В какой-то момент она была готова рассказать все откровенно.Каким облегчением было бы рассказать о мучениях и несчастьях, которые на нее обрушились, о том, как она узнала, что больше не нужна мужу, о том ужасном ударе, который причинило ей возвращение Занны. Она никому об этом не рассказывала — даже родителям, — никогда не признавалась, что в ее жизни не все в порядке.Вздохнув, она отбросила минутную слабость. Кто она такая, чтобы обременять кого бы то ни было своими бедами? В конце концов, Уильям не более чем ее работодатель. Если она расскажет ему все, это может ему не понравиться. Никто не хочет обременять себя чужими проблемами. А ей надо думать о своей работе, о своем будущем.Бет припарковалась на набережной Гамбетты и прошла к прилавкам с рыбой. Свежий морской ветер развевал светлый, лимонного цвета, подол ее хлопкового платья, обвивая его вокруг длинных стройных ног, трепал ее блестящие черные волосы, и они играли вокруг ее лица.Этим утром в ее походке сквозила уверенность, в сердце жила надежда — боязливая надежда, которую она тщетно пыталась убить, а когда это не удалось, решила покориться ей.Она купила рыбу, которую просил Уильям: два больших палтуса прямо с лодки, и заспешила назад к машине, пробираясь среди толпы местных и туристов, покупавших знаменитые булоньские мидии и устрицы, чтобы на пароме отвезти их домой. В другое время она бы прогулялась, наслаждаясь запахами и звуками, использовала бы небольшой отпуск, предоставленный ей Уильямом, чтобы посмотреть старинный город, который однажды захватил Генрих VIII Английский и где Наполеон провел три года, готовясь к новым завоеваниям.Теперь же, несмотря на свой страх, она хотела повидать Чарльза. В ответ на вопрос Уильяма он назвал отель, где остановился. Прежде чем она перестанет быть его женой, она хотела в последний раз увидеть единственного человека, которого любила.Стараясь успокоить безумное биение своего сердца, убедить себя, что из-за этой последней встречи ничего не может случиться, она отыскала место на стоянке машин, припарковалась и, вытащив маленькое карманное зеркальце, внимательно посмотрела на себя. Ее огромные зеленые глаза блестели и выглядели слишком яркими, почти безумными, слишком большими для ее лица. А пухлые губы до сих пор хранили следы поцелуев Чарльза. Переживания изменили лицо: скулы стали резче, под глазами залегли тени.Кинув зеркальце обратно в сумку, она решительно ее захлопнула и вышла из машины. Что толку переживать из-за следов, оставленных на лице бессонной ночью!Она не смогла уснуть, мучимая воспоминаниями. Долгое время после того несчастного случая он не приближался к ней, разве что брал ее за руку, тщательно избегал физических контактов, проводя все больше и больше времени вне дома.Вчера же вечером он вел себя так, словно исстрадался по ней. Его гортанный вопль, когда он привел ее к вершине страсти, то, как он проник в глубь ее тела, было чем-то большим, чем простое физическое удовольствие от обладания нелюбимой женой.Мог ли он так желать ее, выказывать подобную страсть и пылкость, если она больше для него ничего не значила? На этот вопрос Бет не могла найти ответа, хотя пыталась искать его.Если для моей семейной жизни осталась хоть какая-то надежда, пусть даже очень слабая, я вступлю в борьбу, размышляла Бет, спускаясь с холма, на котором располагался старый город, по узкой улочке с многочисленными магазинчиками и кафе. Бет молилась, чтобы он оказался дома — прошлым вечером он куда-то торопился: она помнила его мимолетный взгляд на часы, и ускорила шаг. Ее каблуки дробно стучали по мостовой. Если ей удастся сохранить брак, он должен будет признать Гарри как своего сына и регулярно видеться с ним, обеспечить его будущее.Несмотря на утрату собственного ребенка, Бет была уверена, что сможет примириться с таким положением вещей. Ей нужно убедиться только в одном: что страсть Чарльза к матери мальчика ушла в прошлое.— Ну и ну! Посмотрите, кто идет! — Этот громкий женский голос трудно было спутать с другим. Бет замерла на месте, задрожав всем телом. Это невозможно, этого просто не может быть!Она медленно повернула голову по направлению к столикам на тротуаре, которые только что миновала, и сердце ее перестало биться: она заглянула в насмешливые глаза Занны.Во рту у нее пересохло, она могла только стоять неподвижно и наблюдать, как яркие губы Занны изобразили улыбку.— Чарльз сказал, что вы решили отдохнуть и поработать — некий эвфемизм, могу сказать. — Она поставила кофейную чашку назад на столик и развалилась в кресле. Ее золотисто-рыжие волосы ниспадали на слегка загорелые плечи, которые открывал белый сарафан. Тон ее голоса изменился. — Но мы ведь все знаем, почему ты вдруг дала деру. Ты не можешь пережить того, что на свете есть Гарри. Ты ведь просто боишься того, что у твоего мужа есть внебрачный сын, не так ли? Но твоя дурацкая трусость тебе ничуть не поможет: что есть, то есть и ты тут уже ничего не изменишь!— Я не собираюсь и пытаться, — Бет услышала, что ее голос звучит хрипло, будто она долгое время молчала.Чарльз разыскал ее для того, чтобы решить вопрос о разводе. Даже на короткое время он не смог расстаться с женщиной, которую любил много лет и которую недавно обрел вновь. Интересно, взволнованно подумала Бет, что бы сказала эта женщина, если бы узнала, почему они так и не поговорили и что этому помешало!Но она прикусила язык и не дала словам вырваться наружу, потому что, во-первых, это выставит в дурном свете Чарльза, а во-вторых, она продемонстрирует свою сексуальную неудовлетворенность, в то время как Чарльз просто не может простить своей законной супруге, что она живет под одной крышей со своим работодателем.В этот момент она ненавидела всех — Чарльза, Занну, а больше всего — себя. Поддавшись эмоциям, она выпалила:— Да подавись ты всем этим! Очень скоро твой ублюдок законно получит фамилию Сэвидж!Она с радостью заткнула бы себе рот, но грубые слова уже сорвались. Ребенок ни в чем не виноват, а в течение всего того ужасного уик-энда он показал себя очаровательным, хорошо воспитанным, приятным мальчиком, к тому же он был так похож на Чарльза, что сердце ее замирало, стоило ей только взглянуть на него.— Извини, — хрипло прошептала она, устыдясь своего поступка. Но Занна, видимо, не была ничуть ни смущена, ни шокирована.— Ты совершенно права. Это я как раз и планирую, и так все и случится. — Затем она вдруг указала на свободное место рядом с собой: — Присядь. Чарльз скоро придет. Он повел Гарри посмотреть паром, и мы договорились встретиться здесь. — Она посмотрела на свои изящные золотые часики. — Он появится с минуты на минуту. После обеда мы вылетаем на юг.На юг, к солнцу, в самые экзотические места Франции, где двое из них будут наслаждаться романтической идиллией, вознаграждая себя за потерянные в разлуке годы, в то время как их сын сделает их счастье полным.Наверное, Занна знает, что Чарльз не станет поселять в Южном Парке ее, как свою любовницу, и их сына до тех пор, пока он не оформит развод и официально не женится на ней.— Нет. Спасибо, — пробормотала Бет, чувствуя, что ее тошнит. Неужели Занна и вправду думает, что она сядет и дождется своего мужа, который настойчиво пытается избавиться от нее? Неужели она считает, что они втроем будут пить кофе и вести вежливую и бессмысленную беседу? Может, такие вещи и происходят в изощренном воображении Занны, но для нее, Бет, даже думать об этом невыносимо.— Как хочешь. — Соперница безразлично пожала плечами. — Беги и прячься от жизни — мне все равно. Я всегда знала, что ты не та женщина, которая может удержать его. — Она издала резкий смешок. — Чарльз — слишком жесткий кусок для тебя. Я никогда не думала, что ты сможешь жить с таким сексуально опасным, агрессивным мужчиной.Не сказав ни слова, Бет повернулась и пошла прочь. Слезы унижения душили ее. Как любая девчушка в округе, в свое время она была околдована мрачной мужественностью Чарльза Сэвиджа. Но в отличие от других она не выросла, не избавилась от этой опасной склонности, не нашла себе кого-нибудь более податливого.Слепая дурочка, она верила, что сможет подчинить себе исходящую от него мрачную мужественность, обуздать ее силой своей любви. И, несмотря на все случившееся, еще полчаса назад она была готова снова в это поверить! Вот же дура!Только очутившись в машине, она сумела взять себя в руки. Занна знала, всегда знала, что только сильная и властная женщина, такая же, как она, сможет отвоевать себе место в сердце Чарльза — отвоевать и сохранить его.Теперь и она, Бет, это знает. И наконец может перестать надеяться и принять это. Она покажет всему свету, что способна прожить одна, что может сама распоряжаться своей жизнью и своим будущим — какими бы пустыми они ей ни представлялись.Сегодня у нее начинается новая жизнь. Как бы ни был труден урок, обратного пути у нее нет.Она твердыми руками, с застывшим лицом повернула ключ зажигания… ГЛАВА ПЯТАЯ Август выдался жарким, вдали угрожающе громыхал гром. Бет откинула с глаз чересчур длинную челку и попыталась сосредоточиться на расшифровке своих стенографических записей. Ей давно следовало сделать над собой усилие и съездить в Булонь к парикмахеру: ее обычно элегантная прическа отросла сверх меры.Но что это значит? — устало подумала она, закрыв глаза. Ее плечи поникли. Героическое решение — начать жизнь сначала и не оглядываться назад — потерпело фатальную неудачу. Как могла она не оглядываться в прошлое, если два дня назад обнаружила, что беременна?Два дня прошли в воспоминаниях о том дне, когда этот ребенок был зачат. В метаниях между необыкновенной радостью от сознания, что она носит в себе новую драгоценную жизнь, зарожденную вместе с любимым человеком, и радостью, что ее страхи, будто после аварии у нее не будет детей, оказались напрасными. И в то же время ее охватило отчаяние, что все это пришло к ней так поздно.У Чарльза уже был ребенок, которого он хотел и признал. Ребенок от женщины, которую он никогда не переставал любить со страстью, переходящей в безумие, и которая собиралась стать его второй женой.А что же тогда остается Бет? Это была очень трудная ситуация.Ее родители вернутся из кругосветного путешествия в середине следующего месяца и будут очень опечалены известием о ее разводе. Разумеется, они поймут и поддержат ее. Но вряд ли она сможет жить у родителей в ожидании рождения ребенка, так как в это время в четверти мили от нее, в Южном Парке, поселится Чарльз с женой и сыном. Это поставит всех в невозможное положение. Ей было страшно даже вообразить такое.— Вы хорошо себя чувствуете?Бет расслышала в голосе Уильяма искреннюю заботу, она открыла глаза и, чувствуя свою вину, уткнулась взглядом в работу.— Прекрасно. Просто очень жарко, — вежливо улыбнулась она. Последнее время Бет старалась реже улыбаться ему и сделать их отношения более формальными. Чарльз заметил то, чего она сама не разглядела: Уильям больше интересовался ею как женщиной, чем как секретарем.Я могу оправдаться тем, устало напомнила она себе, что моя любовь к Чарльзу не дает мне замечать других мужчин.— Будет гроза, — он стал позади нее и легко положил ей руки на плечи. Она с трудом удержалась, чтобы не сбросить их.Он — человек очень умный, добрый и внимательный босс, из него получился бы прекрасный муж для любой женщины. Но только не для нее. Женская интуиция тысячу раз предостерегала ее от мысли, что он мог бы им стать. Он был достойный человек, и она думала, что он вовсе не желал заводить с ней роман. Но недавно у нее словно открылись глаза, и она заметила наконец то, что еще раньше сумел увидеть Чарльз. Все приметы были налицо: то, как оживлялось его лицо, стоило ей войти в комнату, то, как он смотрел ей в глаза, то, как он дотрагивался до нее, когда в этом не было нужды. Так, как сейчас.Она нервно заерзала на стуле, его руки тотчас же соскользнули с ее плеч. Он быстро произнес:— Оставьте это. Нет никакой спешки. Мой издатель не назначает крайних сроков.Он прошел в другой конец комнаты, и хотя она сидела к нему спиной, но все равно услышала, как он шуршит бумагами на письменном столе. Ее глаза остановились на страницах стенографических записей, которые было необходимо расшифровать и отпечатать.Его новая книга была почти написана, оставалось лишь напечатать несколько страниц.После этого ее работа закончится, и можно будет уехать. Хотя тут она и чувствовала себя в безопасности, но задерживаться не станет. Ей нужно думать о будущем. Она совсем не хотела рассказывать Уильяму о своей беременности. Ей хотелось побыть одной, полностью свободной, прежде чем она примет решение, как ей устроить свою жизнь и жизнь ребенка.— Слишком жарко, чтобы работать, — пробормотал он с другого конца комнаты, и затем чуть громче: — К тому же настало время ужина. Мариетт оставила нам холодное пиво и салат. Почему бы не пойти освежиться?Бет предпочла бы избежать ужина, сославшись на головную боль, но он опередил ее:— Ваша временная работа скоро будет закончена. Я хотел бы обсудить это с вами за ужином.— Да, конечно. — Она накрыла печатную машинку чехлом и прошла к двери. От удушающей жары одежда прилипала к телу. Ее босс перехитрил ее. Если он захочет переделать роман, то она будет не вправе отказать ему.Прекрасный наниматель, размышляла она десять минут спустя, с наслаждением стоя под холодным душем в своей крошечной ванной. Она сэкономила большую часть своего отличного жалованья — она умела экономить, и это ей пригодится. Когда она вернется в Англию, надо будет найти работу, которая обеспечила бы ее с ребенком.Это будет нелегко, думала она, вытираясь и надевая широкое хлопковое платье на пуговицах. Хотя к нему по фасону полагался пояс, Бет решила отказаться от расшитого ремешка. Было слишком жарко и душно, чтобы надевать что-нибудь облегающее.Наверно, Уильям хочет, чтобы она задержалась до конца недели. Хотя перепечатка написанного займет всего несколько часов, но возможно, что при редактировании он что-нибудь изменит. Ее это вполне устроит, решила она. Вернувшись в главное здание, она с удивлением обнаружила, что Уильям уже накрыл стол и достал холодную еду из холодильника.Работа совсем не тяжелая и не сложная, подумала она, улыбнувшись: Уильям был таким старомодным и обычно предпочитал прикидываться неловким и неумелым, если рядом был кто-нибудь, способный заниматься домашней работой. Мариетт платили за то, чтобы она ставила перед ним тарелку, а в те редкие дни, когда она уходила раньше, эта задача возлагалась на Бет.— Вы выглядите изумительно свежей. — Восхищение в его голосе вызвало у Бет непроизвольную улыбку, и она мысленно обругала себя за это. В течение нескольких последних недель, после того как у нее «открылись глаза» на его растущее влечение к ней, она старалась держаться как можно сдержаннее, подчеркнуто деловито.Не то чтобы она боялась его, вовсе нет. Он не сделал бы ни малейшего движения, не сказал бы ничего ненужного без ее поощрения. Она была совершенно уверена в нем как в человеке. А поощрять его она не собиралась, поэтому бесцветно произнесла:— Внешность может быть обманчива. Я жду не дождусь, чтобы начался дождь и спала жара. Иначе я растаю.— У меня есть средство от этого: холодное шампанское. По-моему, это то, что надо! — Уильям от удовольствия потер руки.Не дожидаясь ответа, Уильям наполнил два бокала, окропив пеной ковер, протянул один из них Бет и застыл нетерпеливо рядом, стряхивая капли с пальцев.Она села на диван, держа перед собой бокал. Ей совсем не хотелось пить: от алкоголя ее тоска превращалась в мигрень. Кроме того, она пришла сюда, просто чтобы обсудить ее дальнейшую работу. Потому она обратилась к нему с вопросом:— Когда вы хотите, чтобы я уехала? Вас устроит конец этой недели?Ей понадобится около часа, чтобы отпечатать остаток рукописи, таким образом, у нее останется целых четыре дня, чтобы внести все возможные исправления и дополнения, упаковать чемодан и подумать о своем будущем. Четыре дня на то, чтобы подготовить себя к необходимости покинуть это безопасное и спокойное убежище.— Я хотел поговорить с вами совсем не об этом. — Он сел рядом с ней, пожалуй, несколько ближе, чем этого хотела она. Он оттянул ворот рубашки, как будто ему было трудно говорить. — Когда меня покидают мои очаровательные секретарши, я немедленно связываюсь с агентством по трудоустройству. Сейчас, похоже, они нашли претендентку, отвечающую всем предъявленным мною требованиям. Ей за пятьдесят, убежденная старая дева, не обремененная семьей, хочет жить и работать во Франции и готова приступить в августе, когда я должен начать новую книгу.— Великолепно, — Бет порадовалась за него. Он был одним из самых обаятельных людей, которых она когда-либо встречала, и заслуживал того, чтобы обстоятельства складывались для него удачно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14