Диана Гамильтон: «Безумная страсть»

Диана Гамильтон
Безумная страсть



OCR Диана
«Безумная страсть»: Радуга; Москва; 1995

ISBN 5-05-004310-7Оригинал: Diana Hamilton,
“Savage Obsession”

Перевод: М. Баганова
Аннотация Безумная страсть, наваждение, одержимость — все это переживают герои романа Дианы Гамильтон. Молодые супруги, в результате аварии потерявшие еще не рожденного ребенка, запутались в своих чувствах. Взаимные обиды и подозрения, жизнь в разлуке, целый год мытарств и одиночества и, наконец, счастливая развязка. Любящая пара воссоединяется, чтобы наслаждаться вновь обретенным выстраданным счастьем. Диана ГамильтонБезумная страсть ГЛАВА ПЕРВАЯ Ей не надо было выходить за него замуж. Только полная дура могла решить, что из этого что-нибудь выйдет. Чертова идиотка!В бессильном гневе Бет ударила кулачком по оконному переплету, и внезапно хлынувшие горячие слезы закрыли от нее чудесные сады Южного Парка. Стиснув зубы, она отошла от окна в глубь спальни. У нее нет времени ни на слезы, ни на то, чтобы преодолеть эту холодную боль внутри, ни на то, чтобы осмыслить все, что она видела и слышала.Быть может, эта сегодняшняя вечеринка — тот случай, когда нет худа без добра, мрачно подумала она. Разыгрывая из себя идеальную миссис Сэвидж, радушную хозяйку, встречающую гостей — коллег Чарльза и людей, которые могли бы быть ему полезны, — она сумеет превозмочь боль.Увидев в зеркале безмолвную тоску своих зеленых глаз, Бет поняла, это маленькое, слабое утешение — всего лишь химера, которой она обманывает себя. Как она может смириться с тем, что Занна Холл, женщина, в которую Чарльз был так страстно влюблен, снова появится здесь? Наверняка он ее сам пригласил, и что хуже всего, она привезла с собой своего двухлетнего незаконнорожденного сыночка, плод той страстной роковой любви!На секунду резкая боль снова заполонила Бет, угрожая разорвать ее хрупкую фигурку. Боль не отпускала ее уже три месяца, с тех пор как у нее случился выкидыш. Но Бет справилась с ней раньше, чем боль стала непереносимой, лишила ее сил, уничтожила.Упрямо сжав губы, она взяла гребень и, нахмурившись, дрожащими руками принялась укладывать свои прямые черные волосы в элегантную волну. Она будет делать все как обычно. Обыденность — единственное, что может ей помочь пройти через тяжелое испытание, не потеряв своего достоинства.Достоинство, по крайней мере, внешнее, — это единственное, что у нее сохранилось. У нее не осталось ни гордости, ни самоуважения. Да их и не было никогда, если дело касалось Чарльза. Будь у нее гордость, она никогда не согласилась бы выйти за него замуж.Размышляя об этой жалкой черте своего характера, Бет вышла из комнаты и направилась в кухню. Надо проверить, все ли приготовила миссис Пенни. Гости прибудут с минуты на минуту. В комнатах все в порядке. Почти каждый уик-энд здесь обсуждались дела. Женам придется развлекать себя самим, пока мужчины общаются. Прогулки среди зелени Южного Парка всегда были приятны, особенно теплым июньским днем. Чай на террасе, женские пересуды, возможно — поездка утром в деревню, взглянуть на норманнскую церковь и на живописные развалины аббатства.И ни намека на то, что с ней происходит, и что она чувствует в действительности.На огромной кухне Бет встретили аромат только что нарезанных трав и миссис Пенни, которая, не считая недолгой отлучки три года назад, вела все хозяйство в доме еще во времена родителей Чарльза.— Час от часу не легче, — проговорила она, чересчур сильно грохоча противнем. Ее маленькие голубые глазки сверкнули, когда она взглянула на Бет. — Знаете, моя уточка, как эта мадам вернулась? Вошла сюда во всей красе, потребовала принести ей чай в кабинет, молока и бисквитов для своего мальчишки. Он вылитый отец. Бесстыдство, я это называю!Молча Бет, принялась рассматривать свежеприготовленные овощи, разложенные на разделочном столике. Миссис Пенни заметила поразительное сходство между отцом и сыном Оно действительно бросалось в глаза.Стараясь преодолеть онемение в шее и плечах, Бет переводила взгляд с одной кастрюли на другую. Нет смысла демонстрировать всем свое несчастье и унижение. Свежий горошек, морковь, картофель, собранные на огороде Южного Парка только сегодняшним утром, не помогали отрешиться от фраз, произносимых миссис Пенни.— А когда я пошла забрать поднос, минут десять назад, он был уже там и сказал мне, если позволите, что она остается. «Приготовьте мне комнату, миссис Пенни, — заявила она мне, как хозяйка, — и одну для Гарри, конечно». Это ее сынок. Хорошенький мальчик, ведь это не его вина, правда? Не могу относиться к бедняжке плохо из-за этого. Но я поставила ее на место: «Боюсь, что сейчас я очень занята, мисс Холл. Вы ведь по-прежнему мисс Холл, не так ли?» И ей нечего было возразить, сказать: «О нет, я вышла замуж за Тома, или за Дика, или за отца Гарри», ведь так?Как бы подчеркивая, насколько она занята, миссис Пенни повернулась к раковине и открыла кран на полную мощность, чтобы помыть пучок салата. Перекрикивая шум воды, она продолжила:— Не знаю, о чем думает ваш муж, оказывая ей гостеприимство. Не понимаю. Хлопот от нее не оберешься, это я точно знаю.Бет отлично понимала, почему Чарльз оказывал Занне гостеприимство, но говорить или думать об этом было настолько невыносимо, что она ограничилась коротким ироничным ответом:— Уверена, что у мистера Сэвиджа есть причины.Миссис Пенни, не сдержавшись, фыркнула.— Ну для меня-то он не «мистер Сэвидж», уточка! Он навсегда был и останется крошкой Чарли: ведь когда я пришла сюда работать, ему было всего десять лет.Бет вздрогнула. Как бы ей хотелось иметь веру миссис Пенни в то, что все идет как надо. Когда-то, ослепленная любовью и надеждами юности, она тоже так думала. Верила, что сможет заставить своего дорогого Чарльза по-настоящему полюбить ее и забыть со временем ту дикую, роковую страсть, которую он питал к Занне Холл.Какая же я дура! — подумала она.Выдавив из себя улыбку, Бет произнесла как можно непринужденнее:— Если вы за всем проследите, то я пойду встречать первых гостей. Уже достаточно поздно, чтобы забыть о чае. Чарльз предложит всем напитки. Пойду поищу его.Но она не станет его разыскивать, конечно же, нет. Она хотела было пойти за ним, полагая, что Чарльз в кабинете, так как полчаса назад, заканчивая сервировку стола, она слышала, как подъехала его машина.Теперь он не утруждал себя сообщать ей о своем возвращении домой. Их брак превратился в отчужденное сосуществование, оба внешне сохраняли холодную вежливость. Что-либо другое было бы немыслимо. Прилив в их отношениях давно сменился отливом.Подходя к кабинету, она изобразила легкую безликую улыбку, привычную для нее сейчас, потому что обещала себе не показывать Чарльзу, сколько боли и разочарования причиняет ей его отстранение — и духовное, и физическое. Сама мысль о том, что она по-прежнему страстно любит его, будет для него обременительной и сделает каменистые берега их брака еще более непривлекательными. Она уже привыкла терпеть, надеяться, ждать и быть всем, чем он хотел ее видеть. И не более того. Но только не сегодня.Дверь в кабинет была приоткрыта. Бет уже собиралась толкнуть ее гладкую деревянную панель, когда хрипловатый и столь памятный голос заставил ее замереть на месте. Никогда ей не забыть этот зовущий, как у сирены, голос Занны. Даже если она проживет сто лет. Сначала она ничего не поняла. Но в ночных кошмарах редко был смысл, ведь так? Около трех лет назад Занна бросила Чарльза. Опустошенный, он заперся в Южном Парке и служил мишенью для деревенских пересудов. Ей совсем не следовало бы возвращаться. И тем более говорить такое.— Я хочу вернуться, милый. Этот дурацкий брак изжил себя. Окончательно. Не стану притворяться, что я не рада, — я же не до такой степени лицемерна. Кроме того, наш мальчик должен знать своего отца, ты ведь не будешь это отрицать. Как мать, я люблю Гарри больше всего в мире, но ему все равно нужен отец.Бет машинально пошире открыла дверь. То, что она увидела, изгнало недоверчивое выражение из ее зеленых глаз и вызвало шок. Эту сцену она запомнит на всю жизнь.Занна была, как всегда, обворожительна. Она полулежала в кожаном кресле, золотисто-рыжие волосы обрамляли ее чарующее лицо. Чарльз склонился над ней. Его резкое лицо смягчилось, и на нем появилось выражение, которого Бет не видела уже долгие месяцы. Мучавшие ее мысли превратились в реальность. И еще ребенок.Ему около двух лет. Он играл на полу с пресс-папье и своими пухлыми ручонками колотил им по тонкому ковру, не замечая производимого грохота. Пока его совершенно не волновала проблема собственного происхождения. Семейное сходство было поразительным. Черные, как вороново крыло, блестящие волосы и глубокие серые глаза с черными ресницами со временем сделают его почти зеркальным отражением мужчины, который сейчас смотрит на него с такой любовью.Отпрянув от двери, никем не замеченная, она бросилась в ванную, чтобы прийти в себя и найти силы справиться с ужасным открытием, что Занна вернулась, приведя с собой сына, которого Чарльз так долго ждал.После разрыва с Занной Чарльз женился на ней не по любви, но из холодного расчета, заставлявшего замирать ее сердце.Он хотел иметь жену и ребенка, точнее, детей — наследников. И она, Бет, показалась ему достойной, ибо в отсутствие миссис Пенни показала себя способной руководить всем хозяйством Южного Парка и к тому же оказывать надлежащее гостеприимство его деловым партнерам не хуже, чем Занна Холл.Предложение Сэвиджа произвело эффект разорвавшейся бомбы, застало ее врасплох и заставило пренебречь советами родителей и Элли, лучшей подруги и делового партнера.Но все же она сохранила достаточно рассудка, чтобы не демонстрировать ему глубину своих чувств.Искушенный горожанин, обладающий достаточной силой и амбициями, чтобы снова поставить на ноги почти полностью разрушенный семейный бизнес, он посчитал бы ее полной идиоткой, если бы услышал, что она влюбилась в него, будучи еще подростком с огромными сверкающими глазами. Большинство деревенских девчонок заглядывались на смуглого, эффектного Чарльза Сэвиджа из Южного Парка, на неотразимого и необыкновенно привлекательного Чарльза. Остальные девчонки выросли и оставили детские фантазии и завели себе крепко стоявших на земле поклонников, а она, Бет Гарнер, продолжала любить одного Чарльза и никак не могла избавиться от этой любви.Прибыл первый гость, и Бет спрятала все свои несчастья подальше. Словно прочитав ее мысли, Чарльз оказался рядом с ней. В его пронзительных стальных глазах не оставалось и следа тех чувств, которые он испытывал только что, когда увидел своего сына в первый раз.Но действительно ли в первый раз? — мучительно размышляла она, пока он улыбался ей поверх головы одной из приглашенных дам.Легкий изгиб губ не мог смягчить холодное выражение его серых глаз, и все у нее внутри лишь мучительно сжималось.Ей следует побороть трепет, который она всегда испытывает в его присутствии. Как это ни грустно, но он уже давно дал ей понять, что не интересуется ею как женщиной.Ощутив на себе его холодный взгляд, она проговорила быстро и нарочито оживленно:— Почему бы нам не посмотреть вашу комнату, Мавис? А Чарльз пока предложит Доналду что-нибудь выпить, и…— По-моему, они оба предпочтут освежиться, — мягко оборвал ее Чарльз, оглянувшись через плечо. Он поднял два дорогих чемодана и стал подниматься вверх по лестнице, пропустив гостей вперед. — Остальные прибудут с минуту на минуты, они приедут все вместе. Почему бы тебе не подождать их, дорогая?Нет уж, спасибо, подумала Бет, проследив, как его высокая стройная фигура скрывается за поворотом лестницы. Возможно, он хотел сообщить ей о прибытии главных гостей — своей бывшей любовницы и ее сына — наедине. Это не та новость, о которой следует сообщать своим деловым партнерам, тем более в доме, полном гостей!Что ж, это его проблема. Она быстро поднялась наверх и направилась в свою комнату.До сих пор Чарльз не сказал ей о прибытии Занны и ее сына. Как это ни глупо, но ее охватило сумасшедшее чувство, что, пока Чарльз ей об этом не скажет, она может вести себя так, словно не знает об их приезде.Она просто боится взглянуть правде в глаза, вертелись в голове Бет обрывочные мысли. Она просто боится признаться самой себе, что Чарльз, вероятно, уже сообщил Занне, что его брак с простушкой Бет Гарнер подошел к концу. Изжил себя. Закончился. Подслушанный ею разговор не оставлял сомнений.Оправдывался ли он перед своей бывшей любовницей? Может, он говорил ей, что не может забыть ее?Эти нежеланные вопросы терзали ее мозг. Так язык непроизвольно дотрагивается до больного зуба, усиливая боль. Весь путь по длинному коридору до дверей своей комнаты она мучилась неприятными предположениями.Какова же была реакция Занны? Непринужденная. Это нетрудно представить. Скорее всего, она переживала их разрыв не меньше, чем он, но гордость не позволяла ей сделать первый шаг, потому что, когда она поняла, что ждет ребенка, он уже был женат на своей временной экономке.Исчезнув из его жизни, она старалась держаться подальше. И это не составляло для нее особого труда. Она была единственным избалованным ребенком богатых родителей, и о ней и ее ребенке могли прекрасно позаботиться. Скорее всего, она провела последние два с половиной года на вилле своих родителей на юге Франции, где они жили, рано удалившись от дел.И вот теперь она вернулась, горя мщением, но… Ведь Чарльз не знал о существовании Гарри, пока не увиделся с Занной. А, встретившись, он объяснил, что, насколько это зависит от него, с его браком покончено. Ничто не помешало бы ему встретиться со своим сыном, если бы он знал о нем раньше. И ничто больше не разлучит его с его ребенком и с единственной женщиной, которую он любил.Когда она добралась до своей комнаты, ее всю трясло. Сжав руку в кулак так, что побелели костяшки, она, как ребенок, кусала пальцы, отвлекаясь на физическую боль. Как бы то ни было, она должна взять себя в руки, не устраивать скандал, пока не наступит воскресный вечер и гости не разъедутся.И тут прямо за ее спиной прозвучал спокойный голос Чарльза:— Я же просил тебя оставаться внизу.После того несчастного выкидыша три месяца назад он не заходил к ней в комнату и жил отдельно в их прежней общей спальне. Его теперешнее появление здесь, при данных обстоятельствах означало грубое вторжение на ее личную территорию. Единственное, что ей оставалось, — это поднять повыше голову и ответить огнем на огонь.Она слегка вздрогнула, но ценой невероятного душевного напряжения сумела в целом сохранить холодное спокойствие.— Я абсолютно уверена, что ты способен сам принять и расселить своих гостей. — Ее собственный голос показался Бет странно глухим. — А мне пора принять душ и переодеться.Она заставила себя обернуться и посмотреть ему в лицо, высоко подняв голову. Во рту у нее пересохло, язык плохо слушался. Она буквально выталкивала из себя слова:— Поскольку я должна выглядеть презентабельно, предлагать напитки и поддерживать беседу с твоими гостями, а также мне надо помочь миссис Пенни накрыть на стол (ей никогда не удавалось приготовить хороший майонез, как бы она ни старалась), то у меня нет времени дожидаться опоздавших. Мы же не хотим, чтобы что-нибудь испортило вечер, не правда ли?Это была самая длинная речь, с которой она обратилась к нему за последнее время. К тому же в речи прозвучало предупреждение, если только оно не осталось им не замеченным. Если он заявит ей, что хочет развода и собирается жениться на Занне Холл, своей единственной любимой женщине, которая родила ему ребенка, она просто разорвется на части. Ей бы не хотелось, чтобы это произошло прежде, чем закончится уик-энд и гости разъедутся.На секунду Бет показалось, что она заметила вспышку гнева в глубине этих дымчато-серых глаз, но видение тотчас же исчезло. А может, гнева и не было, решила Бет, глядя в спокойное лицо мужа.Она опустила глаза, ей было слишком больно смотреть на него. Бет перевела взгляд на его великолепно очерченный рот, судорожно вздохнула и, отвернувшись к стенному шкафу, притворилась, что выбирает для себя платье.Лучший способ избавиться от его присутствия — начать раздеваться, готовясь пойти в ванную, цинично напомнила себе она. Чарльз не глядел на нее и не прикасался к ней уже несколько месяцев. Она до сих пор не понимала почему.Бет чуть ли не с вызовом скинула туфли и подняла руки к застежке на платье, но это не сработало, ничего не дало, ибо он спокойно произнес:— Занна Холл здесь.Бет замерла, отвернувшись от него. Ее сердце перестало биться. Сейчас он скажет ей то, что она не в силах услышать. Он продолжил тем же сдержанным низким бархатистым голосом:— Со своим сыном Гарри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14