным образом.
– Я себя унижаю? Я же просто собирался спросить, не выйдете ли вы за меня за…
– Молчите! – прошептала она. – Сэр, мы не можем обсуждать такие вопросы на публике. Прошу вас, сдержите свой пыл и не говорите ничего такого, о чем вы позднее пожалеете.
Он озадаченно нахмурился:
– Как я могу сожалеть, что попросил вашей ру…
– Пожалуйста, Годфри, молчите! Я вынуждена настаивать.
Она уже была вне себя от ярости. Конечно, это весьма трогательно, что сын леди Блант достаточно высокого мнения о ней, чтобы предложить вступить в брак, но очень уж он несдержан. Ухаживание – дело сугубо личное, и, конечно, она испытывала определенную неловкость, что сейчас, когда ей уже тридцать лет, у нее нет претендентов на руку и сердце, кроме этого жалкого щенка. Лишенное же всякого энтузиазма согласие Дрейка жениться на ней предложением считать нельзя. Годфри почти идиот. Она даже и думать не станет о браке с ним. Так как же убедить его отказаться от ухаживаний?
– Годфри, нам надо поговорить. Давайте пройдем в сад.
Его глаза радостно вспыхнули.
– Сад! О да, это прекрасный фон для того, чтобы сделать предложение.
Розалинда направилась к двери и, отвернувшись от Годфри, закатила глаза, моля небеса ниспослать ей терпение.
Дрейк хмыкнул, наблюдая, как Розалинда пробирается сквозь толпу вместе с сыном леди Блант. Жаль парня, его наверняка ожидает хорошая взбучка Он понял это по надменно приподнятым бровям Розалинды, по напрягшимся мышцам лица: эти признаки всегда предшествовали приступу ярости. Видит ли она и понимает ли, насколько бедняга увлечен ею?
Дрейк пришел к выводу, что Розалинда не имеет никакого представления о любви, за исключением инстинктивных порывов. Пусть она и отвергает близость, но все же не в силах противостоять темпераменту. После первого поцелуя ему показалось, что вспыхнул фейерверк: она взорвалась в его объятиях, словно порох, который слишком близко поднесли к огню.
С того самого момента Дрейк жаждал ее. Это просто вожделение, уверял он себя. Обычное вожделение. Тут она права. Его желание обладать ею не имеет никакого отношения к сердцу, потому что он скорее бросит этот важнейший орган мастиффам в Медвежьем саду, чем преподнесет его Розалинде. Любить такую женщину – значит пожертвовать всей своей жизнью, волей, свободой, спокойствием. Разве любовь стоит такой жертвы?
Он вспомнил слова королевы. «Бедная Розалинда», – сказала она, словно Роз отдает себя грязному преступнику из тюрьмы Клинк. Узнав, что Эссекс вступил в заговор с пуританами, Дрейк поспешил уведомить об этом королеву. Но Елизавета лишь презрительно фыркнула, словно не поверила ему и никакая опасность ей не угрожала. Тогда Дрейк сообщил все министру Сесилу, заставив того гадать, кто же такой Ротвелл и каким образом он оказался столь осведомленным. Дрейк не стал посвящать его в свою тайну, а лишь прямо предупредил, что Эссекс по-прежнему опасен.
Расхаживая по галерее, Дрейк все еще пытался предугадать следующие шаги Эссекса, как вдруг на него налетел Хатберт.
– О, господин Дрейк, прошу прощения! Наконец-то я вас нашел. К вам явился какой-то морской капитан. Говорит, что это очень срочно. Капитан Джеймс Хиллард.
– Хиллард! – Дрейк, нахмурившись, взглянул на раскрасневшегося дворецкого. – Что он здесь делает? Я послал его на Буто приглядывать за товаром.
– Он говорит про какие-то неприятности.
– Я прокляну его, если он осмелится подтвердить мои худшие опасения!
– Он ждет вас в кабинете лорда. Я сказал капитану, что вы…
– Чума на него! – перебил Дрейк Хатберта, заметив фигуру, пробиравшуюся сквозь толпу в дальнем конце галереи. – Черт побери! Он здесь?!
– Кто, сэр?
Дрейк сжал руку дворецкого, заставляя его замолчать. Итак, сюда прибыл таинственный агент, с которым Ротвелл встречался в своем прежнем доме у тюрьмы Юшнк. Дрейку никогда не забыть его холодных и высокомерных глаз и небольших шрамов, как у тех разбойников, что не сумели избежать наказания кнутом. Или же это последствия тяжелой болезни?
Страйдер поймал взгляд Дрейка и, судя по всему, узнал своего недавнего собеседника. На его красивом лице отразилась ироничная ухмылка, которая тут же сменилась холодной решимостью. Он упорно шел к своей цели. Куда, черт возьми, он направляется?
– Что-то не так, господин Дрейк? – спросил Хатберт, озабоченно всматриваясь вдаль.
– Да, правда, но пока непонятно, что именно. Постой, Хатберт. Я должен поприветствовать нового гостя.
– Но капитан Хиллард…
– Пусть подождет, – бросил Дрейк через плечо, пробираясь сквозь толпу.
– Но он сказал, что это срочно! – вслед ему крикнул дворецкий.
Дрейк стремительно ринулся сквозь толпу. Страйдер, конечно, успеет выскользнуть в боковую дверь, прежде чем он успеет добраться до него, но надо попытаться…
– Прошу прощения, – сухо произнес Дрейк, пытаясь обогнуть свиту леди Гузенби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32