Да и усталость брала свое.
Единственной пользой от войны стала дружба ее участников – Лотора, Бишопа, Стэна и Ш'аарл'т. Они сплотились хотя и не в твердый, но коллектив. А своим талисманом избрали Викторию. Как оказалось, каждый из них чувствовал то же самое, что и Стэн во время марш-броска, – один из них должен дойти до конца. И Виктория виделась им самым вероятным кандидатом.
Ей они ни о чем не говорили. Да она и не спрашивала. Просто с благодарностью присоединилась к их маленькой группе.
Впятером они обсуждали перспективы на будущее и то, кем на самом деле оказались бы служители в казарме, если бы вместо своих нарядов и комбинезонов они вдруг взяли бы да и надели военную форму.
Они болтали, и шутили, и попивали травяной чай, гарантированно не дававший побочных эффектов. А потом расходились по своим комнатам, возвращаясь к бесконечной учебе.
Во всяком случае, расходились почти все.
И вполне возможно, что травяной чай не давал доложенных, испытуемыми побочных эффектов.
Как бы там ни было, однажды Стэн и Виктория проводили до двери Ш'аарл'т. Далее Стэн намеревался проводить Викторию до ее комнаты, но вместо этого неожиданно пригласил ее к себе. Виктория приняла приглашение.
Она расправила постель и взбила подушки. Потом коснулась пальцем молнии своего комбинезона, и тот упал к ее ногам, открыв взорам Стэна маленькое и совершенно идеальное тело.
Стэн был одновременно рад и расстроен. Он много раз мечтал заняться любовью с балериной. В особенности с Викторией. Он не решался сделать предложение потому, что искренне сомневался в своих способностях. Что, если он сделает предложение, оно будет принято, а он проявит себя совершеннейшим импотентом, как его ежедневно обзывает Масон. В конце концов, усталость, перенапряжение и все такое...
Возможно, Стэн и не ошибался насчет своих возможностей, но он недооценил фантазии бывшей профессиональной танцовщицы.
На следующий день и Стэн, и Виктория показали очень-очень низкие результаты во всех без исключения тестах. Еще бы, ведь в ту ночь они не спали даже и часа.

Глава 8

Отбор перешел от письменных и иллюзозаданий к псевдореальным, жизненным проблемам. И это дало Феррари и Масону шанс в полной мере проявить свои садистские наклонности.
Стэн догадывался, что следующая проблема будет настоящим шедевром. Недаром Феррари так и сиял, и даже Масон позволил себе едва заметную кривую ухмылку.
– Мы называем это задание Групятствие, – почти ласково объяснял Феррари. – Группа. Препятствие.
В группу входили Бишоп, Виктория, Стэн, Лотор и еще шесть курсантов. Препятствие же заключалось в том...
– Мы с вами стоим, – продолжал Феррари, – в командной рубке эсминца. Класса "цветок", если вам интересно. Выглядит она ужасно, не правда ли?
Он дал курсантам время выразить свое согласие.
– А выглядит она так потому, что наш эсминец разбился на поверхности некоего планетоида. На планетоиде есть пригодная для дыхания атмосфера и питьевая вода. Но пищи на нем нет никакой, и не из чего сделать даже мало-мальски приемлемое укрытие.
Феррари улыбнулся.
– Те из вас, кто проходил экотренировку, могут не объяснять мне, что такой планетоид совершенно нереален. Не я придумал эту проблему, я вам ее только задаю. Как бы там ни было, вы видите эту командную рубку? Да, видите. Ужасная картина. Вы видите проход, ведущий на поверхность планетоида, так живописно изображенного нашими голографистами. Я лично не очень-то верю, что где-то деревья бывают пурпурными. Впрочем, кто его знает. Мистер Масон, продолжайте, пожалуйста.
– Спасибо, сэр. Я буду краток. Вы, ублюдки, разбились. Без еды и укрытия жить на планетоиде нельзя. Единственная ваша надежда – добраться до аварийных ранцев. Ранцы находятся в конце этого коридора. Но коридор завален обломками. Это первая проблема.
Глядя на проход, Стэн мог только поражаться, как аккуратно инструкторы подготовили задание. Все было вполне реалистично. Снаружи, когда они только вошли в этот огромный зал, и в самом деле казалось, будто громадный космический корабль разбился посреди пурпурных джунглей. Да и внутри, за редкими исключениями, и исключения эти Стэн старательно подмечал, все выглядело, как в настоящей рубке настоящего корабля.
Одно только не давало Стэну покоя. Почему перед началом испытания Масон, отозвав Бишопа в сторонку, что-то долго ему втолковывал? Причем, судя по выражению лица Гранта, нечто весьма важное.
– Вторая проблема, – между тем продолжал Масон, – заключается в том, что на вашем реакторе запустилась программа самоуничтожения. У вас есть двадцать минут. Потом этот корабль взорвется. Если вы не доберетесь до аварийных запасов, вы провалили задание. Вы все. Если через двадцать минут вы еще будете на корабле, вы тоже провалили задание. И снова вы все.
– Спасибо, мистер Масон.
– Да, сэр.
– Задание начинается... сейчас!
Идеи посыпались со всех сторон. Виктория предложила прежде всего определить цель задания. Грант сказал, что сперва следует выработать план действий. Лотор сказал, что, если они не знают, как глубоко они угодили в говно, то о каком плане вообще может идти речь?
А ситуация была элементарно простой.
Проход, ведущий к аварийным ранцам, был завален мелким мусором. Убрать его – раз плюнуть. Однако крест-накрест поперек коридора протянулись толстенные стальные швеллера, и сдвинуть их с места просто не представлялось возможным. Два курсанта попробовали, но даже не смогли их пошевелить.
– Вот! – закричал Лотор, подходя к небольшому швеллеру, лежащему в соседнем коридоре. – Из этого получится отличный рычаг. Нам не хватает только точки опоры.
– Да брось ты, Лотор, – сплюнул Грант. – У нас нет никакой чертовой точки опоры.
– Какого беса нет! – воскликнула Виктория. – Эй вы, тащите сюда тот здоровый сундук с картами, что стоит на второй палубе!
– Все равно ничего не выйдет, – покачал головой Бишоп.
Стэн мог только поражаться. Что такое случилось с Грантом? Обычно он первым хватался за любую, самую сумасшедшую идею.
Пока пара курсантов волокла сундук, Стэн обследовал местность вокруг корабля. Когда он вернулся в рубку, сундук уже установили возле толстых швеллеров. Малый швеллер подсунули под большие, курсанты дружно навалились, и дело пошло.
Первый швеллер зашатался и с грохотом упал на пол. С торжествующими криками курсанты продвинули сундук вперед. Но со вторым швеллером так просто справиться не удалось.
– Тут все равно ничего не выйдет, – буркнул Бишоп.
– Наверное, ты прав, – кивнул один из курсантов и отпустил импровизированный рычаг.
Он заметил алую панель в стене.
Большие черные буквы на ней яснее ясного гласили:
"ТОЧКА КОНТРОЛЬНОЙ ПРОВЕРКИ СИСТЕМЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ". И внизу, чуть помельче: "Не входить без допуска одиннадцатой степени. Не входить, если корабль не дезактивирован полностью".
Курсант без труда открыл панель. За ней вдоль нужного коридора шел узкий гладкий проход.
– То, что надо! – воскликнул курсант.
– Ты надпись-то читал? – спросил его Стэн.
– Читал, ну и что? Этот корабль явно дезактивирован. Куда уж больше.
– Он прав, – легко согласился Бишоп.
И снова Стэн мог только удивиться.
Курсант влез в проход, и красная панель автоматически захлопнулась. Пять секунд спустя из-за стены раздался страшный вопль. Об этом позаботились демоны, придумывающие испытания для летных школ. В проходе следовало бы находиться перегретому пару. Но это все-таки была учебная модель, и потому незадачливого курсанта облили всего лишь горячей водой – достаточно, чтобы заработать ожоги первой степени, но не больше. А потом автоматика вышвырнула бедолагу за пределы испытательного зала, где Феррари с радостной улыбкой сообщил курсанту, что испытание тот не прошел.
После первой "смерти" команда еще отчаяннее заработала рычагом. Но освободить второй швеллер никак не удавалось. Реально оценив силы, Стэн сказал, что рычаг – это дохлый номер, и отправился искать другое решение. Еще раз осмотрев корабль, он снова выбрался наружу.
И нашел ответ.
К тому времени, когда Стэн втащил в рубку сорокаметровый обрывок кабеля, выброшенного взрывом в джунгли, его друзья уже опустили руки, признав свое поражение.
Оставалось всего семь минут.
Стэн не стал тратить время на объяснения. Привязав кабель к швеллеру, он быстро уложил несколько петель и потянул его другой конец к массивной ферме наружного люка, а оттуда обратно к швеллеру.
– Какого черта ты делаешь? – остановил его Бишоп.
– Целуюсь с Императором, – огрызнулся Стэн. – Чего стоишь, как баран, помоги!
– Не торопись, ты только зря тратишь время.
– Объясняю один раз. Слушай, Грант. Мы сделаем систему блоков, соорудим полиспаст и выдернем швеллер к чертовой матери.
– Стэн, мне кажется, это не сработает. Почему ты не хочешь сперва все обсудить?
– Потому что у нас осталось всего пять минут.
– Точно! И мы не хотим потратить их впустую.
Тут, наконец, до Стэна дошло, что к чему.
– Ясно дело, – кивнул он.
Его ладонь мелькнула, как молния. Руки Стэна могли убить, искалечить или оглушить любое живое существо, известное имперским спецам боевого искусства. Сжатые пальцы ударили Бишопа по шее, чуть пониже уха. Курсант рухнул на пол, как мешок с песком.
– Молчать!!! – крикнул Стэн своим возмутившимся товарищам. – Собирайте чертов полиспаст и давайте тянуть. Бишоп саботажник. Я видел, как Масон отдавал ему приказ... Давайте, друзья. Мы должны выбраться отсюда!
Полиспаст вырвал застрявший в стене коридора конец швеллера, и отряд наконец получил так необходимые им припасы. Экипаж выскочил из готового "взорваться" корабля, имея в запасе еще почти целую минуту.
Бишоп, придя в себя, подтвердил, что Стэн не ошибся. Масон и в самом деле поручил ему роль саботажника.
Чуть позже Феррари неохотно признал, что их отряд стал одним из немногих, успешно прошедших этот тест.
Оценка: блестяще.

Глава 9

У Стэна возникли проблемы.
Не то, чтобы он был полным профаном в математике – в Имперских Вооруженных Силах таких не водилось. Просто Стэн не чувствовал сухие числа так, как он, например, инстинктивно ощущал окружающие его предметы. А еще он никак не мог перевести эти самые цифры в реальные планеты и корабли.
В итоге ему потребовалась помощь.
Виктория в качестве учителя? Никаких проблем. Все ведь знали, что она единственный курсант, который с гарантией получит свои крылышки. Но Бишоп? Математическим гениям надлежит быть низенькими и тощими, говорить фальцетом и иметь хирургически исправленное зрение.
«На таком стереотипе далеко не уедешь», – думал Стэн, глядя, как толстые пальцы Бишопа уверено стучат по клавиатуре компьютера и мельтешат цифры на сенсорном экране. С точностью и терпением настоящего педанта Грант пытался объяснить ему, что математические формулы описывают мир куда точнее любых слов и картинок, каким бы воображением не обладали их создатели.
Стэн глядел на экран и не видел никакой связи. – Чертов псих, – сплюнул Бишоп и повернулся к Виктории. – Принеси пожарный топорик" Надо же как-то до него достучаться!
Но Виктория нашла менее болезненное решение" Они подсоединили голопроцессор Стэна к главному компьютеру. Теперь, когда он вводил координаты, перед ним зажигалась крошечная трехмерная звездная карта. В конце концов, после ряда проблем, Стэн начал кое-что понимать.
Оценка математического ощущения: требует доработки.

* * *

По никому не известной причине все школы, в каких только доводилось бывать Стэну, тестировали своих курсантов на устойчивость к перегрузкам.
Стэн понимал, зачем надо знать, сколько "G" выдерживает данный курсант и сколько раз надо поменять направление силы и как быстро, чтобы его потянуло блевать. Но когда все это уже известно, зачем проверять результаты снова и снова?
Стэн знал, что без гравикостюма он лично может действовать как солдат вплоть до 3, 6 Терра-гравов. Он может работать сидя при 11, 6 Т-гравах. Он теряет сознание под пиковой нагрузкой в 76, 1 Т-гравов или под мгновенным ударом в 103 Т-грава. Все это было записано в его медфайле.
Ну так и зачем тестировать по новой?
Стэн решил, что это все тот же прикладной садизм, с которым он сталкивался в каждой школе, начиная с родной фабричной планеты Вулкан.
Из всех ненавистных методов тестирования на перегрузки самым мерзким Стэн считал центрифугу. Умом-то он понимал, что организм не может догадаться, что его вертят по кругу. Да, умом он это понимал... но тело говорило "А спорим?", и Стэна начинало тошнить,
Ну и, разумеется, в летной школе при Отборе пользовались именно центрифугой.
Закусив губу, Стэн глядел на висящего над ним стального монстра.
– Вы, кажется, чем-то обеспокоены, курсант?
Это Масон.
Стэн застыл в позе, изображавшей в этой школе почтительное внимание.
– Никак нет, сэр. Не обеспокоен, сэр.
– Вам страшно, курсант?
Шикарный вопрос. Стэн жалел, что рядом нет Алекса. Его приятель, родившейся и выросший на планете с повышенной силой тяжести, наверняка нашел бы подходящий ответ. Вполне возможно, он сделал бы из Масона котлету.
Впрочем, Килгур уже побывал в этой школе. Стэн ничего от него не слышал и потому полагал, что Алекс все же получил крылышки... не убив при этом Масона.
Немного подумав, Стэн решил, что такое невозможно. Значит, Килгур проходил Первый этап на другой базе. Издав в ответ на вопрос Масона несколько ничего не значащих звуков, Стэн шагнул на стальную лесенку, ведущую в капсулу центрифуги.
Уже ночью желудок Стэна немного успокоился, и он даже почувствовал легкий голод. Оставив свою комнату, он спустился в комнату отдыха. Какой-нибудь из агрегатов наверняка готовит жидкую кашку.
Ш'аарл'т, Бишоп и Лотор в молчании сидели за игровым столом. Стэн со своей миской пристроился рядом с ними.
– Сегодня списали Викторию, – сообщил Лотор.
Стэн так и подскочил.
– Провалилась на G-тесте, – отвечая на невысказанный вопрос, сказал Бишоп.
– Чушь собачья, – не поверил Стэн. – Она же чертов гимнаст. Профессиональная танцовщица.
– Похоже, и у атлетов бывает головокружение, – отозвалась Ш'аарл'т.
– Сколько G?
– Двенадцать с мелочью.
– Черт! – выругался Стэн.
Даже не очень суровые боевые маневры в корабле с выключенными генераторами Мак-Лина давали ускорения покруче.
Первый этап отличался изощренным садизмом, но в одном курсантов оберегали – когда кого-то отчисляли, то больше его никто и никогда не видел. Стэн даже немного удивился, что они вообще узнали, на чем засыпалась Виктория.
Он также понял, что теперь, с потерей талисмана, ни у кого из них не осталось ни малейшего шанса добраться до Второго этапа.

Глава 10

Экран информации в холле казармы курсанты не без основания называли "Доской приговоров". На нем Стэн и прочитал последние указания: в 16.00 все курсанты должны собраться на центральном плацу.
"Интересно , – подумал он, – какую еще коллективную пытку придумали наши инструкторы." В конце концов, до окончания Первого этапа осталось всего несколько дней, а кое-кто все еще не был отчислен. В том числе Ш'аарл'т, Лотор и Бишоп.
И тут он добрался до, собственно, "приговора".
Форма одежды – парадная.
Стэн понял, что лафа кончилась. Он совсем не зря прятал в ящике свои орденские планки, еще давным-давно заметив, что чем больше наград у курсанта, тем больше сержанты стараются "поставить его на место". Пока что, несмотря на откровенную ненависть Масона, Стэну удавалось держаться в тени.
Но все хорошее рано или поздно кончается.
– Ну не красавчиком ли вы выглядите, курсант, – приветствовал его Масон. – Так много ленточек и бантиков!
Стэн подумывал даже не надевать планок. Но он знал, что в данной ситуации это было бы грубым нарушением устава. С этих гадов вполне может статься взять личные дела и сверить планки и рукавные нашивки. Малейшее несоответствие – и прости-прощай крылышки.
Стэн вытянулся перед Масоном, но его мысли были заняты другим. Он не уставал поражаться главному пилоту-инструктору Феррари.
Можно забыть о популярной в казарме теории, будто толстякам никогда не дают звания выше старшины. Не исключено, что Феррари и занимал эту должность, но сейчас на плечах его красовались звезды адмирала флота, а ряды орденских планок упорно старались переползти на спину.
Не без восхищения Стэн заметил, что чуть повыше пояса на форме Феррари темнело жирное пятно от пролитого супа.
– Если бы я знал, что вы у нас такой герой, – между тем продолжал Масон, – я уделял бы вам побольше внимания... Ну ничего, у нас еще есть время.
Отлично. Стэн почувствовал, что тонет. Интересно, как Масон собирается пустить его ко дну?
Несколько минут спустя он уже знал это совершенно точно.
Построив курсантов, Феррари поздравил их с окончанием официальных испытаний. Все, кто вышли сегодня на этот плац, прошли Отбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35