Выйдя из дома, Мейсон зашел в ближайшую аптеку и позвонил в свой офис.
– Есть новости, Делла?
– Есть сведения о Роде. Она была женой Греггори Лортона, который умер в феврале тысяча девятьсот двадцать девятого года от воспаления легких. Лечащим врачом был доктор Клод Миллсэйп, он и подписал свидетельство о смерти.
– Где проживает доктор Миллсэйп?
– Тересит-апартментс, Бичвуд-стрит, девятнадцать двадцать восемь.
– Еще что-нибудь есть?
– Дрейк проследил историю пистолета, найденного в ее сумочке.
– И что?
– Пистолет был продан Клоду Миллсэйпу, который назвал свой адрес по Бичвуд-стрит.
Мейсон громко свистнул.
– Еще что?
– Все пока, – усмехнулась в трубку Делла. – Дрейк интересуется, будут ли для него еще какие-нибудь поручения.
– Пусть выяснит все, что возможно о Греггори Мокси, проживающем в Колмонт-апартментс, Норвалк Авеню, триста шестнадцать.
– Установить за ним наблюдение?
– Пока в этом нет необходимости, – ответил Мейсон. – Но сведения о нем должны быть точными и исчерпывающими. Он играет какую-то очень серьезную роль в этом деле.
– Послушай, шеф, а ты не слишком серьезную роль взял на себя в этом деле? – в голосе Деллы звучала тревога.
– Ты бы знала, Делла, как интересно жить на свете! – весело усмехнулся Мейсон. – К тому же, я отрабатываю предварительный гонорар.
– Пятьдесят долларов не та сумма, за которую стоит подставлять свою голову! – заметила Делла Стрит.

5

Мейсон положил трубку и подошел к прилавку.
– Вы не подскажете, что представляет собой «Эйпрол»? – спросил он у аптекаря.
Продавец внимательно посмотрел на посетителя.
– Гипнотическое средство.
– Что значит _г_и_п_н_о_т_и_ч_е_с_к_о_е_? – переспросил адвокат.
– Снотворное, – пояснил аптекарь. – Вызывает нормальный, здоровый сон, после которого человек чувствует себя отдохнувшим. При правильном дозировании не дает никаких отрицательных последствий.
– Это лекарство вызывает одурение? – уточнил Мейсон.
– Если не превышать дозу, то нет, – терпеливо сказал продавец. Повторяю, оно вызывает нормальный, здоровый сон. Сколько вам?
– Спасибо, – покачал Мейсон головой и вышел из аптеки, насвистывая бравурный мотив.
Таксист распахнул перед Мейсоном дверцу.
– Куда теперь? – спросил он.
– Поезжайте пока прямо, – нахмурившись ответил Мейсон, обдумывая следующий шаг.
Через три квартала на перекрестке с Норвалк Авеню, такси чуть не столкнулся со встречной машиной и Мейсона сильно подбросило на сиденьи. Он невольно взглянул на таксиста.
– Лихач чертов! – в сердцах воскликнул тот в адрес водителя встречного автомобиля.
– За рулем женщина, – заметил Мейсон. – Ну-ка, остановите, пожалуйста, машину!
Адвокат выскочил из такси, когда встречный «шевроле», жалобно скрипнув тормозами, остановился у тротуара.
Раскрасневшаяся Рода Монтейн выглянула в окошко «шевроле». Она растерянно смотрела на приближающегося адвоката.
– Вы забыли у меня свою сумочку, – сказал Мейсон таким тоном, словно их встреча была заранее запланирована на этом месте.
– Я знаю, – ответила она. – Я спохватилась сразу же, как только вышла из вашего офиса, хотела вернуться, но передумала. Я решила, что вы ее уже увидели, открыли и мне не миновать неприятных вопросов. Мне не хотелось на них отвечать. Что вы делали у Греггори?
Мейсон повернулся к подошедшему таксисту.
– Спасибо, – сказал он и протянул шоферу деньги. – Вы можете быть свободны.
Таксист взял плату, и пошел к машине, то и дело оглядываясь.
– Я прошу извинения за случившееся у меня в кабинете, – сказал Мейсон, усаживаясь в машину Роды Монтейн. – Я не знал, что вы внесли в качестве аванса пятьдесят долларов, Когда я услышал об этом, то сделал все, что было в моих силах, чтобы помочь вам.
– Посещение Греггори вы называете помощью?! – спросила она, сверкнув глазами.
– Почему нет?
– Да вы же разбудили дьявола! Как только я узнала, что вы у него, сразу же прыгнула в машину и помчалась к нему. Я вам честно скажу, мистер Мейсон, в этом деле вы оказались не на высоте.
– Почему вы не приехали к Греггори Мокси в пять часов, как было условлено?
– Потому что я еще ничего не решила. Я позвонила ему, чтобы отложить встречу.
– И на какое время?
– Чем дольше – тем лучше.
– Чего он хочет?
– Вас это не касается, мистер Мейсон.
– Как я понимаю, утром вы все же намерены были мне об этом рассказать. Так почему же сейчас молчите?
– Я ничего не хотела вам рассказывать, – сухо ответила она.
– Рассказали бы, если бы я не задел вашу гордость.
– Что ж, вы этого добились!
– Послушайте, миссис Монтейн, – рассмеялся Мейсон, – давайте прекратим ссорится. Я весь день пытался разыскать вас...
– Насколько я понимаю, вы осмотрели мою сумочку?
– До последней складки. Более того, я воспользовался вашей телеграммой и побывал у Нейлл Брунли. Кроме того, я поручил частному детективному агентству кое-что выяснить о вас.
– И что же вы узнали?
– Многое. Кто такой доктор Миллсэйп?
– Друг, – ответила она, когда пришла в себя от удивления.
– Ваш муж с ним знаком?
– Нет. Каким образом вы о нем узнали?
– Я же говорил, – пожал плечами Мейсон, – что мне пришлось много поработать, чтобы разыскать вас и получить возможность отработать аванс.
– Вы ничем не можете мне помочь. Ответьте мне на один вопрос, а потом оставьте меня в покое...
– Что именно вы хотите узнать?
– Можно ли считать человека умершим, если на протяжении семи лет он не давал о себе знать?
– Да, при определенных обстоятельствах. В одних случаях после семи, в других – после пяти лет.
– И тогда последний брак считается законным? – с большим облегчением спросила она.
– Мне очень жаль, миссис Монтейн, – с сочувствием ответил Мейсон, но ведь это всего лишь предположение. Если Греггори Мокси в действительности является Греггори Лортоном, вашим первым мужем, а он в настоящий момент жив и здоров, то ваш брак с Карлом Монтейном не может считаться законным.
У нее на глазах появились слезы, губы задрожали и скривились в гримасе.
– Я его так люблю... – выдавила она.
– Расскажите мне о вашем новом муже, – попросил Мейсон, успокаивающе похлопав ее по плечу.
– Вам этого не понять, – сказала Рода Монтейн. – Ни один мужчина не в состоянии этого понять. Я и сама бы не поняла, если бы такое случилось с другой женщиной. Я ухаживала за Карлом во время болезни. Он пристрастился к наркотикам, а его родные умерли бы от стыда, если бы узнали об этом. Я работаю медицинской сестрой. Точнее, работала... Я не хочу вам рассказывать о своем браке с Греггори... Это был сплошной кошмар. Когда я выскочила за него замуж, я была глупой, наивной девчонкой, легко поддающейся чужому влиянию. Он был очень привлекательным, умел ухаживать, на девять лет меня старше. Меня предупреждали, уговаривали не делать глупости, но я воображала, что все эти слова продиктованы завистью и ревностью. В нем была этакая самоуверенность и высокомерное пренебрежение к окружающим, которые так импонируют молодым дурочкам...
– Ясно, – сказал Мейсон и подбодрил: – Продолжайте.
– Все кончилось очень прозаически, – сказала она. – У меня были кое-какие сбережения, он исчез вместе с ними.
– Вы ему сами отдали деньги, – прищурившись, спросил Мейсон, – или он их у вас украл?
– Украл. Точнее, выманил. Я передала их ему для приобретения каких-то акций. Он мне наговорил с три короба о друге, попавшем в тяжелое финансовое положение и якобы желающим расстаться с какими-то необыкновенно выгодными ценными бумагами. Наобещал мне золотые горы... Я отдала все, что у меня было. Он отправился за акциями и больше не вернулся. Я никогда не забуду его прощальный поцелуй.
– В полицию сообщали? – поинтересовался Мейсон.
– О деньгах я ничего не говорила, – призналась она. – Я решила, что с ним что-то случилось. Я обратилась в полицию с просьбой разузнать о всех несчастных случаях, обзвонила все больницы и даже морги. Прошло много времени, прежде чем поняла, что он меня просто-напросто надул. Вполне возможно, что я была не первая, обманутая им.
– Что мешает вам сейчас заявить в полицию о его обмане? – спросил адвокат.
– Я не смею.
– Почему нет?
– Я... я не могу вам сказать.
– Почему нет? – снова спросил Мейсон.
– Никогда и никому я об этом не расскажу, – всхлипнула Рода Монтейн. – Из-за этого я когда-то чуть не наложила на себя руки.
– Пистолет в вашей сумочке предназначался для этой цели?
– Нет.
– Вы хотели убить Греггори?
Она отвела глаза в сторону.
– Именно поэтому вас интересовал Корпус Дэликти? – настаивал Мейсон.
Она всхлипнула.
– Послушайте, – сказал Мейсон, положив ей на плечо руку, – у вас неприятности, вы слишком расстроены. Вам необходимо иметь человека, которому вы могли бы во всем довериться. Я сумею вам помочь, уверяю вас. У меня были гораздо более сложные дела. Расскажите мне всю правду и я сумею решить ваши проблемы.
– Я не могу... – снова сказала она. – Я не смею... Это слишком... Нет, не могу.
– Ваш новый муж об этом знает?
– Господи! Нет, конечно! Если бы вы разбирались в ситуации, то не спрашивали бы о таких вещах! У Карла своеобразная семья...
– В каком смысле?
– Вы никогда не слышали о мистере Филиппе Монтейне из Чикаго?
– Нет. И чем он знаменит?
– Это очень богатый человек и своенравный человек, из тех, что возводят свое происхождение до первых переселенцев и тому подобное... Карл – его сын. Я не нравлюсь Монтейну-старшему. Вообще-то, он меня даже не видел, но одна мысль о том, что его сын женился на какой-то медсестре, просто выводит его из себя.
– Муж не знакомил вас со своим отцом? – уточнил Мейсон.
– Нет, – ответила она.
– Тогда почему вы решили, что...
– Я читала его письма к Карлу.
– Знал ли Филипп Монтейн о намерении Карла жениться на вас?
– Мы обвенчались тайно.
– Карл во всем слушается отца?
– Да, – кивнула она. – Если бы вы были знакомы с Карлом, то сразу бы это поняли. Он все еще слаб. Слаб и физическом, и душевно – из-за пристрастия к наркотикам. У него совершенно отсутствует сила воли. Со временем это, конечно, пройдет... Вы ведь знаете, что наркотики делают с людьми... Пока он все еще нервный, неуравновешенный, почти безвольный...
– Вы знаете все его недостатки и все же любите его? – удивился Мейсон.
– Я люблю его больше жизни! – воскликнула молодая женщина. – Я дала себе слово сделать из него человека. Для этого необходимы лишь время и кто-то сильный, чтобы поддержать его. Если бы вы знали, через что я прошла!.. Вы бы, возможно, поняли, как я его люблю и за что. После первого замужества я жила словно в аду. Часто мне хотелось покончить с собой, но в последний момент не хватало характера... Первый брак что-то убил во мне... Мне уже не полюбить так, как я любила Греггори. В моем нынешнем чувстве есть много от материнского. Первая моя любовь была попросту иллюзорной. Я мечтала о человеке, которого могла бы боготворить, на которого могла бы молиться... Вы понимаете, о чем я говорю, мистер Мейсон?
– А ваш новый муж ценит ваше чувство?
– Я надеюсь на это. Он привык во всем подчиняться отцу. Ему с самого детства внушили, что основное в жизни – фамилия и положение в обществе. Он стремится пройти жизнь, подпираемый плечами давно умерших предков. Он считает, что семья – это все. У него это стало своего рода манией.
– Наконец-то вы стали говорить серьезно, – усмехнулся Мейсон. Расскажите обо всем, что у вас на душе, и вам станет значительно легче.
– Нет, – покачала она головой. – Я не могу рассказать _в_с_е_г_о_, каким бы сочувствующим и понимающим человеком вы ни были. В конце концов, я хотела лишь выяснить законность моего замужества. Я в состоянии вынести все, что угодно, если только Карл останется моим мужем. Но если он может спокойно бросить меня по приказу отца, то мне незачем будет жить.
– А если он все-таки из тех людей, которые могут под чьим-то нажимом пойти на подлость и бросить любимую женщину? – спросил Мейсон. – Не расходуете ли вы напрасно на него свои чувства?
– Я это тоже хотела бы выяснить, – призналась Рода. – Видите ли, мистер Мейсон, я и люблю-то его главным образом потому, что он во мне нуждается. Он слабый человек, именно поэтому я его и полюбила. Я видела много мужчин – сильных, уверенных в себе, обладающих притягивающей энергией, которые просто восхищали меня до безумия, если можно так сказать. Но я этого больше не хочу. Возможно, у меня что-то вроде материнского комплекса... Похоже, что мне просто необходимо о ком-то заботиться... Я не знаю... Мне трудно объяснить это даже самой себе... Ведь чувства вообще необъяснимы, не правда ли?
– Что вы скрываете? – спросил Мейсон.
– Нечто такое... Не мучайте меня, мистер Мейсон.
– И вы по-прежнему не хотите мне рассказать?
– Нет.
– И не рассказали бы в первый визит, если бы я проявил к вам больше внимания и такта?
– Конечно, нет! Я вообще никому не собираюсь рассказывать об этом. Я думала, что вы поверите моим объяснениям про подругу, которой нужны кое-какие юридические консультации. Когда же вы шутя разгадали мою ложь, мистер Мейсон, я попросту перепугалась. Да так, что только пройдя с квартал вспомнила о своей сумочке. Удар был ужасный. Я побоялась к вам возвращаться... Не могла себе представить возможность снова встретиться с вами. Я решила – пусть все будет, как будет. Я... решила подождать.
– Чего?
– Момента, когда смогла бы найти возможность выйти из создавшегося положения.
– Мне бы хотелось, – проникновенно сказал Мейсон, – чтобы вы смотрели на меня иными глазами. Поверьте, в вашем положении нет ничего трагического. Ваш первый муж вас попросту бросил. Вы вышли за другого, будучи в полной уверенности, что прежний муж умер. Никто вас за это не будет преследовать. Вы можете смело подавать на развод. Ваше дело бесспорное.
Она смахнула слезы с ресниц и печально покачала головой.
– Вы просто не знаете Карла. Если наш брак незаконен, мне остается лишь поставить крест на возможности стать его женой.
– Даже если получить развод в Мексике?
– Да.
– Неужели вы так и не решитесь окончательно довериться мне? – после минутной паузы спросил Мейсон.
Она молча покачала головой.
– Тогда обещайте мне одну вещь, – попросил адвокат.
– Какую?
– Завтра утром вы придете в мой офис. Отдохнете за ночь и, возможно, перестанете смотреть на случившееся такими мрачными глазами.
– Вы ничего не понимаете, Мистер Мейсон!.. Ничего... Впрочем, сказала она, блеснув глазами, – это я могу вам обещать. Я буду у вас.
– В таком случае, не могли бы вы подвезти меня сейчас до моего офиса? – попросил Мейсон.
– К сожалению, я должна возвращаться к мужу. Он уже, наверное, ждет меня.
– Что ж, прошу прощения... – кивнул Мейсон.
Такси все еще стояло у тротуара. По жизненному опыту таксист знал, что если мужчина разговаривает с женщиной в ее машине, то не следует делать поспешных выводов и уезжать. В таких случаях лучше не спешить и подождать, пока закончится свидание.
– Жду вас завтра в девять часов, – сказал Мейсон вылезая из «шевроле».
– В половине десятого, – уточнила Рода Монтейн.
Мейсон кивнул в знак согласия и улыбнулся:
– Надеюсь, завтра вы поймете, что все ваши страхи необоснованны, и будете до конца откровенны со мной. Не напрасно же утверждают, что утро вечера мудренее. Не правда ли, удивительно точная поговорка?
Рода Монтейн с надеждой посмотрела на адвоката, но почти сразу же отвела взгляд в сторону.
– Завтра в половине десятого, – повторила она, нервно рассмеявшись.
Мейсон захлопнул дверцу «шевроле», и Рода тронула машину с места, быстро набирая скорость.
Адвокат махнул рукой таксисту.
– Что ж, – усмехнулся Мейсон, – вам придется снова везти меня.
Шофер отвернулся, чтобы скрыть торжествующую улыбку.
– Как скажете, – ответил он, заводя мотор.

6

Припарковав автомобиль на стоянке, Мейсон неторопливо отправился к зданию, где располагался его офис.
Возле здания стоял мальчишка, держа под мышкой пачку утренних газет и орал на всю улицу:
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20