У вас есть какие-нибудь кандидатуры?
Гарвин покачал головой и взглянул на Ньянгу.
– Кроме меня, – вздохнул Иоситаро, – извините, сэр. Мои файлы пусты.
– Так что, боюсь, – резюмировал Ангара, – вам придется действовать на свой страх и риск. Как далеко вы намерены забраться?
– Так далеко, как только сможем, сэр. Надеемся, до самого сердца Конфедерации – Центрума.

Глава 3

– В данный момент, – поведала коуд Фицджеральд Гарвину, – вы не входите в число моих любимых строевых офицеров.
– Нет, мэм.
– И вы, хаут Иоситаро, значитесь в том же списке.
– Да, мэм.
Они оба стояли навытяжку перед своим бригадным командиром.
– Мне снова приходится напоминать вам, что в Корпусе существует такая вещь, как субординация. Это значит, что если вас, уголовников, посетила идея, то с ней полагается обращаться ко мне. И только потом, если я ее, допустим, одобрю, по инстанциям – к данту Ангаре. Вместо этого я выясняю, что отпускаю вас обоих шнырять неизвестно где, как будто вы до сих пор в РР… и что вы все это якобы сами придумали.
– Извините, коуд, – пробормотал Гарвин. – Я забыл.
– Старые привычки умирают медленно, – поспешно добавил Ньянгу.
– Жаль, дант Ангара не одобряет некоторые виды… наказаний, которые практикуют другие армии. Такие, как распятие.
Гарвин заглянул в холодные глаза женщины и, не будучи уверен, шутит ли она, промолчал.
– Хорошо, – сказала Фицджеральд. – Поскольку Ангара уже дал санкцию, мне остается только ругаться. Не провалитесь… Если это случится, возвращайтесь мертвыми. В противном случае я могу припомнить нашу беседу, когда подойдет время следующего рапорта о вашем служебном соответствии. А теперь – вон отсюда… И, между прочим, всего наилучшего.
К Гарвину, кабинет которого был чуть больше кельи и выходил на вдохновляющую панораму машинного парка Второго Полка, ввалился Бен Дилл, отдал честь и, не дожидаясь, пока Янсма ответит ему салютом, рухнул на стул.
– Ну, – пророкотал он, – сначала я послушаю, как вы будете объяснять мне, почему я не могу отправиться в эту вашу безбашенную экспедицию, а затем расскажу вам, почему я все-таки поеду.
– Побереги красноречие, Бен, – посоветовал Гарвин. – Ты уже в списках.
Дилл прищурился.
– Как это так получилось, что мне не пришлось угрожать вам, как обычно?
– Нам нужен хороший пилот, – ответил Гарвин. – Мы берем с собой три «аксая» и корабль-матку с запчастями. А ты, как я понимаю, в курсе, каким концом вперед летают эти зловредные твари.
– Просто я – лучший пилот «аксая» во всем космосе, включая всяких там мусфиев, которые думают, что они лучше меня только потому, что изобрели этих чертовых свиней с крыльями.
– Вот потому-то я и вписал тебя сразу после Аликхана и Бурсье.
– Аликхан – понятно, но Бурсье?! – возмутился Дилл. – Да я могу трижды облететь вокруг ее задницы без топлива.
– Мне просто хотелось посмотреть, как скоро ты нарисуешься, – откликнулся Гарвин, пряча улыбку. – Хочешь знать, какова твоя вторая роль? Нам нужен силач.
– Ты имеешь в виду, что я буду как полуголый, намазанный маслом чувак из холошоу с большими железными кольцами на руках, чтобы подчеркнуть мое совершенное телосложение?
– Плюс корсет, чтобы подобрать твое пузо.
– Проклятье, – проговорил Дилл, пропустив это замечание мимо ушей. – Придется повыпендриваться.
– В пределах разумного.
– Эй, – оживился здоровяк, – у меня классная идея. Раз уж вы берете Аликхана, и никому не обязательно знать, что он владеет всеобщим наречием, его можно использовать в качестве…
– …экспоната, – закончил за него Гарвин. – «Спешите видеть самого смертельного врага человека»… «Взгляните на него в оргии гниющей плоти»… «Демон-каннибал из кошмара за пределами звезд». И всякий, кто подойдет к его клетке, будет говорить свободно, не догадываясь, что у мусфия ушки на макушке.
– Черт, – сказал Дилл, – и здесь вы меня обскакали.
– Как всегда, – улыбнулся Гарвин.
Бен хохотнул.
– Дело стоит того, чтобы просто увидеть его в клетке.
– Только когда кругом будет публика.
– Этого будет достаточно. Я прихвачу этого… как его… херасиса… тьфу… арахиса, чтобы кидаться в него.
– Полагаю, – произнес Ньянгу, – все это в благородных традициях РР – проситься добровольцами неизвестно куда. – Взмахом руки он указал на выстроившееся перед ним подразделение. – Кто-нибудь отсутствует?
– Нет, сэр, – отрапортовала сент Моника Лир. – Кроме одного человека в госпитале, который не хочет в отставку раньше времени.
– Ладно, – кивнул Ньянгу и повысил голос. – Я горжусь вашей храбростью и глупостью, подлые, трусливые грязееды. Итак, в листовке были указаны специфические данные. Те, кто обладает какими-либо из них, остаются в строю, Остальные, которые, подобно мне, ищут приключений на халяву, покидают строй и отправляются обратно в казармы.
Он выждал. Люди начали нехотя расходиться, пока не осталось шестьдесят человек из более чем ста тридцати единиц личного состава.
– Прекрасно, – объявил Ньянгу, обводя взглядом мужчин и женщин. – Что ж, посмотрим. Страйкер Флим… Что вы планируете добавить к делу? Я имею в виду, помимо вашего мрачного видения всего происходящего.
Угрюмый с виду Страйкер, который упорно отказывался от продвижения по службе, но являлся при этом одним из лучших полевых солдат в РК, а значит, и во всем Корпусе, еле заметно улыбнулся.
– Узлы, сэр.
– Пардон?
– Я могу завязать любой известный узел. Одной рукой, без рук, вверх ногами, во сне, по пьяни.
– Вязальщик узлов, – Ньянгу начинало нравиться происходящее, – в списке не значился.
– Так точно, сэр, – согласился Флим. – Но я поразнюхал по окрестным циркам. Везде речь шла о веревках, тросах, шкивах, талях и прочем таком дерьме.
– Хорошо, – кивнул Ньянгу. – Берем. А что у вас, сент Лир?
– Танцевала в оперном театре.
– Идет. Нам понадобится кто-то, чтобы строить танцевальную группу. Как насчет вас, альт Монтагна?
– Плавание, сэр. Также прыжки с вышки. И, думаю, смогу освоить трапецию, ведь я неплохой акробат.
– Кто-нибудь из вас подумал о том, что может случиться с РР в отсутствие одновременно ротного и его зама?
– Уже позаботились, сэр, – резко ответила Лир. – Мы уговорим Лава Хурана взять на себя обязанности младшего офицера, дадим ему временные полномочия, которые перейдут в постоянные в случае нашего невозвращения. Абана Калафо подменит заместителя, также на временной основе. Коуд Янсма уже дал добро.
– Хм-м, – посерьезнел Ньянгу. Конечно, присутствие невероятно компетентной Лир было более чем желательно, хотя он и не слыхал о ее театральном прошлом.
Дарод Монтагна – другое дело. Гарвин, несмотря на продолжающийся роман с Язифью Миллазин, испытывал нечто большее, чем легкомысленный интерес, к юной брюнетке-снайперу. Как-то во время войны против Ларикса и Куры Ньянгу застукал их пьяными в стельку и целующимися, но не подумал, что это будет иметь какое-либо продолжение. Ежели имело, то могут возникнуть неприятности. Разве что Монтагна получила во время войны офицерский чин – тогда традиционный запрет на отношения между рядовыми и офицерами не играет роли. Однако…
Ньянгу напомнил себе две вещи: во-первых, Язифь тоже участвует в экспедиции, и, во-вторых, что важнее, он Гарвину не сторож.
– Ладно, – проворчал он. – Теперь разберемся с остальными придурками.
– Пригласите. – Гарвин откинулся на спинку стула. Неделя оказалась неимоверно длинной: опрос и отсев добровольцев, вранье командиров, пытавшихся спихнуть ему лентяев и неудачников, и зубовный скрежет прочих офицеров, которые теряли лучшие кадры. А теперь еще и это.
Доктор Данфин Фрауде был одним из самых уважаемых математиков на Камбре, хотя его таланты простирались и в большинство отраслей прикладной науки. Вдобавок, несмотря на свои более чем шестьдесят лет, этот маленький взъерошенный интеллигентик вполне заслуженно слыл отчаянным храбрецом и сопровождал Корпус в нескольких рискованных экспедициях, заработав репутацию человека абсолютно бесстрашного. В те времена, когда Камбра воевала с Лариксом и Курой, ученый горячо полюбил одну из своих коллег, что вполне естественно для поздней любви. Ее убили, и мир Фрауде, казалось, рухнул. Он по-прежнему проводил для Корпуса любые аналитические исследования, но сделался каким-то отстраненным, словно часть его умерла вместе с Хо Канг.
Дверь отворилась, и Гарвин подпрыгнул. Перед ним стояло существо в самом гротескном сценическом гриме – необычайно унылая личность с на редкость противным длинным носом. Мешковатые штаны, дырявые, чрезмерно длинные ботинки с загнутыми носами, напоминающий ветошь пиджак и древняя шляпа.
– Привет, Гарвин, – произнес Фрауде. – Хорошо выглядишь. Чего не скажешь обо мне.
Он шмыгнул носом и потащил из рукава огромный носовой платок. Ткань все тянулась и тянулась, пока в руках математика не оказалось нечто, размерами не уступающее простыне. В середине простыни что-то завозилось, и наружу выскользнул стобор, одно из двуногих пресмыкающихся, диковинных для D-Камбры. Тварь приземлилась Гарвину на стол, злобно зашипела и вылетела в открытую дверь.
– Ой, извини, Гарвин, – проговорил Фрауде все тем же невыразительным тоном и принялся утирать слезу, выкатившуюся у него из левого глаза. Когда он убрал платок, на месте длинного носа красовался алый резиновый мячик. Доктор поскреб его, содрал, шваркнул об стену и поежился.
– Мне не кажется, что вы собираетесь позволить мне отправиться с вами?
– Вы научились всему этому за два дня?
Фрауде кивнул, и с него упали штаны.
– Знаете, пожалуй, я не могу позволить себе отказаться от Плаксы Вилли, – улыбнулся Гарвин.
Фрауде всхлипнул и подобрал штаны.
– Вы ведь не говорите это, просто чтобы заставить меня улыбнуться, а?
Он приподнял шляпу, и в стороны с пронзительным криком разлетелись какие-то летучие твари.
– Да берем мы вас, берем, – простонал Гарвин, давясь со смеху. – А теперь валите отсюда, пока у вас из штанов не полезла какая-нибудь плотоядная зараза.
– Спасибо, сэр, спасибо, спасибо, – произнес Фрауде все так же монотонно, кланяясь и шаркая ножкой. – Но у меня есть одна просьба – крохотная поблажка, просто махонькая услуга. Коль скоро Энн Хейзер выходит замуж за Джона Хедли (Янсма заметил, как скривилось лицо старика при слове «замуж», но ничего не сказал) и хочет некоторое время побыть дома, это означает, что мне не с кем будет и словом перекинуться.
Доктор подошел к двери и отворил ее.
– Мой коллега, – пояснил он.
Гарвин с подозрением оглядел совершенно непримечательного человечка, бочком проскользнувшего в кабинет. Коуд собрался было пожать протянутую ему для приветствия руку, но, как только он шагнул вперед, посетитель сделал обратное сальто, приземлившись на ноги. Затем пошел колесом по стене, потом каким-то образом по гарвинову столу, по противоположной стене, грациозно приземлился прямо перед Гарвином и торжественно совершил рукопожатие.
– Рад знакомствию, знакомствию, знакомствию, – и исполнил еще одно сальто, видимо, чтобы выразить свой восторг.
– Профессор Джабиш Ристори, – отрекомендовал Фрауде. – Довольно славный малый, мой коллега в течение многих лет, несмотря на то, что принадлежит к одной из тех сфер, которые едва ли можно назвать научной дисциплиной.
– Социосоциосоциология, – затараторил Ристори, делая стойку на руках, а затем оторвав одну от земли.
– Лет десять назад Джабиш помешался на бродячих артистах и задался целью освоить их трюки, – продолжал Фрауде.
– И больше никогда-никогда-никогда не вернулся в универ, – поддакнул Ристори с заразительным смешком. – Сероскучно, скучносеро. – Он оттолкнулся от пола и снова приземлился на ноги.
– Добро пожаловать в цирк, – произнес Гарвин. – Акробат всегда пригодится.
– Акробат, путокат, спотыкат, – закивал Ристори. – Возьмите. По-моему, ваше.
Он вручил коуду его идентификационную карту, еще несколько мгновений назад пришпиленную к нагрудному карману Гарвина.
– Как вы… Ох, простите, не узнал марку, – смутился Янсма. – Мне следовало догадаться.
– И это ваше. – Ристори протянул браслет от часов. – И это. – Последовал бумажник, до того надежно покоившийся в застегнутом заднем кармане.
– Но вы ведь не приближались ко мне больше чем на метр! – воскликнул Гарвин.
– Нет, разве? – возразил Ристори глубоким голосом, исполненным зловещей значительности. – Если бы приблизился, все ваши кредитки, которые у вас в левом на грудном кармане, были бы мои.
– Вы, двое. – Гарвин безо всякой проверки догадывался, что деньги там, где сказано. – Исчезните. Доложите Иоситаро и собирайте манатки. И постарайтесь оставить ему хотя бы штаны.
Из-под брюха «жукова» вылез человек в засаленном комбинезоне с динамометрическим ключом почти такой же длины, как и конечность, которая его сжимала. Едва он поднялся на ноги, Ньянгу ему браво отсалютовал.
Мил Таф Лискеард вернул салют.
– Вот уж не думал, что летуны нынче помнят о моем существовании, – произнес он с горькой злобой, заметив «крылышки» на груди Иоситаро.
Ньянгу проглотил это замечание.
– Сэр, я хотел бы побеседовать с вами наедине.
Лискеард бросил взгляд на ковырявшихся неподалеку двух механиков, явно не обращавших на него ни малейшего внимания.
– Тогда вон в той грязной каморке, которая служит мне кабинетом.
Ньянгу последовал за ним и притворил дверь.
– Ладно. Чего тебе надо, Иоситаро? Разве ты не слишком занят, возясь со своими последними затеями, чтобы тратить время на отстраненного от полетов старпера, который скис под огнем?
– Сэр, вы мне нужны в качестве одного из пилотов для реализации этих самых затей.
– Дурная шутка, – отрезал Лискеард. – Напоминаю еще раз. Я сломался, помнишь? Ангара отстранил меня от полетов. Или ты не слышал? Я не могу, когда убивают людей.
– Знаю, – кивнул Иоситаро. – Но вы все равно нам нужны. Чтобы поднять в воздух большую уродливую калошу, на которой мы собираемся лететь. Я просмотрел ваш послужной список, сэр. У вас больше двух тысяч часов на конверсионных гражданских транспортах, прежде чем вы перевелись на «грирсоны». А нам крайне не хватает людей, имеющих опыт работы с подобными стальными чушками.
– Я занимался этим некоторое время, – Лискеард помрачнел. – Наверное, следовало сознавать свои пределы и продолжать гонять по небу эти БУКи. Но дело не в этом. Не могу, понимаешь, разносить на кусочки транспорты, подобные тем, на которых летал сам, как рыбу потрошить. Вот и свернул крылья. Ангара сказал, что сделает все, чтобы я больше не летал ни на чем военном, и вышвырнет меня из Корпуса, как только у него дойдут руки. Думаю, он просто забыл обо мне здесь внизу, в этой ремонтной яме, – продолжал Лискеард. – И будь я проклят, если знаю, почему сам не напомнил ему. – Он провел рукой по лбу, оставив грязный след. – Нет, Иоситаро. У тебя на уме еще что-то, кроме реабилитации труса. Может, мне предстоит роль того, кто поведет стадо на бойню в этой новой операции? Ты, я слышал, славишься подобными грязными штучками.
– Вы нужны мне. – Ньянгу сделал паузу, чтобы совладать с собой. – По личным причинам. Примерно через месяц после того, как вы… отстранили себя от полетов, я попал в перекрестье чьих-то прицелов и по мне открыли заградительный огонь. И я тоже сломался.
– Но ты вернулся. Это очевидно, а то лежал бы под этим «Жуковым» рядом со мной, высматривая копоть.
– Да, – согласился Ньянгу, – вернулся. Может, потому, что всегда был слишком труслив, чтобы сказать кому-нибудь, кто видел меня идущим вниз, что я растерялся и больше ни на что не способен.
Лицо Лискеарда вытянулось. Он уставился на Ньянгу.
– Итак, это нечто вроде реабилитации. Ты хочешь предоставить мне шанс?
– Мы летим на «Большой Берте» не для того, чтобы стрелять в людей. Нам предстоит оглядеться, в целости и сохранности доставить домой свои задницы и доложить обстановку.
– Это не значит, что я устою, если дело примет дурной оборот.
– Тогда я выдерну твою задницу из-за штурвала и самолично надеру ее для вящей убедительности. Сэр, – прорычал Ньянгу.
Лискеард заметил, как хаут машинально сжал кулаки, и рассмеялся взахлеб.
– Ангара знает, что ты пытаешься меня завербовать?
– Знает. И он ворчал что-то насчет того, что лучше бы я был уверен в своей правоте.
Бывший пилот выглядел удивленным.
– Вот уж не ожидал услышать от старого твердозадого ублюдка что-нибудь подобное! – он глубоко вздохнул. – Иоситаро, ради тебя я надену «крылышки» обратно. А если я снова… Тебе не придется заботиться обо мне. Я сам это сделаю. И… спасибо. Я перед тобой в долгу. В очень, очень большом.
Ньянгу, который никогда не был силен по части эмоций, подобрался, отдал честь и повернулся, чтобы идти, бросив через плечо:
– Тогда отправляйтесь к «Большой Берте». Она сойдет со стапелей через два часа. И начните выяснять, как эта сволочь насчет полетать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33