Он засадил их за работу. И через неделю его лучшая ищейка, умненькая девушка из Висконсина, нашла необходимый документ.
— Это животное, Зилич, подлежит аресту и выдаче Соединенным Штатам согласно Закону о всеобъемлющем контроле преступности от 1984 года, — доложила она.
Ссылку на данный закон она нашла в материалах слушаний Конгресса по разведке и национальной безопасности, которые проходили в 1997 году. Точнее, в речи Роберта М. Брайанта, тогда заместителя директора ФБР, с которой он обращался к комиссии по вопросам преступности палаты представителей.
— Я уверена, это то, что нужно, — добавила девушка.
Питер Лукас поблагодарил ее и углубился в чтение.
«Расширение зоны ответственности ФБР за пределы Соединенных Штатов датируется серединой восьмидесятых годов, когда Конгресс впервые принял законы, разрешающие ФБР распространять свою юрисдикцию на страны, в которых совершено убийство американского гражданина», — сказал мистер Брайант четырьмя годами раньше.
В этом пассаже речь шла об очень важном законе, который проигнорировали и чуть ли не все зарубежные государства, и большинство населения США. До Закона о всеобъемлющем контроле преступности 1984 года весь мир руководствовался принципом: если убийство совершено во Франции или Монголии, только французские или монгольские власти имели право разыскивать, арестовывать и судить убийцу. Независимо от того, кто пал его жертвой, француз, монгол или заезжий американец.
США просто присвоили себе право приравнять убийство американского гражданина в любой стране мира к его убийству на Бродвее. То есть распространили свою юрисдикцию на всю планету. Ни одна международная конференция это право не рассматривала и не одобряла. США все решили сами. А мистер Брайант продолжил:
«… Комплексный закон о дипломатической безопасности и Закон о борьбе с терроризмом 1986 года установили новый экстерриториальный статус террористических актов, совершенных за границей против граждан США».
«Нет проблем, — подумал сенатор. — Зилич не служил ни в югославской армии, ни в полиции. Он действовал сам под себе, и его без всяких натяжек можно считать террористом. То есть он подлежит выдаче США и как убийца, и как террорист».
Лукас продолжил чтение:
«С одобрения властей соответствующей страны ФБР имеет законное право использовать своих сотрудников для проведения расследования в стране, где был совершен преступный акт, что позволяет Соединенным Штатам наказывать террористов за преступления, совершенные за границей против граждан США».
Сенатор нахмурился. Вышесказанное не имело смысла. В нем не хватало существенного элемента. И все из-за ключевой фразы: «С одобрения властей соответствующей страны». Но в сотрудничестве правоохранительных ведомств различных стран не было ничего нового. Конечно же, ФБР могло принять приглашение полиции другой страны, прислать в помощь своих агентов. Это же обычная практика. И почему понадобилось два закона, 1984 и 1986 года?
Ответ, который сенатор Лукас не получил, заключался в том, что второй закон был гораздо жестче первого, и фразу «с одобрения властей соответствующей страны» мистер Брайант произнес лишь для того, чтобы успокоить членов комиссии. Он лишь намекал, но не решился сказать вслух (слушания проходили в клинтоновскую эру) о «выдаче преступника».
По закону 1986 года Соединенные Штаты присвоили себе право вежливо просить выдать преступника, убившего американца. Если следовал ответ: «Нет» или начинались бесконечные проволочки, вежливость разом забывалась. По закону США разрешали своим правоохранительным органам посылать группу агентов, чтобы те схватили преступника и доставили его в американский суд.
Охотник за террористами, агент ФБР Джон О'Нейл заявил после принятия закона: «С этого момента одобрение страны, где совершен террористический акт, становится фикцией». Захват предполагаемого убийцы командой агентов ЦРУ/ФБР и называется «выдачей преступника». После принятия закона при президенте Роналде Рейгане американские спецслужбы провели десять таких тщательно подготовленных операций, а началось все с итальянского круизного лайнера.
В октябре 1985 года лайнер «Ахилл Лауро», вышедший из Генуи, плыл вдоль северного побережья Египта, держа курс на Израиль. На борту находились туристы из разных стран, в том числе и американцы.
На борт тайком пробрались четыре палестинца, члены Фронта освобождения Палестины, террористической группы, тесно связанной с Арафатом, который тогда находился в изгнании в Тунисе.
Террористы не собирались захватывать лайнер, их цель состояла в другом: сойти с корабля в Ашдоде и захватить израильских заложников. Но 7 октября, когда лайнер следовал из Александрии в Порт-Саид, а террористы, собравшись в одной из кают, проверяли оружие, в нее неожиданно вошел стюард, увидел автоматы и поднял крик. Палестинцы запаниковали и захватили лайнер.
Последовали четыре дня интенсивных переговоров. Из Туниса прилетел Абу Аббас, представившись посланником Арафата. Тель-Авив не захотел иметь с ним никаких дел, заявив, что Абу Аббас — глава ФОП, а не нейтральный посредник. В конце концов было найдено взаимоприемлемое решение: террористы покидают корабль и на египетском самолете возвращаются в Тунис. Итальянский капитан под дулом пистолета подтвердил, что жертв на лайнере нет. Его заставили солгать.
Как только террористы покинули корабль, выяснилось, что на третий день они убили американского туриста, 79-летнего Леона Клингхоффера. Убили выстрелом в лицо, а потом сбросили в море вместе с инвалидной коляской, на которой он передвигался.
Рональду Рейгану этого хватило, чтобы отменить все прежние договоренности. Но террористы уже летели в Тунис на самолете, принадлежащем другой стране, дружественной Америке, и находились в международной зоне, то есть добраться до них не представлялось возможным. Однако так думали не все.
В это самое время по Адриатическому морю, держа курс на юг, шел американский авианосец «Саратога» с шестнадцатью истребителями-бомбардировщиками «Ф-16 Томкет» на борту. В опустившейся на Средиземное море темноте египетский самолет засекли над Критом. Он летел на запад, в Тунис. Внезапно из темноты вынырнула четверка «Ф-16» и взяла авиалайнер в клещи. Перепуганный капитан-египтянин запросил аварийную посадку в Афинах, но получил отказ. Пилоты «Ф-16» дали знать, что он должен выполнять их указания или пенять на себя. Самолет-разведчик «ЕС2 Хокай», также поднявшийся с «Саратоги» и ранее обнаруживший египетский авиалайнер, обеспечил радиоконтакт между пилотами истребителей и капитаном авиалайнера.
В результате авиалайнер, на борту которого находились четыре террориста и Абу Аббас, их лидер, сопровождаемый американскими истребителями, приземлился на американской авиационной базе в Сигонелле, на Сицилии. Потом начались сложности.
Сигонелла — итало-американская база, ее делят военно-морской флот США и авиация Италии. Формально это итальянская территория, американцы только платят за ее аренду. И итальянское правительство в Риме, страшно обрадовавшись успеху операции, заявило свои права на террористов. «Ахилл Лауро» — итальянский лайнер, и база расположена в Италии.
Президент Рейган лично позвонил командиру частей спецназа, базирующихся в Сигонелле, и приказал дать задний ход и передать палестинцев Италии.
Судебная машина завертелась, и на процессе в Генуе, порту приписки лайнера, мелкая рыбешка получила сроки заключения. Но их лидера, Абу Аббаса, отпустили. 12 октября он улетел из Италии и до сих пор на свободе. Итальянскому министру обороны пришлось уйти в отставку. Премьером Италии тогда был Беттино Кракси. Позднее он умер в изгнании, тоже в Тунисе. В Италии его ожидал суд по обвинению в растрате государственных средств в особо крупных размерах.
Ответом Рейгана на такое вероломство стало принятие Комплексного закона дипломатической безопасности, который окрестили законом «Никогда больше». И уже не умная девушка из Винконсина, а ветеран спецподразделения ФБР, занимающегося охотой за террористами, Оливер «Бык» Ревелл, к тому времени вышедший в отставку, за плотным обедом рассказал старому сенатору о «выдачах преступников».
Но даже тогда Питер Лукас не думал о том, что Зилича придется выкрадывать. После свержения Милошевича Югославия изо всех сил стремилась вернуться в семью цивилизованных государств. Ей требовались большие кредиты от Международного валютного фонда, да и других организаций, на восстановление инфраструктуры после семидесяти восьми дней натовских бомбежек. И новый президент Коштуница с радостью арестовал бы Зилича и выдал США.
Именно с такой просьбой сенатор Лукас намеревался обратиться к Колину Пауэллу и Джону Эшкрофту. А если бы этот вариант не прошел, тогда он попросил бы санкционировать силовой захват Зилича с последующим тайным отправлением в Соединенные Штаты.
Он поручил своим спичрайтерам превратить отчет Следопыта о происшедшем в Боснии в 1995 году в одностраничный синопсис, в котором нашлось бы место и отъезду Рикки Коленсо в Боснию с целью помочь несчастным беженцам, и цепочке событий, приведших его в маленькую горную долину 15 мая 1995 года.
Показания Милана Раича о случившемся в долине в то утро ужали до двух страниц. Предваряло эти два документа личное письмо сенатора.
За годы работы на Капитолийском холме он уяснил еще один важный принцип: чем более высокую должность занимает человек, тем короче должен быть адресованный ему документ. В конце апреля он лично встретился с шефами обоих ведомств.
Каждый его внимательно выслушал, пообещал ознакомиться с документами и дать им ход. Оба свое обещание выполнили.
В структуру правительства США входят тринадцать разведывательных (собирающих информацию) ведомств. На их долю приходится девяносто процентов информации, собираемой двадцать четыре часа в сутки, законно и незаконно, со всей планеты. Сам сбор информации, ее анализ, отделение зерен от плевел, проверка достоверности, хранение и быстрота доступа представляют собой серьезную техническую проблему. Другая проблема состоит в том, что друг с другом ведомства информацией не делятся.
И вроде бы кто-то подслушал разговор руководителей американских разведывательных ведомств, в котором они признались, что готовы пожертвовать своей пенсией ради создания органа, напоминающего английский Объединенный разведывательный комитет.
Этот ОРК еженедельно заседает в Лондоне под председательством пользующегося всеобщим доверием ветерана разведывательных служб и состоит из глав Секретной разведывательной службы (действует за рубежом), Службы безопасности (действует на территории Объединенного королевства), Правительственного коммуникационного центра (осуществляет прослушку) и Специального отделения Скотленд-Ярда.
Обмен информацией, конечно, может исключить ее дублирование и потерю, но главное значение таких заседаний в другом: фрагментарные сведения, полученные разными людьми в разных местах, могут сложиться в общую картину, которую все и стараются создать.
Документы, подготовленные сенатором Лукасом, поступили в шесть федеральных ведомств, и каждое внимательно просмотрело свои архивы, чтобы определить, а что же им известно о югославском бандите Зоране Зиличе.
В Управление контроля за оборотом алкоголя, табака и легкого стрелкового оружия, которое ничего не нашло. Зилич не проводил сделок на территории США, а за пределами страны Управление не вело никаких дел.
И в остальные пять: Разведывательное управление Министерства обороны (РУМО), интересующееся всеми торговцами оружием, Агентство национальной безопасности (АНБ), самое большое из всех, со штаб-квартирой в «Черном доме» в Аннаполис-Джанкшн, штат Мэриленд, прослушивающее триллионы слов в день, произнесенных, отправленных электронной почтой или по факсу, использующее технические достижения, на фоне которых блекнет научная фантастика, Администрацию по контролю за соблюдением законов о наркотиках (АКСЗН), интересующуюся всеми, кто торгует наркотиками, независимо от страны, ФБР (само собой) и ЦРУ. Два последних в первую очередь занимались сбором информации по террористам, киллерам, полевым командирам, враждебным Америке режимам и так далее.
На подготовку ответов ушло больше недели, и апрель плавно перетек в май. Поскольку приказ поступил с самого верха, поиск сведений велся очень тщательно.
РУМО, АКСЗН и АНБ подготовили толстые досье. Информация о Зоране Зиличе скапливалась у них многие годы, но ранее не систематизировалась. Большинство материалов касалось того времени, когда он являлся одним из главных действующих лиц на белградской сцене: убивал по приказу Милошевича, торговал наркотиками и оружием, занимался контрабандой.
О том, что он убил американского юношу во время боснийской войны, они не знали и отнеслись к этому очень серьезно. Будь у них такая возможность, обязательно бы помогли. Но в одном их досье сходились: за последние шестнадцать месяцев в них не появлялось новых записей.
Зилич пропал, испарился, исчез. Извините.
В здании ЦРУ, расположенном сразу за Вашингтонской кольцевой дорогой и укрытом деревьями с распустившейся по весне листвой, директор передал запрос сенатора своему заместителю по операционной работе. Тот подключил пять отделов. Четыре, давно работающие под его началом, балканский, террористический, специальных операций, по торговле оружием и на всякий случай еще один, маленький и засекреченный до предела, созданный менее года тому назад, после гибели семнадцати моряков на эсминце «Коул» в порту Адена, получивший название «Сапсан».
Ответ был тот же. Конечно, у нас есть на него досье, но за последние шестнадцать месяцев никаких новых сведений о Зиличе не поступало. Тут мы в одной лодке с нашими коллегами. В Югославии его больше нет, а где он теперь, мы не знаем. Он полтора года не попадал в наше поле зрения, так чего ради тратить время и деньги.
Последней надеждой оставалось ФБР. Конечно же, в огромном Гувер-Билдинг на углу Пенсильвания-авеню и Девятой улицы хранилось досье с точным указанием, где найти этого хладнокровного убийцу, чтобы задержать и доставить в суд.
Директор ФБР Роберт Мюллер, недавно назначенный вместо Луиса Фри, наложил на поступившие материалы резолюцию «К немедленному исполнению», с которой они и легли на стол его заместителя, Колина Флеминга.
Флеминг всю жизнь отдал ФБР и всегда, даже мальчишкой, грезил работой в Бюро. Происходил он из семьи шотландских пресвитерианцев и свято верил в торжество закона, порядка и справедливости.
На работе был фундаменталистом. Компромиссы, договоренности, уступки — все это он расценивал как политику умиротворения преступности. Которую на дух не выносил. Да, гибкости ему недоставало, зато с лихвой хватало целеустремленности и преданности делу.
Он родился и вырос среди гранитных холмов Нью-Хэмпшира, где хвалились, что крепостью тамошние мужчины не уступают скалам. Он был убежденным республиканцем, а Питер Лукас представлял в сенате и его партию, и его штат. Более того, по ходу предвыборной кампании он агитировал за Лукаса и тогда же познакомился с ним лично.
Прочитав три страницы «выжимок», Флеминг позвонил в аппарат сенатора и спросил, может ли он ознакомиться с полными версиями отчета Следопыта и показаний Милана Раича. Во второй половине того же дня курьер привез ему копии обоих документов.
Он читал, и в нем закипала злость. У него тоже был сын, военный летчик, и случившееся с Рикки Коленсо наполняло его праведным гневом. Зилич, полагал он, должен понести заслуженное наказание, и святая обязанность Бюро — доставить его в Соединенные Штаты посредством экстрадиции или захвата.
Но Бюро этого сделать не могло. Потому что оказалось в том же положении, что и остальные разведывательные ведомства. В силу своей преступной деятельности — торговля наркотиками, оружием и так далее — Зилич попал в поле зрения Бюро, но оно не располагало информацией о его антиамериканской террористической деятельности и пособничестве ей. Поэтому, когда он исчез из поля зрения Бюро, на это никто не обратил внимания. Его досье оборвалось шестнадцать месяцев тому назад.
И Флемингу с огромным сожалением пришлось признать, что его ведомство ничем не отличается от других: ФБР тоже не знало, где находится Зоран Зилич.
А не зная его местонахождения, не представлялось возможным обратиться к другому государству с просьбой о выдаче. Не представлялось возможным и провести операцию захвата. В личном письме сенатору заместитель директора ФБР Флеминг извинился за то, что ничем не может помочь.
Упорство Флеминга брало начало в его шотландских генах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Это животное, Зилич, подлежит аресту и выдаче Соединенным Штатам согласно Закону о всеобъемлющем контроле преступности от 1984 года, — доложила она.
Ссылку на данный закон она нашла в материалах слушаний Конгресса по разведке и национальной безопасности, которые проходили в 1997 году. Точнее, в речи Роберта М. Брайанта, тогда заместителя директора ФБР, с которой он обращался к комиссии по вопросам преступности палаты представителей.
— Я уверена, это то, что нужно, — добавила девушка.
Питер Лукас поблагодарил ее и углубился в чтение.
«Расширение зоны ответственности ФБР за пределы Соединенных Штатов датируется серединой восьмидесятых годов, когда Конгресс впервые принял законы, разрешающие ФБР распространять свою юрисдикцию на страны, в которых совершено убийство американского гражданина», — сказал мистер Брайант четырьмя годами раньше.
В этом пассаже речь шла об очень важном законе, который проигнорировали и чуть ли не все зарубежные государства, и большинство населения США. До Закона о всеобъемлющем контроле преступности 1984 года весь мир руководствовался принципом: если убийство совершено во Франции или Монголии, только французские или монгольские власти имели право разыскивать, арестовывать и судить убийцу. Независимо от того, кто пал его жертвой, француз, монгол или заезжий американец.
США просто присвоили себе право приравнять убийство американского гражданина в любой стране мира к его убийству на Бродвее. То есть распространили свою юрисдикцию на всю планету. Ни одна международная конференция это право не рассматривала и не одобряла. США все решили сами. А мистер Брайант продолжил:
«… Комплексный закон о дипломатической безопасности и Закон о борьбе с терроризмом 1986 года установили новый экстерриториальный статус террористических актов, совершенных за границей против граждан США».
«Нет проблем, — подумал сенатор. — Зилич не служил ни в югославской армии, ни в полиции. Он действовал сам под себе, и его без всяких натяжек можно считать террористом. То есть он подлежит выдаче США и как убийца, и как террорист».
Лукас продолжил чтение:
«С одобрения властей соответствующей страны ФБР имеет законное право использовать своих сотрудников для проведения расследования в стране, где был совершен преступный акт, что позволяет Соединенным Штатам наказывать террористов за преступления, совершенные за границей против граждан США».
Сенатор нахмурился. Вышесказанное не имело смысла. В нем не хватало существенного элемента. И все из-за ключевой фразы: «С одобрения властей соответствующей страны». Но в сотрудничестве правоохранительных ведомств различных стран не было ничего нового. Конечно же, ФБР могло принять приглашение полиции другой страны, прислать в помощь своих агентов. Это же обычная практика. И почему понадобилось два закона, 1984 и 1986 года?
Ответ, который сенатор Лукас не получил, заключался в том, что второй закон был гораздо жестче первого, и фразу «с одобрения властей соответствующей страны» мистер Брайант произнес лишь для того, чтобы успокоить членов комиссии. Он лишь намекал, но не решился сказать вслух (слушания проходили в клинтоновскую эру) о «выдаче преступника».
По закону 1986 года Соединенные Штаты присвоили себе право вежливо просить выдать преступника, убившего американца. Если следовал ответ: «Нет» или начинались бесконечные проволочки, вежливость разом забывалась. По закону США разрешали своим правоохранительным органам посылать группу агентов, чтобы те схватили преступника и доставили его в американский суд.
Охотник за террористами, агент ФБР Джон О'Нейл заявил после принятия закона: «С этого момента одобрение страны, где совершен террористический акт, становится фикцией». Захват предполагаемого убийцы командой агентов ЦРУ/ФБР и называется «выдачей преступника». После принятия закона при президенте Роналде Рейгане американские спецслужбы провели десять таких тщательно подготовленных операций, а началось все с итальянского круизного лайнера.
В октябре 1985 года лайнер «Ахилл Лауро», вышедший из Генуи, плыл вдоль северного побережья Египта, держа курс на Израиль. На борту находились туристы из разных стран, в том числе и американцы.
На борт тайком пробрались четыре палестинца, члены Фронта освобождения Палестины, террористической группы, тесно связанной с Арафатом, который тогда находился в изгнании в Тунисе.
Террористы не собирались захватывать лайнер, их цель состояла в другом: сойти с корабля в Ашдоде и захватить израильских заложников. Но 7 октября, когда лайнер следовал из Александрии в Порт-Саид, а террористы, собравшись в одной из кают, проверяли оружие, в нее неожиданно вошел стюард, увидел автоматы и поднял крик. Палестинцы запаниковали и захватили лайнер.
Последовали четыре дня интенсивных переговоров. Из Туниса прилетел Абу Аббас, представившись посланником Арафата. Тель-Авив не захотел иметь с ним никаких дел, заявив, что Абу Аббас — глава ФОП, а не нейтральный посредник. В конце концов было найдено взаимоприемлемое решение: террористы покидают корабль и на египетском самолете возвращаются в Тунис. Итальянский капитан под дулом пистолета подтвердил, что жертв на лайнере нет. Его заставили солгать.
Как только террористы покинули корабль, выяснилось, что на третий день они убили американского туриста, 79-летнего Леона Клингхоффера. Убили выстрелом в лицо, а потом сбросили в море вместе с инвалидной коляской, на которой он передвигался.
Рональду Рейгану этого хватило, чтобы отменить все прежние договоренности. Но террористы уже летели в Тунис на самолете, принадлежащем другой стране, дружественной Америке, и находились в международной зоне, то есть добраться до них не представлялось возможным. Однако так думали не все.
В это самое время по Адриатическому морю, держа курс на юг, шел американский авианосец «Саратога» с шестнадцатью истребителями-бомбардировщиками «Ф-16 Томкет» на борту. В опустившейся на Средиземное море темноте египетский самолет засекли над Критом. Он летел на запад, в Тунис. Внезапно из темноты вынырнула четверка «Ф-16» и взяла авиалайнер в клещи. Перепуганный капитан-египтянин запросил аварийную посадку в Афинах, но получил отказ. Пилоты «Ф-16» дали знать, что он должен выполнять их указания или пенять на себя. Самолет-разведчик «ЕС2 Хокай», также поднявшийся с «Саратоги» и ранее обнаруживший египетский авиалайнер, обеспечил радиоконтакт между пилотами истребителей и капитаном авиалайнера.
В результате авиалайнер, на борту которого находились четыре террориста и Абу Аббас, их лидер, сопровождаемый американскими истребителями, приземлился на американской авиационной базе в Сигонелле, на Сицилии. Потом начались сложности.
Сигонелла — итало-американская база, ее делят военно-морской флот США и авиация Италии. Формально это итальянская территория, американцы только платят за ее аренду. И итальянское правительство в Риме, страшно обрадовавшись успеху операции, заявило свои права на террористов. «Ахилл Лауро» — итальянский лайнер, и база расположена в Италии.
Президент Рейган лично позвонил командиру частей спецназа, базирующихся в Сигонелле, и приказал дать задний ход и передать палестинцев Италии.
Судебная машина завертелась, и на процессе в Генуе, порту приписки лайнера, мелкая рыбешка получила сроки заключения. Но их лидера, Абу Аббаса, отпустили. 12 октября он улетел из Италии и до сих пор на свободе. Итальянскому министру обороны пришлось уйти в отставку. Премьером Италии тогда был Беттино Кракси. Позднее он умер в изгнании, тоже в Тунисе. В Италии его ожидал суд по обвинению в растрате государственных средств в особо крупных размерах.
Ответом Рейгана на такое вероломство стало принятие Комплексного закона дипломатической безопасности, который окрестили законом «Никогда больше». И уже не умная девушка из Винконсина, а ветеран спецподразделения ФБР, занимающегося охотой за террористами, Оливер «Бык» Ревелл, к тому времени вышедший в отставку, за плотным обедом рассказал старому сенатору о «выдачах преступников».
Но даже тогда Питер Лукас не думал о том, что Зилича придется выкрадывать. После свержения Милошевича Югославия изо всех сил стремилась вернуться в семью цивилизованных государств. Ей требовались большие кредиты от Международного валютного фонда, да и других организаций, на восстановление инфраструктуры после семидесяти восьми дней натовских бомбежек. И новый президент Коштуница с радостью арестовал бы Зилича и выдал США.
Именно с такой просьбой сенатор Лукас намеревался обратиться к Колину Пауэллу и Джону Эшкрофту. А если бы этот вариант не прошел, тогда он попросил бы санкционировать силовой захват Зилича с последующим тайным отправлением в Соединенные Штаты.
Он поручил своим спичрайтерам превратить отчет Следопыта о происшедшем в Боснии в 1995 году в одностраничный синопсис, в котором нашлось бы место и отъезду Рикки Коленсо в Боснию с целью помочь несчастным беженцам, и цепочке событий, приведших его в маленькую горную долину 15 мая 1995 года.
Показания Милана Раича о случившемся в долине в то утро ужали до двух страниц. Предваряло эти два документа личное письмо сенатора.
За годы работы на Капитолийском холме он уяснил еще один важный принцип: чем более высокую должность занимает человек, тем короче должен быть адресованный ему документ. В конце апреля он лично встретился с шефами обоих ведомств.
Каждый его внимательно выслушал, пообещал ознакомиться с документами и дать им ход. Оба свое обещание выполнили.
В структуру правительства США входят тринадцать разведывательных (собирающих информацию) ведомств. На их долю приходится девяносто процентов информации, собираемой двадцать четыре часа в сутки, законно и незаконно, со всей планеты. Сам сбор информации, ее анализ, отделение зерен от плевел, проверка достоверности, хранение и быстрота доступа представляют собой серьезную техническую проблему. Другая проблема состоит в том, что друг с другом ведомства информацией не делятся.
И вроде бы кто-то подслушал разговор руководителей американских разведывательных ведомств, в котором они признались, что готовы пожертвовать своей пенсией ради создания органа, напоминающего английский Объединенный разведывательный комитет.
Этот ОРК еженедельно заседает в Лондоне под председательством пользующегося всеобщим доверием ветерана разведывательных служб и состоит из глав Секретной разведывательной службы (действует за рубежом), Службы безопасности (действует на территории Объединенного королевства), Правительственного коммуникационного центра (осуществляет прослушку) и Специального отделения Скотленд-Ярда.
Обмен информацией, конечно, может исключить ее дублирование и потерю, но главное значение таких заседаний в другом: фрагментарные сведения, полученные разными людьми в разных местах, могут сложиться в общую картину, которую все и стараются создать.
Документы, подготовленные сенатором Лукасом, поступили в шесть федеральных ведомств, и каждое внимательно просмотрело свои архивы, чтобы определить, а что же им известно о югославском бандите Зоране Зиличе.
В Управление контроля за оборотом алкоголя, табака и легкого стрелкового оружия, которое ничего не нашло. Зилич не проводил сделок на территории США, а за пределами страны Управление не вело никаких дел.
И в остальные пять: Разведывательное управление Министерства обороны (РУМО), интересующееся всеми торговцами оружием, Агентство национальной безопасности (АНБ), самое большое из всех, со штаб-квартирой в «Черном доме» в Аннаполис-Джанкшн, штат Мэриленд, прослушивающее триллионы слов в день, произнесенных, отправленных электронной почтой или по факсу, использующее технические достижения, на фоне которых блекнет научная фантастика, Администрацию по контролю за соблюдением законов о наркотиках (АКСЗН), интересующуюся всеми, кто торгует наркотиками, независимо от страны, ФБР (само собой) и ЦРУ. Два последних в первую очередь занимались сбором информации по террористам, киллерам, полевым командирам, враждебным Америке режимам и так далее.
На подготовку ответов ушло больше недели, и апрель плавно перетек в май. Поскольку приказ поступил с самого верха, поиск сведений велся очень тщательно.
РУМО, АКСЗН и АНБ подготовили толстые досье. Информация о Зоране Зиличе скапливалась у них многие годы, но ранее не систематизировалась. Большинство материалов касалось того времени, когда он являлся одним из главных действующих лиц на белградской сцене: убивал по приказу Милошевича, торговал наркотиками и оружием, занимался контрабандой.
О том, что он убил американского юношу во время боснийской войны, они не знали и отнеслись к этому очень серьезно. Будь у них такая возможность, обязательно бы помогли. Но в одном их досье сходились: за последние шестнадцать месяцев в них не появлялось новых записей.
Зилич пропал, испарился, исчез. Извините.
В здании ЦРУ, расположенном сразу за Вашингтонской кольцевой дорогой и укрытом деревьями с распустившейся по весне листвой, директор передал запрос сенатора своему заместителю по операционной работе. Тот подключил пять отделов. Четыре, давно работающие под его началом, балканский, террористический, специальных операций, по торговле оружием и на всякий случай еще один, маленький и засекреченный до предела, созданный менее года тому назад, после гибели семнадцати моряков на эсминце «Коул» в порту Адена, получивший название «Сапсан».
Ответ был тот же. Конечно, у нас есть на него досье, но за последние шестнадцать месяцев никаких новых сведений о Зиличе не поступало. Тут мы в одной лодке с нашими коллегами. В Югославии его больше нет, а где он теперь, мы не знаем. Он полтора года не попадал в наше поле зрения, так чего ради тратить время и деньги.
Последней надеждой оставалось ФБР. Конечно же, в огромном Гувер-Билдинг на углу Пенсильвания-авеню и Девятой улицы хранилось досье с точным указанием, где найти этого хладнокровного убийцу, чтобы задержать и доставить в суд.
Директор ФБР Роберт Мюллер, недавно назначенный вместо Луиса Фри, наложил на поступившие материалы резолюцию «К немедленному исполнению», с которой они и легли на стол его заместителя, Колина Флеминга.
Флеминг всю жизнь отдал ФБР и всегда, даже мальчишкой, грезил работой в Бюро. Происходил он из семьи шотландских пресвитерианцев и свято верил в торжество закона, порядка и справедливости.
На работе был фундаменталистом. Компромиссы, договоренности, уступки — все это он расценивал как политику умиротворения преступности. Которую на дух не выносил. Да, гибкости ему недоставало, зато с лихвой хватало целеустремленности и преданности делу.
Он родился и вырос среди гранитных холмов Нью-Хэмпшира, где хвалились, что крепостью тамошние мужчины не уступают скалам. Он был убежденным республиканцем, а Питер Лукас представлял в сенате и его партию, и его штат. Более того, по ходу предвыборной кампании он агитировал за Лукаса и тогда же познакомился с ним лично.
Прочитав три страницы «выжимок», Флеминг позвонил в аппарат сенатора и спросил, может ли он ознакомиться с полными версиями отчета Следопыта и показаний Милана Раича. Во второй половине того же дня курьер привез ему копии обоих документов.
Он читал, и в нем закипала злость. У него тоже был сын, военный летчик, и случившееся с Рикки Коленсо наполняло его праведным гневом. Зилич, полагал он, должен понести заслуженное наказание, и святая обязанность Бюро — доставить его в Соединенные Штаты посредством экстрадиции или захвата.
Но Бюро этого сделать не могло. Потому что оказалось в том же положении, что и остальные разведывательные ведомства. В силу своей преступной деятельности — торговля наркотиками, оружием и так далее — Зилич попал в поле зрения Бюро, но оно не располагало информацией о его антиамериканской террористической деятельности и пособничестве ей. Поэтому, когда он исчез из поля зрения Бюро, на это никто не обратил внимания. Его досье оборвалось шестнадцать месяцев тому назад.
И Флемингу с огромным сожалением пришлось признать, что его ведомство ничем не отличается от других: ФБР тоже не знало, где находится Зоран Зилич.
А не зная его местонахождения, не представлялось возможным обратиться к другому государству с просьбой о выдаче. Не представлялось возможным и провести операцию захвата. В личном письме сенатору заместитель директора ФБР Флеминг извинился за то, что ничем не может помочь.
Упорство Флеминга брало начало в его шотландских генах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35