Полицейский ровно, умело и молча вел машину и, очевидно, не обращал никакого внимания на слова Баксли.
В Управлении дежурный выслушал отчет полицейских.
– Кто позвонил в полицию? – спросил он.
– Я, – ответил Дрейк.
– Как вы с Мейсоном попали в дом?
– У нас был ключ. Его передала мне моя клиентка, которая жила в доме, – сообщил Мейсон.
– У вас этот ключ сейчас с собой?
– Да.
– Дайте мне на него посмотреть.
Мейсон достал ключ. Дежурный внимательно осмотрел его и уже собирался убрать в ящик стола, когда его остановил Мейсон.
– Простите, – твердо сказал адвокат. – Вам придется вернуть его мне.
– Почему?
– У моей клиентки в этом доме остались вещи. Мне поручено вывезти их.
Сержант с минуту поколебался, а потом вернул Мейсону ключ.
– Как вы попали в дом? – обратился полицейский к Стюарту Баксли.
– Я уже давно подозревал, что там...
– Как вы попали в дом? – перебил его сержант.
– Через черный вход.
– Дверь оказалась не заперта?
– Не совсем так. Я бы сказал, что замок был очень уязвимый.
– Что вы имеете в виду под словом «уязвимый»?
– Он с пружиной. Вы можете взять кусок целлулоида или пластика, немножко поманипулировать – и войдете.
– Если я правильно помню, – вставил Мейсон, – именно мистер Баксли попал в дом через черный вход и обнаружил Софию Атвуд без сознания.
Баксли злобно повернулся к адвокату.
– Не лезьте не в свое дело! – закричал он. – Вас это не касается.
Мейсон пожал плечами.
– Это правда? – спросил дежурный.
– Правда, – ответил Баксли. – Это счастье, что я ее нашел. Если бы я ее тогда не обнаружил, она была бы уже мертва, а клиентке мистера Мейсона предъявлено обвинение в убийстве.
– Как вы попали в дом, когда нашли Софию Атвуд?
– Задняя дверь оставалась наполовину приоткрытой.
– А замок?
– Она была не закрыта на замок.
– Но, даже если бы она и была закрытой, вы все равно могли бы войти внутрь?
– Наверное, да. Тогда я не знал. Я позднее изучил замок на задней двери и понял, что он уязвим.
– А откуда вы узнали про целлулоид или пластик? – поинтересовался полицейский.
– Прочитал в каком-то детективе.
Открылась дверь, и в помещение вошел лейтенант Трэгг.
– Так, так, – воскликнул он. – И что это означает? По какому поводу собрание?
Мейсон улыбнулся.
Дежурный быстро объяснил ситуацию:
– Эти трое находились в доме Софии Атвуд. Очевидно, Мейсон и частный детектив Дрейк появились там первыми. Они открыли ключом входную дверь и утверждают, что сидели в комнате Катерины Эллис, клиентки Мейсона. Они услышали грохот и выскочили в коридор. Они обнаружили, что на полу валяется титан из-под охлажденной питьевой воды, разлита вода, а в дом проник Стюарт Баксли. Они схватили его и вызвали полицию.
– Кто позвонил в полицию? – спросил лейтенант Трэгг.
– Мейсон и Дрейк.
Лейтенант Трэгг повернулся к Баксли.
– Что вы там делали? – спросил он.
– У меня есть право находиться там, – заявил Баксли. – Я представляю миссис Атвуд.
– Можете это доказать?
– Она дала мне свое разрешение.
– К сожалению, она сама сейчас не может подтвердить ваши слова, заметил Трэгг. – Вам требуется иметь что-то в письменном виде.
– У Мейсона в письменном виде тоже ничего нет.
– С мистером Мейсоном ситуация несколько иная, – объяснил лейтенант Трэгг. – Ваш друг, детектив Леверинг Джордан, утверждает, что Мейсон на самом деле имел полномочия на вход в дом. Мистер Мейсон разговаривал с миссис Атвуд, когда они с мисс Стрит приезжали за одеждой мисс Эллис. Джордан слышал, как миссис Атвуд сказала, что Катерина Эллис может в любое время забрать оставшиеся вещи. То, что Катерина Эллис имеет право сделать сама, она имеет право сделать через своего представителя – конечно, если этот представитель может считаться ее доверенным лицом, например, адвокат.
Баксли молчал. Он сжимал кулаки от бессильной ярости.
– Так что же, все-таки, вы там делали? – настаивал лейтенант Трэгг. Что вы искали?
– Доказательства.
– Но полиция осмотрела весь дом.
– Я искал то, что полиция могла пропустить.
– Возможно, он хотел подложить доказательства таким образом, чтобы представить потом, что полиция их пропустила, – заметил Мейсон.
Трэгг, нахмурившись, посмотрел на адвоката.
– Например, стодолларовую купюру в спальню Катерины Эллис, продолжал Мейсон.
– Нет, нет! – нетерпеливо и гневно запротестовал Баксли. – Вы все перевернули с ног на голову.
– Что вы имеете в виду – перевернули? – спросил лейтенант Трэгг.
– Я не пытался подложить никаких доказательств.
Трэгг задумчиво уставился на Баксли.
– У вас есть при себе стодолларовая купюра? – поинтересовался он.
– А какое это имеет отношение к делу?
– Не знаю. Я просто задал вам вопрос. Вот и все.
– Это вас не касается, – огрызнулся Баксли. – У вас нет ордера на обыск.
– Вас поймали, когда вы вломились и проникли в частный дом, – заметил Трэгг. – Мы имеем право арестовать вас на этих основаниях. А если мы вас арестуем, то вам придется вынуть все из карманов. Я повторяю свой вопрос: у вас есть при себе стодолларовая купюра?
– Да, есть, – признался Баксли.
– Давайте посмотрим на нее.
Баксли вынул из кармана футляр для визитных карточек и достал оттуда хрустящую стодолларовую купюру.
– Где остальные деньги? – спросил Трэгг.
– В бумажнике в кармане пиджака.
– Доставайте.
Лейтенант Трэгг пересчитал деньги.
– Сорок семь долларов бумажками, – объявил Трэгг. – А в другом кармане, наверное, еще мелочь осталась?
Баксли достал из правого кармана брюк несколько монет разного достоинства.
– И давно у вас эта стодолларовая купюра?
– Я обычно ношу с собой сто долларов, как запасной вариант, на случай, если потеряю все остальные деньги или вдруг срочно понадобятся наличные на какие-то непредвиденные расходы.
– Вы хотите сказать, что постоянно носите с собой сто долларов?
– Да.
– Как часто вам приходилось их тратить?
– Пока ситуация складывалась так, что мне еще ни разу не пришлось ими воспользоваться. Я имею их при себе на крайний случай.
– И эта стодолларовая купюра лежит у вас уже какое-то время?
– Да.
– В каком банке у вас счет?
– В «Сиборд Секьюрити».
– Хорошо, – сказал лейтенант Трэгг. – Если ваши объяснения правдивы, то учетные данные в банке покажут, что вы в последнее время не снимали со счета сумму в сто долларов. Однако, по внешнему виду этой купюры я решил бы, что она совсем недавно находится в обращении и не пролежала у вас долго. Мы свяжемся с банком...
– Именно эту купюру я снял со счета сегодня утром, – поспешно сообщил Стюарт Баксли. – Вы к этому, кажется, клоните?
– Мне показалось, что вы заявили, что носите ее с собой постоянно, заметил лейтенант Трэгг.
– Какие-то сто долларов, не именно эту купюру.
– А куда делась предыдущая?
– Я... э-э... ее разменял.
– В вашем банке?
– Нет, не в нем, в каком-то другом. Мне требовались двадцатидолларовые купюры, и я разменял сотню на двадцатки. Затем я отправился в свой банк и получил по чеку наличные – стодолларовую купюру, которая заменила ту, что я разменял.
– Мне бы ваша версия понравилась гораздо больше, если бы вы все это рассказали с первого раза, – заметил лейтенант Трэгг.
– Вы не имеете права занимать подобную позицию по отношению ко мне, закричал Баксли.
Внезапно лейтенант Трэгг повернулся к Мейсону.
– Хорошо, Мейсон, вы не просто так оказались в доме. Что заставило вас туда пойти?
– Простите, лейтенант, но единственное, что я могу сказать, – это то, что действовал по наитию. Мы с Полом Дрейком следили за домом.
– Другими словами, вы предполагали, что кто-то попытается вломиться в комнату Катерины Эллис и подложить сто долларов, – сделал вывод Трэгг.
Дрейк бросил быстрый взгляд на Мейсона и отвел глаза.
– Я занимаю своеобразное положение в этом деле, лейтенант. Вы должны это понимать. Я находился в доме с разрешения миссис Атвуд, владелицы, и Катерины Эллис, проживавшей в комнате, в которой сидели мы с Дрейком. Я не могу сказать вам, чего конкретно мы ждали, но у вас тренированный ум следователя, и если вы решите сделать свои собственные выводы – это ваше право, мы вас не станем останавливать.
Трэгг улыбнулся и ответил:
– Прекрасный пример двусмысленного заявления, но вы вполне справедливо отметили одну вещь: я могу прийти к собственным выводам и ничто меня не остановит.
– Мейсон вбил вам в голову первую двойку, затем вторую, вы решили, что дважды два – четыре, а это как раз та цифра, которую хотел получить Мейсон! – негодовал Баксли.
Лейтенант Трэгг задумчиво посмотрел на него.
– Баксли, – обратился он к «другу семьи», – вы в этом деле занимаете весьма уязвимое положение. Но я отпущу вас домой. Я не стану вас арестовывать, но держитесь подальше от дома Софии Атвуд и не пытайтесь взламывать никаких замков.
– Я и не взламывал.
– Все зависит от того, какое значение вкладывать в слово «взламывать». Технически ваши действия можно охарактеризовать как взлом и проникновение.
– У меня столько же прав, сколько и у Мейсона...
– Нет, не столько же, – возразил Трэгг. – Повторяю, держитесь подальше от дома. Не ходите туда! Если вас поймают где-то поблизости, вас ждут крупные неприятности. И, помните, я не пытаюсь вас сейчас обелить. Я просто вас отпускаю. Вы – бизнесмен, и у нас не возникнет проблем, если вы нам понадобитесь. Нет необходимости заключать вас в камеру, а утром доставлять вас в суд для определения суммы залога. Лучше я вас сейчас просто отпущу.
Затем Трэгг повернулся к Мейсону.
– К вашему сведению, Мейсон, похоже, что София Атвуд выживет. Ее прооперировали, откачали большую часть скопившейся крови, но возникли осложнения. Она до сих пор не приходила в сознание, а когда это случится, она может страдать потерей памяти в результате полученной травмы. Она может быть не в состоянии вспомнить то, что произошло. Я говорю вам это только потому, что вы все равно прочитаете это в газетах. Мы немедленно приступим к предварительному слушанию дела по обвинению Катерины Эллис. Если состояние миссис Атвуд ухудшится, мы всегда сможем отклонить официальное обвинение в нападении с целью совершения убийства и предъявить ей обвинение в предумышленном убийстве первой степени. В таком случае она предстанет перед Большим Жюри.
– Но теперь мы свободны? – поинтересовался Мейсон.
– Да, можете идти. Но хочу заметить, к вашему сведению, Мейсон, что я не советовал бы вам шпионить за домом Софии Атвуд. Если вы хотите забрать вещи, принадлежащие вашей клиентке, то завтра при свете дня мы предоставим вам полицейских для сопровождения. Вы отправитесь туда на машине и с чемоданами – или на грузовике, или как вам заблагорассудится – и возьмете все вещи вашей клиентки из ее комнаты. Кто-то из полицейских составит опись того, что вы решите забрать. А пока постарайтесь, чтобы вас не поймали болтающимся рядом с домом. Доказательства могут быть подброшены любым человеком. Мне не требуется предупреждать вас, господин адвокат, что подбрасывание доказательств – преступление. В вашем случае последуют очень серьезные осложнения вплоть до лишения права заниматься адвокатской практикой.
– Мне даже в голову не приходило подкладывать какие-то доказательства, – возразил Мейсон.
– Нет, я не думаю, чтобы вы пошли на подобное, – согласился Трэгг. Но вы могли подкинуть что-то, не представляющее собой доказательства. Например, приманку для капкана.
– А что бы я использовал для приманки?
– Не знаю, но напряженно размышляю. Вы же сами сказали, что не сможете удержать меня, если я приду к каким-то выводам.

14

Дрейк и Мейсон взяли такси, чтобы добраться до своих машин, оставленных недалеко от дома Софии Атвуд.
– Итак, мы не обращаем внимания на предупреждение полиции и все равно пытаемся следить за капканом сегодня ночью, или как? – поинтересовался детектив.
– Нет, не пытаемся, – ответил Мейсон. – В полиции не шутили, когда сделали это предупреждение. Да и, кроме всего прочего, капкан перестал быть капканом. В течение следующей четверти часа там установят охрану. Если уже не установили.
– А чего будет ждать охрана?
– Нашего возвращения. Или одного из нас. Они предупредили меня, тебя и Баксли, чтобы мы подальше держались от дома Софии Атвуд. Но лейтенанта Трэгга не удовлетворило ни одно из объяснений. Он думает, что что-то, находящееся там, имеет важное значение, но он точно не знает, что именно. Он хочет выяснить... Видишь вон ту машину впереди, с вмятиной в задней части правого крыла, Пол?
– Ага.
– К твоему сведению, когда мы на патрульной машине подъехали к Управлению, эта машина с вмятиной стояла перед зданием.
– Ого! Мы называем их «кротами» – машины с незарегистрированными номерными знаками. Полиция использует их для секретной работы.
– Я предполагал, что лейтенант Трэгг именно так отреагирует на полученную информацию. В наш капкан сегодня никто не попадется. Обидно, потому что мы столько усилий приложили для того, чтобы подбросить приманку.
– Но Бернис все равно может в него попасть, – заметил Дрейк.
– После такой активности вокруг дома сегодня ночью? На огромной скорости прилетела патрульная машина, троих мужчин отвезли в Управление полиции. Уже в полночной сводке новостей по радио сообщат, что нас забрали на месте преступления, очевидно, при попытке найти какие-то улики, и доставили в полицейское Управление. Однако, если Бернис все-таки настолько глупа, чтобы сегодня забраться в дом, то полиция моментально арестует ее.
– Итак?
– Нас вынуждают действовать немедленно. Мы требуем безотлагательно начать предварительное слушание по обвинению Катерины Эллис или отвести обвинение. Мы попытаемся переговорить со слепой женщиной, а пока я отправляюсь к себе в контору. Делла Стрит расписалась на квитанции за две коробки, которые пришли на имя Катерины Эллис. Кит сама себе послала их из родного города. Тебе, Пол, наверное, лучше составить мне компанию и присутствовать, когда мы будем вскрывать коробки. Может, найдем в них что-то ценное.
– А что говорила твоя клиентка насчет их содержимого?
– На момент смерти родителей у Катерины Эллис имелось множество дорогих вещей. Она продала шубы и кое-что еще, за что она реально рассчитывала получить деньги на первое время. Она оставила себе только самое необходимое и приехала сюда, чтобы жить вместе с тетей Софией. Катерина догадывалась, что у нее будет только одна комната и ограниченное количество шкафов, где можно разместить пожитки. Она оставила только то, что никто не купил бы. Кит не стала выбрасывать деловые бумаги отца. Она думала, что часть из них представляет хоть какую-то ценность – старые акции золотых приисков. Бумаги при оценке оставшегося после гибели отца имущества определили как ничего не стоящие. Она также переправила сюда семейные альбомы с фотографиями и старые письма. Я говорил ей, чтобы она связалась с компанией-перевозчиком и оставила там доверенность на мое имя, чтобы я смог получить эти коробки. Я хочу просмотреть, что в них есть, может, что-то из старых бумаг нам поможет.
– Надеешься что-то найти?
– Не знаю. Шансы – один из тысячи. Больше всего меня интересуют эти акции, которые оценили как потерявшие стоимость. Иногда подобные бумаги в дальнейшем приносят целое состояние.
– Здесь я тебе не помощник, – заявил Дрейк. – Я лучше отправлюсь домой и посплю. Я всю прошлую ночь просидел у телефона.
– Я сам страшно устал за последнее время, – признался Мейсон, – но все равно хочу посмотреть.
– Если потребуюсь – звони мне в любое время, но только в случае крайней необходимости. Я разбит и валюсь с ног.
Мейсон кивнул, попрощался и отправился к себе в контору, где Делла Стрит уже отобрала акционерные сертификаты, разложила их по порядку и напечатала список имеющихся вещей.
Мейсон взглянул на стол, на котором Делла оставила бумаги, и заметил:
– Похоже, что мне здесь особо нечего делать. Ты уже все подготовила.
– Да, я все просмотрела и составила список.
– Что в альбоме?
– Семейные снимки. Хочешь взглянуть на свою клиентку в трехлетнем возрасте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17