Потом Ричард встретил Никки, и она сумела убедить его в том, что они трое могут быть друзьями. И, как всегда, она оказалась права. Примирение состоялось, и ни он, ни Лара об этом не пожалели.
К ним подошла Никки. Она отлично смотрелась в просторных хлопчатобумажных брюках и желтой клетчатой рубашке, полы которой были завязаны под грудью узлом, оставляя открытым подтянутый, золотисто-оливковый от загара живот. Длинная густая челка падала Никки на глаза, но сзади волосы были коротко подстрижены. Ей было тридцать с небольшим, но выглядела она на двадцать. Даже Ричарду порой было трудно поверить, что у Никки есть пятнадцатилетняя дочь.
Никки была умна, энергична и дьявольски сексуальна, но самым главным ее достоинством было то, что она не была актрисой. После того как Ричард расстался с Ларой, он решил, что никогда больше не свяжет свою судьбу ни с одной женщиной. Представить себе кого-то, кто мог бы сравниться с Ларой, ему было чрезвычайно трудно, но Никки с ее оптимизмом и энергией заставила Ричарда изменить свое мнение.
— Поможет мне хоть кто-нибудь снять наконец это платье или нет?! — с наигранным отчаянием воскликнула Лара. — Проклятый корсет вот-вот разрежет меня пополам. Носить его еще хуже, чем быть замужем за Ричардом!
— Ничто не может быть хуже этого, — подхватила Никки, картинно закатывая глаза — Скажи, разве Лара не была великолепна в этом последнем дубле? — вставил Ричард, обнимая Никки за талию и рассеянно поглаживая ее по голому животу.
— Он просто боится меня огорчить, — сказала Лара с одним из своих знаменитых чувственных вздохов, которые так хорошо Удавались ей на экране.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — проговорила Никки. — Я испытываю примерно то же самое, когда этот подхалим хвалит мою стряпню.
Лара широко раскрыла глаза.
— Ты хочешь сказать, что ты еще и готовишь?! — вскричала она. — Я никогда этого не делала.
Никки скорчила смешную гримасу;
— Он меня заставил. Ты же знаешь, каким он может быть упрямым.
— О да! — кивнула Лара, и обе женщины рассмеялись. Ричард нахмурился, притворяясь сердитым.
— Ваша тесная дружба порой меня бесит, — заявил он. — Когда новая жена дружит с бывшей женой, это какое-то извращение.
На самом деле он так не думал. Ричард был искренне рад, что в его жизни нашлось место обеим женщинам.
— Ничего подобного, — возразила Никки и поглядела на него взглядом собственницы, который в конце концов появляется у каждой женщины, когда она совершенно уверена в своем супруге. — Впрочем, если это и извращение, то ты, по-моему, от этого только торчишь. Что, не так?..
Ричард с довольным видом покачал головой и отошел, а Никки взмахнула рукой, призывая на помощь одну из своих ассистенток. Втроем они пошли к трейлеру Лары, чтобы освободить ее от корсета и кринолина.
— Ричард порой ведет себя как ребенок, — доверительно пожаловалась Никки. — Самолюбивый, эгоистичный ребенок.
— Должно быть, поэтому из нашего брака так и не вышло ничего путного, — небрежно отозвалась Лара. — Два медведя в одной берлоге ужились бы скорее, чем наши два распухших «я», постоянно спорящих из-за того, кто лучше знает жизнь.
— Да, — согласилась Никки. — Только одно «я» отправилось гулять направо и налево, пока другое верно ждало его дома.
— Ну, от этого-то ты его, по крайней мере, отучила.
— Надеюсь, что да, — с чувством произнесла Никки. — Я решила: как только Ричардов дружок снова отправится шнырять по чужим норкам, я от него уйду.
— Ты его бросишь?
— Незамедлительно, — без тени колебания ответила Никки.
— Готова поспорить: так оно и будет, — медленно произнесла Лара, завидуя внутренней силе, которой обладала ее подруга.
— Послушай, Лара. — Никки наморщила нос, который от солнца был сплошь усыпан веснушками. — Я совершенно уверена, что если бы я стала спать с другими, то Ричард тут же меня бы бросил. Почему я не могу поступить так же?
Лара кивнула.
— Ты совершенно права.
«Почему я этого не сделала? — с горечью подумала она. — Почему я не дала Ричарду отставку сразу, как только поняла, что он мне изменяет?
Потому что я — бесхарактерная тряпка.
Нет! Просто я верю, что всегда есть еще один шанс все поправить…»
Но за первой возможностью была еще одна, и еще одна, и еще… Ричард не смог или не захотел остановиться.
А она не захотела терпеть его измены.
Они встретились на съемочной площадке ее третьего фильма, где Ричард был режиссером. К этому времени Лара уже была звездой, однако знакомство со знаменитым Ричардом Барри произвело на нее сильное впечатление.
Вернее сказать, это он сам подействовал на нее как удав на желторотого птенца. Ларе было всего двадцать четыре года, и по голливудским стандартам она была еще зеленой и наивной. Ричарду было сорок шесть, и он считался крутым. Во всяком случае, он определенно знал, чего хочет.
Их свадьба, состоявшаяся в доме агента Лары в Малибу, попала на первые полосы газет. Над домом висели вертолеты, а в кронах деревьев, словно стая мартышек, мелькали многочисленные папарацци, вооруженные телеобъективами. Этот цирк тогда здорово испортил Ларе настроение, но развод оказался еще хуже.
— Сегодня вечером мы идем в «Тету», — объявила Никки. — Я слышала, здесь подают такой буйабес , что за него не жалко отдать полжизни. Составишь нам компанию?
Лара покачала головой.
— Не могу. Мне нужно подучить роль. И еще я хочу выспаться как следует, иначе завтра утром я буду выглядеть как старуха.
Никки недоверчиво приподняла брови. Ее удивляло, что Лара вела себя как обычная смертная, хотя она была самой красивой женщиной из всех, кого Никки когда-нибудь встречала.
«Но сама Лара упорно отказывалась признать, что ее красота умопомрачительна.
— Ты пойдешь с нами, и точка, — сказала Никки решительно. — Я уже узнавала — завтра ты можешь приехать на площадку часам к двенадцати. Неужели ты не можешь хоть на несколько часов забыть об этом дурацком кино и развлечься?
— Развлечься? Что ты имеешь в виду? — с улыбкой осведомилась Лара.
— Что имею, то и введу, как говорит наш общий друг Ричард, — отозвалась Никки. — Скажи честно, сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз спала с мужчиной?
— Много, — искренне призналась Лара. — Месяцев шесть…
— Не обязательно заводить роман, — продолжала Никки. — Среди техперсонала есть несколько горячих парней, которые вполне сгодятся на одну ночь.
— Это не в моих правилах, — покачала головой Лара.
— Тебе нужно перенять мужскую психологию. Трахнулись и разбежались — вот как они действуют, и, должна признаться, в этом есть определенный смысл. Я и сама придерживалась этого принципа до тех пор, пока не встретилась с Ричардом.
Ричард был вторым мужем Никки. Ее первого супруга звали Шелдон Уэстон; Никки вышла за него, когда ей было шестнадцать, а ему — тридцать восемь.» Мне не хватало патернальной фигуры, — частенько шутила Никки, когда речь заходила о тех временах. — Вот почему я по уши втрескалась в этого долбаного психоаналитика «.
Теперь у Никки была пятнадцатилетняя дочь Саммер, которая жила с отцом в Чикаго.
— Ты — другое дело, — сказала Лара. — Ты можешь поступить так и забыть об этом. А я не могу. Мне важно, чтобы и он, и я что-то чувствовали друг к другу. Голый секс не для меня.
— Твое дело, — несколько разочарованно проговорила Никки. — Но, хочешь ты того или нет, сегодня мы ужинаем вместе.
Глава 2
Джоуи Лоренцо ворвался в нью-йоркский офис Мадлен Френсис с таким видом, словно у него были все права находиться здесь. То, что ему не было назначено, не имело, разумеется, ни малейшего значения. Как, впрочем, и то, что он не виделся с Мадлен целых шесть лет.
Возмущенная секретарша следовала за ним по пятам. Это была круглолицая, крутобедрая девица в невероятно короткой мини-юбке.
— Что, черт возьми, происходит?.. — начала было Мадлен.
Потом ее блеклые глаза, скрытые за тонированными стеклами очков, широко раскрылись, и она взмахнула рукой, останавливая секретаршу, которая уже почти настигла свою жертву.
— Все в порядке, Стелла, — промолвила она и устало вздохнула. — Я сама с ним справлюсь.
— Но, мисс Френсис!.. — возмущенно воскликнула секретарша. — Этот тип! Он сказал, чтобы я… — Она запнулась, и на ее пухлых щеках появились красные пятна. — Он сказал, чтобы я уе…
— Спасибо, Стелла, — ответила Мадлен, жестом отпуская секретаршу. — Он за это ответит.
Смерив гостя негодующим взглядом, секретарша удалилась в приемную, а Джоуи по-хозяйски уселся в мягкое кожаное кресло для посетителей, стоявшее у массивного рабочего стола. Ноги он свесил с подлокотника.
— Я вернулся, — заявил он и ухмыльнулся.
— Вижу, — кивнула Мадлен и невольно поежилась, гадая, что она такого совершила, что Джоуи Лоренцо снова появился в ее жизни.
Шесть лет назад они жили вместе — сорокавосьмилетняя агентша и двадцатичетырехлетний актер. Подобная разница в возрасте безусловно не делала их идеальной парой, однако на протяжении восьми месяцев все шло хорошо, пока в один прекрасный день Джоуи не исчез, прихватив с собой семь тысяч долларов из ее домашнего сейфа.
Теперь Мадлен было пятьдесят четыре, а этому подонку — тридцать.
И он вернулся.
— Что тебе нужно? — спросила Мадлен. В ее напряженном голосе слышался еле сдерживаемый гнев.
— Так ты обиделась? — небрежно бросил Джоуи, словно он не исчезал на долгих шесть лет, а просто выходил за пивом или за сигаретами. — Правда обиделась?
— Да, Джоуи, я правда обиделась, — ледяным тоном сообщила Мадлен, снимая очки в толстой черепаховой оправе. — А ты?
Ты не обиделся бы?
— Должно быть, ты очень удивилась, куда я подевался, — предположил Джоуи, словно не слыша ее вопроса.
— Я очень удивилась… Особенно меня интересовало, что стало с моими деньгами.
— Ах да, деньги… — Джоуи запустил руку во внутренний карман потертой кожаной куртки и выудил оттуда тонкую пачку стодолларовых банкнот, перетянутых резинкой. — Здесь три» штуки «. Через пару недель отдам остальное.
Мадлен не верила своим глазам. Она уже не надеялась снова увидеть ни Джоуи, ни свои деньги. Правда, украл он семь тысяч, а возвращает три, но, как он сказал, это только начало.
Она внимательно смотрела на него. Шестилетнее отсутствие Пошло Джоуи только на пользу — он стал даже красивее, чем был раньше. Правда, его густые черные волосы, падающие на воротник куртки, были длинноваты, да и сама куртка, равно как и вылинявшие голубые джинсы, выглядела изрядно поношенной, но и теперь он оставался таким же подтянутым и мускулистым, разве что чуточку раздался в плечах. Впрочем, это его не портило. Перед Мадлен сидел зрелый мужчина с черными, всезнающими глазами, с жестко очерченными, но чувственными губами, и с улыбкой, от которой растаяла бы женщина гораздо более решительная и сильная, чем Мадлен.
Она очень хорошо помнила эту его улыбку. И еще она помнила ласки, которыми он ее осыпал, помнила его могучую и неутомимую снасть, которая — как, впрочем, и все в нем — служила ей источником бесконечного и разнообразного наслаждения.
Жаль, что в конце концов он оказался просто вороватым сукиным сыном.
— Так что же тебе надо? — снова спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. На свой счет Мадлен не заблуждалась: время было к ней не так милосердно, как к Джоуи. Ее рыжеватые волосы начали седеть, морщинок возле глаз и в уголках губ стало больше, а глаза болели и слезились все сильнее. Кроме того, в последнее время Мадлен набрала лишних пятнадцать фунтов, от которых ей никак не удавалось избавиться.
— Дело вот в чем, — медленно проговорил Джоуи своим глубоким, сексуальным баритоном. — Незадолго до того как мне пришлось уехать, ты нашла мне пару ролей в кино.
— Это верно, — подтвердила Мадлен ледяным тоном. — Но ты, как ты выражаешься, » уехал «, хотя я назвала бы это иначе.
— Произошло нечто очень важное. Я ничего не мог поделать, — ответил Джоуи, и впервые в его глазах промелькнула тень беспокойства.
Мадлен сумела удержаться и не спросить его, что же такого важного могло с ним случиться. Она не хотела доставить ему этого удовольствия.
— Меня это не касается, Джоуи. Больше не касается, — подчеркнула она, придвигая к себе стопку бумаг. — Ты вернешь мне все деньги, на этом мы и расстанемся. Если нет…
Мадлен на мгновение замолчала, припоминая, как он впервые появился в ее агентстве — самоуверенный молодой петушок с огромными амбициями и повадками провинциала откуда-то со Среднего Запада. Но она сумела разглядеть в нем кое-какие способности и решила рискнуть. За это она получила восемь совершенно невероятных, безумных, волшебных месяцев, наполненных яростным сексом. Это время она никогда не забудет.
— Как ты помнишь, — медленно сказала она, — тогда я не обратилась в полицию, хотя именно так мне, наверное, следовало поступить.
Джоуи кивнул с самым искренним выражением лица. Чуть заметная щетина на подбородке делала его особенно мужественным и по-мужски привлекательным.
— Я знаю, Мадди, — сказал он. — Поверь, я бы не взял твоих денег, но у меня не было другого выхода.
Мадлен молчала. В самом деле, сколько можно спрашивать, что ему от нее надо? Очевидно, не денег, так чего же?
Джоуи подался вперед и положил руки на край ее стола.
У него были длинные узкие кисти и изящные пальцы пианиста.
Мадлен даже заметила, что ногти у него были ухожены и тщательно наманикюрены, и это ее удивило — насколько она помнила, Джоуи предпочитал подчеркивать свою мужественную грубоватость.
— Я хочу вернуться в кинобизнес, — сказал он. — А ты — единственный человек, который может мне в этом помочь.
Мадлен чуть-чуть приподняла брови.
— Мне бы очень этого хотелось, — быстро продолжил Джоуи, не дав ей вставить ни слова. — Еще одну роль, Мадди!..
Но только не в» ящике»— я не хочу больше работать на телевидении. Пошло оно к черту! Я хочу вернуться на большой экран.
Что ж, чего-чего, а наглости ему всегда было не занимать. Но не мог же Джоуи всерьез рассчитывать, что Мадлен поможет ему реанимировать карьеру, которую он своими руками пустил под откос шесть лет назад?
— Послушай, Джоуи, — медленно, с расстановкой произнесла Мадлен, внимательно следя за выражением его лица. — У тебя был шанс, но ты профукал его. Ты исчез именно тогда, когда все было в твоих руках. Твоей карьере конец.
— Да ни хрена подобного! — Джоуи яростно грохнул кулаком по столу. — Неужели не понимаешь? Ты сделала это для меня один раз, значит, сделаешь снова!
Для Мадлен настал момент торжества, который она ждала шесть долгих лет.
— Как бы не так, — безучастно ответила она. — В кинобизнесе я пользуюсь репутацией хорошего агента, и я не собираюсь погубить все, помогая тебе.
— Чушь, — пробурчал Джоуи недовольно.
— Ты ненадежен, — продолжала Мадлен, уже в открытую наслаждаясь своим триумфом. — На тебя нельзя положиться.
Хуже того: ты оказался нечист на руку. Нет, Джоуи… — Она покачала головой. — Боюсь, что я не смогла бы порекомендовать тебя никому, даже если бы хотела, поэтому сделай-ка одолжение, выкатывайся из моего кабинета и никогда больше не попадайся мне на глаза.
«Она подождала, пока Джоуи рассердится всерьез. Он всегда отличался взрывным темпераментом, но сейчас Мадлен это не волновало. Она знала, что он не посмеет поднять на нее руку в ее кабинете.
Но, к ее огромному удивлению, вместо того чтобы вспыхнуть как солома на ветру, Джоуи повел себя совершенно иначе. Он разыграл обиженного жизнью сироту, милого маленького мальчика, который остался совершенно один на свете. Мадлен никогда не могла устоять, когда он вел себя подобным образом. Джоуи это знал и умело этим пользовался.
— О'кей, я понял, — сказал он с видом полной покорности судьбе и провел рукой по волосам. — Это все равно что пытаться вернуть вчерашний день. Теперь меня никто не наймет. Ну что ж, по крайней мере я всегда могу снова стать таксистом.
С этими словами он встал и медленно пошел к двери, но на самом пороге остановился.
— Могу я по крайней мере пригласить тебя на ужин, Мадди?
Хотя бы просто для того, чтобы объяснить тебе, что случилось…
Я чувствую, что обязан сделать это. — Его черные глаза внимательно следили за Мадлен через всю комнату. — Что скажешь?
Мадлен прекрасно понимала, что будет последней дурой, если согласится на его предложение.
Но это ровным счетом ничего не значило. Она просто не могла сказать» нет «.
Джоуи знал, что делает. Каждый шаг, каждое слово были просчитаны им заранее. Ужин в уютном итальянском ресторанчике, негромкий оркестр на эстраде, бутылка домашнего вина, три четверти которой выпила Мадлен, не замечавшая, что Джоуи почти не пьет — все это было самым подходящим фоном для доверительного, откровенного разговора, посвященного в основном тому, как ему не хватало» милой, великодушной, верной Мадди»и как она прекрасно выглядит. В результате крепость пала без малейшего сопротивления, и подъемные мосты были опущены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
К ним подошла Никки. Она отлично смотрелась в просторных хлопчатобумажных брюках и желтой клетчатой рубашке, полы которой были завязаны под грудью узлом, оставляя открытым подтянутый, золотисто-оливковый от загара живот. Длинная густая челка падала Никки на глаза, но сзади волосы были коротко подстрижены. Ей было тридцать с небольшим, но выглядела она на двадцать. Даже Ричарду порой было трудно поверить, что у Никки есть пятнадцатилетняя дочь.
Никки была умна, энергична и дьявольски сексуальна, но самым главным ее достоинством было то, что она не была актрисой. После того как Ричард расстался с Ларой, он решил, что никогда больше не свяжет свою судьбу ни с одной женщиной. Представить себе кого-то, кто мог бы сравниться с Ларой, ему было чрезвычайно трудно, но Никки с ее оптимизмом и энергией заставила Ричарда изменить свое мнение.
— Поможет мне хоть кто-нибудь снять наконец это платье или нет?! — с наигранным отчаянием воскликнула Лара. — Проклятый корсет вот-вот разрежет меня пополам. Носить его еще хуже, чем быть замужем за Ричардом!
— Ничто не может быть хуже этого, — подхватила Никки, картинно закатывая глаза — Скажи, разве Лара не была великолепна в этом последнем дубле? — вставил Ричард, обнимая Никки за талию и рассеянно поглаживая ее по голому животу.
— Он просто боится меня огорчить, — сказала Лара с одним из своих знаменитых чувственных вздохов, которые так хорошо Удавались ей на экране.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — проговорила Никки. — Я испытываю примерно то же самое, когда этот подхалим хвалит мою стряпню.
Лара широко раскрыла глаза.
— Ты хочешь сказать, что ты еще и готовишь?! — вскричала она. — Я никогда этого не делала.
Никки скорчила смешную гримасу;
— Он меня заставил. Ты же знаешь, каким он может быть упрямым.
— О да! — кивнула Лара, и обе женщины рассмеялись. Ричард нахмурился, притворяясь сердитым.
— Ваша тесная дружба порой меня бесит, — заявил он. — Когда новая жена дружит с бывшей женой, это какое-то извращение.
На самом деле он так не думал. Ричард был искренне рад, что в его жизни нашлось место обеим женщинам.
— Ничего подобного, — возразила Никки и поглядела на него взглядом собственницы, который в конце концов появляется у каждой женщины, когда она совершенно уверена в своем супруге. — Впрочем, если это и извращение, то ты, по-моему, от этого только торчишь. Что, не так?..
Ричард с довольным видом покачал головой и отошел, а Никки взмахнула рукой, призывая на помощь одну из своих ассистенток. Втроем они пошли к трейлеру Лары, чтобы освободить ее от корсета и кринолина.
— Ричард порой ведет себя как ребенок, — доверительно пожаловалась Никки. — Самолюбивый, эгоистичный ребенок.
— Должно быть, поэтому из нашего брака так и не вышло ничего путного, — небрежно отозвалась Лара. — Два медведя в одной берлоге ужились бы скорее, чем наши два распухших «я», постоянно спорящих из-за того, кто лучше знает жизнь.
— Да, — согласилась Никки. — Только одно «я» отправилось гулять направо и налево, пока другое верно ждало его дома.
— Ну, от этого-то ты его, по крайней мере, отучила.
— Надеюсь, что да, — с чувством произнесла Никки. — Я решила: как только Ричардов дружок снова отправится шнырять по чужим норкам, я от него уйду.
— Ты его бросишь?
— Незамедлительно, — без тени колебания ответила Никки.
— Готова поспорить: так оно и будет, — медленно произнесла Лара, завидуя внутренней силе, которой обладала ее подруга.
— Послушай, Лара. — Никки наморщила нос, который от солнца был сплошь усыпан веснушками. — Я совершенно уверена, что если бы я стала спать с другими, то Ричард тут же меня бы бросил. Почему я не могу поступить так же?
Лара кивнула.
— Ты совершенно права.
«Почему я этого не сделала? — с горечью подумала она. — Почему я не дала Ричарду отставку сразу, как только поняла, что он мне изменяет?
Потому что я — бесхарактерная тряпка.
Нет! Просто я верю, что всегда есть еще один шанс все поправить…»
Но за первой возможностью была еще одна, и еще одна, и еще… Ричард не смог или не захотел остановиться.
А она не захотела терпеть его измены.
Они встретились на съемочной площадке ее третьего фильма, где Ричард был режиссером. К этому времени Лара уже была звездой, однако знакомство со знаменитым Ричардом Барри произвело на нее сильное впечатление.
Вернее сказать, это он сам подействовал на нее как удав на желторотого птенца. Ларе было всего двадцать четыре года, и по голливудским стандартам она была еще зеленой и наивной. Ричарду было сорок шесть, и он считался крутым. Во всяком случае, он определенно знал, чего хочет.
Их свадьба, состоявшаяся в доме агента Лары в Малибу, попала на первые полосы газет. Над домом висели вертолеты, а в кронах деревьев, словно стая мартышек, мелькали многочисленные папарацци, вооруженные телеобъективами. Этот цирк тогда здорово испортил Ларе настроение, но развод оказался еще хуже.
— Сегодня вечером мы идем в «Тету», — объявила Никки. — Я слышала, здесь подают такой буйабес , что за него не жалко отдать полжизни. Составишь нам компанию?
Лара покачала головой.
— Не могу. Мне нужно подучить роль. И еще я хочу выспаться как следует, иначе завтра утром я буду выглядеть как старуха.
Никки недоверчиво приподняла брови. Ее удивляло, что Лара вела себя как обычная смертная, хотя она была самой красивой женщиной из всех, кого Никки когда-нибудь встречала.
«Но сама Лара упорно отказывалась признать, что ее красота умопомрачительна.
— Ты пойдешь с нами, и точка, — сказала Никки решительно. — Я уже узнавала — завтра ты можешь приехать на площадку часам к двенадцати. Неужели ты не можешь хоть на несколько часов забыть об этом дурацком кино и развлечься?
— Развлечься? Что ты имеешь в виду? — с улыбкой осведомилась Лара.
— Что имею, то и введу, как говорит наш общий друг Ричард, — отозвалась Никки. — Скажи честно, сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз спала с мужчиной?
— Много, — искренне призналась Лара. — Месяцев шесть…
— Не обязательно заводить роман, — продолжала Никки. — Среди техперсонала есть несколько горячих парней, которые вполне сгодятся на одну ночь.
— Это не в моих правилах, — покачала головой Лара.
— Тебе нужно перенять мужскую психологию. Трахнулись и разбежались — вот как они действуют, и, должна признаться, в этом есть определенный смысл. Я и сама придерживалась этого принципа до тех пор, пока не встретилась с Ричардом.
Ричард был вторым мужем Никки. Ее первого супруга звали Шелдон Уэстон; Никки вышла за него, когда ей было шестнадцать, а ему — тридцать восемь.» Мне не хватало патернальной фигуры, — частенько шутила Никки, когда речь заходила о тех временах. — Вот почему я по уши втрескалась в этого долбаного психоаналитика «.
Теперь у Никки была пятнадцатилетняя дочь Саммер, которая жила с отцом в Чикаго.
— Ты — другое дело, — сказала Лара. — Ты можешь поступить так и забыть об этом. А я не могу. Мне важно, чтобы и он, и я что-то чувствовали друг к другу. Голый секс не для меня.
— Твое дело, — несколько разочарованно проговорила Никки. — Но, хочешь ты того или нет, сегодня мы ужинаем вместе.
Глава 2
Джоуи Лоренцо ворвался в нью-йоркский офис Мадлен Френсис с таким видом, словно у него были все права находиться здесь. То, что ему не было назначено, не имело, разумеется, ни малейшего значения. Как, впрочем, и то, что он не виделся с Мадлен целых шесть лет.
Возмущенная секретарша следовала за ним по пятам. Это была круглолицая, крутобедрая девица в невероятно короткой мини-юбке.
— Что, черт возьми, происходит?.. — начала было Мадлен.
Потом ее блеклые глаза, скрытые за тонированными стеклами очков, широко раскрылись, и она взмахнула рукой, останавливая секретаршу, которая уже почти настигла свою жертву.
— Все в порядке, Стелла, — промолвила она и устало вздохнула. — Я сама с ним справлюсь.
— Но, мисс Френсис!.. — возмущенно воскликнула секретарша. — Этот тип! Он сказал, чтобы я… — Она запнулась, и на ее пухлых щеках появились красные пятна. — Он сказал, чтобы я уе…
— Спасибо, Стелла, — ответила Мадлен, жестом отпуская секретаршу. — Он за это ответит.
Смерив гостя негодующим взглядом, секретарша удалилась в приемную, а Джоуи по-хозяйски уселся в мягкое кожаное кресло для посетителей, стоявшее у массивного рабочего стола. Ноги он свесил с подлокотника.
— Я вернулся, — заявил он и ухмыльнулся.
— Вижу, — кивнула Мадлен и невольно поежилась, гадая, что она такого совершила, что Джоуи Лоренцо снова появился в ее жизни.
Шесть лет назад они жили вместе — сорокавосьмилетняя агентша и двадцатичетырехлетний актер. Подобная разница в возрасте безусловно не делала их идеальной парой, однако на протяжении восьми месяцев все шло хорошо, пока в один прекрасный день Джоуи не исчез, прихватив с собой семь тысяч долларов из ее домашнего сейфа.
Теперь Мадлен было пятьдесят четыре, а этому подонку — тридцать.
И он вернулся.
— Что тебе нужно? — спросила Мадлен. В ее напряженном голосе слышался еле сдерживаемый гнев.
— Так ты обиделась? — небрежно бросил Джоуи, словно он не исчезал на долгих шесть лет, а просто выходил за пивом или за сигаретами. — Правда обиделась?
— Да, Джоуи, я правда обиделась, — ледяным тоном сообщила Мадлен, снимая очки в толстой черепаховой оправе. — А ты?
Ты не обиделся бы?
— Должно быть, ты очень удивилась, куда я подевался, — предположил Джоуи, словно не слыша ее вопроса.
— Я очень удивилась… Особенно меня интересовало, что стало с моими деньгами.
— Ах да, деньги… — Джоуи запустил руку во внутренний карман потертой кожаной куртки и выудил оттуда тонкую пачку стодолларовых банкнот, перетянутых резинкой. — Здесь три» штуки «. Через пару недель отдам остальное.
Мадлен не верила своим глазам. Она уже не надеялась снова увидеть ни Джоуи, ни свои деньги. Правда, украл он семь тысяч, а возвращает три, но, как он сказал, это только начало.
Она внимательно смотрела на него. Шестилетнее отсутствие Пошло Джоуи только на пользу — он стал даже красивее, чем был раньше. Правда, его густые черные волосы, падающие на воротник куртки, были длинноваты, да и сама куртка, равно как и вылинявшие голубые джинсы, выглядела изрядно поношенной, но и теперь он оставался таким же подтянутым и мускулистым, разве что чуточку раздался в плечах. Впрочем, это его не портило. Перед Мадлен сидел зрелый мужчина с черными, всезнающими глазами, с жестко очерченными, но чувственными губами, и с улыбкой, от которой растаяла бы женщина гораздо более решительная и сильная, чем Мадлен.
Она очень хорошо помнила эту его улыбку. И еще она помнила ласки, которыми он ее осыпал, помнила его могучую и неутомимую снасть, которая — как, впрочем, и все в нем — служила ей источником бесконечного и разнообразного наслаждения.
Жаль, что в конце концов он оказался просто вороватым сукиным сыном.
— Так что же тебе надо? — снова спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. На свой счет Мадлен не заблуждалась: время было к ней не так милосердно, как к Джоуи. Ее рыжеватые волосы начали седеть, морщинок возле глаз и в уголках губ стало больше, а глаза болели и слезились все сильнее. Кроме того, в последнее время Мадлен набрала лишних пятнадцать фунтов, от которых ей никак не удавалось избавиться.
— Дело вот в чем, — медленно проговорил Джоуи своим глубоким, сексуальным баритоном. — Незадолго до того как мне пришлось уехать, ты нашла мне пару ролей в кино.
— Это верно, — подтвердила Мадлен ледяным тоном. — Но ты, как ты выражаешься, » уехал «, хотя я назвала бы это иначе.
— Произошло нечто очень важное. Я ничего не мог поделать, — ответил Джоуи, и впервые в его глазах промелькнула тень беспокойства.
Мадлен сумела удержаться и не спросить его, что же такого важного могло с ним случиться. Она не хотела доставить ему этого удовольствия.
— Меня это не касается, Джоуи. Больше не касается, — подчеркнула она, придвигая к себе стопку бумаг. — Ты вернешь мне все деньги, на этом мы и расстанемся. Если нет…
Мадлен на мгновение замолчала, припоминая, как он впервые появился в ее агентстве — самоуверенный молодой петушок с огромными амбициями и повадками провинциала откуда-то со Среднего Запада. Но она сумела разглядеть в нем кое-какие способности и решила рискнуть. За это она получила восемь совершенно невероятных, безумных, волшебных месяцев, наполненных яростным сексом. Это время она никогда не забудет.
— Как ты помнишь, — медленно сказала она, — тогда я не обратилась в полицию, хотя именно так мне, наверное, следовало поступить.
Джоуи кивнул с самым искренним выражением лица. Чуть заметная щетина на подбородке делала его особенно мужественным и по-мужски привлекательным.
— Я знаю, Мадди, — сказал он. — Поверь, я бы не взял твоих денег, но у меня не было другого выхода.
Мадлен молчала. В самом деле, сколько можно спрашивать, что ему от нее надо? Очевидно, не денег, так чего же?
Джоуи подался вперед и положил руки на край ее стола.
У него были длинные узкие кисти и изящные пальцы пианиста.
Мадлен даже заметила, что ногти у него были ухожены и тщательно наманикюрены, и это ее удивило — насколько она помнила, Джоуи предпочитал подчеркивать свою мужественную грубоватость.
— Я хочу вернуться в кинобизнес, — сказал он. — А ты — единственный человек, который может мне в этом помочь.
Мадлен чуть-чуть приподняла брови.
— Мне бы очень этого хотелось, — быстро продолжил Джоуи, не дав ей вставить ни слова. — Еще одну роль, Мадди!..
Но только не в» ящике»— я не хочу больше работать на телевидении. Пошло оно к черту! Я хочу вернуться на большой экран.
Что ж, чего-чего, а наглости ему всегда было не занимать. Но не мог же Джоуи всерьез рассчитывать, что Мадлен поможет ему реанимировать карьеру, которую он своими руками пустил под откос шесть лет назад?
— Послушай, Джоуи, — медленно, с расстановкой произнесла Мадлен, внимательно следя за выражением его лица. — У тебя был шанс, но ты профукал его. Ты исчез именно тогда, когда все было в твоих руках. Твоей карьере конец.
— Да ни хрена подобного! — Джоуи яростно грохнул кулаком по столу. — Неужели не понимаешь? Ты сделала это для меня один раз, значит, сделаешь снова!
Для Мадлен настал момент торжества, который она ждала шесть долгих лет.
— Как бы не так, — безучастно ответила она. — В кинобизнесе я пользуюсь репутацией хорошего агента, и я не собираюсь погубить все, помогая тебе.
— Чушь, — пробурчал Джоуи недовольно.
— Ты ненадежен, — продолжала Мадлен, уже в открытую наслаждаясь своим триумфом. — На тебя нельзя положиться.
Хуже того: ты оказался нечист на руку. Нет, Джоуи… — Она покачала головой. — Боюсь, что я не смогла бы порекомендовать тебя никому, даже если бы хотела, поэтому сделай-ка одолжение, выкатывайся из моего кабинета и никогда больше не попадайся мне на глаза.
«Она подождала, пока Джоуи рассердится всерьез. Он всегда отличался взрывным темпераментом, но сейчас Мадлен это не волновало. Она знала, что он не посмеет поднять на нее руку в ее кабинете.
Но, к ее огромному удивлению, вместо того чтобы вспыхнуть как солома на ветру, Джоуи повел себя совершенно иначе. Он разыграл обиженного жизнью сироту, милого маленького мальчика, который остался совершенно один на свете. Мадлен никогда не могла устоять, когда он вел себя подобным образом. Джоуи это знал и умело этим пользовался.
— О'кей, я понял, — сказал он с видом полной покорности судьбе и провел рукой по волосам. — Это все равно что пытаться вернуть вчерашний день. Теперь меня никто не наймет. Ну что ж, по крайней мере я всегда могу снова стать таксистом.
С этими словами он встал и медленно пошел к двери, но на самом пороге остановился.
— Могу я по крайней мере пригласить тебя на ужин, Мадди?
Хотя бы просто для того, чтобы объяснить тебе, что случилось…
Я чувствую, что обязан сделать это. — Его черные глаза внимательно следили за Мадлен через всю комнату. — Что скажешь?
Мадлен прекрасно понимала, что будет последней дурой, если согласится на его предложение.
Но это ровным счетом ничего не значило. Она просто не могла сказать» нет «.
Джоуи знал, что делает. Каждый шаг, каждое слово были просчитаны им заранее. Ужин в уютном итальянском ресторанчике, негромкий оркестр на эстраде, бутылка домашнего вина, три четверти которой выпила Мадлен, не замечавшая, что Джоуи почти не пьет — все это было самым подходящим фоном для доверительного, откровенного разговора, посвященного в основном тому, как ему не хватало» милой, великодушной, верной Мадди»и как она прекрасно выглядит. В результате крепость пала без малейшего сопротивления, и подъемные мосты были опущены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70